-------------------------------------------------------------------------- Гахраман Насиб оглы Гумбатов - Историческая прародина тюрков. От Арана до Алтая -------------------------------------------------------------------------- Скачано бесплатно с сайта http://prochtu.ru Введение Более 10 тысяч километров разделяют сегодняшнего тувинца-буддиста из Тывы, от караима, приверженца иудейской веры, живущего в Тракае в Литве. Ещё большее расстояние разделяет турка-мусульманина, живущего в Стамбуле от якута-христианина с берегов реки Лена в Сибири. Вместе с тем тувинца и караима, турка и якута, а вместе с ними казаха, кир¬гиза, уйгура, алтайца, хакаса, шорца, тофалара, карачаевца, балкарца, кумыка, туркмена, уз¬бека, азербайджанца, гагауза, татарина, башкира, чуваша, крымского татарина, кара¬калпака, ногайца объединяет то, что все они являются тюрками и у всех них общий язык – тюркский. Тюркские народы (ныне их численность, по ориентировочным подсчетам, превышает 170 миллионов человек) живут на огромной территории от Лены до Дуная, от Таймыра до Персидского залива, в основном на тех же территориях, которые населяли их предки с древнейших времен. Современные тюркские народы, несмотря на различные исторические перипетии, разделившие их многие тысячелетия тому назад, смогли сохранить в своей памяти общий язык и общую культуру, доставшиеся им в наследство от общих предков. Как известно, язык это не только средство общения. Язык это память народа. В словах родного языка мы сохраняем историю многотысячелетнего дописьменного исторического пути наших предков. А ещё в языке живёт дух народа. Язык есть как бы внешнее проявление духа народа; язык народа есть его дух, и дух народа есть его язык – трудно себе представить что-либо более тождественное. Так как каждый язык наследует свой материал из недоступных нам периодов доистории, то духовная деятельность, направленная на выражение мысли, имеет дело уже с готовым материалом: она не создает, а преобразует.(1) Стремление познать происхождение своего народа, его историю, язык, самобытную культуру – естественная потребность каждого мыслящего человека. Неудивительно, что в пос¬ледние годы издаются многочисленные работы, связанные с происхождением совре¬менных тюркских народов. Очень часто в Интернете на различных форумах люди задают вопросы, связанные с этногенезом тюркских народов. Изучение роли и значения тюркского этногенеза стояло в поле внимания ориен¬та¬листов, пожалуй, ещё с середины ХVIII в. Однако следует подчеркнуть, что до недавнего прош¬лого решение этих проблем не отвечало на прямой вопрос,- как шел процесс обра¬зования тюркских народов. (2) К сожалению, до сих пор, ни по одному из вопросов тюркского этногенеза у ученых нет единого мнения. Так, например, некоторые учёные считают, что прародина древних тюрков находилась на Алтае. Другие размещают её в областях, примыкающих с севера к Чёрному и Каспийскому морям, третьи – в Передней Азии, а четвертые – на территориях к западу и востоку от Урала. Одни ученые пишут о том, что предки современных тюрков были изначально монголоидными, другие утверждают, что древние тюрки были европеоидами. Некоторые считают, что впервые тюркские племена появились в Восточной Европе только в середине первого тысячелетия н.э., другие пишут о дальнем родстве древних тюрков с шумерами, этрусками и американскими индейцами. В советское время историческая наука во многом, если не полностью, зависела от идеологических и прочих установок властей и поэтому в те времена рассчитывать на издание какой-либо объективной работы, содержащей отличную от официально признанной властями теории тюркского этногенеза было бы весьма наивно. В последние годы о плачевном состоянии советской исторической науки написано много книг и статей. Так, например, академик А.А.Зализняк с горечью вспоминает состояние науки в советскую эпоху: «Разумеется, в отношении гуманитарных наук губительную роль играла установка советской власти на прямую постановку этих наук на службу политической пропаганде. Результат: неверие и насмешка над официальными философами, официальными историками, официальными литературоведами. Теперь убедить общество, что в этих науках бывают выводы, не продиктованные властями предержащими или не подлаженные под их интересы, действительно очень трудно».(3) Необходимо отметить, что со времени установления советской власти тюркология пос¬тоян¬но находилась под пристальным контролем властей. Не секрет и то, что с началом захвата тюркских земель (Поволжье, Урал, Западная Сибирь, Астрахань, Кавказ, Крым, Закавказье, Средняя Азия и др.) Российская империя, чтобы заставить тюркские народы за¬быть свое прошлое, обязала российских учёных (и не только русских) целенаправленно фальсифицировать этническую и политическую историю тюркских народов. В результате этого была создана так называемая «алтайская гипотеза» происхождения тюрков. Особенно упорно и агрессивно эта «гипотеза-концепция» внедрялись в академическую науку в годы Советской власти. Любое отклонение от данной «концепции» строго наказывалось. Многие ученые, не согласные с ней были репрессированы. Главными тезисами этой, одобренной властями официальной «концепции» были: – прародина тюрков изначально находилась на Алтае и на сопредельных территориях; – вхождение тюркского языка в праалтайскую языковую общность (сюда кроме тюркского языка включали языки монголов и маньчжур, а также языки корейцев и японцев); – все нынешние тюркские народы, кроме языка, ничего общего между собой не имеют, так как являются отуреченными аборигенами; – изначальная монголоидность древних тюрков; – евразийские степи, начиная с VI тыс. до н.э. занимали «индоевропейцы», а со II тыс. до н.э. – индоиранцы: арии, скифы, сарматы; – только осетины являются потомками древнейших племен и народов евразийских степей (скифов, сармат и алан). В последние годы в России ежегодно выпускаются десятки новых книг по этногенезу тюрков, в которых бездоказательно повторяются отдельные тезисы «алтайской» концепции. Необходимо отметить, что большинство исследователей, занимающихся вопросами этноге¬не¬за тюркских народов, к сожалению, забывают о том, что любая теория, гипотеза, кон¬цеп¬ция должна быть аргументирована и доказательна. Более 90% современных исследований, посвященных тюркским народам, фактически являются, в основном, перепевами старых публикаций, написанных по заказу властей ещё в советскую эпоху. Так, например, главный российский «тюрколог-алтаист» С.Г.Кляшторный, который вот уже около 40 лет пишет о прошлом тюркских народов, и сегодня продолжает доказывать правомерность традиционной советской концепции по этногенезу тюрков. В выпущенной в 2005 году книге «Степные им¬пе¬рии Евразии» он опять как заклинание повторяет основные тезисы официальной концепции: – «Евразийские степи между Волгой и Енисеем еще в VI тыс. до н.э. занимали индо¬европейские племена европеоидного расового типа, те самые «индоевропейцы», много¬чис¬ленные племена которых говорили на родственных друг другу языках индоиранской языковой семьи, балто-славянской языковой семьи, германской языковой семьи и многих других родственных языках»; – «Многочисленные автохтонные племена (индоевропейские в Центральной Азии, угро-финнские в Поволжье, Приуралье и Западной Сибири, иранские и адыгские на Север¬ном Кавказе, самодийские и кетоязычные в Южной Сибири) были частично ассимилированы тюрками в период существования созданных ими этнополитических объединений, прежде всего гуннских государств первых веков н. э., древне-тюркских каганатов второй половины I тыс. н.э., кипчакских племенных союзов и Золотой Орды уже в нашем тысячелетии. Именно эти многочисленные завоевания и миграции привели в исторически обозримый период к формированию тюркских этнических общностей на местах их современного расселения». (4) Доктор исторических наук Н.Егоров, также, видимо, пытаясь выдать желаемое за действительное, пишет: «тюркологи давно определили, что пратюркский язык сложился в Центральной Азии, точнее - в районах Забайкалья и Восточной Монголии. Первичный рас¬пад тюркской языковой общности произошел где-то в середине первого тысячелетия до новой эры…Древние племена, расселенные в свое время на обширных просторах евразий¬ских степей от Северного Причерноморья до Центральной Монголии, вплоть до рубежа новой эры говорили на различных диалектах восточно-иранской ветви иранских языков».(5) В Советском Союзе, где продолжалась колониальная политика российской империи в отношении нацменьшинств, трудно было ожидать появления достоверных работ по тюрк¬ским языкам. Необходимо отметить, что и в последние годы, в России некоторые ученые стали публиковать откровенно лживые статьи о тюркских народах. Так, например, пред¬ставитель российской науки В. Махнач пишет: «несомненно существуют народы, говорящие на тюркских языках. А существует ли единство тюркских народов? Достаточно посмотреть на различные тюркоязычные народы, чтобы убедиться, что это не так. Это не так в расовом отношении, потому что большинство тюрок – умеренные монголоиды с очень слабо выраженными монголоидными чертами (скажем, туркмены). Но есть тюрки – чистые европеоиды (например, чуваши) и есть тюрки – чистые монголоиды (якуты и, тем более, тувинцы). Их внешний облик свидетельствует, что эволюция языков шла одним путем, а эволюция этих народов – совершенно другим. Однако сравнение можно провести не только на расовом уровне, но и на религиозном. Большинство говорящих на тюркских языках – мусульмане (правда, разные мусульмане: и сунниты, и шииты), тогда как чуваши – православные христиане, следовательно, всегда будут вместе не с другими тюрками, а с другими православными. Тувинцы же – северные желтошапочные буддисты (ламаисты), и у них единство будет с буддийскими народами, а не с мусульманами-тюрками. Т. е. пред¬ставление о тюркском единстве, к которому так стремятся сейчас некоторые деятели в нашем государстве и особенно в Турции, не основывается ни на реальной этнической общности, ни на религиозно-культурной базе, а следовательно, представляет собой нацизм – теорию искусственного племенного единства. Мусульманское единство органично, и ничего негативного в нем нет. Исламский фундаментализм в некотором смысле тоже закономерен и органичен. А вот пантюркизм – это нацизм». (6) Другой российский исследователь К.Пензев пишет, что «даже тюркоязычие некоторых этносов не дает нам права полагать, что они действительно являлись тюрками. Так, например, азербайджанцы, разговаривающие на языке огузской группы, вовсе не тюрки по происхождению. Азербайджанцы, казахи, уйгуры, туркмены, кумыки, карачаевцы, балкарцы, гагаузы, тувинцы и другие тюркоязычны, но это вовсе не означает, что все они тюрки». (7) Необходимо отметить, что подобная политика этнической дискриминации, в отношении бывших колониальных народов, присуща многим европейским учёным. Вот что об этом пишет канадский учёный Клаус Клостермайер: «Режимы, бывшие у власти в ХХ веке, поручали переписывать историю в ключе своих собственных идеологических воззрений. Подобно придворным летописцам былых времен, некоторые современные историки академического толка не гнушались тенденциозными трактовками исторических событий, перекраивая прошлое под заказ. Когда после второй мировой войны народы Азии и Африки обрели независимость, местные интеллектуалы начали осознавать тот факт, что истории их стран писались представителями тех самых колониальных властей, с которыми они вели борьбу. В большинстве случаев они обнаружили, что "официальные" историки отмахнулись от всех традиционных свидетельств о прошлом, полагая их не более чем мифами и сказками. Нередко собственных историков с академической подготовкой в постколониальных странах не было (или, хуже того, были только местные историки, принявшие точку зрения своих колониальных хозяев), поэтому недовольство сущест¬вую¬щими трактовками истории зачастую находило выражение в трудах, авторам которых недоставало академических регалий, необходимых для того, чтобы произвести впечатление на историков-профессионалов. В настоящее время ситуация постепенно меняется. Истории своих стран переписывает новое поколение ученых, которые выросли в постколониальные времена и не разделяют прежних академических предубеждений, исправно владея при этом орудиями своего ремесла – глубоким знанием используемых языков, пониманием культуры своих стран, уважением к местным традициям». (8) Современным российским авторам, которые пытаются по новому переписать историю русского народа и их близких и далёких соседей, следовало бы время от времени перечитывать классические труды великих российских историков В.О.Ключевского и С.М.Соловьёва. Я считаю, что они всегда должны помнить написанные В.О.Ключевским слова о происхождении российского государства и русского народа: «С начала XVII до половины XIX в. русский народ распространяется по всей равнине от морей Балтийского и Белого до Черного, до Кавказского хребта, Каспия и Урала и даже проникает на юг и восток далеко за Кавказ, Каспий и Урал. Обширная восточноевропейская равнина, на которой образовалось русское государство, в начале нашей истории не является на всем своем пространстве заселенной тем народом, который доселе делает ее историю. Наша история открывается тем явлением, что восточная ветвь славянства, потом разросшаяся в русский народ, вступает на русскую равнину из одного ее угла, с юго-запада, со склонов Карпат. В продолжение многих веков этого славянского населения было далеко недостаточно, чтобы сплошь с некоторой равномерностью занять всю равнину. Притом по условиям своей исторической жизни и географической обстановки оно распространялось по равнине не постепенно путем нарождения, не расселяясь, а переселяясь, переносилось птичьими перелетами из края в край, покидая насиженные места и садясь на новые».(9) Российский политолог Алексей Миллер утверждает, что «Многие территории, которые сегодня осмысляются как извечно русские, это территории, которые еще при Российской империи подверглись этнической чистке, откуда выгнали местное мусульманское население, сначала заселили казаками, потом туда еще приехали какие-то крестьяне… Интересно, что Сибирь до начала ХХ века не считалась русской национальной территорией. Можно почитать письма Чехова из его поездки на Сахалин. Это потрясающие тексты, там просто крик души: «Господи, ну как же все иначе, насколько же это нерусская земля и люди здесь нерусские».(10) Можно поражаться мужеству многих советских ученых, которые в период советских репрессий не побоялись написать правду об истории и языке тюркских народов: С.Е.Малов, А.М.Щербак и др. Еще в 1952 году известный российский тюрколог С.Е.Малов писал: «Западно-тюркские языки показывают, что они прошли слишком большую и долгую жизнь, они испытали на себе много разных влияний и пр. Это не могло произойти в очень короткий срок. Все переселения тюрков из Центральной Азии, какие мы знаем (например, гунны, монголо-татары, киргизы), не произвели на западе того языкового влияния и переворота в пользу восточнотюркских языковых элементов, какие можно было ожидать, если бы здесь на западе не было бы уже своих установившихся и отстоявшихся издавна западнотюркских языков». (11) В современной России также немало объективных и независимых ученых. Одним из них является молодой российский исследователь Дм. Верхотуров. Дм. Верхотуров пишет, что «иранисты в один голос утверждают, что в древности (примерно до середины I тыс. н.э.) Среднюю Азию, Казахстан и Сибирь населяли иранские народы. Нередко утверждается, что эти территории были "Родиной иранских народов". Эта версия практически безраздельно господствует в трудах иранистов. Но, к числу ее странностей можно отнести следующее: -Отсутствие реликтовых народов с иранским языком на обозначенной территории. Особенно, если она признается родиной иранских народов, крайне маловероятно, что ни один иранский народ, хотя бы в виде осколка не удержался на своей исконной родине. - Если верить иранской теории, то из нее вытекает, что около середины I тыс. н.э. тюрки "выехали" с Алтая, быстро захватили и отюречили огромный "иранский мир", причем сделали это так хорошо, что не осталось никаких следов и фрагментов старого мира. Между тем, совершенно ясно, что формирование столь обширного тюркского мира заняло тысячелетия. Имеется совершенно определенный археологический комплекс степных народов, в первую очередь подкурганные погребения в деревянных срубах, погребения с конем и трупосожжения с конем, которые в археологических материалах Алтая совершенно четко смыкаются преемственностью с культурой бесспорно тюркских народов. Начало этой преемственности уходит по меньшей мере к началу I тыс. до нашей эры. Есть еще ряд обстоятельств, которые позволяют сказать, что мнение об иранской природе населения обоз¬наченной территории сильно преувеличено».(12) Известный итальянский ученый М.Алинеи считает: что «тюркские народы первыми успешно приручили лошадей и передали это новшество соседним народам. Это подтвер¬жде¬но присутствием тюркских заимствований в терминологии лошади в финно-угорских языках, древность которых доказана специалистами, и это подразумевает древность тюркского присутствия в Восточной Европе».(13) Автор данной книги поставил перед собой задачу определить территорию, где пер¬воначально совместно жили древние предки современных тюркских народов, то есть опре¬делить историческую прародину древних тюрков. До сих пор, к сожаленью, нет специального исследования, посвящённого дописьменной истории древних тюрков, поэтому эту работу можно считать первым опытом в данном направлении. Историческую прародину древних тюрков я попытался определить на основа¬нии сравнительного анализа современных и древних тюркских языков, путём сопоставления полученных результатов с данными археологии, антропологии, этнографии и исторических материалов. Учёные утверждают, что каждая гипотеза может претендовать на правдоподобность только в том случае, если она имеет достаточное основание. Закон достаточного основания, выражает одну из общих черт правильного мышления – его обоснованность. Этот закон требует, чтобы наши суждения о предмете и его свойствах были не голословны, а бази¬ровались на достоверных аргументах Известный российский лингвист Б.А.Серебренников пишет по этому поводу следующее: «Всякая мысль, чтобы стать несомненной, должна быть обоснована другими мыслями, истинность которых доказана или самоочевидна» (37) Так, как я, как наверно, и любой другой исследователь, одновременно не могу быть вы¬сококвалифицированным специалистом в таких разных разделах науки, какими являются лингвистика, археология, антропология, этнография, история, религия и др, то для обос¬нования своих мыслей, я постарался как можно максимально использовать исследования известных мировых специалистов по вышеназванным разделам науки. Из-за этого моя книга может показаться некоторым читателям чересчур перегруженной цитатами. Однако, как известно, цитаты позволяют с максимальной точностью передать авторскую мысль с целью ее дальнейшего использования для обоснования своих доводов или для полемики с автором. Общетюркская базисная и культурная лексика Время существования древнетюркской общности и территорию исторической прародины древних тюрков, мы попытались определить на основании анализа древ¬нетюркского языка, сопоставляя результаты такого исследования с данными археологии. Для этого мы, в первую очередь, проанализировали базисную лексику общетюркского словар¬ного фонда, сохранившуюся в древнетюркских письменных памятниках, а также в языках 23 современных тюркских народов. Как известно древнетюркские рунические надписи были обнаружены на огромном пространстве от р. Лены на востоке до р. Дунай на западе; наиболее крупные надписи были найдены в бассейне р. Орхон (орхонские) и бассейне р. Енисей (енисейские). Открытие древнетюркской орхоно-енисейской рунической письменности показало, что предки современных тюркских народов уже в 5 веке н. э имели свой язык и свою письменность. Тюркские языки по памятникам письменности самих тюрков известны приблизительно от V-VI вв. нашего летосчисления. К этому времени, например, можно относить некоторые манихейские рукописи и каменописные памятники из бассейна р. Таласа и Енисея. Языки по этим памятникам представляют собой результат очень большого развития.(11) Как известно у древних тюрков в этот период существовали и другие литературные произведения, в частности, переводы буддийских текстов с китайского языка, тюркские пес¬ни, мифы и легенды, передаваемые из поколения в поколение. К этому же периоду относятся памятники уйгурской литературы, представляющие собой, в основном, переводы с других языков и принадлежащие к различным направлениям религиозной, главным образом, манихейской, буддийской или несторианской литературы. С принятием ислама начинается новая фаза в развитии тюркской культуры и литературы. Именно в это время были созданы такие уникальные памятники, как “Диван-у лугат ит-турк” (“Свод тюркских слов”) Махмуда Кашгари (XI в.) и “Кутатгу билиг” (“Благодатное знание”) Юсуфа Баласагуни (XI в.) - первое крупное поэтическое произведение на тюркском языке, и др. В анализируемый словарный фонд мы включили общетюркские слова из письменных памятников (орхоно-енисейские надписи, древнеуйгурская письменность, словарь Махмуда Кашгари и др.), а также соответствующую общетюркскую лексику, сохранившуюся в двад¬цати трёх современных тюркских языках, которые разделены нами на пять ква¬лификационных групп: огузская группа – азербайджанский, турецкий, туркменский, гагаузский; булгарская группа – чувашский; восточноевропейская кыпчакская группа – татарский, башкирский, кумыкский, балкарский, крымскотатарский, караимский, ногайский; карлукская группа – узбекский, уйгурский; центральноазиатские кыпчакская группа – казахский, киргизский, каракалпакский; алтаесибирская группа – алтайский, шорский, тувинский, тофаларский, хакасский, якутский. Как известно, лексика каждого языка является важным и надежным источником зна¬ний о быте и культуре данного народа. Язык народа формируется в процессе его поз¬на¬вательной деятельности и осмысления окружающей действительности. Таким образом, представление о жизни того или иного народа мы получаем из его словарного фонда. Проведя сравнительный анализ общетюркской базисной и культурной лексики, мы смогли убедиться, что все современные тюркские народы, населяющие обширные пространства Восточной Европы, Передней и Средней Азии, а также Сибири, в своём словарном фонде сохранили большинство слов, входящих в общетюркскую базисную и культурную лексику. Общетюркская базисная лексика 1. я: чув.- e-bĕ, якут.- min, хак. - min, шор. - men, тоф. - men, тув. - men, алт. - men, кирг. - men, каз. - min, каракалп. - men, ногай. - men, уйг. - men, узб.- men, кум. - men, балк. - men, крым.тат. - men, караим.- men, башк. - min, татар. - min, орх.- енис. - ben, др.тюрк. М.Кашг. - men, туркм.- men, азерб.- mən, тур.- ben, гаг.- ben; 2. мы: чув.- e-bĕr, якут.- bihigi, хак.- pes, шор.- pis, тоф.- bis,тув.- bis, алт. - mis, кирг.- miz, каз.- biz, каракалп.- biz, ногай.- biz, уйг.- biz, узб.- biz, кум.- biz, балк.- miz, крым.тат.- biz, караим.- biz, башк.- beđ , татар.- bez, орх.- енис. - biz, др.тюрк. М.Кашг.- biz, туркм.- biiz, азерб.- biz, тур.- biz, гаг.- biz; 3. ты: чув.- еsĕ, якут.- en, хак.- sin, шор.- sen, тоф.- sen , тув. - sen, алт. - sen, кирг.- sen, каз.- sen, каракалп.- sen, ногай.- sen, уйг.- sən, узб.- sen, кум.- sen, балк.- sen, крым.тат.- sen, караим.- sen, башк.- hin , татар.- sin, орх.- енис. - sen, др.тюрк. М.Кашг. - sen, туркм.- sen, азерб.- sən, тур.- sen, гаг.- sən; 4. вы: чув.- esir, якут.- ehiqi, хак. - sirer, шор. - siler, тоф. - kir -, тув. - siler, алт. - sler, кирг. - siz, каз. - siz, каракалп. - siz, ногай. - siz, уйг. - siz, узб.- siz, кум. - siz, балк. - siz, крым.тат. - siz, караим. - siz, башк. - hez, татар. - sez, орх.- енис. - siz, др.тюрк. М.Кашг. - siz, туркм. - siz, азерб. - siz, тур. - siz, гаг.- siz; 5. он: чув.- văl, якут.- ol, хак. - ol, шор. - ol, тоф. - ol, тув. - ol, алт. - ol, кирг. - al, каз. - ol, каракалп. - ol, ногай. - ol, уйг. - u, узб. - u, кум. - ol, балк. - ol, крым.тат. - o, караим. - o, башк. - ul, татар. - ul, орх.- енис. - ol, др.тюрк. М.Кашг. - ol, туркм.- ol, азерб.- o, тур. - o, гаг.- o; 6. этот: чув.- ku, якут.- bu, хак. - pu, шор. - po, тоф. - bo, тув. - bo, алт. - bu, кирг.- bu, каз. - bu, каракалп.- bu, ногай. - bu, уйг.- bu, узб. - bu, кум. - bu, балк.- bu, крым.тат. - bu, караим. - bu, башк. - bu, татар. - bu, орх.- енис. - bu, др.тюрк. М.Кашг. - bu, туркм.- bu, азерб.- bu, тур.- bu, гаг.- bu; 7. ктo: чув.- kam, якут.- kim, хак. - kem, шор. - kem, тоф. - kum, тув. - kım, алт. - kim, кирг.- kim, каз. - kim, каракалп.- kim, ногай. - kim, уйг.- kim, узб. - kim, кум. - kim, балк.- kim, крым.тат. - kim, караим. - kim, башк. - kem, татар. - kem, орх.- енис.- kim, др.тюрк. М.Кашг. - kim, туркм.- kim, азерб.- kim, тур.- kim, гаг.- kim; 8. имя: чув.- yat, якут.- aat, хак.- at, шор.- at, тоф.- at, тув.- at, алт.- at, кирг.- at, каз.- at, каракалп.- at, ногай.- at, уйг.- at, узб.- at, кум.- at, балк.- at, крым.тат.- ad, караим.- ad, башк.- at, татар.- at, орх.- енис.- at, др.тюрк. М.Кашг. -at, туркм.- aat, азерб.- ad, тур.- ad, гаг. 9. год: чув.- šul, якут.- sıl, хак.- çıl, шор.- çıl, тоф.- çıl, тув.- çıl, алт.- cıl, кирг.- cıl, каз.- jıl, каракалп.- jıl, ногай.- yıl, уйг.- jıl, узб.- jıl, кум.- yıl, балк.- jıl, крым.тат.- yıl, караим.- yıl, башк.- jıl, татар.- jıl, орх.- енис.- yıl, др.тюрк. М.Кашг. -yıl, туркм.- yıl, азерб.- il, тур.- yıl, гаг.- yıl; 10. один: чув.- pĕr, якут.- biir, хак.- pir, шор.- pir, тоф.- bir, тув.- bir, алт.- bir, кирг.- bir, каз.- bir, каракалп.- bir, ногай.- bir, уйг.- bir, узб.- bir, кум.- bir, балк.- bir, крым.тат.- bir, караим.- bir, башк.- ber, татар.- ber, орх.- енис.- bir, др.тюрк. М.Кашг. - bir, туркм.- bir, азерб.- bir, тур.- bir, гаг.- bir; 11. два: чув.- ikkĕ, якут.- ikki, хак.- eke, шор.- iyqi, тоф.- ihi, тув.- iyi, алт.- eki, кирг.- eki, каз.- eki, каракалп.- eki, ногай.- eki, уйг.- ikki, узб.- ikki, кум.- eki, балк.- eki, крым.тат.- iki, караим.- iki, башк.- ike, татар.- ike, орх.- енис.- eki, др.тюрк. М.Кашг. - eki, туркм.- iki, азерб.- iki, тур.- iki, гаг.- iki; 12. три: чув.- viššĕ, якут.- üs, хак.- üs, шор.- üş, тоф.- üş, тув.- üş, алт.- üç, кирг.- üç, каз.- üş, каракалп.- üş, ногай.- üş, уйг.- üç, узб.- üç, кум.- üç, балк.- üç, крым.тат.- üç, караим.- üç, башк.- öç, татар.- ös, орх.- енис.- üç, др.тюрк. М.Кашг. - üç, туркм.- üç, азерб.- üç, тур.- üç, гаг.- üç; 13. четыре: чув.- tăvată, якут.- tüört, хак.- tört, шор.- tört, тоф.- dört, тув.- dört, алт.- tört, кирг.- tört, каз.- tört, каракалп.- tört, ногай.- dört, уйг.- tort, узб.- tört, кум.- dört, балк.- tört, крым.тат.- dört, караим.- dört, башк.- dürt, татар.-dürt, орх.- енис.- tört, др.тюрк. М.Кашг. - tört, туркм.- tört, азерб.- dört, тур.- tört, гаг.- tört; 14. пять: чув.- pilek, якут.- bies, хак.- pis, шор.- peş, тоф.- beş, тув.- bes, алт.- beş, кирг.- beş, каз.- bes, каракалп.- beş, ногай.- bes, уйг.- bəəş, узб.- beş, кум.- beş, балк.- beş, крым.тат.- beş, караим.- beş, башк.- biş, татар.- biş, орх.- енис.- beş, др.тюрк. М.Кашг. - beş, туркм.- beş, азерб.- beş, тур.- beş, гаг.- beş; 15. шесть: чув.- ultă, якут.- alta, хак.- altı, шор.- altı, тоф.- altı, тув.- aldı, алт.- altı, кирг.- altı, каз.- altı, каракалп.- altı, ногай.- altı, уйг.- altə, узб.- altı, кум.- altı, балк.- altı, крым.тат.- altı, караим.- altı, башк.- altı, татар.- altı, орх.- енис.- altı, др.тюрк. М.Кашг. - altı, туркм.- altı, азерб.- altı, тур.- altı, гаг.- altı; 16. семь: чув.- šiççĕ, якут.- sette, хак.- çitte, шор.- çetti, тоф.- çedı, тув.- çedı, алт.- ceti, кирг.- ceti, каз.- jeti, каракалп.- jeti, ногай.- yeti, уйг.- yətti, узб.- yetti, кум.- yetti, балк.- jeti, крым.тат.- yedi, караим.- yedi,башк.- yete, татар.- cide, орх.- енис.- yeti, др.тюрк. М.Кашг. - yeti, туркм.- yedi, азерб.- yeddi, тур.- yedi, гаг.- yedi; 17. восемь: чув.- sakkăr, якут.- ağıs, хак.- siqis, шор.- seqis, тоф.- sehes, тув.- ses, алт.- seqis, кирг.- seqiz, каз.- seqiz, каракалп.- seqiz, ногай.- seqiz, уйг.- səkkiz, узб.- sakkiz, кум.- seqiz, балк.- seqiz, крым.тат.- sekiz, караим.- sekiz, башк.- hiqiz, татар.- siqiz, орх.- енис.- sekiz, др.тюрк. М.Кашг. - sekiz, туркм.- səkkiz, азерб.- səkkiz, тур.- sekiz, гаг.- sekiz; 18. девять: чув.- tăxăr, якут.- toğus, хак.- toğıs, шор.- toğus, тоф.- dohos, тув.- tos, алт.- toqus, кирг.- toğuz, каз.- toğız, каракалп.- toğız, ногай.- toqız, уйг.- tokuz, узб.- tokkız, кум.- toquz, балк.- toğız, крым.тат.- dokuz, караим.- dokuz, башк.- tuqiz, татар.- tuqiz, орх.- енис.- toquz, др.тюрк. М.Кашг. - toquz, туркм.- dokuz, азерб.- dokkuz, тур.- dokuz, гаг.- dokuz; 19. десять: чув.- vun, якут.- uon, хак.- on, шор.- on, тоф.- on, тув.- on, алт.- on, кирг.- on, каз.- on, каракалп.- on, ногай.- on, уйг.- on, узб.- on, кум.- on, балк.- on, крым.тат.- on, караим.- on, башк.- un, татар.- un, орх.- енис.- on, др.тюрк. М.Кашг. - on, туркм.- on, азерб.- on, тур.- on, гаг.- on; 20. тридцать: чув.- vătăr, якут. – otut, хак. - otıs, шор. - ças, тоф. - üçen, тув.- ujen, алт. - odus, кирг. - otuz, каз. - otız, каракалп. - otız, ногай. - otız, уйг. - ottuz, узб. - ottiiz, кум. – otuz, балк. – otuz, крым.тат. – otuz, караим. - yaş, башк. - utıđ, татар. - utız, орх.- енис. - otuz, др.тюрк. М.Кашг. - otuz, туркм. - otuz, азерб. - otuz, тур. - otuz, гаг. - otuz; 21. сорок: чув.- xĕrĕx, якут. – törtuon, хак. - xırıx, шор. - qırıq, тоф. - dörton, тув.- dörton, алт. - qırıq, кирг. - qırq, каз. - qırıq, каракалп. - qırq, ногай. - qırq, уйг. - qırq, узб. - qırq, кум. – qırq, балк. – qırq, крым.тат. – qırq, караим. - qırq, башк. - qırq, татар. - qırıq, орх.- енис. - qırq, др.тюрк. М.Кашг. - qırq, туркм. - qırq, азерб. - qırx, тур. - kırk, гаг. - qırq; 22. сто: чув.- šĕr, якут.- süüs, хак.- çüs, шор.- çüs, тоф.- çüs, тув.- çüs, алт.- сüs, кирг.- cüz, каз.- jüz, каракалп.- jüz, ногай.- yüz, уйг.- yüz, узб.- yuz, кум.- yüz, балк.- jüz, крым.тат.- yüz, караим.- yüz, башк.- yöđ, татар.- yöz, орх.- енис.- yüz, др.тюрк. М.Кашг. - yüz, туркм.- yüüz, азерб.- yüz, тур.- yüz, гаг.- üz; 23. тысяча: чув.- pin, якут.- munq, хак.- munq, шор.- munq, тоф.- tıısiççi, тув.- munq, алт.- munq, кирг.- minq, каз.- minq, каракалп.- minq, ногай.- minq, уйг.- minq, узб.- minq, кум.- minq, балк.- minq, крым.тат.- bin, караим.- min, башк.- menq, татар.- menq, орх.- енис.- binq, др.тюрк. М.Кашг. - minq, туркм.- münq, азерб.- min, тур.- bin, гаг.- bin; 24. волосы: чув.- çüç, якут.- as, хак.- sas, шор.- şaş, тоф.- çeş, тув.- çaş, алт.- çaç, кирг.- çaç, каз.- şaş, каракалп.- şaş, ногай.- şaş, уйг.- çoç, узб.- soç, кум.- çaç, балк.- çaç, крым.тат.- saç, караим.- saç, башк.- səs, татар.- çeç, орх.- енис.- saç, др.тюрк. М.Кашг. - saç, туркм.- saç, азерб.- saç, тур.- saç, гаг.- saç; 25. рот: чув.- šăvаr, якут.- uos (губы), хак.- aas, шор.- aas, тоф.- aas, тув.- aas, алт.- oos, кирг.- ooz, каз.- auız, каракалп.- avız, ногай.- ağız, уйг.- eğiz, узб.- oğiz, кум.- avuz, балк.- avuđ, крым.тат.- ağız, караим.- avuz, башк.- avıđ, татар.- avız, орх.- енис.- ağız, др.тюрк. М.Кашг. - ağız, туркм.- ağız, азерб.- ağız, тур.- ağız, гаг.- aas; 26. голова: чув.- puš, якут.- bas, хак.- pas, шор.- paş, тоф.- baş, тув.- baş, алт.- baş, кирг.- baş, каз.- bas, каракалп.- bas, ногай.- bas, уйг.- baş, узб.- boş, кум.- baş, балк.- baş, крым.тат.- baş, караим.- baş, башк.- baş, татар.- baş, орх.- енис.- baş, др.тюрк. М.Кашг. - baş, туркм.- baş, азерб.- baş, тур.- baş, гаг.- baş; 27. спина: чув.- šurăm, якут.- аrğаа, хак.- арğа, шор.- арğа, тоф.- oorha, тув.- -, алт.- arqa, кирг.- arqa, каз.- arqa, каракалп.- arqa, ногай.- arqa, уйг.- arqa, узб.- arqa, кум.- arqa, балк.- arqa, крым.тат.- arqa, караим.- arqa, башк.- arqa, татар.- arqa, орх.- енис.- arqa, др.тюрк. М.Кашг.- arqa, туркм.- arqa, азерб.- arxa, тур.- arka, гаг.- arqa; 28. колено: чув.- čĕrkuši, якут.- tühex, хак.- tizek, шор.- tize, тоф.- diskek, тув.- diskek, алт.- tize, кирг.- tize, каз.- tize, каракалп.- tize, ногай.- tiz, уйг.- tiz, узб.- tiz, кум.- tiz, балк.- tiz, крым.тат.- tiz, караим.- tiz, башк.- teđ, татар.- tez, орх.- енис.- tiz, др.тюрк. М.Кашг. - tiz, туркм.- diiz, азерб.- diz, тур.- diz, гаг.- dis; 29. кровь: чув.- yun якут.- xaan, хак.- xan, шор.- qan, тоф.- xan, тув.- xan, алт.- qan, кирг.- qan, каз.- qan, каракалп.- qan, ногай.- qan, уйг.- qan, узб.- qon, кум.- qan, балк.- qan, крым.тат.- kan, караим.- kan, башк.- qan, татар.- qan, орх.- енис.- qan, др.тюрк. М.Кашг. - qan, туркм.- qaan, азерб.- qan, тур.- kan, гаг.- qan; 30. желчь: чув.- vat, якут.- üös, хак.- ööt, шор.- öt, тоф.- öt, тув.- öt, алт.- öt, кирг.- öt, каз.- öt, каракалп.- öt, ногай.- öt, уйг.- öt, узб.- ot, кум.- öt, балк.- öt, крым.тат.- öt, караим.- öt, башк.- üt, татар.- üt, орх.- енис.- öt, др.тюрк. М.Кашг. - öt, туркм.- öt, азерб.- öd, тур.- öt, гаг.- yöt; 31. пазуха: чув.- xĕv, якут.- xooy, хак.- xoyın, шор.- qoyın, тоф.- hoy, тув.- xoy, алт.- qoyın, кирг.- qoyın, каз.- qoyın, каракалп.- qoyın, ногай.- qoyın, уйг.- qoyın, узб.- qoyın, кум.- qoyın, балк.- qoyın, крым.тат.- koyun, караим.- koyun, башк.- quyın, татар.- quyın, орх.- енис.- qoyın, др.тюрк. М.Кашг. - qoy, туркм.- qoyun, азерб.- qoyun, тур.- koyın, гаг.- qoynu; 32. ухо: чув.- xălxa, якут.- kulgaak, хак.- xulax, шор.- qulaq, тоф.- qulaq, тув.- qulaq, алт.- qulaq, кирг.- qulaq, каз.- qulaq, каракалп.- qulaq, ногай.- qulaq, уйг.- qulaq, узб.- quloq, кум.- qulaq, балк.- qulaq, крым.тат.- kulak, караим.- kulak, башк.- qolaq, татар.- qolaq, орх.- енис.- qulqaq, др.тюрк. М.Кашг.- qulqaq, туркм.- qulaq, азерб.- qulaq, тур.- kulak, гаг.- qulaq; 33. язык: чув.- çĕlxe, якут.- tıl, хак.- til, шор.- til, тоф.- dıl, тув.- dıl, алт.- til, кирг.- til, каз.- til, каракалп.- til, ногай.- til, уйг.- til, узб.- til, кум.- til, балк.- til, крым.тат.- til, караим.- til, башк.- tel, татар.- tel, орх.- енис.- tıl, др.тюрк. М.Кашг.- tıl, туркм.- dil, азерб.- dil, тур.- dil, гаг.- dil; 34. сердце: чув.- çĕre, якут.- sürex, хак.- çürek, шор.- çürek, тоф.- çürek, тув.- çurek, алт.- cürek, кирг.- cürek, каз.- jürek, каракалп.- jürek, ногай.- yürek, уйг.- yürək, узб.- yurak, кум.- yürek, балк.- jürek, крым.тат.- yürek, караим.- yürek, башк.- yorek, татар.- yörək, орх.- енис.- yürek, др.тюрк. М.Кашг.- yürek, туркм.- yürek, азерб.- ürək, тур.- yürek, гаг.- yürek; 35. гора: чув.- tu, якут.- tıa (тайга), хак.- tağ, шор- tağ, тоф.- dağ, тув.- dağ, алт.- tuu, кирг.- too, каз.- tau, каракалп.- tau, ногай.- tav, уйг.- tağ, узб.- toğ, кум.- tav, балк.- tau, крым.тат.-daq, караим.- tav, башк.- tau, татар.- tau, орх.- енис.- tağ, др.тюрк. М.Кашг.- tağ, туркм.- daq, азерб.- dağ, тур.- dağ, гаг.- daa; 36. скала: чув.- -, якут.- taas xay, хак.- xaya, шор- qaya, тоф.- haya, тув.- xaya, алт.- kaya, кирг.- qaya, каз.- jartas, каракалп.- qıya, ногай.- qaya, уйг.- qıya, узб.- qoya, кум.- taş yar, балк.- qaya, крым.тат.- kaya, караим.- kaya, башк.- qaya, татар.- kıya, орх.- енис.- kaya, др.тюрк.М.Кашг.- kaya, туркм.- qaya, азерб.- qaya, тур.- kaya, гаг.- qaya; 37. озеро: чув.- külĕ, якут.- küöl, хак.- köl, шор.- köl, тоф.- höl, тув.- xöl, алт.- köl, кирг.- köl, каз.- köl, каракалп.- köl, ногай.- köl, уйг.- köl, узб.- kul, кум.- köl, балк.- köl, крым.тат.- qöl, караим.- köl, башк.- kül, татар.- kül, орх.- енис.- köl, др.тюрк.М.Кашг.- köl, туркм.- qöl, азерб.- qöl, тур.- qöl, гаг.- qöl; 38. вода: чув.- šıv, якут.- uu, хак.- suğ, шор.- suğ, тоф.- suğ, тув.- suğ, алт.- suu, кирг.- suu, каз.- su, каракалп.- suv, ногай.- suv, уйг.- su, узб.- suv, кум.- suv, балк.- suu, крым.тат.- suv, караим.- suv, башк.- hıv, татар.- sıv, орх.- енис.- sub, др.тюрк.М.Кашг.- suv, туркм.- suv, азерб.- su, тур.- su, гаг.- su; 39. камень: чув.- çul, якут.- taas, хак.- tas, шор.- taş, тоф.- daş, тув.- daş, алт.- taş, кирг.- taş, каз.- tas, каракалп.- tas, ногай.- tas, уйг.- taş, узб.- toş, кум.- taş, балк.- taş, крым.тат.- taş, караим.- taş, башк.- taş, татар.- taş, орх.- енис.- taş, др.тюрк.М.Кашг.- taş, туркм.- daaş, азерб.- daş, тур.- taş, гаг.- taş; 40. уголь: чув.- kămrăk, якут. – kömör, хак. - kömər, шор. - köbür, тоф. - höö, тув.- xömür, алт. - kömür, кирг. - kömür, каз. - kömir, каракалп. - kömir, ногай. - kömir, уйг. - kömür, узб. - kümir, кум. – kömür, балк.– kömür, крым.тат. – kömür, караим. - kömür, башк. – kümer, татар. - kümer, орх.- енис. - kömür, др.тюрк. М.Кашг.- kömür, туркм. - kömür, азерб. - kömür, тур. - kömür, гаг. - kömür; 41. песок: чув.- xăyăr, якут.- kumax, хак.- xum, шор.- taş, тоф.- hum, тув.- qum, алт.- qum, кирг.- qum, каз.- qum, каракалп.- qum, ногай.- qum, уйг.- qum, узб.- qum, кум.- xum, балк.- qum, крым.тат.- kum, караим.- kum, башк.- qom, татар.- qom, орх.- енис.- qum, др.тюрк.М.Кашг.- qum, туркм.- qum, азерб.- qum, тур.- kum, гаг.- qum; 42. пыль: чув.- tusan, якут.- küden, хак. - tozın, шор. – tozın, тоф. - bulandı, тув. - doozun, алт. – toozın, кирг.- toz, каз.- tozan, каракалп. - toz, ногай. – tozan, уйг. - tozanq, узб. - tozon, кум. - çanq, балк. - buku, крым.тат. - toz, караим. – toz, башк. – tuzan, татар. – tuzan, орх.- енис.- -, др.тюрк.М.Кашг. - toz, туркм.- tooz, азерб.- toz, тур. - toz, гаг.- tooz; 43. пепел: чув.- kĕl, якут.- kül, хак.- kül, шор.- kül, тоф.- xül, тув.- xül, алт.- kül, кирг.- kül, каз.- kül, каракалп.- kül, ногай.- kül, уйг.- kül, узб.- kul, кум.- kül, балк.- kül, крым.тат.- kül, караим.- kül, башк.- köl, татар.- köl, орх.- енис.- -, др. тюрк. М.Кашг. - kül, туркм.-kül, азерб.- kül, тур.- kül, гаг.- kül; 44. земля: чув.- šĕr, якут.- sir, хак.- çir, шор.- çer, тоф.- çer, тув.- çer, алт.- cer, кирг.- cer, каз.- jer, каракалп.- jer, ногай.- yer, уйг.- yər, узб.- yer, кум.- yer, балк.- jer, крым.тат.- yer, караим.- yer, башк.- çir, татар.- çir, орх.- енис.- yer, др.тюрк.М.Кашг.- yer, туркм.