Евгений Ильич Грицаев - Добром любим - Евгений Ильич Грицаев
Скачано с сайта prochtu.ru
ГРИЦАЕВ ЕВГЕНИЙ ИЛЬИЧ


















ДОБРОМ ЛЮБИМ
(книга стихов)



















Комсомольск-на-Амуре – 2017






К читателям

Добрый читатель!
Философия стиха – это философия смысла, когда стих воплощается в гармонию звуков. Так рифма совместно с мыслью становится единой целостностью, общечеловеческим достоянием. Но философия стиха – это и философия жизни; это вечность, закованная мыслью в смысл существования. Тогда низменное, дьявольское выползает из границ истины, оставляя поэзию чистой, а саму истину не тронутой тлением, будь то случай Гомера, Данте, Шекспира или Пушкина.
Поэзия не умирает, умирать могут наши заблудшие суждения о ней в оценках культуры общечеловеческих качеств. Поэзию не может заменить современный телекоммуникационный бум с ее избыточной до вреда информацией – потому что это звуки души человеческой, которые неизбывны. А тот же Интернет большей частью лишь зазеркальная имитация живого, безусловно, полезная, но, чаще всего, созерцательная, не подлежащая осмыслению.
Можно ли говорить о кризисе поэзии в связи переизбытком информации? Если да, то нужно говорить о кризисе души, добра и человечности, о потере смысла жизни. И это потери, которые трудно восполнимы. Стихи можно читать и в «бумажном варианте» и в «электронном». Но не лучше ли уединиться с ними, оставаясь в согласии самому перед собой, вдыхая «аромат» мысли и красоту звуков слова? Такой смысловой «вариант» делает нас более добрыми и человечными?..
Автор будет благодарен за отзывы по адресу: Grizaev@gmail.com.








От автора

В стихах таится смысл немалый;
Найди извитую живую плоть, –
Чудеса откроет мысли старой,
Если оказывается новой кровь.

Мы бездонным Космосом забыты,
Нам бы обрести связуюшую нить,
Чтобы дать словам избитым
По-новому дружить и жить.

Но не бывает слов без Веры,
Как нет огня без фонаря –
Чуждый человечности арены
Не устыдиться должен букваря.

Веками жгут сердца поэты
Ради сияний радуги мечты;
Если предстают любви сонеты,
Открываются словесные порты.

Значит, направляет чудо удивлений
В праведный и добрый путь;
Мир стихов – полный волнений,
Он венчает жизни суть.

Эпохой высится громада Пушкин
Над тленом мелочного бытия, –
Он по нам стреляет пушкой –
Словом укора вечного наития…









Стихи из цикла «Добром любим»


ДОБРОМ ЛЮБИМ
(гуманистическая поэма)

Двадцать первый век безверия:
Вопрос любви ребром повис;
В нас стало недостаточно сомнения,
Чтобы отойти от долларовых крыс.

О! Сколько зла в тюрьме таится!
Сколько бродит его в лагерях.
Не минул Немезиды меч столицы,
Надежду открывать личину потеряв.

Потерян где-то миг удачи?
Или пришли за долгом смыслы дня?
Попробуй дать мордовороту сдачи,
Что ножом играет, злобы не тая?

Но есть, остался край рассветов,
Где песни человечности поют,
Где расстреливают гниль корветом
И презирают как гремучую змею?

Что нужно для утихомирения стихии?
С колен стряхнуть седую пыль?
Ведь в целом люди вроде неплохие,
А вот скукошились, забыв про быль.

Давай, хотя бы красно пронесемся:
Посмотрим кто и где марает свет;
Потом от колдовства очнемся
И сотворим лучей добра обет.

Когда тебе плохое мнится,
Когда удачный день не мил,
Когда тревоги продолжают виться –
Взберись на гору высотой с Памир.

Оттуда много лучше видно:
Где прячется судьбы случайное окно,
Откуда черти лезут гибло.
Выкатывая на людей свое бельмо.

Задача ясная – окно захлопнуть,
Не дать нечистым к Солнцу подгрестись;
Мокрому месту долго сохнуть,
Но прежде самого себя прости…

Радугой играют изразцы Севильи,
Млеют от чудес Семирамидовы сады,
Фрегаты счастья рассекают мили,
Форштевнем вспенивая изумрудные лады.

1.
Двадцать первый век не знает
Где любовь истории найти, –
Вехи человечности компьютер оттирает,
Пытаясь кучу смыслов разгрести.

Бывают в нашей жизни огорчения,
Бывают слезы, топот истерий,
Если поджидать готового печенья,
Если не зажечь отдачи фонари.

Отдавая малое, мы многое приобретаем;
Плохо, что не знаем: где упасть,
А упав, так долго мы рыдаем,
Не понимая, что немалую имеем власть.

Пусть судьба как призрака боится,
Что добром и ей рога загнут;
А если может так случиться:
Совестью ее в кутузке подопрут.

Мы часто слишком многого желаем,
Забыв по нравам должное отдать,
В себе тоскливо неудачу распинаем,
Хотя ей за науку нужно бы воздать.

Пора кончать глаголить сказки,
Не богом человек, а разумом любим;
Только слушая истории подсказки,
Мир становится немеряно терпим…

Проходят годы, дни, столетия,
Любуется береза, засыхает дуб,
Минуют зимы смрадом лихолетия,
Останется рассвет, веками люб.

Просторы остаются, привлекают синью –
Воздух ароматный далеко глядит,
Люди в труде, перелетные клинья,
Дух моложавый над рощей царит.

Много воды из болот вытекало,
Много лесов на дрова извели,
Много заводов дымили немало,
Многие войны трубили цари.

Живое новое живое порождает –
Росток асфальт насквозь пробил;
Так добро убогость побеждает
В краю забытых совестью могил.

Верно, радость счастье не минует
У цветами разукрашенных ворот,
Недаром разум темноту штурмует –
Жизни продолжается земной круговорот.

Гулко клацает оружие безумий,
Призраки пытаются запугать народ,
Политики стараются раздуть Везувий,
Гадая за страхи на картах Тарот.

Рождается сила мощнее орудий,
Призвана драть от военных оброк,
Счета ведутся вовсе не за рубль,
А за истории пропущенный урок.

Существует сила должной чести,
Архимеду бы отдать этот рычаг, –
Перевернуть чтобы с Землею вместе
Безнравственный, бессовестный причал.

Всевышнего указывает нам перст:
«Поберегись стоять с огнем у стога»;
В России столько много необжитых мест,
Где обитается безбожно и убого.
Кто в этом виноват? Мы сами.
Топя в болоте безымянный крест,
Упрямо утверждали: «Мы с усами»…
Так делаются вдовы из невест.

2.
Двадцать первый век страдает
От непонятности громад дальнейшего пути –
Вроде бы смелости от пионерии хватает,
Но мало совести, как не крути…

Мама! Трудность твоего покоя
Не умещается в пределы дня –
Розовая кофта старого покроя
Работает, напоминая мне коня.

Заботой вечной отдых заслужила,
Тревогой горестной добра ждала,
Любила, как у Пушкина Людмила
Меня, Руслана, как мечту звала.

Печать судьбы от сердца отрывала,
Лишь бы сыну было хорошо.
У самой себя сон воровала,
Лишь бы кашель у меня прошел…

Перед совестью гора в ответе,
Что воздвигнулась такой большой;
Так и я: пока живу на свете
Не запятнаю имя человечности паршой.

Иначе как глаза сумеют видеть
Святую память детских лет,
Когда кота не мог обидеть,
И целовал я материнский след.

Все было – птицей улетело, –
Но подняла пожар любовь твоя, –
Вести иначе совесть не посмела,
Когда перед границей взрослости стоял.

Не видится в ночи гнездо родное?
Простецкий быт семьи забыть?
Так вершиться грешное двойное:
Себя убить и честь закрыть.
Счастья в людях человек достоин –
Не мог родится в страхе Сатаной;
Хоть по натуре беспокойный воин,
Стоит с поклоном перед матерью-страной.

И пусть копьем мне грудь пронижут,
Носитель Прометея – света я;
Огонь душевный ближе, ближе, –
У миллионов совесть целая…

День новый разгорается Востоком,
С утра красотами зари любим, –
Раньше нам беда казалась роком.
Теперь с улыбкой в чудеса глядим…

3.
Двадцать первый век ликует,
Что цифровых высот вершины взял,
Но душа отсталых психологий не воркует,
И человек сжимается, душою мал.

Много восхищений о свободе сноба;
Необходимостью загнанный жеребец
Не скажет прощального вещего слова, –
Свободным быть может только творец!

А снобы? Они угнетают природу,
Что от рождения с кровью дана!
Безнравственность портит добрую породу,
Архитектур поэзии не создала.

Откуда же берется и несется?
Из каких отшельных диких мест?
Если человеку даром что-то достается,
Он готов и дальше в глотку лезть.

Лишь бы материальное легко досталось,
Презирая мудрый Аристотеля завет:
Осталось если совести хоть малость,
Должен умножать ты собственный портрет.

Архитектоника сочувствия мычит бельмом,
Не нуждаются в повторах звуков шири,
Забота матери об умирающем больном
Требует уборки от злосчастной пыли.

Жгут костры космические власти,
Аутодафе, знать, зачать хотят?
Инквизиторы веков проклятой масти
Мистикой чудес добро гнобят.

Но не верит совесть в гиблые химеры,
Выворачивает душу на попа,
У того кто вяжет жупел Веры,
За штанинами выглядывает чертова нога.

У химер нет человеческих обличий,
Они придуманы пришибленным умом,
Забыв про совесть, правом птичьим –
В летаргию мертвых сунулись за сном.

В аду не мерят тяжести грехов,
Их может только совесть знать,
Срываясь от кровавых Стикса берегов,
На помощь Харона не будет звать.

Совести море безбрежно, непрерывно,
Ее только сам хозяин может загубить;
Разбирать такие басенки противно –
На плахе толстой их бы разрубить…





4.
Двадцать первый век террора
Заголосил небожески площадный вопль:
Мол, хватит разбирать нам ящики Пандоры,
Дайте упреждающий судьбу бинокль.

Если бы понять суконную необходимость,
Если мимоходами случайность уловить,
То возникла бы судьбы непроходимость,
Что значит, можно доброту побить.

Гирями стыда ценности уравновесить,
Доброте отвалится лакомый кусок,
Кости выкинуть собачьей спеси,
Сладострастию – сырых на гроб досок.

Ценность отдана большей силе,
А разум к этой силе не пошел,
Он для нее как хвост кобыле –
Уж меняться, так меди грошом.

Ценность выражается ментальной мощью,
Неизмеримого могущества совесть и добро;
Если кто-то не поладил с ночью,
Значит, растерял души он серебро.

Никто не может злые мысли
В греховность человечеству преобразить,
Частные громады роем числи,
Не надо сальдо в бесконечность приводить.

Непрерывность доброты поступков поражает,
Как турецкого султана грозный чих,
Доброта слезой дитя перетекает –
Струится целостностью малый миг.

У совести здоровье на отлично,
Благодаря осмысленности добрых дел,
Вот только в счете отстает столичном,
Кукошится в морщину доброты надел…

В воздухе больном мошка летает,
Разнося корявости эпитет в свет,
Совесть, мол, ущербом не страдает,
Если окунуть ее в купелю бед.

На мошку давно готовится управа –
Серенький чирика – добрый воробей,
Доверху набита нравами застава?
От маленькой букашки и до лошадей.

Цепями нравов мир уравновешен,
Спокоен как покойник за свои тылы,
Активен, действует, хотя и грешен,
Немного злоупотребляет добротой Земли.

С потерями добра душа ржавеет,
Как в сырую доску вбитый гвоздь –
Кто-то голосит, что зло правее;
Жидка в реалии его собачья кость.
Человек в простор приходит гостем,
Щурится от яркой красоты щедрот,
Но не забывает царство злости –
Добром бросает ему камни в огород.

Гости часто подряжаются в варяги –
Устоям чести светит грош цена? –
Ищут смысла жизни как стиляги,
Которым черепа повыел Сатана.

Люди ходят солидные внешне,
Доброта след берет изнутри,
А у них дух стоит вперемешку –
Нравы портят задумки свои.

5.
Двадцать первый век мечтатель:
Так хочет по Вселенной полетать,
Что даже самый распоследний обыватель
Космические деньги хочет посчитать.

Человеческий кризис пожаром занялся,
Утопив света ценности в «Я».
Дух истории тигром старался –
Возродила приму равенства заря.

Погром эстетик хуже краха этик:
Техника мысли ведет в нигилизм –
Отрицая добро, само в облако метит,
Вызывая с небес миражом коммунизм.

Социальная сила чертоги тревожит;
Бессилие нравов, надежд и опор –
Отрава рабов объективности множит,
А совесть зовет пессимический мор.

Царица дня играет ночью,
Но человек царице разум-благодать:
Величество пренебрегая мелкой прочью,
Должное торопится Солнцу отдать.

Когда Земля обидой плачет –
Замучил дрянью глобализм. –
Тогда воин смерти скачет,
Греховной он цивилизации солист.

Многие величие планеты знают,
Но политику не могут победить.
Кто она? – великие не надзирают,
Они светить только могут да любить.

Прежде светят, а затем горят –
Девизом этим мысли полны.
Но вот приходит ли разряд?
Увы, мы перед совестью невольны.

Добро кипит свободой мысли,
Льет песни озеро страстей,
Отсюда люди праведными вышли
В оценках сущностей цветных мастей.

Надежды не сбываются легко-устало,
Скрипят как боковая дверь любви,
Лягушками бормочат в ночь картаво,
Пока добро не скажет: «Отвори».

Надежды сотворяются, а не сбываются,
Их не ждет пассивный римский жлоб,
Когда устои ценностей ломаются;
А без них успех пощад не ждет.

Величавый закат небо кроет,
Дух прохлады начал оживать,
Лунный свод скоро двери откроет,
Разум в ночи начинает страдать.

Почему ему вечно не спится?
Беспокойством невинным открыты глаза;
Пролетает безмолвным снарядом орлица –
Ох! Тяжелы добра заторы-тормоза.

Зимним страхом метель забирает
Людской теплоты закуржелую дань,
Трепет серым бездушием виляет,
Остается от совести мерзлая дрянь?

Просыпается слоном ленивым утро,
В тумане колючее зло не видать,
Пики гор вырезаются смутно
И решат: человечность куда бы отдать…




6.
Двадцать первый век незрячий –
Не видит окруживших годы войн;
А мнит, что он великий стряпчий –
Достойный тяжеленных маршальских погон.

Идеи выходят прямыми ростками,
Хиреть оставляя мыслей хаос,
Пролазят в поступки не простаками, –
Наводится розовых ценностей мост.

Чтобы узнать крепость стали,
Виснут на мост все грехи –
Но бесполезно: только устали;
Ценности в русле могучей реки.

Нравы и совесть в добре непрерывно
В лад ускоряют развития ход,
И супостату становится стыдно,
Если затеял бесславный поход.

Мудрость вещает высокой горою,
Что наступил искупления час:
Глупость ежовой мочалкой отмоет,
Грубость избавит от вредных зараз.

Если черт в картинах Босха
Праведнее, чем писал Тулуз Лотрек,
Значит, мир поймал упадок мозга
И пора всевышним крикнуть: «Брэк».

Что мешает человеку думать?
Огибая обстоятельства к истине идти?
Раздвоение как обывательщины сумма
И потеря доброты, как не крути.

Вспышки, звезды, неизведанное небо,
Загадкой светит Млечный путь,
Зажигается Луны ночное кредо,
Давит ропотом грехов на грудь…

Сапожищем прагматизма гулко гупают,
Так что сумрачно Земля дрожит –
Пусть людишки горе лупают, –
Выворачивая с корнем человечности кряжи.

Плохих созвездий во Вселенной не бывает,
Как не бывает одного лишь зла –
Без ума само собой оно страдает,
Не ощущая коренной связи узла.

Мнится сердце маленькой песчинкой,
Что пытается проплыть бездну морей, –
Бьется, бьется – и становится пушинкой,
Которую подхватывает злыдень-суховей.

Куда бы не забросила судьбина,
Ей не под силу человеческое растереть;
Да, обитает в камышах Ундина,
Но разве это повод страхом умереть?

Нерушимость гуманизма торжествует,
Нависает над вулканами страстей,
Судьба сама несбыточным торгует,
На базаре в ряду азиатских сластей.

Плохое Солнце и Луна пугает,
Его лишили праведных путей,
Его даже людская тень шугает –
Побила человечность Данте чертей.

Где добро, там совесть дышит
Легкими-мешками олимпийского пловца,
Отметины эпохи духа крыжит
В противовес лихого века праотца…

Шумно радость с заботой очнулась,
Счастье русское тянет в поля,
Безысходности искра задулась –
Добро в свете ликует любя.

7.
Двадцать первый век застоен,
Его туман только добром гоним;
От кризисов внутри так беспокоен,
Что связывай хоть обручем стальным.

Мне давит грудь чахоткою сомнений –
В заплеванной культуре невозможно жить;
Разве языком дифференциальных уравнений
Можно звездный мир наш запуржить?

Как перепрыгнуть эту лужу грязи,
Что создал многих поколений свод,
Когда в солончаках злословия погрязли,
А остывающий вулкан злоделия прибьет?

Ты свою культуру снегом чисти,
Чтобы слов не портили дела,
Помыслов страницы – плода дела кисти,
Чтобы душа малиной расцвела.

Сытые помои жиром виснут,
Телеса не внемлют лаской словесам,
Черепа от червяков гнилых прокисли –
Это разве светоч – человечности краса?

Гляжу убийственно: как мнут ребенку
Мозги барыги власти равнодушным злом, –
Родители как тонконогому опенку
Внушают утопающий души разгром.

Захожу серпом я одиноко в поле,
Пусть не воин, но добром любим,
Пусть пугают, пучеглазят тролли,
Торгующие всласть богатством земляным.

Зеленый нахожу словарный алкалоид,
Назову его металлом – панацеею культур,
Вскрывая нервные нарывы гноя,
Обнажая нежно лоскуты фрактур.

Зуммерит в ушах «Еще не вечер»,
По асфальту ветер гонит хлам,
Был бы этот вечер трижды человечен,
Вынес бы из храма едкий срам.

Пусть клопами шевелятся вещи,
Как пророчил вечное Лукреций Кар,
Берем пылающие диалектик клещи:
«Мир хоть вечен, но не стар»!

Понимаю, общежитие срубить непросто;
Как ругается пречистый аксакал:
«Вай-вай-вай, это не голос роста.
Это нечистый мир на повороте обскакал»!

Вспухает плесенью варенье жизни,
Скрипят телегой голоса тоски,
Разве мы впоед себя не грызли –
Подались в подмастерья-помазки?

Когда шипит змея гордыни,
Блефует так безядовым ужом –
И муравьи свой труд сгорбили,
Подтаскивая воз соломинок гужом.

Зачем слащавым лоском мниться?
Хочешь хорошего, добра – его встречай!
Иначе может светоч разозлиться –
Не даст Земле энергии на чай.

В веках плетет канва позора:
«Свой садик будешь поливать».
Могилою убога узость взора,
Так что впору милость целовать.

Упрямо продолжаем топать тропы,
Ведущие в болото хорохорства петухов,
Хотя давно известны тормозные стропы,
Бич – как общечеловеческая ценность пастухов.

Мир вырос из детсадовских хотений,
Он не желает брюхом волка выть,
Сыт ядом человек долготерпений:
Сколько можно мучить «Быть – не быть»?

Посторонись! Тут как бы душу не забили,
Опасен материальный проворот маховиков,
Как мертвецам ломают кости были,
Так неподсудны нам грехи веков.

Дикарями пляшут наши нравы,
Вьется на погоду мошкариный столб,
Трудно понимаем: были мы неправы,
Создавая на мозолях смеха горб.



Аксиома права: понимая – действуй,
Создает она на рок – зарок;
Хочешь сам плохого – бедствуй,
А не хочешь – бди, школяр, урок…


8.
Двадцать первый век забывчив –
Не помнит память, устремляясь вверх;
Потому к любви столь неулыбчив –
Как исполняющий чужую волю клерк.

Выходят из сумрачных вод Черноморы,
Дыбится шлейфом их каменный гнев,
В крапинку берег – зонты-Мухоморы
Собой прикрывают чудовищный грех.

Добро выше зла даже в сказках –
Зло предстает извращением добра,
Когда добровольно по гиблой указке
Стреляют ядром в работягу-бобра…

Жить улыбкой мадонн Рафаэля
Нет возможности даже царю:
Если скукота мозги проела,
Ты не можешь жить по существу.

Усердием пыхтят славянофильские напевы –
Эпитафии величия русского добра, –
Трещали угнетением крестьянские наделы
Под блеяние безумно тощего козла.

Символ веры может ошибиться,
Если в глубине вулкан погас –
Голос предков может возвратиться,
Перелетев за океаны как Пегас.

На крыше дома ветхости убогой
Стоят раздумчиво два журавля,
Перебирают ноги, но понять не могут:
Что это за убойная хибара, чья?

Если людская – слишком дырок много,
Если зверей – то слишком уж мала,
Ведь у нее нет даже порога,
Настолько для веков она стара.

Живет в том доме одинокая старушка,
Давно уж поджидая сыновей с войны –
И навалилась эко – страшная прорушка,
Солнца не видно из-за сгорбленной спины.

Кто виноват в ее слепых несчастьях?
Сама желала людям лишь добра.
Где оно вообще людское счастье?
Или оскуднела человеком наша сторона?

Дыбятся в черепе странные мысли –
Мозг не находит ответа никак;
Руки без веры крюками повисли,
Совесть продал за кулисы за так…

Откуда льются запахи сирени?
Обычно от незримой доброты Земли,
Но иногда приходиться встать на колени:
Поймай причину и секрет пойми.

Корсеты белые берез зеленых
Гордятся в Троицу невинной чистотой,
Среди узоров и морщин кленовых
Добро их светит ясной простотой.

Поймай его среди просторов русских:
Разум чести – сердце и душа;
Культ деревьев возвели этруски
В дикарских языческих танцах кружа.

Добро – овеществлений, становлений совесть,
Помноженная человеком на святую весть,
Когда открытую поступков и историй повесть
Нет возможности без слез прочесть.

Человечность матереет ценностью поступков –
Революциям и войнам – ноль цена, –
Не чета сияниям триумфальных кубков,
Глубиной за нею бесконечность видна.

Вечером закат перебирает краски,
Чтобы чарам ночи угодить,
Зато заря утрами полна ласки –
Готова зело зло с ума сводить.

Человек природой на соблазны падкий –
Хотя он духом далеко не слаб, –
Даже сон желал бы сладкий,
Кусок – так толстый словно баобаб.

Простит ли нас когда история?
Ее как чернокнижники не хотим учить,
Тонул однажды лихо в море я,
Но нужно ли теперь его винить?

Простит она и разум и забвение,
За исключением дешевых петушиных дел,
Когда Земля, данная нам на сохранение,
Взрывается от рева сотен децибел.

Наша совесть – игрушечный домик,
Легко ветерок его может раздуть,
Она прячется будто сказочный гномик
Там, где собакой должна бы куснуть.

Но эта напасть – не прямой недостаток,
Скорее: достойность в избытке добра,
Душа на себе не желает заплаток,
Она всегда выше судьбы барахла…

9.
Двадцать первый век пугает:
«Люди! Как мелко мы живем»!
А сам в болото следом отступает,
Не зная, что любовь добром проймем.

Разве может совесть веселить
Добро времен Тутанхамона?
Только серьез нагромождать
Величия того древнейшего закона…

Толстый дядька отдувается комфортом,
Оттирая розовым платочком лоб –
Рыбаку мечтаются огромные ботфорты,
Ходить по морю, удивив народ.

А он послушно ловится на удивления –
Доверчивость – исконно человечности черта,
Не действует, не ждет благословления –
Покорность веры в корне еще та.

Старушка боязливо пересчитывает сдачу
Ужасно от болезни сгорбленной рукой,
Ковыляя палочкой, бредет на дачу,
Надеясь заработать для души покой.

Сединой усталой грядочки копает
(корни хорошего прячет земля),
Ветер веселые песни болтает,
Доброту лениво в думе шевеля.

Студенты звонким хохотом объелись,
Вываливают «на природу» тесною гурьбой –
Весь вечер дивно песни пелись,
Перемежаясь с кукольной борьбой.

Юность хочет многого и сразу –
Как хорошо, что хорошо мечтать,
Прагматикам оставим ветхую заразу,
Чтобы прожигателями времени не стать.

Добро цветет, погасли свечи,
Хочется на облаке высоко летать,
Пока свободны от забот-наречий,
Истоки истины положено искать.

Истина в определениях любых не дремлет
Наполняя истый, голосистый дух,
Исчезают плавно искры-кремни –
Найди-ка через совесть мук?

Любовь теряя – организм болеет.
Как сапоги невзгоды жмут,
Но когда желаний спрутов одолеет,
Серые клетки величаво живут…

Я шагаю громко в глубину историй,
Боязни к мести не было и нет,
Вот мудро говорит махатма Горий,
Что лучшее съедай себе в обед…




Но не забывай: тебе в рот смотрят
Неандертальские голодные глаза.
Они не только аппетиты портят,
Но и вызывают древних голоса.

Мол: помни, что из дебрей вышел,
Веками красной добротой крещен,
Так будь пока ты тише мыши –
Историй факел человеком освящен.

Верю: с чудаками мир прекрасен,
Не верю я, что гуси Рим спасли,
Лукуллов пир лихим заразен,
Рабы империи цивилизацию несли.

Так мысля, раб себя съедает –
Горит как факел совести огнем,
Разум как раненый олень бодает:
Грядущее в бараний рог загнем.

Поэт стихами душу лечит,
Въедаясь в омут смыслов с глубины –
Настраивая: распрямите, братья, плечи,
С самими собою грубы слишком Вы.

Если влезть в личину психологий,
Подбодрится истиной и взять совет:
Не одни Вы, и отнюдь, не боги.
Так зачем тайной вечери свет?

10.
Двадцать первый век искатель –
Ждет больших наук прорыв;
Копает долго золото старатель –
Все мало, а в корысти есть нарыв.

Мне водолазы на Амуре говорили:
«Совесть колуном идет на дно,
Если добавить к ней мешок ванили;
Воде как паровозу – все равно…»

Разница идет из дикого соотнесения
Вечного с сиюминутным барахлом,
Как будто святый праздник Вознесения
Как малоценность вынесли на слом.

«Вода тревожит, ночь не может», –
Так твердит волшебный сказ;
А человек? Ведь мысли гложет:
Почему «Я» есть, а не дикобраз.

У доброты-сердолика масса отличий
От равнодушного и обывательского зла,
Но главное: она верна чести приличий,
Ценностью повернута навстречу дня.