- yer, азерб.- yer, тур.- yer, гаг.- yer; 45. земля (почва): чув.- tăpra, якут.- buor, хак.- tobrax, шор.- tobraq, тоф.- toprak, тув.- dovuraq, алт.- tobraq, кирг.- topurak, каз.- topırak, каракалп.- topırak, ногай.- topırak, уйг.- toprak, узб.- tuprok, кум.- topraq, балк.- topraq, крым.тат.- toprak, караим.- toprak, башк.- tupraq, татар.- tufraq, орх.- енис.- topraq, др.тюрк.М.Кашг.- topraq, туркм.- topraq, азерб.- torpaq, тур.- toprak, гаг.- topraq; 46. дорога: чув.- šol, якут.- suol, хак.- çol, шор.- çol, тоф.- oruk, тув.- oruk, алт.- col, кирг.- col, каз.- jol, каракалп.- jol, ногай.- yol, уйг.- yol, узб.- yul, кум.- yol, балк.- jol, крым.тат.- yol, караим.- yol, башк.- yul, татар.- yul, орх.- енис.- yol, др.тюрк.М.Кашг.- yol, туркм.- yol, азерб.- yol, тур.- yol, гаг.- yol; 47. солнце: чув.- xĕvel,якут.- kün, хак.- kün, шор.- kün, тоф.- hün, тув.- xün, алт.- kün, кирг.- kün, каз.- kün, каракалп.- kün, ногай.- kün, уйг.- kün, узб.- kun, кум.- gün, балк.- kün, крым.тат.- kün, караим.- kün, башк.- kön, татар.- kön, орх.- енис.- kün, др.тюрк.М.Кашг.- kün, туркм.- gün, азерб.- gün, тур.- gün, гаг.- gün; 48. луна: чув.- uyăx, якут.- ıy, хак.- ay, шор.- ay, тоф.- ay, тув.- ay, алт.- ay, кирг.- ay, каз.- ay, каракалп.- ay, ногай.- ay, уйг.- ay, узб.-oy, кум.- ay, балк.- ay, крым.тат.- ay, караим.- ay, башк.- ay, татар.- ay, орх.- енис.- ay, др.тюрк.М.Кашг.- ay, туркм.- ay, азерб.- ay, тур.- ay, гаг.- ay; 49. звезда: чув.- šăltăr, якут.- sulus, хак.- çıltıs, шор.- çıltıs, тоф.- sıldıs, тув.- sıldıs, алт.- cıltıs, кирг.- cıltıs, каз.- juldız, каракалп.- juldız, ногай.- yuldız, уйг.- yultuz, узб.- yulduz, кум.- yulduz, балк.- julduz, крым.тат.- yıldız, караим.- yulduz, башк.- yondod, татар.- yoldız, орх.- енис.- yultuz, тюрк. М.Кашг.- yulduz, туркм.- yıldız, азерб.- ulduz, тур.- yıldız, гаг.- yıldıs; 50. снег: чув.- yur, якут.- xaar, хак.- xar, шор.- kar, тоф.- qar, тув.- xar, алт.- qar, кирг.- qar, каз.- qar, каракалп.- qar, ногай.- qar, уйг.- qar, узб.- qor, кум.- qar, балк.- qar, крым.тат.- kar, караим.- kar, башк.- qar, татар.- qar, орх.- енис.- qar, др.тюрк.М.Кашг.- qar, туркм.- qaar, азерб.- qar, тур.- kar, гаг.- qaar; 51. иней: чув.- xărpăk (тонкий снег), якут.- kırıa, хак.- xıro, шор.- kıraa, тоф.- hıraa, тув.- -, алт.- kuru, кирг.- qıroo, каз.- qırav, каракалп.- qırav, ногай.- -, уйг.- qiro, узб.- qiroм, кум.- qırav, балк.- qrau, крым.тат.- qırav, караим.- qırav, башк.- qırav, татар.- qırav, орх.- енис.--, др.тюрк. М.Кашг.- qırağu, туркм.- -, азерб.- qırov, тур.- kırağu, гаг.- qraa; 52. мороз, ясное (о небе): чув.- oyar, якут.- ıraas, хак.- ayas, шор.- ayas, тоф.- ayas, тув.- ayas, алт.- ayas, кирг.- ayaz, каз.- ayaz, каракалп.- ayaz, ногай.- ayaz, уйг.- ayaz, узб.- ayoz, кум.- ayaz, балк.- ayaz, крым.тат.- ayaz, караим.- ayaz, башк.- ayad, татар.- ayaz, орх.- енис.- -, др.тюрк. М.Кашг.- ayas, туркм.- qırav, азерб.- ayaz, тур.- ayaz, гаг.- ayaz; 53. туман: чув.- tăman, якут.- tuman, хак.- tuban, шор.- tuban, тоф.- tuman,тув.- tuman, алт. - tuman, кирг.- tuman, каз.- tuman, каракалп.- munar, ногай.- munar, уйг.- tuman, узб.- tuman, кум.- aç-, балк.- tuman, крым.тат.- duman, караим.- tuman, башк.- toman, татар.- toman, орх.- енис. - tuman, др.тюрк. М.Кашг.- tuman, туркм.- duman, азерб.- duman, тур.- duman, гаг.- duman; 54. холм: чув.- tu, якут.- tomtor, хак.- tönq, шор.- kırlanq, тоф.- dönq, тув.- tey, алт. – tönq, кирг.- töbö, каз.- töbe, каракалп.- töbe, ногай.- tübe, уйг.- töpə, узб.- tepa, кум.- töbe, балк.- töbe, крым.тат.- töpe, караим.- tepe, башк.- tübe, татар.- tübe, орх.- енис. - -, др.тюрк. Ю.Б.- tepe, туркм.- depe, азерб.- təpə, тур.- tepe, гаг.- tepe; 55. зима: чув.- xĕl, якут.- kıhın, хак. - xıs, шор. – kışkı, тоф. - kış, тув. - qış, алт. - qış, кирг. - kış, каз. - kış, каракалп. - kış, ногай. - kış, уйг. - kış, узб.- kış, кум. - kış, балк. - kış, крым.тат. - kış, караим.- kış, башк. - kış, татар. - kış, орх.- енис. – qış, др. тюрк. М.Кашг. - qış, туркм.- qış, азерб.- qış, тур.- kış, гаг. kış; 56. лето: чув.- šu, якут.- sayın, хак. - çay, шор. – çay, тоф. - çay, тув. - çay, алт. - jay, кирг. - jay, каз. - jaz, каракалп. - jaz, ногай. - jaz, уйг. - yaz, узб.- yoz, кум. - yay, балк. - jay, крым.тат. - yaz, караим.- yay, башк. – yəy, татар. – jəy, орх.- енис. - yay, др. тюрк. М.Кашг. - yay, туркм.- tomus, азерб.- yay, тур.- yaz, гаг.- yaz; 57. огонь: чув.- vut, якут. – uot, хак. - ot, шор. - ot, тоф. - ot, тув.- ot, алт. - ot, кирг. - ot, каз. - ot, каракалп. - ot, ногай. - ot, уйг. - ot, узб. - ut, кум. – ot, балк. – ot, крым.тат. – ateş, караим. - ateş, башк. – ut, татар. - ut, орх.- енис. - ot, др.тюрк. М.Кашг. - ot, туркм. - oot, азерб. - od, тур. - ateş, гаг. - ateş; 58. девушка: чув.- xĕr, якут. – kııs, хак. - xıs, шор. - qıs, тоф. - qıs, тув.- qıs, алт. - qıs, кирг. - qız, каз. - qız, каракалп. - qız, ногай. - qız, уйг. - qız, узб. - qız, кум. – qız, балк. – qız, крым.тат. – kız, караим. - kız, башк. – qıđ, татар. - qız, орх.- енис. - qız, др.тюрк. М.Кашг. - qız, туркм. - qiız, азерб. - qız, тур. - kız, гаг. - qız; 59. сын: чув.- ıvăl, якут. – uol, хак. - oğıl, шор. - oğlu, тоф. - ool, тув.- ool, алт. - uul, кирг. - uul, каз. - ul, каракалп. - ul, ногай. - uvıl, уйг. - oğul, узб. - oğil, кум. – ulan, балк. – ulan, крым.тат. – oğul, караим. - oğul, башк. – ul, татар. - ul, орх.- енис. - oğul, др.тюрк. М.Кашг.- oğul, туркм. - oğul, азерб. - oğul, тур. - oğul, гаг. - ool; 60. невеста: чув.- kin, якут. – kiyııt, хак. - kilen, шор. - kelin, тоф. - kelin, тув.- kelin, алт. - kelin, кирг. - kelin, каз. - kelin, каракалп. - kelin, ногай. - kelin, уйг. - kelin, узб. - kelin, кум. – gelin, балк. – kelin, крым.тат. – kelin, караим. - kelin,башк. – kilen, татар. - kilen, орх.- е нис. - kelin, др.тюрк. М.Кашг. - kelin, туркм. - gelin, азерб. - gelin, тур. - gelin, гаг. - gelin; 61. открывать: чув.- uš-, якут.- as-, хак.- as-, шор.- aş-, тоф.- aş-, тув.- aş-, алт. - aç-, кирг.- aç-, каз.- aş-, каракалп.- aş-, ногай.- aş-, уйг.- aç-, узб.- oç-, кум.- aç-, балк.- aç-, крым.тат.- aç-, караим.- aç-, башк.- aç-, татар.- aç-, орх.- енис. - aç-, др.тюрк. М.Кашг.- aç-, туркм.- aç-, азерб.- aç-, тур.- aç-, гаг.- aç-; 62. отделять: чув.- uyăr-, якут.- atır-, хак.- azır¬-, шор.- azır¬-, тоф.- adır-, тув. - adır-, алт. - ayrı-, кирг.- ayır-, каз.- ayır-, каракалп.- ayır-, ногай.- ayır-, уйг.- ayra-, узб.- ayır-, кум.- ayır-, балк.- ayır-, крым.тат.- ayır-, караим.- ayır-, башк.- ayır-, татар.- ayır-, орх.- енис. - adır-, др.тюрк. М.Кашг.- adır-, туркм.- ayır-, азерб.- ayır-, тур.- ayır-, гаг.- ayır-; 63. брать: чув.- il-, якут.- ıl-, хак. - al-, шор. - al-, тоф. - al-, тув. - al-, алт. - al-, кирг. - al-, каз. - al-, каракалп. - al-, ногай. - al-, уйг. - al-, узб.- ol-, кум. - al-, балк. - al-, крым.тат. - al-, караим. - al-, башк. - al-, татар. - al-, орх.- енис. - al-, др.тюрк. М.Кашг.- al-, туркм. - al-, азерб. - al-, тур. - al-, гаг.- al -; 64. бросать: чув.- ivăt -, якут.- ıt -, хак. - at-, шор. - at-, тув. - at-, тоф. - at-, алт. - at-, кирг. - at-, каз. - at-, каракалп. - at-, ногай. - at-, уйг. - at-, узб.- ot -, кум. - at-, балк. - at-, крым.тат. - at-, караим.- at -, башк. - at-, татар. - at-, орх.- енис. - at-, др.тюрк. М.Кашг.- at-, туркм.- at -, азерб.- at -, тур.- at -, гаг.- at -; 65. тонуть: чув.- but -, якут.- bat -, хак. - pat-, шор. - pat-, тоф. - bat-, тув. - bat-, алт. - bat-, кирг. - bat-, каз. - bat-, каракалп. - bat-, ногай. - bat-, уйг. - pat-, узб.- bot -, кум. - bat-, балк. - bat-, крым.тат. - bat-, караим.- bat -, башк. - bat-, татар. - bat-, орх.- енис. - bat-, др.тюрк. М.Кашг.- bat-, туркм.- bat -, азерб.- bat -, тур.- bat -, гаг.- bat -; 66. давить: чув.- pus -, якут.- battaa -, хак.- pas -, шор.- pas -, тоф.- bas-, тув.- bas-, алт. - bas -, кирг.- bas -, каз.- bas -, каракалп.- bas -, ногай.- bas -, уйг.- bas -, узб.- bos -, кум.- bas -, балк.- bas -, крым.тат.- bas -, караим.- bas -, башк.- bas -, татар.- bas -, орх.- енис. - bas -, др.тюрк. М.Кашг.- bas -, туркм.- bas -, азерб.- bas -, тур.- bas -, гаг.- bas -; 67. дать: чув.- par-, якут.- bier-, хак.- pir -,шор.- per -, тоф. - ber -, тув. - ber -, алт. - ber -, кирг.- ber -, каз.- ber -, каракалп.- ber -, ногай.- ber -, уйг.- ber -, узб.- ber -, кум.- ber -, балк.- ber -, крым.тат.- ber -, караим.- ber -, башк.- bir -, татар.- bir -, орх.- енис. - ber-, др.тюрк. М.Кашг.- ber-, туркм.- ber -, азерб.- ver -, тур.- ver -, гаг.- ver -; 68. знать: чув.- pĕl -, якут.- bil -, хак. - per -, шор. - per -, тоф. - bil -, тув. - bil -, алт. - bil -, кирг. - bil -, каз. - bil -, каракалп. - bil -, ногай. - bil -, уйг. - bil -, узб.- bil -, кум. - bil -, балк. - bil -, крым.тат. - bil -, караим. - bil -, башк. - bel -, татар. - bel -, орх.- енис. - bil -, др.тюрк. М.Кашг.- bil -, туркм. - bil -, азерб. - bil -, тур. - bil -, гаг.- bil -; 69. резать, косить: чув.- păçkă (пила), якут.- bıs-, хак. - pıs -, шор. - pıç -, тоф. - bış-, тув. - bış-, алт. - bıç-, кирг. - biç-, каз. – pış- (кроить), каракалп. - piş -, ногай. - -, уйг. - piç-, узб. - biç-, кум. - biç-, балк. - biç-, крым.тат. - biç-(кроить), караим. - biç-, башк. – bıs-(кроить), татар. - pıçak (нож), орх.- енис. - biç -, др.тюрк. - biç -, туркм. - biç -, азерб. - biç -, тур.- biç -, гаг. - biç-; 70. разрушать: чув.- păs -, якут.- sot -, хак. - pus-, шор. - pus-, тоф. - bus-, тув. - bus-, алт. - bus-, кирг. - buz -, каз. - buz -, каракалп. - buz -, ногай. - buz -, уйг. - buz -, узб. - buz -, кум. - buz -, балк. - buz -, крым.тат. - buz -, караим. - buz -, башк. - bođ-, татар. - boz -, орх.- енис. - buz-, др.тюрк. М.Кашг.- buz-, туркм. - boz -, азерб. - poz -, тур. - boz -, гаг. - boz -, 71. помешивать: чув.- pălxat -, якут.- bulaa -, хак. - pulğa -, шор.- pulğa -, тоф. - bulha -, тув. - bulğa -, алт. - bulğa -, кирг. - bulğa -, каз. - bulğa -, каракалп. - bılğa -, ногай. - bulğa -, уйг. - bulğu -, узб.- bula -, кум. - bulğa -, балк. - bulğa -, крым.тат. - bula -, караим.- bulğa -, башк. - bolğa -, татар.- bolğa -, орх.- енис. - bulğa -, др.тюрк. М.Кашг.- bulğa -, туркм.- at -, азерб.- bula -, тур.- bula -, гаг.- bula -; 72. бояться: чув.- xăра-, якут.- kuttan -, хак.- xorıx -, шор.- korq -, тоф.- korh -, тув.- korq -, алт.- kork -, кирг.- kork -, каз.- kork -, каракалп.- kork -, ногай.- kork -, уйг.- qorq -, узб.- qorq -, кум.- kork -, балк.- kork -, крым.тат.- kork -, караим.- qorq -, башк.- kurk -, татар.- kurk -, орх.- енис. - qorq-, др.тюрк. М.Кашг.- qorq-, туркм.- gorq -, азерб.- qorx -, тур.- kork -, гаг.- kork -; 73. приходить: чув.- kil -, якут.- kel -, хак.- kil ¬-, шор.- kel-, тоф.- kel-, тув. - kel-, алт. - kel-, кирг.- kel-, каз.- kel-, каракалп.- kel-, ногай.- kel-, уйг.- kəl-,узб.- kel-, кум.- kel-, балк.- kel-, крым.тат.- kel-, караим.- kel-, башк.- kil -,татар.- kil -, орх.- енис. - kel -, др.тюрк. М.Кашг.- kel -, туркм.- gel-, азерб.- ayır-, тур.- kel-, гаг.- gel -; 74. входить: чув.- kĕr-, якут.- kıır-, хак. - kir -, шор. - kir -, тоф. - kir -, тув. - kir -, алт. - kir -, кирг. - kir -, каз. - kir -, каракалп. - kir -, ногай. - kir -, уйг. - kir -, узб.- kir -, кум. - kir -, балк. - kir -, крым.тат. - kir -, караим. - kir -, башк. - kir -, татар. - kir -, орх.- енис. - kir -, др.тюрк. М.Кашг.- kir -, туркм. - gıır -, азерб. - gir -, тур. - kir -, гаг.- gıır -; 75. видеть: чув.- kur-, якут.- kör -, хак. - kör -, шор. - kör -, тоф. - kör-, тув. -kör-, алт. - kör-, кирг. - kör-, каз. - kör-, каракалп. - kör-, ногай. - kör-, уйг. - kör-, узб. - kur-, кум. - kör-, балк. - kör-, крым.тат. - kör-, караим. - kör-, башк. - kür-, татар. - kür-, орх.- енис. - kör -, др.тюрк. М.Кашг.- kör -, туркм.- gör-, азерб.- gör-, тур. - kör-, гаг.- gör-; 76. ходить: чув.- šüre- якут.- sırıt-, хак. - çör-, шор. - çör -, тоф. - çoru-, тув. - çor-, алт. - cor-, кирг. - cur-, каз. - jur-, каракалп. - jur-, ногай. - yür-, уйг. - jur-, узб. - yur-, кум. - yürü-, балк. - jürü-, крым.тат. - yürü-, караим. - yürü-, башк. - yörö-, татар. - yörü-, орх.- енис. - yürı -, др.тюрк. М.Кашг.- yorı-, туркм.- yör-, азерб.- yeri-, тур. - yürü-, гаг.- örü-; 77. сидеть: чув.- lar-, якут.- olor -, хак. - odır-, шор. - odur -, тоф. - olır -, тув. - olur -, алт. - otur -, кирг. - otur -, каз. - otır -, каракалп. - otır -, ногай. - otır -, уйг. - oltur -, узб. - utir-, кум. - otur-, балк. - oltur-, крым.тат. - otur-, караим. - otur-, башк. - utır--, татар. - utır--, орх.- енис. - olur -, др.тюрк. М.Кашг.- oltur-, туркм.- otur-, азерб.- otur-, тур.- otur-, гаг.- otur-; 78. убивать: чув.- lar-, якут.- olor -, хак. - odır-, шор. - odur -, тоф. - olır -, тув. - olur -, алт. - otur -, кирг. - otur -, каз. - otır -, каракалп. - otır -, ногай. - otır -, уйг. - oltur -, узб. - utir-, кум. - otur-, балк. - oltur-, крым.тат. - otur-, караим. - otur-, башк. - utır--, татар. - utır--, орх.- енис. - olur -, др.тюрк. М.Кашг.- oltur-, туркм.- otur-, азерб.- otur-, тур.- otur-, гаг.- otur-; 79. сказать: чув.- te-, якут.- die-, хак. - ti-, шор. - te-, тоф. - de-, тув. - de-, алт. - de-, кирг. - te-, каз. - de-, каракалп. - de-, ногай. - de-, уйг. - də-, узб. - de-, кум. - de-, балк. - de-, крым.тат. - de-, караим. - de-, башк. - ti-, татар. - te -, орх.- енис. - te-, др.тюрк. М.Кашг.- te-, туркм.- dıı-, азерб. - de-, тур. - de-, гаг. - de-; 80. трогать: чув.- tiv-, якут.- tiiy-, хак. - tee-, шор. - teq-, тоф. - deg -, тув. - deg -, алт. - tiy-, кирг. - tiy-, каз. - tiy-, каракалп. - tiy-, ногай. - tiy-, уйг. - təq-, узб. - deg -, кум. - tiy-, балк. - tiy-, крым.тат. - tiy-, караим. - tiy-, башк. - tey-, татар. - tiy-, орх.- енис. - teg-, др.тюрк. М.Кашг. - teg-, туркм.- deg-, азерб. - dəy-, тур. - dey-, гаг. - di-; 81. насытиться: чув.- tăran-, якут.- tot-, хак. - tos-, шор. - tos-, тоф. - dot -, тув. - tot-, алт. - toy-, кирг. - toy-, каз. - toy-, каракалп. - toy-, ногай. - toy-, уйг. - toy-, узб. - toy-, кум. - toy-, балк. - toy-, крым.тат. - toy-, караим. - toy-, башк. - tuj-, татар. - tuy-, орх.- енис. - tod-, др.тюрк. М.Кашг. - tođ-, туркм.- doy -, азерб. - doy-, тур. - doy-, гаг. - doy -; 82. лить: чув.- tăk-, якут.- tox-, хак. - tök-, шор. - tök-, тоф. - tök-, тув. - tök-, алт. - tök-, кирг. - tök-, каз. - tök-, каракалп. - tök-, ногай. - tök-, уйг. - tök-, узб. - tok-, кум. - tök-, балк. - tök-, крым.тат. - tök-, караим. - tök-, башк. - tük-,татар. - tük-, орх.- енис. - tök-, др.тюрк. М.Кашг. - tök-, туркм.- dök -, азерб.- tök -, тур.- dök -, гаг.- dök-; 83. стоять: чув.- tăr-, якут. - tur-, хак. - tur-, шор. - tur-, тоф. - dur-, тув. - tur-, алт. - tur-, кирг. - tur-, каз. - tur-, каракалп. - tur-, ногай. - tur-, уйг. - tur-, узб. - tur-, кум. - tur-, балк. - tur-, крым.тат. - tur-, караим. - tur-, башк. - tor-, татар. - tor-, орх.- енис. - tur-, др.тюрк. М.Кашг. - tur-, туркм.- dur-, азерб.- dur-, тур.- dur-, гаг.- dur-; 84. держать: чув.- tıt-, якут. - tut-, хак. - tut-, шор. - tut-, тоф. - tut-, тув. - tut-, алт. - tut-, кирг. - tut-, каз. - tut-, каракалп. - tut-, ногай. - tut-, уйг. - tut-, узб. - tut-, кум. - tut-, балк. - tut-, крым.тат. - tut-, караим. - tut-, башк. - tor-, татар. - tor-, орх.- енис. - tut-, др.тюрк. М.Кашг. - tut-, туркм. - tut-, азерб. - tut-, тур. - tut-, гаг.- tut -; 85. красный: чув.- xĕrlĕ, якут. – kıhıl, хак. – xızıl, шор. – kızıl, тоф. – qızıl, тув. – qızıl, алт. – qızıl, кирг. – qızıl, каз. – qızıl, каракалп. – qızıl, ногай. – qızıl, уйг. – qızıl, узб. – qızıl, кум. – qızıl, балк. – qızıl, крым.тат. – kızıl, караим. – kızıl, башк. - qıđıl, татар. – qızıl, орх.- енис. - qızıl, др.тюрк. М.Кашг. - qızıl, туркм. – qızıl, азерб. – qızıl (золото), тур. – kızıl, гаг. – qızıl; 86. черный: чув.- xura, якут. – xara, хак. – xara, шор. - qara, тоф. - qara, тув. - qara, алт. - qara, кирг. - qara, каз. - qara, каракалп. - qara, ногай. - qara, уйг. - qara, узб. - qora, кум. - qara, балк. - qara, крым.тат. - kara, караим. - kara, башк. - qara, татар. - qara, орх.- енис. - qara, др.тюрк. М.Кашг. - qara, туркм. - qara, азерб. - qara, тур. - kara, гаг. - qara; 87. синий: чув.- kăvak, якут. – küöx, хак. - kök, шор. - kök, тоф. - kök, тув. - kök, алт. - kök, кирг. - kök, каз. - kök, каракалп. - kök, ногай. - kök, уйг. - kök, узб. - kok, кум. - kök, балк. - kök, крым.тат. -mavi, караим.- kök, башк. - kük, татар. - kük, орх.- енис. - kök, др.тюрк. М.Кашг. - kök, туркм. - gök, азерб. - göy, тур. - gök, гаг. - gök; 88. жёлтый: чув.- sară, якут. – arağas, хак. - sarığ, шор. - sarıq, тоф. - sarığ, тув. - sarıq, алт. - sarı, кирг. - sarı, каз. - sarı, каракалп. - sarı, ногай. - sarı, уйг. - seriq, узб. - seriq, кум. - sarı, балк. - sarı, крым.тат. - sarı, караим. - sarı, башк. - sarı, татар. - sarı, орх.- енис. - sarığ, др.тюрк. М.Кашг. - sarığ, туркм. - sarı, азерб. - sarı, тур. - sarı, гаг. - sarı; 89. белый: чув.- şură, якут. –ürünq, хак. - ах, шор. -aq, тоф. -aq, тув. -aq, алт. -aq, кирг. -aq, каз. -aq, каракалп. –aq, ногай. –aq, уйг. - aq, узб. - oq, кум. –aq, балк. –aq, крым.тат. –aq, караим. -ак, башк. - aq, татар. - aq, орх.- енис. - aq, др.тюрк. М.Кашг. -aq, туркм. - aaq, азерб. - ağ, тур. - ak, гаг. - aq; 90. зеленый: чув.- eşĕl, якут. – küöx, хак. - çazıl, шор. - çazıl, тоф. - kök, тув. - kök, алт. - сajıl, кирг. - сajıl, каз. - jasıl, каракалп. – jasıl, ногай. – yaşıl, уйг. - yeşil, узб. - yaşil, кум. – yaşıl, балк. – jaşıl, крым.тат. – eşil, караим. - yeşil, башк. - yaşel, татар. - yaşel, орх.- енис. - yaşıl, др.тюрк. М.Кашг. - yaşıl, туркм. - yaaşıl, азерб. - yaşıl, турк. - yeşil, гаг. - yeşil; 91. короткий: чув.- kĕcke, якут. – kıhay, хак. - xısxa, шор. - kıska, тоф. - qısqa, тув. - qısqa, алт. - qısqa, кирг. - qısqa, каз. - qısqa, каракалп. – qısqa, ногай. – qısqa, уйг. - qisqa, узб. - qisqa, кум. – qısqa, балк. – qısxa, крым.тат. – kıska, караим. - kıska, башк. - qısqa, татар. - qısqa, орх.- енис. - qısğa, др.тюрк. М.Кашг. - qısğa, туркм. - qısqa, азерб. - qısa, тур. - kısa, гаг. - qısa; 92. маленький: чув.- kĕšĕn, якут. – kuççuguy, хак. - kiçig, шор. - kiçiq, тоф. - biçe, тув. - biçe, алт. - kiçü, кирг. - kiçü, каз. - kişi, каракалп. – kişi, ногай. – kişkey, уйг. - kiçik, узб. - kiçik, кум. – giççi, балк. – giççe, крым.тат. – kiçkene, караим. - kiçik, башк. - kese, татар. - keçe, орх.- енис. - qısğa, др.тюрк. М.Кашг. - qısğa, туркм. - kiçi, азерб. - kiçik, тур. - küçük, гаг. - küçük; 93. тяжелый: чув.- yıvăr, якут. – ıar, хак. - aar, шор. - aar, тоф. - aar, тув. - aar, алт. - uur, кирг. - oor, каз. - avır, каракалп. - avır, ногай. - avır, уйг. - eğir, узб. - oğir, кум. – avur, балк. – avur, крым.тат. – ağır, караим. - avur, башк. - avır, татар. - avır, орх.- енис. - ağır, др.тюрк. М.Кашг. - ağır, туркм. - ağır, азерб. - ağır, тур. - ağır, гаг. - ağır; 94. голодный: чув.- vıçă, якут. –aççık, хак. - as, шор. - aş, тоф. - aş, тув. - aş, алт. - aç, кирг. - aç, каз. - aş, каракалп. - aş, ногай. - aş, уйг. - aç, узб. - oç, кум. – aç, балк. – aç, крым.тат. – aç, караим. - aç, башк. - as, татар. - aç, орх.- енис. - aç, др.тюрк. М.Кашг. - aç, туркм. - aaç, азерб. - ac, тур. - aç, гаг. - aaç; 95. живой: чув.- çĕrĕ, якут. – tıınnaax, хак. - tiriq, шор. - tiriq, тоф. - dirig, тув.- dirig, алт. - tirü, кирг. - tiri, каз. - tiri, каракалп. - tiri, ногай. - tiri, уйг. - tirik, узб. - tirik, кум. – tiri, балк. – tiri, крым.тат. – diri, караим. - tiri, башк. - tere, татар. - tere, орх.- енис. - tirig, др.тюрк. М.Кашг. - tirig, туркм. - diiri, азерб. - diri, тур. - diri, гаг. - diri; 96. необходимый: чув.- kirlĕ, якут. – kerex, хак. - kirek, шор. - kerek, тоф. - herek, тув.- kerek, алт. - kerek, кирг. - kerek, каз. - kerek, каракалп. - kerek, ногай. - kerek, уйг. - kerək, узб. - kerak, кум. – gerek, балк. – kerek, крым.тат. – gerek, караим. - kerek, башк. – kərək, татар. - kirək, орх.- енис. - kergek, др.тюрк. М.Кашг. - kerək, туркм. - gerek, азерб. - gərək, тур. - gerek, гаг. - gerek; 97. новый: чув.- šĕnĕ, якут. – sana, хак. - naa, шор. - naa, тоф. - naa, тув.- çaa, алт. - canqı, кирг. - canı, каз. - jana, каракалп. - janqa, ногай. - yanqı, уйг. - yenqi, узб. - yanqü, кум. – janqı, балк. – janqı, крым.тат. – janı, караим. - janqı, башк. – yanqı, татар. - yanqa, орх.- енис. - yanqı, др.тюрк. М.Кашг. - yanqı, туркм. - yeni, азерб. -yeni, тур. - yeni, гаг. - yeni; 98. край, конец: чув.- vĕś, якут. – uhuk, хак. - us, шор. - uç, тоф. -uş, тув.- uş, алт. - uç, кирг. - uçu, каз. – uşı (кончик), каракалп. - uş, ногай. - uş, уйг. - uç, узб. - uç, кум. – uç, балк. – us, крым.тат. – uc, караим. - uc, башк. – us, татар. - uç, орх.- енис. - uç, др.тюрк. М.Кашг. - uç, туркм. - uuç, азерб. - uc, тур. - uç, гаг. uç; 99. сторона: чув.- šum, якут.– dayınq, хак.- çan, шор.- çan, тоф.- çan, тув.- çan, алт.- can кирг. - jak, каз. - jak, каракалп. - jak, ногай. - yan, уйг. - yan, узб. - -, кум. – jan, балк. – jan, крым.тат. – jan, караим. - jan, башк. – yak, татар. - yak, орх.- енис. - yan, др.тюрк. М.Кашг. - yan, туркм. - yaan, азерб. - yan, тур. - yan, гаг.- yan; 100. возраст: чув.- šol, якут. – saas, хак. - ças, шор. - ças, тоф. - nasın, тув. - nazı, алт. - caş, кирг. - caş, каз. - jas, каракалп. - jas, ногай. - yas, уйг. - yaş, узб. - yoş, кум. – yaş, балк. –zaman, крым.тат. – yaş, караим. - yaş, башк. – yəş, татар. - yaş, орх.- енис. - yaş, др.тюрк. М.Кашг. - yaş, туркм. - yaş, азерб. - yaş, тур. - yaş, гаг. - yaş; Общетюркская культурная лексика 101. железо: чув.- timĕr, якут. – timir, хак. - timir, шор. - tebir, тоф. - demir, тув.- demir, алт. - temir, кирг. - temir, каз. - temir, каракалп. - temir, ногай. - temir, уйг. - tömür, узб. - temir, кум. – temir, балк. – temir, крым.тат. – demir, караим.- temir, башк. – timer, татар. - timer, орх.- енис. - temir, др.тюрк. М.Кашг. - temür, туркм. - demir, азерб. – dəmir, тур. - demir, гаг. - demir; 102. золото: чув.- ıltăn, якут. – kıhıl kömüs, хак. - altın, шор. - altın, тоф. - aldan, тув.- aldın, алт. - aldın, кирг. - altın, каз. - altın, каракалп. - altın, ногай. - altın, уйг. - altun, узб. - oltin, кум. – altın, балк. – altın, крым.тат. – altın, караим. - altın, башк. – altın, татар. - altın, орх.- енис. - altun, др.тюрк. М.Кашг. – altun, туркм. - altın, азерб. - qızıl, тур. - altın,, гаг. – altın; 103. серебро: чув.- kĕmĕl, якут. – kömüs, хак. - kümüş, шор. - kümüş, тоф. - ak-mönqün, тув.- mönqün, алт. - kümüş, кирг. - kimiş, каз. - kümis, каракалп. - kümis, ногай. - kümis, уйг. - qümüş, узб. - kumuş, кум. – qümüş, балк. – kümüş, крым.тат. – kümüş, караим. - kümüş, башк. – kömöş, татар. - kömeş, орх.- енис. - kümüş, др.тюрк. М.Кашг. - kümüş, туркм. – qümüş, азерб. – qümüş, тур. – kümüş, гаг. – qümüş; 104. горн, кузнечный мех: чув.- -, якут.- küört, хак.- körək, шор.- -, тоф.- -, тув.- xörük, алт.- körük, кирг.- köörük, каз.- körək, каракалп.- körək, ногай.- körək, уйг.- -, узб.- kölik, кум.- körük, балк.- kerük, крым.тат.- ocaq, караим.- körük, башк.- kürek, татар.- kürek, орх.- енис. - -, др. тюрк. М.Кашг. - körük, туркм.-köörik, азерб.- körük, тур.- körük, гаг.- körük; 105. лодка: чув.- kimĕ, якут.- onqoço, хак.- kime, шор.- kebe, тоф.- onqoça, тув.- xeme, алт.- keme, кирг.- keme, каз.- keme, каракалп.- keme, ногай.- keme, уйг.- kemə, узб.- kema, кум.- geme, балк.- keme, крым.тат.- qemi, караим.- qemi, башк.-kəmə, татар.-kime, орх.- енис. - -, др. тюрк. М.Кашг. - kemi, туркм.- gəmi, азерб.- gəmi, тур.- gemi, гаг.- gemi; 106. плот: чув.- sulă, якут.- aal, хак.- sal, шор.- sal, тоф.- sal, тув.- sal, алт.- sal, кирг.- saal, каз.- saal, каракалп.- sal, ногай.-sal, уйг.- saal, узб.- sol, кум.- sal, балк.- -, крым.тат.- sal, караим.-sal, башк.- hal, татар.- saal, орх.- енис. - -, др. тюрк. М.Кашг. - sal, туркм.- saal, азерб.- sal, тур.- sal, гаг.- -; 107. мельница: чув.- arman, якут.- mielinse, хак.- terben, шор.- terben, тоф.- teerma, тув.- deerbe, алт.- termen, кирг.- teqirmen, каз.- iyirmen, каракалп.- diqirman, ногай.- termen, уйг.- tiqmən, узб.- diqirmən, кум.- tirmen, балк.- tirmen, крым.тат.- diqirmen, караим.- deqirmen, башк-.tirmen, татар.-tiqirmən, орх.- енис. - -, др.тюрк.М.Кашг. – tegirmən, туркм.- deqirmen, азерб.- dəyirman, тур.- değirmen, гаг.- dermen; 108. лопата: чув.- kerese, якут.- kürdex, хак.- kürçek, шор.- kürçek, тоф.- xürüyek, тув.- xüürek, алт.- kürek, кирг.- kürek, каз.- kürek, каракалп.- kürek, ногай.- kürek, уйг.- kürək, узб.- kürək, кум.- kürek, балк.- kürek, крым.тат.-kürek, караим.- kürek, башк.- körək, татар.- körək, орх.- енис. - -, др. тюрк. М.Кашг. – kürək, туркм.- kürek, азерб.- kürək, тур.- kürek, гаг.-kürek; 109. серп: чув.- vir (косить) якут.- sierpe, хак.- orğax, шор.- orğak, тоф.- -, тув.- -, алт.- serp, кирг.- orok, каз.- orak, каракалп.- orak, ногай.- orak, уйг.- oğak, узб.- orak, кум.- orak, балк.- orak, крым.тат.- orak, караим.- orak, башк.- urak, татар.- urak, орх.- енис. - -, др. тюрк. М.Кашг. – or-(косить), туркм.- orak, азерб.- orak, тур.- orak, гаг.- orak; 110. кизяк: чув.- teslek, якут.- kii, хак.- tizek, шор.- tezek, тоф.- de, тув.-des , алт.- tezek, кирг.- tezek, каз.- tezek, каракалп.- tezek, ногай.-tezek, уйг.- tezək, узб.- tezak, кум.- tezek, балк.- tezgek, крым.тат.- kizək, караим.-kizək, башк.- tiək, татар.- tizək, орх.- енис.- tezek, др.тюрк. М.Кашг. - tezek, туркм.- tezek, азерб.- təzək, тур.- tezek, гаг.- tezek; 111. отруби: чув.- kipek, якут.- uotorba, хак.- kibik, шор.- -, тоф.- -, тув.- xevek, алт.- jarma, кирг.- kebek, каз.- kebek, каракалп.- kebek, ногай.- kebek, уйг.- kepek, узб.- kepek, кум.- qebek, балк.- kışxır, крым.тат.-kepek, караим.- kepek, башк.- kebek, татар.- kibek, орх.- енис.- -, др.тюрк. М.Кашг. – kepek, туркм.- kepek, азерб.- kəpək, тур.- kepek, гаг.-kepek; 112. лук (оружие): чув.- ukšu, якут. – saa, хак. - oxçaa, шор. – çaçak (стрела), тоф. - ça, тув.- ça, алт. - saadak, кирг. - jaa, каз. - jay, каракалп. - jaya, ногай. - yay, уйг. - ya, узб. - yay, кум. – jaya, балк. – jaya, крым.тат. – yay, караим. - yay, башк. – yəyə, татар. - jəyə, орх.- енис. - ya, др.тюрк. М.Кашг. - ya, туркм. - yay, азерб. - yay, тур. - yay, гаг. - yay; 113. стрела: чув.- uxă, якут. – ox, хак. - ox, шор. - ok, тоф. - ok (пуля), тув.- ok (пуля), алт. - ok (пуля), кирг. - jaanın oqu, каз. - ok, каракалп. - ok, ногай. - ok, уйг. - ok, узб. - ok, кум. – ok, балк. - ok (пуля), крым.тат. - ok, караим. - ok, башк. – ok, татар. - ok, орх.- енис. - oq, др.тюрк. М.Кашг. - oq, туркм. - ok, азерб. - ox, тур. - ok, гаг. - ok; 114. меч: чув.- xeç, якут. – kılıs, хак. - xılıs, шор. - kılış, тоф. - -, тув.- xılış, алт. - kılış, кирг. - kılıç, каз. - kılış, каракалп. - kılış, ногай. - kılış, уйг. - kılıç, узб. - kılıç, кум. – kılıç, балк. – kılıç, крым.тат. – qılıç, караим. - kılıç, башк. – kılıs, татар. - kılıç, орх.- енис. - qılıç, др.тюрк. М.Кашг. - qılıç, туркм. - qılıç, азерб. - qılınç, тур. - kılıç, гаг. - kılıç; 115. нож: чув.- peçek, якут.- bıhax, хак.- pıçax, шор.- pıçak, тоф.- -, тув.- bijek, алт.- bıçak, кирг.- bıçak, каз.- pışak, каракалп.- pışak, ногай.- pışak, уйг.- piçak, узб.- pıçak, кум.- bıçak, балк.- bıçak, крым.тат.- pıçak, караим.- bıçak, башк.- bısak, татар.- pıçak, орх.- енис. - -, др. тюрк. М.Кашг. - bıçak, туркм.- pıçak, азерб.- bıçaq, тур.- bıçak, гаг.- -; 116. ножны: чув.- jănă, якут.- kun, хак.- xın, шор.- qın, тоф.- hın, тув.- xın, алт.- qın, кирг.-qın, каз.- qın, каракалп.- qın, ногай.- qın, уйг.- qın, узб.- qun, кум.- qun, балк.- qın, крым.тат.- qın, караим.- qın, башк.- qın, татар.- qın, орх.- енис.- -, др.тюрк. М.Кашг. – qın, туркм.- qun, азерб.- qın, тур.- kın, гаг.- qın; 117. штык: чув.- sana, якут.- ıstıık, хак.- çıda, шор.- çıda, тоф.- -, тув.- -, алт.- jıda, кирг.- sünqü, каз.- sünqi, каракалп.- sünqü, ногай.- sünqi, уйг.- -, узб.- nayza, кум.- sünqü, балк.- sünqü, крым.тат.- sünqü, караим.- sünqü,башк.-henqe, татар.-sünqe, орх.- енис.- -, др.тюрк. М.Кашг. - sünqü, туркм.- -, азерб.- sünqü, тур.- sunqü, гаг.- sünqü; 118. щит: чув.- -, якут.- xalxa, хак.- xuyax, шор.- kölek, тоф.- qalha, тув.- xalqa, алт.- kuyak, кирг.- kalkan, каз.- kalkan, каракалп.- kalkan, ногай.-kalqan, уйг.- kalkan, узб.- kalkon, кум.- kalkan, балк.- kalqan, крым.тат.- kalkan, караим.-kalkan, башк.- kalkan, татар.- kalkan, орх.- енис.- -, др.тюрк. М.Кашг. - qalqan, туркм.- qalkan, азерб.- qalxan, тур.- kalkan, гаг.- kalkan; 119. топор: чув.- palta, якут.- balta, хак.- paltı, шор.- malta, тоф.- süqe, тув.- baldı, алт.- malta, кирг.- balta, каз.- balta, каракалп.- balta, ногай.- balta, уйг.- palta, узб.- balta, кум.- balta, балк.- balta, крым.тат.- balta, караим.- balta, башк.- balta, татар.- balta, орх.- енис.- -, др.тюрк. по ДТС– baltu (секира), туркм.-palta, азерб.- balta, тур.- balta, гаг.- nacak; 120. кочевье: чув.- kuç-(кочевать), якут.- kös, хак. – kos çörçen çir, шор. – köş, тоф. - köş, тув. - köşkün, алт. - köçör, кирг. - köç, каз. - köş, каракалп. - köş, ногай. - köş, уйг. - köç, узб.- köç, кум. -qöçüv, балк. - köçü, крым.тат. - koç, караим.- köç, башк. - küs, татар. - küç, орх.- енис. - -, др. тюрк. М.Кашг. - köç, туркм.- qöç, азерб.- köç, тур.- qöç, гаг.- qöç; 121. вьюк: чув.- šăk, якут.- sük, хак.- çuk, шор.- çuk, тоф.- çük, тув.- çük, алт. - djük, кирг.- jük, каз.- jük, каракалп.- jük, ногай.- yük, уйг.- jük, узб.- yük, кум.- yük, балк.- jük, крым.тат.- yük, караим-yük, башк.- yök , татар.- yök, орх.- енис. - -, др. тюрк. М.Кашг.- yük, туркм.- yük, азерб.- yük, тур.- yük, гаг.- ük; 122. седло: чув.-yener, якут.- ınnır, хак.- izer, шор.- ezer, тоф.- ezer , тув. - ezer, алт. - eer, кирг.- eer, каз.- er, каракалп.- er, ногай.- ier, уйг.- eqər, узб.- eqer, кум.- er, балк.- er, крым.тат.- eqer, караим.- yer, башк.- eyər , татар.- iyər, орх.- енис. - -, др. тюрк. М.Кашг. - eđer, туркм.- eer, азерб.- yehər, тур.- eyer, гаг.- er; 123. стремя: чув.- esenke, якут.- ihenqe, хак. -izenqe, шор. - ezenqe, тоф. - ezenqe -, тув. - ezenqi, алт. - üzenqi, кирг. - üzönqü, каз. - üzçnqi, каракалп. - üzçnqi, ногай. - zenqi, уйг. – üzəngi, узб.- üzçnqi, кум. – özənqi, балк.- ezenqi, крым.тат. - zenqi, караим.– özənqi, башк. – özənqe, татар. – özənqe, орх.- енис.- -, др.тюрк.М.Кашг.- üzəngü, туркм.- uzenki, азерб.– üzəngi, тур.- üzenqi, гаг.- özenqi; 124. узда: чув.-yeven, якут.- üün, хак. - çüqen, шор. - çüqen, тоф. - hazaar, тув. - çüqen, алт. - uyqen, кирг. - jüqon, каз. -jüqen, каракалп. - jüüen, ногай. - yüven, уйг. - juqan, узб. - yuqan, кум. - yuqen, балк. - jüqen, крым.тат. - yügen, караим. - yüqen, башк. – yuqən, татар. – yöqən, орх.- енис. - -, др. тюрк. М.Кашг. - yüqön, туркм.- uyan, азерб.- yüyən, тур. - dizgin, гаг.- -; 125. тамга: чув.- tumxa, якут. – beçeet, хак. - tanqma, шор. – tanqma (мишень), тоф. - danqma, тув.- tanma, алт. - tanma, кирг. - tamqa, каз. - tanqba, каракалп. - tamqa, ногай. - tamqa, уйг. - tamğa, узб. - tamğa, кум. – damqa, балк. – tamqa, крым.тат. – tamqa, караим. - tamqa, башк. – tamğa, татар. - tamğa, орх.- енис. - tamqa, др.тюрк. М.Кашг. - tamqa, туркм. - taqma, азерб. - damqa, тур. - damqa, гаг. - damqa; 126. кнут: чув.- -, якут.- kımnı, хак. - xamçı, шор. – kamçı, тоф. - qımşı, тув. - kımçı, алт.- kamçı, кирг. - kamçı, каз. - kamşı, каракалп. - kamşı, ногай. - kamşı, уйг. - kamça, узб.- kamçı, кум. - -, балк. - kamıçı, крым.тат. - kamçı, караим.- kamču, башк. - kamsı, татар. - kamçı, орх.- енис. - -, др.тюрк. М.Кашг. - kamçı, туркм.- qamçı, азерб.- qamçı, тур.- kamçı, гаг.- kamçı; 127. табун: чув.- ut kĕtĕvĕ, якут.- yür sılqı, хак. - çılqı, шор. – öör, тоф. - öör, тув. - çılqı, алт.- üür, кирг. - jılkı, каз. - jılkı, каракалп. - jılkı, ногай. - yılkı, уйг. - yilki, узб.- yilki, кум. - yılkı, балк. - jılkı, крым.тат. - yılkı, караим.- yılkı, башк. - yılqı, татар. - jılki, орх.- енис. - -, др.тюрк. М.Кашг. - ilkı, туркм.- ilkı sürüsü, азерб.- ilxı, тур.- yilki, гаг.- -; 128. летовье: чув.- -, якут.- sayılaa, хак. - çaylaq, шор. – çayğı, тоф. - çaylaar, тув. - -, алт.- jaylu, кирг. - çaylo, каз. - jaylav, каракалп. - jaylav, ногай. - yaylav, уйг. - yaylak, узб.- yaylav, кум. - yaylav, балк. - jaylık, крым.тат. - yayla, караим.--, башк. - yaylav, татар. - çaylav, орх.- енис. - -, др.тюрк. М.Кашг. - yaylak, туркм.- yayla, азерб.- yaylaq, тур.- yaylak, гаг.- -; 129. зимовье: чув.- -, якут.- kıstıq, хак. - xıstaq, шор. – kışta, тоф. - kıştağ, тув. - kıştaq, алт.- kıştu, кирг. - kışto, каз. - kışla, каракалп. - kıslav, ногай. - kıslav, уйг. - kışlak -, узб.- kışlik, кум. - kışlak, балк. - kıslav, крым.тат. - kışlav, караим.- kışçı (зимний), башк. - kışlak, татар. - kıslav, орх.- енис. - -, др.тюрк. М.Кашг. - kışlaq, туркм.- qışlama, азерб.- qışlaq, тур.- kışlak, гаг.- kışla; 130. кожа: чув.- tir, якут.- tirii хак. – teer, шор. – tere, тоф. - tere, тув. - -, алт. – tere, кирг.- teri, каз.- teri, каракалп. - teri, ногай. – teri, уйг. – terə, узб. - teri, кум. - teri, балк. - teri, крым.тат. - teri, караим. – teri, башк. – tire, татар. – tire, орх.- енис.- -, др.тюрк. М.Кашг. - teri, туркм.- deri, азерб.- yun, тур. - deri, гаг.- deri; 131. шерсть: чув.- šăm, якут.- tüü, хак. - nünq (пух), шор. – čum (пух), тоф. - tük, тув. - çünq, алт. – cünq, кирг.-jin, каз.-jun, каракалп. - jun, ногай. – yun, уйг. - yunq, узб. - yon, кум. - yun, балк. - jun, крым.тат. - yun, караим. – yun, башк. – yön (перо), татар. – yön (перо) орх.- енис.- -, др.тюрк. М.Кашг. - yunq, туркм.- yunq, азерб.- yun, тур. - yun, гаг.- yun; 132. мясо: чув.- aş, якут.- et, хак.- it, шор.- et, тоф.- et, тув.- et, алт.- et, кирг.- et, каз.- et, каракалп.- et, ногай.-et, уйг.- qöş, узб.- et, кум.- et, балк.- et, крым.тат.- et, караим.- et, башк.- it, татар.- it, чув.- aş, орх.- енис.- -, др.тюрк.М.Кашг. – et, туркм.- et, азерб.- ət, тур.- et, гаг.- et; 133. молоко: чув.- set, якут.- üüt, хак.- süüt, шор.- süt, тоф.- süt, тув.- süt, алт.- süt, кирг.- süt, каз.- süt, каракалп.- süt, ногай.- süt, уйг.- süt, узб.- süt, кум.- süt, балк.- süt, крым.тат.-süt, караим.- süt, башк.- höt, татар.- söt, орх.- енис.- -, др.тюрк.- М.Кашг. – süt, туркм.- süyt, азе рб.- süd, тур.- süt, гаг.-süt; 134. айран: чув.- uyran, якут.- ayran, хак.- ayran, шор.- -, тоф.- -, тув.- -, алт.- -, кирг.- -, каз.- ayran, каракалп.- ayran, ногай.- ayran, уйг.- ayran, узб.- ayran, кум.- ayran, балк.- ayran, крым.тат.- ayran, караим.- ayran, башк.- ayran, татар.- ayran, орх.- енис.- -, др.тюрк.- М.Кашг. - ayran, туркм.-ayran, азерб.- ayran, тур.- ayran, гаг.- ayran; 135. молозиво: чув.- ĕne ırri, якут.- uohax, хак.- oos, шор.- -, тоф.- -, тув.- aazı, алт.- uurak, кирг.- uuz, каз.- uvız, каракалп.- uvız, ногай.- uvız, уйг.- oğuz, узб.- oğiz, кум.- uvuz, балк.- uvuz, крым.тат.--, караим.- -, башк.- ıvıđ, татар.- uğız, орх.- енис.- -, др.тюрк.- М.Кашг. – ağuz, туркм.- ovuz, азерб.- ağız, тур.- aız sütü, гаг.- -; 136. кумыс: чув.- kămăs, якут.- kımıs, хак.- xımıs, шор.- kumıs, тоф.- -, тув.- xımıs, алт.- -, кирг.- qımız, каз.- qımız, каракалп.- qımız, ногай.- qımız, уйг.- qimiz узб.- qimiz, кум.- qımız, балк.- qımız, крым.тат.- -, караим.- -, башк.- qımız, татар.- qımız, орх.- енис.- -, др.тюрк.- М.Кашг. – qımız, туркм.- qımız, азерб.- qımız, тур.- kımız, гаг.- -; 137. сливки: чув.- xayma, якут.- xoymox, хак.- -, шор.- -, тоф.- -, тув.- -, алт.- kaymak, кирг.- kaymak, каз.- kaymak, каракалп.- kaymak, ногай.- kaymak, уйг.- kaymak, узб.- kaymok, кум.- kaymak, балк.- -, крым.тат.- -, караим.- kaymak, башк.-kaymak, татар.-kaymak, орх.- енис.- -, др.тюрк. М.Кашг. - qayaq, туркм.- qaymak, азерб.- qaymaq, тур.- kaymak, гаг.- kaymak; 138. курут: чув.- xărt, якут.- kuurt (засушивать), хак.- xurut, шор.- kurut, тоф.- kurut, тув.- kurut, алт.- kurut, кирг.- kurut, каз.- kurt, каракалп.- -, ногай.- -, уйг.- kurt, узб.- kurut, кум.- kurut, балк.- -, крым.тат.- kurut, караим.- -,башк.- korot, татар.- kort, орх.- енис.- -, тюрк. М.Кашг. - kurut, туркм.-kurut, азерб.- qurud, тур.- kurut, гаг.- kurut; 139. мясо: чув.- aş, якут.- et, хак.- it, шор.- et, тоф.- et, тув.- et, алт.- et, кирг.- et, каз.- et, каракалп.- et, ногай.-et, уйг.- -, узб.- et, кум.- et, балк.- et, крым.тат.- et, караим.- -,башк.- it, татар.- it, орх.- енис.- -, др.тюрк. М.Кашг.– et, туркм.- et, азерб.- ət, тур.- et, гаг.- et; 140. мёд: чув.-pıl, якут.- müöt, хак.- pal, шор.- pal, тоф.- meöt, тув.- arı çiqiri, алт.- möt, кирг.- bal, каз.- bal, каракалп.- bal, ногай.- bal, уйг.- bal, узб.- bol, кум.- bal, балк.- bal, крым.тат.- bal, караим.- bal, башк.- bal, татар.- bal, орх.- енис.- -, др.тюрк. М.Кашг. – bal, туркм.- bal, азерб.- bal, тур.- bal, гаг.- bal; 141. соль: чув.- tăvar, якут.- tuus, хак.- tuus, шор.- dus, тоф.- tus, тув.- tus, алт.- tus, кирг.- tuz, каз.- tuz, каракалп.- tuz, ногай.- tus, уйг.- tuz, узб.- tuz, кум.- tuz, балк.- tuz, крым.тат.- tuz, караим.- tuz, башк.duz, татар.-tod, орх.- енис.- -, др.тюрк. М.Кашг. - duz, туркм.- tuz, азерб.- tuz, тур.- duuz, гаг.- toz; 142. пища: чув.- aşa-(есть), якут.- as, хак.- as, шор.- aş tabak, тоф.- aş nem, тув.- aş çem, алт.- aş, кирг.- aş, каз.- -, каракалп.- -, ногай.- aşa-(есть), уйг.- aş,. узб.- -, кум.- -, балк.- aşa-(есть), крым.тат.- aş, караим.- -, башк.- aşa-(есть), татар.- aşa-(есть), орх.- енис.- -, др.тюрк. М.Кашг. – aş, туркм.- aş, азерб.- aş (плов), тур.- aş, гаг.- -; 143. жилище, стоянка: чув.- šurt, якут. – surt, хак. - çurt, шор. - çurt, тоф. - çurt, тув.- çurt, алт. - curt, кирг. - curt, каз. - jurt, каракалп. - jurt, ногай. - yurt, уйг. - yurt, узб. - yurt, кум. – yurt, балк. – jurt, крым.тат. – yurt, караим. - yurt, башк. – yort, татар. - yort, орх.- енис. - yurt, др.тюрк. М.Кашг.- yurt, туркм. - yuurt, азерб. - yurd, тур. - yurt, гаг. - yurtluk; 144. дом: чув.- avlan (жениться), якут. – die, хак. - ib, шор. - üy, тоф. - öğ, тув.- ög, алт. - üy, кирг. - üy, каз. - üy, каракалп. - üy, ногай. - üy, уйг. - öy, узб. - uy, кум. – üy, балк. – üy, крым.тат. – ev, караим. - ev, башк. – öy, татар. - öy, орх.- енис. - eb, др.тюрк. М.Кашг. - eb, туркм. - öv, азерб. - ev, тур. - ev, гаг. - yev; 145. очаг: чув.- vuçax, якут.- ohox, хак.- oçıx, шор.- -, тоф.- oçuq, тув.- odaq, алт.- oçok, кирг.- oçok, каз.- oşak, каракалп.- oşak, ногай.-oşak, уйг.