Цвет удовольствия зловонно пахнет,
Как у росянки гиблый дух;
Душа страдает, голос чахнет,
От лица сгоняя жирных мух.

В квадрат Малевич душу видел
Без печали удовольствия сирот,
Не бросая святость на погибель
Через океаны всей планеты вброд.

Мир как царство круглых истин
Не терпит темноты громады этажей,
Он высвечен свободы доброй искрой,
Добытой от ударов бивнями моржей.

В природе как «в Багдаде все спокойно»,
Не ставит двоек человека лесть,
Ее не беспокоят антимира войны
Или надутых индюками архиспесь.

Нам глухая неотесанность медведя
Рев напоминает бугая быка –
Им не нужно для солидности портфеля
Или клева жареного петуха.

А звезды? Это ли не вечность?
У них ли милость-помощи просить?
Но не имеет глупость оконечность –
Будет дождь холодным моросить.

Наши нравы бессмыслом изжеваны –
Совесть их вымучивала в веках, –
Воли в вольности с детства закованы,
Смысл уплыл в меркантильных торгах.

Кто знает, когда появились
Акульи плавники глобальных ьед?
Здоровые, двухметровые пеною мылись,
Когда компьютерный приплыл ответ:

«Люди раздвоены – ужас! – любовью:
Они обожают так вкусно поесть,
Слепою верой жертвуют собою –
Лазейкой на два стула сесть.

Добро сгорает порохами смрада,
Язвой обнажается завеса для дымов;
Если хочешь сладость винограда,
Нужно выводить отравой грызунов».

Такие обороты нам не в новость,
Остывает долго инквизиции пожар,
Мир легко отправить в пропасть
Вселенной, например, в созвездие Стожар.

Стоит лишь облить прохладой души,
Чтобы краской выцвели они,
А вобрав всю ядовитость стужи,
Тухнут даже яркие пожар-огни.

Урожай добро трудами копит,
Прерывая созиданием злую мглу,
Ставит он на людях странный опыт:
Кидая и испытывая их в войну…

11.
Двадцать первый век раздвоен:
Непрерывное «хотеть» – единость «мочь»;
Урок главный жизни не усвоен:
Прежде слова, делом бы помочь.

Трах – татах – тарра – рах!
Мир колется кусками как орех.
Правда, этот сценарий пока в умах,
Но сам факт уже немалый грех.

Кто желает конец рождения,
Тот не хочет себя узнавать –
Сугубо имперское самомнение
Не может голубей с голубкой созидать.

Трещит вверху потоком удивлений,
Что теряет смыслы грешная Земле,
А Великий Инквизитор отупел от лени
И видит только райское во сне.

Но вот кончается его блаженство –
Толкает в бок этюд распятого Христа:
Пора гасит маяк смыслолишенства,
Народ ждет жизни с чистого листа.

Спросонья потекли мозги вспять –
Не знает: кого начать шпынять;
Возьми, сожги поэта сердце,
Он уже сумел Вселенную обнять…

Уныло бродит по сугробам Санта Клаус,
Поверить невозможно: стал не нужен он;
Зачем понадобился людям Микки Маус.
Образ которого зубами волка окружен?

Кто отнял такую смысловую радость
Обновлений, становлений, Рождества?
Неужели виновата злюка-старость?
Как можно бросить мир без божества?..

Мир как китайский богдыхан
Духом объективным свято дышит,
Но и он в покое должен отдыхать,
Взобравшись на Вселенной крыши.

Когда с людьми идет все ладом,
Прячется в лесу бенгальский тигр,
И Природа засыпает тихим благом,
Подоткнув под изголовье сонный вихрь.

Выйду в поле, вещуном прогаркну:
«Каждый человек добром любим»!
Люди! Нужно сесть за парту, –
Разобраться: что и с чем едим!

Горлопаню крепко что есть мочи.
Будто свет опутала чума:
«Почему я не женат на Сочи?»
Там тепло, а здесь каюк-зима».

Если ужас пережить сумели,
Ели хоть на капельку остался смех,
Если утро петухи пропели –
Есть и Вера, и Надежда на успех!

Забвение прахом попранный империй.
Обломки были нам дают права
Распахнуть ворота замкнутых эмпирий
И пройти туда, где не растет трава.

Надуманного рока вектор разрушаем.
Путь через болота проходим;
Миновали равнодушие, наверх провозглашаем:
«Мир совести давно добром любим»!


* * *

























Взметая холод

Полудурки, полущалки;
Видно, оскуднел базар,
На котором хоть не жалко
Получить душе товар.

Нам в усталость это «полу»,
Лучше уж не быть совсем,
Чем хлестать с душою голой
Половинкой «два на семь».

Устаем хулить безбожих –
Им название «несвят», –
У которых только рожи,
А внутри коты храпят.

Устаем рядиться в лица –
Нам, мол, будто все равно;
Ругая про себя столицу,
Взметая холод, не тепло.

Устаем ночами даже
От самих чудных себя,
Загоняя нечисть вражью
Под подушку снов, бродя.

Устает и наша совесть
От барахольщиков корзин;
Любви заканчивается повесть,
Кладя на сердце сеть морщин.

Жизнь устает от полудурков,
Которые плюют в закон, –
Тончает ее смыслов шкурка,
Человечности неся урон.

Устают и полушалки,
Если жизнью их трепать,
Заставляя из-под палки
Заменять базаром мать.

Глаза надежды Солнце ловят,
Дыхание не хочет умирать.
Друзья! Наверное, не стоит
Усталость за основу брать?



Отблески надежд

«Что они сделали с Россией? –
Воскликнул изнеможенный поэт, –
Народный выбор не спросили;
«А Пушкина ведь с Вами нет».

Мы понимали: что-то надо;
Но это «что» легло горбом
И посреди молчаний смрада
Орловым вековечилось гербом.

Летают в Космос сверхракеты,
Стремглав несется в трубах нефть,
Молчат лишь социальные ответы,
Трещит грудиной человека крепь.

Клубится верхом демократий
Мозгов удушливый обман,
Стреляют танковые рати
Навстречу роковым штормам.

Играет Солнце над Россией
Как ребятенок в порванных штанах,
Ниспосылая нам поток бессилий,
Который гнилостью пропах.

Бегут, петляя, две дороги:
Одна в страну веселых рос,
Другая ставит в частокол пороги:
Наш третий путь быльем зарос.

Ловлю покой березок милых,
Прощаю слом машин невежд,
Ведь ночью из сырой могилы
Искрятся отблески надежд…



Если не украл

Эй, Вы, демократы –
Окна мой до дыр, –
Вот приедут штаты,
Зададут нам пир.

Танками стреляли
В девяносто третий год –
А после: трали-вали,
Вот тебе, народ.

Славили разводом
Солнца и Луны, –
Тварь голодным годом
Бросилась в умы.

Рвет пупы открыто –
Нахлебников орда, –
Толстый и пресытый
Призрак болтуна.

Развелись законы:
Языки трепать, –
Бросили заводы
К стенке умирать.

Создадим родную
Новую страну?
Матерную сбрую
Наденем на войну?

Никаких последствий –
Кто успел – удрал, –
Оставайся, бедствуй,
Если не украл.

Мне бы, хулигану,
Жизнь на деньги драть –
Только я не стану,
Зачем позорить мать?..


Слезы Победы

Капают слезы Победы.
Гранит обелиска смущен:
Радости песни пропеты,
Воздух печали прощен.

Тревоги отчаянной годы
Под символом Красной Звезды
Громили исчадье Природы,
В землю вбивая кресты.

Кипит возмущение крови
От факела братских могил,
Взывая погибшее к нови
Под ласковый ладан кадил.

Казалось, все зло победили:
Разрублена гидра мечом?
Едва жерла пушек остыли,
Как новый «пирог» испечен…

История праву не учит,
В порядке – и совесть забыть?
Невинно погибших дух мучит –
Затем, чтобы славою жить!

Душа в начале майском
Набаты болью оживит –
То прошлое, умершей лаской,
Витает, бьется о гранит.

Раны сердца – людям,
Шрамы мыслей – напоказ;
Наша память всюду –
Живым святой наказ!






Помним ли мы?

Устав от веселых раздумий,
Уходит печаль моя в сон:
Владения бронзовых мумий,
Чиновников строгий фасон;

А вот государство обмана:
Убого-бессильная власть,
Под видом священного храма
Меняет заблудшую масть…

Вот так и живем, забывая,
Подчас, узаконенный стих,
В историю громко стреляя,
Скрывая от вечности миг,

Который на век растянулся,
Рожденный от утра мертветь,
Который с рассветом споткнулся, –
Не может он жизни иметь…

И снова: тревоги не зная,
Явился весенний росток –
Он, прелые травы пронзая,
Торопит зеленый листок…

Солдаты погибшие знают,
Попав под проклятье судьбы,
Что крови чужой не бывает,
И помнить должны это мы!







Памяти земляка

Сердце поэта
Открыто всегда –
Жаждает света,
Любви и добра.

Видно не скоро
Угаснет оно –
Едва ли ком скорби
Осядет на дно.

Останется разность:
Мудрость веков,
Которую радость
Берет от стихов.

Я не умею
Как он воспевать,
Даже не смею
С судьбой воевать.

Нем недоступна
Вершина зари, –
Сказать чтобы крупно:
«Люби и твори»!

Видя в рассветах
То же, что мы,
Нашел он ответы
Загадок Земли.

Солнце светило
И нам, и ему,
Боль заходила
К нему одному.

Он ее принял,
На сердце взял,
И каждый видел
Поэзий кристалл…

Это не память
Горит на устах –
Жалости камень,
Застрявший в умах.

Многое сделав
В объятьях Зимы, –
Он шагал смело
В душу Земли!

Жив Евтушенко,
Пока живы мы, –
Уснул он маленько
Итогом судьбы.


Сердце подмести

1.
Мне не жалко смерти –
Мелко мы живем:
Так пекутся черти
В адище своем.

Лучше жить размахом –
Ты поклон не жди, –
Там, где надо ахать,
Только губы жми.

Потому без страха
Вдаль бежит река –
Гонит вертопрахом
Свободы суета.

Нам бы щетку-веник
Привязать к груди,
Отойти от лени,
Сердце подмести.

Амазонки руки тянут,
Норовя отнять добро. –
Цветы жизни вянут,
Если видно дно…

2.
Улетает ветер,
Оставляя смех,
Будто бы на свете
Расплодился грех.

Мы его не видим
Посреди забот,
Мелочно городим
За зарей забор.

Угли наказаний
Смертно пятки жгут,
Ради притязаний
Абракадаброй лгут.

Мол-де: живите тихо,
Звон лишь от грошей;
Пусть не будет лиха. –
Пропадешь душой.

Разве благо узость?
Волчья перепасть? –
Отращивая пузо,
Мы теряем власть.

Над собой вампиром
Жиденько поем,
От судьбы факира
Заклинаний ждем.

А придет несчастье,
Утешаем грех:
Мол, пришло ненастье –
В обмане пустобрех.

Подметай обманы,
Удаляй позор,
Чтобы как туманы
Не скользил зазор.



Ласковый ответ

1.
Ах! Как горько человеку
Затесаться в круг живых.
Ох, как сладко человеку
Среди обломков, что мертвы.

Они когда-то тоже жили,
Умели плакать и творить,
Но в разлом веков застыли,
Чтобы святость сохранить.




Сетуем: дырява память?
Лучше лучшего хотим?
Потому сумели ранить
Былое, даже его дым?

Мимо себя проходят люди:
Навороты и видение крота;
Разве мы себе не судьи?
Венцом не реет доброта?

Майский дух тревожить должен,
Бить и серость, и гнилье;
Только человек не может
Убавить пропасть «То – мое».

Олива сирая смеется:
Пощады просит этот мир;
Пощада истиной дается,
А в ходу – Лукуллов пир.

Оттого змеится горечь,
Ореол Земли потух,
Поджидаем чью-то помощь,
А она еще в порту…

2.
Лучи заката ночью правят,
Не зная утренней зари,
Аксиому на борт ставят:
«Коль назвался, так гори».

История – большая мельница –
События сотрет в муку;
Было живо, стало вечностью,
Не подвластной каблуку.

Среди живого нужно биться,
Готовить ласковый ответ,
Иначе не вспоет синица,
Не загорит зарею свет.

Но живые часто забывают,
Что миром славен человек,
А потому и огорчают:
Становится неславен век.

Эта несвобода вяжет,
Выволакивая горький вкус.
Иная мыслящая скажет:
«Фи, какой навешан груз».

Похоронить отраду святок,
Вознести зазубренный топор –
Погибнет пожелание взяток,
Позору воровства – запор.

А ворон начисто кружится,
Поджидая жирный клев. –
Пока «свое» будет крутиться,
Мы не увидим добрых слов.




Горечь

В каждом таится черная горечь
На случай безвыигрышных неудач,
Топит она человечности море
В вечном труде океана задач.

В каждом поступке выходит наружу
Полынью прогорклая белизна,
Она предлагает далекую дружбу,
Обиды суровой веревкой прочна.

Чаще встречается сладкая горечь –
Игра патефона в веселый соблазн, –
Когда вбито в голову: этого хочешь,
Хотя для души это явный обман.

Лжедушие мысли после корежит:
Ночами деремся мы сами с собой;
Разум подняться до смысла не может,
И это обычно зовется «борьбой».

Черная горечь не судит ошибки,
Мухой навозной сидит в них сама;
Но если в ответ возражения хлипки,
Тогда нальет желчи Вам в закрома.

Белая горечь порочит уставы,
Пчелкой витает около снов;
Если душа выставляет заставы,
То вариант от защиты готов.

Каждому мир открывается добрым,
Это не значит, что даром поет –
Горечь становит закрытие скорбным,
Даже плюется на лозунг «Вперед!»

Добром дано умыться каждому;
Низиной ходит счастья дух,
Слепит не он виной продажною,
Что разум наш не ловит мух.

Сладкое издревне создано горьким,
Эту основу мы носим в себе;
Если туда добавляем касторки –
Зачем говорить о насущном вреде?

Горечь – любви ореол, послесладость,
Она наступает как на врага;
Если Вы здесь ощущаете слабость,
Значит, диета мало строга.

Значит, душа уподобилась в горечь:
Мало смеется и много молчит,
Даже убого при равенствах прочих
Смысл человека животным ворчит.

В каждом таится черная горечь,
Но не постфактум, что нужно белеть.
Нужно найти равновесия корень,
Благо которого: жить – не мелеть!







Иллюзия

Поэзия нынче не в моде,
Ее заменил Интернет;
А люди все те же, вроде,
Что были в начале лет.

Конечно, пером не пишем,
Сонетов уже не творим,
Зато неуклюже и тише
С собою теперь говорим.

Зато от информресурсов
Вертолетом кружит голова;
Зато развитого курса
Растет вундеркинд-детвора.

Вот только печалью гложет
То мелкое, чем не живем –
Ошибки рассвета множим,
Чем больше себя узнаем.

Мираж веселых развлечений?
Не вижу праведную цель;
Ладно, жажда приключений?
Кто хочет сесть на мель?

Поют взбудоражено нервы, –
Отзвон виртуальных страстей;
И кажется, мысли неверны,
Среди мегабит-скоростей.

Мне трудно судить о людях,
Которым не хочется петь, –
Вернуться с загаром с юга
И ржавой телегой скрипеть?

Человек от рождений возвышен –
Негоже по жизни ползти,
Даже если движением мыши
Раскроем волшебство пути.

Не видится в мире иллюзий,
Что плачет несчастный поэт,
А стих его после контузий
Шлет долгожданный привет,

Который на Солнце играет,
Добро от природы несет,
Достоинства не марает
И верно по жизни ведет.

Слезинки требует удача –
Камея каменистых гор, –
Но, какова была подача,
Таков и будет разговор…




Когда приходит радость

Когда приходит радость?
После добрых дел,
Поскольку наша самость
Ждет ответных стрел.

Улыбка не под силу
Собаке – машет хвост;
Человек улыбкой милый,
Шлет он другу мост.

Тоска – король депрессий –
Нехватка свет-добра –
Рождается на месте,
Где пустота была.

Пламя страдает во мраке,
Желая его разорвать;
Радости прячутся в страхе,
Смысла не могут понять.

Тоскует человечность,
Чем славен общий мир,
И кажется, что вечность
Лукулла множит пир.

Но это ложь – не ценность:
Нет мира без добра,
А вечность – человечность
Как торжество ума.

Не думать – невозможно –
Тоска – собачий лай, –
Попробуй осторожно
Просить радость на чай.

Потом, после вечери
Есть отдавать нужда –
Добро стучится в двери:
«Радость к нам пришла»!






Друзей не выбирают

1.
А вот друзей не выбирают –
Они приходят сами в дом;
Когда обиды вздора тают,
Противоречия идут на слом.

Был у меня дружок отменный
Лихой студенческой поры:
Мы даже диамат зловредный
Спасали с ним от мошкары.

Укором страха напитает
Глаза удачи ночь,
А мы сидим, читаем,
Мистику гоним прочь.

Молодая жизнь пуглива –
Предверие ласковых манер, –
В поисках себя бурлива, –
Где он золотой замер?

Голове дается случай –
Интересы сходят в ряд;
Когда радости не учат:
И королю бывает мат.

Дружба ищет интересы
И находит их с добром:
Когда мир от силы тесен –
Дружба ширится умом.

2.
Тишайщий вечер мая.
Бушует цветом сад.
Детства песня дорогая
Вдалеке звенит опять.

Нет, друзей не выбирают;
Извечно: песня – друг;
Грусть берет, бывает,
Вытащу ее на круг.

Историей знакомы лица,
Улыбка танца горяча,
Как в ежовых рукавицах
Грусть размелем сообща.

Дан человеку выбор:
Другом стань себе,
А мышеловку с сыром
Готовь лихой судьбе.

Наш выбор не случаен –
Друзьям в закон дано:
Оценку мер кончают,
Если свет в окно.

Выбор тень бросает
На других ребят –
Кто теперь узнает?
Каждый сердцем свят.

Что людей сближает?
Только не корысть;
Выбор унижает,
Единит всех мысль!



Если душа достойна песни

Если душа достойна песни,
Если мелодия – твоя нужда –
Честен мир музык всегда,
Если идешь народом честным.

Горизонтом вертикали мчатся,
Человек лишен прямых углов,
Он пучеглазится без слов –
Начинает тактом музыки качаться.

Взметает вал и тоски топит
В аккордах демона страстей,
Они приветствуют гостей,
Показывая чудотворный опыт.

Простились в прах лихие годы –
Были во главе бетон и сталь,
Затем биндюжно пела шваль, –
Уж так затейливы зигзаги моды.

Я очарован, я в нирване,
Когда добром басит орган,
А звуки – верный чистоган
Достигли благостных сознаний.

Виден блеск, грановитые палаты,
Золотом дышит царский трон,
Посреди небес литовров гром
И плачут чувствами солдаты.

Музыки вселикой мир души –
Видений полон Венский лес, –
Достаешь ты до больших небес,
Когда откинуты судьбы гроши.

Хорошее достанешь плачем сердца –
Только нужно бы плохое знать, –
Тогда придет к победе рать
Накалами гармоник гигагерцев.





Начни с себя

Мир аксиом не устает:
Самолет живет в движении,
Сам в немалом восхищении, –
То, что летит – поет.

Живуче царство черепах –
Лень покой не вяжет,
Хлеб на масло мажет,
Так что при делах.

А что таится в черепах? –
Вопрос меня замучил,
Он плох и не изучен,
Хотя живет в веках.

Вот она радость – возьми,
Только о других подумай;
Жизнь должна быть суммой,
Вот оно счастье – бери?

С нами вечный долг:
Итожим, сальдо множим;
Отнюдь не то, что можем,
Иначе завывает волк.

Так просто – ё-мое:
Петь хором не умеет,
Луну понять не смеет,
Воротит на свое.

Общества небесный свод
Видел гибель одиночек –
Атлантов и кентавров прочих;
Совместное – создатель мод.

Грянуло «Трах-та-ра-рах»,
Что давно копилось,
Сделано на милость,
Иначе стал бы прах.

Радость пропускает семафор,
Находя калейдоскоп открытий,
Горизонт встает размытый,
Чтобы уяснить простор.

Перелом народа мук
Как взрыв вулкана плюнул,
Это запоздало клюнул
Жареный в огне петух.

Говорили сонно, говорят:
Кризис человека грянул,
Содрогнулся мир, отпрянул –
До сих пор о том твердят.

От человека ждут одно:
Не забыть, что он на свете
Должен милостью ответить,
Эта милость – есть добро!

«Балбесом хочешь стать? –
Мать кричит на сына. –
Двоечник, большой детина,
А ума откуда взять?»

Едет вкривь семья,
Винит «барбосом» школу,
Мол-де: отдали волю,
Теперь кукошится Земля.

Как прожить любя? –
Шевелить пустую массу,
Предать болото гласу?
Совет: «Начни с себя»!


Опять судьба

1.
Скажите: есть довольные судьбой?
Что-то желающих не очень;
А если лучше совесть спросим –
Окажется, любой из нас изгой.

Я раньше хотел стать горой –
Не нужно в мелочь торговаться, –
Свое лицо прикрыть старался, –
Кто был геройской детворой?

Так почему опустили лицо?
Скажете: были далекие годы,
Брали за горло убогие моды,
Судьба катила бочками винцо?

И чем-то плохо исказился мир?
Не спрашивая нашего согласия;
Забыв, что люди все собратья,
Наган достали из штанин.

Судьба вести не может плохо,
Если не запружены пути,
Если в рай можно пройти, –
Красным яблоком цветет эпоха.

Я никогда локомотив не выбирал –
Меня страна избила вербой,
И этот знак свободы первой
Сенат судьбы не отрицал.

Выкручивая силой лоскуты часов,
Она преподает работу мысли –
Чтобы черепа науку грызли
Среди любых невзгод басов.

2.
Пока тяжел сапог властей,
Судьбой самой играет случай;
И не понять: кто боле круче, –
Сезон химер разных мастей?

Голоса заупокойных притч
У витой кладбищенской ограды;
Народ творит свои обряды,
Ветерок несет фатальный клич.

Кощеем спрятан жизни смысл?
Или его мы сами потеряли?
Когда с компьютером играли,
Гоняя серых виртуальных крыс.

А смыслы обретаются в борьбе.
Судьбе противен вечный поиск,
Глушит ее идущий поезд,
Она уже готовится к мольбе.

Вывод: нам не страшен великан,
Можем быть собой довольны;
Только разве мы спокойны?
Жизнь настолько миром велика.

Но она настолько коротка.
Изводить ее крестом, переживая?
Бьется жилка у виска живая
И течет торопится река…

О судьбе сложили страхи ада;
А она будто зверушка малая
У истории берет гнилое старое –
Учит на задворках листопада.

Зачем тогда источник вод
Мутить, совсем не зная брода?
Через историю – нырять в природу
Наш века триумфальный ход!






Себя творим

Когда устанешь от большой дороги,
Молчком пройдешь в отцовский дом,
Присядешь грустно у знакомого порога
И улыбнешься матери, глотая ком.

«Родная, каждый рядится невольником,
Хоть что-то из плохого выбирать, –
Мечтаешь быстро оказаться стольником,
А приходится свои огрехи собирать…

Ты не думай, я остался человеком,
Хотя так трудно становиться им:
Бесконечно совесть шевелить успехом;
Выбирая черное, себя творим…»

«Сынок, ты к людям-то поласковей;
Они помогут; да и береги себя, –
Заботы слишком много не натаскивай;
Честным будь, полюбят и тебя…»

Встал. Развалкой подошел к колодцу,
Шумно приголубил воду из ведра,
Обнял мать и улыбнулся Солнцу –
Душа отмякла и слезою расцвела.

Поперек горя радость не бывает,
Добро у человека – обращение тьмы:
Когда он круг неволи разрывает,
Вырываясь из духовной кутерьмы.

Вошли улыбки в белую светлицу;
На стене красуется портрет отца –
Боем шел он на фашистскую столицу,
Да пуля обожгла солдата-молодца.

Столько затмений уже пережито,
Что ненароком забудешь себя;
Если слезами дорога умыта –
Дальше проходишь, только любя!




Человек судьбы

На семи холмах приустроилась
Русь-Москва моя, приумножилась;
Не орел парит, высотою горд,
Самолет кружит великаном мод.

В пляске бесов – горечи разлуки,
Годы лихолетные – развязали руки,
Научили и погнали – судьбу прочь,
Чтобы развернуться – во всю мощь.

Я гляжу в страну снова издали,
Изучаю путь, шедший издавна:
Из руин трухи – старина поет,
Нам непамятным свой завет дает:

«Береги Россию от свинцовых смут –
Береги себя от треножных пут;
Распахни глаза, злато-честь открой,
Человек судьбы не бывает злой…»

Что дорога-стать пригорюнились?
Востра сабля-сталь подраззудилась?
Не играет то во полку труба –
Раззадори жизнь соловей-судьба.

Зацепили мозг думы острые:
Зеленеют вдаль луга росные;
Только кажется, что нашелся край –
В глубине страны, далеко не рай, –

Где возможно жить лишь по совести,
Край единственный, родной повести;
Со страниц ее детство видится –
И разброд судьбы прямо клинится.

Ночью от Луны светит благостью,
Разбег утренний кроет радостью;
Зарей солнечной ветерок запел
Про добро Земли, чего я хотел!







Чудаки

1.
Говорят, я дремучий чудак,
Как зеленый от меди пятак:
В стороне от кипучих страстей,
Своим занят и вне скоростей –
Успокоен, хоть вешай собак.



Кто крупное круглое знал,
Кто тщетно чудесное звал,
Тот менять не станет разум,
Мелочиться в играх разных,
Чувствуя, что сам не мал.

Счастье лучше видится издалека,
Чтобы окунуться лишь слегка;
К горю лучше подойти поближе,
Чтобы в горести казаться ниже –
Совесть чувства так мягка.

Каждый любит сладкий вкус,
Но наматывай старательно на ус,
Что и в горьком смыслы бродят,
Мимо сладких не проходят,
Свинцовый возлагая груз.

Стереотипов полон пруд,
Необходим сизифов труд,
Чтобы в ясном разобраться
Свет не запутать постараться –
Во тьме идеи яркие помрут.

А потом кричат, что «нету»
Чудаков идейных в «свету»,
Мол, измельчал земельный корень,
Нужен нам гигантский шкворень –
Зиму поднять поближе к лету…

2.
Чудаками славен вешний мир,
Без них становится он хил,
Он ими был веками красен,
По-разбойному стал властен
И полон всяких «черных дыр».