- oçak, узб.- oçaq, кум.- oçak, балк.- odjaq, крым.тат.- ocaq, караим.-ocaq, башк.- usak, татар.- uçak, орх.- енис.- -, др.тюрк. М.Кашг. - oçaq, туркм.- ocaq, азерб.- ocaq, тур.- oçak, гаг.- ocaq; 146. матрац: чув.- tüşek, якут.- matraas, хак. - tözek, шор. - töjek, тоф. - töhek, тув. - döjek, алт. - töjök, кирг.- töşök, каз. - tosek, каракалп.- tosek, ногай. - tösek, уйг.- çüşək, узб. - töşek, кум. - teşek, балк.- teşek, крым.тат. - döşek, караим. - töşek, башк. – tüşək, татар. – tüşək, орх.- енис. - -, др. тюрк. М.Кашг. – töşək, туркм.- düşeqçe, азерб.- döşək, тур.- döşek, гаг.- duşekçe; 147. колыбель: чув.- pelçe, якут.- bihik, хак. - pizik, шор. - pejik, тоф. - beçik, тув. - kavay, алт. - kabay, кирг.- beşik, каз. - besik, каракалп.- besik, ногай. - besik, уйг.- böşük, узб. - beşik, кум. - beşik, балк.- beşik, крым.тат. - beşik, караим. - beşik, башк. - bişik, татар. - bişik, орх.- енис. - kabay, др. тюрк. М.Кашг. - beşik, туркм.- beşik,, азерб.- beşik, тур.- beşik, гаг.- beşik; 148. ложка: чув.- kaşăk, якут.- nuoska, хак.- xazıx, шор.- kajık, тоф.- qahık, тув.- omaaş, алт.- kalbak, кирг.- kaşık, каз.- kasık, каракалп.- kasik, ногай.- xasık, уйг.- koşuk, узб.- kaşik, кум.- kaşık, балк.- kaşık, крым.тат.- kaşık, караим.- kaşık, башк.- kaşik, татар.- kaşık, орх.- енис. - -, др. тюрк. М.Кашг. -kaşuk, туркм.- kaşık, азерб.- qaşıq, тур.- kaşik, гаг.- kaşık; 149. колотушка: чув.- tukmak, якут.- sülüqes, хак.- toxpax, шор.- topak, тоф.- monq, тув.- tokpak, алт.- tokpok, кирг.- tokmo, каз.- tokpak, каракалп.- tokpak, ногай.- tokpak, уйг.- tokmak, узб.- tokmak, кум.- tokmak, балк.- tokmak, крым.тат.- tokmak, караим.-tokmak, башк.- tukmak, татар.- tukmak, орх.- енис. - -, др. тюрк. М.Кашг. - tokımak, туркм.- tokmak, азерб.- toxmaq, тур.- tokmak, гаг.- tokmak; 150. сито: чув.-ala, якут.- siide, хак.- ilqek, шор.- elek, тоф.- elqek, тув.- şüür, алт.- elqek, кирг.- elek, каз.- elek, каракалп.- elek, ногай.- elək, уйг.- eqlek, узб.- elək, кум.- elek, балк.- elek, крым.тат.- elek, караим.- elek, башк.- ilək, татар.- ilək, орх.- енис. - -, др. тюрк. М.Кашг. – elqə-(просеивать), туркм.- elek, азерб.- ələk, тур.- elek, гаг.- elek; 151. веник: чув.- şăpăr, якут.- sippiir, хак.- sıbırqı, шор.- sıybaş, тоф.- venik, тув.- şirbiiş, алт.- sibirqe, кирг.- şıpırqı, каз.- sipirqiş, каракалп.- sipse, ногай.- sıbırqış, уйг.- süpürqç, узб.- süpürqi, кум.- sibirtki, балк.- sibirtqi, крым.тат.- sipirki, караим.- sipirki, башк.- hepertka, татар.- seberke, орх.- енис.- -, др.тюрк. М.Кашг. - süpürqü, туркм.-sübse, азерб.- süpürqə, тур.- süpürqe, гаг.- -; 152. браслет: чув.- -, якут.- bilisəx, хак.- pilektees, шор.- -, тоф.- buğaa, тув.- bilekteeş, алт.- bilektuuş, кирг.- bilerik, каз.- bilezik, каракалп.- bilezek, ногай.- bilezek, уйг.- bilək üzük, узб.- biləqüzük, кум.- bilezik, балк.- buuunluk, крым.тат.- bilezlik, караим.- bilezik, башк.- beləzek, татар.- biləzik, орх.- енис.- -, др.тюрк. М.Кашг. – biləzük, туркм.-bilezik, азерб.- bilərzik, тур.- bilezik, гаг.- bilezik; 153. перстень: чув.- sere, якут.- bihilex, хак.- çüstük, шор.- çüstük, тоф.- çüstük, тув.- çüstük, алт.- yüstük, кирг.- jüzük, каз.- jüzik, каракалп.- jüzik, ногай.- yüzik, уйг.- üzük, узб.- üzük, кум.- yüzük, балк.- cüzük, крым.тат.-üzük, караим.- üzük, башк.- yözök, татар.-yözik, орх.- енис.- -, др.тюрк. М.Кашг. – yüzük, туркм.- yüzük, азерб.- üzük, тур.- yüzük, гаг.-üzük; 154. игла: чув.- yĕp, якут.- inne, хак.- inqne, шор.- inqə, тоф.- iyne, тув.- ine, алт.- iyne, кирг.- iyne, каз.- ine, каракалп.- iyne, ногай.- iyne, уйг.- ignə, узб.- ignə, кум.- ine, балк.- iyne, крым.тат.-ine, караим.- iyne, башк.- enə, татар.-inə, орх.- енис.- -, др.тюрк. М.Кашг. – yiqne, туркм.- inqne, азерб.- iynə, тур.- iyne, гаг.- iinə; 155. одежда: чув.- tum-tir, якут.- tanqnar tanqas, хак. - kip, шор. – kep, тоф. – kedim, тув. - kedim, алт. – kiyim, кирг.- kiyim, каз.- kiyim, каракалп. - kiyim, ногай. – kiyim, уйг. - kiyim, узб. - kiyim, кум. - qiyim, балк. - kiyim, крым.тат. - kiyim, караим. – kiyit, башк. – keyem, татар. – kiyem, орх.- енис.- -, др. тюрк. М. Кашг.- keyim, туркм.- qeyim, азерб.- geyim, тур. - qiyim, гаг.- qiim; 156. рубашка: чув.- kĕpe, якут.- ırbaaxı, хак. - köqenek, шор. – künek, тоф. – ırmaakı, тув. - xöylen, алт. – künnek, кирг.- köynök, каз.- köylek, каракалп. - köylek, ногай. – köylek, уйг. - köynək, узб. - köylək, кум. - qölek, балк. - kölek, крым.тат. - kölmek, караим. – qölmek, башк. – küldək, татар. – külmək, орх.- енис.- -, др. тюрк. М. Кашг.- könqlək, туркм.- köynek, азерб.- köynək, тур. - qömlek, гаг.- qömlek; 157. шапка: чув.- śĕlĕk, якут.- berqehe, хак. - pörik, шор. – pörük, тоф. – bört, тув. - bört, алт. – börük, кирг.- börük, каз.- börik, каракалп. - börik, ногай. – börk, уйг. - börk, узб. - burk, кум. - börk, балк. - börk, крым.тат. - qalpaq, караим. – börk, башк. – bürk, татар. – bürek, орх.- енис.- -, др. тюрк. М. Кашг.- börk, туркм.- börik, азерб.- börk, тур. - börk, гаг.- kalpak; 158. подол: чув.- -, якут.- bılaaççıya, хак. - idek, шор. – -, тоф. – etek, тув. - edek, алт. – edek, кирг.- etek, каз.- etək, каракалп. - etek, ногай. – etek, уйг. - etek, узб. - etək, кум. - etək, балк. - etək, крым.тат. - bölüv, караим. – etek, башк. – itək, татар. – itək, орх.- енис.- -, др. тюрк. М. Кашг.- etək, туркм.- etek, азерб.- ətək, турк. - etek, гаг.- etək; 159. воротник: чув.- śuxa, якут.- saqa, хак. - moydırıx, шор. – çağa, тоф. – çaha, тув. - çağa, алт. – yaka, кирг.- çaka, каз.- jaqa, каракалп. - jaqa, ногай. – yaqa, уйг. - yaka, узб. - yaka, кум. - yaqa, балк. - jaqa, крым.тат. - yaka, караим. – yaka, башк. – yaqa, татар. – yaka, орх.- енис.- -, др. тюрк. М. Кашг.- yaka, туркм.- yaka, азерб.- yaxa, тур. - yaka, гаг.- yaka; 160. пуговица: чув.- tüme, якут.- timex, хак. - marxa, шор. – ilbik, тоф. – öök, тув. - -, алт. – topçı, кирг.- tuyme, каз.- tuyme, каракалп. - tüyme, ногай. – tüyme, уйг. - tüqmə, узб. - tüqmə, кум. - tüyme, балк. - tüyme, крым.тат. - döqme, караим. – döqme, башк. – töymə, татар. – töymə, орх.- енис.- -, др. тюрк. М. Кашг.- tüqmə, туркм.- -, азерб.- düymə, тур. - düqmə, гаг.- -; Чтобы в течение долгого времени слова, входящие в базисную и культурную лексику сохранилась во всех современных тюркских языках, предки совре¬менных тюрков, до начала распада древнетюркской общности, несколько тысячелетий должны были прожить вместе. Сходство тюркских языков есть важнейшее проявление их общего родства. Факт сходства тюркских языков лингвистами рассматривается как указание на существование в прошлом единого общего языка-источника, из которого сложными и разнообразными путями развивались все современные тюркские языки. Удивительное сходство современных и древних тюркских языков, разделенных тысячелетиями и удаленных друг от друга на тысячи километров, может быть объяснено тем, что все они восходят к одному праязыку. Эта удивительная близость современных тюркских языков была отмечена многими исследователями. Вот что об этом, например, писал в начале 20 века известный российский учёный Г.Е. Грум-Гржимайло: «Еще Клапрот (французский учёный 19 века – Г.Г.) заметил, что тюркский язык обладает такими элементами устойчивости, какими не обладает ни один из известных нам языков. Действительно от Енисея до Константинополя все племена этого корня все еще продолжают говорить одним языком при самых ничтожных изменениях в диалектах». (14). Необходимо отметить, что знакомство с орхоно-енисейскими надписями открыло ещё одну особенность тюркских языков. За прошедшие с момента появления этих надписей 13 веков древнетюркский язык совсем мало изменился. Большинство древних слов (не менее 2000 слов) почти без всяких изменений сохранились в современных тюркских языках. В связи с этим известный казахский учёный О.Сулейменов высказал следующее мне¬ние: «К орхонским текстам 8-го века древнетюркский подошёл с полным словарем, совер¬шенной грамматикой: этого богатства за один-два века не сотворить. Язык не изменился в последующие века. Любой образованный тюрок поймет текст эпитафии великому кагану Куль-Тегину, начертанный на каменном обелиске в голой монгольской степи, неподалеку от реки Орхон. Если за прошедшие тринадцать бурных веков тюркские языки не изменились, что могло им помешать оставаться такими же ещё тринадцать столетий до Орхона, и ещё, и ещё по тринадцати счастливых и несчастливых веков? Очевидно, что на создание такой сверхпрочной грамматически-лексической системы, какой предстает язык текстов Орхона, потребовалось не одно тысячелетие». (15) Древние тюрки, до распада древнетюркской общности, долгие тысячелетия совместно проживали на достаточно небольшой территории и будучи отгороженными от соседей, долгое время не контактировали с другими народами, что и нашло своё отражение в специфике их языка. Необходимо отметить, что когда многие древние народы продолжали существовть за счёт охоты и собирательства, древние тюрки, благодаря естественно-географическим и климатическим особенностям их исторической прародины (географическая вариативность локальных групп диких растений и животных, пригодных для одомашнивания, а также наличие хорошо орошаемых пахотных участков земли), уже, примерно, в VI тыс. до н.э. начали интенсивно осваивать скотоводство и земледелие. В дальнейшем, резкое изменение климатических условий к концу IV тыс. до н.э., при наличии равнинных степных зимовий и высокогорных альпийских летовий, вынудило их перестраивать свою хозяйственную деятельность в пользу отгонного скотоводства. Теперь зимой они жили у больших рек, а весной поднимались со своими стадами высоко в горы. Однако, со временем они стали ощущать нехватку пастбищ и часть из них переселилась на новые земли, в степи северного Прикаспия. В конце III тыс. до н.э. в их жизни, как и в жизни всего человечества, произошёл резкий поворот, который был связан с приручением лошади и изобретением железа. Поскольку изобретение железа на территории Евразии совпало с появлением здесь первых конных кочевников, этот период историки называют "эпохой ранних кочевников". Учёные утверждают, что именно в степях северного Прикаспия древние тюрки уви¬дели необычное дикое животное, знакомство с которым перевернуло всю их дальнейшую судьбу. Речь идёт о лошади, на которых, как и на остальных степных животных, до этого времени охотилось местное население. Имея опыт приручения диких животных, древние тюрки вскоре смогли доместицировать дикую лошадь - тарпан. А с изобретением железа, наступил период более интенсивного освоения Евразийской степи, которая до этого практически не была заселена. В ближайшее тысячелетие вся Евразийская Степь от Дуная до Енисея была заселена степными скотоводами-предками современных тюркских народов. Дальнейшая их судьба хорошо иллюстрируется многочисленным археологическим мате¬риалом (древнетюркские курганы). Известный российский ученый П.Н. Савицкий ещё в начале 20 века писал: «Военное значение кочевой стихии неотделимо от обуздания коня, осуществленного в кочевом мире. Обузданный конь (иногда десятки, сотни коней) лежит в кочевой могиле, будь то скифской, алтайской или в позднейших "татарских курганах. Около покойника положено оружие, как памятник его военного духа». (16) Захват Российской империей древнетюркских земель и создание алтайской гипотезы 1492 1550 1660 1885 В XVI–XVII вв. началась эпоха европейской колонизации Америки, Африки, Азии и Австралии. Вначале в этом деле успех сопутствовал Испании, которая захватила большую часть Америки. В Северной Америке власть испанцев распространялась на Мексику, Флориду и Западную Луизиану. За три века испанского господства (XVI–XVIII вв.) из Америки было вывезено золота и серебра на общую сумму 28 млрд. франков. Эти огромные сокровища были добыты путем безжалостной эксплуатации коренного индейского населения. В последующие столетия Англии удалось вытеснить Испанию из колоний в Се¬верной Америке. Во вновь захваченные земли из метрополий направлялись люди, стремившиеся избавиться от нужды. Этому предшествовало «очищение» земли от местного населения, т. е. фактически его систематическое и беспощадное истребление. Индейцев спа¬ивали алкоголем, индейские племена натравливались друг на друга; их использовали в качестве «союзников» в войнах между английскими и французскими колонизаторами за господство в Северной Америке; у индейцев силой отнимались их земли, и они все более оттеснялись дальше вглубь материка. В течение XVIII и XIX вв. индейское население было почти полностью истреблено. Если ко времени появления англичан в Северной Америке насчитывалось более 2 млн. индейцев, то к началу XX в. их оставалось не более 200 тыс. С захватом земель за Волгой в XVI веке Россия начала колонизацию древнетюркских земель. Как известно, к концу XIX века Российская империя расширила свои границы на востоке до Тихого Океана. Китай, Монголия, Афганистан, Персия и Турция стали южными соседями России. В то время, когда европейские колониальные империи решали проблемы по переброске награбленных в колониях богатств в метрополии, в России параллельно с таким же грабежом решались и другие не менее важные проблемы. Так, начиная со времени царствования Екатерины II, перед российской исторической наукой была поставлена задача государ¬ственной важности: сочинить новую историю для колониальных народов своей империи. Не знаю, давали ли подобные задания (об изначальной принадлежности американских земель испанцам/англичанам) своим придворным историкам короли Англии и Испании, или же, они, учитывая фактор Атлантического Океана, предложили им сосредоточить своё внимание на землях ближайших соседей, но у русских государей не было проблемы океана и поэтому вскоре императрице доложили, что её задание выполнено. Таким образом, была создана новая имперская родословная тюрков – «алтайская» гипотеза. Авторы этой концеп¬ции тюркским народам, тысячелетиями проживающими на землях, доставшимся им от предков, в качестве прародины отвели Юг Сибири, а дату формирования современных тюркских народов связали со временем уничтожения Второго Тюркского Каганата (VIII век). По этой концепции, тюркюты, после разгрома их государства уйгурами, разбрелись по всей Евразии и «отуречили» все народы, попадавшиеся им по пути. А сами исчезли, не оставив после себя никакого потомства. Наследниками создателей евразийской курганной культуры был объявлен, живущий на Кавказе, малочисленный ираноязычный народ-осетины. Однако, вскоре после распада СССР некоторые российские авторы объявили об обнаружении ими на территории Азии уникальной древнейшей культуры «ариев-славян», потомками которых являются современные русские. Сторонники алтайской гипотезы, до сих пор утверждают, что прародина древних тюрков располагалась в Южной Сибири (Саяно-Алтай) и прилегающих территориях Монголии и Китая. В доказательство этой гипотезы они обычно ссылаются на то, что первые письменные сведения о древних тюрках появились в китайских хрониках. Другой довод, который часто приводят сторонники этой гипотезы, это то, что тюркский язык, совместно с монгольским и тунгусскими языками, входит, в так называемую, «алтайскую языковую семью». В данном случае название «алтайские языки», по мнению сторонников этой гипотезы, указывает на предполагаемую прародину этой языковой семьи (Алтай). Нередко в качестве дополнительных аргументов сторонники алтайской гипотезы приводят известные исторические факты: создание в V веке на территории Южной Сибири первого тюркского государства - Тюркского Каганата и, найденные на этой же территории, каменные стелы с орхоно-енисейской письменностью. А некоторые учёные считают, что в алтайскую языко¬вую семью необходимо включать ещё корейский и японские языки. Необходимо отметить¸ что некоторые российские учёные (В.В.Радлов, С.Е.Малов, А.М.Щербак, В.И. Рассадин, Л.В. Дмитриева и другие) внесли большой вклад в дело изу¬чения древних и современных тюркских языков. В их исследованиях приведены множество лингвистических данных, которые свидетельствуют об отсутствии какого-либо генети¬чес¬кого родства между тюрками, монголами, маньчжурами, корейцами и японцами. К, сожаленью, этого нельзя сказать, о «тюркологических исследованиях» многих сов¬ремен¬ных российских авторов. Так, например, С.Г.Кляшторный, А.В.Дыбо, М.Т.Дьячок, Ю.В.Норманская и др. авторы прилагают очень много усилий для того, чтобы «алтайская» гипотеза не была окончательно признана ошибочной и предана забвению. Член-корреспондент Российской академии естественных наук, член Российского комитета тюркологов, доктор филологических наук, ведущий научный сотрудник Центра компаративистики Института восточных культур РГГУ А.В.Дыбо, например, прилагает все усилия для того, чтобы обнаружить в древних и современных тюркских языках всевоз¬можные китаизмы, тохаризмы, иранизмы и другие «измы». Так в книге «Хронология тюркских языков и лингвистические контакты ранних тюрков» она пытается убедить своих читателей в том, что общетюркское слово «алачыг»- юрта это древний китаизм. Вот как она обосновывает это своё «открытие»: «*alaču-k 'хижина, шалаш, маленькая юрта'… Сопоставляют с поздне-др.-кит. la-λia? 'деревенский домик', состоящим из двух слов: 1) совр. кит. lü , ср.-кит. lö, др.-кит. r(h)a 'hut, shelter; to lodge'; 2) совр. кит. she, ср.-кит. sa, др.-кит. *λia?-s 'to rest, stop; lodging house'. Датировка: r- > l- в раннем постклассическом древнекитайском, при сохранении негубной финали, то есть обязательно до позднего постклассического древнекитайского; латерал > фрикативный перед кратким гласным – начиная с Восточного Хань; общая дата – начало 3 в. н.э».(17) Между тем общеизвестно, что древние тюрки, будучи кочевыми скотоводами внесли в сокровищницу мировой культуры свои достижения в хозяйстве и культуре: мобильное жилище – юрту на повозке, седло и стремена для лошади, войлочные и шерстяные ковры и многое другое. Естественно, что тюрки всем этим предметам своего повседневного быта давали тюркские названия. Кроме того, на сегодняшний день существует богатая общедоступная научная литература, посвящённая анализу сложных взаимоотношений тюрков - хунну, с отгородившихся от них Великой китайской стеной, древними китайцами. Так, например, Т. Дж. Барфилд, американский учёный, который проанализировал взаимодействие между китайскими империями и разнообразными империями кочевников, которые возникали в степях к северу от Китая, пишет в книге «Опасная граница: кочевые империи и Китай (221 г. до н. э. – 1757 г. н. э.): «Внутренняя Азия была зоной длительного взаимодействия двух противостоящих друг другу культур, обладавших устойчивыми представлениями о самих себе и своих соседях. На протяжении более 2000 лет кочевые народы степи враждовали с крупнейшим в мире аграрным государством и при этом не были включены в его состав и не восприняли его культуру. По одну сторону баррикад располагался имперский Китай, древняя культурная традиция которого требовала, чтобы в нем видели повелителя других народов и государств. Китай включил в свое культурное пространство множество соседних с ним иноземных народов. Даже такие ревностно оберегавшие свою независимость восточноазиатские соседи Китая, как Корея, Япония и Вьетнам, восприняли китайскую модель государственной организации и международных отношений, идеографическую письменность, кухню, одежду и календарь. Однако примеру Восточной Азии не последовали могущественные противники Китая на степных просторах севера. Эти коневоды-кочевники не просто отвергали китайские культуру и идеологию, но и упрямо отказывались видеть в них какую-либо ценность, за исключением ценности материальных товаров, которые могли предложить китайцы. Эти кочевые скотоводческие народы, рассеянные по огромной территории, жившие в войлочных юртах под огромным куполом синего неба, питавшиеся молоком и мясом, прославлявшие воинское мужество и героические подвиги, представляли полную противоположность своим китайским соседям. Как Китай, так и кочевники защищали превосходство своих культурных ценностей и образа жизни. Это хорошо известный антропологам этноцентризм, которому не стоит удивляться… Вслед за вопросом о взаимодействии встает еще более сложная проблема культурной коммуникации…Различия в картине мира кочевников и китайцев делали их взаимоотно¬шения особенно проблематичными». (18) Известный российский китаевед Таскин В.С. в книге «Материалы по истории сюнну» пишет: «Как свидетельствуют источники, по образу жизни, хозяйст¬венной деятельности, языку и обычаям народы, жившие на се¬вере, резко отличались от китайцев». (19) Необходимо отметить, что у древних китайцев было оригинальное название для сюннской юрты- «хунлу». Знаменитый китайский историк Сымя-Цянь в «Исторических записках», описывая быт сюнну, пишет: «Ханьский посол сказал: « У сюнну отцы и сыновья спят в одной юрте». В.С. Таскин в комментарии к этому тексту пишет: «Слово «юрта» соответствует в китайском тексте иероглифу хунлу, который, как считает Янь Ши-гу, обозначает войлочную палатку куполо¬образной формы». (19) Китайский историк Бань Гу, живший в первом веке н.э., описал исто¬рию династи¬ческого брака китайской принцессы, выданной замуж за одного из тюркских государей. Бань Гу пишет о том, что принцесса, прибыв в тюркское государство, стала жить в двор¬цовых по¬мещениях. Муж был намного старше принцессы, языка друг друга они не пони¬мали, и принцесса страдала. О себе она сложила песню: «Мои родственники выдали меня замуж на край Поднебесья в дальнюю чужую страну, где куполообразный шатер является домом, войлок - стенами, мясо - едой, кислое молоко - напитком. Мысль что это мое посто¬ян¬ное место жизни, ранит сердце. Хотела бы стать большим лебедем и вернуться на родину». (20) Необходимо отметить, что высшие слои древнекитайского общества, видя военное превосходство тюрков, старались освоить многие элементы чуждой для них культуры. Американский учёный Э. Шефер пишет: «Восторженное отношение к тюркским обычаям позволяло некоторым вельможам сносить неудобства жизни в палатке, иногда ставившейся даже посредине города. Поэт Бо Цзюй-и, воздвигший у себя во дворе два тюркских шатра из небесно-голубого войлока, принимая в них гостей, с гордостью пока¬зывал, как хорошо они защищают от зимних ветров. Самым известным из таких городских жителей шатров был злосчастный царевич Ли Чэн-цянь, сын великого Тай-цзуна, подражавший тюркам во всём: он предпочитал говорить не по-китайски, а по-тюркски и устроил на территории дворца настоящую тюркскую ставку, где в облачении тюркского хана восседал перед своим шатром, украшенным эмблемой в виде волчьей головы, и, окружённый рабами в тюркских одеждах, мечом отрезал себе куски от туши варёного барана». (21) Кстати, М. Фасмер в этимологическом словаре русского языка пишет, что слово лачуга заимствована русскими у тюркских народов: «лачуга; др.-русск. алачуга, олачуга "палатка, хижина", например, в I Софийской летописи 1379 г. Из тюрк.: ср. чагат. аlаčuq "палатка, войлочный шатер, шалаш из коры, ветвей", тат., крым.-тат., кирг. аlаčуk – то же».(22) А.В.Дыбо также голословно утверждает, что тюрки заимствовали у китайцев названия металлов: «*altun 'золото'... Возможно, сложение *a:l 'алый, красный' и *tun, где вторая часть – предположительно китаизм: совр. кит. tong, ср.-кит. dug, др.-кит. Log 'медь, латунь, бронза'; *gümül 'серебро'…Предположительно из др.-кит. *kəmliew: 1)совр. кит. jin 1, ср.-кит. kim, др.-кит. kəm 'metal' 2) совр. кит. liao, ср.-кит. liew, др.-кит. r(h)ew 'bright silver'; *demür 'железо'... Из поздн. др.-кит. *diēt-mwyt (=mwut) 'железная вещь', диал. поздн. др.-кит. источник должен был звучать diēr-mwur, ср.: 1)совр. кит. tie, ср.-кит. thiet, др.-кит. Ibît 'железо'; 2)совр. кит. wu, ср.-кит. müt, др.-кит. mhət 'variety; variety of objects, objects, things'».(17) Российский учёный Е.Н.Черных в статье «Металлургия» пишет: «В эпоху среднего бронзового века накопление золота и драгоценных металлов в захоронениях происходило главным образом на юге, за Кавказским хребтом (курганы Цнори, Триалети, Карашамб и др.), в Месопотамии (царский некрополь Ура и др.), в Анатолии (Аладжа)…В эпоху средней бронзы (примерно 2500–1900 гг. до н.э.) в Циркумпонтийской провинции по-прежнему преобладали изделия из драгоценных металлов: их доля достигает 2/3 от общего числа учтенных 90 тыс. предметов. Однако более 99% всего золота и серебра локализовалось в погребальных комплексах южной зоны области, где на рубеже раннего и среднего бронзовых веков стремительно росло производство металла, модифицировались основные типы оружия и орудий. В «царских» некрополях концентрировалась огромная масса драгоценных металлов. Постепенно золото достигает Великой Евразийской степи, сосредоточиваясь в знаменитых подкурганных могилах скифских и сарматских вождей». (23) Российский исследователь В.Е. Еремеев пишет: «Археологами было обнаружено, что железо стало производиться китайцами уже на рубеже эпох Шан-Инь и Чжоу, однако истинный железный век начался в Китае в 8-7 в. до н.э., что почти на 6 столетий позже, чем на Западе». (24) Необходимо также отметить, что древние тюрки, задолго до того как отдельные тюрк¬ские народы (хунны, юэчжи, усуни, уйгуры-котоны, саки и др.) переселились с исторической прародины на восток и достигли китайской границы, до этого более 4 тысячелетий жили в переносных юртах (алачугах) и прекрасно освоили металлургию и широко использовали в быту изделия из золота, серебра и железа. Для того, чтобы убедиться в этом, достаточно пройтись по залам Государственного Эрмитажа и посмотреть на знаменитые древнетюрк¬ские украшения, предметы быта и военное снаряжение (с некоторыми образцами древнетюркского искусства можно ознакомиться в последней главе этой книге). Новосибирский «тюрколог» М. Т. Дьячок решил также внести свою посильную лепту в «алтайскую» теорию и поэтому нашёл «индо-иранские» корни в названии известного общетюркского молочного продукта «курута» (сушёный сыр). Вот что М.Т. Дьячок пишет по поводу этимологии общетюркского слова курут: «В ведийском языке зафиксировано слово kīlāt̥a «сгущеное молоко». Слово это не представлено в современных индоарийских языках Индостана, зато отлично сохранилось в нуристанских (кафирских) и дардских языках, ср. ашкун celá, cilá, кати kilyaŕ, вайгали kilā, прасун kīli, дамели kiläŕi, пашаи kirār, kiror, kilor, kilūr, kilō, гавар kilāri, калаша kiläŕ, кховар kilāl, башкарик kilēr, везде в значении 'сыр', 'свежий сыр'… В словарях (к сожалению, не проводящих границы между ведийским и санскритом) оно зафиксировано в следующем виде: kīlāla – «сладкий напиток, кровь, вода», kīlāla- «разновидность хмельного напитка», «кровь» (ср. также производные kīlāla/ja n- «плоть», ~pa 'пьющий кровь', kilālodhni «с нек¬таром в вымени» и т. п.). Происхождение др.-инд. kīlāt̥a неясно. Впрочем, для целей нашего исследования вполне достаточно констатации факта, что др.-инд. kīlāt̥a явно не могло быть заимствовано из тюркских или других алтайских языков, поскольку ко времени миграции предков ариев в Индостан (конец II тысячелетия до н. э.) никаких контактов между ними и древними тюрками не существовало по причине разделявших их огромных расстояний… Учитывая все сказанное выше, можно сделать следующие предварительные выводы: 1. Тюркское курут, корт (и заимствованные из тюркского источника слова соседних языков) обнаруживает связь с др.-инд. kīlāt̥a и его производными. 2. Др.-инд. kīlāt̥a является субстратным словом, судя по всему, проникшим в индоарийские языки в районе Нуристана и Гиндукуша. 3. Предположение о заимствовании слова в индоарийские языки из субстратных языков данного региона подкрепляется и фактами об архаичности технологии приготовления сыра и способов ведения молочного хозяйства в Нуристане. 4. Индоарийское слово или его субстратный прототип могли послужить источником тюркского слова». (25) Древние тюрки, будучи кочевыми скотоводами, с давних времён в летний сезон, когда поголовье животных достигала максимума, занимались своеобразным консервированием основных продуктов питания (молоко, мясо, масло, культурные злаки, лесные ягоды и фрукты, горные травы и др.). Консервированные продукты питания (курут, говурма, горга, гах, мотал и др.) можно было долго хранить и легко транспортировать. В основе тюркских названий этих слов были глагольные основы, например, говурмаг (говурма) – «жарить», курутмак (курут) -«сушить». В зимнее время, когда поголовье животных и удой значительно снижались, основу пищи древних тюрков составляли консервированные продукты питания. Таким образом, необходимо отметить, что предположение М.Т. Дьячка о том, что тюркские народы название курута заимствовали у индо-ариев ошибочно. Если Дыбо, Дьячок и Норманская делают первые шаги в развитии изначально оши¬бочной «алтайской» теории, то российский историк С.Г.Кляшторный является алтаистом-вете¬раном. С.Г.Кляшторный, являясь заведующим сектором тюркологии и монголистики Ленин¬градского, а затем Санкт-Петербургского филиала Института востоковедения РАН, вот уже полвека без устали на разные лады повторяет одну и ту же старую советскую байку о том, что древние тюрки, имеющие «внутриазиатское происхождение» и «монголоидный расовый тип», «ассимилировали группу племён», с давних времён, населяющих территорию Евразии. Как известно, Советский Союз давно распался, спецслужбы, контролирующие научные учреждения, распущены, однако, кажется, что Кляшторный до сих об этом ничего не знает. Он опять прдолжает утверждать, что: «эта группа племён…сформировавшись к западу от Волги, в III-II тыс. до н.э., в ходе многовековых миграций в восточном и южном направлениях, стала преобладающим населением Поволжья и Казахстана, Алтая и долины Верхнего Енисея. Этническая история этих племён связана с формированием индоевропейских языков и европеоидного расового типа».(4) С.Г.Кляшторный уверен, что предки современных тюркских народов в ходе своих западных миграций захватили земли индоевропейцев, угро-финнов, иранцев, адыгцев, самодийцев, кетов и частично ассимилировали их: «многочисленные автохтонные племена (индоевропейские в Центральной Азии, угро-финские в Поволжье, Приуралье и Западной Сибири, иранские и адыгские на Северном Кавказе, самодийские и кетоязычные в Южной Сибири) были частично ассимилированы тюрками в период существования созданных ими этнополитических объединений, прежде всего гуннских государств первых веков н.э., древнетюркских каганатов второй половины I тыс. н. э., кыпчакских племенных союзов и Золотой Орды уже во втором тысячелетии. Именно эти многочисленные завоевания и миграции привели в исторически обозримый период к формированию тюркских этнических общностей на местах их современного расселения». (4) С.Г.Кляшторный заявляет, что современные тюркские народы живут «вне своих этни¬ческих территорий»: Значительная часть тюркского населения России, включая переселенцев из Центральной Азии и Закавказья, живет вместе с другими народами, вне своих этнических территорий».(26) Между тем предшественник С.Г.Кляшторного на должности заведующего сектора тюрко¬логии, а также его научный руководитель С.Е.Малов в этом вопросе придерживался противоположного мнения: «Я не могу ответить, где впервые появились, образовались и жили тюрки: на востоке - в Центральной или Средней Азии и Сибири или на западе - в южнорусских степях или в Волжско-Уральском бассейне. Могу только сказать, что и за пять веков до н. э. тюрки жили там же, где они живут главным образом (с малыми исключениями) и теперь. В Европе древнейшими местами обитания тюрков были: р. Дунай, нижнее и среднее течение Волги, бассейн Урала. В средней Азии они жили около культурных стран Хорезма, Согда и др. Тюрки проникали и на Кавказ и в Малую Азию. В юго-западных частях Сибири места тюрков - Алтай, Хакасия, в Монголии и около оазисов древних культурных очагов Китайского Туркестана». (11) Видимо, все домыслы и высказывания С. Г. Кляшторного по этногенезу современных тюркских народов, скорее всего, продиктованы его карьерными интересами. В подтверждение этого можно привести также следующее утверждение С.Г.Кляштор¬ного о том, что: «в отличие от западных миграций тюркских народов, русское распростра¬нение на восток и юго-восток имело иную хозяйственную подоплеку: экономической базой этого мощного миграционного потока было пашенное земледелие. Пашня не вытеснила пастбище, но совместилась с ним, породив новые типы хозяйственного симбиоза. Создававшиеся кочевниками государственные образования Великой Степи отличались крайней неустойчивостью, низкой конфликторазрешающей способностью. Они не обеспечивали безопасность хозяйственной деятельности, более того порождали постоянные войны, зачастую завершавшиеся подлинным геноцидом».(26) Другого взгляда на данную проблему придерживается бывший советский ученый, а ныне заслуженный профессор антропологии Университета Висконсин в Медисоне, член Британской Академии, лауреат премии Гуггенхайма А.М.Хазанов, который считает, что: «Во многих странах вторжение земледельцев в скотоводческие ареалы происходило за счет экспансии аграрного населения и намеренной антискотоводческой политики колониальных держав и национальных правительств. Например, в Центральной Азии, задолго до большинства революций Российское правительство изымало летние пастбища казахов и иногда даже их зимние стоянки, заселяя их сначала казаками, а затем русскими крестьянами-переселенцами. Около полутора миллионов новых колонистов из европейской части России мигрировали в Казахстан, и в конце XIX и начале XX столетий казахские скотоводы-кочевники постепенно были вытеснены в аридные зоны Центрального и Южного Казахстана. Позднее так называемая «кампания освоения целины» 50-х годов, целью которой было превращение огромных пространств Северного Казахстана в центр по производству пшеницы, повлекла за собой переселение в страну еще от 1,5 до 2 миллионов новых мигран¬тов из европейской части СССР. Второй принципиальной альтернативой традиционному подвижному скотоводству является переход на оседлость (седентаризация), иногда сопровождающийся коллективизацией… Советский пример еще более поучителен, особенно потому, что до недавних пор советская пропагандистская машина представляла его странам «третьего мира» как модель успешного развития, заслуживающую подражания. Первый широкомасштабный эксперимент подобного рода проводился в Советском Союзе в конце 20-х и начале 30-х годов. Всего за несколько лет кочевников и скотоводов Центральной Азии и других регионов силой заставили перейти на оседлость и вступить в создаваемые коллективные хозяйства, что означало потерю ими скота, находившегося до этого в их частной собственности. Деномадизация и коллективизация кочевников встретила широкое противодействие. Те, кто сопротивлялся, были либо убиты, либо депортированы; опре¬деленная часть людей бежала за пределы страны; многие умерли от голода. Но политические цели советской власти были достигнуты; скотоводы были «приручены», хотя и очень высокой ценой. Их традиционный образ жизни был разрушен. Казахи, в прошлом наиболее многочисленный кочевой народ в Советском Союзе, ярко иллюстрируют эти трагические события. В начале 30-х годов, во время трагических событий насильственной и кровавой коллективизации, около 555 000 кочевых и полукочевых хозяйств были насильственно переведены на оседлость, зачастую в безводные регионы, где было невозможно не только ведение сельского хозяйства, но и скотоводства… Насильственная седентаризация стоила казахам около двух миллионов жизней и привела к огромным потерям скота». (27) И, наконец, в самом конце своей статьи С.Г. Кляшторный переходит к теме, ради которой, видимо, и писалась эта оскорбительная в отношении современных тюрков статья. Так С.Г.Кляшторный задаёт вопрос: «Допустимо ли рассматривать всю совокупность тюркских народов как некое единство, выходящее за границы языкового родства? С начала XX в. и по сей день существуют и противостоят друг другу два противоположных ответа на этот вопрос. Первый ответ (пантюркизм, тюркизм) утверждает, что все тюркские народы составляют одну нацию, имеют общую прародину - Туран, а многочисленные языки, на которых они говорят, и не языки вовсе, а лишь диалекты или наречия единого тюркского языка. Второй ответ, столь же непререкаемый: никогда не было и не существует какого-либо тюркского этнического единства и сам термин «тюрк» первоначально обозначал не все родственные по языку племена, а лишь одну их группу. Все тюркские народы генетически связаны с территориями их нынешнего обитания. И естественно, между народами, говорящими на разных тюркских языках, существуют значительные ментальные, культурные и антропологические различия. Обе эти крайние позиции активно эксплуатируются в политических целях. Одна помогает обосновать претензии на создание некоего единого государственного, федеративного или союзного, объединения (ассоциации) «Великого Турана»; другая, напротив того, служит утверждению идей государственного или регио¬нального патриотизма (национализма»)...Итак, принимая тезис об относительном сходстве исторических судеб большинства тюркских племен и народов на протяжении не менее чем двух тысячелетий, связанности их этнической истории в рамках общей истории Евразии, мы отказываемся и от тезиса об извечном существовании единой тюркской нации, и от тезиса об извечном автохтонизме современных тюркских народов». (26) Итак, господин С.Г.Кляшторный, как и большинство его современных коллег, по-прежнему утверждают, что древние тюрки, внезапно возникнув где-то в глубине Южной Сибири, устремились на Запад, попутно уничтожили все народы, населяющие Евразийскую степь, Среднюю Азию, Кавказ и Переднюю Азию. А население, чудом оставшихся в живых, посадили за парты и в короткое время обучили их своему тюркскому языку и проделали это так успешно, что в «новообразовавшихся» тюркских языках не осталось ни одного слова от языка древних народов. Выполнив эту свою историческую миссию по «тюркизации» аборигенного населения Евразии древние тюрки вдруг внезапно «исчезли» как и до этого появились. В этой байке нет ничего нового. Сторонники алтайской гипотезы это устоявшееся клише в различных вариациях повторяют уже более 100 лет. Но мне трудно понять, почему спустя столько лет после развала СССР господин С.