Можно самого себя забыть,
Если сук в размах рубить;
Легко быть поросенком млечным,
Гордиться имманентным, вечным –
И честным человеком быть?

Ох! Частенько мешает закон –
Элитарный смолистый погон, –
Честно изъявлять мировоззрения,
Требуя от чудаков терпения –
Как чистый малиновый звон?

Русь, перетоптанная что колтун,
Знает: закон это старый колун –
Крошит не только нечестных людей,
Давит накатом как жук-скарабей,
Душу ввергая в несчастный валун.

Как часто честью принужден,
Чудак людьми бывает пригвожден:
Идет против обычных мнений,
Творец вулкана новых веяний,
Тьмой солнечных лучей польщен.

Стать странником может любой,
Спуститься если в золотой забой;
У чудаков там воздух плотен,
Общественных устоев против,
Но честен важно сам с собой.

Чудак – если пашешь как вол;
Чудак – если беден твой стол;
Чудак – если мысли имеешь;
Чудак – если врать не умеешь;
Чудак – если слишком простой…








Чего хотеть?

Звезды окрестностей ближних
Вышли на мир посмотреть;
В этой прекрасной жизни
Душой не хочу я стареть.

Звездам ли многое надо?
Им ли кого-то жалеть?
Высыплет к ночи армада,
Чтобы утром сгореть?

День начинается хмуро,
Солнца не хочет иметь,
Тучи плетутся понуро –
Пробуй их смысл узреть?

Все-таки радеть попробуй,
Встречей сумей зазвенеть,
Чтобы не числиться снобом,
В себя заглянуть посметь.

С высоты полета улыбнуться
Лишь Земля может велеть, –
Жаворонком встрепенуться,
Игривым ветром просвистеть.

Я сегодня еще не проснулся,
Мысли продолжают леденеть,
Беглым зайцем бы отряхнуться;
Чего еще человеку хотеть?

Жемчужная иконка счастья
Вырезалась веками добром;
Зачем перед правдой качаться?
Охватывай разом умом.

С утра погляди на небо,
Чтобы орлом пролететь –
Попросить в облаках хлеба
И оттуда людей радеть…




Не грусти

Не грусти, моя подруга –
Пусть мы нынче далеко. –
Жизнь упрямая такая штука,
Что пройти в ней нелегко.

Ничего не позабыто
В яркой солнечной стране:
То, что было – цвет уюта,
То, что будет – нам вдвойне.

Пусть в огне воспоминаний
Выгорает радость-свет;
Тягостно тогда вздыхаем:
«В этом мире счастья нет?»

Но куда уходит радость?
Кто-то прячет в небесах?
Или она в пучине ада?
Оценить бы на весах?

День лишь кажется суровым,
В нем сокрыт огонь минут, –
Он приводит Веру слова:
Корабли надежд плывут…

Наша вечная дорога
Как зеркальное стекло:
Вспомнят люди хоть немного –
Душе становится тепло.




Любовь вернут

Доволен я своей судьбою,
Поскольку делал ее сам;
Бывало, судной чехардою
Волю гнало прямо в срам.

Тот не станет замарашкой,
Имея нравственный устой;
Грязь он праховой замашкой
Судьбе бросает на постой.

Чтобы добиться мощного щита,
Надо пережить себя, наверно, –
Громогласно задирает нищета,
Право чести прячет в жерло.

Станут грешными боязни,
Невзгоды боком-стороной,
Согласие с собой без дрязги,
Счастье с волшебной бородой.

Главное не то – какая маска,
И не то, клянут чем за глаза;
Главное итог – какая сказка:
Любовь чиста как чудеса.

Лохматит бровь с натугой парус,
Пенится море и летит фрегат,
Пушками стреляет нижний ярус,
Им салютом отвечают берега..

Разыгрались шумные манеры:
Слепой свободы – шут- артист,
Который выступает канонером
И бьет из снарядом прямо в лиц.

Вера хорошеет без украсов,
Неведомы ей дискурсы манер:
Это засилье разных масок
Тревожит само сердце вер.

Любовь вернут, игра ли с нею?
Ведь вера не желает жить шутя;
Ничто не может быть роднее,
Чем ожерелье нынешнего дня.




Культура плачет

Культура плачет от безверий –
Совесть молчит, и разум глух.
Мера язычества диктует веры –
Безлюдный пантеон богов потух.

Подъем атланта спину корчит,
Под тенью остается тихий плач –
Мол: раньше не было бы порчи,
Теперь орудует души палач.

Достигла истин новая история,
Человек Земли, он разрешает все;
Вместо информационных траекторий,
Государства мнят: ни то, ни сё.

В культуре нет наезженного тракта,
Уважение истории – счастья быль;
Но есть история для артефакта,
А есть для дела – вековая пыль!

А ты что сделал для культуры?
Чтобы праведно убожить жизнь?
Безо всяких маний, а в натуре
Стала силой творческая мысль.

Люди! Проявите умность духа,
Милостину ждать хуже горчиц;
Сторицей запылает Ваша скука,
Дух тресомнений он не чист.

Закат культуры и потеря смысла –
Не знает человек: зачем живет?
Ждет пинка, удара коромыслом,
С утра набивая бездонный живот?

Царит безнравственность и хамство?
Отвечаем нытикам: «Начни с себя»!
Не возвеличит человека чванство.
Смотреть на жизнь нужно любя.





Амнезия смысла

Колдует ведьма амнезию смысла,
Подвякивает стая бешеных волков,
Разносится указ премьер-министра:
Нормы жилья и верхотуры потолков.

Россия пляшет странные зигзаги:
Нигилизмы, анархизмы, коммунизмы;
Славянофилов бред, что Русь не сзади,
А впереди всех – он бедою низмен.

Что ни Россия, то и амнезия:
Ищет-рыщет мимо своего пути;
Так лихорадит страхом инвазия:
Чужого – бди, а своего – губи.

Осмысливает разум тихо лихо,
Да только лет упущено сполна;
Страдает амнезией не ослиха,
А смыслы выезжают на словах.

Пыжимся создать такие камни,
Чтобы не смог поднять Господь,
Перед наукой закрываем ставни…
Как душевный обрести покой?

А смыслы вот – в среде народа,
Он амнезию носит на горбу:
Если через реку нету брода,
Амнезия рубит реку на рагу?..

С костром танцует дико ведьма –
Чан с плесенью напоминает дом, –
Пророчит бурю визг последний:
Человечные законы брать на слом.

Смыслы – детища культур великих –
Веками впитывали сущность в кровь;
И это разменять теперь на блики?
Уж лучше монастырская любовь…







Судьба памяти

1.
Беспамятных история не учит;
Память лечит не шоковый кнут,
А, впомнивших ласковый случай,
Прикосновение счастливых губ.
Не от счастий мир участлив,
А от несчастий счастлив он –
Но не от событий частных,
От большого ждут поклон.

Иногда широкое стремление
Нежданно затушевывает дух –
Действует который во спасение;
Это ангелы – хранители вокруг.

Чуждые вместилищам астрала
С виртуальным чудо-образцом,
Они волшебно не воображалы
С некоторым старческим лицом.

Это объективное подворье,
Направляет праведности путь:
Если в унисон – это приволье,
Нет – то головные боли суть.

Морока жизни делу не помеха,
Если вышел становлений срок;
Можно после заливаться смехом,
Можно смело подводить итог.

Ошибиться уготован каждый,
Дело случайности царит кругом:
Править объективное преважно –
Избежать опасности в твой дом.

Не надо только быть упрямым,
Лезть шалым бегемотом не туда, –
Угораздиться возможно в яму,
Упрямо волочет туда судьба.

2.
Судьба – суммирование действий:
Тенденций объективности внутри
И выраженной благородной песни –
Наших поступков внешнего пути.

Мы ошибаемся, а правят ангелы –
Сотворчество идей – на рандеву,
Уважить истины как танки –
Начинай кричать хоть караул.

Цветет свечой скука смертная,
От величества уцелела муть,
Химер лицо как круговертное,
Так и кажется – пылает жуть.

Судьба имеет мало чести,
А может постоянно без нее,
Народ несет другие вести:
Судьбой попугивает бес его.

Судьба раскручивается нами –
Как глобус не крути-верти, –
Акулой остро зубы скалит:
«А ну, горбатый, выходи»!

Ответом высится гордыня,
Мол, памятью ты не галди –
Шедевр из мультика как мина:
«Ну, судьба! Ну, погоди»!







Становление успеха

Разум человечьего размаха,
Покоривший дальний горизонт,
Выглядит как маленькая птаха –
Боится его внутренний резон.

Обладатель счастья детства,
Дитятя каменистых троп,
Он лишен извивов сердца,
Криво протекает кровь.

Откинем вотум пустобреха –
Но не психологию конца.
Ведь становление успеха
Вещает мудрости гроза.

Опасаться нужно смрада,
Среди которого живем,
А не родственника-брата,
Оказавшись с ним вдвоем.

Почему мы ждем подвоха
От известной стороны?
Неизвестность воли рока –
Изменить не можем мы.

Поджидать немилость друга –
Кощунство грош-величины;
Случайность мысли что подруга:
Причины слабости выключены.

Хаос в личных отношениях
Напоминает смрад и дым,
Когда междоусобство мнения
Бьет по мишени сущностным.

Кризис общественного нрава
Рвет основания всех культур,
Суррогат неценностного права –
Отравой вкуса портится во рту.

Глотает это милый мальчик –
Сладость яда столько велика, –
Радостью он поначалу скачет –
Не разумеет фальшь пока,–

Грязью душу жирно мажет.
Вот когда без мрачных «нет»
Общечеловеческое скажет –
Тогда становится успех.











Искатель идей

1.
Разболтались сосны-великаны
В саянском веко-вековом бору –
Ветерок тянет шальной, лукавый,
Обижая молодую желтую кору.

Тесовая крыша суждений болотных
Трясиной дырява, и стала ржавей;
Выросшей клюквы рубиновы окна;
Осень, становится холод бодрей.

Не умею я драться за счастье,
Как суетится множество людей;
Хотел в тишине принять участие,
Чтобы душу сохранить в … беде.

Развалился кто-то на травке,
Удивленно смотрит Берендей;
Бывает, приляжет в устатке:
«Я, может, искатель идей»?..

Притопал ворчалище ветер,
Распорядки проверил свои;
Бурчит: «Это что еще встреча?
Ты глазищи свои разбуди».

Не знаю: пробрал меня холод
Или грезы косящих людей,
Только очнулся свеж и молод –
Лес придал силу без речей?

Муравей протаскивает хвоинку,
Маленький, мощей на грош;
Дятел лихо долбит хворостинку –
Лес вечерний чересчур хорош.

Вот она, прилетай, идея:
Мы с природой в унисон
Разыскиваем капитана Грея
В рассвете алых парусов.

Напев вьется меж деревьев,
Поднимаясь выше алых туч,
Проявляя мудрость древних:
С песней человек могуч.

2.
Гнятут размытые овраги –
В пересечении трех дорог, –
Ползут туманов боли-страхи –
Бич информаций подстерег.

Не могут быть пустыми души,
Их наполнить радостью пора;
Наверное, не поспели еще груши,
Которыми накормит их страна.

Железное богатство тянет в омут,
Где коптятся светлые черты,
Где монеты собирают в тонны,
Чертям навесить на хвосты.

Но если хочешь дать разбор:
Зачем тускнеет так Земля,
(Ведь пора за дела набор),
Девиз один: «Начни с себя»!

В радость дело греет душу,
Подраспаляет лад с собой;
Орлица в небе реет мушкой,
Землей ступает – по кривой.

Зачем казаться себя хуже?
Ценностям народа тыщи лет,
Показной эффект не нужен,
Истине от них поклон-привет.

Смыслами характер правят,
Если их найти – делу венец, –
Человека радости восславят,
Итогом человечность, наконец.







Смысловая неувязь

Мне кажется, что мир перевернутый,
Дешево стал заложником добра, –
За последний век горбом надутый –
Как индюк презлобный от утра.

Мы отступали, ждали долго
Революций, страха, лиха войн.
Палили шнур бикфордов звонко
Под сундуком сами собой.

Русло обнажилось недоверий,
Рванулась смысловая неувязь,
Потоком нравов разуверий
Души и тела оборвалась связь.

Народ поругивает государство
Лукаво-подленьким смешком;
Верха честят народа барство,
Играя попугайным хохолком.

Нагрянула эпоха-эра кризисов –
Недаром и совершенно в закон, –
Культуры и науки крохи сблизив,
Образование и медицину кнутом.

Не верят люди архиобещаниям –
Разуверились и отдались судьбе:
Что, вопреки любви шатаниям,
Как мессия воздай добро себе.

Кант истории премного слышит,
Он и с грезами надеждой слит,
Только действия покорной мыши –
Свидетельство: народ уже избит.

Как быть: живем мы мелко,
Разум житейский охмурен,
Творцов остались свиристелки,
Без них весь мир не закален…




Звенит тишина

Сгорела лампадка, я снова одна.
И снова нещадно звенит тишина.
Далекое счастье пророчит судьба.
Не верю ненастью – оно не судья.

Уж если душою устал человек,
Одно лишь прошу я – не надо калек.
В ласковом мире пусть будет тепло;
Уютно в квартире, но не одной.

Ответа не слышно. Шумит темнота.
И кажется, дышит туманом река –
Голосов осторожно-любимых полна;
Радостной дрожью проснулась… одна.

В зале пустынно, мерцает стекло.
Месяц уныло косится в окно.
Буду упрямо сидеть до утра.
Выход багряно подскажет заря…

«Колодцы счастья – полны огня –
Играют властно серединой дня;
Ветхозаветная задира – судьбы меч
Разумеет гордо счастье встреч».

Как отойти от назойливых дум?
Тошно среди одиноческих чум.
Третьим заходом пропел петушок.
Ночка отходом берет посошок.

Хочет отраду запрятать в кусты.
Только они одиноки, пусты…
Лучик-привет проскочил на ура.
Значит, и мне… просыпаться пора.

Яростной буду казаться себе.
Люду навстречу восстану в борьбе.
Слабо? Не мечтайте – я буду стальной.
Только мне дайте… поплакать одной.




Любви предвкушая плоды

Раскудахтались хмурые вести,
Что закроют село у реки;
Мол: стоит на отшибленном месте
И стерпелись одни старики.

Дом, где вырос, давно одинокий,
В огороде торчат бодули –
Позабыли, что есть руки-ноги,
И что умно хозяйство вели…

Бережком у заплаканной ивы –
Понависла листва до воды;
Когда-то мы были счастливы,
Любви предвкушая плоды…

Город шумный и суетливый
Проглотил разудалую кровь:
Тормозные пути так визгливы,
Что мозги шевелят через бровь.

Дымом ада чернеют заводы,
Молох выгод диктует права –
И за этим стираются годы,
Где с добром зеленела трава.

Люди часто свыкаются с долей,
Устают от бесплодной борьбы,
Равнодушно взирают на горе,
Относя грех на волю судьбы.

Ранью сбросить бы ноги с порога,
До весны заготовить дрова;
Очень часто о счастье народа
Забывает родная страна.









Огонь гипербол

Лоск учтивого сомнения
Обретает пробный шаг,
Если трепет вдохновения
Загоняет в лузу шар.

Бред становится понятным,
Если знаешь путь к нему,
Направлений звук неясный –
Средство ставится в вину.

Но когда огонь гипербол
Прогорает внутри нас, –
Постигаете Вы первым
Метеоров сонный глас.

Это значит, что творите
Восхищений ценный дар –
В небесах любви царите,
Победив ночной кошмар.

Смрад неверящих агоний,
Он достигает края дня, –
Жизнь покажется погоней
За удачей тролля-короля.

Хотите заживо послушать
Ржание загнанных коней?
Тогда являете Вы случай
Рождения гнилых кровей.

Люди нежилое множат,
Страх сомнением велик, –
Неудачи волком гложат,
Если ты боишься их.

Под парусами удовольствий
Пошаливает ветер мерзлоты –
Так прорывает цепи пошлость,
Симптом душевной мелкоты.

Касаемо орудий нашей чести:
Превратность думает аскет,
Что победит от плоти бестий
Под звуки добрых кастаньет.

Огонь плескается гипербол,
Прожить мешает человеку,
Но лучший на Земле не первый –
Как обязать идти к успеху?

Раздуваем счет мрак-ошибок:
«Рубашка, близкая она моя»;
Вместо раздарения улыбок
Друзьям, их всех благодаря.

И блеснут они ярью золота,
Добротой дневной искрясь,
Спасая целый мир от холода,
Потребно очищая с него грязь!




Святое крадут

Страдает арена историй –
Пушечный пугает залп;
Морщит штормами море,
Прячет святое слеза.

Всем вспоминаются лица –
Виновников страхов и войн –
Куда это дело годится –
Крик миллионов: «Постой!»

Плюют толостосумы-магнаты
На совесть, честь и «чернь»,
Что вывели в люди когда-то:
«Ты душу на совесть мерь».

Всегда уживаются в мире:
Богатство как счастье глупца
И бедственный разум в сатире;
Над этим – ржанье жеребца.

Поставлены ноги на голову;
Прострелено сердце творца;
Жиреет живот, что у борова
У миллионера-купца.

Помельчала мышиная рать,
Смеется: «Культура – ложись»!
Безнравия цвет – святотать –
Ломает лжеценности жизнь.

Подкрадется чума итогом;
Гнуть объективность нельзя,
Общечеловеческого много –
Не то, что обывателей стезя.








Витает столбом укоризна

Витает столбом укоризна
Хранилища мудрых веков:
Сторонится дороговизна
Безумных житейских оков.

Мешаемся днем в лигатуре,
Халтурой пестрит Интернет,
Когда твое счастье в натуре
Играет духовный кларнет.

Не может отбиться от шума
До помыслов истины свет –
А разум дурацкого бума? –
Земля так боится комет.

Грозой подвигается кризис,
Культуру снедает тюрьма,
Навязчиво близится лизис
Людей мозгового зерна?

А смыслы? В веселом забое?
Превышность засилья реклам?
Денежки в банковском гное?
Минует Вас этот бедлам?

Никак не пропишутся нравы –
Не величит от сытых нытье, –
Пока не пройдет хмель отравы:
«Хоть маленькое, но свое».

В умах так давно баламутно –
Мочалим судьбу одним днем, –
Жить материальным беспутно;
Попутали мы тьму с огнем…























Стихи из цикла «Философия для всех»



Две дороги

У человека в жизни две дороги:
Назад ползти или вперед идти;
Назад? Маячат крест и дроги.
Вперед? Искать разумные пути…

Я удивляюсь солнечному свету –
Своенравным бивнем бьет в лицо
И исправляет, поворачивает к лету,
Туда, где схоронился век отцов.

Песенкой звенит лукавый ветер,
Играет белоснежной тканью туч, –
Судьбы раскинут паутинный веер:
От низа омута – до скальных круч.

Скукошишься под гору сиротливо,
Звезду найдешь: страдания венец;
Наверх шагнешь ногой тоскливо –
Будто наливают в голову свинец.

Стоять нельзя – немеют ноги,
Маячишь стоеросовым столбом.
Куда идти? Ведь мы не боги –
Не можем мир нести горбом.

Подумай, оступись, найди чертоги,
Срывая дракой саваны судьбы, –
Это она диктует злые две дороги,
Хотя свободы в век достоин ты!







Нечего мешать

1.
Не поет соловушка,
Опустив головушку;
Знать, моя сторонушка
Не больно хороша?

Только опечаленно
Грусть глядит отчаянно,
Будто бы нечаянно
Подвела душа?

Выглянуло солнышко,
Осветив до донышка –
Уплыла заботушка,
Мелко семеня.

Наше настроение
Склонно к раздвоению –
Съедает с нетерпением
Щука пескаря.

Также и хорошее
Вовсе не заброшено,
Просто – припорошено,
Но живет в веках.

Плохое поднимается,
Если удивляется:
Ум не помещается
В хорошее никак.

Значит, надо выглянуть,
Из души повыкинуть
Лишнее и крикнуть:
«Нечего мешать»!

2.
Запоет соловушка,
Щедрая головушка,
Зацветет сторонушка –
Некого прощать.

Надо было сразу
Не пускать заразу,
Воздвигая вазу –
Базу для добра.

Чтобы хорошело
И душою пело
Человека дело
До самого утра.

Часто человечность
Впутывают в вечность,
Хотя сама конечность
Вечно на устах.

Смысла ее мало –
Торчит застоя жало, –
А души обвалы
Продают глаза.

Многое мы знаем,
Потому страдаем,
Но не понимаем,
Что судьба проста.

Жизнь это синица –
Маленькая птица,
Которой не сидится,
В движении всегда.

Продолжает биться
Как веков страницы,
Вглядываясь в лица,
Вечно хороша!




Не надо

Не надо спорить понапрасну –
Все мы Землею рождены;
Умов и верований разных –
Аргументы, принцип не важны.

Не надо думать «всех умнее»,
Что счастья в этом мире нет,
Его раскрыть мы не сумели –
Ждем: когда нам включат свет.

Не надо верить в несвятое –
Эта пена роста – на себя хула;
Есть желание вершить крутое?
Грызи-лопать высокие дела.

Не надо смрадом мелочиться,
Никто за это корку не воздаст,
Дыра в душе лишь сотворится –
Тогда беги, бедой страдай.

Не надо хоронить надежды –
Их благодати не найти взамен;
Господь карает злом невежду,
Если не видит важных перемен.

Не надо над людьми смеяться,
Хваля свою покорную судьбу,
Грешно нам властью упиваться –
Страна сметает личную возню.

Не надо убиваться прошлым,
Слезами вороша ошибок груз;
Кажется сегодня невозможным?
Не видит завтра только трус.

Не надо воровать синицу в небе,
Пусть порхает как зари алмаз:
Мечта упорная о черном хлебе
Всегда приводит в добрый час.

Не надо крепости своей стесняться
В боязни страуса творить добро;
За что иначе может воздаваться,
Отражаясь как в зеркальное стекло?

Не надо трудностей бояться –
Они пугают, если не идти вперед;
Здесь важно в корне разобраться:
«Потехи час – забот черед».

Не надо торговаться с честью –
Она как мир всегда права;
Зачем идти на пару с местью
Под сапожищ тяжелых жернова?

Не надо делом мучить совесть,
Любой поступок ищет смысл;
Находят его люди, то есть:
Оценивают: сколько стоим мы.

Не надо делать жизни больно –
Она должна быть радостью светла;
Широко глядеть – весьма достойно,
Чтобы песни петь душа могла.

Не надо раздувать вражду,
На боль юродство – не услада;
Я об одном только прошу:
«Нечеловечным быть не надо»!




Душа-дорога

Воришка-ветер отдувает мысли,
Зовет кукушка в развеселые края,
Городским уютом мы прокисли,
Подаемся в подмастерья-сыновья?

Не учит нас исконное историй,
Не ценим, мир чем знаменит,
Неужели радость гасит зори?
Благое дело разумом молчит?

Недаром часто я себя ругаю
За то, что разменять посмел:
Сытость жира на творца регалий;
Ночами бедным стихом пел…

А вечер! Господи! Закат лучится!
И облака что благовестники судьбы;
Исписана о них заглавная страница
Под покровом страха и мольбы.

Кого спасать? Седеющие лица? –
Постыдное багрянится Луной;
Огнем от совести душа таится,
Будто одетый саваном больной?

Напрасно черным каркает ворона,
Впустую мелют правду жернова;
Петляет истиной душа-дорога –
Восстанет Фениксом моя страна!




Откуда приходят печали

Откуда приходят печали
Которые видеть устали –
В наш замечательный дом?
Одних домогает усталость,
Другие клянут свою старость –
И вот: вместо бодрости стон.

Усталость? Потеряна радость,
Свалилась откуда-то тяжесть –
И давит бесстыже на нас.
Можно легко ее сбросить,
Сама она этого просит –
Иначе придет годом час.

А радость находится в крупном,
Особенно солнечным утром, -
Мы мелочным мучим себя.
За день чепухи набираем,
Тоску потом перемываем, -
Стряхни паутину с себя!

Человек не за этим родился,
К светлому призван стремиться –
А не житейски страдать.
Созданный счастливым детством,
Не должен в суете вертеться –
А храм себе создать!


Не мелочись

Не мелочись, остановись, подумай,
Ведь зло приходит к нам исподтишка,
Когда мы платим маркой грубой
За ту ошибочку, которая невелика.

Я был когда-то неотесан –
(В наследстве юность такова), –
Хотелось сразу много вёсен,
А получилась лишь зима.

С годами делаешься тише –
Уходит нахрап-хулиган, –
Хотелось бы стать чище,
Но мелочь –вечный истукан.

Послать ее куда подальше?
За крупное как дрянь засунуть?
Ведь ты давно уже не мальчик,
Дай для себя время подумать.

Не мелочись…



Становление

Парадоксы становлений
Истекают от сомнений:
Только что имеет вес
Выражает слово «есть».

Мимолетные эксцессы –
Например, идут процессы, –
Не становим на учет,
Не имеют они счет.

Выглядит весьма чудесно:
То, что не было – воскресло;
Только так не может быть,
Если истину судить.

Вещь становится откуда?
Трудно верится нам чудо –
Нужно испытать рукой;
Если нет, то с глаз долой.

Достаем сомнений корень –
Вечером до хрипа спорим:
Есть ли то, чего уж нет?
Может, разума навет?

Но тогда простой ответ –
Бесконечности совет: –
Вечное становит связь,
А не чувственности вязь.

Нелегки у мудрых думы,
Велики итогов суммы;
Только есть ли он, конец,
Становления отец?

Есть вопросы чистой веры,
Не имеющие меры,
Их с рукою единим:
Будь созданием одним.

Не знает вдохновений время,
Сомнения бросая семя,
Идет сама собою суть
В вопросе «будь или не будь».

Бывает, трудно человеку
Войти в стремительную реку,
Но это только в первый раз,
Тогда уйдет сомнений час.

Становления бегут потоки,
Очищая сущности истоки,
Унося сомнений дух,
Сизифовых лишая мук.

Тогда развязываются руки
Даже у сомнительного буки
И розмаринового вкуса цвет
Становлению несет привет.




Бессмертная память

Седые годы Дня Победы
Как раскаленный уголёк –
Смертельной ярости заветы,
Чей путь в земле сырой полёг.

Давно прибиты пляски смерти,
Затихли ржавые от крови рвы,
Но память – горе всех отметин, –
Тревога ран большой страны,

Не позволяет мучить время,
А заставляет снова жить,
Перековать слезу на кремень,
И ближнего за то любить!


Я вспоминаю

Я вспоминаю великие дали;
Мелочи представить не могу;
Может, малое горою стало?
Может, сам себе я лгу?

Жизнь как череда мгновений?
А где большое? – в сумме их?
Может, дело в розе направлений,
Где мелочь создает великий миг?..