Г.Кляшторный вдруг решил возродить в российской тюркологии термин «пантюркизм», этот провокационный пропагандистский обвинительный ярлык-клеймо, который широко использовался в 30-ые годы ХХ века репрессивными органами СССР для уничтожения неугодных властям учёных. Как известно, каждый народ имеет свой собственный круг национальных или этнических сообществ, с которыми он постоянно себя соотносит: одни народы при этом воспринимаются как более близкие или даже родственные, другие - как далекие, чужие. Такое сравнение во многом определяет, во-первых, собственную национальную идентич¬ность, а во-вторых, эмоционально-оценочное отношение к народам, которые воспри¬ни¬ма¬ются как более или менее близкие. Как известно, тюркские народы в далёком прошлом имели общих предков и поэтому большинство современных тюрков, никогда не забывают о своём едином прошлом. К сожалению, в результате агрессивной и захватнической политики российских имперских властей к началу ХХ века большинство тюркских народов были порабощены Российской Империей. Однако, тюркские народы, жившие в Российской Империи, всегда болезненно реагировали на унижения, которыми была полна их повсе¬дневная жизнь в российском государстве. Поэтому важнейшим из концепций, выдвинутых национальными движениями, живущих в Российской Империи тюркских народов, была теория тюркизма. В основе этой концепции было стремление тюркских народов России сохранить свою этнокультурную идентичность, найти пути и формы к более тесной консолидации. Необходимо отметить, что советская власть с первых дней своего существования восприняла тюркизм весьма негативно и для борьбы с этим движением, в первую очередь, изобрела ярлык-клеймо «пантюркизм». Наступление на идеологию пантюркизма в СССР со временем приобретало все более агрессивный и нетерпимый харак¬тер. Критика пантюркизма была низведена на уровень грубых памфлетов и проклятий. Под лозунгом борьбы с пантюркизмом 1920-1991 годы в СССР были репрессированы десятки тысяч ни в чём не повинных людей. Необходимо отметить, что все годы существования СССР, власти вели яростную борьбу с «пантюркизмом» в литературе, исторической науке, лингвистике, археологии. Советскими спецорганами постоянно обнаруживались «нацио¬на¬листы» и носители опасной идеологии «пантюркизма» среди азербайджанских, узбекских, казахских, татарских и иных тюркских учёных и писателей, которые немедленно объяв¬лялись «пантюркистами», «врагами народа», «английскими, японскими, немецкими шпионами». За годы советской власти были расстреляны как «пантюркисты» несколько тысяч граждан СССР. В Интернете есть полный список расстрелянных учёных: Биб¬лио¬графический словарь востоковедов жертв политического террора в советский период (1917-1991).(28) Мне кажется, Кляшторный, Махнач, Егоров и другие российские авторы, прежде чем написать очередную недоброжелательную статью о тюркских народах, должны вспомнить известные слова русского учёного Н.С.Трубецкого: «Восточнославянские племена занимали первоначально лишь незначительную часть той громадной территории, которую занимает современная Россия. Славяне заселяли первоначально только небольшую западную часть этой территории, речные бассейны, связующие Балтийское море с Черным. Вся прочая, большая часть территории современной России была заселена преимущественно теми племенами, которые принято объединять под именем "туранских" или "урало-алтайских". В истории всей названной географической области эти туранские племена играли перво¬начально гораздо более значительную роль, чем восточнославянские, русские племена. Даже в так называемый домонгольский период туранские государства в пределах одной Евро¬пейской России (царство волжско-камских болгар и царство Хазарское) были гораздо значительнее варяжско-русского…Распространение русских на Восток было связано с обрусением целого ряда туранских племен, сожительство русских с туранцами проходит красной нитью через всю русскую историю. Если сопряжение восточного славянства с туранством есть основной факт русской истории, если трудно найти великорусса, в жилах которого так или иначе не текла бы и туранская кровь, и если та же туранская кровь (от древних степных кочевников) в значительной мере течет и в жилах малороссов, то совершенно ясно, что для правильного национального самопознания нам, русским, необхо¬ди¬мо учитывать наличность в нас туранского элемента, необходимо изучать наших ту¬ранских братьев. Между тем до сих пор мы мало заботились об этом: мы склонны были всегда выдвигать наше славянское происхождение, замалчивая наличность в нас туранского элемента, даже, как будто стыдясь этого элемента. С этим предрассудком пора покончить. Как всякая предвзятость, он мешает правильному самопознанию, а правильное самопознание есть не только долг всякой личности, но и непременное условие разумного существования всякой личности, в том числе и нации, понимаемой также как своего рода личность». (29) Когда сторонники алтайской гипотезы говорят о «неких индоевропейских народах» или «кочевых иранцах», евразийских предшественниках современных тюркских народов, то я невольно вспоминаю восточную притчу о мяснике и его кошке. Когда мясника, по жалобе обманутого на два килограмма клиента, приводят к судье, то мясник в своё оправдание пытается убедить судью, в том, что он ни в чём не виноват, так как с утра на своих весах очень точно взвесил заказанное мясо и заранее приготовил его для клиента. Однако, по его словам, в дальнейшем он так увлекся работой, что не заметил, как его кот- воришка съел два килограмма чужого мяса. Но когда пойманного кота мясника по приказу судьи взвесили, то выяснилось, что он весит всего два килограмма и судья задал обманщику-мяснику естественный вопрос: «Объясни нам, если перед нами твой кот, то где находится мясо кли¬ента, а если перед нами мясо клиента, то где твой кот?». Хотелось бы задать сторонникам алтайской гипотезы следующий вопрос. Скажите, пожалуйста, если вся территория Евра¬зийской степи от Дуная до Китайской стены, включая территорию Алтая и Монголии, многие тысячелетия вплоть до первых веков н.э. принадлежали индоевропейцам и «ира¬ноязычным» скотоводам, то где в это время скрывались тюркские народы? Интересно было бы узнать, каким образом сильные и непобедимые «индоевропейцы» и «кочевые иранцы» проглядели на своей территории зарождение и быстрое развитие внезапно появившегося в Степи многочисленного и воинственного народа? И как смог этот «внезапно возникший» народ полностью искоренить на огромной территории могущественные «индоевропейский и кочевой иранский языки»? Как известно, до 16 века за Волгой никто не говорил на «индо¬европейских» языках. Проблема генетических связей алтайских языков на протяжении большей части ХХ века составляла предмет дискуссий и имела как убежденных сторонников, так и не менее убежденных противников. Такие ученые, как Г.Рамстедт, Б.Я.Владимирцов, Н.Поппе приз¬навали их генетическое родство, то есть общность происхождения тюркских, монгольских, тунгусо-маньчжурских языков. Другие ученые – Дж.Клоусон, А.М.Щербак, Г.Дёрфер и ряд других учёных - утверждали, что перечисленные выше языки не являются генетически родственными и не восходят к общему языку-предку. По мнению этих ученых, наблюдаемые между этими языками лексические и морфологические сходства являются следствием разновременных заимствований, имевших место по причине интенсивных этнокультурных контактов между представителями различных групп изначально разных языковых семей. Одним из тех, кто всю свою долгую научную жизнь выступал против алтайской гипотезы, был знаменитый английский учёный Дж. Клоусон. Так, он впервые в 1969 г. сделал попытку дать лексикостатистическую оценку алтайской проблемы. Взяв за основу 200-словный список М.Сводеша для древнетюркского, древнемонгольского и маньчжурского языков, Дж. Клоусон пришел к выводу о том, что общие элементы в тюркском и монгольском составляют не более 2%, а в монгольском и маньчжурском – не более 3,5 % и, следовательно, алтайская теория неправомерна. Вот что об этом писал сам Дж. Клоусон: «Результаты применения лексикостатистических методов к оценке «алтайской» теории можно суммировать следующим образом: После исключения слов, которые наверняка можно признать заимст¬вованными, общие элементы в тюркском и монгольском основном словаре составят не более 2% от основного словаря, причем эти общие слова легче объяснить как заимствования, чем как свидетельство генетических свя¬зей…Тюркские языки и маньчжурский, по всей очевидности, не связа¬ны генетически, так как их основной словарь не совпа¬дает….Общие элементы в монгольском и маньчжурском основном словаре не превысят 3,5% от всего лексического состава, причем эти слова могут быть легче объяснены как заимствования, чем как свидетельство генетических связей… Следовательно, «алтайская» теория неправомерна».(30) Алтайская гипотеза и С.А. Старостин Необходимо отметить, что какое-то время сторонники алтайской гипотезы немного при¬тихли. Так продолжалось, примерно, до 1991 года, когда к этой проблеме неожиданно подключился известный российский лингвист С.А.Старостин (1953–2005) и написал книгу «Алтайская проблема и происхождение японского языка». С.А.Старостин так объяснил свой интерес к алтайским языкам: «Меня первоначально занимала лишь проблема внешних связей японского языка, и с самого начала теория его принадлежности к алтайской семье пред¬став¬лялась наиболее вероятной. Однако на пути доказательства алтайского проис¬хождения японского языка встает одно весьма существенное препятствие: не прекращающиеся споры о существовании самой алтайской семьи как генетического единства языков. Действительно, если тюркские, монгольские, тунгусо-маньчжурские и корейский языки не связаны между собой генетически, то вопрос об "алтайском" характере японского языка автоматически снимается». (31) Как известно в тюркологии по некоторым явлениям фонетики тюркских языков до сих пор имеются дискутируемые вопросы. Среди них наиболее известными являются: ротацизм, ламбдаизм, проблема характера пратюркского начального й, первичность глухих или звонких согласных, первичность долгих гласных и другие. Так, известный российский лингвист Э.Р.Тенишев пишет, что «Глухие звуки, как известно, признак древности языка. Следовательно, алт., шор. (пар) и чуваш. (пыр-) ис¬торически более ранее явление, чем фонетический вариант со звонким началом бар-. Озвон¬чивание этого глагола началось до VI-VIII вв. н.э. как показывают тюркские рунические надписи, в языках которых бар- полнозначный глагол. Азербайджанский и турецкий –вар- является дальнейшим развитием варианта бар-, который из языков юго-западной группы удержался в туркменском языке». (32). С.А.Старостин, однако, применяет собственную «модификацию» фонетических со¬ответ¬ствий (механическое удвоение большинства гласных в словах «пратюркского» языка; замена во всех «реконструированных» словах «пратюркского» языка фонем z и ş на фонемы r и l). Далее Старостин, использовав так называемый «метод ступенчатой реконструкции», «создаёт» «праалтайские» слова из «пратюркского» и «праяпонского» языков. Завершив, свой своеобразный сравнительный анализ праалтайских и праяпонских языков, С.А.Старостин заявляет, что: – 16 японских слов из 110-словного списка относятся к словам «с не выясненной этимологией (большой, ветер, голова, далекий, зеленый, колено, новый, песок, рука, соль, тонкий, тот, ухо, хвост, шея, язык». (31) – ещё 30 к словам, которые «имеют алтайскую этимологию, но не одно из этих слов не имеет параллели в древних и современных тюркских языках (видеть, гора, два, длинный, дым, есть, зуб, имя, колено, короткий, красный, лететь, мужчина, нос, печень, пить, полный, птица, рот, сердце, сидеть, слышать, сказать, тот, умирать, холодный, замерзать, кусать, человек, перо)». (31) – 6 японских слов, «отсутствуют параллели в алтайских языках, но имеются инте¬ресные параллели в уральских и других ностратических языках (давать, небо/дождь, лист, солнце, убивать, червь)». (31) И только 18 японских слов (звезда, один, камень, белый, весь, волос, жечь, кора, приходить, собака, спать, стоять, сухой, чёрный, что, этот, я, мы), из стословного списка Сводеша, имеют тюркские параллели. (31) Вместе с тем, проведённое нами прямое сопоставление, выделенных С.А.Старостиным этих 18 лексем в 30 древних и современных тюркских языках с соответствующими словами в 9 японских языках (таблица 1), ясно доказывает, что эти слова и по значению и фонетически весьма далеки друг от друга. Таблица № 1 звезда один камень белый весь волосы жечь кора приходить 1 2 3 4 5 6 7 8 9 тюркские языки: 1 орхонский (VI-VIII вв) йултуз бир таш аг гоп saч юртян- - kel- 2 древнеуйгурский (VIII-IX вв) йултуз бир таш aq гоп saч кюй- гадыз kel- 3 древнетюркский МК (XI вв) йулдуз bir таш aq гоп saч йан- гадыз kel- 4 азербайджанский улдуз bir даш аь бцтцн saч йан- габыг эял- 5 турецкий йылдыз bir таш ак бцтцн saч йак- кабук эел- 6 туркменский йылдыз bir дааш ааq бцтин saч йаг- габыг эел- 7 гагаузский йылдыс bir таш aq бцтцн saч йаг- кабук эел- 8 крымскотатарский йылдыз быр таш аг бцтцн saч йан- кабух кел- 9 халаджский йулдуз би таш - - сач йак- - кял- 10 саларский йылдус пир даш ах - сач - - гел- 11 узбекский йулдуз bir тош ог butun соч йог гобыг kel- 12 уйгурский йултуз bir таш aq пцтцн чоч йаг- говзаг кял- 13 казахский жулдыз bir тас aq bükil шаш жаг- габыг kel- 14 киргизский ъылдыз bir таш aq бцтцн чач ъаг- кабык kel- 15 татарский йолдыз ber таш aq büten чеч йаь- кабык kil- 16 башкирский йондоđ ber таш aq бютюн сяс йаг- кабык kil- 17 кумыкский йулдуз bir таш aq бцтцн чач йаг- габыг эел- 18 каракалпакский жулдыз bir тас aq пцтин шаш жаг- габыг kel- 19 балкарский жулдуз bir таш aq битев чач жан- габуг kel- 20 ногайский жулдуз bir тас aq топ шаш йаг- кабык kel- 21 караимский йылдыз бир таш ах бцтцн сач йаг- кабух кел- 22 сары-уйгурский йулдыс быр das аг - саж - - кел- 23 чувашский śалтар pĕr чул шурă pĕtĕm śцś śун- хуп kil- 24 алтайский джылдыс bir таш aq bastıraaa чач юрт- - kel- 25 шорский чылтыс пир таш аг - шаш кюй- какбаш кел- 26 тувинский сылдыс bir даш aq büdün чаш юрт- - kel- 27 тофаларский сылтыс бир таш аг bütün чеш - - кел- 28 хакасский чылтыс pяr тас ах пцдцн sas юрт- хабых kil- 29 якутский сулус bыыр таас црцнг bütün as саг- хатырык кел- 30 долганский щулус быыр таас - - ас - - кел- японские языки: 1 др-японский поси пито иси сирво муина ке йак- капа ко- 2 токийский (литературный) щосщи щитотсу исщи сирво мина ке йаку- кава куру 3 камэямский щоси ситоъу иси сирои мина кее - кава куру 4 кетосский щоси щитоъу иси сирои минна кее йак- кава куру 5 кагосимский щоши хито иши широка минна ке йаТ кава куТ 6 насэсинский фуши тщи иши ширу аНкари кы йакй- ко кй 7 сюрийский фуши ти иши ширу нна ки йач- ка ч- 8 хатэрумский пуъу пыту иши ссо муру ки йаэ- - ку- 9 йонакунский футчи тщу ичи-бу тзу буру ки даэ- ка ку- спать стоять сухой собака черный что этот я мы 1 2 3 4 5 6 7 8 9 тюркские языки: 1 орхонский (VI-VIII вв) йat- тур- - ыт гара не бу бен биз 2 древнеуйгурский (VIII-IX вв) йat- тур- - ыт гара не бу бен биз 3 древнетюркский МК (XI вв) йat- tur- гуруг ыт qara не бу men biz 4 азербайджанский йat- dur- гуру ит qara ня бу мян biz 5 турецкий йat- dur- куру ит kara не бу ben biz 6 туркменский йat- dur- гцры ит qara няме бу men bииz 7 гагаузский йat- dur- гуру кюпек qara не бу ben biz 8 крымскотатарский йухла- tur- гуру ит qara не бу мен biz 9 халаджский йат тур- - ит гара - бо мян биз 10 саларский йащт- дыр- - ишт гара не бу мен писе 11 узбекский йот- tur- гуруг ит qоrе нима бу men biz 12 уйгурский йat- tur- гуруг ит qara нимя бу мян biz 13 казахский жат- tur- гурьаг ит qara не бу min biz 14 киргизский ъат- tur- кургак ит qara емне бу men miz 15 татарский йat- tor- коры ет qara ни бу min bez 16 башкирский йat- tor- коро ет qara ни бы min beđ 17 кумыкский йat- tur- куру ит qara не бу men biz 18 каракалпакский жат- tur- гурьаг ийт qara не бу men biz 19 балкарский жат- tur- гуру ит qara не бу men miz 20 ногайский йat- tur- куры ийт qara не бу men biz 21 караимский йат- тур- кургак ит кара не бу мен биз 22 сары-уйгурский йat- дур- - ышт гара ни бу мен пыз 23 чувашский śывăr- tăr- хăр йытă xуra мĕн ку e-bĕ e-bĕr 24 алтайский джат- tur- кургак ийт qara неме бу men mis 25 шорский чат- тур- куруг ит гара не по мен пис 26 тувинский чыт- tur- кургаг ыт qara чц бо men bis 27 тофаларский чыт- дур- кургаг ыт гара чцц бо мен пис 28 хакасский чat- tur- хуруг ыт хара нимя пу min pеs 29 якутский сыт- тур- куранаг ыт хара туох бу min bihiэi 30 долганский щыт- тур- куранаг ыт кара туок бу мин bihiэi японские языки: 1 др-японский (в)и-на тат кавак ину курво нани ка ва варе 2 токийский (литературный) немури татсу каваита ину курои нани коре ватасщи ватасщитаъщи 3 камэямский неру таттору каваита ину курои нани коре васи васира 4 кетосский неру таттеру каваита ину курои нани коре вате ватере 5 кагосимский нему - кора иН курока наи кои ои атахдон 6 насэсинский ныбурй тач коракй иН куру ну ку-Н ваН вакйа 7 сюрийский нинъ тач карач иН куру ну куну ваН ваттаа 8 хатэрумский нуфф - каруэ ину ффа ну куну бану баима 9 йонакунский нинд - караэ ину кураска ну куну ану банта Как мы, видим, прямое сравнение, выделенных С.А.Старостиным 18 слов даёт 0,0 % совпадений. Необходимо отметить, что «метод ступенчатой реконструкции», применённый С.А.Старостиным в этой работе прост и по своему «гениален». В его основу заложены три простых правила: 1) Если сравнивается какое-либо тюркское (монгольское, японское и т.д.) слово из 100 словного списка и при этом в параллельных 4 словарях, так называемых других «алтайских» языков, для сравниваемого слова, не найдено схожее по звучанию слово, то на эту лексему «исследователь» предпочитает время не терять, и просто ставит перед ним «звёздочку»*. И всё, считай, что это слово «ступенчато реконструировано». Чтобы не быть голословным приведу несколько примеров из книги С.А.Старостина: Таблица № 2 древнетюркский по М.Кашгари XI вв пратюркский по С.А.Старостину праалтайский По С.А. Старостину значение 1 saç * saç * saç V волосы 2 bir * bir * bir V один 3 at * at * at V лошадь 4 gör- * gör- * görV видеть 5 kum *kum *kumV песок 6 çok * çok * çok V много 7 kıl * kıl * kıl V конский волос 8 öl- * öl- * ölV умирать 9 тыл * тыл * тыл В язык 10 тцк *тцк *tükВ перо 2) Если же в тюркском и в каком-либо другом «алтайском» языке найдены 1-2 схожие фонемы можно смело браться за «ступенчатую реконструкцию». Можно при этом даже сравнивать не схожие по значению слова. Новые значения для «реконструированных» слов всегда можно придумать. Так, например, С.А. Старостин утверждает, что тюркское слово eki (у М.Кашгари) -«два» и соответствующее по значению слово *ek(k)i тюркского «праязыка» (по С.А.Старостину), произошло от слова *pekV алтайского «праязыка». По мнению С.А.Старостина 6000 лет тому назад это слово имело у «праалтайцев» одновременно два значения - «следующий, другой». Кроме этого, С.А.Старостин утверждает также, что именно от «реконструированного» им слова *pekV алтайского «праязыка», произошло современное японское слово hoka и древнеяпонское слово p(w)oka со значением «другой». Таких слов, в «праалтайском» языке С.А.Старостина, имеющих несколько различных значений, в его книге я сосчитал более 30. Приведу ещё несколько таких слов из книги А.Старостина: От «праалтайского» слова *naal также с двойным значением «сырой, незрелый», по утверждению С.А.Старостина, произошли: – древнетюркское слово yaşıl- «зеленый» и «реконструированное» им «пратюркское» слово * yaal-ıl-«зеленый»; – современное японское слово na –«овощи, зелень», которое, оказывается также и с тем же значением, было известно, по утверждению С.А.Старостина, носителям «праяпонского» языка. От «праалтайского» слова *mioorV с тройным значением «дорога, след, преследовать» произошли: – древнетюркское слово bar- «ходить» и «реконструированное» им «пратюркское» слово * bar- «ходить; – современное японское слово michi –«дорога» и слово * miti- «дорога» «праяпонского» языка; Старостин утверждает, что от «праалтайского» слова *çawVrV с тройным значением «соль, горький, кислый» произошли: – древнетюркское слово tuz «соль» и «реконструированное» им «пратюркское» слово * dur «соль»; – современное японское слово tsura –«горький, тяжёлый, невыносимый» и «праяпонское» слово *tura- также с тройным значением-«горький, тяжёлый, невыносимый». 3). Если в сравниваемых словарях пяти языков (тюркский, японский, корейский, монгольский и маньчжурский) нет возможности подобрать одинаково звучащие слова, то для доказательства «дальнего родства» разрешается, по собственному усмотрению «исследователя», расчленять, сокращать или удлинять слово, а иногда, по необходимости, произвольно менять местами фонемы, наделять слова новой, иногда фантастической семантикой (таблица № 3). Таблица № 3 древнетюркский Пратюркский древнеяпонский праяпонский праалтайский 1 beđük (большой) *bədük (большой) путwо (толстый) *путуа (толстый) *бцдВ (толстый, крупный) 2 туйаь (копыто) *тубнак (копыто) tуме (ноготь) *тумаи (ноготь) *тупВ (ноготь) 3 qулгаг (ухо) кулкак (ухо) кик- (слышать) * кик- (слышать) * кцйлВ (ухо, слышать) 4 тоз (пыль) *тор (пыль) тути (земля) * тути (земля) * тоwВрВ (земля, пыль) 5 ye- (есть) *йее (есть) йапа- (голодный) *дапа- (голодный) *ǯее(есть) 6 yумуртьа (яйцо) *йумуртка (яйцо) ум (рождать) *ум (рождать) *ому(р)-ткВ (яйцо) 7 от(огонь) *оот (огонь) ататаке (теплый) *ата (теплый) *оотВ (огонь) 8 уч-(летать) *уч- (летать) оту (падать) *ятя (падать) *учВ (летать) 9 tолу (полный) *долы (полный) тар- (быть достаточным) *тар- (быть достаточным) *чо(:)лу (полный) 10 бер- (давать) *беер (давать) пирип (собирать) *пирип (собирать) *беарВ (давать, брать, собирать) С.А.Старостин опубликовал много книг и статей, в которых писал о недопустимости нарушений основных принципов глоттохронологических исследований. Так, например, в учебнике, написанном им совместно с С.А.Бурлак, есть такие слова: «Любое изменение семан¬тики автоматически выводит слово из сравнения. Подчеркнем, что это вопрос чисто процессуальный: ясно, что слова могут ме¬нять значение, но столь же ясно, что, если при выявлении род¬ства мы допустим неточные семантические сравнения, вероятность ошибки и погрешности чрезвычайно возрастет – поскольку очень трудно формально отделить допустимый семантический сдвиг от маловероятного или вовсе невероятного. При ус¬та¬нов¬лении фо¬нетических соответствий и при составлении этимологических сло¬варей се¬ман¬тически неоднозначные параллели, конечно, допус¬тимы (и могут приниматься или отвергаться специалистами); но при определении родства с использованием стословного списка следует учитывать только случаи взаимно-однозначного семанти¬ческого соответ¬ствия». (33) Видимо, эти правила, Старостин писал не для себя, а для других «исследователей». Необходимо отметить, что в России не один только С.А.Старостин произвольно менял общепринятые правила сравнительного анализа. Видимо, это заставило академика А.А.Зализняка в 2007 году сказать о «методике» этих авторов следующие слова: «Ведь у нас не математика – все аргументы не абсолютные. Так что если у исследователя имеется сильный глубинный стимул «тянуть» в определенную сторону, то специфика дела, увы, легко позволяет эту тягу реализовать». (34) В 2010 году он дал ещё более резкую оценку такого рода «научным» работам: «К большому сожалению, я должен вам сказать совершенно откровенно, что большинство этих писаний представляет собой личные фантазии авторов, а к науке лингвистике отношения не имеет – увы!». (3) В некоторых своих более поздних работах С.А.Старостин и сам признался, в том, что для некоторых избранных учёных строгие правила и «различные Принципы и Методики сегодня фактически ничего не решают», так как: «в современных работах по компа¬рати¬вистике отсутствует как точное определение родства языков, так и процедура доказательства такого родства... Фактически проблема родства языковых семей в каждом отдельном случае решается голосованием: славянская семья, индоевропейская семья, картвельская семья и т. д. признаются существующими, поскольку существует согласие подавляющего большинства специалистов в этих областях… Надо заметить, что работа с фонетическими соответствиями – это тяжелейший труд, «вышивание по тюлю», и нужна была какая-то ненормальная отвага, чтобы взяться складывать пасьянс, который не должен получиться. В подобных случаях исследователя, помимо разочарования, подстерегает и еще одна опасность: если в работу вложено так много труда, то есть соблазн начать отстаивать неубедительный результат». (35) Необходимо отметить, что предыдущий опыт С.А.Старостина по «реконстру¬ирова¬нию» северокавказских и енисейских «праязыков», также был отрицательно принят многими лингвистами. Так, например, известный российский лингвист В.П.Нерознак в статье «Праязык: реконструкт или реальность?» писал по этому поводу следующее: «Критики гипотез отдаленного родства сходятся в одном: методика реконструкции праязыковых сос¬тоя¬ний, призванных доказать древнейшее родство различных языковых семей, не удовлетворяет принципам корректного научного анализа…Рассматривая попытку С.А.Ста¬ростина установить генетическое родство между енисейскими и северокавказскими языками Г. А. Климов подвергает ее резкой критике как с точки зрения реалистичности реконстру¬ируемой фонологической системы, так и с точки зрения антиисторичности семантических реконструкций». (36) О недостатках используемой С.А.Старостиным методе ступенчатой реконструкции праязыков один из ведущих российских лингвистов Б.А.Серебренников написал следующее: «В лингвистической литературе имеется немалое количество всякого рода попыток установления групп родственных языков, демонстрирующих абсолютное пренебрежение общеизвестными правилами. Создается впечатление, что важнейший закон логики – закон достаточного основания – для авторов этих гипотез совершенно необязателен… Предпо¬лагаемое родство языков при всех случаях является гипотезой. Однако каждая гипотеза может претендовать на правдоподобность только в том случае, если она имеет достаточное основание...Четвертый закон логики – закон достаточного основания, выражает одну из общих черт правильного мышления – его обоснованность. Этот закон требует, чтобы наши суждения о предмете и его свойствах были не голословны, а базировались на достоверных аргументах. Он имеет следующую формулировку: всякая мысль, чтобы стать несомненной, должна быть обоснована другими мыслями, истинность которых доказана или само¬оче¬видна... Ни одно положение не может быть признано истинным, если оно не обосновано. В любом рассуждении наши мысли должны быть логически связаны, доказательны. Дока¬зательным будет такое мышление, в котором утверждается не только истинность данного вывода, но и указываются основания, позволяющие признать это положение истинным”. (37) Б.А.Серебренников писал, то, что в большинстве случаев «реконструированные» ими слова заметно отличаются от слов живых языков» и, в связи с этим, напоминал им важность соблюдения основных принципов сравнительно-исторического языкознания: «Элементы реконструированных систем должны находить отражение в родственных языках и притом не в одном, а по крайней мере в нескольких…. Соответствия не должны ограничиваться единичными примерами, так как при иных условиях они становятся недоказательными... Реконструированные схемы или системы гласных и согласных постулируемого праязыка не должны представлять бессистемные наборы звуков. В том случае, если они правильно реконструированы, они будут напоминать естественные системы гласных и согласных, которые мы можем непосредственно наблюдать в живых языках». (37) Многие читатели, прочитав то, что я написал выше о С.А.Старостине, наверно, будут удивлены, а может быть даже и шокированы. Ведь, написанное мною никак не вяжется с образом С.А.Старостина, так хорошо известного всем читателям по СМИ и Интернету, и особенно, с образом того С.А.Старостина, каким его описывают его друзья и члены его команды. Вот, например, что написал о нём его ближайший соратник ректор Еврейского университета в Москве (ныне Высшая гуманитарная школа им. С. Дубнова) А. Ю Мили¬тарёв, в статье написанной к пятидесятилетнему юбилею С.А.Старостина: «По моему и не только моему убеждению он сейчас – лингвист № 1 в мире… Он написал этимоло¬ги¬чес¬кий словарь северно-кавказских – нахско-дагестанских и абхазо-адыгских – языков вмес¬те с С.Л. Николаевым, а недавно дописал этимологический словарь алтайских языков вмес¬те с А.В. Дыбо и О.А. Мудраком; оба словаря – чудовищного размера и высшего ка¬че¬ства… В монографии «Алтайская проблема и происхождение японского языка» Старо¬с¬тин окон¬чательно доказал принадлежность японского, вместе с корейским, к алтайской семье». (37). В журнале «Вопросы языкознания» № 3 за 2009 год была опубликована статья В.М.Алпатова, посвящённая известному российскому лингвисту - кавказоведу Г.А.Климову. В.М.Алпатов пишет, что Г.А.Климов: «скептически относился к любым попыткам установления дального родства и ставил в один ряд «беспочвенные» иберийско-кавказскую, алтайскую и ностратические гипотезы. Об их неприятии он неоднократно писал с разной степенью резкости…Особенно резко он оценивал исследования С.А.Старостина по дальному родству, именуя их «образцами дилетанства». (39). Необходимо отметить, что Г.А.Климов – известный советский и российский лингвист. Специалист по картвельским языкам, сравнительно-историческому языкознанию, Лауреат Государственной премии Российской Федерации в области науки и техники (1995). Вице-президент Европейского общества геолингвистики и диалектологии. Член Главной редакции Лингвистического Атласа Европы. Член Европейского лингвистического общества. Член Европейского общества кавказоведов. После смерти С.А.Старостина многие его коллеги с горечью откликнулись на безвременную смерть этого трудолюбивого и по своему талантливого учёного. Однако, среди этих публикаций, статья российского лингвиста Я.Г.Тестелеца занимала особое место. То, что написал Я.Г.Тестелец о С.А.Старостине даже нельзя назвать обычным некрологом. Мне кажется, что Я. Г.Тестелец, первым, среди российских учёных, сделал попытку разобраться в реальном вкладе С.А. Старостина в современную лингвистику. Вот как, например, Я.Г.Тестелец характеризует С.А.Старостина: «На меня сильнейшее впечатление произвел этот человек-вулкан, бросавший поразительно интересные и плодотворные идеи направо и налево и почти ничего не доводивший до конца… Современных фонологических теорий он, правда, не знал и, как большинство российских лингвистов, относился к ним с недоверием…Что же касается сравнительно-исторического метода, мне трудно представить себе, что он его когда-нибудь в точном смысле слова изучал. Скорее всего, он воспринимал его как дельфин плавание – как что-то совершенно естественное, чему учиться нелепо… Я хорошо помню тот вечер, когда Старостин выступил с изложением сино-кавказской гипотезы. Было ощущение обычности и одновременно необычности происходящего. Все присутствующие как-то странно посмеивались во время его доклада. Сережа был этим озадачен. Поворачиваясь от доски, он то и дело спрашивал: “А что, собственно, вы ржете?”…Мы не знали, что ответить, словами это выразить было трудно… С одной стороны, приводимые им факты выглядели совершенно убедительно, и уже одно это воспринималось как юмор высокого класса… И каждое новое яркое сближение мы все, не сговариваясь, встречали сдерживаемым фырканьем. Старостин почти был готов обидеться». (40) Когда я прочитал эти откровения Я.Г.Тестелеца, то сперва подумал, что, видимо, он так своеобразно шутит. Я не мог поверить, что человек, который сделал такое множество лингвистических открытий и написал огромное количество работ по теории «реконструкции праязыка» сам современных «фонологических теорий …не знал». Но когда Я. Г.Тестелец перешёл к описанию атмосферы в коллективе, где ему и С.А.Старостину пришлось вместе начинать свою научную деятельность, а также коснулся некоторых научных интересов своих коллег тех лет, то я понял какую большую жизненную школу прошёл С.А.Старостин прежде чем «выбился в люди»: «Травлей коллег по идеологическим соображениям уже мало кто занимался – в основном это была небольшая, хотя и влиятельная, группа лиц, чей нравственный облик сформировался в период истребительных кампаний 1930-40-х гг., но в отделе науки ЦК, где очень не любили скандалов, старались по возможности держать этих лиц на коротком поводке. Гораздо опаснее были имитаторы научной деятельности, озабоченные исключительно своим престижем и карьерой. Однако всех этих очень разнообразных людей объединяло нечто общее – они все громко заявляли о своем самом положительном отношении к сравнительно-историческому языкознанию и к великому Методу, что тем более было трогательно, что практически никто из них им не владел. И если бы не мертвящая природа системы, губящей и опошляющей почти все, к чему она прикасалась, эта заинтересованность начальства в развитии компаративистики могла бы в принципе принести большую пользу. Беда была только в том, что за разговорами о развитии сравнительно-исторического языкознания не было никаких реальных действий. Начальство не могло решить для себя, с какой стороны подойти к этому сравнительно-историческому языкознанию и какую из школ и направлений поддерживать. В какие-то моменты проявлялся осторожный интерес к ностратической теории и одновременно страх и недоверие, – а вдруг это все фантастика и бред. Поэтому никому из довольно многочисленных товарищей, которые в печати и с трибун несли дежурную ахинею о величайшей ценности сравнительно-исторического метода и об огромных достижениях советской компаративистики, даже не приходило в голову, насколько они правы». (40). А последнюю и окончательную точку в споре о мнимом родстве японского и тюрк¬ских языков, как мне кажется, поставил один из членов команды С.А.Старостина - О.А.Муд¬рак. Недавно на сайте «Полит.ру» было опубликовано открытое письмо Олега Попова, который с возмущением писал о лингвистах-любителях. Ниже привожу текст этого письма с небольшими сокращениями: «Открытое письмо. Российский ученый обнаружил средство борьбы с лингвистами-любителями. Тут вот встретились с профессором Олегом Алексеевичем Мудраком. И пересказал ему всю печаль. И тут меня профессор удивил. Профессор, оказывается, знает верное средство против лингвистов-любителей, и нервы при этом у нормальных людей не расшатываются. Рассказал пример из жизни: одного такого чебоксарского псевдо-ученого вредителя нахлобучило, он выписал из японского словаря сколько-то слов, похожих на чувашские и собирался уже объявить то ли о сенсационном происхождении японского языка из чувашского, то ли наоборот, то ли, на худой конец, об их очевидной родственности. И профессор Мудрак, сказал ему, что – да, он в курсе, ничего тут такого, японский ученый N. уже обращал внимание в свое время на эти факты. Поэтому, увы, как такового открытия уже не получится. Однако интересно понять, добавили ли вы, коллега, к этому чего-то нового? Осталось всего-навсего найти труды этого японского ученого, изучить их и врубиться, не являются ли, ваши выводы повторением уже пройденного, если не являются, то в чем именно и т.п. Чувашско-японский ученый на этом и закончил свой труд, потому что – не царское это дело. Этак можно всю жизнь этим прозаниматься, но какой в этом интерес, если ты – не первый? Возможно, это позволило любителю-лингвисту вернуться в семью, перестать пить и набрасывать телогрейки на приборы в Чебоксарах. Я восхитился примером профессора Мудрака и взял его способ на вооружение. С наукой теперь все будет нормально. Олег Попов. 08 июня 2010». (41). Я тоже восхищён, тем как «посадил» Мудрак чувашского любителя- лингвиста. Жаль только, что он не сказал любителю-лингвисту, что фактически, если тот даже доведет свой труд до конца, то в этом деле будет всего-навсего только третьим, так как до него на этом поприще уже «прославились» двое учёных: «русский учёный S» и «японский ученый N». Единственный вопрос, на который я пока не могу найти ответ: почему О.А.Мудрак, ни слова не сказал о «русском учёном S», то есть о своем друге и учителе С.А.Старостине, который «доказал» не только родство чувшского и японского языков, но заодно и всех тюркских языков и не только с японским, но и заодно и корейским, монгольским и маньчжурскими языками? Алтай, Ордос и…? В последние годы некоторые российские исследователи (А.В.Дыбо, Ю.В. Норманская) пытаются доказать, что даже не Алтай, а именно Ордос является прародиной тюрков. Я не удивлюсь, если в ближайшие годы в России появится новый «исследователь», который, опираясь на гипотезу С.А. Старостина, о дальнем родстве тюрков, корейцев и японцев, начнёт доказывать, что прародина древних тюрков находилась на Корейском полуострове или, например, … на Хоккайдо. Ю. В. Норманская данной проблеме посвятила уже две статьи: «Географическая локализация прародины тюрок по данным флористической лексики» и «Этимология названий снега в Сибирских (уральских и тюркских) языках». В первой статье, рассмотрев названия некоторых деревьев в отдельных тюркских языках, она приходит к следующему выводу: «Анализируя материал по географии рас¬простра¬нения однозначно реконструируемых деревьев можно прийти к следующим выводам. Однозначно по семантике для пратюркского языка реконструируются дуб, ива, липа, лиственница, клен и виноград. Из них ива, липа, лиственница растут как на территории саяно-алтайского региона, так и на Ордосе. Анализ ареалов распространения дуба, клена и виноград приводят нас к совершенно неожиданному результату. Они однозначно указывают на локализацию прародины тюрков на Ордосе, потому что в саяно-алтайском регионе эти деревья не растут. Таким образом, на основании того, что очень надежно для пратюркского языка реконструируются названия деревьев: дуб, клен, виноград, ясень и слива/абрикос, которые не растут в саяно-алтайском регионе, но встречаются в китайской провинции Шаньси, мы предполагаем, что какое-то весьма продолжительное время тюрки жили на Ордосе». (42.) Я не знаю, какой смысл вкладывала госпожа Норманская в любимые ею слова «однозначно» или «очень надежно», но я «однозначно» могу только утверждать, что Ордос не мог быть прародиной древних тюрков, не только потому, что там никогда не росли «дуб, клен, виноград, ясень и слива/абрикос», но и по многим другим причинам. Как известно, о хуннах (сюнну) и других народах и племенах, входящих в хуннский союз имеются сведения только в китайских летописях. Хунны были одним из многих древнетюркских народов и поэтому не могли быть предками всех современных тюркских народов. А Ордос мог быть прародиной только тех тюркских народов, которые в определённый период своей истории входили в хуннский союз. Л.Н.Гумилев пишет: «О существовании народа хунну стало известно из китайских источников…Основателем “хуннологии” можно считать гениального автора “Исторических записок” Сыма Цяня, жившего во II в. до н.э.…Продолжателем Сыма Цяня был талантливый историк конфуцианского направления Бань Гу, написавший “Историю Старшей династии Хань”». (43) Известный российский исследователь-хуннолог С. С. Миняев пишет, что: «Несмотря на то, что Сыма Цянь и живший в 1 в. н. э. автор "Истории Хань" Бань Гу были современниками сюнну, они ничего не смогли сообщить о происхождении этого народа…Первые досто¬верные сведения о сюнну датированы лишь концом III в. до н.э.…Письменные источ¬ники не решают проблемы происхождения сюнну; не решили ее пока и данные археологии. Значительная трудность заключается здесь в том, что многие признаки, характеризующие общество сюнну, его материальную культуру и погребальные обычаи,- это типичный комплекс новаций, не имеющий аналогий в предшествующее время». (44) Российский китаевед Таскин В. С. пишет, что «Первые достоверные упоминания о северных соседях Китая встречаются в так называемых надписях на иньских гадатель¬ных костях, составленных примерно за пятнадцать веков до н. э. В тексте надписей встречается около двух десятков племен¬ных названий, часть которых остается непрочитанной. Не уда¬ется пока определить и район расселения всех племен, но извест¬но, что некоторые, наиболее крупные, занимали следующие зем¬ли: туфан – район современного города Баотоу, люйфан – рай¬он Ордоса, куфан – территорию на стыке провинций Шэньси, Нинся и Суйюань. Племена гуйфан, возможно, обитали в се¬верной части провинции Шэньси… Сыма Цянь порвал с традиционным делени¬ем соседних с Китаем народов по территориальному приз¬наку и по-своему решил возникшую к тому времени этническую за¬гадку, связанную с перемещением различных племен, опреде¬ленно высказавшись за то, что более ранние народы, населяв¬шие территорию Монголии и известные в китайских летописях под названиями жун и ди, являются прямыми предками сюнну». (19) С. С. Миняев считает, что сюнну как народ сформировался на юге Сибири: «Несмотря на крайний недостаток данных, (вероятно, можно) наметить район, где могли первоначально обитать сюнну. Это лесостепные районы юго-западной Маньчжурии, где в долинах рек Ляохэ и Ляохахэ обнаружены в последнее время несколько особых погребальных памят¬ников скифской культуры VIII-1V вв. до н. э… Во всяком случае, близких к сюнну памят¬ников скифской эпохи нет в других районах Центральной Азии- эти районы были заняты племенными коллективами, которые характеризуются принципиально иными признаками, чем сюнну». (44) Л.А.Боровкова пишет: «Приведенные (у Сыма Цяня) сведения позволяют довольно точно определить местонахождение родины сюннов и взаи¬морасположение их в то время с соседями… Родина сюннов находилась в западной части Ордоса. Все это доказывает, что при дворе Хань до этой войны еще не знали о сюннах как особом народе, и по-прежнему называли своих северных соседей хусцами. Когда же ханьцы во время войны узнали о сюннах, которые к этому вре¬мени уже подчинили себе другие северные народы, то вос¬прин¬яли их название как синоним названия хусцев. И, судя по материалам «Ши цзи и «Ханъ шу, во II и даже в начале I в. до н. э. в империи Хань сюннов часто называли и хусцами». (20) Хазанов А.М. считает, что: «Очень вероятно, что переход к кочевому скотоводству во Внутренней Азии связан с какими-то давлениями или импульсами с запада. Археологи¬ческие и антропологические материалы также свидетельствуют о том, что в I тыс. до н. э. в Монголию проникают скотоводы из Казахстана, Центральной Азии и, возможно, Алтая… Неолитические обитатели Монголии и Забайкалья были не кочевниками, а охотниками и собирателями». (27) Барфилд Т. Дж. утверждает: «Конные кочевники-скотоводы появились на китайской границе вскоре после начала IV в. до н. э. Более ранние китайские источники по истории пограничных районов, собранные в сочинении «Цзо Чжуань», упоминают лишь слабо организованные племена жунов и ди, которые сражались небольшими пешими отрядами. Классическое произведение Сунь-цзы «Трактат о военном искусстве», датируемое серединой IV в. до н. э., уделяет значительное внимание использованию боевых колесниц, но, ни разу не упоминает о коннице. Первым признаком грядущих больших перемен стали упоминания о ху – племенах конных кочевников, которые вошли в соприкосновение с китайскими государствами вдоль северной границы. Жуны и ди, «старые варвары», быстро исчезают из китайских источников, и их место занимают эти «новые варвары» верхом на лошадях». (18) Таскин В. С. приводит слова китайских историков о непригодном для земледелия и, следо¬вательно, для китайцев, ландшафте территорий, занятых различными хуннскими на¬родами: «Император Цинь послал против хусцев вой¬ска во главе с Мэн Тянем, который рас¬ширил территорию государства на тысячу ли и провел границу по Хуанхэ. Приобретен¬ные земли состояли из озер и солончаков, не производили „пять видов злаков" (пять основных сельскохозяйственных культур, известных древним китайцам: просо, рис, ячмень, пшеница и соевые бобы - Г.Г.)». (19) Российские путешественники (Н.М.Пржевальский, М.В.Певцов, В.А.Обручев, В.И.Ребровский, П.К.Козлов, Сапожников В. В. и др.), побывавшие в конце 19 века в Китае, определили, что до того как Ордос окончательно не превратился в пустыню, здесь только ран¬ней весной можно было встретить скудную пустынную растительность (полынь, копе¬ечник, карагана, ковыль). . Часть Великой китайской стены, отделяющая Ордос от Гобийской пустыни. Вот как, например, описывает Ордос и её растительнось знаменитый российский путешественник Н.М.Пржевальский: «Ордосом называется страна, лежащая в северном изгибе Хуан-хэ и ограниченная с трех сторон с запада, севера и востока названной рекой, а с юга прилегающая к провинциям Шэнь-си и Гань-су. Южная граница обозначается той же самой Великой стеной, с которой мы познакомились у Калгана. Как там, так и здесь эта стена отделяет культуру и оседлую жизнь собственно Китая от пустынь высокого нагорья, где возможно только кочевое, пастушеское состояние народа. По своему физическому характеру Ордос представляет степную равнину, прорезанную иногда по окраинам невысокими горами. Почва везде песчаная или глинисто-соленая, неудобная для возделывания… Неприятное, подавляющее впечатление производят эти оголенные желтые холмы, когда заберешься в их середину, откуда не видно ничего, кроме неба и песка, где нет ни растения, ни животного, за исключением лишь желто-серых ящериц, которые, бродя по рыхлой почве, изукрасили ее различными узорами своих следов. Тяжело становится человеку в этом, в полном смысле, песчаном море, лишенном всякой жизни: не слышно здесь никаких звуков, ни даже трещания кузнечика, кругом тишина могильная». (45) Известный российский учёный В.А.Обручев пишет об Ордосе следующее: «На плато Шеньси и на окраине Ордоса нигде не было снега. Летом здесь было бы хуже – сильная жара, густая пыль лёсса, а в случае дождя – глубокая липкая грязь на дорогах. Осенью и весной не так жарко, но часты пыльные ветры, сильные колебания температуры и, после ветра, дождь и грязь. На окраине Ордоса ветер дул почти ежедневно, более или менее пыльный…Хуанфын, т. е. желтый ветер, по определению китайцев; более сильный, когда от массы пыли становится темно, они называют хыйфын, т. е. черный ветер. Эти пески отвоевали уже от культуры всю площадь между речкой и городком, шириной около 7—8 км; в промежутках между барханами можно было еще различить следы борозд пашен и валики по межам. Пески были нанесены ветрами с северо-запада, где в Ордосе расположена огромная площадь их. В этот день ветер дул с юго-запада, и можно было наблюдать, как быстро он переформировывал барханы, созданные господствующими северо-западными ветрами, выдувая глубокие борозды на гребнях и перемещая рога. Справа от дороги, на большем или меньшем расстоянии, тянулись сплошные барханные пески южного Ордоса, местами подступавшие к Великой стене, местами отделенные полосой солончаков. Через стену песок переносится и в город, засыпая улицы и дома. Эти "пионеры пустыни", высланные песками Ордоса на завоевание новых пространств, ясно доказывали, что через известное время вся эта окраина будет поглощена пустыней, если не будут приняты меры для закрепления песков, что потребовало бы больших затрат, возможных только в будущем. Селения на этом пути встречались не часто, были маленькие; некоторые были брошены и представляли развалины». (46) После знакомства с подобными описаниями Ордоса, вызывает удивление и недоумение голословные утверждения Норманской о том, что названия большинства деревьев и растений (дуб, ива, липа, лиственница, клен, виноград, ясень и слива/абрикос,) якобы предки современных тюркских народов включили в свой словарный фонд, именно живя на терри¬тории Ордоса. Как известно, для дуба, ивы, клёна, ясеня и многих других деревьев, за исклю¬чением, березы и яблони, нет общетюркских названий. Об этом, как известно, рос¬сийский тюрколог Дмитриева Л.В. написала ещё в 1971 году следующее: «Получившие общетюркские обозначения растения и их части, вероятно, входили в ту ботаническую среду, которая окружала древних тюрков на их прародине. Они жили в районах с преобладанием деревьев (а именно березы, яблони), злаковых и трав, диких-гороха и лука, где могли произрастать просо, пшеница, ячмень». (47). Интересно, было бы узнать как госпожа Норманская объяснит наличие в общетюрк¬ском словаре таких исконно тюркских названий растений, как например, бугда-пщеница, арпа -ячмень, дары - просо, если хунны, по словам китайских историков, эти злаки не возделывали. Не могли эти термины древние тюрки заимствовать у самих китайцев, так как по китайски они звучат совсем по другому: ячмень - dàmài, пшеница - xiǎomài, просо – shǔ, яблоко - píngguǒ, виноград – pútao. Что же касается наличия виноградников в Ордосе или на какой либо другой территории древнего Китая, то китайские историки сообщают, что семена винограда были завезены в Китай только в конце первого тысячелетия до н.э., когда китайский посол Чжан-Цянь посе¬тил в 128 г. до н. э. нынешнюю Фергану и долину Зеравшана (Согдиана), где нашёл процве¬тающее виноградарство и виноделие. Тогда же им здесь были взяты семена винограда и перенесены в Китай. Вот что об этом сообщает китайский историк Бань Гу: «Правитель Да¬вань Чаньфэн договорился с Хань ежегодно преподносить в дар две небесные лошади, а хань¬ский посол, возвра¬щаясь, захватил с собой семена винограда. Сын Неба повелел рас¬ши¬рить до пределов ви¬димости площади под виноградом рядом с загородным двор¬цом». (20). Российский редактор книги известного американского учёного Э. Шефера «Золотые персики Самарканда» Л.Н.Меньшиков в предисловии к книге пишет: «Севернее Индии и западнее тогдашнего Китая жили народы тюркского и иранского происхождения, которым Китай обязан коневодством, многими сельскохозяйственными культурами (джут, рами, виноград, люцерна) и множеством других полезных вещей, без которых сейчас невозможно представить китайскую цивилизацию». (21) О том, что во время хунно-китайских войн виноград ещё не рос на территории Китая косвенно подтверждается тем, что в переписке между китайцами и хунну всегда упоми¬нается только рисовое вино. Так, например, В.С.Таскин приводит из книги Бань Гу «История династии Хань» следующие сведения: «В 89 г. до н. э., т. е. через год после одержанной победы, шаньюй Хулугу отправил к У-ди посла с письмом, в котором говорилось: «На юге есть великое государство Хань, а на севе¬ре могущественные хусцы; хусцы – это любимые Сыны Неба... Ныне я хочу открыть вместе с Хань большие заставы для тор¬говли, взять в жены дочь из дома Хань, хочу, чтобы мне еже¬годно посылались 10 тыс. даней рисового вина, 5 тыс. ху про¬са, 10 тыс. кусков различных шелковых тканей, а также все остальное согласно прежнему договору, и в этом случае на гра¬ницах не будет взаимных грабежей». (19) Известный российский хуннолог Н.Н. Крадин сообщает, что представители высшего хуннского общества имели возможность в среднем в день потреблять полтора литров рисового вина: «Китайцы поставляли ежегодно хуннскому шаньюю 10 тыс. даней рисового вина. При ежедневной норме потребления это составляло более 550 л в день условно на каждого члена хуннской высшей военной элиты, от тысячников и выше (вряд ли такой дефицитный товар доходил до простых воинов), приходилось более полутора литров рисо¬вого вина!».(48) Кроме рисового вина китайцы ежегодно поставляли сюнну в большом количестве солод из клейкого проса. В.С.Таскин пишет: «Непрекращающиеся набеги тревожили Вэнь-ди, поэтому он отправил шаньюю несколько писем с предложением о восстанов¬лении мира, заключенного в 162 г. до н. э. Для Китая мир был тяжелым и позорным. Вэнь-ди признавал сюнну равным по си¬ле государством и обязывался ежегодно отправлять в подарок шаньюю определенное количество солода из клейкого проса». Вот что об этом написано в письме китайского императора: «Хань и сюнну – равные по силе соседние государства. [Вла¬дение] сюнну расположено в северных землях, где холодно и рано наступают убийственные мо¬розы, поэтому чиновникам приказано ежегодно отправлять в подарок шаньюю определен¬ное количество солода из клейкого проса, золота, шелковых тканей, шелковой ваты и прочих вещей». (19) В статье «Этимология названий снега в Сибирских (уральских и тюркских) языках» Ю.В. Норманская приводит новые «доводы», для подтверждения своей гипотезы: «По гипотезе Сепира-Уорфа народы, живущие на севере, на территориях, где большую часть времени присутствует снежное покрытие, названия снега должны быть более разнооб¬разными по сравнению с их количеством у жителей Средней полосы. Названия снега в тюркских языках Сибири (якутском, тувинском, тофаларском, шорском, хакасском) не столь разнообразны, как в уральских и являются рефлексами пратюркского слова *Kiaar 'снег'». Норманская пишет, что насчитала в ненецком языке 14, а в уральских языках ((финском, коми, хантыйском, мансийском, самодийских) 10 названий снега. Ю.В. Норманская из этого делает следующие выводы: «Таким образом, видно, что для прауральского языка восста¬навливается более десяти названий снега. Для пратюркского языка восстанавливается одно название снега *Kiaar?... Вероятно, это связано с тем, что уральскую прародину традиционно локализуют в Западной Сибири, а тюркская прародина по последним археологическим и лингвистическим данным, предположительно, располагалась на Ордосе в гораздо более теплом климате, где средняя температура зимой едва ли достигает -10˚ С.» (49) Итак, как мы видим, госпожа Норманская, вскользь упомянув какие-то «последние археологические и лингвистические данные», и сославшись на свою, рассмотренную нами выше статью, утверждает, что «прародина тюрков располагалась на Ордосе, в гораздо более теплом климате, где средняя температура зимой едва ли достигает -10˚ С.». Между тем, хочу напомнить госпоже Норманской в Восточном Закавказье, где находится историческая прародина древних тюрков и тюркские народы живут не менее 8,0 тыс. лет, в зимнее время температура воздуха в среднем составляет +2° С. Что касается упомянутых Норманской последних археологических данных, связанных с хуннами, то этой проблеме посвятил свою статью доктор исторических наук, профессор Института археологии Российской Академии наук Кызласов И.Л. В статье «Новые поиски в алтаистике. II. Археологические разработки» он подробно проанализировал археологический материал, связанный с хуннами. Вот некоторые выдержки из его статьи: «Несмотря на осознанные и многолетние усилия советских и российских, монгольских и китайских археологов, поныне не только актуальны, но и точны слова С.И. Руденко сорокапятилетней давности: «Мы почти ничего не знаем о хуннах до рубежа третьего и второго веков до н.э. До настоящего времени не открыто и, естественно, не исследовано ни одного хуннского археологического памятника более ранней поры. Поэтому мы не сможем проследить ни сложения, ни генезиса хуннской культуры в период ее становления». И все же говорить о главных особенностях гуннской культуры наука сегодня в состоянии. Как и в состоянии показать несходство этой культуры с бытовыми отличиями одновременных гуннам тюркоязычных народов Южной Сибири. Следует признать, что куль¬тура гуннов, доступная нашему изучению по своим поселенческим памятникам, в целом принад¬лежит не к центральноазиатскому, а к крайнему дальневосточному культурному кругу. В нашей литературе давно уже именуют эту самобытную историко-культурную общность приморско-маньчжурской или приамурско-маньчжурско-корейской археологичес¬кой провинцией. (К ней) и принадлежит гуннская культура. Принадлежит как по системе домостроительства и отопления, так и по особенностям хозяйства, на Иволгинском городище среди прочих отраслей знавшего свиноводство и мясное собаководство. Если это так, к востоку и юго-востоку от гребней Большого Хинганского хребта, повидимому, следует искать и прародину самих гуннов. …Изложенные мною ранее некоторые аргументы указывают на западноазиатское происхождение тюркоязычных народов».(50) Ностратическая теория и прародина древних тюрков Как известно, традиционная историческая наука без всяких исследований «сконструи¬ровала» для всех современных тюркских народов своеобразный этногенетический паспорт – «алтайскую теорию»: прародина – Алтай; языковая группа -алтайская, тюрки находятся в генетическом родстве с другими восточноазиатскими народами (монголы, тунгусы, ко¬рейцы, японцы). Антропологический тип древних тюрков – монголоидный. Первые тюрки на земле (хунны, тюркюты) появились на юге Сибири и на севере современного Китая, так как зафиксированы восточными письменными источниками (китайские летописи). Первые тюрки в Восточной Европе это гунны, перешедшие уральский рубеж в IV веке н.э. Всё, казалось бы, тщательно продумано и ловко изложено. Инструкция-подсказка для всех учёных на долгие времена. Однако, со временем некоторые учёные-лингвисты, создатели евразийской (в Амери¬ке), ностратической (в Европе), бореальной (в России) теорий почти одновременно заметили, что для их этногенетических построений не хватает какой-то важной этноязыковой единицы. Есть индоевропейцы, дравиды, картвелы, уральцы, однако, чтобы выстроить стройные концепции обязательно нужна ещё одна языковая общность. Лучше всех, конечно, в свобод¬ную ячейку ложится тюркский язык (более половины общих лексем с другими ностратами и 203 лексемы с бореальцами), но тюрков одних (гунны, Атилла, хазары, Золотая орда, Мамай, османы, басурмане, янычары и др.) никак нельзя включать в столь древнюю западную общность. Известный американский учёный Отто Дж. Маенхен-Гельфен в книге «Мир гуннов» пишет: «Наиболее пылкими воинами против гуннов, являются советские историки. Они проклинают гуннов так, как если бы они наехали, грабили и убивали по всей России лишь вчера; некоторые исследователи в Москве не могут простить жестокое разрушение «первой цветущей славянской цивилизации». (51) Однако, светлые умы среди учёных- лингвистов нашли компромиссное решение: пусть тюрки присутствуют среди ностратов и бореалов, но только в составе других алтайцев. Бореальный язык впервые реконструировал профессор Санкт-Петербургского университета, лингвист Н.Д. Андреев. Вот как описывает Н.Д.Андреев территорию древних носителей бореального языка: «В географическом плане ареал распространения бореального праязыка представляется таким, что простирался от Рейна к Алтаю, при этом та часть бореальных племен, которая позже отделилась как носитель алтайской ветви бореального праязыка, кочевала между Уралом и Алтаем, вторая часть, которая позже превратилась в носителей уральской ветви, располагалась между Днепром и Уралом. Что же касается племен, языком которых со временем стал раннеиндоевропейский язык, то они находились между Рейном и Днепром». (52) Теория Андреева получила дальнейшее развитие в трудах российского археолога В.А.Сафронова. Российский археолог утверждает, что: «Древнейшие истоки мифотворчества индоевропейских, уральских, финно-угорских и тюркских народов находятся в евразийских мифах, напетых впервые на одном, едином евразийском языке, на заснеженных просторах евразийской прародины 12-11 тысяч лет назад». (53) Автором гипотезы о ностратических языках стал в 1903 датский лингвист Х.Педерсен. Им впервые было сформулировано положение о родстве индоевропейских, афразийских и урало-алтайских языков. Для этих языков был предложен термин "ностратические языки" (от лат. noster - наш). В настоящее время в ностратическую семью включают индоевропейские, картвельские, уральские, дравидийские, семито-хамитские и алтайские языки. В начале 1960-х ностратическую теорию существенно развил московский славист В. М. Иллич-Свитыч. Сторонники ностратической гипотезы считают, что носители ностратического праязыка принадлежали к европеоидной расе и обитали на территории Восточной Европы и, возможно, сопредельных районов Азии. Так, российский учёный Л. А. Гиндин, говоря о прародине ностратической семьи, пишет, что В.М. Иллич-Сви¬тыч, оставил после себя карту, где указал, что «прародина ностратической семьи распо¬лагалась на территории областей, находящихся в Восточном Средиземноморье (Карпаты, Балканы, Эллада, Западная и Центрально-Западная Анатолия)». (54) Известный российский лингвист Е.А. Хелимский о времени существования ностра¬тической общности и её месторасположении пишет следующее: «Этот период отделен от нас не одним десятком тысячелетий, его ареалом был Южный Прикаспий». (54) А вот, что пишет по данному вопросу российский исследователь П.И.Пучков: «Алтай¬ская этноязыковая общность была, по-видимому, подобно другим общностям распавшегося но¬стратического этноязыкового единства, европеоидной, однако по мере продвижения на восток многие ее группы, сохраняя свои языки, все более поглощались в расовом отношении местным монголоидным населением. Лучше других удержали свои европеоидные мор¬фо¬ло¬ги¬ческие черты некоторые народы тюркской группы, причем большинство юго-западных тюр¬ков (турки и др.), если и были в какой-то мере метисированы, то при реверсивном дви¬жении на запад вновь впитали в себя европеоидный элемент, постепенно "растеряв" почти все приобретенные при движении в восточном направлении монголоидные признаки».(55) Несколько лет тому назад свою версию «истории ностратиков» написал известный советско-израильский учёный-лингвист А.Б.Долгопольский. В статье «Родство языков и древнейшая история» А.Б.Долгопольский (статья написана совместно с И.Луговским) пишет, что «Начнем искать территорию, где говорили на ностратическом языке. Как любили говорить лингвисты XIX века, искать прародину праязыков) выясним, где находилась самая древняя территория, на которой говорили на этом языке. Самая древняя - насколько хватает возможностей науки. Обратимся к первому источнику информации - к ностратическому словарю. В нем мы найдем слова, означающие "снег", "лед", "замерзать", "метель". Значит, носители ностратического языка были знакомы со снегом, льдом и т.п. А, следовательно, из кандидатов в ностратические прародины придется исключить тропические районы мира: Индию, Индокитай, Африку…Археология установила, например, что та древняя культура, которая соответствует прауральскому языку, пришла на Урал с юга, возможно - из района Аральского моря. Это подтверждается и наблюдениями над прауральским словарем. Например, прауральское название лося тевэ произошло из древнего названия верблюда (сохранившегося у тюрков: тэбэ "верблюд")… В языках древних алтайских народов оказывается немало слов из языков восточной и северной части Передней Азии: из эламского (кик "небо" дает тюркское кек "небо"), из шумерского (дингир "бог" дает тюркское тенгири, тенгри "бог", "небо", монгольское тенгри "небо") и т.п. Этот факт вместе со многими дру¬гими, например, с данными антропологического анализа черепов древних жителей Южной Сибири и Западной Монголии, оказавшихся европеоидами - пришельцами с Запада, застав¬ляет полагать, что когда-то в глубокой древности носители алтайских языков жили недалеко от Передней Азии, а именно в Средней Азии. Таким образом, получается, что почти все ветви ностратического языкового ствола в древнейшее время обнаруживаются либо в Передней Азии (Малая Азия, Иран, Ближний Восток), либо рядом с ней (Закавказье, Средняя Азия). Единственное разумное объяснение этому состоит в том, что прародина находилась примерно там же… Когда-то в глубокой древности носители алтайских языков (тюркские языки- Г.Г.) жили недалеко от Передней Азии, а именно в Средней Азии. Древнейшие алтай¬ские языки (тюркские языки - Г.Г.) вместе с волнами европеоидного населения (афа¬насьев¬ской и андроновской культурами) захлестывают степи Южной Сибири и Мон¬голии, а позже становятся языками местного монголоидного населения». (56) Итак, как мы видим, сторонники ностратической гипотезы, также считают, что евро¬пеоиды древние тюрки (создатели афанасьевской и андроновской культур) в эпоху неолита с исторической прародины на территории Передней Азии переместились на степные просторы Южной Сибири и Монголии. Данные лингвистики и историческая прародина тюрков Как известно, учёные до сих пор не могут прийти к единому мнению по вопросу лока¬лизации прародины древних тюрков. Академик М. З. Закиев пишет, что: «В тюркологии в качестве прародины тюрков выд¬ви¬нуты более десяти регионов: 1) Алтай, 2) Северный и Северо-западный Китай, 3) регион Тянь-Шаньских гор, 4) Передняя Азия, 5) Западная Азия, 6) Центральная Азия, 7) Северо-западная Сибирь, 8) Прибайкалье, 9) Междуречье Иртыша и Урала, 10) Урало-Поволжье, 11) Восточная Европа». (57) Как не парадоксально, но надо признать, что в той или иной мере правы все авторы вы¬ше¬указанных гипотез. Действительно, большинство указанных регионов с давних времён населены отдельными тюркскими народами, а какие-то из указанных земель, тюрки заселяли ещё в недалёком прошлом. Не секрет, что древние тюрки начиная с III тыс. до н.э. являлись полновластными хозяевами степных просторов Евразии, так как на этой территории они не имели соперников. Известный американский учёный Джаред Даймонд в книге «Ружья, микробы и сталь» пишет, что «Народы, владевшие одомашненными лошадьми (или верблюдами) или к тому же усовершенствованными методами их эксплуатации, пользовались колоссальным боевым преимуществом перед народами, которые ими не обладали. Самое непосредственное влияние на военное дело одомашнивание растений и животных оказало через евразийскую лошадь – учитывая роль, которую играли эти животные в войнах между евразийскими народами, их по праву можно было бы назвать танками и джипами древности… После изобретения седла и шпор, лошади позволили гуннам и другим народам из азиатских степей, последовательно сменявшим друг друга, терроризировать Римскую империю и государства, ей наследовавшие». (58) А.М.Хазанов пишет: «В прошлом, подвижные скотоводы во многих регионах имели определенные военные и социальные преимущества во взаимоотношениях с их оседлыми соседями… Это было особенно характерно для кочевников евразийских степей, а также Ближ¬него и Среднего Востока, у которых каждый взрослый мужчина был воином и боль¬шин¬ство были воинами-всадниками…Древняя историческая традиция выработала пред¬ставление об особом кочевом мире, в котором каждый народ похож на другой, но зато не схож ни с какими прочими, находящимися вне пределов этого мира. Представление это, питавшееся определенным жизненным опытом, а не только умозрительными заключениями, оказалось очень живучим. Ученые Халифата полностью разделяли представления своих античных предшественников. Правда, под пером Марвази (XII в.), писавшего про кочевников восточноевропейских степей и прямо ссылавшегося при этом на авторитет Гиппократа (как теперь выяснилось, псевдо-Гиппократа), древние скифы превратились в современных ему тюрок. Но суть от этого не менялась, коль скоро и этот ученый утверждал, что «в Европе все тюркские народы походят друг на друга, но не походят на другие народы». Для греков в древности слово «скиф» означало не только принадлежность к определенному этносу, но и к северным кочевникам вообще, и, то же самое означало слово «тюрк» для ученых Халифата». (27) Одним из первых достоверную информацию о расселении древних тюркских народов сообщает Махмуд Кашгари: «Тюрки - состоят из двадцати племен. Они все происходят от Тюрка, сына Яфета, сына пророка Ноя… Первое племя вблизи Рума – печенеги (бэчэнэк), затем идут кыпчаки (кыфчак), затем – огузы (огуз), затем – ямаки (йэмэк), башкиры (башгырт), басмилы (басмыл), кайы (кай), ябаку (йабаку), татары (татар), киризы (кыргыз). Это племя вблизи Чина (Син). Все эти племена расположились от Рума на Восток. Затем идут чигилы (чигил), затем – тухси (тохсы), ягма (йагма), играки (ыграк), чаруки (чарук), чумулы (чумул), уйгуры (уйгур), тангуты (танут), китаи (китай), - и они в Чине; затем идут тавгачи (тавгач) – они в Мачине. Эти племена расположены между югом и севером». (59) Необходимо отметить, что эти сведения о расселении тюркских народов Махмуд Кашгари собрал задолго до переднеазиатских походов сельджуков. Примерно через 200 лет после М.Кашгари об этих же тюркских народах написал сред¬невековый китайский историк Ма Дуаньлинь (1245 – 1325). Главный свой исторический труд Ма Дуаньлинь «Вэньсянь Тункао», в 348 томах, начал писать в 1273 и закончил в 1317 году. Известный российский китаевед Кюнер И. В. приводит следующий отрывок из труда Ма Дуань-линя: («Вэньсянь Тункао» т. XVI, кн. 6, гл. 344, стр. 13б—15а), где китайский историк пишет об известных ему тюркских народах следующее: «Предки тйелэ – это потомки сюнну. Племен (родов) очень много. На восток от Западного моря (Каспийское море-Г.Г.), по горам и долинам [живут] повсюду без перерыва. Только на север от р. Ло имеются пугу, тунло, бэйхэ, байегу, фуло. Отборного войска до 20 000. На запад от Иу, на север от Яньци, по сторонам Бо [Бай]-шаня шиби, боло, чжии, чжи, субо, нагэ, уху, гухэ, учжи, ниху и прочие [племена] имеют отборного войска до 20 000. На юго-запад от Золотых гор (Алтая) живут сйеяньто, чжилэрр, шибань, даци и прочие, имеют 10 000 с лишним войска. На север от государства Кан, по р. Адэ, живут хэчжи, гэцзие, боху, туньцянь, бэйхай, гэбиси, ача, суба. У поколения мосйеда 12 и других – 30 000 с лишком отборного войска. Рядом [с] Ихаем, на восток и на запад сулу, цзйесянь, сойе, вацзу, сйеху и прочих разных фамилии 8 000 с лишком войска. На восток от Фулина имеются эньцюй, алань, бэйчжэнь, цзюйли, фувохунь и других, [войска] около 20 000 человек. На юг от Бэйхай (Северного моря) есть дубо и другие. Хотя фамилия и роды все различны, в общем называются тйелэ. Притом имеются правители и старшины, [тйелэ] подчиняются восточным и западным туцзюэ. [Они] искусны в стрельбе из лука [в] конном [строю]. Живущие у западных пределов много занимаются ското¬вод¬ством, [держат] много коров и овец, немало лошадей… Их нравы в общем сходны с туцзюэ… Пугу – особое поколение тйелэ, обычаи в общем одинаковы с туцзюэ. Живут на вос¬точ¬ной границе Долань[гэ]. Отборного войска [имеют] 10 000 с лишним. С тунло постоянно укрепляют соседскую дружбу. Крайними живут на северном склоне. Раньше подчинялись [кагану] Сйели… Пугу находятся на восток от Доланьгэ. Палаток 30 000. Войска 10 000. Земля [их] самая северная, нравы жестоки и высокомерны; трудно привлекать [их] и руководить [ими]. Сначала подчинялись туцзюэ, потом поддались сйеяньто. Тунло – это особое поколение тйелэ. Находятся на север от сйеяньто, отстоят от Чанъаня на 17 500 ли. Семей 15 000. Обычаи в общем одинаковы с туцзюэ». (60) Как известно в древности резкий поворот в истории человечества был начат с приручением лошади и изобретением железа. В конце IV тыс до н.э. древние тюрки, на своих оседланных лошадях и вооружившись железными мечами пронеслись по степям Европы и Азии. И вскоре вся Евразия стала тюркской. В дальнейшем, чтобы не конфликтовать между собой из-за пастбищ, они за каждым из тюркских племён решили закрепить определённый регион. Отголоски этих событий отражены в древнетюркском эпосе «Огузнаме». Средневековый историк Фазлаллах Рашид ад-Дин (XIII век), написанном им варианте «Огузнаме», пишет о том, какие территории были закреплены в качестве летовок и зимовок за тюркскими племенами Бозок и Учок: «После того, как дела сыновей Огуза и в других странах были доведены до совершенства, было отдано следующее распоряжение: племя Бозок, составляющее правое крыло, должно иметь летовки [на землях] от границ Сайрама и гор Башгурда до самого Карабага. Племени Учок, составляющему левое крыло, летовки выделялись [на землях] от Куртака, Йериуда, Туглука и Бозйака до Акдака Алмалыка. Зимовки (кишлак) для правого (Бозок) крыла были определены в Барсуке, Актаке, Намал¬мыше и Басаркуме. Для левого (Учок) крыла они были определены в Кайы- дере, Асанаше, Кум Сенгри, Кайы Дурду и Йар Сенгри». (61) С. Е. Малов в статье «Древние и новые тюркские языки» пишет, что: «Я не могу ответить, где впервые появились, образовались и жили тюрки: на востоке - в Центральной или Средней Азии и Сибири или на западе - в южнорусских степях или в Волжско-Уральском бассейне. Могу только сказать, что и за пять веков до н. э. тюрки жили там же, где они живут главным образом (с малыми исключениями) и теперь. В Европе древнейшими местами обитания тюрков были: р. Дунай, нижнее и среднее течение Волги, бассейн Урала. В средней Азии они жили около культурных стран Хорезма, Согда и др. Тюрки проникали и на Кавказ и в Малую Азию. В юго-западных частях Сибири места тюрков - Алтай, Хакасия, в Монголии и около оазисов древних культурных очагов Китайского Туркестана».(11) Как известно, советская историческая наука утверждала, что древнетюркский язык распался, примерно, две тысячи лет назад. При этом, начало распада древнетюркской общности они обычно связывали с поражением хунну в борьбе с древними китайцами. У этой гипотезы до сих пор есть немало сторонников. Так, например, в выпущенной ведущими тюркологами России (Тенишев Э. Р., Благова Г. Ф., Добродомов И. Г., Дыбо А. В., Кормушин И. В., Мудрак О. А., Мусаев К. М., Насилов Д. М., Норманская Ю. В., Тадинова Р. А., Экба З. Н.) в 2006 году в коллективной монографии «Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков» утверждается, что «Время и место существования и распада тюркского праязыка, как кажется, достаточно хорошо укладывается на широкую территорию между нынешним Ордосом и южным Саяно-Алтаем, в рамках археологической культуры Лоуфань». (62) Ряд исследователей считают, что процесс распада древнетюркской общности начался 1300 лет тому назад на территории Алтая, то есть вскоре после падения Второго Тюркского каганата. Так, например, российский исследователь Д.Г. Савинов пишет: «Тюркизация Южной Сибири, населённой, скорее всего, самодийскими, кетоязычными и ираноязычными племенами, шла наиболее интенсивно после переселения тюрков Ашина на Алтай, создания раннетюркских владений и образования Первого тюркского каганата. В дальнейшем само население Южной Сибири играло большую роль в распространении древнетюркской культуры сначала в периферийных районах Саяно-Алтая, а затем и за его пределами. Наиболее широкий размах процессы тюркизации соседних с Южной Сибирью историко-этнографических областей приняли во второй половине I тыс. Главным образом они коснулись районов Западной Сибири, в меньшей степени районов юга Восточной Сибири (Прибайкалье и бассейн Амура). Говоря о процессах тюркизации, как правило, не осве¬щён¬ных письменными источниками, необходимо иметь в виду, что они осуществлялись опре¬делёнными носителями древнетюркского историко-культурного комплекса – тугю, теле, алтае- телескими тюрками, енисейскими кыргызами, уйгурами, кимаками и т.д. Только при таком подходе можно выявить конкретные древнетюркские этнокультурные компоненты в этнической истории народов Сибири…Таким образом, древнетюркская эпоха явилась основополагающим этапом этнической истории всех тюркоязычных народов нашей страны. Выяснение характера связей современных тюркоязычных народов с населением древ¬нетюрк¬ской эпохи (главным образом по памятникам II тыс.) – одна из наиболее актуальных задач будущих этногенетических и историко-культурных исследований». (63) Возражая против этих гипотез М. З. Закиев пишет, о том что в традиционной исто¬ри¬ческой науке «этническая история тюрков изучается со времени фиксирования в источниках слова «тюрк» и образования в VI в. первого Тюркского каганата. Из так называемого дотюрк¬ского периода тюркоязычных народов наиболее изученными считаются хунны, этни¬ческие корни которых обнаруживаются с III в. до н.