Хотелось стать полезным людям?
Но это слов пустой итог:
Не зная, где удача клюнет,
Не станешь воскрешать Восток.

Я вспоминаю то, что было,
И ставлю гири на весы:
Направо – что давно прогнило,
Налево – что имеет честь красы.

Результаты субъективны…
Их бы надо связывать с судьбой?
Тогда хоть были бы альтернативы –
Видимость согласия с собой.

Не знаю, где уж это судно,
Что следовало бы вести борьбой.
Знаю одно: жить честно трудно!
Даже обласканным судьбой.



Электричество

Что такое электричество?
Электронов взбешенных поток?
Нет, это просто количество
Стремлений, качества итог.

Когда нарушаем движением
Магнитную сущности вязь,
Лишаем мы жизни мгновение –
Рвем с бесконечностью связь.

Наивно считать электроны
Мерилом всемирных основ,
Когда существуют законы
Развития вещных оков.

У матери извечного развития
Сын поляризации – заряд;
Если он выходит из обители,
О разности потенциалов говорят.

Ведь нет одиночного атома –
Заряды полками идут, –
Структура везде, обязательно
Нагрузку берет их на грудь.

Она направляет старательно,
Как вальс, напряжения груз.
Стремление показательно
Ведет к электричеству муз.

Сама структура качества
Количества пронзает ток –
И целостность землячества
Электричеству дает проток.

Такое обычно случается,
Деполяризация не нова;
Количество качеством знается,
Верша безэлектронные дела.

Согласно букварю законов,
Бежит тогда по проводам
Непрерывность качеств электронов
И фотонов тьма количеств там.

Бьется сердцем в частице фотона
Упруго электронная волна;
Даже в звонке телефона
Они совместны навсегда.

Направленность существования
Вперед толкает их отряд,
Где, стирая ранг и звания,
Электрический идет разряд.

Тепло фотонов вдаль уходит,
От электронов лишь хвосты –
Так непрерывность производит
Материальных благ концы.

Поляризация-деполяризация,
Они судьбу рисуют мира;
Работают на то электростанции.
Лишь бы ресурсов им хватило…



Разум разжигает благодать

Князь Владимир мудро думал:
Дух славян можно спасти
От дикости языческого дыма
Лишь Крещением святой Руси.

Когда наром мыслит едино –
Враг не подкупит, не займет,
И не забьёт раздора клина,
Не перейдет границу вброд.

Народ не может жить без Веры,
Иначе меркнет жизненный запал;
Зачем нам римские примеры,
Когда ум человеческий пропал?

Крещение как символ обновлений –
Победный ход добра над злом, –
Лишает человека всех сомнений:
Ему поможет колокольный звон.

Понятно, Вера даже смеха
Не может просто так отдать,
Зато сверкает праведное эхо –
Разум разжигает благодать!







Не ищи ни покоя ни тьмы

Мы песчинка в бескрайнем просторе;
Но и мал – по большому живет;
Так не может бурливое море
Обойтись без малюсеньких волн.

Нам большое дано ради цели,
А куда занесет? – Как узнать?
Ягоды прежде листочков поспели?
Нет, оркестр должен ладно играть.

Движут действом высокие мысли –
Мелочь служит прислугой в делах, –
Не рождает идеи и смыслы –
То, что с детства стоит в удилах.

Где же, где оно, царство свободы,
Что дает по большому творить?
Оно мчится сквозь звездные годы, –
В мимоход тяжело говорить.

Если скажешь хорошее плохо,
Время смажет большие дела, –
Не дождаться положенных сроков,
Смотришь: жизнь пустотой отцвела.

Впопыхах люди образ не помнят,
Если громко плохое съязвить, –
Пока смысл величавый не пойман,
Не ищи ни покоя ни тьмы.

Говори ты не мечтами, а делами,
Чтобы в мире праведником быть;
Верь совету: «Загребай-ка с нами,
К бесконечности свечами плыть».




Тоска

1.
Есть тоска от одиночества.
Есть насытная тоска.
Если первое пророчество,
То второе – гроб-тоска.

Ангел жизни нарочито
Оставляет нас с собой,
Чтобы в муках деловито
Проследили за судьбой.

Демон смерти ожидает,
Раскрывая смрадом пасть,
Если человек не знает
Куда жир свиной покласть.

Одиноким конь не будет –
Он заржет, найдет табун;
Только будущее лудит
Объективного венца колун.




Поднимается зеркало лезвия,
Верещит одиноко тоска;
Итогом ореол возмездия –
Причал у чистого мыска.

Попросишь отшельником хлеба;
Лазурные реки несут доброту,
Следит за удачею небо
С улыбкой во всю широту.

Накормят, напоят до сыта.
Душа в обиде не сильна –
Размякнет, прелестью разбита,
В покоях чувств: что не одна.

Змеиное жало терпения
Утопит тоскующих гидр,
И Солнцу к его восхищению
Положит их бренность на вид.

2.
Когда достатка вроде мало,
Хотя его уже не счесть,
Надоедает даже слава, –
В желаниях тонет даже честь.

Есть тоска по Родине.
Есть природная тоска.
Если первая – на противне,
То вторая – в помазках.

Горло душит на чужбине,
День и ночь покоя нет –
Взгляды тянутся к картине
Прожитых с добротою лет.

Зачаровано перед мальчишкой
Зеленых листьев естество –
Занято души очисткой,
А тоска – лишь ремесло.

Как представишь мамин домик,
Могилу деда под крестом –
И становишься как гномик
Перед родительским крыльцом.

Дышит вечностью природа,
Жизнь величественна в ней.
Ну, а ты? Что за порода?
Вышел из царства теней?

Думы мучат: «Что же делать?»
Подсобери тоскливое в кулак,
Окрести все краской белой –
Помни: ты всему земляк!








Барабанит душа

«Подъем! Подъем!» – барабанит душа.
«Вдвоем. Вдвоем» – отдается в ушах,
Процесс на куски расщепив.
«Давай! Давай!» – несется в умах.
«Но как? Но как?» – вопрошает рука.
Скоро грянет прорыв…

Как прожить в заполошном кругу?
Не оказаться иголкой в стогу? –
Вечный мистики сыск.
Связь времен это истины суть.
Дух и тело – в единый путь.
Доброго разума прыск.

Одолей силу холода звезд.
Разогрей себя голодом грез –
Танец блещущих искр.
Мчится ангелом мыслей поток,
Блеск зари, леденеет Восток –
Бледный, тоненький писк.

Величает поступок духовная связь,
Чертопрахом сметая сусальную грязь.
Страхом бежим в никуда?
Арсеналом богата ментальная часть,
Забирает легко подноготную власть –
Корректируется ерунда.

Кто-то крутит наше мироздание
По убогому сценарию-заданию
Под небесный рык.
Тина небесная кроет сомнения
И вызывает больные томления:
«Дай с душой стык».

Разум с оглядкой движет исток,
Вдвоем распуская действий моток.
Верный барабанный шаг.
Находит в оковах источники вер,
Давая поступку достойный пример.
Добрый целительный маг.

Становится поиск согласий с собой,
Спускаются руки в начатый забой –
Шестерни ржавно скрипят.
Близятся крахи проблемы любой,
Ждут-поджидают отлива водой –
Умирать-то легко не хотят.

Зачем умирать? Век живи;
Проблемы важны, их люби,
Но через смерть не решай.
Хотя вариантов решений полно,
Истины средство только одно:
Барабанить душе не мешай!











Куда идти?

1.
Мелькают правдой годы:
Километровые невзгоды –
Мы миримся с судьбой.
Бывают счастья миги –
Как бриллианта блики, –
Мы ссоримся с собой.

Два воробья дерутся
За крошками на блюдце –
Мысль паровозом о войне.
И человечность в кризис
Ползком беспутство близит –
Обиды груз вдвойне.

Природа в цвет играет,
Летят, гогочут стаи –
Глаза глядят в печаль.
Будто в чудесном фильме,
В жестоко-модном стиле –
Несет в уста печаль.

И думаем несчастно
О буйной жизни частной,
Что мимо нас бредет.
Но бунт свербит невольно
Из прошлого так больно –
Надежда верх берет.


Дрожжами бродят мысли:
Где прячут черти смыслы? –
Куда рекой идем?
В огне противоречий
Мы гасим память-свечи –
С колен, бурча, встаем.

Драконом блажь ругаем,
Пугая изумрудным раем –
Пыхтит разум один.
Но он потоки ищет
И серым волком рыщет –
Волна поверх плотин.

2.
Парус виснет без надежды,
Океан глядит безбрежный –
Не играет в шторм.
Наконец дохнуло ветром,
Потянулись километры –
Исповедь путей-дорог.

Ввечеру спокойно море,
Страсти утихают в споре –
Осадок позолот блестит.
Летит с небес пропажа,
Плохих поступков кража –
Мешками смысл хранит.

Петух кричит понятно
И шпорой крутит знатно
В попытках мир будить.
И красным шаром Солнце
Вникает вглубь до донца –
День чтобы не забыть.

Подскочишь, встрепенешься,
Ярмом забот займешься –
Тянет заводской гудок.
Становит крест натужно.
Ползет гигантом дружно
В рабочий день поток.

Легко кукушкой брякать,
Чин творить, не крякать –
Путь как ветер смел.
Хромой собакой лает,
Судьбы вихрь отступает
От счастья добрых дел.

А я добавлю дегтя,
Что в бочке меда проклят –
Куда нужно идти.
В себя вцепляясь мертво,
Забудешь гнили черствость –
Счастливого друзьям пути!



Святое дело

Многие философы зашивались думать –
Лучше человечности не вышло ничего:
Если теща ставит магарыч для кума,
Значит, тот пришел надолго, с ночевой.

Так пока пустые ямы да канавы
Наполняет щедро дождик кочевой –
Заставляет мокнуть и снимать панамы,
Чтобы убедится: он надолго свой.

Скаредное житье питает зависть,
От нее исходит красное лицо;
Если Вы в болото окунулись сами,
Значит, окунуться предстоит еще.

Расскажите щедро другу и подруге:
Как ломились в двери, выломав косяк,
Там, где смыслы в сборе и подняты руки,
Каждому найдется истина – босяк.

Просто и доступно, бросив приукрасы,
С красною улыбкой чмокнув Вас в лицо,
Выскажет благое из секретной кассы:
Как стать человеком, а не подлецом.

Были мелковаты, выросли титаны –
Землю в состоянии разумом объять,
А там до облаков, получивши саны,
Добраться Вы сумели, Шамбалу угадав.




Реальность

1.
А я не ощущаю в мире силу,
Которая могла бы править бал:
Так перекрутить живому жилы,
Что орган развиваться перестал!



«Чудес» и мифов создано немало –
Попробовал бы мальчик не расти, –
Зачем же дело в ступор стало? –
Реальность в частность занести.

Разве может быть реальность
Лишенная развитий рычагов?
Как султан, лишенный власти,
Плачет возле собственных оков?

Философов печальный выверт:
Объективная реальность это блеф;
Объективное от глаз в отрыве,
А реальность созерцают все.

Знакомая реальность субъективна,
Объективное тенденцией дано;
Действуют их связи эффективно,
Сливаются в развитии в одно.

Человек свидетель в этом мире
Грандиозной жизни перемен, –
Пересидишь в своей квартире –
Не дождешься милости взамен.

Пока реальность выше пониманий,
Пока в ней видим малости итог;
Терзать будет тупик незнаний,
Пока в конце не выявится толк.

Действительность не символ веры –
Реальность может веру обмануть, –
Развитие и время –вот примеры:
Насколько правду можно гнуть.

2.

Истина одна, суждений много;
Ускорение развития – куда идем?
Будущее знаем пока плохо,
У судьбы все милость ждем.

Обязан будет долг стремлений
У паровоза ручкой сбавить ход,
Иначе вместо чистых вожделений
Беспутного вагона с рельсов сход.

Обида удачи, бывает, воскреснет,
Но скупость страдания сводит ответ
Желания доброго, будто и грез нет,
К прискорбию чести – таков уж обед.

Реальность только кажется суровой,
Устойчивой и обеспеченной вполне,
Но продвигает ее к жизни новой
То, что находится в вечном огне.

Оно пока еще невидимо и честно
Вращает тяжесть мира жерновов;
Человеку кажется: сами чудесно
Зайцы прыгают из темных рукавов?

Тот не мучается смыслом жизни,
Кто отраду находил в труде, –
Путь согрет звездою ближней,
Спокоен он как воронок в узде.

Страдание ловит миг удачи,
Раскрыв психологов секрет:
Мир честной случайно значим,
Он бесконечному прямой ответ.

Чувства вечера питают грустью,
Звучит так вечности закон, –
Валун река не тащит к устью,
А жизнь не катит под уклон.

От счастья забывают много,
Уносят годы позолоты дух,
Едва ли старость судит строго,
Избавив от житейских мук.






Человечности цена

Переболела совесть атеизмом –
Полюса приличия сошлись, –
Лучи надежды преломили призмой,
Так основы новых вер нашлись.

Новейший век глядит устало –
Перевернулись ценности, увы,
Немного кривовато стало
Зеркало хрустальное любви.

Жизнь бредет к потере смысла
На фоне обретенных вер? –
Молчаливое в душе прокисло,
Лишилось слово всяких мер?

Разума копьем пронзивши гада,
Инициирован душевный взрыв:
Где раньше торкалась канава –
Теперь убитой совести обрыв.

Открылись челюсти акулы,
Ненасытен материальный аппетит;
Дрожат за собственную шкуру
Чиновники; а мир куда летит?

Уходит в неизвестность время,
Истории закон внутри завис:
Раньше чтили крепость кремня,
Теперь идут на компромисс.

Это значит, что смирился
Корабль дерзаний среди волн;
Разум духу верой покорился,
Стал человек несчастий полн?

Но крепнет вера возрождения –
Возрастает человечности цена;
С православного Руси крещения
Впервые Духом очищается страна.






Ерунда

Я смотрю. Я философ.
По совместительству поэт.
Задача – усиливать голос,
Раздваивая его в дуэт.

По утрам раздвигаются мысли,
Создавая текущий сюжет, –
Вот слова-голоса уже вышли
В бархатном ярком плюмаже.

Важно их в дело направить,
Метрикой смысла зажечь,
Случая выверт убавить –
Пирог диалектик испечь.

В русле прямых равновесий
Обеспечен пике-резонанс; –
Много торгашеской спеси,
Но это не для них романс.

Человек кипит в водовороте –
Политик неразумная игра, –
И голосишко сильный вроде,
Но одинок – выходит ерунда.

Ржавеют мысли в поднебесье,
А на Земле загребают рычаг,
Который не стоит на месте,
Он двигает политику, ворча.

Я смотрю. Энергий жалко –
Мимо скользит руда трудов, –
Зато раскатывает скалка
В лепешку сердце городов.

Когда целостность сомкнется:
Голос, человек и строй –
Тогда философ улыбнется :
Разрушен хаоса осиный рой.



День грядущий

Прими грядущий день улыбкой,
Благодари за то, что есть –
И принеси благую весть
До мира ласковой голубкой:

Кто нашими годами вертит?
Кто нашу память ворошит?
Кто выбирает нам дела больших?
Кто недовольно шлет до смерти?

Зов будущего выбираем сами,
Судьба лишь помогает кое в чем.
Не будучи упрямейшим хрычом,
Довольна холодом и звоном стали.

Когда упорство множит дело,
Случайное отходит в тень,
Быть может, поджидает день,
Когда бы нас пчелой задело.

Удав сомнений смежит веки –,
Соблазном метит на покой, –
Легче кинуться в осиный рой,
В дороге пустота не светит.

Поток грядущего ждет встречи,
Но только с тем, кто ждет его;
Тот из лишнего получит ничего,
Кого устраивает прошлый вечер.

Однако, будущее не узнать
Тому, кто прошлое не помнит –
Путь его еще не пройден,
Чтобы новое добро принять.

Когда вершатся злые будни,
Утверждает усталость свое –
Не забывай, что ты вдвоем
С собой в лавирующем судне.




Добра совет

Надежды луч блестит тогда,
Когда ворота дня открыты,
Помыслы чисты и умыты,
А мысли брызжут как вода.

Силища корневая греет ум,
Если солидарен общей целью,
С объективным связан цепью,
Не заползаешь в ветхую нору.

Дальнейшее зависит от того:
Как мы в надежду верим,
Насколько будущее ценим
И прошлого боимся своего.

Хочет человек казаться лучше,
В этом смысл, развития мотив.
Даже если маловато он учтив,
В желаниях всегда он круче.

Зазором «хочется» и «есть»
Измеряем человека зрелость,
И даже, может, его смелость,
Которую считает он за честь.

Луна выглядывает из-за туч
Вовсе не тогда, когда захочет,
А когда ветерок захохочет,
Разгоняя небеса от круч.

Так и мы – завязаны узлом –
Закрыто к самовольству вето
От мира объективного привета,
Который не дает идти на слом.

Это не судьбы привет- навет,
А человека и Земли единство,
Гарантия надежды благочинства
И добрый, от отца, добра совет.







Выход есть один

1.
Тревога разочарований –
Свидетель мыслей ранних –
Становит наш успех,

Когда мы в русло нужного
Идем тропою дружною,
Испытывая грех.

Из царства негативного,
Изжитого, противного
Выход есть один:

Он связан с восхождением
От чувства восхищения
Величеством картин.

Чем выше поднимаешься –
Тем больше удивляешься:
«Где я раньше был?»

Вершины счастьем светятся,
Оттуда взором месяца
Мир суров и мил.

Внизу печали носятся,
Наверх с тобою просятся;
Как обойтись без них?

Ведь всякое страдание –
Как доброе предание, –
Тайну любви хранит.

Высотные возможности
Лишают нас тревожности –
Ведут к добру.

2.
Хищный зверь сравнений
Не хочет обновлений –
Греет старый жир.

Овраги да коряжины
Ошибками заряжены –
Уйдут к утру.

Рассветные прогалины
Распахнут окраины:
Плохое – вон!

А встанет Солнце жаркое,
Зальет Землю подарками –
Благодати звон.

Вечерняя сумятица
Заставляет прятаться –
На память – тьма.

Луна встает холодная,
До сумраков голодная –
Страхов городьба.

Тревога снова вертится;
Но добротою лечится
Годов водоворот.

Ошибки наши мнимые,
Лишь памятью хранимые –
Таков закон природ.

Но есть законы совести
С лекарствами от горести:
Упавший – поднимись!

От ошибок – сдвинешься;
Просто – не поднимешься,
Если не упал.

Выход в душу просится,
Ко всему относится –
Если не забыл…



Надеждой гоним

1.
Надеждой гоним,
Обретаешь тепло;
Солнцем раним?
Открываем окно.

Тоскою томим?
Душою горяч.
Судьбою храним?
Удачливей кляч.

Холод напал?
Грей от руки;
Ищи свой канал –
Все впереди.

От жизни отпад?
Обретаем права:
Дружба – на лад,
Смысла цена.

Совесть черна?
Не твоя высота;
Вечно больна
Лишь темнота.

Голод как царь?
Холодная кровь?
Честности ларь,
Горечь – репей.

Душевный подъем?
Жизни стрела:
Баклуши бьем –
Творятся дела.

Подлунный путь
Не осветит фонарь,
Видится жуть –
Виртуальная хмарь.

2.
Мало добра –
Много забот,
Просит сполна
Человек у природ.

Плохо стране
При хорошей Луне?
Лихой стороне
Нужно вдвойне…

Не знаешь пути?
Отведай воды;
Ум без кручин –
Топятся льды.

Яркий рассвет –
Улыбок река?
Счастья корвет
Идет к берегам.

Сады в красоте?
Значит, весна;
Веру везде
Будит от сна.

Трудная жизнь?
И виной Сатана?
Думы прочисть –
Недаром весна.

Детство вдали,
Разбился кувшин,
Вышел в отлив
Чудище джин.

Выполнит он
Веру надежд,
Выкинет вон
Всяких невежд.

Радость гони –
Действий конкрет,
Он сохранит
Вечный ответ…







Передай привет

Не хочу я жить, жить по совести –
Подавайте мне колыбель Земли;
Хватит мне забот, хватит доблести,
Петушок родной, сказки говори.

Долго-горестно совесть мучила,
Мол, о людях ты не забудь никак,
На столбе сидит ворон крученый,
Бойся смертушки, паренек-простак.

Люди добрые, в жалость падкие –
Вошел коршуном стыд в мозги:
Обещали воз счастья сладкого –
Выщло прегорькое, мозг убит.

Потушил в душе свечи яркие –
Так брыкаться стал верный конь;
Только понеслись думы жаркие:
Где скрывается счастья бронь?

Совесть каждого – она разная,
Славно тянется – в сто резин;
Прежде, чем корить, дело ясное,
На себя поглянь – лик Ундин?

Нуль забвения в бесконечности,
Пласт сомнения обманет нас;
Панихида вер – от беспечности,
Не звучит орган – вечный бас.

Скачут многие как турбины –
Жить без совести – на словах:
Скачет-выступит без трибуны,
Обещаний воз – не в делах.

Но подумалось нищим взглядом:
Жить без совести – просто так?
Ночь пройдет, Солнце – ладом,
Лицом покажется – вурдалак!

Колыбель Земли штука тонкая,
Нет, не отойти от земных забот,
Монету гонит тревога звонкая,
Даже если ты лидер-пароход.

Зачерпнуть ведро человечности?
Чтобы жизнь была масло-мед?
Ты ломай себя от беспечности –
Делом возвращай добру ход.

Отдавай себя – жди возврата:
Ответ он ласковый, не умрет.
Значит, чин-тоска вещь отката,
Совесть общая – делу в лёт.

Может, ты летишь раньше поезда?
Получил молчок или нет-ответ?
В отношениях нет достоинства?
Земле-матушке передай привет…








Тьме покориться

Невозможно задуть свечу –
Не хочу отдать тьме лица;
Судьбе кричу: «Я не барчук.
Падальщик ты, а не птица».

В колыханиях язычится огонь,
Борьба с собой без перспективы,
Тьма имеет неприятного вагон,
Можно находить альтернативы.

Груд непоспинных синеет тоска,
Беру за горло себя отчаянно, –
Одели в сумасбродные века –
Попрали вещи самого хозяина?

Нет, недаром блещет свет –
В нем сгорают ходом мраки,
Ослабляя собственный корсет,
Что добро зажимает до драки.

Дремотой слипаются глаза,
Нечестно злу отдать подачу,
Ведь даже ординарная коза
Может и скале дать сдачу.

Слишком медленные часы,
Темнота подняла свое рыло;
Я обязан спасти от росы –
Что живет пока бескрыло.

Мне говорят: «бери метлу,
Не будь судьбе помехой.
Веревка вот – накинь петлю,
Будет поутру потеха».

Пальцем у виска круча,
Пока подвохи раскумекал,
Вспыхнула стрела луча –
Петух рассвет прокукарекал.





Дешевый пустяк

Мне не нравится многое в мире,
Только это дешевый пустяк –
Двигаться в выспренном стиле?
Нас заставят заботиться в такт.

Мой голос, зачастую, против –
Чистоганная удача мерит шаг?
Мне не нужно бриллиантов сотен,
Если царствует за ними мрак.

Нравы выходят плодами сомнений,
А без сомнений нет жизни никак –
Нравы несут отпечатки гонений –
Когда всюду виной был батрак.

Да, не нравится, значит, готовы
Планы-выходы: мысли оплот;
Значит, сняты запоры, оковы,
А привередливость – голос забот.

Недовольство рождает стремление:
К человечности бежать готовы;
Только это будет преступлением:
Такой порыв – себе оковы.

А я люблю зеленые просторы,
В них сумей поймать мой дух –
Не нравятся лихие переборы:
Кризис экологии не просто звук.

У человека много сил свободы,
Но это не значит грести под себя;
Разум завещали людям боги,
Чтобы сумели жить любя.

Про это говорилось много,
Но нет желания понять одно:
Что счастье – это та же птица,
Что может вылететь в окно!






В лунный час

Куда уходит наше счастье,
Землей любимый человек?
Быть может, в дождик частый?
Или к Луне в ночной разбег?


Было ли оно вовек земное,
А не сигнал небесных вех?
Голубенькое платьице льняное
И скромный платочек до век.

Разве это было блудно? –
Голосишко нежный в дрожь;
Разве прошлое подсудно?
Будто в пропасти ум-грош.

Может, счастье – то мгновение,
Что переправлено в полет?
Или радость становления –
Тайна взрослости как уголек?

Значит, оно было, было;
Дало в обиде задний ход?
Душу радостная стылость
Ослепила, забирая в долг?

В зеркале души ютится путань,
Мне направление дать суждено;
А если даром время лупать,
Грянет бой сродни Бородино.

Почему до дней постылых
Не владеем мы душой?
Равноценно: на кобыле
Гнать невидимой вожжой?

Мы охотники «Все сразу»,
И еще: «Подавай-ка сейчас» –
Попытались бы погнать заразу
Из себя в наш лунный час?








Человечности очнуться

Я вылепил из мира дно,
В него не опустится Харон;
Даже если кипятится зло, –
Им не нравится моя гитара.

Губительно-заманчивый соблазн
Может полюбится нарциссом,
Полощится кишмя сотня зараз,
Бьется сердце в них абсциссой.

Томителен ершовый балаган,
Невозможно в нем творить судьбу;
Хрипит ножастый хулиган:
«Уж твоей я кровушки возьму»!

Но тянет прошлое ко дну,
Забыться если огнем вечности;
Призвать бы надо Сатану,
Чтобы очнуться человечности.

Когда спускает лошадей заря,
На горизонт из подземелья,
Солнце с миром говорит не зря –
Все целостной цепочки звенья.

Но дно: придумано оно затем,
Чтобы падать в бездну без убоя,
Ведь торжествует тот тотем,
Который нам мечтой покроя.

Я не хочу сползаться вниз
Без долгожданного подъема,
Не для того я честь загрыз, –
Не хочу терпеть в душе проема.









Истины цена

В нашей жизни мало смысла:
Свободам предоставили террор;
Распри из-за слома коромысла,
Поминутно щелкает затвор.

Люди привыкают к извращениям –
Сытость хлеба распоганит дух,
Обыватель зябствует бездельем,
Скукотой гоняет жирных мух.

Эй! Кто знает: чем прожиты?
Какова нам истины цена?
Или идем в ранг позабытых?
Коршун смерти у крыльца…

Выйду в поле – в пояс травы,
В клеверах шмели гудят –
Для природы они правы,
Все, не исключая жеребят.

А вот люди для нее постылы –
Рушат многовековое естество,
Рвут Земли наряды в дыры;
Не иначе, малолеток баловство…

Смыслы там, где властен разум,
Где разлита помыслов река,
Где ваятель сотворяет вазу,
Чтобы были благодарные века.