э… Тюрки якобы оформились в Центральной Азии или на Алтае лишь в V–VI вв. н.э. из остатков хуннских племен, создали две империи – Первый Тюркский каганат, Второй Тюркский каганат и в VIII–IX вв. ис¬чез¬ли, успев передать язык и этноним «в наследство многим народам, которые отнюдь не явля¬ются их потомками». Таким образом, в традиционной исторической науке тюрки пред¬ставляются без этнических предшественников, т.е. корней, и без этнических потомков». (64) Нельзя происхождение современных тюркских народов механически связывать с тюрк¬ютами, создавшими Первый и Второй тюркские каганаты и орхоно-енисейские надписи. Необходимо отметить, что предки тюркютов, огузы (скифы, юэчжи), отделились от древнетюркской общности за тысячу лет до того как поселились на берегах Орхона и Семиречья, то есть, примерно, в 6-7 веках до н.э. Это случилось после вероломного убий¬ства мидийским царём Киаксаром вождей огузских племён. Тогда часть огузских племён (скифы греческих авторов), покинула прародину и переселилась с Южного Кавказа на территорию Северного Причерноморья, а другая часть - на Алтай (юечжи китайских авторов, пазырыкцы-российских археологов). Вот как объясняет появление новой - пазырыкской культуры на Алтае российский археолог Л.С.Марсадолов: «С историческими событиями около 585 г. до н.э. (или немного раньше) - разгромом Ассирии мидийцами и лидийцами, их борьбой со скифами и ким¬ме¬рийцами, уходом последних из Передней Азии и появлением нового этноса на Алтае (проис¬ходит) довольно резкий переход от майэмирского к пазырыкскому этапу (археологической культуре)».(65) В дальнейшем, после пораженья от хуннов огузы-юечжи переселились на территорию Семиречья. В V столетии они создали Первый Тюркский Каганат. После гибели Второго Тюрк¬ского Каганата мужское население этого государства погибло, а оставшаяся часть насе¬ления смешались с древними киргизами и древними уйгурами. И поэтому, никто из современных тюркских народов не может считаться прямым потомком орхоно-енисейских тюрков, и поэтому начало распада древнетюркской общности никак не может быть связано с разгромом тюркютского государства. В результате анализа лексики орхоно-енисейских надписей к такому же мнению пришёл известный советский учёный И.А.Батманов: «1. Общие специфические особенности тюркских языков сло¬жились в отдаленный период, конечно, еще до оформления древнетюркской письменности, т. е. до V века н.э. 2. Факты, повторяющиеся в енисейских памятниках и совре¬менных языках, можно датировать временем общетюркского языкового единства. 3. Те признаки, которые присущи современным тюркским языкам, но не отражены в текстах, в одних случаях возникли по¬сле V века (в результате эволюции каждого из языков), либо, и других случаях, существовали уже и в период распростране¬ния орхоно-енисейского письма, но не получили своего отражения в его памятниках». (66) Батманов И.А. приводит большой список слов орхоно-енисейской письменности, не известных современным тюркским народам: «азы – быть глухим, не слышать; ал у к – печальный, угрюмый; а г ы – казна, драгоценность; б а н – повязывать; басык тагым – челядь; будун – народ; иг – пряжка, подвеска; игиш – лошадь с норовом; ильт – носить, быть беременной; ингез – в нерешительности, в замешательстве; йабы – имущество, имение, состояние; йотуз – жена; каб – принять; ката – раз; кол – просить; кöдик – работа; куй – терем; кулуг – знаменитый, именитый; кум – слухи (?); мар – учитель, наставник; нарсугур – служанка (?), наложница (?) ö г – мать; еге – правитель, мудрец; с а б – слово т е г з и н – путешествовать; тез – бежать, ходить, ступать; тезгин – приходить, обходить вокруг; т и г м е – всякий, каждый; тон – лагерь, вал, ограждение; тусу – польза; тунур – бубен (шамана); тур – закон, законы; у – иметь силу; уруду – флаг, стяг, знамя; солдат; ук – разбогатеть, собирать, накапливать; укуш – многие, многочисленные; улкен – великий; чаб – слава, молва, репутация; именитый; шунга – утка; эг – доспехи, защитная одежда; эгет – служанка; эгир – окружать, преследовать; эгрим – войлок под седлом; эгритеб—попона, войлочное изделие; эд – добро, благо; эдгу – благо, добро; верность; эдиз – возвышенный, высокий; эзенч – обычай; эле – побеждать; эмик – умеренно теплый, теплота; эринч – пожалуй, возможно, надо думать; эс – оружие (?); эчен – расставаться; эчи – ст. родственник; эш – ехать иноходью». (66) В итоге своих лингвистических исследований Батманов И.А. пришёл к следующему важ¬ному выводу: «В целом же можно полагать, что язык памятников сосуществовал с пред¬ками современных тюркских языков». (66) Как известно, сторонники различных восточных гипотез происхождения древних тюр¬ков, сведения о прошлом этого народа, в основном, пытаются извлечь из древнекитайских летописей. Между тем, большинство современных исследователей, изучающих сложные взаимоотношения древнекитайских государств со своими северными соседями, отмечают предвзятость и необъективность большинства китайских придворных историков при осве¬щении данной проблемы. Так, например, Л. Н.Гумилев пишет: «Для того чтобы написать историю древних тюрок, исходя из реального хода событий, потребовалось критическое переосмысление всех приведенных в китайских хрониках фактов. Дело осложняется, кроме того, манерой выражаться, принятой китайскими хронистами: когда в хронике сказано: "не имел успеха", это почти всегда означает полный разгром китайской армии; слова "ограбил границу" означают либо длительный кавалерийский рейд противника, либо диверсию для поддержки какого-либо мятежника, причем о последнем нет ни слова и сведения о нем приходится искать в других текстах (к счастью, события китайской истории, всегда точно датированы) и устанавливать ход событий путем сопоставлений. Эта запутанность, а подчас и фальсификация, не случайна: она вызвана тенденциозностью, заставлявшей хрониста подыскивать для описания поражения форму, наиболее приемлемую для самолюбия господ¬ствующих социальных слоев Китая… Но еще более опасным является исторический метод китайских летописцев - элементарный волюнтаризм. С их точки зрения победы над тюрками нечего было и объяснять: естественно, что китайцы должны всегда и везде побеждать. А как быть с поражениями? Тут виноватыми оказывались иногда морозы и дожди, а чаще всего полководцы и императоры, о каждом из которых всегда можно было сказать что-либо компрометирующее».(67) В целом же, говоря о достоверности китайских летописей, Л.Н.Гумилев пишет, что «не следует изучать историю народа исключительно с точки зрения его противника».(67) А вот что пишет о достоверности китайских летописей американский исследователь Барфилд Т. Дж.: «Негативное отношение к некитайским народам со стороны конфуцианских ученых ― составителей историй ― придавало этим памятникам тенденциозный характер». (18) Продолжая рассматривать вопрос достоверности китайских летописей Л.Н.Гумилев, пишет, что «Тюрки не носили одного и того же имени от рождения до смерти, как европейцы. Кроме того, его имя звучало в устах китайца не так, как в устах грека, перса или араба. Нам удалось установить, кто и почему в разное время именовался по-разному. Но тут начинается наиболее интересная часть, проблемы: китайцы подбирали иероглифы не случайно, и только часть их изображает тюркскую фонему. Многие иероглифы подобраны специально, чтобы отразить хорошее или дурное отношение к тюрку - носителю имени и подчас здесь только можно уловить некоторые нюансы китайской политики». (67) Исследователи отмечают также то, что древнекитайские историки упоминают одни и те же древние тюркские народы очень часто под разными названиями. Вот что пишет по этому поводу Кюнер И. В.: «Не следует забывать, что китайские авторы, записывая сведения, относящиеся к одному и тому же народу, называли его по-разному, или же, наоборот, приписывали сведения, касающиеся различных народов, сменявшихся в данной местности, одному и тому же народу. Поэтому нужные нам сведения относительно определенного народа, приуроченного к определенному району, надлежит искать в китайской литературе под различными наименованиями, под которыми этот народ был известен в разное время китайским авторам; в других случаях из этих сведений надлежит исключать позднейшие данные, приписываемые китайскими авторами тому же народу, но в действительности относящиеся к другому или нескольким другим народам, сменившим прежний после ухода его в другой район». (60) Кроме того, из-за специфики древнекитайской фонетики и письменности различные исследователи одни и те же сведения китайских летописей иногда интерпретируют по разному. Вот что об этом пишет Кюнер И. В: «Китайская транскрипция названий с других языков в силу особенностей китайской фонетики и письменности искажает их до неузнаваемости и потому они не поддаются правильной расшифровке… Хорошо известно, что особенности китайской фонетики, с одной стороны, и своеобразие иероглифической пись¬менности, приспособленной к односложным звуковым сочетаниям-фонемам срав¬нительно ограниченного выбора (не более 800 фонем), с другой – затрудняют точную, тем более буквальную передачу произношения имен и слов из других языков. Эта трудность ощущается и в настоящее время, почему взятые из других языков названия в китайской транскрипции расшифровываются не сразу и только при знании точных ее приемов. Тем большая трудность встречает исследователя при расшифровке китайской транскрипции имен, принятой сотни и даже тысячи лет назад…Основную ошибку, допущенную прежними переводчиками и заключающуюся в том, что они обычно при отождествлении транскри¬бированных с других языков местных названий пользовались современным произношением иероглифов, с помощью которых в свое время передавались эти названия. Следовательно, не учитывались крупные изменения, которые произошли в произношении этих иероглифов и вообще в китайской фонетике за две тысячи лет с момента начала сношений с чужеземными народами и записи более подробных известий о них в III—II вв. до н. э. Поэтому по-современному произношению китайских иероглифов и вообще по современному состоянию китайской фонетики нельзя определить, как эти слова (иероглифы) читались когда-то». (60) Справедливости ради необходимо отметить, что не только китайские историки искажали историю своих соседей кочевников. Этим грешили и другие авторы древности. Вот что об этом пишет А.М.Хазанов: «Первый этап научного изучения кочевников ох¬ватывает античность, но отчасти, как бы по наследству, и часть средневековья. Кочевники в это время стали постоянным, хотя обычно беспокойным и чаще всего малоприятным для оседлого населения фактором мирового порядка. Администраторы и полководцы оседлых стран, которым приходилось иметь с ними дело, редко утруждали себя научными исследо¬ваниями, а ученые, как правило, жившие вдалеке от номадов, за отдельными исключениями, чаще всего довольствовались стандартными описаниями их быта и нравов, столь отличными от быта и нравов земледельцев и горожан. Отсутствие земледелия, передвижение со скотом в зависимости от наличия травы и воды, отсутствие постоянных маршрутов перекочевок – такие описания, почти дословно повторяющиеся у греческих, римских, китайских, даже не¬которых средневековых авторов, иногда кажутся просто переписанными друг у друга». (27) Учёные, занимающиеся проблемами этногенеза считают, что только на сведениях, почерпнутых из одних только письменных источников, нельзя достоверно описать древ¬нейшую историю какого-либо народа, так как распад крупных евразийских общностей (включая и тюркскую) произошел задолго до появления письменности. По их мнению, проблема прародины может быть решена, в первую очередь, данными лингвистики и археологии. Известный английский учёный Дж. П. Мэллори пишет, что: «проблема прародины - это, по существу, доисторический лингвистический вопрос, и, хотя археологические данные должны играть важную роль, они бессильны помочь нам до тех пор, пока сами лингвистические свидетельства не будут переведены в форму, которую археолог мог видеть при раскопках». (68) А известный российский исследователь Лев Успенский пишет: «Самые древние, самые несовершенные письменные знаки, какие известны нам и могут быть прочитаны нами, не древнее пяти - шести тысячелетий. А ведь человек существует на земле как человек уже сотни тысяч лет. Значит, мы можем изучать только ничтожную долю истории языка, жалкие проценты всего этого отрезка времени? По счастью, положение оказывается не таким уж безнадежным, если к нему приглядеться внимательнее…Слова, имеющиеся в языке, составляют так называемый словарный состав языка. Главное в нем - основной словарный фонд. Ядро основного словарного фонда составляют корневые слова. Основной словарный фонд гораздо менее обширен, чем словарный состав языка. Зато живет он очень долго, в продолжение веков, и дает языку базу (материал) для образования новых слов… Любой язык состоит из слов. Изучать язык, не изучая слов, нельзя. А чтобы заняться словами, надо прежде всего взять их на учет, установить, сколько их и какие они…У турок, татар, азербайджанцев, туркмен, узбеков и других народов тюркского племени понятие "человек" будет выражаться словом "киши´" или другими словами, близкими к этому. Слова эти не похожи ни на славянские, ни на романские, зато между собою эти языки имеют опять-таки большое сходство. Приходится предположить, что такое сходство не могло возникнуть неведомо почему, так себе, случайно. Гораздо естественнее думать, что оно является результатом родства между сходными языками». (69) Общетюркская фаунистическая и флористическая лексика и историческая прародина древних тюрков Для того, чтобы определить территорию древнетюркской прародины мы проа¬нали¬зировали общетюркскую фаунистическую и флористическую лексику. Лингвистическая палеонтология исходит из того, что ареалы распространения опре¬деленных видов животных и растений ограничены. Дмитриева Л.В пишет: «Некоторые названия диких животных имеются только в тех языках, народы которых живут в местах распространения этих животных». (47) Если собрать воедино все те названия животных и растений, которые были известны тюркскому праязыку, то с учетом былого географического распространения соответствую¬щих биологических видов можно очертить некогда существовавшие границы области расселения (прародины) древних тюрков. Известный американский учёный Джаред Даймонд в книге «Ружья, микробы и сталь» пишет, что «Большую часть семи миллионов лет, прошедших после отделения современных людей от предков современных высших приматов, человечество кормилось исключительно охотой на диких животных и собиранием диких растений… Только в последние одиннадцать тысяч лет некоторые народы стали переходить к тому, что обозначается термином «производство продовольствия», то есть начали одомашнивать диких животных и дикие растения и питаться с того, что получалось в результате, – хозяйственных животных и культур… Из девяти кандидатов на статус центров независимого зарождения сельского хозяйства Юго-Западная Азия первенствует с точки зрения достоверно установленного возраста одомашнивания как растений (около 8500 г. до н. э.), так и животных (около 8000 г. до н. э.); этому же региону принадлежит безусловный рекорд по количеству достоверных радиоуглеродных датировок первичного производства продовольствия вообще… В Западной и Центральной Европе производство продовольствия началось с проникновения ближневосточных культур и скота где-то между 6000 и 3500 гг. до н. э... Археология снабжает нас прямыми доказательствами существования культур – в виде керамики, костных остатков свиней и рыб и т. д. Каким бы странным это ни показалось непосвященному, но лингвист, изучая только современные языки и не зная устной формы их предшественников, тоже способен выяснить, разводили ли свиней австронезийцы, жившие 6 тысяч лет назад на Тайване. Его метод заключается в том, чтобы реконструировать лексикон исчезнувших древних языков (так называемых протоязыков) путем сопоставления слов современных языков, которые от них происходят». (70) Одомашнивание животных – сложный и длительный процесс. Не все виды животных легко поддаются одомашниванию. Дж.Даймонд пишет: «Из всех 148 крупных наземных травоядных млекопитающих, существующих в мире – то есть из всех кандидатов на до¬местикацию, – только 14 прошли испытание на пригодность… Из этих «древних четыр¬надцати» девять играли важную роль только для населения определенных регионов мира: одногорбый верблюд, двугорбый верблюд, лама, осел, северный олень, азиатский буйвол, як, бантенг и гаур. Остальные пять видов скота распространились значительно шире и стали играть важную роль в большинстве частей мира. В эту «главную пятерку» домашних млекопитающих входят корова, овца, коза, свинья и лошадь». (70) Вылов живых зверей и доставка их на территорию поселения, возможно, породили идею о своеобразном живом запасе мяса, что в свою очередь привело к попыткам при¬ручения некоторых видов животных. Остеологический материал указывает, что в раннем неолите на территории Закавказья были одомашнены как крупный (корова), так и мелкий рогатый скот. В 8 тыс. до н. э. были приручены овцы и козы. Предком овец был горный баран – муфлон, обитавший на территории Передней Азии и Закавказья. Козы ведут свой род от бородатого или безоарового козла – обитателя тех же областей, что и муфлон. Позже, в 7-6 тыс. до н. э., был одомашнен тур – предок современных коров. Данные языка средневековых и современных тюркских народов свидетельствуют о том, что домашние животные – собака, лошадь, овца, коза, крупный рогатый скот, верблюд, осёл, мул - издавна занимали значительное место в их хозяйстве, быту и культуре. Это свидетельствует, по-видимому, о том, что эти названия восходят к очень ранней эпохе – эпохе древнетюркского праязыка. Древние тюрки самостоятельно создали свою ското¬вод¬ческую культуру, отгонное животноводство, которому предшествовал длительный период приручения и первоначального разведения домашнего скота. У древних тюрков лошади и овцы считались ценнейшими животными, благодаря их выносливости, способности к круглогодичному содержанию на подножном корму и подвижности, позволяющей осваивать самые отдаленные пастбища. Известный российский тюрколог В. И. Рассадин пишет: «Специалистами по этимологии тюркских языков убедительно доказано, что все видовые и половозраст¬ные названия пяти видов скота (лошадь, крупный рогатый скот, верблюд, коза и овца – Г. Г.), традиционно разводимые тюрками и представленные как в древнетюркском языке, так и в современных, унаследованы языками - потомками от обще¬тюркского праязыка вместе с самим степным скотоводством номадного типа, при¬шедшим из глубины тысячелетий». (71) Общетюркская фауна. Овца. Ovis aries. овца ареал кавказского муфлона муфлон 1.oвца: чув.- surăx, якут.- xoy, хак.- xoy, шор.- xoy, тоф.- hoy, тув.- xoy, алт.- koy, кирг.- koy, каз.- koy, каракалп. - koy, ногай. – koy, уйг. - koy, узб. - kuy -, кум. - koy, балк. - koy, крым.тат. - qoyun, караим. – koy, башк. – kuy harıqı, татар. – sarık, др. тюрк. М.Кашг. - qoyun, туркм.- qoyun, азерб.- qoyun, тур. - koyun, гаг.- koyun; 2. баран: чув.- taka, якут.- xoy, хак.- xuça, шор.- kuça, тоф.- er hoy, тув.- kuja, алт.- kuça, кирг.- koçkor, каз.- koşkar, каракалп. - koşkar, ногай. – koşkar, уйг. - koçkar, узб. - kuçkor, кум. - koçqar, балк. - koçxar, крым.тат. – qoçqar, караим. – koçxar, башк.– harik təkəhe, татар. – sarik təkəse, др. тюрк. М.Кашг. - koç, туркм.- qoç, азерб.- qoç, турк. - koç, гаг.- koç; 3. ягнёнок: чув.- putek, якут.- baran oğoto, хак.- xurağan, шор.- kurağan, тоф.- hurağan, тув.- xuraqan, алт.- kuraqan, кирг.- kozu, каз.- koz, каракалп. - kozı, ногай. – kozı, уйг. - kozu, узб. - koza, кум. - -, балк. - kozu, крым.тат. - kozu, караим. – kozu, башк. – kuzı, татар. – kuzı, др.тюрк. М.Кашг. - kozi, туркм.- kuzu, азерб.- quzu, тур. - kuzu, гаг.- kuzi; 4. ягненок (до полугода): чув.- putek, якут.- baran oğoto, хак.- xurağan, шор.- kurağan, тоф.- hurağan, тув.- toğdi, алт.- kuraqan, кирг.- toqtu, каз.- toqtı, каракалп. - toqlı, ногай. – toqlı, уйг. - -, узб. - toqli, кум. - toqlu, балк. - toqlu, крым.тат. - toqlu, караим. – toqlu, башк. – tuqtı, татар. – tuqtı, др. тюрк. М.Кашг. - toğlı, туркм.- toğlı, азерб.- toğlu, тур. - toklı, гаг.- toqlu; Об одомашнивании овцы известный российский учёный В.П. Алексеев пишет следую¬щее: «Более поздние по сравнению с переднеазиатскими находки заведомо домашних овец в Европе и Египте дают возможность считать именно Переднюю Азию центром одомаш¬ни¬ва¬ния этого вида и первичным очагом возникновения овцеводства. Навыки разведения овец распространились из этого очага в разных направлениях, и с этого началось победное шест¬вие овцеводства во все сколько-нибудь пригодные для него районы. Для уточнения границ этого очага большое значение имеет изучение числа хромосом в хромосомном наборе до¬маш¬них и диких форм. Все домашние овцы, как оказалось, имеют в своем хромосомном наборе 54 хромосомы. Что касается диких баранов горных районов Евразии, то их преры¬вистый ячеистый ареал (бараны населяют лишь высокогорные области и не спуска¬ются не только на равнину, но и в предгорья) четко распадается на три подареала: муфлон, заселяющий Средиземноморье и Переднюю Азию, имеет 54 хромосомы; уриал, заселяющий восточные районы Передней Азии, горы Копет-Дага в Туркмении и юго-западный Таджикистан, обладает 58 хромосомами; архары и аргали - бараны Восточного Памира, Алтая и гор Центральной Азии имеют 56 хромосом. Авторы этих интересных наблюдений сопоставляют свои данные с палеозо¬оло¬ги¬чес¬кими о наиболее древних находках домашних овец в Передней Азии, возводят их к муф¬ло¬нам и не без оснований полагают, что палеозоология в данном случае выхватывает из тем¬ноты времени самый ранний момент одомашнивания овцы и что в Центральную и Среднюю Азию овцеводство проникло уже позже из Передней Азии». (72) Одной из особенностей лексики большинства современных тюркских языков является разработанность терминологии, связанной со скотоводством. Так, например, в азербайджанском языке можно насчитать десятки обозначений лошади и овцы по полу, возрасту и масти. Имеется свыше десяти наименований загонов для содержания овец и ягнят:kora, küzmək, küzülük, kiləküz, qüz, günəbaxa, tapan, çətən, ağıl, bərə, vanna, qamra, dəlmə, kağ, kaha, kərəskə. Названия овец по внешним признакам: 1. türkə – баран серой масти; 2. tiriy- баран с длинным хвостом; 3. ağtühlü - овца, с белой шерстью; 4. balvaz - вид жирохвостных овец; 5. bəllə- баран с маленькими ушами; 6. dımıx- овца, с небольшим курдюком; 7. kərə- безуший баран; 8. qaqel- худая овца; 9. qüzdək- остриженный ягненок; 10. cəro- баран без курдюка; 11. kəlin - рогатый баран; 12. saqqar - баран с белым пятном на лбу. Коза. Capra aegagrus hircus. коза ареал безоарового козла горный козёл 5. коза: чув.- kaçaka, якут.- коза, хак.- eski, шор.- öşkü, тоф.- oşkü, тув.- oşkü, алт.- eçki, кирг.- eçki, каз.- eşki, каракалп.- eşki, ногай.- eşki, уйг.- öçkə, узб.- eçki, кум.- eçki, балк.- eçki, крым.тат.- eçki, караим.- eçki, башк.- kəzə, татар.- kəjə, др. тюрк. М.Кашг. - keçi, туркм.- qeçi, азерб.- keçi, тур.- keçi, гаг.- keçi,; 6. козел: чув.- taka (баран), якут.- козёл, хак.- öçki, шор.- öşkü, тоф.- tehe, тув.- deqe, алт.- teke, кирг.- teke, каз.- təkə, каракалп.- teke, ногай.- teke, уйг.- tekə, узб.- taka, кум.- teke, балк.- teke, крым.тат.- teke, караим.- teke, башк.-kəzə təkəhe, татар.-tekə, др. тюрк. М.Кашг. - teke, туркм.- teke, азерб.- təkə, тур.- teke, гаг.- teke; 7. козлёнок: чув.- kaçaka putekĕ, якут.- koza oğoto, хак.- öçki palazı, шор.- öşkü palazı, тоф.- anay, тув.- anay, алт.- uulak, кирг.- ulak, каз.- lak, каракалп. - ılak, ногай. – ulak, уйг. - oğlak, узб. - ulok, кум. - ulak, балк. - ulak, крым.тат. - -, караим. – ulak, башк. – bərəs, татар. – ulak, др. тюрк. М.Кашг. - oqlak, туркм.- ovlak, азерб.- oqlak, тур. - oqlak, гаг.- olak; Коза – одно из первых прирученных животных. Одомашнена на Ближнем Востоке, приблизительно 9 000 лет назад. Безоаровый козёл является прародителем домашней козы. Известный советский зоолог В. И. Цалкин пишет о, что в Юго-Восточной Европе мелкий рогатый скот появился благодаря пришлому населению, которое уже имело его: «Появление домашних коз и овец в Юго-Восточной Европе может рассматриваться только как результат миграции племен, уже имевших упомянутых домашних животных, или как результат заимствования последних местными племенами». К выводам В. И. Цалкина присоединяется известный российский учёный А. А. Формозов: «Суммированный в книге (Цалкина В. И. –Г.Г.) материал очень убедительно свидетельствует о возникновении скотоводства в Передней Азии и последующем заимствовании домашних животных сперва населением Средней Азии, Кавказа и Балкан, затем - степной зоны и еще позже - обитателями лесов». (73) Бык. Bos Taurus. 8. бык: чув.- ăratlă văkăr, якут.- atır oğus, хак.- puğa, шор.- puğa, тоф.- buxa, тув.- buqa, алт.- buka, кирг.- buka, каз.- buka, каракалп. - buğа, ногай. – buğа, уйг. - buka, узб. - buka, кум. - buqça, балк. - buqa, крым.тат. - buğa, караим. – buğa, башк. – boqa, татар. – buqay, орх.-енис.- buqa, др. тюрк. М.Кашг. - buqa, туркм.- buka, азерб.- buğa, тур. – boğa, гаг.- buqa; 9. вол: чув.- văkăr, якут.- oqus, хак.- tazın, шор.- tazın, тоф.- çarı, тув.- şarı, алт.- çar, кирг.- öqüz, каз.- öqiz, каракалп. - öqiz, ногай. – öqiz, уйг. - xöküz, узб. - xukiz, кум. - oquz, балк. - öqüz, крым.тат. - öqüz, караим. – öqüz, башк. – eş üqeze, татар. – eş üqeze, орх.-енис.- öküz, др. тюрк. М.Кашг. - öküz, туркм.- öküz, азерб.- öküz, тур. - öküz, гаг.- öküz; 10. теленок: чув.- paru, якут.-borosku, хак.- pızo, шор.- puza, тоф.- tuğul, тув.- bızaa, алт.- bozu, кирг.- muzoo, каз.- buzau, каракалп.- buzau, ногай.- buzav, уйг.- mozay, узб.- buzok, кум.- buzav, балк.- buzou, крым.тат.-buzav, караим.- buzov, башк.- bızau, татар.-bozau, др. тюрк. М.Кашг. – buzağu, туркм.- -, азерб.- buzov, тур.- buzaqi, гаг.-buza; Предком современного рогатого скота был дикий бык, в частности его вымерший в дикой природе подвид – тур. Одомашнивание началось во времена раннего неолита, при¬мер¬но 8500 лет назад, вслед за одомашниванием коз и овец. В историческое время тур встре¬чался в Малой Азии и на Кавказе. Лошадь. Equus ferus caballus. 11. лошадь: чув.- ut, laşa, якут.- at, хак.- at, шор.- at, тоф.- at, тув.- at, алт.- at, кирг.- at, каз.- at, каракалп. - at, ногай. – at, уйг. - at, узб. - at, кум. - at, балк. - at, крым.тат. - at, караим. – at, башк. – at, татар. – at, орх-енис.- at, др. тюрк. М.Кашг. - at, туркм.- at, азерб.- at, тур. - at, гаг.- at; 12. жеребец: чув.- ayar, якут.- atur, хак.- asxır, шор.- ayğır, тоф.- askır, тув.- askır, алт.- ayqır, кирг.-ayqır, каз.- ayqır, каракалп.- ayqır, ногай.- ayqır, уйг.- ayqır, узб.- ayqır, кум.- ayqır, балк.- adjır, крым.тат.-ayqır, караим.- ayqır, башк.- ayqır, татар.- ayqır, др. тюрк. М.Кашг. - ayqır, туркм.- ayqır, азерб.- ayqır, тур.- ayqır, гаг.-xayqır; 13. жеребенок (до двух лет). чув.- yupax tixa, якут.- kulun, хак.- xulun, шор.- kulun, тоф.- hulun, тув.- kulun, алт.- kulun, кирг.-kulun, каз.- kulın, каракалп. - kulın, ногай. – kulın, уйг. - kulun, узб. - kulun, кум. - kunan, балк. - kulan, крым.тат. - -, караим. – -,башк. – kolon, татар. – kolın, др. тюрк. М.Кашг. - qulun, туркм.- qulun, азерб.- qulan, тур. - kulun, гаг.- кули; 14. жеребенок (до одного года). чув.- tixa, якут.- tıy, хак.- çabaqa, шор.- çabaqa, тоф.- çapaa, тув.- çabaqa, алт.- tay, кирг.- tay, каз.- tay, каракалп. - tay, ногай. – tay, уйг. - tay, узб. - toy, кум. - tay, балк. - tay, крым.тат. - tay, караим. – tay, башк. – tay, татар. – tay, орх.-енис.- tay, др. тюрк. М.Кашг. - tay, туркм.- tay, азерб.- dayça, турк. - tay, гаг.- tay; Домашняя лошадь – одомашненный и единственный сохранившийся подвид дикой ло¬шади, вымершей в дикой природе.Одомашнивание лошади произошло в VI тысячелетии до н. э. Учёные выделяют два подвида диких лошадей, которые рассматриваются как воз¬можные предки современных домашних лошадей. Это тарпан - в древности заселяла степные просторы между Северным Прикаспием и Северным Причерноморьем и дожила в диком сос¬тоянии в восточной Европе до начала ХХ в. А также дикая лошадь Пржевальского, оби¬тавшая в Центральной Азии. В.П.Алексеев по этому поводу пишет: «Как и в случае с ов¬цами, дальнейший свет на родственные отношения домашних лошадей бросают ре¬зультаты кариологических исследований. Кариотип дикой лошади Пржевальского содержит 66 хро¬мо¬сом, тогда как для современных домашних лошадей характерны 64 хромосомы… Древ¬ней¬ший центр доместикации лошади находится в степной зоне юго-восточной Европы и оттуда коневодческие навыки распространились по остальной Европе и были принесены в Азию. Таким образом, сейчас можно думать, что первыми коневодами в истории человечества были неолитические племена степных, возможно, частично и лесостепных областей юго-восточ¬ной Европы, а другие независимые очаги возникновения коневодства если и существовали, то относились к более поздним историческим периодам». (72) Известный российский археолог С.А.Григорьев, опираясь на новые археологические материалы, утверждает, что дикая лошадь была одомашнена на территории Закавказья: «Об¬на¬ружение на памятниках Восточной Анатолии и Закавказья VI – IV тыс. до н.э. костей лошади может служить свидетельством доместикации этого животного. На поселении Али¬ке¬мектепеси, датируемом в некалиброванной шкале концом V тыс. до н.э., обнаружены кос¬ти уже двух пород лошадей, что намного раньше первых следов доместикации в Восточной Европе. К тому же одна из опор теории о ранней доместикации лошади в Восточной Европе (энеолитическое поселение Дереивка) рухнула, а обсуждение доместицированой лошади в Казахстане (Ботай) построено на мифических основаниях». (74) Джаред Даймонд: «Самое непосредственное влияние на военное дело одомашнивание растений и животных оказало через евразийскую лошадь – учитывая роль, которую играли эти животные в войнах между евразийскими народами, их по праву можно было бы назвать танками и джипами древности». (70) Тюркская терминология, связанная с коневодством на редкость богата и разнообразна: в ней много оттенков для обозначения возрастных, половых, цветовых (по масти) различий лошадей. Все это говорит о чрезвычайно длительном развитии понятий, связанных с лошадью, в тюркских языках. Верблюд. Camelus. 15. верблюд: чув.- teve, якут.- tebien, хак.- tibe, шор.- töö, тоф.- tebe, тув.- teve, алт.- töö, кирг.-töö, каз.- tüyə, каракалп.- tüye, ногай.- tüe, уйг.- töqə, узб.- tuya, кум.- tüye, балк.- tüye, крым.тат.- deve, караим.- devə, башк.- döyə, татар.- döyə, орх.- енис.- tebe, др.тюркск. М.Кашг. – teve, туркм.- düe, азерб.- dəvə, турк.- deve, гаг.- devə; Двугорбый верблюд, или бактриа́н – крупнейший представитель семейства верблю¬довых. Доместикация двугорбого верблюда произошла, видимо, в южном Прикаспии. Осёл. Equus asinus asinus. 16. осёл: чув.- aşak, якут.- osyol, хак.- osyol, шор.- aşak, тоф.- osyol, тув.- eştek, алт.- eşek, кирг.- esek, каз.- eşək, каракалп.- eşek, ногай.- eşek, уйг.- eşək, узб.- eşek, кум.- eşek, балк.- eşek, крым.тат.-eşek, караим.- eşek, башк.- işək, татар.- işək, др.тюрк. М.Кашг. – eşqek, туркм.- eşek, азерб.- eşşək, тур.- eşek, гаг.- eşek; Домашний осёл или ишак – одомашненный подвид дикого осла, сыгравший важную историческую роль в развитии хозяйства и культуры человека. Все одомашненные ослы относятся к африканским ослам, в то время как попытки приручить куланов (азиатских ослов) всегда оставались безуспешными. Дикий осел в далеком прошлом, очевидно, был широко распространен в пустынях Северной Африки. Одомашнивание осла происходило где-то в Верхнем Египте и Эфиопии еще в верхнем неолите 5-6 тысяч лет назад. Мул. Mulus. 17. мул: чув.- мул, якут.- мул, хак.- мул, шор.- мул, тоф.- мул, тув.- мул, алт.- мул, кирг.- kaçır, каз.- kaşır, каракалп. - kaşır, ногай. – katır, уйг. - xeçir, узб. - xaçir, кум. - kaçır, балк. - kadır, крым.тат. - katır, караим. – katır, башк. – kasır, татар. – kaçır, др. тюрк. М.Кашг. - qatır, туркм.- qatır, азерб.- qatır, тур. - katır, гаг.- katır; Собака. Canis lupus familiaris. 18. собака: чув.- yıtă, якут.- ıt, хак.- aday, шор.- it, тоф.- ıt, тув.- ıt, алт.- iyt, кирг.- it, каз.- it, каракалп.- iyt, ногай.- iyt, уйг.- it, узб.- it, кум.- it, балк.- it, крым.тат.- it, караим.- it, башк.- et, татар.- et, орх.- енис.- ıt, др.тюрк. М.Кашг. - ıt, туркм.-it, азерб.- it, тур.- it, гаг.- it; Собака – домашнее животное. О происхождении собаки выдвигается масса различных ги¬потез, наиболее вероятным предком современной собаки считается волк. Собака принадлежит к древнейшим из всех домашних животных. На основании археологических находок чаще всего учеными называются даты доместикации собак 13-15 тыс. лет до н. э. Как только люди перешли к оседлости и начали заниматься сельским хозяйством, они начали разведение своих собак для различных целей: пасти стада, охранять жилища и различных видов охот. Пастушьи собаки имеют перед¬неазиатское происхождение, тесно связаны с кочевыми, скотоводческими народами и служат не столько для управления стадом, сколько для его охраны. Как известно с древних времён собаки (наряду со свиньями) являются одним из «мясных» животных, употреб¬ляемых в пищу некоторымы народами Восточной Азии и Северной Америки. Например, в Древнем Китае специально разводили несколько мясных пород собак. И сегодня мясо собак остается популярным в Китае, Вьетнаме, Японии, Корее и в некоторых других странах Юго-Вос¬точной Азии. Д.Даймонд пишет, что: «Ни одно плотоядное млекопитающее не было одо¬машнено в качестве мясного животного. Единственный зверь, которого с натяжкой можно назвать исключением из данного правила, это собака – ее изначально одомашнили как сторожа и спутника на охоте. И хотя в Мексике, Полинезии и Древнем Китае специально разводили несколько мясных пород собак, постоянное присутствие собачьего мяса в рационе – участь обществ, обделенных этим белковым продуктом: у ацтеков вообще не было других домашних млекопитающих, у полинезийцев и древних китайцев, кроме собак, были только свиньи. Обществам, которым повезло иметь домашних травоядных, никогда не приходило в голову есть собак».(70) Дмитриева Л.В. пишет, что: «Лексика, относящаяся к животному миру является одной из древнейших групп в тюркских языках. Названия домашних животных оформились в очень раннюю эпоху, в эпоху совместного проживания предков современных тюркских народов, то есть задолго до начала н.э.».(47) Лев. Panthera leo. 19. лев: чув.- arăslan, якут.- xaxay, хак.- ala parıs, шор.- ala pars, тоф.- лев, тув.- arzılan, алт.- arslan, кирг.- arstan, каз.- arıstan, каракалп.- arıslan, ногай.-arıslan, уйг.- aslan, узб.- arslon, кум.- arslan, балк.- aslan, крым.тат.- arslan, караим.- arslan, башк.- arıslan, татар.- arıslan, др.тюрк. М.Кашг. – arslan, туркм.- arslan, азерб.- aslan, тур.- aslan, гаг.- aslan; По мнению учёных исторический ареал льва был значительно шире современного – ещё в раннем средневековье лев встречался на всей территории Африки, кроме пустынь и тропических лесов, также его можно было увидеть на Ближнем Востоке и в Закавказье, и даже в ряде мест южной Европы. Известный российский учёный Сафронов В.А. в книге «Индоевропейские прародины» приводит слова советского зоогеографа В. Г. Гептнера: «Лев был известен в восточной части Закавказья в историческое время и исчез лишь в Х века. В фауне Закавказья он был не случайным явлением».(53) Медведь. Ursus arctos. 20. медведь: чув.- upa, якут.- ehe, хак. - aba, шор. – azıq, тоф. - irezanq, тув. - adıq, алт.- ayu, кирг. - ayuu, каз. - ayu, каракалп. - ayuu, ногай. - ayuu, уйг. - eyik, узб.- ayik, кум. - ayuv, балк. - ayu, крым.тат. - ayuv, караим.- ayuv, башк. - ayu, татар. - ayu, др.тюрк. М.Кашг. - ayıq, туркм.- ayı, азерб.- ayı, тур.- ayı, гаг.- ayı; Распространён от Передней Азии до севера Китая. Лиса. V.vulpes. 21. лиса: чув.- tile, якут.- sahıl, хак.- tülqü, шор.- tülqü, тоф.- dilqi, тув.- dilqi, алт.- tülkü, кирг.- tülkü, каз.- tülki, каракалп.- tülki, ногай.- tülki, уйг.- tülki, узб.- tülki, кум.- tülkü, балк.- tülkü, крым.тат.- tilki, караим.- tülkü, башк.- tölkö, татар.- tölkö, др.тюр. М.Кашг. - tilkü, туркм.-tilki, азерб.- tülkü, тур.- tilki, гаг.- tilki; Распространена по всей территории бывшего СССР. Змея. Serpentes. 22. змея: чув.- selen, якут.- moğoy, хак.-çılan, шор.- çılan, тоф.- culhan, тув.- çılan, алт.- yılan, кирг.- jılan, каз.- jilan, каракалп.- jılan, ногай.- yılan, уйг.- jilen, узб.- ilon, кум.- yılan, балк.- cılan, крым.тат.- yılan, караим.- yılan, башк.- yılan, татар.- elan, орх.- енис.- yılan, др.тюрк. М.Кашг. –yılan, туркм.- yılan, азерб.- ilan, тур.- yilan, гаг.- yılan. Змеи освоили практически все жизненные пространства Земли. Предпочитают обитать на территориях с жарким климатом. Обитают в различных экологических условиях – лесах, степях, пустынях, в предгорьях и горах. Барсук. Meles vulgaris. 23. барсук: чув.- purăş, якут.- барсук, хак.- porsıx, шор.- porsuk, тоф.- borsuk, тув.- morzuk, алт.- porsuk, кирг.- kaşkulak, каз.- borsık, каракалп.- porsık, ногай.- borsık, уйг.- borsuk, узб.- bursuk, кум.- porsuk, балк.- borsuk, крым.тат.- -, караим.- -, башк.-burhık, татар.-bursık, др.тюрк. М.Кашг. - borsuq, туркм.- torsuk, азерб.- porsuq, тур.- porsuk, гаг.- porsuk; Населяет Кавказ и Закавказье, Крым, Среднюю Азию, Южную и Среднюю Сибирь. Мышь. Rodentia. 24. мышь: чув.- şăşi, якут.- çıs, хак.- sısxan, шор.- şışkan, тоф.- -, тув.- -, алт.- çıçkan, кирг.- çıçkan, каз.- tışkan, каракалп.- tışkan, ногай.- şışkan, уйг.- çaşkan, узб.- siçkon, кум.- çıçkan, балк.- çıçxan, крым.тат.- sıçan, караим.- sıçan, башк.- sıskan, татар.- tıçkan, др.тюрк. М.Кашг. – sıçqan, туркм.- sıçan, азерб.- sıçan, тур.- siçan, гаг.- sıçan; Распространена повсеместно. Ёж. Erinaceus europaeus. 25. ёж: чув.- çĕrĕp, якут.- ёж, хак.- ёж, шор.- ёж, тоф.- ёж, тув.- ёж, алт.- ёж, кирг.- kirpi, каз.- kirpi, каракалп.- kirpi, ногай.- kirpi, уйг.- kirpi, узб.- kirpi, кум.- kirpi, балк.- kirpi, крым.тат.- kirpi, караим.- kirpi, башк.- terpe, татар.- kirpi, др.тюрк. М.Кашг. - kirpi, туркм.-kirpi, азерб.- kirpi, турк.- kirpi, гаг.- kirpi; Область распространения обыкновенного ежа охватывает Европу, Кавказ, Закавказье и северо-запад Казахстана. Бобр. Castor fiber. 26. бобр: чув.- xăntăr, якут.- buobura, хак. – бобр, шор. – kumdus, тоф.- бобр тув.- kundus, алт.- kumdus, кирг.- kundız, каз.- kündız, каракалп.- kundız, ногай.- kondız, уйг.- kunduz, узб.- kunduz, кум.- xunduz, балк.- kunduz, крым.тат.- qunduz, караим.- -, башк.- kondız, татар.- kondız, др. тюрк. М.Кашг. – qunduz, туркм.- qunduz, азерб.- qunduz, тур.- kunduz, гаг.-kunduz; В историческое время бобры повсеместно населяли лесостепную зону Евразии. Лягушка. Ranidae. 27. лягушка: чув.- mani (жаба), якут.- xara baqa, хак. - paqa, шор. – pağa, тоф. - baqa, тув. - bözür baqa, алт.- kara бака, кирг. - baka, каз. - paka, каракалп. - kurbaka, ногай. - kır baka, уйг. - baka, узб.- baka, кум. - baka -, балк. - maka, крым.тат. - qır baqa, караим.- baqa, башк. - təlməryen, татар. - baka, др.тюрк. М.Кашг. - baqa, туркм.- qurbaqa, азерб.- qurbağa, тур.- kurbağa, гаг.- qurbaa; Распространена почти повсеместно. Гусь. Anser anser. 28. гусь: чув.- xur, якут.- xaas, хак.- xas, шор.- kas, тоф.- qas, тув.- kas, алт.- kas, кирг.- kaz, каз.- kaz, каракалп.- kaz, ногай.- kaz, уйг.- qaz, узб.- kaz, кум.- kaz, балк.- kaz, крым.тат.-qaz, караим.- kaz, башк.- kaz, татар.- kaz, др.тюрк.М.Кашг. – kaz, туркм.- qaz, азерб.- qaz, тур.- kaz, гаг.-kaaz; Распространен по внутренним водоемам Евразии от Западной Европы. Курица. Gallus gallus. 29. курица: чув.- çăxă, якут.- kuurussa, хак.- tаnqах, шор.- kuş, тоф.- taqınqak, тув.- daqaa, алт.- takaa, кирг.- tooq, каз.- tauık, каракалп. - tauık, ногай. – tavık, уйг. - toxi, узб. - tavuk, кум. - tavuk, балк. - tauuk, крым.тат. - tovık, караим. – tavık, башк. – tauık, татар. – tavık, др. тюрк. М.Кашг. - takuk, туркм.- tovuk, азерб.- toyuq, тур. - tavuk, гаг.- tauk; Дикие представители рода населяют территорию Индии, Индокитая, южного Китая. Утка. Anas strepera. 30. утка: чув.- kăvakal, якут.- kus, хак.- örtek, шор.- örtek, тоф.- ödrek, тув.- ödürek, алт.- örtek, кирг.- ördök, каз.- üyrək, каракалп. - ürek, ногай. – baapi, кум. - ördek, балк. - erdek, крым.тат. - ürdək, караим. – ördək, уйг. - ödək, узб. - ordak, башк. – öyrək, татар. – ürdək, орх.-енис.- şunqa, др. тюркск. М.Кашг. - ödirək, туркм.- ördek, азерб.- ördək, тур. - ördek, гаг.- ördek; Зимует в Закавказье и на Каспийском море. Журавль. Grus. 31. журавль: чув.- tarna, якут.- turuya, хак.- turna, шор.- turna, тоф.- duruya, тув.- duruya, алт.- turna, кирг.- turna, каз.- tırna, каракалп.- tırna, ногай.- turna, уйг.- turna, узб.- turna, кум.- turna, балк.- turna, крым.тат.- turna, караим.- turna, башк.- torna, татар.- torna, орх.- енис.- turuyaya, др.тюрк. М.Кашг. – turna, туркм.- durna, азерб.- durna, тур.- turna, гаг.-turna; Журавли – обитают на Южном Кавказе, в европейской части России, Сибири. Ворон. Corvus corax. 32. ворон: чув.- šăхăн, якут.- suor, хак.- xusxun, шор.- kuskun, тоф.- qusqun, тув.- kuskun, алт.- kuskun, кирг.- kuzqun, каз.- kuzqın, каракалп.- kuzqın, ногай.-kuzqun, уйг.- kuzqun, узб.- kuzqun, кум.- kuzqun, балк.- kuzqun, крым.тат.- kuzqun, караим – kuzqun (филин), башк.- kozqon, татар.- kozqun, др.тюрк. -quzğun, туркм.- -, азерб.- quzqun, тур.- kuzqun, гаг.- kuzqun; Распространён повсеместно. Ворона. Corvus. 33. ворона: чув.- ula kurak, якут.- turaax, хак.- xarqa, шор.- karğa, тоф.- qarqan, тув.- kaarqan, алт.- karqa, кирг.- karqa, каз.- ala karqa, каракалп.- qarqa, ногай.- karqa, уйг.- karqa, узб.- karqa, кум.- karqa, балк.- karqa, крым.тат.- karqa, караим.- karqa, башк.-karqa, татар.-karqa, др.тюрк. М.Кашг. - qarğa, туркм.- qarqa, азерб.- qarğa, тур.- karqa, гаг.- qarqa; Распространена повсеместно. Жаворонок. Alauda arvensis. 34. жаворонок: чув.- tari, якут.- küöreqey, хак.-postorğay, шор.- tülber, тоф.- -, тув.- torqa, алт.- talan-kilenq, кирг.- torqay, каз.- boz torqay, каракалп.- torqay, ногай.- boz torqay, уйг.- torqay, узб.- turqay, кум.- torqay, балк.- qerqe, крым.тат.- boz torqay, караим.- torqay(воробей), башк.- torqay, татар.- turqay, тюрк. М.Кашг. - torıqa, туркм.-torqay, азерб.- toroğay, тур.- toyqar, гаг.- tarla quş; Полевой жаворонок – это истинный житель лугов и степей, гор и полей. Единственное место, где не встретишь эту маленькую птичку – это лес. Сокол. Falco peregrinus. 35. сокол: чув.- laççăn, якут.-moxsoğol, хак.- ılaçın, шор.- laçın (ястреб), тоф.- hartığa, тув.- ıçlaçın, алт.- laçın, кирг.- ilaaçın, каз.- laşin, каракалп.- laşın, ногай.- laşın, уйг.- laçin, узб.- loçin, кум.- laçin, балк.- ləçin, крым.тат.- toğan, караим.- kırqıy, башк.- ilasın, татар.- laçin, тюрк. М.Кашг. – ilaçin, туркм.- laçın, азерб.- laçin, тур.- laçin, гаг.- duvan; Сокол-сапсан - хищная птица из семейства соколиных, распространённая на всех континентах, кроме Антарктиды. Ласточка. Delichon urbicum. 36. ласточка: чув.- çĕkeš, якут.- xaranqaççı, хак.- xaraçıxay, шор.- karlığaş, тоф.- harlık, тув.- xarıçıqay, алт.- karlaqaş, кирг.- kardıqaç, каз.- karlıqaş, каракалп. - karlıqaş, ногай. – karlıqaş, уйг. - kalqaç, узб. - kaldirqoç, кум. - karılqaç, балк. - karılqaç, крым.тат. - karılqaç, караим. – karılqaç, башк. – karluqas, татар. – karlıqaç, орх.-енис.- -, др. тюрк. М.Кашг. - qarlığaç, туркм.- qarlavaç, азерб.- qaranquş, тур. - kırlanqaç, гаг.- kırlanqaç; Мелкая птица семейства ласточковых. Распространена на всей территории Европы. Южная граница пролегает через Сирию, Ирак, южный Иран и южный Афганистан. Перепел. Coturnix coturnix. 37. перепел: чув.- перепел, якут.- перепел, хак.- püdürçün, шор.- -, тоф.- перепел, тув.- перепел, алт.- petne, кирг.- bedene, каз.- bedene, каракалп. - bedene, ногай. – bedene, уйг. - bedune, узб. - bedena, кум. - bedene, балк. - bedene, крым.тат. - bödene, караим. – bedene, башк. – buzənə, татар. – büdənə, др. тюрк. М.Кашг. - budursın, туркм.- bedene, азерб.- bildirçin, тур. - bildirçin, гаг.- pıtpıdak; Обитает в полях на равнинах и в горах. Гнездится по всей Европе и Азии до Северной Африки, Палестины, Ирана и Туркестана. Общетюркская флора. Джаред Даймонд: «Пшеница и ячмень, появившиеся в ближневосточном регионе, представляют класс культур, называемых хлебными зерновыми… Из двухсот тысяч диких видов растений люди употребляют в пищу лишь несколько тысяч, и лишь несколько сотен из них в той или иной мере одомашнены. Одни только хлебные культуры обеспечивают сегодня свыше половины калорий, потреб¬ляемых населением Земли. Учитывая, что число основных продовольственных культур так мало и все они были выведены тысячи лет назад, нас уже не должно удивлять, что во многих регионах мира не нашлось диких аборигенных растений с выдающимся потенциалом. То обстоятельство, что в современную эпоху мы не прибавили к списку основных продо¬вольственных культур ни одного нового пункта, заставляет предположить, что древние народы, вероятно, уже перепробовали все полезные дикие растения и одомашнили те, которые того стоили». (58) Теперь трудно сказать точно, когда сельское хозяйство получило свое начало или как именно его открыли. Археологи, однако, совершенно уверены, что общая область этого эпохального открытия на¬ходилась там, где лежит регион, который мы те¬перь называем Передней Азией. В этом районе произрастали в диком состоя¬нии пшеница и ячмень, и именно эти растения идеально поддавались культивации. А.А.Формозов: «Вавилов утверждал, что ареалы предков культурных растений очень узки. Следовательно, нельзя предполагать повсеместное возникновение земледелия. Оно зародилось в немногих местах, а уже оттуда, путем заимствований и миграций, распространилось на другие территории». (75) Академик Н.И. Вавилов писал:«Для того чтобы познать все многообразие культурных растений, необходимо не только изучать их географию, но и определить первичные районы их распространения, а также точное место происхождения…Кавказ является одним из мировых очагов происхождения важнейших культурных растений – пшеницы, ячменя, ржи, большей части европейских плодовых культур».(77) Российский исследователь Н.И.Егоров в предисловии к книге Г.А.Дегтярева «Чуваш¬ская народная агроботаническая терминология» пишет: «Лингвисты, занимающиеся сравнительным изучением родственных языков, разработали специальную методику изучения истории слов, с помощью которой можно относительно точно определить возраст того или иного слова, а также установить место на Земле, откуда это слово распространялось по ойкумене. Сравнительно-историческое изучение земледельческой лексики тюркских язы¬ков показывает, что названия основных сельскохозяйственных культур, а также терми¬нология земледелия сложились задолго до первичного распада прототюркской общности. Судя по лингвистическим свидетельствам, прототюрки к этому времени уже достигли относительно высокого уровня земледелия и возделывали все основные культуры, известные в Старом Свете. Владели разнообразными агротехническими приемами обработки земли. Историческое развитие агротехнических приемов обработки земли также нашло отра¬жение в языке. Наличие во всех тюркских языках восходящего к прототюркскому сос¬тоянию глагола *tarı - «обрабатывать землю под посев», «сеять» указывает на развитие земледелия у тюрков на весьма ранних стадиях».(76) Пшеница. Triticum durum Desf. 38. пшеница: чув.- tulă, якут.- seliehiney, хак.- puğday, шор.- puğday, тоф.- şiise, тув.- kızıltas, алт.- buuday, кирг.-buuday, каз.- biday, каракалп.- biyday, ногай.- biyday, уйг.- buqday, узб.- buqdoy, кум.- buday, балк.- buday, крым.тат.- boğday, караим.- buday, башк.- boüzay, татар.- boday, тюрк. М.Кашг. – buğday, туркм.- buqday, азерб.- buğda, тур.- buğday, гаг.- booday; Распространение: Закавказье, Средняя Азия, лесостепи и степи Украины, юг России. Пользуясь теорией Вавилова, удалось более определенно установить и родину пшеницы. Наибольшее число ее видов оказалось в пределах Закавказья. Академик П. М. Жуковский в книге «Культурные растения» пишет: «Передняя Азия приобрела выдающееся значение как обширный ботанико-географический центр происхождения куль¬турных растений. Территория в совокупности охватывает Иран, Ирак. Закавказье, Малую Азию, историческую область Палестину. Этот генцентр известен как природная арена происхождения пшениц, их одомашнивания и генетической эволюции; культурных двуряд¬ных ячменей, первичного культурного гороха…Ни в одной стране мира не существует столь большого, исторически сложившегося числа видов пшеницы, как в Закавказье, причем почти половина этих видов является эндемичными». (78) История союза человека и пшеницы насчитывает 6-8 тысячелетий для так называемого Старого Света. Ячмень. Hordeum L. 39. ячмень: чув.- urpa, якут.- neçimen, хак.- köçe, шор.- aş, тоф.- ячмень, тув.- arbay, алт.- arba, кирг.- arpa, каз.- arpa, каракалп.- arpa, ногай.- arpa, уйг.- arpa, узб.- arpa, кум.- arpa, балк.- arpa, крым.тат.-arpa, караим.- arpa, башк.- arpa, татар.-arpa, тюрк. М.Кашг. – arpa, туркм.- arpa, азерб.- arpa, тур.- arpa, гаг.-arpa; Ячмень наряду с пшеницей является старейшим злаком. Распространение: Кавказ, Средняя Азия, Малая Азия. Просо. Panicum miliaceum L. 40. просо. чув.- vir, tıră (посев), якут.- taraan üöre, хак.- tarığ, шор.- tarı, тоф.- darığ, тув.- taraa, алт.- taraan, кирг.- taruu, каз.- tarı, каракалп.- tarı, ногай.- tarı, уйг.- tarik, узб.- tarik, кум.- tarı, балк.- tarı, крым.тат.- tarı, караим.- darı, башк.- tarı, татар.- tarı, тюрк. М.Кашг. – tarıq, туркм.-darı, азерб.- darı, тур.- darı, гаг.- darı; Просо - одна из древнейших культур мирового земледелия. Распространение: Турция, Иран, Кавказ, Украина, Казахстан, Монголия и Северный Китай. Яблоня. Malus orientalis Uglitzk. 41. яблоко: чув.- pan ulmi, якут.- йаблоко, хак.- alma, шор.- alma, тоф.- яблоко, тув.- яблоко, алт.- яблоко, кирг.- alma, каз.- alma, каракалп.- alma, ногай.- alma, уйг.- alma, узб.- olma, кум.- alma, балк.- alma, крым.тат.- alma, караим.- alma, башк.-alma, татар.-alma, тюрк. М.Кашг. - alma, туркм.- alma, азерб.- alma, тур.- elma, гаг.- alma; Распространение: Кавказ, Крым, Турция, Иран. Виноград. Vitis vinifera L. 42. виноград: чув.-isĕm, якут.-виноград, хак. - виноград, шор. – виноград, тоф. - виноград, тув. - виноград, алт. -виноград, кирг.-jizim, каз.-jüzim, каракалп. - jüzim, ногай. - jüzim, уйг. - üzüm, узб.- uzum, кум. - yüzüm, балк. - jüzüm, крым.тат. - yüzüm, караим.- yüzüm, башк. yöđöm, татар. - yözem, др. тюрк. М. Кашг.- üzüm, туркм.- üzüm, азерб.- üzüm, тур.- üzüm, гаг.- üzüm; Распространение: Турция, Иран. Закавказье, Молдавия, Крым, Причерноморье, Предкавказье, Средняя Азия - южные районы. Горох. Pisum sativum L. 43. горох: чув.- părśa, якут.- горох, хак.- горох, шор.- mırçak, тоф.- горох, тув.- горох, алт.- mırçak, кирг.- burçaq, каз.- burşaq, каракалп.- burşaq, ногай.-burşaq, уйг.- poçaq, узб.- burçoq, кум.- burçaq, балк.- burçaq, крым.тат.- nohut, караим.-burçax, башк.- borsaq, татар.- borçak, др. тюркск. М.Кашг. - burçaq, туркм.- burçaq, азерб.- noxud, турк.- burçak, гаг.- borçaq; Распространение: Передняя и Средняя Азия. На север культура гороха распространилась из Закавказья. Наибольшие посевы в России сосредоточены в Среднем Поволжье. Чеснок. Allium sativum L. 44. чеснок: чув.- ıxra, якут.- чочунаах, хак. – чеснок, шор. – çer oksumu, тоф. – чеснок, тув. - чеснок, алт. – чеснок, кирг.- sarımsak, каз.- sarımsak, каракалп. - sarımsak, ногай. – sarımsak, уйг. - samsak, узб. - sarımsok, кум. – samursak, балк. - sarımsax, крым.тат. - sarımsak, караим. – sarımsak, башк. – harımsak, татар. – sarımsak, др. тюрк. М. Кашг.- samursaq, туркм.- sarımsak, азерб.- sarımsaq, тур. - sarımsak, гаг.- sarımsak; Распространение: Передняя и Средняя Азия. Основные посадки расположены на Кавказе, в Средней Азии, Украине, в южных областях европейской части России. Дыня. Cucumis melo L. 45. дыня: чув.- дыня, якут.- дыня, хак. - дыня, шор. – дыня, тоф. - дыня, тув. - дыня, алт. – дыня, кирг.-kauın, каз.- kauın, каракалп. - kauın, ногай. – kauın, уйг. - koğun, узб. - kovun, кум. - kavun, балк. - xauun, крым.тат. - qavun, караим. – kavun, башк. – kauın, татар. – kavun, др. тюрк. М.Кашг. - kaqun, туркм.- qavun, азерб.- qovun, тур. - kovun, гаг.- kaun; Распространение: Передняя и Средняя Азия, Закавказье, Средняя Азия. Итак, как мы убедились, названия основных культурных растений, таких как бугда (пшеница), арпа (ячмень), дары (просо), бурчаг (горох), а также алма (яблоко), узюм (виноград), говун (дыня), сарымсаг (чеснок) и др., употребляющиеся в современных тюркских языках, образованы на основе исконно тюркских слов, что указывает на то, что эти слова не были заимствованы тюрками из других языков, а были введены в оборот самими носителями этих тюркских языков. Это, в свою очередь, свидетельствует о том, что древние тюрки сами занимались выращиванием этих культур, в результате чего сами давали им названия исходя из словарного запаса своего родного языка. А отсутствие в языке алтаесибирских тюркских народов общетюркских терминов алма (яблоко), узюм (виноград), говун (дыня), сарымсаг (чеснок) свидетельствует о том, что остальные тюркские народы включили эти слова в свой словарный фонд в местах произрастания этих культур, то есть на исторической прародине на территории Южного Кавказа. Предки алтаесибирских тюрков переселившись на новые территории, где эти культуры не произрастают, за 5 тыс. лет подзабыли эти слова. Камыш. Phragmites australis (Cav.) Trin. ex. Stend. 46. камыш: чув.- xămăş, якут.- xomus, хак.- xamıs, шор.- kamış, тоф.- , тув.- -, алт.- qamış, кирг.- qamış, каз.- qamıs, каракалп.- qamıs, ногай.-qamıs, уйг.- qomuş, узб.- qemiş, кум.- qamuş, балк.- qamış, крым.тат.- qamış, караим.- kamış, башк.- qamış, татар.- qamış, др. тюрк. М.Кашг. – qamış, туркм.- qamış, азерб.- qamış, тур.- kamış, гаг.- saaz; Произрастает в прибрежной зоне, по берегам рек и озер. Распространение: Кавказ Средняя Азия, Европейская часть России, Западная Сибирь. Береза. Betula pendula Roth 47. береза: чув.- xurăn, якут.- xatınq, хак.- xazınq, шор.- -, тоф.- -, тув.- xadınq, алт.- qayınq, кирг.- qayınq, каз.- -, каракалп.- qayınq , ногай.- qayınq, уйг.- qeyin, узб.- qeyin, кум.- -, балк.- -, крым.тат.- kayın, караим.- -, башк.- qayın, татар.- qayın, др.тюрк. М.Кашг. – qayınq, туркм.- qayınq, азерб.- qayın, тур.- kayın (бук), гаг.-kaın; Распространение: Малая Азия, Кавказ, Крым, Казахстан (северная часть); Средняя Азия (Западный Тянь-Шань); европейская часть России (лесная и лесостепная области); Западная и Восточная Сибирь (исключая северные районы). Конопля. Cannabis sativa L. 48. конопля: чув.- kantăr, якут.- kölöpüne, хак.- kindər, шор.- kəndir, тоф.- hendir, тув.- xendir, алт.- kendir, кирг.- kendir, каз.- kendir, каракалп.- kendir, ногай.- kendir, уйг.- kəndir, узб.- kendir, кум.- kendir, балк.- kendir, крым.тат.- kendir, караим.- -, башк.- kinder, татар.- kinder, др.тюрк. М.Кашг. – kendir, туркм.- kendir, азерб.- kəndir (веревка), тур.- kendir, гаг.- kenever; Распространение: Кавказ, Заволжье и Нижняя Волга; Западная Сибирь – Алтай. Я думаю, что здесь уместно будет привести слова Дмитриевой Л.В. о том, что: «Общая часть тюркской фитонимии складывалась, несмотря на свою малочисленность, по общим для всех тюркских языков и ряда других языковых групп, исторически близких тюркской, закономерностям. Получившие общетюркские обозначения растения и их части, вероятно, входили в ту ботаническую среду, которая окружала древних тюрков на их прародине. Они жили в районах с преобладанием деревьев (а именно березы, яблони), злаковых и трав, диких-гороха и лука, где могли произрастать просо, пшеница, ячмень». (47) Ареальная тюркская лексика Российский исследователь В.Егоров в статье «Почему языков на земле так мало» пишет: «Когда от основной массы носителей некоторого языка отделяется какая-то ее часть, например, род или племя, и перебирается на новое место обитания, язык переселенцев вследствие языковой изоляции постепенно меняется. Так образуется сначала диалект, а затем и новый язык. Каждый новый выселок рождает новый язык, и так без конца. В итоге на некоторой территории образуется множество языков, причем, чем ближе географически живут носители языков, тем ближе и сами языки, и наоборот». (79) Известный немецкий учёный К.Г.Менгес в книге «Восточные элементы в «Слове о полку Игореве» пишет: «Мы можем установить определенное число слов, которые были известны всем диалектам тюркского протоязыка, т.е. определенное число слов, бывших известными всем членам древнетюркской общности. Эти слова, представляют собой, в частности, названия домашних животных, термины родства, обозначения дня и ночи, солнца, звезд и луны, числительные до сотни, все личные и другие местоимения, обозначения процессов еды, питья, некоторые земледельческие названия и т.д., т.е. это некоторые важные и основные термины. Эти первичные группы в дальнейшем расселялись, а затем, волею исторических судеб, опять сливались в новые объединения, этнические и языковые, чтобы образовать различные исторически засвидетельствованные тюркские языки. Новые термины в тюркских языках могли иметь два источника: они были созданы тюркскими народами в местах их нового поселения или заимствованы от народов, соседями или завоевателями которых тюрки были. Конечно, эти новые для них названия (слова, термины) они включали в свой словарный фонд в такой форме, которое лучше всего подходило к их фонетике. Заимствованные слова тюркские народы произносили и включали в свои языки исходя из фонетических особенностей своего языка». (80) Лев Успенский: «В древности человеческие племена постоянно распадались на части. Как только племя разрасталось, оно уже не могло кормиться на своей земле. Приходилось расселяться в разные стороны в поисках мест, богатых добычей или плодами земными. Часть племени оставалась на месте, другие уходили далеко по тогдашнему дикому миру, за глубокие реки, за синие моря, за темные леса и высокие горы, как в старых сказках. И обычно связь между родичами сразу же терялась, ведь тогда не было ни железных дорог, ни радио, ни почты. Придя на новые места, части одного большого племени становились самостоятельными, хотя и родственными между собою по происхождению, "по крови", племенами. Вместе с этим распадался и язык большого племени. Пока оно жило вместе, все его люди говорили примерно одинаково. Но, разделившись, отсеченные друг от друга морскими заливами, непроходимыми пустынями или лесными дебрями, его потомки, обитая в разных местах и в различных условиях, невольно начинали забывать все больше старых дедовских слов и правил своего языка, придумывать все больше новых, нужных на новом месте. Мало-помалу язык каждой отделившейся части становился особым наречием, или, как говорят ученые, диалектом прежнего языка, сохраняя, впрочем, кое-какие его черты, но и приобретая различные отличия от него. Наконец наступало время, когда этих отличий могло накопиться так много, что диалект превращался в новый "язык". Доходило подчас до того, что он становился совершенно непонятным для тех, кто говорил еще на языке дедов или на втором диалекте этого же языка, прошедшем иные изменения в других, далеких местах. Однако где-то в своей глубине он все еще сохранял, может быть, незаметные человеку неосведомленному, но доступные ученому-лингвисту, следы своего происхождения, черты сходства с языком предков. Сколько бы различные языки ни сталкивались и ни скрещивались друг с другом, никогда не случается так, чтобы из двух встретившихся языков родился какой-то третий. Обязательно один из них окажется победителем, а другой прекратит свое существование. Победивший же язык, даже приняв в себя кое-какие черты побежденного, останется сам собой и будет развиваться дальше по своим законам». (69) Если, ис¬следуя прошлое тюркских народов, мы будем все более и более углубляться в древность, то сможем убедиться в том, что чем древнее эпоха, тем больше сходства обнаруживается между отдельными тюркскими языками, и тем ближе они окажутся между собой по звуковому со¬ставу и словарю. Когда-то в далёком прошлом существовал единый тюркский праязык, на котором разговаривали общие предки всех современных тюркских народов. Затем прошло некоторое время, и начался распад древнетюркской общности, то есть отдельные древнетюркские племена стали постепенно покидать территорию прародины. В дальнейшем, покинувшие прародину тюркские племена, обретя для своего существования новую территорию, смешавшись с аборигенным населением, стали со временем создавать новые тюркские языки. Новые тюркские языки отличались от древнетюркского языка, но были понятны соседним тюркским народам. Так родилась ареальная тюркская лексика, то есть лексика, которая известна не всем современным тюркским народам, а только отдельным тюркским группам, проживающим на определённой смежной территории. Например, ареальная поволжская тюркская лексика, характерная для народов, проживающих в Поволжском регионе (татарский и башкирский языки) или ареальная сибирская тюркская лексика, лексика тюркских народов, проживающих в Сибирском регионе (якутский, алтайский, шорский, тувинский, тофаларский и хакасский языки). Фауна. Волк. Canis lupus. 49. волк: чув.- kaşkăr, якут.- börö, хак. - püür, шор. – pörü, тоф. - börü, тув. - börü, алт.- börü, кирг. - börü, karışkır, каз. - böri, kaskır, каракалп. - böri, ногай. - börü, уйг. - böri, узб.- bori, кум. - börü, балк. - börü, крым.тат. - börü, караим.- börü, башк. - börü, татар. - börü, орх.- енис. - böri, др.тюрк. М.Кашг. – qurt, börü, туркм.- qurt, böri, азерб.- qurd, тур.- kurt, гаг.- kurt; Распространён повсеместно. Заяц. Lepus europaeus. 50. заяц: чув.- mulkaç, якут.- tabısxan, хак. - xozan, шор. – kozan, тоф. - hodan, тув. - koyqun, алт.- koyon, кирг. - koyon, каз. - koyan, каракалп. - koyan, ногай. - koyan, уйг. - toşqan, узб.- toşqan, кум. - tavşan, балк. - koyan, крым.тат. - tavşan, караим.- koyan, башк. - kuyan, татар. - kuyan, орх.- енис. - -, др.тюрк. М.Кашг. - tavışğan, туркм.- tovşan, азерб.- dovşan, тур.- tavşan, гаг.- tavşam; Исконно степное животное Европы, Передней и Малой Азии. Распространён в Закавказье и в северном Казахстане. В пределах России водится по всей Европейской части страны. Распространён также в ряде районов Южной Сибири. Рысь. Lynx. 51. рысь: чув.- šülevĕš, якут.- üüs, хак. - üs, шор. – üs, тоф. - üs, тув. - üs, алт. – üüs, кирг.-silüüsin, каз.-sileüsin, каракалп. – kara kulak, ногай. – balmısık, уйг. – siləvsin, узб. - silovsin, кум. - silevsün, балк. - sülesin, крым.тат. - vaşaq, караим. – -, башк. – heləühen, татар. – urmanmeçese, орх.- енис.- -, др. тюрк. М. Кашг.- irbiz, туркм.- qaraqulak, азерб.- vaşaq, тур. - vaşak, гаг.- -; Распространена в Европе, Северной, Средней и частично Передней Азии. Обитает в обширных глухих лесах, как на равнинах, так и в горах; иногда заходит в лесостепь. Белка. Sciurus. 52. белка: чув.- vakşa, якут.- tiinq, хак. - sarbax, шор. – şarbaq, тоф. – diinq, тув. - diin, алт. – çırbıq, кирг.-tıyın çıçkan, каз.-tiin, каракалп. - tıyın, ногай. – tıyın, уйг. - -, узб. - -, кум. - atyalman, балк. - tıyın, крым.тат. - sansar, караим. – diin, башк. – teyen, татар. – teyen, орх.- енис.- teyiŋ,, др. тюрк. М. Кашг.- teyiŋ, туркм.- awusiýdik, азерб.- dələ, тур. - sincab, гаг.- -; Распространена в лесах Европы, Азии и Америки. Горностай. Mustela erminea. 53. горностай: чув.- yus, якут.- kırınaas, хак. –xara xuzurux, шор. – as, тоф. - as, тув. - as, алт. - aqas, кирг.-arıs, каз.-ar tışkın; каракалп. - -, ногай. – -, уйг. - -, узб. - -, кум. - as, балк. – ak ala tıyın, крым.тат. - -, караим. – as, башк. – as, татар. – as, орх.- енис.- -, др. тюрк. М. Кашг.- as, туркм.- -, азерб.- qaqum, тур. - kakım, гаг.- -; Встречается почти на всей территории бывшего СССР. Дрозд. Turdus. 54. дрозд: чув.- pileş kayăkĕ, якут.- çaççıqınıar, хак. – parçıx(скворец), шор.–parğlak, тоф.- baarşık, тув.- padpadak, алт. – baarçık, кирг.- çıyırçık, каз.- barıldak; каракалп. - -, ногай. – -, уйг. - -, узб. - -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим. – -, башк. – -, татар. – -, орх.- енис.- -, др. тюрк. М. Кашг.- -, туркм.- -, азерб.- - тур. - -, гаг.- -; Гнездится повсеместно в Европе, начиная от северной границы лесной растительности до северной границы степной полосы, а также в Сибири. Тетерев. Lyrurus. 55. тетерев: чув.- ăsan, якут.- kurtuyax, хак. - kürkü, шор. – kürtük, тоф. - hürtü, тув. - kürtü, алт. - kürtük, кирг.-karakur, каз.-kur, каракалп. - kur, ногай. – danıl tavık, уйг. - doqdaq, узб. - kur, кум. - kakma, балк. – kayın tauk, крым.тат. - -, караим. – -, башк. – kor, татар. – kır tavıqı, орх.- енис.- -, др. тюрк. М. Кашг.- -, туркм.- -, азерб.- - тур. - kaintavuqu, гаг.- daa tauu; Обитает в лесной, лесостепной и частично степной зоне Евразии. Галка. Corvus monedula. 56. галка: чув.- çavka, якут.- галка, хак. - taan, шор. – taan, тоф. - karğan, тув. - kaarğan, алт. - taan, кирг.- taan, каз.- uzak, каракалп. - uzak, ногай. – şavke, уйг. - kaqa, узб. - -, кум. - jaqa, балк. - çauka, крым.тат. - çavke, караим. – -, башк. – çauka, татар. – çeyke, орх.- енис.- -, др. тюрк. М. Кашг.- -, туркм.- zakya karqa, азерб.- dolaşa, тур. – küçük karqa, гаг.- -; Широко распространена в западной части Евразии. Флора. 57. лес: чув.- vărman, якут.- tıa, хак. - ağas, шор. –ağaş, тоф. - tayğa, тув. - tayqa, алт. - aqaş, кирг.-tokoy, каз.-ağaş, orman, toğay, каракалп. - orman, ногай. – orman, уйг. - -, узб. - ormon, кум. - orman, балк. - orman, крым.тат. - orman, караим. – orman, башк. – urman, татар. – urman, др.тюрк. М.Кашг. - yığaçlıq, туркм.- tokaylık, азерб.- meşə, тур. – orman, гаг.- orman; Осина. Populus tremula L. 58. осина: чув.- ăvăs, якут.- tetinq, хак. - os, шор. – aspak, тоф.- uyqut, тув. - seesken, алт. –aspak, кирг.-bay terek, каз.-kökterek, каракалп. - kökterek, ногай. - elmen, уйг. - -, узб.- toqterek, кум. - akterek, балк. - elme, крым.тат. - -, караим.- bayterek, башк. - usak, татар. - usak, др. тюрк. М. Кашг.- -, туркм.- -, азерб.- -, тур.--, гаг.- -; Распространение: Крым; Казахстан (северный и восточный); Средняя Азия (Восточный и Центральный Тянь-Шань); Европейская часть России (кроме крайнего севера и юга); Кавказ, Западная и Восточная Сибирь (исключая северные районы). Клён. Acer platanoides L. 59. клён: чув.- vĕrene, якут.- клён, хак. - клён, шор. - клён, тоф. - клён, тув. - клён, алт. - клён, кирг. - -, каз. - üyеңкі, каракалп. - -, ногай. - -, уйг. – ürənqi, узб.- -, кум. - ürqe, балк. - yürqü, крым.тат. - aqçaağaç, караим.- -, башк. –öyənke (ветла), татар. –örənqe, др.тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- akçaağaç, азерб.- ağcaqayın, тур.- akçaağaç, гаг.- akaaç; Распространение: Европейская часть территории бывшего СССР. Дуб. Quercus robur. 60. дуб: чув.- yuman, якут.- дууп, хак. - дуб, шор. – дуб, тоф. -дуб, тув. - -, алт. – ermen, кирг.-emen, каз.- emen, каракалп. - emen, ногай. – emen, уйг. – emən, узб. - eman, кум. - emen, балк. - emen, крым.тат. - emen, караим. – eben aqaç, башк. – imən, татар. – imen, др.тюркск. М.Кашг. - -, туркм.- imen, азерб.- palıd, турк. - meşe, гаг.- meşe; Распространение: Лесная и лесостепная зона европейской части бывшего СССР. Вяз. Ulmus glabra Huds. 61. вяз: чув.- xurama, якут.- вяз, хак. - вяз, шор. – вяз, тоф. - вяз, тув. - вяз, алт. – kara tıt; кирг.-kara jıqaç, каз.-karağaş; каракалп. - karaman, ногай. – karaqaş, уйг. - aça, узб. - kayraqaç, кум. – elme, балк. - katıaqaç, крым.тат. - qarağaç, караим. – karama, башк. – karama, татар. – karama, др. тюрк. по ДТС –qaraqaç, туркм.- elm, азерб.- qarağaç, тур. - karaaqaç, гаг.- kara aaç; Распространение: Малая Азия, Закавказье, южная и средняя часть европейской России. Липа. Tilia L. 62. липа: чув.- šăka, якут.-липа, хак. - липа, шор. – çöqe, тоф. - липа, тув. - липа, алт. - липа, кирг.--, каз.-jöke, каракалп. - -, ногай. - -, уйг. - -, узб.- juka, кум. - öqe, балк. - jöqe, крым.тат. -yüke, караим.- evke, башк. –yükə, татар. - yükə, др. тюрк. М. Кашг.- -, туркм.- linden, азерб.- cökə, тур.- ihlamur, гаг.- -; Распространение: Южное Закавказье, европейская часть России, Средний и Южный Урал; горный Крым; Западная Сибирь. Ива (тальник) . Salix alba L. 63. ива: чув.- xăva, якут.- üöt, хак. - tal, шор. – tal, sööt, тоф. – haak, тув. - xaak, алт. – tal, кирг.- tal, каз.-tal, каракалп. - tal, ногай. - tal, уйг. - tal, säwät, узб.- tol, кум. - tal, балк. - tal, крым.тат. -tal, sügüt, караим.- -tal, башк. - tal, татар. - tal, др. тюрк. М. Кашг.- söqüt, туркм.- sövüt, азерб.- söyüd, турк.- söqut, гаг.- süü; Распространение. Малая Азия, Иран, Закавказье, Кавказ, Средняя Азия, европейская часть России, Западная Сибирь. Можжевельник. J.communis L. 64. можжевельник: чув.- urtaş, якут.- kıtıan, хак. - arçın, шор. – -, тоф. - artış, тув. - artış, алт.- arçın, кирг. - ardıç, каз. - arşa, каракалп. - arşa, ногай. - -, уйг. - ardaj, узб.- kara arça, кум. - artış, балк. - arça, крым.тат. - ardıç, караим.- arça, башк. - artış, татар. - artış, др.тюрк. М.Кашг. - artuç, туркм.- arça, азерб.- ardıc, тур.- ardıç, гаг.- karaardıç; Распрстранён в степной зоне европейской части России, Сибири и Казахстана, в горах Крыма и Кавказа, на Южном Урале, Тянь-Шане, Алтае и в Западных Саянах. Боярышник. Crataegus sanguinea Pall. 65. боярышник: чув.- katărkas, якут.- doloxono, хак. – too ağazı, шор. – tolana (шиповник), тоф. - dolağаnа, тув. - -, алт. – tolono, кирг.-dolono, каз.-dolana, каракалп. - -, ногай. – -, уйг. - -, узб. - -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим. – -, башк. – -, татар. – -, др.тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур. - -, гаг.- -; Распространение: Восток европейской части России, южная половина Сибири, Казахстан, Северная Монголия, Северный Китай. Чёремуха. Padus racemosa (Lam.) Gilib. 66. черемуха: чув.- šĕmĕrt, якут.- xaras, хак. - nımırt, шор. – nıbırt, тоф. - nümrut, тув. - -, алт. – codro, кирг.--, каз.-moyıl, каракалп. - -, ногай. – -, уйг. - -, узб. - -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим. – -, башк. – -, татар. – -, др. тюрк. М. Кашг.- -, туркм.- -, азерб.- -, тур. - -, гаг.- -; Распространение: Малая Азия, Средняя Азия. Почти вся территория России. Калина. Viburnum opulus L. 67. калина: чув.- palan, якут.- калина, хак. - sanqas, шор. – şanqış, тоф. - -, тув. - -, алт. - şanqış, кирг.--, каз. – şənkış, balan, bürqen; каракалп. -, ногай. -kanine, уйг. - -, узб. --, кум. - eqelbalam, балк. -murtxu, крым.тат. - -, караим. - -, башк. - balan, татар. - balan, др.тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур. - -, гаг.- -; Распространение: Причерноморье, Средняя Азия, Урал, Западная Сибирь. Рябина. Sorbus aucuparia L. 68. рябина: чув.- pileş, якут.- рябина, хак. - mündürqes, шор. – seybe, тоф. - eerqüüs, тув. - erqüş, алт. – erqüş, кирг.-çetin, каз.-şeten ağaşı, каракалп. - -, ногай. – -, уйг. - -, узб. - -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим. – -, башк. – meləş, татар. – mileş, др.тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- meleş, азерб.- -, тур. - -, гаг.- -; Распространение: Закавказье, Урал, Сибирь, Казахстан, Монголия, Малая Азия. Хмель. Humulus lupulus L. 69. хмель: чув.- xămlă, якут.- хмель, хак.- xumnax, шор.- qımnaq, тоф.- -, тув.- ajıtkı, алт.- qumanaq, кирг.- qulmaq, каз.- qulmaq, каракалп.- -, ногай.- qılmaq, уйг.- -,. узб.- -, кум.- kulmak, балк.- xumallak, крым.тат.- -, караим.- qumlax, башк.- -, татар.-qolmaq, др. тюрк. М.Кашг. – qumlaq, туркм.- -, азерб.- -, тур.- şerbetçi otu, гаг.- hemey; Распространение: Закавказье, европейская часть России - центральные и южные районы. Фауна. Бурундук. Eutamias sibiricus. 70. бурундук: чув.- părăntăk, якут.- moğotoy, хак. - körik, шор. – körük,тоф. - hörük, тув. - xöörük, алт. - körük, кирг.--, каз. – borşatışkan, каракалп. - -, ногай. – -, уйг. - -, узб. - -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим. – -, башк. – əlqənyək, татар. – borındık, орх.- енис.- -, тюрк. М.Кашг. – -, туркм.- -, азерб.- -, тур. - -, гаг.- -; Распространён сибирский бурундук в таёжной зоне Евразии: от северо-востока европейской части России до Дальнего Востока (кроме Камчатки), Северной Монголии, островов Сахалин и Хоккайдо. Кабарга. Moschus moschiferus. 71. кабарга: чув.- -, якут.- büüçeen, хак. - tabırğa, шор. – tabırğı, тоф. – toorğu, тув. - toorğu, алт. – toorğı, кирг.--, каз.- tokal büğı, каракалп. - -, ногай. – -, уйг. - -, узб. - -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим. – -, башк. – -, татар. – -, орх.- енис.- -, др. тюрк. М. Кашг.- -, туркм.- -, азерб.- -, тур. - -, гаг.- -; Небольшое оленеобразное животное. Распространена в Азии (Алтай, Вост. Сибирь, Д. Восток, Вост. Китай, Вост. Тибет), обитает в горной тайге со скалами и каменистыми россыпями. Добывается кабарга ради мускуса; мясо съедобно, но невкусно. Кабарга живет только в лесу, около скал и утесов; летом же, во время сильных жаров, – около речек, по колкам, на мхах. Сурок. Marmota. 72. сурок: чув.- -săvăr, якут.- taarbağan, хак. – сурок, шор. – сурок, тоф. - сурок, тув. - tarbağan, алт. – tarbağan, кирг.-suur, каз.-süır, каракалп. - -, ногай. – -, уйг. - suvur, узб. - suğur, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим. – -, башк. – huır, татар. – suır, орх.- енис.- -, др. тюрк. М. Кашг.- soğur, туркм.- -, азерб.- -, тур. - dağ sıçanı, гаг.- daa sıçanı; На южном Алтае распространен серый сурок или алтайский сурок. Росомаха. Gulo gulo. 73. росомаха: чув.- -, якут.- sieqen, хак. -xunu, шор. –kunuçak, тоф. - çekpe, тув. - çekpe, алт. - ceeken, кирг.--, каз.-künü, каракалп. - -, ногай. – -, уйг. - -, узб. - -, кум. - -, балк. – obur suusar, крым.тат. - -, караим. – -, башк. – -, татар. – -, орх.- енис.- -, др. тюрк. М. Кашг.- -, туркм.- -, азерб.- -, тур. - obur, гаг.- -; Распространена в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке. Ласка. Mustela nivalis. 74. ласка: чув.- - şăşi yusĕ, якут.- munqur, хак. - toxanax, шор. – toqınas, тоф. - totxanax, тув. - toqtan, алт. – toqumdas, кирг.--, каз.-akkulak; каракалп. - -, ногай. – aktamak, уйг. - -, узб. - -, кум. - asbiyçi, балк. - aqaz, крым.тат. - -, караим. – kelinçik, башк. – -, татар. – -, орх.- енис.- -, др. тюрк. М. Кашг.- -, туркм.- -, азерб.- qəlincik, тур. - qelençik, гаг.- -; Ареал: Европа, Азия. Суслик. Citellus citellus. 75. суслик: чув.- tırkas, якут.- dabaraaskı, хак. - örke, шор. –çıbran, тоф. - örqe, тув. - örqe,, алт. – örkö, кирг.-sarı çıçkan, каз.-zorman, каракалп. - -, ногай. – -, уйг. - -, узб. - -, кум. - -, балк. - jubran, крым.тат. - cumran, караим. – -, башк. – -, татар. – yomran, орх.- енис.- -, др. тюрк. М. Кашг.- -, туркм.- alaka, азерб.- -, тур. - qofer, гаг.- kelemä sıçanı; Суслики широко распространены по степным, лесостепным, лугостепным и лесотундровым ландшафтам Сибири. Выдра. Lutra lutra. 76. выдра: чув.- - ătăr, якут.- bııdara, хак. -xamnos, шор. –kandus, тоф. - hundus, тув. - - , алт. - kamdu, кирг.-kunduz, каз.-kamşat, каракалп. - -, ногай. – kundız, уйг. - -, узб. - -, кум. - -, балк. - suusamır, крым.тат. - -, караим. – -, башк. – -, татар. – kama, орх.- енис.- -, др. тюрк. М. Кашг.- -, туркм.--, азерб.- susamuru, тур. – su samuru, гаг.- -; Распространена практически по всему миру. Соболь. Martes zibellina. 77. соболь: чув.- kăş, якут.- kiis, хак. -albığa, шор. –albuğa, тоф. - aldı, тув. - aldı, алт. - kiş, кирг.- kiş, каз.-bulğın, каракалп. - bulqın, ногай. – -, уйг. - -, узб. - suvsar, кум. - kiş, балк. - samur, крым.тат. - samur, караим. – samur, башк. – keş, татар. – keş, орх.- енис.- -, др. тюрк. М. Кашг.- kiş, туркм.- samır, азерб.- samur, тур. - samur, гаг.- samur; Распространён в лесной зоне от Северной Двины и Мезени до берегов Тихого океана. Обитает в кедровых и елово-пихтовых лесах, а также в сосновых и лиственничных. Кедровка. Nucifraga caryocatactes. 