Будет щедрым, кто дает,
А не тот, кто получает.
Будет счастлив тот вперед,
Кто аппетиты приручает.








Мученики века

Общечеловеческий канон
Мысли единство хранит,
Великие грызли гранит,
Создав неписаный закон…

Поэзия – поющие слова,
Живопись играет цветом –
На дурь накладывают вето,
Чтобы шевелилась голова.

Нарицание творца в ходу:
Поэты – эти мученики века –
Часто штурмуют без успеха
Человека бесконечный дух.

И гаснет внутренний накал –
Уходит он от удовольствий
К обывателей рутине в гости,
Теряя человечности запал.

На людях: показушный друг;
Но мозги киснут во мраке,
Плетутся руки в страхе,
Добра готовенького ждут?

Не может пить поэт кумыс:
Искатель жизненного слога
Не может сетовать на бога –
Он в слог приносит смысл.

Набатом века бьется медь,
Мучительная тянет рифма,
Чтобы сущность не утихла,
И будоражит целый свет.







Трудное начало

Когда не знаешь то, что знаешь,
Когда в сомнениях замираешь –
Это не конец.
Перепутье ждет начала –
Ошибки прошлого прощало, –
Как ласковый отец.

Начало возникает трудно,
Оно выискивается нудно
Из множества примет.
Но если ранами не молод –
Судьба не раз брала за ворот, –
Не пачкаешь паркет.

Чем глубже выроешь колодец,
Чем меньше жалуешь погодец –
Значит, ты король.
Дело вовсе не в старании –
Выбрось слухи ресторанные, –
«Своим умом»! – пароль.

Друзей притянет глубина,
Бессильную погода – бузина:
Начни с себя.
Недалеко кукует выбор:
Добро ответственности либо –
Бесплодная борьба.

Заменить начало нечем;
Не потому, что человек беспечен –
Таков закон.
Если ждешь не дожидаясь,
Если думаешь, отчаясь, –
Значит, не учен…










Стихи из цикла «Природа зовет»


Велика Сибирь

Сосновые дали таежные,
Костровые искры тревожные,
Туманы белесо-творожные –
Богатое слово: Сибирь!

Морозы трещали от холода,
Валялось немытое золото,
Жизни ценились недорого, –
Европу пугала Сибирь.

Оттаяли корни и зелени,
Воздух наполнился трелями,
Наряды черники под елями –
Все это наша Сибирь.

Пылает багульник куртинами,
Просторы мечтают картинами,
Пригорки алеют малинами –
Всем славится наша Сибирь.

А ночи какие богатые:
Луна удивленно-рогатая,
А тени безлюдно хвостатые –
Ароматом исходит Сибирь.

И люди порядочно-гордые
Вдали от столичного города,
Душой и делами предобрые –
Они-то и славят Сибирь!

Поля благодарны алтайские,
Боры знамениты саянские,
Холода воды байкальские –
Красоты твои – Сибирь!

Великие края суровые;
Мечты размахом чернобровые,
От природы в век здоровые –
Создает моя Сибирь!

В думах заснули валежины,
Дедом Морозом заснежены,
Тропы лыжни не залежены –
Хороша и уютна Сибирь!

Здесь рождалась правда, –
Ветерком совсем недавно
Распахнула свои славно
Сокровища Сибирь…



Как мелко мы живем

Не ветра подталкивают в осень,
Не туманы с запахом зимы –
Увядание природы грусти просит;
Скоро мы останемся одни…

А пока весна ликует вихрем:
В объятиях цветка колдует шмель,
Все сомнения о будущем утихли,
Воздух солнечный наводит хмель.

В цвету приходят времена раздумий,
И кажется: как мелко мы живем!
Когда бросаем плод разумий
В надежде пережить с собой вдвоем.

Никак! Выходят мраки подземелий,
Пещерно вынуждая делать грех,
Наружу выворачивая гниль поверий,
Чтобы услышать горький смех…

Утро будит всхлип кукушки,
Тонет в Солнце недовольства бред,
Хочется палить в себя из пушки:
«Не тушил бы над собою свет»!



Одноклассник

Одноклассник вспоминает
Череду знакомых лиц;
Память давняя стирает
Годы жизненных страниц.

Школьное в печаль уходит,
Исчезает, но не навсегда, -
Новое насущным бродит;
Пусть, нам это не беда.

Сжимает память сердце,
Помощь заставляя звать:
"Заблудилось наше детство!
Бежим его спасать"!



Письмо сыну

Я горжусь тобою,

Мой сын!..

Вспомнил как-то случай
Один:

Как ругал тебя сильно –

А зря, –

Думал, будет крепче
Семья…


Каждый сам находит
Себя,

Важно это делать
Любя;

Только это чувство:

«Любя» –

От родных приходит
В тебя.

Многое отдать

Не успел,

Многое сказать

Не сумел;

Ты прости за это,

Сынок,

Чтобы ошибиться
Не смог…


Годы пролетели

Не зря, –

Помнит нашу удаль
Земля.
Мы уже не спорим
С судьбой

И не гожи стали
Собой.

Верится, что справишься
Ты,
Оправдаешь крылья-
Мечты –
Чтобы мир душой
Не остыл,
Я горжусь тобою,
Мой сын!




День зеленый разгорится

Молчат сосны частоколом.
Туман разведчиком ползет.
Боится, Солнце украдет
Утреннего дятла голос.

Спешит испарина, разлетом
Мочит ароматы трав.
Погод оценивая нрав,
Пчела готовится к полету.

Пробиваясь ветром к низу,
Первый луч прошелестел,
Будить природу не посмел –
Украсил травяную ризу.

Муравей – ночной лазутчик
Тренирует дня бега;
Что ему годов беда –
День бы позамучить.

Засыпает комарилья,
Отдав ночные удила,
Уже дневная мошкара
Чешет, просыпаясь, крылья.

Всё ждет еще чего-то:
Напора утреннего шквала
После туманного обвала?
Или квакания болота?

День зеленый разгорится,
Ночные страсти – ерунда, –
Сойдут-исчезнут в никуда,
Чтобы снова повториться…





Март

Холодов кончаются
Запасы у зимы,
Дальше начинается
Круговерть весны:

Кажется, что снова
Зародился мир –
Мартова обнова
По ледку звенит.

Почки набухают,
Глядя на капель,
Солнце, помогая,
Светит все сильней.

Это женщин славит
Сам закон природ,
И Земля в наряде
Смотрит на народ.

Брызгами разбила
Паутину сна,
Видя свое диво:
На дворе весна.

Воробьи-чирики –
Тормошат хвосты;
Подойдешь, и тихо
Улыбнешься ты!







Господь не знает

Господь, наверное, не знает:
Как хоронить своих детей;
Кто их теперь без нас похвалит
Там, где не ждут живых гостей?

Господь, наверное, таится –
Не хоронил своих детей,
Не целовал их прах в глазницы
В закате жизненных страстей.

Кто их погладит в тесном мраке,
Кто принесет им горькую слезу?
Чтобы хотя бы в этом знаке
Они могли понять свою беду.

А память? – вот она, играет:
Все живы, веселы, бодры…
И только ночью гроб пугает
В глазах бессонных с той поры.

Цветы, венки, почтение скорби,
Казенный дом, смертельный вой;
Поешь, качаясь, словно зомби:
«Верните мне дитя домой»!





В родные края

Голубиное чистое небо,
Паровозный басистый гудок,
Уезжаю в далекое лето
На последний у жизни звонок.

Беда, что истории много,
Годы прячутся в частокол
Памяти чистого слога
Юности бурной моей.

За окном мелькают годы,
Буксы у души горят:
«Успеть, пока погоды,
И пусть часы стоят…»

Боюсь: хватит ли пару?
Насколько свободны пути?
Поддать бы в топку жару,
Быстрее колеса крутить.

«Погоди, куда ты лезешь? –
Обидой полон кочегар,
Град пота не завесишь. –
Скоро твой вокзал»…

«Объявляю тебе, чернобровка: –
Горланит седой машинист. –
Станция Зима! Остановка»!
Насколько же он голосист.

Плывет закуртина перрона.
Как долго шипят тормоза.
Уши от встречного звона
Горят как девичья краса.

Громадой торчит водокачка,
Железо не гнет виадук –
Вот такая она незадачка:
В детство окунуться вдруг!

Родина запросто встретит:
Дождями умыт тротуар –
Дощатый, улыбками светит,
Поскольку давно уже стар.

Домишки черноваты больно,
Но крепко в жизнь вросли;
Не это ли символ приволья
Сибирской богатой земли?

Украшенный дом Евтушенко,
Напротив – родительский дом;
И вот долгожданная сценка:
Стою у крылечка столбом.

Здесь меня Женькою звали,
Здесь половина меня.
Если бы только Вы знали:
Как пахнут родные края?









Хороши, веками живы

Именинные подарки, красота цветов,
Поцелуев жарких Солнце без концов, –
Ради человека и его заслуг
Люди собирают этот яркий круг.

Мы живем друг ради друга,
Не жалея сердца стука,
Держим тяжесть дня плечом:
На добро светить добром!

Этот день давно заслужен,
Целым годом переплужен,
Так сильнее дайте свет!
День рождения привет!

Каждый ищет жизни счастье,
Часто падая в ненастье;
То и значит, как ответ,
Тайников годов секрет:

«Мы, взрослея, молодеем;
Молодея, не стареем –
Значит, будем сотню лет
Именинный знать привет!

Ахи-охи, хороши Вы!
Ай-яй-яй, веками живы;
Постарайся много раз
Быть такой же, как сейчас!»

Легенда моя

Непокорным духом реет
Город на заре,
Право гордости имеет –
Века не старей.

Нижется Амур поклоном –
Вольной широтой;
Нежится любви законом –
Светит добротой.

Голоса веселых улиц,
Гомон площадей,
Токи воздуха коснулись
Ласково людей.

Город песней молод –
И людьми живет,
Он надеждой полон
На заре встает.

Цветом яблонь мая
Щурится Восток,
Мчит стрела стальная –
Города исток:

Гудом несся паровоза
Добровольцев клич,
Берег шумом затревожа, –
Быль превыше притч…

Погляди на лица друга –
Нет потуг на лоск,
Честью предков не поруган –
Верный Комсомольск!











Кукушкины слезы

Закудрявили зелень березки,
Взбеленились черемух кусты,
Засинели кукушкины слезки,
А повдоль лесосечной дорожки
Замелькали синичек хвосты.

За корягами прячутся тайны,
Наполняется думами лес:
Сгинули в вечное Каины,
Ветер уперся в окраины, –
Будто волшебник воскрес…

Вот наконец пали тени,
Робостью дышит душа,
Тучи домой пролетели,
Филины вечер пропели,
Солнце уткнулось, спеша.

Сколько хорошего в мире –
Не нужно худое искать;
Сидя в уютной квартире,
Сердце играет на лире, –
Если тепло отдавать!

Добром отзываются зори,
Утро зовет петушком,
Раскинулись росы на воле,
Ликует цикадное поле,
Луна убегает горшком.

Остаются кукушкины слезки,
Поминая свободою птиц, –
Внешностью вроде неброски,
Задают непростые вопросы,
Разыгрывая ранний блиц.

Проиграй, проиграй Природе!
Пусть она возьмет свое,
Ведь мы родственники вроде
(Говорят у нас в народе)…
Величавое Солнце встает!



Двадцать пять веселых дум

Вряд ли трудно год менять, –
Мне ведь только двадцать пять…
Утро не спешит вставать –
Но мне сегодня двадцать пять!

Раньше думалось привольно:
Жизнь смогу игрою взять;
Только скоро стало больно…
Но мне сегодня двадцать пять!

Понятны стали смысл-законы:
«Везде и всюду успевать»;
А как убрать кругом препоны?..
Но мне сегодня двадцать пять!

Порой не хочется и думать:
«Как трудно стать себе под стать»;
Не обойти сомнений шума…
Но мне сегодня двадцать пять!

Не гаснет блеск свечей вечери, –
Гадаю: «Будущее – знать!»
Вот только как оно на деле?..
Но мне сегодня двадцать пять!

Бегут мечты венчальным цветом,
Но не дано пока понять:
«Зачем весна стремится к лету?..»
Но мне всего лишь двадцать пять!




Тревоги важно созерцать

Цвета погасли. Горб Луны Находит сумрачные страхи.
Мир дается нам взаймы
С процентом хилой черепахи.

Кто не видит вечный долг В московском дымчатом закате,
Тот не знает верный толк Мастерства духовной стати.

Тревоги мрака мало созерцать,
Не забывай о вечном думать –
И в тишине можно дерзать,
Если ее чувствовать упруго.
Находишь ночью свой укор – С собою вечно не согласен, – Так возникает важный спор, Который Миру чистым красен...









Судьба – любовь

Луна горшком перевернулась.
Не понимая, дремлет кот.
Девушка к окошку приткнулась.
Значит, крепко радость ждет.

Неподалеку вихрь гулянки –
Каблук частушек голосист;
Разрывая мех тальянки,
Любить не хочет гармонист.

Шуткой арлекина веселится,
Бросив шапку у алых рябин, –
Будто в душу черт вселился,
Не дожидаясь вековых седин.

Засыпают вечерние травы,
Шевеля златовласьем голов,
Вспоминая: они были правы,
Что дождут нарушителей снов.

Не нужно заламывать руки,
Природа и тем хороша,
Что гасит раздорные штуки,
Сама в нетерпении дрожа.

Стекло обида злая гложет.
Скрипит-ворчит петля ворот.
Ветер песню унылую сложил –
Назло в трубу, на отворот.

2.
Тепло вечерней улицей
Как старый дед бредет,
Слеза живая молится;
Сползая, помощь ждет:

«Окошечко, сердечное окошко!
Само собой тихонько отворись.
Любовь, как брошенная крошка,
Зачти мои страдания, вернись…»

Щелчок – и щеки высыхают,
Немой подслушав разговор;
На небо звезды высыпают,
Бегут, стараясь, за судьбой.

Нашли, приводят, умоляют
Решить размолвки все добром;
Неправдой гневные, сверкают,
Стараясь заглянуть в окно…

Столбовая, стоеросовая
Жизнь протягивает нас –
Звездною мечтою бросовой
К чудесам в урочный час.

Не судьба нас крутит рычагами.
А страданием взращенная любовь:
Она топает в восторге сапогами,
Так что закипает сказкой кровь.

Кажется, Земля перевернулась
И гоняет в небе голубей;
Синева в душе сомкнулась,
Счастья полон – хоть убей.




О любви все сказано давно,
Не надо заменять ее судьбою, –
Не обернется жизнь больной,
Не станет белокурая рябою.

3.
Что случилось бы с нами,
Мы гадать не должны;
Пусть идем мы садами,
Раны сердца больны.

Если стало тоскливо,
Если дома ты гость,
Приходи торопливо
На отцовский погост.

Посиди над рассказом,
Попеняй на судьбу.
Вынь соринку из глаза –
И бегом на борьбу.

Часто жаркие схватки –
За любовь, за любовь –
Устраняют нападки,
Тогда сумку готовь.

Посади в заточение
И судьбу, и вражду –
Пусть узнают значение
Чужих бед и нужду.

Нервы судные встречи
Зажимают в комок;
Разожмет его вечер,
Развезет в колобок.

И покатятся котом
Предрассудки судьбы,
Устраняемы дотом
Бесконечной любви.

Кто придумал загадку
Судьбоносных вещей.
Тот не знает отгадку:
Где укрылся Кощей.

Стоит только улыбкой
Осветить жизни дом,
Как качающей зыбкой
Заволнуется он.

Потеряет опоры
Волшебства, колдовства,
А любовь свернет горы –
И растает зима.

Не судьбы городина
Просвещает умы,
А любовь серафима
Продает без цены.




Счастью не сидится

Снятся далеко-далеко
Живые опахала парусов, –
Розовые от натуг полета
Наблюдают счастье часов.

Выражают криком чайки
От волны слепой восторг,
Говорят земле: «Прощайте,
Нужен вековой простор».

Мне вспоминается дорога,
Что рисует отчий край; –
Петляя по пригоркам строго,
Где выходит – угадай…

Закат златоголовый
Хочет в круг любви;
Споткнулся у колоды,
Побежал в свои раи.

Мечте живется трудно,
Когда ей веры нет, –
Когда в тумане утро,
Так хочется на свет.

Содрогания рассвета
Селят в душу страх, –
Злоязычества примета,
Дает крутой замах.

И чайки сиротливо
Доносят Солнца хор –
Встает оно сонливо
Из-за далеких гор.

А человеку мнится
Счастье в сотне мук;
Нет, счастье не гордится –
Оно поет вокруг!








Приходят года

Уходят года и приходят,
Зиму накроет весна,
И люди друг друга находят,
Добавив в оконце тепла.

Аукает гулкое эхо,
Березы кудряво стоят,
Игриво с задористым смехом
Ветров шепотком говорят.

Как будто метели забыли –
А может с небес занесло, –
Но только разносятся были
Про то, как настало светло.

Не верю в седые закаты,
В туман над росистой травой,
Но Солнце рассветное свято –
Сияние льет над горой.

Приходят года для немногих –
Кто с возрастом чувствует век;
Уходят они – словно боги
Спускают наш жизненный бег.

Но иногда так бывает –
Приходит особенный год;
Уж он-то погоду знает,
И как отойти от мод.

Как мать он добро встречает,
Творения гордый дух –
Герой добровольной печали
Волнует и древних старух.

Приходят года как подарок –
За то, что без устали шли,
Что с честью лишились помарок
И будни творением жгли.

Уходят года, если грянул
Последнюю песню петух,
А дух от того не воспрянул,
Скукошился враз и потух.

Приходят года, если снова
Надежду как юность зовем,
Тревожим сон рыцарем слова,
А вечность сжигаем огнем.

Выходит, пустая наука:
Кукушкины годы считать;
В них нет ничего, кроме звука,
Уж лучше: что есть привечать?

Зачем приутихли метели?
Как голуби годы летят?
Зачем же? Затем, неужели,
Чтобы прожить их опять?








Лиловым утром

Лиловым утром
Прямо босяком,
Росы лугов
Карманы полны,
В воздухе чудном
Прыгал петухом,
Не ведая стихов.
Овсы привольны.

Мелькает зелень –
Побыстрей к реке;
Страх белеет,
Берега в тумане.
Купаться смею –
Делаю пике;
Нырять умею –
Тишина в обмане.

Обратным ходом
Прямо на покос;
Пугая птиц,
Отфыркался сурово.
Недалеко живой
Стоит погост…
Сырой травой
Завжикал снова.

Вечер, душно,
Скрип телег.
Идем послушно
Усталой сапой –
Живой и нужный,
Честный человек;
Пока рассвет
Не хватит лапой.

Пугает радость
Сена стог,
Росток надежды
Светит ночью,
Уходит день
В былой итог –
В вереницы всех
Историй прочих.


Лиловым утром
Вечным босяком
Стал человеком
Без оглядки,
Природе мудрой
Низким косяком
Поклон от века –
Для порядка.

Нужно осторожно
Утро воскресать.
Сколько можно
Только брать?
Стало сложно
Щедрость воспевать.
Пора душе
Вселенское воздать!




Сороки

1.
Наш двор среди пятиэтажек:
Трава, деревья чином чин,
Полон голубей и мелких пташек;
В окно заглянет ильм один.

Он широко и высоко разросся,
Глубоких трещин черная кора;
Заходит в гости ветром просто,
Будто заела летняя жара.

Нервишки во благо возводит
От одиночества общение птиц,
Он в этом отраду находит –
Слова шевелит тихо вниз…

Говорят, чрезмерное сродни уродству,
Особенно страдает этим человек?
И эта неразумность, сумасбродство
Не украшает мир на целый век.

Орлиное небо тревожит мечты;
Бывает, природа – в любви ожиданий:
Стыдишься породы своей только ты,
Когда на рассвете природных собраний.

2.
Бабуся-одуванчик птичек кормит:
Рассыплет ежедневно килограмм пшена
И наблюдает, наступив на корни,
Что выперла с деревьями весна.

Обитают две красивые сороки
Среди воробьиной семьи, голубей;
Тихо в суровые зимние сроки,
Они осторожно боятся людей.

Снуют деловитою парой,
Они не летят за дарованным кормом;
Гнездо правят веточкой старой,
Согласно своим незатейливым нормам.

Вечер ли за кустами задремлет,
Парой сороки на ветке сидят.
Низкое Солнце идиллии внемлет,
Пока еще коты в квартирах спят.

Я наблюдаю старинную пару
Давненько уже, не первый год, –
Затеют вновь с котами свару –
От шума озирается народ.

Казалось бы, умишко малый
Птице глупой от природы дан,
Но они и в день усталый
Раздором не порочат сан.

3.
Гнездо их высоко под крышей,
Сродни поднебесным местам –
Не забраться даже мыши,
Где уж там пакостным котам.

Вот завидев чертей хвостатых –
Едва не прыгают на них –
И стрекот бесконечный стати –
Пугают их, инстинктами сильны.

Вальяжный кот зевает сонно;
Он знает: птицу не поймать –
Уж больно шустрые исконно,
Обиженно спешит концы отдать.

Что думают, бросаясь в когти?
Наверное, затмивший думы долг?
Человек кусал бы нервно локти,
Понять пытаясь в этом толк?

И думается: если бы все люди
Подстать сорокам были бы верны.
У них ведь нет даже прелюдий:
Надо – делают, и тем честны.

Они верны – и этим ладят,
Для колебаний места нет,
Они природу этим славят,
Ожидая от людей ответ?







Природа

О чем еще поговорить?
Настало время – о природе,
Да еще при всем народе –
В квартирах хватит гнить…

Прибой играет по камням,
Избушка у берега моря;
Паруса, ветрищу вторя,
Свистят навстречу дням.

Золотая играет волна,
Маячут тяжелые птицы,
Суровы рыбацкие лица:
Уж больно погода гульна.

В самом суровом краю
Обнят человек природой,
Оттуда и явился родом –
Вместе в едином строю.

Даже в яреющий шторм
Разумно ли нам отдаляться,
В надежде ли сомневаться… –
Отбой сигналит горн.

Конфликт случался годовой:
Стлался низом порох,
Крался ночью ворог,
Конь ржал вороной.

А результат – печаль столбом
Под дых своей природе:
«Прими, землица, крови» –
Молох, измятый горбом.

Чаще светилось другое:
Поклон клали пашне,
Клялись громко-страшно –
Чертями пугали плохое.

2.
Ликует обветренный глаз
При виде зеленой опушки,
Разносят раздолье кукушки,
Там белка живет – верхолаз.

Стоит березка лесовая,
Кудрявит всю опушку;
Нашел дятел игрушку –
Долбает кору, напевая.

Но разве он портит живое?
Даются языки для роста,
И чтобы пели просто,
Стуком охаживая гнилое.

Такой же «макар» у людей:
Бери себе плохенькое,
Береги громом тоненькое –
Жар-птице, только поумней.

Природы душа в небесах:
От века дано равновесие,
Отход от него – мракобесие,
Что кризисом бьется в ушах.

Голосисто-цветаста семья
Живет дон-кихотовски скромно,
Растет и бушует огромно,
Не рубакая сук от себя.

А люди дают «оборот»:
Города уже легкими чахнут,
Заводы угарами пахнут –
Как до Луны до природ.

Довольно плохая судьба:
Из хаоса делать разумность;
Какая же то неподсудность
Печально глядеть на себя?

Не стоит, зубами скрипя,
Хватать зажиревшую совесть,
О том настоящая повесть –
Как губим мы сами себя!

Хочется секрет открыть:
Честь учиться у истории,
И серьезно, без иронии, –
Как с природой жить!








Битая судьба

Я давно уже не верю в сказки –
Мол: стране досталась битая судьба;
Что Россия-мать лишилась ласки,
Виновата в этом – старая карга?

Пустота глазниц, бравада чести,
Позабыли гордый тройки вид;
Нас захлестнул поток известий,
Понуро их процеживает МИД.

Почему зеленым океаном дышим?
Отчего у нас так голосисты соловьи?
А сквозь горе радость слышим? –
Кони наши – ох! Ретивые они!

Вот несут – и доброту разносят,
В думе мир, невинности храня,
У природы лишнего не просят –
Лишь бы больше высветить огня.

Чтобы страсть убожества сгорела,
Не штамповала бы безликую печать,
Поле урожая к радости поспело –
Чтобы мир трудами величать.

Почему, бывает, трудно думать? –
Набиваем думы мелочной тоской,
Пригласить бы лучше в гости кума –
Смысл элементарный и простой.

Вот когда дойдешь до донца-низа,
Увидишь: отступлений мысли нет –
Тогда увидишь: ласкою пронизан:
Воздух, зелень, ветерка кларнет.

Оно в забитии богатство наше –
Надо выгнать из души свинец,
Что судьба как гиблый кашель
Навела и хрипом изрекла: «Конец».

Старина вернется вековым укором,
Откроет сказка волшебства добро,
Если думами взмолимся хором:
«То, что сделал – быть должно»!








Небыль расселять

1.
Люди разные во взглядах,
Но в единстве добротой –
Если выпал кто из ряда,
Доброволец тот – изгой.

И бегут громады мыслей
По народным проводам,
Будто бы тропинкой лисьей
Дали полный ход бегам.

Сути сходятся по смыслам,
Им не нужно рассекать
Неделимости по числам,
Знаков небыль расселять.

Отчего у нас ошибки
Буйным ядом расцвели?
Оказались падки, липки
Заблужденности Земли.

Потому глядеться в корень
Завещали нам отцы,
Что беда еще не горе,
Если сами молодцы.

Внутри тягости раздумий
Светит Аленький цветок –
Пореди невеж и мумий
Он придает уму толчок.

2.
Духовник требует простора:
Раздайся, расплетись, душа,
Обладатель мирового взора
Добро подарит не спеша.

Света! Дайте света!
Чтобы креп росток.
Лета! Дайте лета!
Мыслям как итог.

Тепло не только греет,
Оно совесть продает,
Которая добром умнеет,
Которая душой поет.

А как уму без песни?
Как небыль поугнать?
Нет радости чудесней,
Чем доброту познать!

Несется песня миром,
Пугая страх и мрак,
Снимая фальш-мундиры
С невежества без драк.

Люди разные во взглядах,
Но в единстве добротой,
Что торопится быть рядом
И гордится чистотой…








Если душа полыхает тоской

Ласково Солнце над миром встает,
Веселым потопом путнику светит,
Не замечая грехов и отметин,
Льется на Землю теплом до краев.

Радостной речью дорожка бежит,
Пыль ночью звездной прибита,
Дверь к горизонту лучами открыта,
Шустрый ручей тихонько брюзжит.

Вереск парчовый жаждет игры –
Ноги цепляет листами упрямо
И шелестит, как будто мама
С молитвой надо мною у зари.

Утром стремятся шаги далеко,
Позволит в себе разобраться время;
Одинокому в душу соваться бремя,
Если она полыхает с тоской?

Куда ты идешь? Где твое счастье?
Ищешь следы неизвестного смысла?
Двигайся, чтобы внутри не прокисло –
Этим опустишь печали в ненастье.

Мало беспочвенно думы тянуть –
Череп трещит и горит от сомнений, –
Нужно вытаскивать разум из тени
Хаоса – так победить баламуть?

Первое: вязать мысли в поступки,
Дальше – тоску упрятать за забор,
А самому – в путь-дорогу до гор;
Будет гроза, не идти на уступки

Мир бежит куда-то постоянно –
Сомнения неустанно прочь, –
Не может стоять даже в ночь –
В застое тоска поет фатально,





Удача

Я удачу наудачу
Выбирал в урочный час;
Оказалось, что как сдачу
Выдают ее для нас.

Основная же покупка –
Ворох глупых неудач;
Такова беда – не шутка, –
Заключает она матч?

Это значит, нет надежды
На случайное всерьез –
За себя старайся прежде,
Поле жизни без курьез.

Подойдет врагом ошибка –
Это счастье твое;
Без ошибок миру зыбко,
Разве можно без краев?

Окупиться мнят восторги,
Даже если не всерьез –
А удача символ оргий –
Для нее не нужно слез.

Не бывает бесконечность
Без конечного конца,
Человечество беспечно –
Получает честь лица.

А удача – неудача
Обывателей удел:
Получают свою сдачу,
И довольные без дел.

Где летает птица счастья?
В нам неведомых краях?
Только это рабьи масти –
Птица – то душа моя!




Дум разворот

У болота груды рытвин,
Горит сомнения пожар, –
Вязнешь, ступор прыти,
Ноги как в вожжах.

Мне себя не жалко –
Хочу взвиться ввысь,
Головой об палку –
И пропала мысль.

Подневольно актуальна
Сушка разумом болот,
Когда чисто виртуально
Дают думам разворот.

Как? Какой поступок?
Надежде плот доверь;
Стрела не лучше лука –
Отдать прежде сумей.

Затем направить мысли:
Людям творить добро; –
И на страшилу гризли
Найдем замок стальной.

Гореть в пылу желаний,
Радость кроет семафор;
Найди росток познаний
С самых ранних пор.

Наполняет утро думы
Багажный разворот –
Мало статься умными,
Дай действий огород!

Ликует человечность –
Прибудет и ответ,
Жизни скоротечность
Гарантия от бед.

Бойся вечных топок,
В них зарыто зло, –
Кто не рушит копоть,
Тому и днем темно.







Луч заката

Снова луч заката изменил цвета.
Золотые листья – лепестки добра;
Серебряные ветви – и в душе лады,
По волшебной сказке расцвели сады.

Я иду по мятой ласковой траве,
Думая итогом о прошедшем дне,
Из-за горизонта поднялась Луна,
Как-то воровато обиженно красна.

А цикадный хохот хочет в небеса;
Кажется, оттуда, , спускают чудеса.
Воздух разогретый, мошкара столбом,
Явится кудесник, скажет: «Тили-бом».

Радости сонеты затрелит соловей –
У ручья страдая, княжеских кровей;
Звуки замолкают, близится гроза,
Молнии играют, над Землей жужжа.

Гром, перебирая, выстрелит ружьем,
Скоро все угрозы выльются дождем;
Позднего заката лучик заиграл,
Только уже кто-то волшебство забрал.

Лунная бледность сжимает укор,
Мол-де: оставили наперекор;
Весело сами остались у лета,
Который идет от закатного света.

Листики и зелень капают водой,
Травы понабухли, брызгают росой,
Зажигают звезды, Луна стала большой,
Пусть похолодало, но все же хорошо.

Тишина заснула как плохой пастух,
Царствует негрешно наш природы дух,
Ласковое дремлет потушенной порой,
Сонно оживляясь радужной зарей…









Нет в природу брода

1.
Деревня. Старая деревня.
Глубинка огромной страны.
Народного фонда царевна
Культуру и совесть хранит.

Деревянная черная накось,
Избы – ветховатый взгляд;
Хватила бедных пакость
Добрый век тому назад.

Труха полугнилых заборов.
Ребятишки гонят босиком.
Нежится от грязи боров
И отряд гусей – гуськом.

Скрипит журавль колодца.
Вода глубинно холодна.
У мхом забитого оконца
Зубы леденят до дна.

Вечером сидят старушки
Мнут завалинку мирком,
Колоколят побрякушки
На воротах ветерком.

Черно-пестрые коровы –
Беспокойное стадо скота, –
Не расслышишь из-за рева
Выстрел пастушьего бича.

Вот она, моя старинка,
Жить бы далеко-сполна, –
Остаются лишь картинки:
Деревня, песни, детвора…




2.
Города комфорт-уюты –
Компьютеров головомор;
Деревенские приюты –
Для душ щирок простор.

Доброту теряют дети
Среди каменных громад,
Человечность нижет плечи,
С Сатаной ведет роман…

Долги деревне возвращаю.
Пугает за околицей туман.
Поставлю в самоваре чаю,
Подкинуть в голову ума.

Будто из небес раздача –
Тоненький в жалость напев:
Радости чувством подача,
Разумное в честность одев.

Пригвоздил штрих духовный –
Мол: не имеешь ядрена коня,
Чтобы открыть мир нагорный,
Где, может, рассудят меня…

3.
Забавляются мусором куры,
Петушок твердит: «Ко-ко»;
Жеребенок учится каурый
Говорить как мама: «И-го-го».

Развозятся природой тучи,
Парится в воздухе добро, –
Летит счастливый случай
И просится в мое окно.

Умело праведное Солнце
Окунает землицу в лучи,
Седые печали в бронзе
Обнажают свои мечты.

Пахнет вечным медом –
Тянет с широких лугов, –
Нет в природу брода –
Есть сила душ дубов.

Она притянет гостя,
Даст над миром власть,
Во всю громаду роста –
Человеку она всласть.

Нет в природу брода,
Есть пища для ума –
Добро дает народу
Свет яркий, а не тьма.

Природа город лечит –
Целебные курорт-места, –
Не надо ставить свечи –
Душа как лист чиста.









Пожалейте птиц

Пожалейте бедных птиц:
Воробьев, сорок, синиц,
Которые не улетают к югу,
Терпя зимой снега и вьюгу.

Двести верст высоты –
Дарят чувствам цветы;
Ну, а кто сидит в хлевах,
Тот на совесть наплевал.

Этот не пустяшный звон –
Диктует эволюции закон:
Насколько стойкая природа,
Настолько выдалась порода.

Обретая сильный клюв –
Хищнический образ люб;
Если же надежда в крыльях,
То не прыгай комарильей.

Ведь таковой и человек:
Ждет обещанный успех;
А лишенный тех подвижек,
Обожает чтение книжек.

Вроде хищника порой:
Валит-прет на Вас горой;
Ну, а если рвет и мечет –
Значит, мало человечен.

Дается разумом отпор –
Человечности прибор, –
Он жалеет бедных птиц,
Но карает злобных лиц,

От которых сотня бед.
Лучше отойти в ответ;
Остаются без ума, –
И седлает их туман.

Пожалейте бедных птиц –
Человеков, хоть без лиц;
Труден холод им людской
Даже с головой пустой.









Расцветут сады

Закатилось радость-Солнышко
Зеленой стороной лесной;
Петушок прочистил горлышко
И уселся на насест в покой.

Закачусь я сам когда-то
В доме с каменной трубой;
Мир вздохнет от супостата,
Но кто-то явится другой?

Будет он, возможно, круче
Песни петь, лелеять стих.
Жалеть совесть не отучишь –
Плохо, голос мой так тих.

По деревне разголосой
Пронесется шум и вой,
И собаки кверху носом
Побегут на траур свой.

Месяц выглянет безрогий,
Вспялится, с простудой глаз,
Инвалид вскряхнет безногий:
«Жаль, поэт покинул нас».

Над рекой тальник плакучий
Распоклонит ветки до воды;
Дуб зашепчется могучий:
«В мире есть на все суды».

Всколыхнет душа потемки:
«Не убей, не укради»;
Там, где раньше драли волки,
Расцвели теперь сады!





Роса дала оброк

Белеют шапочным разбором
С верхов саянские хребты,
Глядит туман немым укором:
У нас подъемы так круты.

Колотит дятел без умолка
Уставшую гнилую ель;
Россыпь камня – барахолка –
Расположил дикий зверь?

На глухариную охоту
Вековые манят кедрачи;
Одного красавца «сфотал»;
«Тише ветер, не бурчи»…

Приплывают годы детства:
Дым и страх в жаре костра –
Сквозь пороки лихолетства;
Счастливая прошла пора.

Ночи щедрые полны огня
Оберегали благостное лето,
А ветры, веселясь, шумя,
Пели разбуженным приветом.

Думы: голова – лохмотья,
Город этим счастьем бел;
Душа немая – в копьях:
С камнями урожай дебел?

Мельтешатся злые бесы,
Наряды в облике людей;
Ох! Круты судьбы замесы,
Смысла добрых нет идей…

Темноту пугают искры
Предрассветный ветерок.
Обещает день быть чистым,
Коль роса дала оброк.








Слепой певец

Тихонько засыпает вечер,
Звездам эстафету шлет.
Песня нижется на плечи,
Будто вечер сам поет…

С цигаркой на пригорке
Мне говаривал еще отец
(В стороне от тараторки):
«Николай, слепой певец.

Во грехе рожден немалом,
Поэтому не принимает свет.
Награжден чудесным даром:
Голосом; и равных ему нет».

Скрипка поет на мажоре;
Но не видит отрады певец –
Песня жизни суровое море,
Где укрылся душ ловец?

Почему за грех родителей
Платят долгом сыновья?
Даже не снимая кителя
Карает матушка Земля?

Не может злость гремучая
Ползти змеей сама собой –
Через годы и века дремучие
Ищет честь отпрыск любой.

Мир законно доброщаден –
Садить не может произвол:
Если где-то к мщению жаден,
Творит хороший он извоз.

Мир он полон равновесий:
Нерушимый у него венец, –
Потому так песней весел
Николай – слепой певец.











Детство в небе

1.
Поднять бы детство в небо –
И в полет?
Осталось верить в небыль –
В детстволет?
Расправить к Солнцу крылья –
И в мечту;
Над краем, где любил я –
Как к отцу.
Доставить людям счастье –
И добро,
Ведь радостно не часто –
И тепло.
А если мерзнут души –
В темноте,
Как можно бить баклуши –
Вдалеке?
Мучает порой нещадно –
Вопрос:
Почему народ случайно –
Не дорос?
Дать бы благ-событий –
Не слова;
И звезда открытия –
Расцвела?
Но плывут стадами –
Облака.
Что будет за ними? –
Пустота?..

2.
Так подплывает к человеку –
И печаль;
Сам создал сомнений реку –
И в отчал?
Не стерпел волнений моря –
Сокрушен.
Угодил в болото горя –
И смешон?
Находи в себе ребенка –
В небесах,
Побоится сесть сединка –
В волосах;
Согревать нас только можно –
Добротой.
Выйди в детство осторожно –
За мечтой.
Но найти его непросто –
Хоть простак,
Это будет точкой роста –
До конца!
Короны звезд как обереги –
Снов.
Запушатся белым снеги –
Вновь;
Только это все не ветер –
Конца,
А дыхание разум-смети –
Гонца…







Письмо матери

Мама! Не могу быть нежным.
Ты прости меня, прости;
Что уронил твои надежды,
Что внучком не обрастил.

Мне ведь тоже стало трудно –
Город вечно в болотье забот,
На душе часто паскудно –
Подорвал бы свой завод.

А в деревне места нету,
Не берут и в пастухи;
Здесь зато поближе к свету:
Торжествуют громко петухи.

Не забыл родных приволий,
Когда с Мишкой во дворе
За бутылкою застолий
Спорили за жизнь в заре.

Молоды были, дуралеи –
Шалели от безделья и тоски;
Взрастить душу не сумели,
Так теперь гребем грехи.

Знали ведь совсем серьезно
Крик отвесный Солнца дня,
Умолял он горько-слезно:
«Веришь если – пощади меня»!..

Мама! Ты не плачь напрасно –
Сын работает как все.
Если бы раньше постарался,
Чести полюбился бы вообще.

Ты добра желала, помню,
Твердила вечно мне: «Учись».
Может, я свою жизнь гроблю;
Только ты не огорчись…









Родина

Засаднило-заболело сердце,
Потянуло в родные края;
На чужбине мне хватило перца,
Пусть это Родина, но не моя.

Позорно прячусь за огонь лампады,
Хотя в купели храма не крещен –
Покуролесят пусть страшилы ада,
На Родине и Аз отмщен!

Не стало на Земле чудес дневных;
Как люди помельчали, что сморчки –
За горизонтом счастья завидев их,
Тамбовским волком помолчи?

Вина сизифовская это мелочь,
Что вылилась в огромное пятно, –
И хотел бы стать как светочь,
Только жаль порвать сукно.

На чужбине злюки замки,
Где разводят сереньких волчат –
Не хотят тянуть труд-лямки;
Им: «Должно готово как парча».

Может это кажется усталость?
Выливается в природную тоску?
Время камень разрубать настало –
Уносить домой разбитую башку?

Свое глядит загадкой горделиво,
Улыбкой встретит детства дом.
Даже Солнце светит сиротливо,
Озирая хуже сплетен ком.





























Стихи из цикла «Хочу домой»

Хочу домой
(ностальгическая поэма)


1. Родной порог

«Давай, присядем на дорожку, –
Слезою провожала мать. –
Вот я и вырастила крошку…
Настало время отдавать…»

«Не печалься ты особо, –
Перешагнул родной порог. –
Мы простимся не до гроба.
Будет время, выйдет срок…»

Самого брали волнения:
Крупный город, институт.
На деревенщину гонения?
Брать нужно юности редут?

Отрывать родную душу?
Путь один – через чужое;
Из пепла делать клуши,
Когда уляжется больное.

Мир придуман чудаками,
Он и держится на них –
Обед ценим не едоками,
Тем, что в памяти храним…

Минули годы. Я вернулся.
Не стало прежнего лица –
Мать умерла. Не стало пульса
У долгожданного крыльца.

Надежда колокольно дышит –
Трубят большие корабли;
Над нашей черной крышей
Летят печально журавли.

Давно я обжился в городе,
Привык ко мне каменный зной,
Пекусь в муравейном коробе –
Но все равно: «Хочу домой»!



2. Счастливым стать

Мечет Солнце огненные струи –
Есть желание расплавить сталь, –
Будто кони вырвались из збруи,
Скачут лихо горизонтом вдаль.

На лугах веселые ромашки
Лепестки разносят: «Угадай?»
Жить хотят нелепые букашки –
Ползают; но друг – не вертухай.

Ветерок с листвой играет прятки,
Благо есть приветливый лесок,
Который знает давние порядки –
Благодарит всеблагостный Восток.

У берегов щебечущей речушки
Хвостами разыгрались пескари,
А рядом девушки метут частушки
Под беготню неугомонной детворы.

Мелькают сарафаны разголосья,
Сверкает от улыбок потный жар;
Какие могут возникать вопросы,
Если человек счастлив как царь?

Гармонисту заложило уши –
Козырек фуражки петухом, –
Радостное до окраин суши
Оседлала эхом небеса верхом.

Весело не может длиться долго,
Стоит лишь начать начало –
Погожий день глядит упорно:
Бабка Акулиниха дерет мочало.

Хорошо, когда при песне
Себе хранят ответ прямой:
Даже если здесь чудесней –
Я твержу: «Хочу домой»!




3. Березы

Вы, березки, стойте, стойте
И растите высотой,
Синь простора успокойте
Зелизной такой.

Чтобы пели долго трели,
Прославляя ширь Земли,
Чтобы люди в добром деле
Помогли как щедрые цари.

Не тоскуйте Вы по лету,
Пряча в веточках ростки.
Старайтесь к птиц прилету
Накопить в корнях полки.

Можно высыпать сережки
На счастливые луга,
Где коровы после лежки
Снова вздыбили рога.

Веком утренним хранимый
Этот белый русский дух
Бережете не одни Вы –
Слышите веселый стук?

Дятел проклюет оконца,
Выведет добро на ум;
Помогает литься Солнцу
Ветерка зеленый шум.

Тучи принесет с Востока,
Напитает Вас грозой, –
Позеленит пораньше срока
И побелит Вас красой.

Вы, березки, стойте, стойте,
День сегодня непростой –
Поутру лицо умойте
Миру белою росой…

Пусть проглянет все былое,
Распрямит ладоней сталь,
Оживит село родное –
И поможет людям встать…

Не могу стоять я с Вами –
Меня тревожит Ваш покой;
Не глядите так глазами –
Просто, я хочу домой!




4. Города

Видел городов немало,
Приближает их одно:
Пыли улиц меньше стало,
Но машин зато полно.

Зачем-то каждому охота
Своего седлать коня,
До другого – нуль-забота –
Бежим ловить удачу дня?

Законы личного дороже?
Бьет духовный вандализм?
Пробки в городе похожи
На глобаль-идиотизм.

Но куда ведут прогрессы
Наши супер-города?
Уж не сбили ли нас бесы
С дороги в райские врата?

Кто присмотрит за домами
Через пару сотен лет?
Люди возвысятся умами –
До городов заботы нет?

Нужны новые развязки
Не дорог и площадей,
А отход умов от сказки
Богатства личностных затей.

Подавай грави-мобили?
Обгоняй историй факт?
А про души не забыли?
Полыхнет души инфаркт?

Не боимся мы прогресса,
Коль разумен человек,
Опасаемся эксцесса:
Препрыгнуть через век…

Вечер. Улица устала.
Мчат машины на постой.
Ну, а мне здесь места мало,
Я давно хочу домой!




5. Дождь прошел

Дождь прошел. Умылись листья.
Тучи Солнце рвет.
Хорошо. Проснулись лица.
Тянет пес хребет.

Гомон птиц. В сени лениво
Усы просунул Котофей.
Колос ниц. Напилась нива.
Можно принимать гостей.

Шуршит капель. Запахло дымом
Из печной трубы.
Тепло с полей. Качает ветер
Калину у избы.

Хозяйка дома. Квашня на славу.
Жар румянит пироги.
Мальчишки в оба. Пока незваны.
Скоро пира жди.

Лай собаки. Крики галок.
Кто-то едет вниз.
Куры в драке. Зерен мало.
Седлают воробьи карниз.

Дождь прошел. Трава искрится
Каплями живой росы.
Воды лишок. Дол серебрится.
Звук лихой косы.

Клубами пар. Пошел верхами.
Проснулся горизонт.
Обзор не мал. Реки извивы.
Волнуясь, марш вперед.

Света обвал. Полна долина
Басом бык ревет.
Пропал кошмар. Природы сила
Меня мечтой зовет…

Песок обрыва. Свежесть рыбы.
Сырые берега.
Вода на диво. Сласть порыва.
Это на века.

Мечты сбывались рано утром.
Природа, я с тобой.
Но я признаюсь очень мудро:
«Ведь я хочу домой»!




6. Сказка

Солнечный берег просит сказки,
Прибой баючит: расскажи да расскажи;
Водные блики корчат глазки –
Мол, дню такому послужи.

Про колдунов не буду баить,
Про Лукоморье дан ответ,
Русалок здесь не стану маять,
Про ведьму днем рассказа нет…

Когда-то жил один крестьянин:
Тяжелый труд, убогий дом;
Зимой с дровами за санями,
А летом в поле целиком.

Детишки были, рыб ловили,
За ягодой ходили в лес.
Грибов так много находили,
Что не поднять тяжелый вес.

Раз задумал сыграть в прятки
С ними старичок-лесовичок;
Стал голить он для порядка,
Был поскольку новичок.

Отложил, кряхтя, тяжелый посох,
Прямиком уселся на траву,
Поводил слегка картошкой-носом:
«Будто снится, а не наяву».

В рассыпную прячутся ребята:
Кто в канавку, кто за пень;
Правила игры считали свято,
Ведь живут не первый день.

У старичка в носу защекотало,
Вихрем мая очумелось в голове,
Чихнул, да так, что все пропало,
Будто побывал в чудесном сне.

Глянул он на солнечное море –
Все исчезло, даже сгинул лес.
Дохнул старик, с обидой споря:
«Не ищите Вы в лесу чудес».

Ребята оказались быстро дома:
У ворот опять бодается козел,
Коза упрямится и блеет снова;
А перед ними бедный стол…

Кому расскажешь – не поверят.
На берег накатил алый закат.
Солнце заслонилось еле-еле,
Розовые тучи вышли на парад…

Ну, а я уставшими ногами
Побрел прощаться чередой:
Песок скрипит под сапогами,
Недаром – я хочу домой!




7. Неизвестные края

Яростно мечте навстречу
Юность надувает паруса;
Некогда талдычить речи –
Нас дальняя зовет краса.

Ныне облачность сплошная,
Глубокие штормят моря,
Желаний лента голубая
Мчит в неизвестные края.

Грома не боятся чайки –
С криком вьются у скалы;
Юрких рыбешек стайки,
Деревьев влажные стволы.

Прибоя плещут волны,
Романтик бродит дух,
А в воздухе привольно
Ждет радуг полукруг.

Природа там родная,
Улыбки дарит зверь;
Огонь в груди пылает –
Мечте откройте дверь!..

Мечтами колыхают звуки,
Благодарят огни зарниц;
Протягивай повыше руки,
Вылавливай своих синиц.

Беснуются удары грома;
Пусть неизвестные края,
Пускай усталость комом,
Это ведь наша Земля?

Радостей твердыня новых
От неизведанных полей;
Волнуют нас ее покровы,
Только … я хочу домой!




8. Россия розовая

Волнуется брызгами море,
Обидой глубины полны,
Невесело с ветрами споря,
Качаются мачты беды.

А голос зари незаметный
Прощает разбойный прибой –
Так облик мечтаний заветный
С явью смыкается золотой.

Светит еще едва умами
Россия розовая ото сна –
Душою в зеленом храме,
И совесть в снегу жива.

На ладони вся страница –
Новь страдательных веков:
По воде мчит колесница,
Не тонет из-за пустяков.

Рассекая грудью волны –
Величава тройка-Русь, –
На великие просторы,
Растеряв в дороге грусть.

Народы выживают мудро –
Вкатываются в цвет зари,
Встречают радость-утро,
Задувая обид фонари.

Плещет радостное море;
Затихает старый артист:
«Пусть умами кто неволен
У меня на дне торчит».

Страна в тихом волнении
Водяного минует царя, –
Согласно высшему велению,
Скачет, розовым пыля…

Не хочу смотреть мучения:
Как течет по ранам гной;
Только попрошу прощения:
«Извините, я хочу домой».




9. Вспоминая тепло

Позолота осеннего утра.
Грушу трясет мальчуган;
Деревня помрачнела будто,
Отдавая дар его зубам.

Зерно отколосилось в поле,
Торчит унылое жнивье;
Урожаи с человеком в доле –
Легче зимовать вдвоем.

Хочется поговорить о лете,
Вспоминая доброе тепло,
Верхом взлетая на комете
В открытое природное окно…

Россия: дураки? дороги?
Забубенные, но умные края;
Судьбой убитые пороги;
Но это Родина моя…

Мальчишка насовал взапазух,
Побежал к ватаге у реки,
Бормоча навязчивую фразу:
«Гуливеру не страшны пески».

На воде свое цветение:
Плывет унылый лист –
Красиво осени творение,
И воздух ласково пречист.

Он будто бы стеклянный –
Поджидает шум берез;
Ветерок, хотя бы пьяный,
Не нарушит царство грез.

В положении тихого вассала
Очарован внешней красотой –
Что-то в памяти восстало:
Я давно хочу домой!




10. Осенний итог

Застрял под туманом
Осенний итог.
Вьется над станом
Сизый дымок.

Рядом в палатке
Играют концерт –
Радио гладко
Выводит концепт.

Скрипки Вивальди,
Органовый Бах;
Слышатся альты –
Просторов размах.

В такт музыкантам
Трепещет костер –
Конченым актом:
Слезы утер.

Рядом природа –
Пойди, встрепенись,
Что за порода?
От чувства раскис?

Росные капли,
Запах грибной;
Деревья озябли –
Край мой родной.

Прелые листья.
Сияет Восток.
Душе стало чисто –
Осенний итог.

Смотрю удивленно
В природный покой,
Память вдохновенна:
«Хочу я домой»!




11. Времена года

Заторопило петухами утро,
Цветами разрумянилась заря;
Природа поступает мудро –
Разнообразит год не зря.

Мы от лета ждем ответа,
Чтобы душу разгадать –
Если поет она сонеты,
Значит, лето- благодать.

Торопится закончить осень,
Охмуряют мысль дожди;
Сегодня раскачался в восемь,
Попробуй, голову найди?

Хорошо дышать в морозец,
Белогривою седой зимой,
Здорово бодрит колодец,
Облив студеною водой.

Чудеса: росток весенний
Пронзает перепрелый лист;
Нет остатков зимней лени,
Побудку протрубил горнист…

День развеселый улыбкой,
Собирая для души гроши,
Катится пушистой цыпкой
К вечерней глубине в тиши.

Ночь перебирает страхи,
Гасит как компостером грехи;
Остаются неразумных враки
Да недоброта людей плохих.

Заторопило петухами утро:
Надевай скорее сапоги –
Начинается жизнь круто,
Себе только помоги.

Быстро зашагал походом.
Впереди индюк хромой –
Вскинулся усталым годом:
«Тяжело. Хочу домой»…




12. Петушок поет

Петушок поет на Солнце,
Счастье кличет поутру:
Шпоры распустил японцем,
Ходит самураем по двору.

Был я истукан удалый,
Поднимал всех на дыбы,
Выгляжу теперь усталым,
И в душе поют рабы.

Если видно каждодневно
Станы убогости картин,
То бунтуешь непременно,
Даже если ты один.

Не пою дневные трели –
Мир прошлепан до седин,
А в душе – густые ели:
Ты с природою един.

Погляжу: как пашут поле,
Как в земле сверкает плуг –
Страстно хочется на волю,
И обнять вот этот луг.

Воровски крадется вечер –
Ворожитель светлых душ;
Не пора ли ставить свечи:
Воскресай ты, наша глушь.

Продвигая дело к ночи,
В небесах сидит пророк;
Он мою судьбу пророчит,
Только мне она не в прок.

Петушок поет на счастье,
Хоть не метит он в цари –
Рвет ночную тьму на части,
Приоткрывая блеск зари.

Разбудил; Глаза протерши.
Подскочил: лицо умой;
Вспомнил, скулы сморщив:
Я ведь так хочу домой!




13. Плачут березы

Капают слезы березы,
Порублен белокурый ствол;
Солнце жгучее в серьезе
С укоризной сморит в дол.

Рядок курят «дровосеки» –
Мальчуганы цедят сок, –
Плачут жизненно засеки:
Топоры воткнули в бок.

Кто учил их спозаранку
Жути варварских манер?
Как самим такую ранку?
Крики боли до Венер?

«Ничего, деревьям чужды
Животных чувства и людей,
Малы березовые нужды,
Лес – униженный плебей»…

Говорит-шумит природа,
Хлещет листьями ветвей:
«Или Вы враги народа?
Ты нас вырасти сумей!

Мы основа Вашей жизни,
Мы легкие планеты всей,
Красоты несчастной брызги;
Так что совесть поимей»!

Не ожидали хлесток парни,
Ошалело пятятся домой,
И бегут, минуя пашни,
Мимо школы их родной.

Учитель смотрит укоризной,
Понимая корневище бед:
«Где душевные те клизмы
Поутру, а не в обед?»

В унисон больным разбором
Растряхаю разум свой:
«Не полезу я на горы.
Сегодня я хочу домой».




14. Туманы светят

Над рекой туманом светит,
Ждут кусты силу зари,
А рыбешка в мушку метит –
Круги наводит до земли.

Стороной, небесным бродом
Пробирается в туман Луна:
Не спеша заходит в воду;
Звоном дышит тишина.

Петухи зовут в деревню;
Скоро заревут быки,
Стадо медленно и с ленью
Поведут в луг пастухи.

Где-то прятались рассветы,
Торжествуют, не спеша;
Умывается росою лето,
Косарей запели голоса.

Под косой легко ложится
Травяной тяжелый пласт,
Водяная пыль кружится,
Норовя посеять глаз.

Наползает на покосы
От реки промозглый пар,
Зелень разметала косы,
Впитывая влаги жар.

Веселит прохладой утро,
Хочется бежать быстрей,
Только ноги сняты будто –
От росы стоит апрель.

Вот счастливая примета:
Сигналит басом пароход –
Просит час душа поэта,
Собирать ее в поход.

Она играет пряткой чувства:
«Если хочешь, песню пой»;
Миг далек от баламутства,
Только: я хочу домой!




15. Робинзоны островов

Группа ребят на перроне.
Голос гитаровых струн.
Едут туристами вроде.
Рюкзаков верхотура вокруг.

Хриплую дергает песню
Парень в одежке из джинс;
Девушек двое прелестных,
А он доморощенный принц.

Мало московских просторов,
Нужно испытывать жизнь,
А это преграды и горы;
Где там глухая корысть?

Вечная радость студента –
Сессию сдать бы без мук,
Чтобы от лучшего бренда
В летнюю прыть – как петух.

Будут на лицах улыбки
С жаром дымящих костров,
Будут ребячьи попытки
Робинзонами стать островов.

Сигналит, торопится поезд,
Добром открывается путь, –
Завидовать вроде не стоит,
Но в этом скрывается суть:

Когда человек мореходен,
Пропитаны благом дела –
Тогда за страну я спокоен:
Счастлива будет она!..

Радость гость недолгий –
Вепрем спешит ее гобой;
Так и я – как на иголках:
Тороплюсь – хочу домой!




16. Девушка бедовая

Липа отцвела медовая –
Пчелка выпила нектар живой;
Моя девушка бедовая
Идет аллеей кружевной.

С букетом побегу навстречу,
Перепрыгну илистый ручей,
Заведу напыщенные речи,
Где фигурирует и блеск очей.

«Ты говоришь как Пушкин», –
Смеется, прикрывается рукой. –
От себя премного лучше.
Вечер не покажется сухой».

Не умею я читать стихами,
Приучен прозой засопеть;
Жизнь, взрываясь порохами,
Заставляет далеко смотреть…

День полощет облаками,
Улыбка солнышка мягка;
Пинаю камушек ногами,
Девушка обижена слегка.

«Сумей поклониться удаче,
Работай, как делал поэт,
Сумей отказаться от сдачи;
В общем: не страшен навет».

Улыбку отдал лучезаром,
Ручку любимой – к губам;
Не замыкайся на малом,
Долги отдавая судьбам.

Липа отцвела медовая,
Август светит на ура,
Моя девушка бедовая
Меня сегодня поняла…

Памятью убиты ноги,
Возжелали на покой,
Где там юные чертоги?
Только я хочу домой…




17. Сад расцвел

Сад расцвел тихой ночью,
Освещенный падучей звездой;
До полудня туманные клочья
Сберегали безмолвный покой.

Пробилось Солнце жаркое,
Засверкало прямо в лоб;
Воронье с забора каркало –
Знать, увидело предлог.

Снег окутал бело-розовый,
Дрожат красотой лепестки,
Деревья не пуганы грозами –
В улыбке щедрот их листки.

С них роса слезами капает –
Хоть поставь под крону зонт,
На траву узором крапает;
Утро прорезает горизонт.

Показалось мокрое и пестрое –
Прогулкой вышел Васька-кот,
Даже его сердечко черствое
Заглядывает поверху красот.

На ветках дремлют осторожно
комочками чирики-воробьи;
Как не радоваться можно?
Ведь мы с восторгами одни.

Сад не место для камлания,
Здесь живет чудесный дух,
Он величит все старания,
Даже весенних липких мух.

Человека почитают более –
Сознательно действует он, –
С согласия разумной воли
Сад дважды красой окружен.

Бреду совместно с пчелами,
Забывая даже голод свой,
Хотя и помню увлеченно,
Что я давно хочу домой…









18. Кто сильнее?

Колокола зари синеют,
Тянется уныло темнота –
Поединок: кто сильнее,
Не жалея крови живота.

Обычно побеждает утро,
Но торжествует не всегда –
Бывает на душе так хмуро:
Дневная досаждает ерунда.

Вопрос битый: кто сильнее?
Ты или бывалые мечты?
Свое, конечно же, роднее,
Но разве этим живы мы?

Два схватившихся Поддубных
Землю роют вплоть до ям;
И приходят к делам умных:
«Вместе лучше будет нам»…

Порхают жаворонки в поле,
Переживают радость-трель:
Теплом веселые на воле,
Им легче – не пытает зверь.

Разве позволяет совесть
Загребать украдкой в дом,
Создавая духу прорезь,
Превращая ум в Содом?

Борьбу навязываем сами,
Но человек живет не зря –
Разум обостряется годами,
Побеждать должна – заря.

Вытаскивай из пазух камень,
Сильнее в мире – доброта,
Которая должна жить с нами,
Отдавать и получать сполна.

Мир, он добротою славен,
Таков изнаночный покрой:
Запах чести не разбавлен –
Только: я хочу домой…




19. Теплый дождь

Затеял гром игру на небе:
Сверкает и запугивает свет –
Будто катит в древнем кэбе,
Лысый девяностолетний дед.

Млеют полукружья радуг,
Умыл поляну теплый дождь
Солнце из волокон пазух
Вынул на просторы вождь.

Каждый хвастает талантом:
Сияют капли теплой мокроты,
Из многоцветья бриллиантов
Кажется: они не из воды.

Глядит в небо вечность думы:
«Как хорошо быть мудрецом;
Неизвестное целуя в губы,
Началу нового служить гонцом».

Начал бы с психологии людей:
Не сидеть на царском троне –
«Прежде свое мнение имей,
Иное стоит человеку крови;

Затем принялся бы за нравы,
Закон: твори земле добро –
Не будут вечности неправы,
Тогда в душе будет светло…

Теплый дождь вернулся паром,
Белым, не похожим на туман;
Если первый греет даром,
Второй – холодный как кума.



Дождик растравил мне душу –
Смотрю за горизонтом вдаль –
Могу видеть небо глубже,
Дня прошедшего не жаль.

Уходят зори за туманы
Безвозвратно, хоть завой;
Воды полны мои карманы –
«Как же я хочу домой»!


20. Мечте юности поклонен

У полей пшеничный голос:
Ласково поют они зерном –
На ветру поспевший колос
Резонирует ости ребром.

Человек зерну подобен:
Он в своей семье рожден;
Мечте юности поклонен,
А природу чтит вождем.

Раздаем земле поклоны –
Как кормилицу не чтить? –
А она цветет зеленым
И растет – во всю прыть.

Разве мир стоит на месте?
Он мгновением обновлен;
Добегают до нас вести:
Миг историей усыновлен?

Поле пахнет сытным хлебом
И покоем – как не взять?
Поглядишь тогда на небо:
В гости к ангелам слетать?

А они живут не лучше:
Вовсе нет у них полей,
Только тучи, тучи, тучи,
Нет друзей и сыновей…

Они повадками как гунны –
Нет заветной у них мечты;
Значит, отродясь, не юны,
Только знай: рубить мечи.

Мы хотя не любим небо,
Но летаем в нем во сне;
Лучшее: есть поле хлеба
Наяву, а не в судьбе…

Зреет зернышками колос,
Возвышаясь над травой,
Ветер поднимает волос.
Ну, а я: хочу домой…

* * *







Счастливый случай

Тянет плохое хорошее в дом
Без церемоний и прощания –
Начинает процесс одичания;
Привычки сводятся на слом.

Это природного вида честь –
Великий счастливый случай:
Человек должен казаться лучше.
Чем он на самом деле есть?

Имеет место внутренний зазор:
«Дело есть» - «казаться случай»;
Если нас притягивает спудом,
Значит, Вам как личности позор.

Через верх себя нельзя любить:
Человека качество в мощи зазора;
Волком лежит в причине спора –
Говорится: «Быть или не быть»?

Нуль зазора не лишен величий –
Незачем великому таиться тайн,
Своего достаточно – на, продавай;
Знать, судьба добром нас кличет.

Мы сами расшевеливаем зло,
Не приходит оно как чужое –
Даже богом битое, небольшое –
Духовной связью бьет окно.

Вопрос хорошести снедает ум,
Питает жизненные цвета силы,
Подцепляет за собой на вилы
Мириады рассеръезных дум.

Почему мир счастьем не един?
Куда уходят радостные страсти?
Попадаем вечно в пасть напасти?
Человечность врага крокодил?

Негоже быть творцом добра,
Ничего взамен не получая, –
Лучше выпить кружку чая
Со случайностью с утра.

Когда дома спокоен уют,
И в него окунаться охота, –
Презрев случайность жмота,
Найди жару души приют.









Априорность

Сама собой не обитает априорность,
Без человека и природы – никуда;
Если проявляется неопределенность,
То это в общей массе ерунда.

Но нам толкуют с укоризной,
Судьба (или иначе: чудеса)
Лежит в основе всякой жизни,
Перстом указывая в небеса.

Кто может там сидеть над нами?
Я бы спускал все сверху вниз;
Ключ волшебства не скрыт горами –
Плод априорности у нас самих.

Мы заняты насущными делами,
Не замечая игры: «быть-не быть»;
Наш шаг под фимиамными парами:
Дух случайный диалектику хранит.

Мир раздвоен: «После – До» –
Человек живет не сам собою
В сотворчестве, а не с борьбой;
Совместное движение любое.

Когда в уме хватаем варианты,
Бесконечность не ухватишь всю;
Нам приданы на то даны таланты,
Чтобы видеть в будущем пращу:

Как с Луны она шла маршем,
Но разумом в поступки отдана,
Чтобы светилась и играла марши
По воле человека, а не колдуна…

Человек гордится своим домом,
Где блаженствует уюта перезвон,
Не завидуя владык хоромам, –
Там априорности воюет фронт.












Истина

Истина находит гибкое мгновение
И зимой и в лето суховейное –
Это прогресс.
Нет истин: рублевых или валютных,
Относительных и абсолютных –
Это процесс.

Явление к субъекту приближение,
Возможно, с фактами соотношение,
Это поиск.
Но невозможно нахождение
Или чудесное обнаружение –
Это происк.

Истин вековечное развитие –
От торможения прикрытие, –
Два конца.
Объективное даст направление,
Разумно с человеком единение –
Два юнца.

Кажется, что удалась поимка:
Истина на вкус с горчинкой –
Это миф.
Она уже ушла в мгновение,
Ловцу оставив вдохновение –
Это мир.

Иначе катастрофа-остановка:
Локомотив истории в парковке –
Это бред.
Начала мы не знаем абсолюта,
Вечное движение так круто –
Это свет.

Он не зародился, а развился,
Вечно за истиной резвился –
В след.
А она ведет как бык упрямо:
«Человече, действуй прямо –
На обед».

Человек, себя не познавая,
Окольного не почитает лая –
Стереотипы в лом.
Читая мудрость от отцов,
Приподнимает истину веков –
В свой дом…



Научись учиться

Великая наука – научиться жить;
Но прежде – научись учиться;
Ведь даже легонькая птица
Бескрылая, столбом не улетит.

Первое: мотив и интерес,
Без них и начинать не стоит,
Вольной волной так смоет,
Что караул кричишь взарез.

Второе: разработай метод,
Что приводил бы к цели;
Иначе застрянешь на мели,
Благо, если случай летом.

Третье: направление пути,
Подобно стрелам времени;
Нет переворота к темени –
Что задано – должен пройти.

Четвертое: сомнений виражи;
От творческой переработки
До усвоения своей погодки
Собственные развивай кряжи.

Пятое: разумные поступки
Веди от помыслов густых –
Не запевай в чужие дудки,
Себялюбимые твори мосты.

Шестое: постоянно развивай
Добрые умения как прихоти,
Не доводя до смерти-лихоти,
А общечеловеческое воспевай.

Седьмое: верх нравственно ищи;
Жить без оглядки невозможно,
Жить безнравственно – курьезно;
За слезы крокодильи не взыщи.

Восьмое: береги квартиру-дом,
Чтобы пелось в них пречисто,
Затхлостью душа не кисла,
А перебродила в отчий ром.








Удача

Удача ходит лишь к тому,
Кто ее добром встречает.
В кругу сомнений вопрошает
Резонный отклик: «Почему?»

Если встретить ты готов,
Помыслы удачу зазывает;
Правда, этот вывод отрицают
Скептики всяческих сортов.

В удаче – объективное поет,
Случай – сходка обстоятельств,
Встреча – ломка двух сиятельств;
В результате – творческий полет.

Творчество – апофеоз труда,
В нем для удачи мало места.
Становится она тогда известна,
Когда нужна для черта кочерга:

Входит в храм сама собой
На фоне доброго поступка –
Тогда и появляется улыбка:
Мне удача послана судьбой.

В реальности удача – не посыл
Со стороны сугубо неземного,
Пусть даже верно золотого;
Пил бы чай, пока он не остыл.

Под камень не пойдет вода,
Удача не охотника добыча –
Сопровождение творца обычно,
А встреча – результат труда,

Который взял разумный человек,
Обойдя чертоги поднебесья,
Дошел до случая: удача лейся,
Связав добычу в обществе калек.

Не приходят они стаями, удачи,
Их зазывать посылами должны,
Иначе в старомодном доме клячи
Живут, успехи им не так важны.









Правда

Правд немало в нашем мире,
Ложь одна, но портит все –
Маленькие грозят вампиры.
Даже большому карасю.

Исконно правду мы не ищем:
Готовенькое угощение ждем,
А ложь тогда по свету рыщет –
Не оставайся с ней вдвоем.

Значит, нужно множить мнения,
Выходя на собственный итог –
Гремит потоком вдохновения,
Обжигая, быстрый танец «Жок»

Ложь крадется тихой сапой,
Исходя из личностной струны,
Выглядывает не уродом-жабой,
А плодом прекрасной стороны.

Кто пустой готовит запуск? –
Тот, кто трусит мелочь, пыль,
Чтобы бежать по жизни трапу,
Выворачивая душу в гниль.

Зачем уродство этих преподобий?
Райских яблок своровать себе?
Упиться ими в стороне колдобин,
Которые обычно роются в борьбе.

Правду добывают трудным ходом,
На нее как в должное глядим,
Между тем, закономерщик мода
Множит ложь и ставит впереди…

Итак: мышления стереотипы
Приводят нас бычками к лжи;
Мы часто верим в эти липы,
Вороша безмозглые гроши.

Ох! Как нужна народу правда!
Мы сами не хотим ее найти.
Веруем послушно и бесправно,
Лбами упирая веяния судьбы.





Выход

Недовольный человек ищет выход,
Довольный – выбирает новый вход,
Хотя уже не собирается в поход,
Он в удовольствиях – и без продыха.

Жизнь становлений – вечный поиск:
С утра тревожит непомерный труд;
Зачем нужны помехи халабуд
Довольства? От нечистых происк.

Согласие с собой вне удовольствий;
Исконно разумеется законный нрав,
Общечеловеческих бесценных лав,
О плоти не встревается речь вовсе.

Недовольство не рождается аскетом,
Оно создать стремится равновес –
Выход как цыганочка с приветом:
Вместе вход и выход шли в замес.

Поиски себя торопятся зигзагом,
Открывая человеческих желаний свод,
Закрывая ценностных порядков грот,
И вновь наоборот – прямым оврагом.

Каждый цикл – успеха кладезь;
Выходы желания находятся всегда,
Они подхлынут, будто талая вода,
Обращая недовольство в радость.

Бежит «вход-выход» многократно,
Вся жизнь – земной круговорот,
Как путь в волшебный огород
За своей мечтою – и обратно.

За жизнью «ради удовольствий»
Не может очередь людей стоять –
Диспозицию давно пора понять:
Выход ждет не в самовольстве…






Не забывать

Говорят, что ходим мы под богом,
Однако, если разобраться прямо –
Ведь под нами ходят дьявол,
С которым обращаться строго:
По краю мер – не забывать,
Он отлично учится – на пять.

Но ходим на земле мы сами,
Не опасаясь осуждений неба,
Заняты более добычей хлеба;
Вбивая эти гвозди в память,
Не понимаем: как узнать –
Что завтра выкинет опять.

Помнить прошлое – так мало,
Избегнуть настоящего базара,
Тайну знать грядущего пожара –
Нашего разума пыткой стало.
Бойся забвения лихой толпы,
Ударившейся в райские сады.

Что за ночь стоит над нами?
Ушли за ноль века нечистых,
Прошли утра туманов мглистых,
Солнце бьет лучом там-тамы,
Но есть закон: не забывать –
Улыбкой новый день встречать.

Зачем же нам ходить под кем-то?
Ведь недаром дан нам разум –
Материализовать благую фразу,
Чтобы достичь размера «фемто».
Про мелочи, дружок, не забывай,
До крупномерного их продлевай.

Когда гигантом мчишься в горе,
Оно со сцены сходит прахом;
А то, что было раньше мраком,
Маяком огня сверкает в море, –
Чтобы жизнь была большой,
Имей большое за своей душой.




Жалоба

Я служу в конторе жалоб.
С утра толпится жалобный народ.
Ох, как меня он достает –
От трюма и до верхних палуб.

Одному сосед испортил
Кафель в ванной-душевой,
Другой был пойман старшиной,
И разговор дошел до оргий.

Третий ноет на погоду,
Мол: непогода не нужна,
Для костей сухость важна –
Плюй с огня, шипя, на воду.

Четвертый тихим разговором
Буквально тайну говорит:
«Видел на досуге вора,
Он худо может сотворить».

Пятый будто милостину просит:
«Помогите хвори одолеть,
Килограмм на сорок похудеть;
Иначе в жизни будет осень».

Шестой хает вампиров-комаров,
Ожесточается, махается руками.
Один куснул его аж в бровь,
Да еще при божьем храме…

И преподобных жалоб масса –
Вот какая киснет дребедень;
С головой больною набекрень
Жду заключительного часа….

Просыпаюсь, жизнь любя,
Завтрак отдаю шестому,
Повторяя совесть-аксиому:
«Жалуйся только на себя».




Детство

От свечи до колокольни
Протянулся русский дух –
Как пудовый медный звук,
Он могучий и привольный.

От порога и до космолета
Разум детства голосит, –
Заберет премного сил
Даже у зрелого пилота.

Босоногий и упрямый
Глубоко он в душу влез.
Как приговаривал отец:
«Поднакапливай-ка тяму».

Изнутри исходит сила –
Хотя, будто из земли,
Но поди ее, возьми –
Ручьем бы если била…

Заряжает пушку детство,
Бабахает она через года,
Но утекает как вода,
Если не находит места.

Становился взрослый берег:
Лошадям крутил хвосты,
Нарушал порой посты,
Но свече остался верен.

Застрял бесштанный образ:
Седину преосвятил огонь,
Обретя от детства бронь,
Дух разукрасил возраст.

Я ныряю в воду лета,
Наблюдаю в перископ
Благодарный перескок
От нуля до ручки века…

Невозможно на планете
Отринуться от детства –
Сокровища в наследство
Мы получаем с этим.

Развиваюсь этим благом –
Взлетая птицей-мудрецом,
Становлюсь лихим гонцом
Побед людского флага.





Россия

Россия странная огромная страна –
Страна величия господ и скоморохов,
Элит-культуры и тяжелых «Ох-ов»,
Захолустья и тоски в ежовых рукавах.

Но Россия – милый край берез,
Край благодарного лесного шума,
Который заставляет много думать
И понимать, что наступает твой черед.

Раздольем не испорченный народ
Распахивает к встрече доброты объятия,
Несмотря на громкие судьбы проклятья,
От природы чистоту лица сберег.

История покажет княжеский чертог
И нищету придворного холопо-люда;
Кажется, сверкает яростью Малюта,
Готовя свой палаческий бросок.

Как возможно сохранить лицо
В округе беспощадных нравов –
Считался человек заведомо неправым,
Когда чертово крутилось колесо.

Неоднократно поднималась алая заря,
Лужами залитая невинной крови;
Кандалами лютыми натирая ноги,
Россия поднималась, чудеса творя.

Мать воспевала высоту творцов –
Художников, писателей, поэтов, –
Вечных авторов от человечности сюжетов,
Вдохновляя подвиги своих отцов.

Я открываю бережно калитку дня,
Вхожу благоговейно в храм природы,
Впитываю эти благостные своды –
От журкого ручья и до гнилого пня.

Здесь зарыт волшебный ключ
От ларца сбережения сокровищ,
Который обеспечил жертвой крови
Прорывной к святости народа луч.

Читаю в напряжении историй лист,
Лицо пылает в благодарность предков,
В голове восторгом вертится заметка:
«Как в России воздух чист»!








Не боец

Рваным облаком лечу к мечтам,
Поднимаясь выше мутной хмари,
Поминая тихой радостью отца –
Показал секрет булатной стали.

Я не боец эскадронов гусар,
Не обладаю наглостью нахрапа,
Надо: перепыхну как квазар,
В рамках человечности собрата.

Нужно «отдать» прежде «хотеть» –
Приручала мое детство мама, –
Иначе начинает личность лошадеть
Посреди самими созданного срама.

Как можно у себя культуру красть?
Вгоняя гвозди в крышку гроба,
В котором перезаседает власть
Натурой веселящегося гнома?

Мы и так переобижены судьбой:
Колышется трава – пустые зерна;
Жиреем удовольствиями на убой,
Шопоту совести внимая черной.

Мне скажут: «Глупенький эстет.
Что за жизнь без удовольствий?»
Так выгляжу как смуровой брюнет
Среди блондинов испечено-постных.

Приказом принимаю веру вер:
Пустота и полнота – соединиться!
Хлеб и разум как источник мер –
В счастье целостности слиться…

Интеллигент и хрупок и костляв,
Аппетитов плоти не убийца,
Но и он петляет в ад на костылях,
Если гром добра не сотворится.

Мой мечтательный менталитет:
Бороться не желает за свободу;
За нее передерутся только те,
Кто провозглашает дар за моду.

Дар принисходит свыше сам,
Просачиваясь именем в природу;
Моду сказкою навязывают нам,
Чтобы сделали чужим погоду.

Свободу обретает только тот,
Кто принимает вечный поиск;
Это значит, мысленный поток:
Без борьбы – стремится поезд.

Он стремится к радостной мечте,
Не свободы – тусклости убогой;
Культура прививается лишь тем,
Что люди ласковы как боги.





Страда

Как окрестностью понесся слух,
Что я бродяга как в тюрьме –
Не тот, кто бродит по земле,
А из тех, в ком бродит дух.

Мыслей начинается страда –
Объявляет на побудку рота;
Бродит, значит, и находит что-то,
Только я не нищий без стыда.

Есть рецепт, как голову спасти:
По зубам бьют решето пустое;
Возможное не скажет Вам историк:
«В брожении умов спасение Руси».

Немаловажно приготовить тишину,
Чтобы разумом возголосила песня;
Заканчивается выбор благовестью,
Которую бродить с собой возьму.

Побогаче сила правды чистоты –
Как вечный символ доброй веры
(Не нужны нам здесь примеры), –
Мир не лишен лукавой простоты.

Он счет ведет на «дважды-два»,
Но ускользает звонким смехом,
Растягиваясь эхом долгим веком,
Втискиваясь в головы умом едва.

Ведь не жуем же мы слова,
Едим обычно пожирнее пищу;
Если раки за горами свищут,
Для варки их придуманы дрова.

Ночью тихой догорит свеча;
От усталости замолкли раки,
Далеко разносит лай собаки;
Даже бойкие часы молчат.

Был успешным день-страда,
Потянуло в вещий сон бродягу;
Загадал закат вопросом тягу,
Только Луна в зените молода.








Ошибки

Человеку свойственны ошибки,
Только это отнюдь не беда –
Обывателей пустая ерунда,
Пародии язычества, ужимки.

Генеральный ранг достоинств:
Без ошибок человека нет,
Как не может красоты сонет
Поэтом без любви покроен.

Не ошибается животное:
Ногами мелко пересеменя,
Рогами в бешенстве крутя –
Шерстистое, архиголодное;

Несмотря на сто попыток,
Быть таким земной удел –
Свершение разумных дел
Не пребывает без ошибок.

Участь такого положения
Бывает очень дорого порой –
Мы предстаем перед горой,
Полной ущерба наваждения.

Но покрывать ошибки хуже,
Особенно скрывая от себя;
Тогда и прекращается борьба
Даже ученейшего веком мужа.

Но учатся не на ошибках,
Упрямых, весело-прямых,
Больных и бешено-шальных.
Даже не на удач улыбках.

Удачей верховодит случай,
С которым нам не по пути –
До пекла можно так дойти,
Охая тяжелой мрачной тучей.

Учимся, когда их вяжем –
Закон ы и случайность в ком;
Строим целостности дом,
Жить в равновесии обяжем.





Должно быть

Невозможно знать: что будет,
Важнее, что должно бы быть –
Направление, куда бы плыть,
Вам благодарность не забудет.

Будущая явь не той породы,
Удача часто не дает успех,
Но помогает в радость всех
Судьбы повысить обороты.

Творят они совместно должное –
Прядутся нити будущих побед,
Хотя последние под сенью лет
Рисуются лишь как возможное.

Реальность искажает должное –
Случайность пишет свою вязь;
Хоть объективное и князь,
Без ошибок жить не может.

Глядит будущее под флером,
Отчетливы лишь общие черты,
Как должное их видишь ты –
Цветное в виде черно-белом.

Если мыслишь ты поступок,
Знай: чего захочешь от него;
Чтобы должное к уму влекло
За собой – иначе просто глупо.

Разум мысли крутит белкой,
Помыслы влекут дела на бой,
Но случайности несут разбой,
Искажая долг деталью мелкой.

Аксиомы древние правы:
«Если должного не знать,
На погибель в дело звать –
Равносильно рушить храмы».

Не исправит здесь могила –
Можно даже волком выть;
Будущее просто должно быть –
В этом все секреты мира.








Не повезло

Бывает, что не повезло:
Задумка вышла прахом,
Бес выскочил из мрака
И жало выпустил назло.

Привлечь везения обоз?
Бурных ждет он действий
Задиристо и с песней
До утра желанных грез.

Откуда это «Не сбылось»?
Дыра в мешках удачи
С лихой, худой подачи?
Так уж в мире повелось?

Почему одним повезет,
А тут: хоть ты лопни? –
Царапают острые когти;
Закон случайных мод?

Играет оборотистую роль
Поступка верный вектор –
Попадая в нужный сектор,
Берем удачливый пароль.

Синтез благостных идей
Правит спектр действий –
В унисон должных поместий
Он рисует отражение затей.

Если действия вразброс –
От скукошенности мыслей
Каламбуром грез повисли,
Понаставив неудач заноз, –

Единства переложен путь:
Достижения огня везений
И новейших вдохновений –
Разум к жизни повернуть.

Поумерят случаи тогда
Идти против умной воли,
Реже подобъявится беда,
Поменьше станет боли.





Чудеса

Слепая наша вера в чудеса
Ведет к непостижимости
Мира и неприменимости
Застоя от создателя-творца.

Неверие переносит черту
Погибельную в характер –
Если заглохнет трактор,
Скорость выбрали не ту.

Значит, пропали терема –
Тянет неверие к бессилию,
Ума опорожняя закрома;
И ждет болота кутерьма.

Чудесами славен свет –
Он куликом стоит на них, –
Куда бы только не проник,
Нежданный везде привет.

У веры постулат прямой:
Не ищи сшивок причину,
Иначе шапка не по чину,
И результат совсем иной.

Причина – неверия флюс:
Болит, но не дает отдачи,
Летит на высшей передаче,
Заключая вражеский союз.

Причина лишена чудес,
Мечты, страдания и веры –
У нее конкретные манеры
И постоянный тяжкий вес.

Неверие не может ничего,
У него размытая граница, –
Мечты пропущена страница
Неразумной жизни кочевой.








Согласие

У бога нравственная нищета –
Отрыв беспомощи от общества,
Могила человека творчества,
Личности минутой сочтены?

Человечность, его торжество
Связано с законами отдачи,
Ожидания ответной сдачи –
Доброты поступка своего.

Тождественны чужое и свое,
Они не могут друг без друга –
Когда существования подруга
Из заморских выходит краев.

Лишен порядочного нрава?
Нет согласия с самим собой?
Доволен покати-судьбой,
Морально не имея права?

Разговор с собой наедине,
Когда дерутся злые петухи,
Нахлебавшись досыта ухи –
Хлев в ночной полувозне.

Один петух доволен всем,
Другой горюет, плачет:
«День ничего не значит,
Ошибкой вновь просел».

Как бы помирить разбой?
Радостью доброго поступка?
Летит желанная голубка,
А вдалеке шумит прибой,

Который наступает вновь,
С утра переперечил слову,
Но нужно быть готовым
К вечерней схватке в кровь…

Вовеки тот бывал блажен,
Кого не мучила враг-совесть;
Это уже не просто повесть –
Он насмерть похотью сражен…





Свобода

Чувство свободы каждый час
Переформирует несвобода –
Двойственная ее природа
Действия и скрытых масс.

Чувства яростный поток
Связан двойственным неявным –
Часто кажется печальным
Перекошенный судьбой итог.

Превратна вера, что свободен я,
Если заботой другу не обязан:
«Никому не дам свой разум,
Никто не подчинит меня».

Не существует жизни крест,
Завязанный на тайный узел,
Когда жизнь лишилась грузил –
Простой виртуальный тест.

Свобод громада у творца –
Разбирай, как на базаре,
Но и он до поляны брани
Обязан стоять у крыльца.

Не будет удивителен канон:
Достается свобода в процессе;
Это не чувства без рецессий,
А вечно убегающий вагон.

Становится фальшив огонь
Нефилософских перекрестий, –
Когда в обязанностей тесте
Заквашена свободы бронь.

Личность существует не одна,
А обязательно среди других –
Должны вместе пруд прудить;
На том живет моя страна.

Обязан веком человек творить
Чудеса: для себя и для нее,
Обязан он на это говорить:
«Я свободен – это все мое»!












Прошлое простить

Недовольства путь не лучший;
Если бунтует вепрем грусть,
Приподнимая кверху грудь, –
Значит, смысл веков охрупчен.

Значит, высказаться должно,
О душе тревожной заявить,
Звуком прошлое простить,
Иначе будет явно поздно.

Поступки-помыслы – качели:
Побудительный велик мотив –
Паром движется локомотив, –
Возмутителен на самом деле.

Будоражит он лоно историй,
Зато наводит связь времен,
Идет вперед красных знамен,
Ликвидируя фантасмогории.

Высятся мотивы-интересы,
Накопилось кое-что сказать;
Отпускаются стыдливо тормоза,
Принимаются словно по весу.

Возмущает нас такое прошлое,
Побуждает к действию вновь;
Напрягается, трясется дробь,
Отбраковывая гнило-пошлое.

Не величина отстой-осадок,
Легкостью несется на гнедых,
Прошлое в объятиях простых,
Сам человек в покое сладок.









Красота

Чудес немало в нашем мире,
А красота расцветает одна,
Веков седеющая старина
Хранит ее в натурном виде.

Кружатся коршуном изъяны,
Мимолетностью страдает красота,
Уходят люди, кривды духота –
Гармоники любовно пьяны.

Остаются некрасивые вопросы:
Как изведать истины концы?
Нам она годится в праотцы;
Странно, на нее нет спроса.

Истина непреходяща, вечна,
Бронзовой отлита красотой,
Любуемся мы черточкой любой –
Развитие Вселенной бесконечно.

Но также бесконечна смена
Мерцающих красот как искр, –
Под неугомонный звездный визг
Вальсирует, кружа седая Вена.

Красоту, что подороже истин,
Не знает Вена как познать,
Хотя достаточно связать
С обыденным две эти части.

Радовать вот красоты задача,
Подавать в прожектор свет,
Желанный находить ответ –
Тогда приходит истина-удача.

Стелить ухабистым ущербом
Не следует алеющий Восток;
Неизбежен красоты восход
В успокоение усталым нервам.




Памятую

Я напрягаю свою память,
Ищу следы налета, камедь
Грез и слез.
Туманом скрыты силуэты,
Годов минувшие секреты,
Что век унес.

Память не ящик информаций –
Материал для трансформаций,
Действия поток, –
Пугает жизненные силы,
Оракул нового шутливый,
Сжатых мыслей блок.

Нужно ли учить плохому,
Полузабытому, лихому?
Мир и так хорош?
Хорошее насквозь все видят,
Но без плохого ему гибель –
Одинокий грош.

Я памятую жизнь эстета,
Что ждал хорошего ответа
На личное добро.
Но без плохого нет ответа,
Как у грядущего луч света –
Одно «сукно».

Потому учись отлично,
Чтобы выглядеть прилично
Среди людей.
Но также памятуй худое,
Черное, ночное и немое
Среди лебедей.

И когда беда нагрянет,
Или просто тошно станет,
Память что гранит.
Такого много было,
Добро не позабыло –
Дорогу сохранит.




Будущего дверь

Заглушив духовную тоску,
Победит активность действий;
А не хочешь – так рискуй:
Тяжкие живут без чести.

Углубленность печальных дум
Перемывом завязана прошлого;
Прикосновение холодных губ –
С принятой границей пошлого.

Что было, веселей теперь,
Поскольку обрело свободу, –
Закрылась в будущее дверь,
Вряд ли огонь минует воду.

Вот только муторно душе –
Хочется запевки в радость, –
Стереотипов бьет клише,
Атакует фронтом старость.

Во славу будущих побед,
Добывают руды счастья
Из глубины разумных недр,
Соединяя в образ части.

Отлито целостность – ядро
Золотом обретенных смыслов,
Которыми наполнено давно
Духовности порядочная искра.

Осадок тягостных морей
Вскипает в радостную бучу,
Как подраздуется Борей,
Дух повынесет на кручу.

Откроет будущего дверь,
Умом тоски перелопатив;
Красоты нового испей,
Увенчав свободы натиск…



Вера

Вера как начало интереса
Приближает истины мотив,
По дороге смысла покатив,
Достигает радости замеса.

Это уникальнейшая мера
Антипода мрака пустоты, –
Когда разведены мосты,
Утопающих спасает вера.

Говорят, она дремуче-сера –
Одинокий и безмозглый тип?
Прощальный без исхода хрип,
Когда режется пилой фанера?

Даже в глубине безверий
Огоньками дышит смысл;
Только он безлик и лыс,
Мертвечины дух без веры.

Модель нового поступка
Любую связывает мысль;
Только разумно научись
Применять ее голубкой.

Иначе нарастает мохом
Закономерных вер итог –
Если сапожник без порток,
Означает вовсе плохо.

Обходя потоки новостей,
Сущность вер такая цель,
Что оживает как апрель –
Время активных действий.

Среди яростных событий,
Заключительный круиз:
Символ веры это жизнь
Как экзофеномен открытий.




Уходят года

Как относиться к тому, что уходят года?
Такси, корабли, троллейбусы и поезда?
Мы расстаемся с частичками жизни
И ощущаем: мы становимся лишни?

Вновь отрываем кусочек себя:
Ради чего возникает борьба?
Почему мы бессильны во времени?
Что-то содержит нас в темени?

Что будет, если не уходят годы?
Такси стоят и ждут погоды,
Корабли молчат, отдали якоря,
Поезда замерли, шума не творя?

Перед нами грандиозная картина:
Зима и лето, удивленный Буратино –
Развертка полная событий и времен:
Радостная, горькая, ядовит паслен.

Чтобы осознавать ее величие,
Чтобы смыслом ухватить обличие,
Чтобы вклиниться в существование,
Свобода нужна нам от шор и оков.

Как важны налаженные связи:
С Природой, Космосом без грязи,
Хотя годимся всем в сынки,
Летим с годами наперегонки.

Такое выглядит сотворчеством,
Чтобы мир на нас не кончился;
С годами сами набираем ход,
Как поезда, трамваи или пароход.

Сотворчество не топчется на месте –
Все новое и новое рисует вместе;
Низкий поклон земле отдам:
«Спасибо Вам, привет годам»!






Жизнь не пережить

«Жить – и жизнь не пережить,
И удачу сохранить», –
Говорила часто мама;
Пережитков – нет, не может быть,
Они выходят, нам их не столбить –
С того света телеграмма.

Можно ли покрыть удачей свет?
Или в ней от человека нет?
Не попасть бы в крайность.
Когда удача шлет привет,
За пазухой не держит пистолет –
Приглашает в радость.

Значит, паритеты сотворцов
Предпочитают вязь концов –
Успех соэволюций.
Стать сохранителем удач
Чудесный помогает врач –
Смысл духовных революций.

Никогда не пережить себя;
Удачу схватывают, уходя,
На разумный берег.
Удачу нужно сотворять,
Издали с умом встречать;
Пухнет думой череп.

Можно пережить размахом,
Будучи большим рубакой,
Жизнь горда тобой?
Жизнь многие не любят,
Не жадничайте, люди –
Хватит Вам одной.







Дума

Дума летит в печали туманом,
Обдувает прохладой ее ветерок;
Кажется вечер созданием странным –
Будто бы душу с собой поволок.

Трепещет она боязливой осиной,
Нехотя, но колокольно звенит –
Снова тоскует по Родине милой,
Непобедимой как вечный гранит.

Вот я стою у согнутой рябины –
Горит зарей ее кистей пожар, –
Рядом обрыв перепачканной глины,
Дальше домишек седых крутояр.

Сколько тяжелых годов пережито?
Ржаной аромат – разудалился хлеб;
Теплой водой колыхает корыто,
Словно гоняя источники бед.

Вот и порог. Ничего не забыто –
Дверь отворяю в родительский дом:
Та же картина престранного быта
С ласковым серым, пушистым котом.

Но почему подневольно и грустно,
Закат нагоняет тоску-пустоту,
Вроде борщом поразносится вкусно –
Мама готовит с любовью отцу…

Снова голодные мысли размыты,
Ночью застлала годов пелена;
Окна на волю досками забиты,
И опустились в хаос времена.

Разве забота – по прошлому плакать? –
Может, устроить в душе кавардак?
Нет, это просто на сердце заплата,
Нитки которой не рвутся никак.





Восторжествует красота

Я улыбкой простираю руки:
«Сойди ты к людям, высота?
Разгони как тучи злые муки,
Пусть восторжествует красота».

Заведусь моторной тайной –
Восторгом утренней зари, –
Полечу орлом к окраине,
Попросить у звезд огни.

Пусть они посветят миру,
Выдворяя к черту тьму,
Воздвигая доброты мортиру
Кораблю жизни на корму.

Закаты весело-красивы,
Заря рассвета хороша,
Дни становятся игривы,
А вечера – творит душа.

Весельем кружится тропинка,
Живьем колышется трава,
Распустила веер паутинка,
Ароматами ликует голова.

Люди жаждают восторга –
Красота окажется мечтой, –
Вместо прагматического торга,
Душа засветится свечой.

Только одного восторга мало –
Соединить бы в дружбу высоту
И приземленное навеки сало,
Отняв у жизни хромоту.

Тогда в замке пожеланий
Единственных духовных мер
Появится, и без камланий,
Красота как символ вер!








Город

Дремлет мир закаменевший –
Город дыма – железобетон;
Усмешкой говорю: «Пардон!
Ты повадками как леший.

Воздух выхлопами портишь,
День куролесишь и ночь,
Запугиваешь камнем дочь,
А тенью Солнце корчишь.

Как такое терпит лихо
Бедный горожанин-человек, –
Ведь чтобы взять разбег,
Ему мыслить нужно тихо».

Громом отвечает Чудо-Юдо:
«Несешь ты околесиц тьму.
И твои капризы – тьфу!
У меня комфорт для люда.

Улицам весело и трезвучно,
Ну, атмосферу попорчу чуток;
В аудиториях мысли росток;
Тень у меня подкаблучна».

Победителя в том споре
Вообще не может быть –
Нам обязаны служить
Вместе счастье и горе.

Только как закажешь меру
Убавить личный аппетит?
В ушах болит-свербит отит –
Верит человек в химеру.

Уродлива всегда чрезмерность:
Автомобилей пробковый тупик
От великого ума возник?
Это в качестве примера.

Город – жизни нужен,
А не жизнь для городов;
Ожидай больших штормов,
Если он тоской запружен…





Осеннее слово

Шумит слово осенним дождем,
Ветер катит тучи-забияки,
Повесть грусти даже днем
Обретает зависть людей всяких.

Не замечая будто то, что есть,
Они завидуют тому, что было –
Если прозу обращаешь в песнь,
Тогда и слякотное – мило.

Дождик хмурит царство вековое,
Посмотри: стучит по крыше бойко,
Будит детства чувство становое,
От которого становится так горько.

Звуки мерятся октавами добра,
Напором мокрых и тяжелых капель,
Говоря, что наша жизнь сполна
Заполняет всепогодный табель.

Весною тяга к Солнцу велика;
Устаешь от жаркого дня летом;
Охлаждает слово осень-великан,
Чтобы насладиться белым снегом.

Обиды рвет последнее тепло.
Воробьи в саду купают лужу.
Туман седой в овраг поволокло.
Трясут ребята старенькую грушу.

Вместо плода – брызгами вода
Умывает чисто озорные лица,
Но от детства слово не беда –
На нем веками выросла столица.

Не всегда печален осени мотив –
Навевает он покой и благость,
Только нужно изменить инфинитив
На разумную оранжировку в радость.





Пересекая годы

Не надо спорить –
Мир не рассудить,
Он словно море
Поглощает горе,
За то его благодарить,
Пересекая годы.

Береза в наши окна
Бросит благодать,
Слезами мокро
Станут стекла;
Прими как дань
Дар матери-природы.

Широко зеленый шум
Волной усталого покроя
Разносит веселящий гул
Посреди высоких дум
Человеческого строя –
Значит, живет не один.

Человек вбирает миг –
Радость именитой доли;
Воздух совести хранит,
Бережно стирая лик,
В копоти огня историй
Мелькающих картин.

Годы скопище наук,
Ореол сравнений, –
Солнца яростного круг,
Мыслей расхороший друг
Посреди сражений
Показывает сталь.

Непреклонен разум,
Он с Природой вместе
Шевелится сразу,
Оттачивает фразу –
Активность действий
Прогоняет хмарь.





Я приеду

Перрон вокзала в огоньках.
Гудки разносятся в ночи.
Ледок, беги хоть на коньках.
Люди хмуры как сычи.

Похоже, отдает концы
Последний детства день –
Дорогу ищут молодцы,
Вгоняя робость в тень.

Локомотив сбавляет ход,
Мелькает окнами вагон,
Колодки тормоз жжет,
Проводника блестит погон.

Я еду, еду далеко,
Чтобы начало началось,
Чтобы мне стало нелегко,
В тревоге закалилась ось.

Самостоятельности бедной рост.
Ответственности воз большой.
Груз человечности не прост,
Его пекут только душой.

Медью ударили колокола,
Поплыли огоньки вперед,
Ждет неизвестности Земля;
Такой у жизни поворот.

Возможно, я вернусь назад
Лет примерно через пять;
Так же скрипнут тормоза,
Перрон улыбнется, любя.

Привезу я в отчий край
Не только разумов багаж,
Размещу в цветущий май
Розовощекий взрослый стаж.

Я приехал, я вполне готов
Миру наводить серьезность,
Чтобы даже из худых годов
Выжимать добро и звездность.









Зима возьмет в чертог

Погрустнело российское небо,
Бродят осенью тучи гурьбой,
Солнце ходит куда-то налево,
Надежда приходит с мольбой.

Летят журавли от проказы
Холодных и желтых краев –
Но эти погоды приказы
Не для сирот – воробьев.

Нахохлив пушистые перья,
Сидят, обижаясь на мир,
Который в угаре похмелья
Дар лета не сохранил.

Бежит, колдует время,
Все смотрят на Восток:
Покажет Солнце стремя
Или зима возьмет в чертог?

Грустнеет российское небо
И для обычных людей –
Нам бы английского кэба,
Чтобы догнать лебедей?

В Европу отстали мы с детства,
Закрыт азиатский шатер,
Творятся случайные действа –
Пеняем на крепкий ликер?

Пора устанавливать свечи,
Природу легко обмануть;
Пора торжествующие речи
В башмаки человека обуть.

Зовет перелетная птица
Искать благодати края.
А может, нам это снится?
У зимы стратегия своя?





Петухи поют

Темнотой любуясь, петухи поют,
Запоздала соня – дремлющее утро,
Поджидая зов зари беспутно
Горизонтом бредит солнечный уют.

Сонно бродит летом тишина,
Оживший ветер в листья не играет,
Слабо шевелясь, росу пытает:
Скоро ли откроют света закрома?

Громко взголосили вторые петухи,
Что-то задрожало в свежем воздухе,
Нечто оживает всхлипами и возгласом,
Удары побудки пока еще глухи.

Колыхнул испуганный собачий лай.
Что-то слепо колобродит ночь:
Чьи-то парни или чья-то дочь?
Бродит весело весенний май.

Пробился робко первый солнцедар,
Отчаянно запели третьи петухи,
Зашуршали воробьи из-под стрехи,
Нацелив вверх по воздуху удар.

Бренчит тихонько звук гитар,
Костра упрямый алый отблеск,
Цикады поздней сочный посвист;
А на Востоке разгорается пожар.

Говорят, что вор украл зарю? –
Вон она пылает в поднебесье,
Округлая, становит все прелестней,
Поднимая веки сонному царю.

Петухи пропели, разбудили кур,
По траве несется жеребенок-утро.
Я сегодня очень добрым буду –
Намечается в душе полный ажур.








Пой, любовь

Пой, любовь, цветные песни;
Пей, любовь, людскую кровь;
Разноси повсюду вести:
У невесты всех чернее бровь.

Ласково дудят полночные свирели,
Свадьба вепрем рвется до небес,
С улыбкою глядят лесные феи
Через призму человеческих чудес.

У любви свои волшебные законы:
Боготворить любимых вновь и вновь,
Обходя житейских передряг загоны,
Душу настежь открывать готовь.

Передо мной шатер Шахерезады,
Охрана, сабли, трон, кальян,
Парча, ковры и веера услады,
Звезды, ночь и ликование соловья.

Чувства возгорают для отрады,
Широко звучит красот мотив,
Кажется, что нет такой преграды,
Благое сотворить – все, что хотим.

О любви нам рассказал все Пушкин:
Как и что, и чем тушить пожар;
Нет, не может уродится лучше,
Окруженный сотней терпеливых жал.

Дай бог громадного терпения
Влюбленным, чтобы встать с колен;
Радость создаем через лишения,
К жизни возрождаем через тлен.

Пой, любовь, цветные песни,
Пожелаем молодым удачи дня –
Так и я, минуя частоколы лести,
Оседлаю счастья бойкого коня.




Закат одинокий

Закат одинокий и людный рассвет
Смешались в ночном полумраке;
Но день синеокий наладил привет,
Неизвестные пропали страхи.

И я одиноко шагаю в степи
Искать неразумное счастье,
Шустро мотают хвостами сурки
Да с юга грозится ненастье.

Где оно, доброе сердце мое?
Прячется в горькой траве?
Иль засосало болота гнилье –
Молотки бьют в больной голове?

Одинокость нам кует характер,
Исправляя добром что забыто;
Жаль: не каждый себе трактор
В этой дороге веками извитой.

Высится гордостью храм на горе,
Снабжает богатствами веры –
Только игривой рассветной поре
Благодарны мы: чудес примеры.

Подхожу и делаю суровый взгляд,
Отдаляя ореолы горизонта;
Вижу строгий и священный ряд
Бойцов от человеческого фронта.

У командира строгое лицо.
Он говорит: «Ты одинокий,
Поскольку позабыл завет отцов –
Понимать людей, и многих».

Принимаю от творцов закат:
Если ты уводишь Солнце,
Значит, это лишь откат –
Тьма одиночества в оконце.





Город детства

Умывает водяной хрусталь
Совесть площадей от пыли,
Камни в ожидании застыли,
Небес картина так грустна.

Эпопея громадных домов
Написана комфортом и уютом,
Но реально поступает круто
В шуме городских оков.

Легкие сажи полны –
Слышен козлиный кашель, –
Варится движений каша:
Объятия сметающей волны.

Город прекрасен умом,
Но не болеющим сердцем;
Он потому только мой –
К нему прикован детством.

Кувшин памяти разбит,
Душа убегает к природе,
Вопреки собачьей моде,
Проглочу я ком обид.

Романтике года чужой,
Смысл обрету в одиночку;
Вытягиваю мысли в строчку,
Себя подгоняя вожжой.

А город вечно спит,
Он никогда не дремлет –
Духом вечный, древний –
В камень изваяний влит.

Он своим умом живет –
Душит человеку волю, –
Когда с толпой идет,
Невольно близок к горю.



Брызжет интерес

Лазурью льет картина дня
В цветах улыбки настроений,
Ложится дымкой даль сомнений,
Она зовет, зовет меня.

Мудрецы твердят не зря:
«Мечтой зажги огонь желаний»;
Минуя частокол стараний,
Займется красотой заря.

Себя испробовать на вес –
Лежит, поет моя дорога;
Мне жизнь спокойная убога,
Лучами брызжет интерес.

Добраться до вершинных скал,
Где тайники скрывают горы.
Зачем брехать пустые споры,
Коль одержимый песней стал?

Велик сторонник вешних муз.
Летят попутным ветром чайки,
Несут с собой мои печальки.
Оставив лишь дорожный груз.

На берегу – зеленый шум:
Дитятя радуется встречи;
Пора уж ставить счастья свечи,
Отряхиваясь от игривых дум.

Рюкзак повешу на сучок,
Растормошу свою скатерку,
Посажу как гостью пчелку,
Приползет лесной жучок.

На воле пораскинуться дущой,
Раздумывания не забудут друга,
Среди мелодий дятлового стука,
Полукружье интересов – хорошо!




Запоет петух

Звездами любуясь, запоет петух;
Жупел без него как будто
Пресловутой ночи не потух,
Но всегда обрадуется утро.

Часто человеку кукарекает беда,
Будто утонул узел рассвета;
Хотя, подобно петуху, всегда
Летит зарей комета и комета.

Меняется время, стоит человек,
Человеческое не меняет нравы,
Хоть наступает петуховый век,
Жизни квант не бывает корявым.

Там, где гегемоном правит стих,
Не бывает действия без смысла;
Там, где ворожеют орды клик,
Человека сущность – это числа.

Которые не могут жить без войн,
Петушка не слышат над зарею,
Не понимая: интерес есть твой;
За это их с самоубийцами зароют.

Грабли часто угощают в лоб,
Если с интересом угасает разум –
Хохочет над полями вечный жлоб,
Разучась построить даже фразу.

Нас не сдвинуть с петушиного пути,
Общечеловеческое лишено проклятий;
Потому-то: сколько не мути,
Вход закрыт для мракобесобратий.

Звездами любуясь, запоет петух,
Созывая главное – он открывает утро,
Сбрасывая с ночи прах и пух,
Возвеличивая человечность крупно.





















Содержание
Стр.
1. К читателю……………………………………2
2. От автора………………………………………3
3. Стихи из цикла «Добром любим»…………...4
4. Стихи из цикла «Философия для всех»…….67
5. Стихи из цикла «Природа зовет»…………..105
6. Стихи из цикла «Хочу домой»……………..147

Другие книги скачивайте бесплатно в txt и mp3 формате на prochtu.ru