78. кедровка: чув.- -, якут.- -, хак. - keerqen, шор. – kerqen, тоф. - keerqen, тув. - keerqen , алт. - -, кирг.--, каз.-balkaraqay torğayı; каракалп. - -, ногай. – -, уйг. - -, узб. - -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим. – -, башк. – -, татар. – -, орх.- енис.- -, др. тюрк. М. Кашг.- -, туркм.- -, азерб.- -, тур. - -, гаг.- -; Распространена в лесах таежного типа Европы и Азии. Предпочитает еловые и кедровые леса. Кедровка – характерный обитатель тайги. Таймень. Hucho taimen. 79. таймень: чув.-. -, якут.- bil, хак. -pil, шор. – pel, тоф. - bel, тув. - bel, алт. - bel, кирг.--, каз.--; каракалп. - -, ногай. – -, уйг. - -, узб. - -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим. – -, башк. – -, татар. – -, орх.- енис.- -, др. тюрк. М. Кашг.- -, туркм.- -, азерб.- -, тур. - -, гаг.- -; Таймень – пресноводная рыба; в море не выходит никогда. Обыкновенный таймень достигает 1,5 м в длину и более 60 кг веса. Распространен в реках Сибири. Налим. Lota lota. 80. налим: чув.- şampa, якут.- sıalıhar, хак. - xortı, шор. – qortu, тоф. - mezil, тув. - mezil, алт. - korti, кирг.--, каз.--, каракалп. - -, ногай. – -, уйг. - -, узб. - -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим. – -, башк. – -, татар. – -, орх.- енис.- -, др. тюрк. М. Кашг.- -, туркм.- -, азерб.- -, тур. - -, гаг.- -; Рыба отряда тресковых. Единственная исключительно пресноводная рыба этого отряда. Обитает налим в реках и озерах почти по всей территории России, кроме Кавказа. Внешний облик и образ жизни налима свидетельствуют о том, что это рыба реликтовая, сохранившаяся со времен ледникового периода. Он унаследовал холодолюбивость своих предков и обитает в основном в водоемах северного полушария. Особенно распространен в реках Сибири. Хариус. Thymallus arcticus. 81. хариус: чув.- -, якут.- darğaa, хак. - xoora, шор. – koora, тоф. - kadırqı, тув. - qadırğı, алт. - çaraqan, кирг.--, каз.--, каракалп. - -, ногай. – -, уйг. - -, узб. - -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим. – -, башк. – -, татар. – -, орх.- енис.- -, др. тюрк. М. Кашг.- -, туркм.- -, азерб.- -, тур. - -, гаг.- -; Род лососёвых рыб. Обитает в бассейнах Оби и Енисея. На юг он идет до алтайских горных водоемов и р. Кобдо в Северо-Западной Монголии. Хариус живет в гористых местностях и составляет главное рыбье население холодных и быстро текущих речек. Флора. Кедр. Pínus sibírica. 83. кедр: чув.- кедр, якут.- sıalaax mas, хак. – xuzux ağazı, шор. – quzuk, тоф. - boş, тув. - pöş, алт. – möş, кирг.--, каз.-bajkarağay, каракалп. - -, ногай. – -, уйг. - -, узб. - -, кум. - кедр, балк. - emen, крым.тат. - sedir, караим. – -, башк. – erbet, татар. – erbet, др. тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур. - -, гаг.- кедр; Распространение: Урал, Западная Сибирь, Алтай, Восточная Сибирь. Пихта. Abies sibirica Ledeb. 84. пихта: чув.- пихта, якут.- пихта, хак. - sıbı, шор. – şübe, тоф. - çibi (ель), тув. - şivi (ель), алт. – çibi (ель), кирг.--, каз.-samırsın, каракалп. - -, ногай. – karaqay terek, уйг. - kaçura, узб. - -, кум. - karaqay, балк. - naz, крым.тат. - aqçam, караим. – narat terek, башк. – ar şırşı, татар. – ak şerşe, др.тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур. - -, гаг.-; Распространение: Казахстан, Урал, Западная Сибирь, Алтай. Лиственница. Larix sibirica. 85. лиственница: чув.- - лиственница, якут.- tiit, хак. - tıt, шор. – tıt, тоф. - tıt, тув. - dıt, алт. - tıt; кирг.--, каз.-balkarağay, каракалп. - -, ногай. – karaqay, уйг. - -, узб. - -, кум. - -, балк. - karakay, крым.тат. - qatran çamı, караим. – -, башк. – karağas, татар. – karaqay, др.тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- larch, азерб.- qara şam, тур. – karaçam, гаг.- лиственница; Распространение: Северо-восток европейской части б. СССР, Западная Сибирь, Алтай. Ревень. Rheum compactum L. s.l. 86. ревень: чув.- -, якут.- -, хак. - -, шор. – sanbar, тоф. - sarapsı, тув. - sarapsal, алт. - sarapsın; кирг.-ışkın, каз.-rauğaş, каракалп. - -, ногай. – -, уйг. - -, узб. - -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим. – -, башк. – -, татар. – -, др.тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур. - -, гаг.- -; Распространение: Горные территории Западной и Восточной Сибири, Казахстан. Черемша. Allium altaicum Pallas. 87. черемша: чув.- -, якут.- çoçunaax, хак. - xalba, шор. – kalba, тоф. - hılba, тув. - xılba, алт. – kalma, кирг.--, каз.-jabayı sarımsak, каракалп. - jabayı sarımsak, ногай. – -, уйг. - -, узб. - -, кум. – kır samursak, балк. - kaliyar, крым.тат. - -, караим. – -, башк. –ayıu huğanı, татар. – -, др.тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур. - pırasa yabani, гаг.- черемша; Распространение: Южные регионы Западной Сибири. Жимолость. Lonicera altaica Pall. 88. жимолость: чув.- хăvăş, якут.- жимолость, хак. - -, шор. – üzüt ağajı, тоф. - daya, тув. - daya, алт. – -, кирг.-jilbi, каз.-irğay, каракалп. - -, ногай. – -, уйг. - -, узб. - uçkat, кум. - жимолость, балк. - burmabut, крым.тат. - -, караим. – -, башк. – -, татар. – -, др.тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, турк. - -, гаг.- -; Распространение: Западная Сибирь (Алтай), Восточная Сибирь Казахстан, северо-западный Китай, западная часть Монголии. Пион, марьин корень. Paeonia anomala L. 89. пион: чув.- -, якут.- -, хак. - sinqne, шор. – şenqde, тоф. - şenqne, тув. - şenqne, алт. – çeyne, кирг.--, каз.--, каракалп. - -, ногай. – -, уйг. - -, узб. - -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим. – -, башк. – -, татар. – -, др. тюрк. М. Кашг.- -, туркм.- -, азерб.- -, тур. - -, гаг.- -; Встречается на Урале, в большей части лесной зоны Западной Сибири, в восточном Казахстане, на Алтае. Итак, как мы убедились, в фаунистической и флористской лексике тюрков Сибири (якуты, алтайцы, тувинцы, тофалары, хакасы, шорцы) есть слова, которые отсутствуют в древних тюркских письменных языках, а также в языках тюркских народов, живущих западнее Сибири. Эта лексика, видимо, появилась у тюрков Сибири после того, как их тюркские предки переселились на новые земли. И уже живя в Сибири предки современных тюркских народов, вынуждены были осваивать ранее неизвестные им новые формы деятельности (таёжная охота, рыболовство, собирательство кедровых шишек и ягод) и давать названия понятиям, связанным с их новым бытом в условиях тайги или же заимствовать эти слова у аборигенов Сибири. Культурная алтаесибирская лексика 1. кожемялка: якут.- etirik, хак. - izrek, шор. – talık, тоф. – edirəə, тув. - ediree, алт. - edrek, кирг. - -, каз. - -, каракалп. - -, ногай. - -, уйг. - -, узб.- -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим.--, башк. - -, татар. - -, чув.- -, орх.- енис. - -, др. тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур.- -, гаг.- -; 2. самострел: якут.- aya, хак. - aya,, шор. –-, тоф. – aya, тув. - aya, алт. - aya, кирг. - -, каз. - -, каракалп. - -, ногай. - -, уйг. - -, узб.- -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим.--, башк. - -, татар. - -, чув.- -, орх.- енис. - -, др. тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур.- -, гаг.- -; 3. цепь: якут.- -, хак. - ilçirbe, шор. – ilçirbe, тоф. - ilçirme, тув. - ilçirbe, алт. - ilcirme, кирг. - -, каз. - -, каракалп. - -, ногай. - -, уйг. - -, узб.- -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим.--, башк. - -, татар. - -, чув.- -, орх.- енис. - -, др. тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур.- -, гаг.- -; 4. шкура с ног зверя: якут.- -, хак. – pısxax, шор. – pıçkak, тоф. - bışqaq, тув. - bışkak, алт. - bıçkak, кирг. - buçkaç, каз. - püşpak, каракалп. - -, ногай. - -, уйг. - -, узб.- -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим.--, башк. - -, татар. - -, чув.- -, орх.- енис. - -, др. тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур.- -, гаг.- -; 5. шаманский бубен: якут.- dünqür, хак. - tüür, шор. – tüür, , тоф. - düngür, тув. - düngür, алт. - tünqür, кирг. - -, каз. --, каракалп. - -, ногай. - -, уйг. - -, узб.- -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим.--, башк. - -, татар. - -, чув.- -, орх.- енис. - -, др. тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур.- -, гаг.- -; 6. колотушка шаманского бубна: якут.- -, хак. –orba, шор. – orba, тоф. - orpa, тув. - orba, алт. - orbo, кирг. - -, каз. --, каракалп. - -, ногай. - -, уйг. - -, узб.- -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим.--, башк. - -, татар. - -, чув.- -, орх.- енис. - -, др. тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур.- -, гаг.- -; 7. корнекопалка: якут.- -, хак. - oozup, шор. – osup, тоф. - osuq, тув. - ozuk, алт. - ozup, кирг. - -, каз. --, каракалп. - -, ногай. - -, уйг. - -, узб.- -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим.--, башк. - -, татар. - -, чув.- -, орх.- енис. - -, др. тюркс. М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур.- -, гаг.- -; 8. cкребок для обработки кожи: якут.- -, хак. – sıı, шор. – -, тоф. - sıı, тув. - sıı, алт. - -, кирг. - -, каз. --, каракалп. - -, ногай. - -, уйг. - -, узб.- -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим.--, башк. - -, татар. - -, чув.- -, орх.- енис. - -, др. тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур.- -, гаг.- -; 9. черпак: якут.- xomuos, хак. - omač, шор. – omaš, тоф. - himiş, тув. - omaaš, алт. - -, кирг. - -, каз. --, каракалп. - -, ногай. - -, уйг. - -, узб.- -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим.--, башк. - -, татар. - -, чув.- -, орх.- енис. - -, др. тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур.- -, гаг.- -; 10. печь: якут.- -, хак. - kimege, шор. – kebege, тоф. - -, тув. - -, алт.- kemege, кирг. - -, каз. - -, каракалп. - -, ногай. - -, уйг. - -, узб.- -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим.--, башк. - -, татар. - -, чув.- -, орх.- енис. - -, др.тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур.- -, гаг.- -; 11. кожаный мешок: якут.- marba, хак. - -, шор. – -, тоф. - barba, тув. - barba, алт. - -, кирг. - -, каз. - -, каракалп. - -, ногай. - -, уйг. - -, узб.- -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим.--, башк. - -, татар. - -, чув.- -, орх.- енис. - -, др.тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур.- -, гаг.- -; 12. чёрт, дьявол: якут.-abaahı, хак. - ayna, шор. – ayna (дьявол), тоф. - aza, тув. - aza, алт. – aza (демон), кирг. - -, каз. - -, каракалп. - -, ногай. - -, уйг. - -, узб.- -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим.--, башк. - -, татар. - -, чув.- -, орх.- енис. - -, др.тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур.- -, гаг.- -; 13. горловое пение: якут.- -, хак. - xay, шор. – kayla, тоф. - -, тув. - xoomey, алт. - kay, кирг. - -, каз. - -, каракалп. - -, ногай. - -, уйг. - -, узб.- -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим.--, башк. - uzlyau, татар. - -, чув.- -, орх.- енис. - -, др.тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур.- -, гаг.- -; 14. безлесное место на склоне горы: якут.- -, хак. - -, шор. – -, тоф. - mees, тув. - mees, алт. - mees, кирг. - -, каз. - -, каракалп. - -, ногай. - -, уйг. - -, узб.- -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим.--, башк. - -, татар. - -, чув.- -, орх.- енис. - -, др.тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур.- -, гаг.- -; 15. смола дерева: якут.- dabarxay, хак. - çux, шор. – çuk, тоф. - çuq, тув. - çuk, алт. - çaqana, кирг. - -, каз. - -, каракалп. - -, ногай. - -, уйг. - -, узб.- -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим.--, башк. - -, татар. - -, чув.- -, орх.- енис. - -, др.тюрк.М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур.- -, гаг.- -; 16. клей: якут.- silim, хак. - xırba, шор. – kırba, тоф. - hırba, тув. - xırba, алт. - yelim, кирг. - -, каз. - -, каракалп. - -, ногай. - -, уйг. - -, узб.- -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим.--, башк. - -, татар. - -, чув.- -, орх.- енис. - -, др.тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур.- -, гаг.- -; 17. кустарник: якут.- ıarğa, хак. - çıra, шор. – -, тоф. - çıra, тув. - çıraa, алт. - jıraa, кирг. - -, каз. - -, каракалп. - -, ногай. - -, уйг. - -, узб.- -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим.--, башк. - -, татар. - -, чув.- -, орх.- енис. - -, др.тюрк.М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур.- -, гаг.- -; 18. залив: якут.- -, хак. - sip, шор. – -, тоф. - sep, тув. - sep, алт. -bulunq, кирг. - -, каз. - -, каракалп. - -, ногай. - -, уйг. - -, узб.- -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим.--, башк. - -, татар. - -, чув.- -, орх.- енис. - -, др.тюрк.М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур.- -, гаг.- -; 19. роса: якут.- siik, хак. - salım, шор. – arçı, тоф. - şalın, тув. - şalın, алт. - çalın, кирг. - -, каз. - -, каракалп. - -, ногай. - -, уйг. - -, узб.- -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим.--, башк. - -, татар. - -, чув.- -, орх.- енис. - -, др.тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур.- -, гаг.- -; 20. бревно: якут.- berebino, хак. - töqe, шор. – toğalak, тоф. - doorbaş, тув. - doorbaş, алт. - toorboş, кирг. - -, каз. - -, каракалп. - -, ногай. - -, уйг. - -, узб.- -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим.--, башк. - -, татар. - -, чув.- -, орх.- енис. - -, др.тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, турк.- -, гаг.- -; 21. кора хвойного дерева: якут.- suba, хак. - sobıra, шор. – -, тоф. - soğraa, тув. - çövüree, алт. – çobırqa, кирг. - -, каз. --, каракалп. - -, ногай. - -, уйг. - -, узб.- -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим.--, башк. - -, татар. - -, чув.- -, орх.- енис. - -, др. тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур.- -, гаг.- -; 22. кора березы: якут.- -, хак. - -, шор. – şanqda, тоф. - şanqda, тув. - şanqda, алт. – şanqda, кирг. - -, каз. --, каракалп. - -, ногай. - -, уйг. - -, узб.- -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим.--, башк. - -, татар. - -, чув.- -, орх.- енис. - -, др. тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур.- -, гаг.- -; 23. шишка: якут.- tuorax (сосна), хак. – torım (кедр), maxayax (сосна), шор - torum (кедр), mestrik (ель), тоф. - kuzuk (кедр), tooruq (сосна), тув. -tooruk (кедр), алт. – çoçoğoy, möş kuzuk(кедр), кирг.--, каз.-bürşik, каракалп. - -, ногай. - -, уйг. - -, узб.- -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим.--, башк. - -, татар. - -, чув.- - şĕşкĕ, орх.- енис. - -, др. тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур.- -, гаг.- -; 24. мох: якут.- muox, хак. - torbas, шор. – torbas, тоф. - nenqes, тув. - çinqis, алт. – yenqes, кирг.--, каз.-mük, каракалп. - -, ногай. - -, уйг. - -, узб.- -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим.--, башк. - -, татар. - -, чув.- -, орх.- енис. - -, др. тюрк. М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- -, тур.- -, гаг.- -; 25. болото: якут.- kutalaax, хак. - ködre, шор. – sas, тоф. - onuş, тув. - -, алт. – küdre, кирг.-saz, каз.-batlak; каракалп. - -, ногай. - -,уйг. - -, узб.- -, кум. - -, балк. - -, крым.тат. - -, караим.--, башк. - -, татар. - -, чув.- şur, орх.- енис. - -, др. тюрк. М.Кашг. - batığ, туркм.- -, азерб.- -, тур.- -, гаг.- -; 26. водопад: якут.- kürülqen, хак. - artas, шор. – -, тоф. - uşar, тув. - ujar, алт. - uçar, кирг. - şarkırama, каз. - sarkırama, каракалп. - -, ногай. - -, уйг. - şakiratma, узб.- şalola, кум. - -, балк. - çuçxur, крым.тат. - uçansuv, караим.--, башк. - -, татар. - şarlama, чув.- -, орх.- енис. - -, др.тюрк.М.Кашг. - -, туркм.- şaglawuk, азерб.- şəlalə, тур.- çağlayan, гаг.- -; 27. икра: якут.- iskex, хак. - örqen, шор. – üzürqen, тоф. - ünqqürhen, тув. - üürqene, алт. - ürkene, кирг. - uruk, каз. - uıldırık, каракалп. - -, ногай. - -, уйг. - -, узб.- -, кум. - -, балк. - jıynı, крым.тат. - havyar, караим.--, башк. - -, татар. - -, чув.- -, орх.- енис. - -, др.тюрк.М.Кашг. - -, туркм.- -, азерб.- kürü, тур.- havyar, гаг.- -; Кроме того, у большинства сибирских тюрков, кроме ареальной сибирской лекскики есть слова, которые неизвестны другим тюркам Сибири. Так, например, вязыке тофаларов есть слова, отсутствующие в языке тюркских народов Сибири, Сибири и Восточной Европы. Небольшой список таких слов приводит российская исследовательница Мельникова. Л. В. в книге «Тофы: Историко-этнографичесний очерк»: «Аза – один из духов нижнего мира, обитающий в огне, ассоциируется с дьяволом; Ай – сарана; Аллы-чеш – ровдужная покрышка чума, сшитая из пяти изюбриных или лосиных шкур; Ангарчак – вьючное оленье седло; Арангас – открытый лабаз (настил), другое название – времянка; Аргамтилап-ойна – игра с ремнем (веревкой). Ремень (веревка) связанными концами образовывал круг, где находился водящий, остальные, держась руками за ремень, располагались за кругом. Водящий должен был задеть кого-либо. Играющие убегали по кругу, не выпуская из рук ремня (веревки); Аргиш—связка оленей (один за другим), обычно связывают до пяти оленей; Ахтангаа – фигурный деревянный круг для подвешивания колыбели; Аяк – широкая деревянная миска для замешивания хлебной лепешки; Бабам тос – берестяная (летняя) покрышка чума; Баш – медный котел для приготовления чая; Бога – металлический браслет (украшение); Бурдук – сладкое блюдо, приготовленное из корней сараны; Борика – глухарь; Ганза – курительная трубка с длинным чубуком; Гуринек – деревянная лопатка для отгребания снега во время установки чума и приготовления костра зимой; Даг-Ези – горный хозяин, которому подчинялись духи-хозяева от- дельных хребтов, распадков, останцов; Джалама – священная ленточка или матерчатая полоска красного, желтого, голубого цветов, привязываемая к веткам деревьев (кустов) с целью задабривания конкретного божества, духа-хозяина места; Джар – бык; Дозор – кора; Итых – зимняя меховая обувь с длинными голенищами; Каапчак – сумочка для пуговиц, иголок, ниток; Кайяк – деревянная ложка для жидкой пищи; Кастарма – отжимки, выжимки, узорочье; Корог – намордник для подросшего олененка. Представлен деревянной рамкой с восемью выступающими концами, четырьмя острыми верхними и четырьмя тупыми нижними; Кыргы – металлический скребок с загнутым лезвием для обезжиривания (первичного очищения) шкуры от жира и остатков мягких тканей; Мунгуй – специальный деревянный намордник для олененка; Мургу – труба-манок, применяемая для подзыва на охоте изюбря, имитируется рев самца в период гона; Нар – копать; Нинги – стеклянные бусы (украшение); Оргэн – вбитый в землю деревянный колышек (вариант оленьей привязи); Паллар-неш – пенек, фигурно приостренный в нижней части для петли длинного ремня (веревки), вариант оленьей привязи Секать – кормить духа-хозяина места; Со – берестяное ведерко конусовидной формы, применяемое для хранения жидких и сыпучих продуктов; Солбак – длинная жердь (5-6 м) с тремя-четырьмя прямоугольными сквозными отверстиями для ремня (веревки), вариант оленьей привязи; Сотек – детское берестяное ведерко, употребляемое вместо чашки; Сун-Ези – водяной хозяин, которому подчинялись духи-хозяева отдельных рек, ручьев, ключиков, озер; Суглан – ежегодный съезд, большой праздник, проводимый дважды в году (зимой – 19 декабря и летом – 15 августа). На суглан съезжались охотники всех родов для сдачи пушнины и совместного решения хозяйственных и административных дел; Сууг-сук – металлический наперсток; Сыран – центральная несущая жердь остова чума; Такта – небольшая круглая кружка для чая, выдолбленная из капа или дерева; Талан – хлебная лепешка; Талхан-булхар – мучная жидкая болтушка, корм для охотничьей собаки; Тангуш – своеобразные козлы, где основой является толстое бревно иногда жердь), у которого один конец вкопан в землю, другой поднят , при помощи двух врубленных стоек над землей от 0,5 до 1,5 м; Тахан – деревянная пута на одну ногу для взрослого оленя, выполненная из березы; Таш-орбам – «моя каменная колотушка», обращение шамана во время камлания к колотушке Тер – ловить Тетка – сеть для ловли рыбы Томук – небольшая берестяная коробочка подквадратной формы, применялась для сбора молока в процессе доения оленухи; Тооп – кожан, зимняя меховая (мехом внутрь) верхняя одежда; Тулуп – кожаный мешок для хранения пушнины Тэбэк-тойна – игра, в которой маленький мячик подбрасывают внутренней стороной щиколотки; Улусе – большой; Унчжиек – сумочка для рукоделия; Ун-итык – унты домашние; Утуршак – вьючное оленье седло; Уунгушек – кисет; Хааш-уруух-итык – унты детские; Хаптагай-одо – общественный костер на суглане, который разжигался в центре круга поставленных чумов. Горел три дня, на протяжении всего суглана; Шомр – мелкая трава; Шэйгабэ – небольшой кожаный мешочек с матерчатым верхом для хранения чая; Цыжнек – игольник; Эрилгы – деревянный станок для мялки больших кусков кожи (кожемялка) Эрмеш – специальное детское седло на оленя с высокими крестообразными луками; Эптын – большой молоток для добычи кедровой шишки; Ээрен – онгон в виде пояса. Украшен цветными лентами, лоскутками, железными и костяными подвесками, звериными шкурками (белка, хорек, росомаха, медвежьи лапы), деревянными антропоморфными и тереоморфными фигурками; Ыдык – «шаман олень». Посвящался шаманом в случае постигших людей или животных неприятностей; Ырглер – дневка; Ыттер – бегаться, гон». (81) Вот небольшой список индивидуальной «сибирской» лексики в языке шорцев: Айас участок свободный от леса асқабычақ заплечный мешок средних размеров Кöнек берестяная бадья Кöнÿ неглубокий участок реки кöңме снегопад кöңме пороша кööнÿ неглубокий участок реки кÿрчек лыжная палочка Қар родниковая чистая (вода) қастрық шелуха шишки қастрық лыко қачырып ал-чық пар кричать во время ловли звере қууқта издавать прерывистые горловые звуки қырғыш нож для скобления местрик сердцевина шишки (кедровой) Ой котловина на дне реки Öргей крупное ветвистое дерево öреккен дух домашнего очага öреккен священная кукла пелтир соединение двух рек сарғай сарана сарғаш веялка састып лопата Сейбе рябина Селей глухарь селеңе радуга Сойға кусок коры Сойға волокнистая ткань некоторых растений Сра хворост Сÿрÿм без деревьев сынма рябчик В хакасском языке, для слова охотиться, видимо, уже в Сибири, были выработаны большое количество терминов-синонимов, каждый из которых обозначает охоту на какого-либо конкретного зверя: ааттаа- охотиться на турпана; ангна - охотиться на зверя абла - нападать сообща; абала - охотиться на медведя; кингте -охотиться на дикую козу; оркеле- охотиться на сусликов; ортекте- охотиться на уток; палыхта - охотиться на медведя; сымна -охотиться на рябчиков; сыынна- охотиться на марала; тиинне- охотиться на белок; хармахта- удить рыбу; хуста- охотиться на птиц; Российские исследователи Шишкина Т.А. и Стрельцова М.И. в статье «Этноязыковое пространство Сибири» рассматривают заимствованную лексику в языке русских переселенцев Сибири: «Язык – одна из форм сохранения и восстановления того исторического пути, который прошли этносы вследствие культурного взаимодействия в пределах одного географического пространства… И хотя группа лексики тюркского происхождения является одной из самых значительных по объему групп иноязычной лексики, термины охоты и рыболовства представлены в ней не многочисленными единицами. Причиной такого скудного отражения языком контактов в промысловой сфере, очевидно, является позднее заселение территории». (82) А вот что по данной прблеме пишет российский исследователь Л.П.Потапов: «Едва ли можно сомневаться, что аборигенами в северном Алтае были малоподвижные горно-таежные охотничьи племена с культурой и бытом, приспособленными к местным природным условиям. Но также несомненно, что какая-то часть древнетюркских скотоводов-кочевников по тем или иным конкретным историческим причинам вынуждена была оседать в горной тайге, смешиваться с аборигенами, усваивать от них таежный охотничий быт и вследствие этого менять свой этнографический облик, утрачивая традиционные черты кочевого скотоводческого образа жизни или сохраняя их лишь как пережитки». (83). О том, что тюркские народы являются пришлыми на территории Сибири, пишет также известный российский тюрколог В.И.Рассадин: «Данные тофаларского языка показывают, что тюркский язык существует у тофаларов давно, еще со времен орхонских тюрков… Древнеогузский язык первоначально усвоили, возможно, какие-то кетоязычные группы, внесшие в огузскую фонетическую систему свои специфичес¬кие звуковые особенности. Иначе невозможно объяснить специфику тофаларской фонетики, состоящую в своеобразном переплетении огузских черт с кетскими…В системе лексики современного тофаларского языка, помимо слов, имеющих тюркское происхождение, заимствований из средневекового монгольского, бурятского и русского языков, лексических элементов самодийского. кетского и тунгусо-маньчжурского происхождения, обнаруживается значительный лексический слой, генезис которого установить пока не представляется возможным. Показательно, что многие из этих слов, подчас в ином фонетическом оформлении, представлены, кроме тофаларского, и в других сибирских тюркских языках; алтайском, тувинском, хакасском, шорском, якутском…Общеизвестно, что этногенез современных си¬бирских тюркоязычных народов весьма сложен, а их языки в большинстве об¬разовались в результате тюркизации самодийско-, кето- или угроязычных групп… Слова неизвестного происхождения охватывают в основном лексико-семантические группы, вклю¬чающие названия различных особенностей местного ландшафта, местную фло¬ру и фауну, названия частей тела, явления природы, занятия оленевод¬ством, собира¬тельством, различные инструменты и приспособления, то есть отражают характерный для тофаларов охотничье-оленеводческий таежный комплекс материальной культуры, который в некоторых его чертах присущ и для других тюркских народов Саяно-Алтая. Анализ этих лексико-семантических групп наводит на мысль, что предки тофаларов искони обитали в таежной, местности, занимаясь охотой, рыболовством, собирательством и оленеводством еще до их тюркизации, так как тюрки были степняками-ското¬водами и не могли со¬от¬ветственно отражать своим языком специфику местной географической среды и материальной культуры. Поэтому эти жизненно не¬обходимые термины остались и ужились в том тюркском языке, который при¬шел на смену языку аборигенного населения Саян… Выявляется группа тюрко-монгольской лексики, являющейся в тофаларском языке тюркской по происхождению. Она представляет собой лекси¬ку, общую для древнетюркского и древнемонгольского языков, и уходит обо¬ими корнями в более древнее время, чем период орхоно-енисейской письмен¬ности. Наличие этих слов кетского фонетического субстрата, а также топонимики, восходящей к самодийской и кетской, указывает на ка¬кие-то связи предков тофаларов с самодийцами и кетами…Кроме того, в тофаларском языке вы¬деляется большой пласт лексики не¬известного происхождения, отражающей специфику ко¬чевой жизни тофаларов, их занятия оленеводством, охотой и собирательством. В нем обнаруживается подробно разработанная терминология для растений, животных и рыб, назва¬ний для некоторых частей тела. Все это наводит на мысль, что первоначаль¬но предки тофаларов не были тюркоязычными». (84) Хазанов А.М. пишет: «Очевидно, район Саян и Алтая, где оленеводство практикуется до сих пор и где в древности жили предки самодийских народов, был если не единственным, то древнейшим центром оленеводства…Только когда под давлением тюркоязычных народов самодийцы стали продвигаться на север, в тайгу, смешиваясь при этом с аборигенным населением, началось распространение практики разведения домашних оленей в западной и центральной частях таежной зоны…До сих пор не ясно, появилось ли оленеводство у тунгусов самостоятельно, хотя и под влиянием коневодов тюрок, или в результате заимствования у самодийцев… Там, где номадизм возник самостоятельно, он сперва появился в отдельных локальных центрах и лишь затем распространился по всему соответствующему региону». (27) Итак, как мы убедились, гипотеза о том, что Алтай является прародиной всех современных тюркских народов, и что именно здесь сформировался первоначально язык древних тюрков, не может быть принята. В результате сравнительного анализа мы выявили, что в словаре древних тюрков (орхоно-енисейская письменность -5 - 9 века и словарь Махмуда Кашгари - 10-11 века), а также в языке современных тюркских народов, живущих западнее Сибири, отсутствуют слова, входящие в ареальную сибирско-тюркскую лексику. Живущим западнее Сибири древним и современным тюркам никогда не были известны названия основной сибирской флоры (кедр сибирский, калина, черемша, кедровая шишка, боярышник) и фауны (кабарга, росомаха, ласка, бурундук, тетерев, кедровка, таймень, хариус, налим и др.), а также ареальная сибирская бытовая лексика (приложение № 3). Как мы убедились сибирская тюркская лексика выявлена только в словарном фонде тюркских народов Сибири (якуты, алтайцы, хакасы, тувинцы, шорцы, тофалары и др.), тюркские предки которых свыше 3 тысячелетий тому назад заселили эти земли, а в дальнейшем смешались здесь с аборигенами региона. В «западных» тюркских языках (уйгурский, узбекский, киргизский, казахский, каракалпакский, туркменский, ногайский, башкирский, татарский, чувашский, караимский, гагаузский, крымскотатарский, карачаево- балкарский, кумыкский, азербайджанский, турецкий) нет тюркской лексики, характерной для тюркских народов, живущих в настоящее время в Сибири (алтайцы, шорцы, тувинцы, тофалары, хакасы, якуты). Древнетюркская культурная лексика, заимствованная в нетюркские языки Лингвисты утверждают, что заимствование новых слов и понятий происходит тогда, когда появляется необходимость использования новых, еще не освоенных в этом языке слов и понятий, которые не могут быть выражены средствами данного языка. По мнению учёных, для того, чтобы локализовать историческую прародину древних тюрков, необходимы поиски следов их древних языковых контактов с представителями других языковых семей. Считается, что следы подобных контактов, возможны при условии лишь близкого соседства этих народов, а также то, что чем больше схожих слов, то тем больше длился период языковых контактов. Общеизвестно, что древние тюрки, входя в контакты с соседними народами передавали им свой опыт одомашнивания животных, а также культивации растений. Об этом свидетельствуют древнетюркские слова в современных финно-угорских, восточнослав¬янских, иранских, кавказских и монгольских языках. Известный российский учёный начала 20 века И. Н. Смирнов в статье «О волжских болгарах-чувашах» писал: «Рассмотрение заимствованных черемисами (марийцами - Г.Г.) у чуваш слов показывает, что культурное воздействие тюркских народов на черемис было громадно. Под тюркским влиянием у черемис создался переход от охотничьей жизни к скотоводству и земледелию».(85) Российский исследователь Г.А.Дегтярев пишет: «Предки современных мари, удмуртов, коми и мордвы жили в лесах и много занимались звероловством, а также рыболовством. Этим, видимо, следует объяснить тот факт, что марийский язык не дал чувашскому ни одного термина из области земледелия и животноводства». (76) Необходимо отметить, что ученые (X. Паасонен, В. Вихман, А. М. Рясянен, Б. Мун¬качи, 3.Гомбоц, А. Рона-Таш, В. Г. Егоров, М. Р. Федотов, Н. И. Ашмарин, И. Г. Добродомов и др.) обнаружили в марийском языке около 1500 древнетюркских слов, в венгерском - около 600, в удмуртском - 500, мордовском – более 100, в коми - свыше 300. (86) О длительном контакте древних тюрков и с финно-угорскими народам пишет также известный российский лингвист Никонов. В.А.: «Космонимы – названия космических объектов… Они могут многое рассказать о прежних передвижениях народов и их связях. Как по-разному увидели различные народы один и тот же космический объект, показывают названия Млечного пути. Для одних он – Лыжный след, для других – Серебряная река… При таком многообразии названий (даже в пределах одного языка называют по-разному) случайное совпадение названий его у соседних народов невероятно. В Поволжье не у двух и не у трех, а у большинства народов-соседей названия Млечного пути семантически однородны. Тюркские: татарское Киек каз юлы 'диких гусей путь', башкирское Каз юлы и чувашское Хуркайнак суле – с тем же этимологическим значением; финно-угорские; марий¬ское Кайыккомбо корно – то же, эрзянское и мокшанское Каргонь ки 'журавлиный путь', у мокши также и Нармонь ки 'птичий путь'. Легко предположить, что соседи переняли космонимы друг у друга. Чтобы определить, у кого из них оно исконно, нужно выяснить, как называется Млечный путь в родственных им языках. Тут ждет неожиданность. У финнов-суоми Linnunrata, у эстонцев Linnunree тоже значили «птичий путь»; оно сохранилось у коми и в диалектах мансийского языка; у венгров после их переселения на Дунай оно еще держалось несколько столетий. В тюркских языках названия с тем же значением известны у казахов, киргизов, туркмен. Обнаружилось поразительное единство от финнов Балтики до киргизов Тянь-Шаня, которые нигде не соприкасались. Значит, далекие предки и тюркских, и финно-угорских народов либо произошли от одного источника, либо в тесном длительном контакте обитали рядом». (87) Особое место среди заимствованных слов принадлежит древнетюркскому слову хмель- др. тюркский М. Кашгари- qumlaq. В словаре М.Р. Фасмера об этом слове написано сле¬дующее: «хмель - болг. хмел, хме́лът сербохорв. хме̏љ, род. п. хмѐља, чак. хме́љ, род. п. хмеља̏ ,словен. hmèlj, род. п. hmélja, чеш. chmel, слвц. сhmеl᾽, польск. chmiel – то же, росhmiеl, в.-луж. khmjel, н.-луж. chḿel, полаб. chmel. Реконструируют праслав. *хъmеlь ввиду ср.-греч. χούμελι "хмель" (с XIII в.). Источник этих слов ищут на Востоке, ссылаясь при этом на работу Р. Коберта "Hist.Stud. аus d. Pharmakol.", согласно которой хмель для пивоварения используют впервые вост. финны и татарские племена и лишь с началом переселения народов его стали использовать на Западе. В качестве вост. источника принимается в расчет волжскобулг. *хumlaɣ, чув. χǝ̂mla, "хмель", откуда заимств. венг. komló – то же. Из тюрк. происходит и манси kumliʌχ… Если приписывать распространение этого слова на Западе (напр., др.-исл. humli, humla, humall, англос. hуmеlе, ср.-лат. humulus "хмель", уже в VIII в.) славянам, то в таком случае масштабы распространения по меньшей мере необычны. Заимствование слав. хъmеlь и ср.-нж.-нем. homele "хмель" из манси полностью исключается.Возникает вопрос, не правы ли те исследователи, которые отделяют герм. слова от тюрк. и ищут происхождение др.-исл. humli, англос. hуmеlе, ср.-нж.-нем. homele в герм.; ср. нов.-в.-н. hummeln "шарить, ощупывать". Из герм. в таком случае происходят ср.-лат. humulus, франц. houblon, фин. humala, слав. *хъmеlь. Неприемлемы попытки объяснить слав. хъmеlь как заимств. из авест. hаōmа-, ср. др.-инд. sōma- "растение сома и опьяняющий напиток из него". Фин. происхождение исключено, вопреки Брюкнеру, точно так же, как и кавказское или исконнославянское, вопреки Ильинскому». Необходимо отметить, что впервые хмель упоминается в Ипатьевской летописи в 1292 году: "..И сотвори мир Владимир с болгары и реша болгаре толи не буде мира межи нами или же камень начнет плавати, а хмель грязнути (тонуть) и приде Владимир в Киев".(22) Итак, лингвистические данные дают нам возможность предполагать, что самые ранние контакты между древнетюркскими финно-угорскими языками, видимо, происходили в начале III тыс. до н.э. в степях к северу от Черного и Каспийскими морями. Необходимо отметить, что особо сильному воздействию тюркских языков (огузский, азербайджанский, турецкий) подверглись южнокавказские соседи тюрков-армяне. Известный армянский писатель Х.Абовян в романе «Раны Армении» пишет: «Да вот хотя бы тюркский язык: сами тюрки на нем не пишут, а только говорят. А между тем наш народ настолько вошел во вкус их языка, что песни, сказки, пословицы – все у нас по-тюркски, а не по-нашему – и это лишь потому, что образовалась привычка……Народ [армянский] усвоил огромное количество тюркских слов и пользуется ими поныне… В разговорной речи наш народ употребляет не только отдельные слова по-азербайджански, но и предложения целиком…У нас, в новом языке, половина слов тюркские или персидские». 205 В пояснении иностранных слов к книге «Раны Армении» дано название большо 50 тюркских слов. Вот некоторые из них: «Абаси – двугривенный. Ага – барин, господин. Агалары – тюркские дворяне. Алани – сушеный персик ореховой начинкой. Аллахсахласын – да хранит тебя бог. Архалук – верхняя мужская одежда. Ахунд – магометанское духовное лицо. Ашуг – народный певец. Баяти – жанр популярной народной песни. Бозбаш – жидкое блюдо из баранины или говядины. Бухар – камин. Бек – бей. Зурначи – музыкант, играющий на зурне. Игит – удалец. Каблу-плов – плов, приправленный медом и сухими фруктами. Каурма – жареное мясо, обычно заготовляемое на зиму. Капа – род верхней одежды. Кюфта – шарики из рубленого мяса, сваренные в рисовом супе. Кяманча – струнный смычковый музыкальный инструмент. Лаваш – род хлеба Лачак – белая косынка. Нукер – слуга. Ошмаг – часть головного убора, закрывающая рот и частично нос. Палан – вьючное седло обычно для ослов. Саз – струнный музыкальный инструмент. Сазандар – восточный музыкант. Саку – жилая комната при хлеве Сараскир – главнокомандующий войсками или военным округом. Таракяма – тюркское кочевое племя. Толма – голубцы из виноградных или капустных листьев. Тондир – печь для выпечки хлеба (лаваша), врытая в земли. Хурджин – переметная сума. Шал – домотканная шерстяная материя. Шилаплав – баранина с рисом. Юзбаши – сотник, сельский старшина. Х.Абовян в книге часто использует тюркские (азербайджанские поговорки): «Билана бир, билмнана бин» – сказал тюрк (Разумеющему—раз скажи, неразу¬мею¬щему—тысячу раз). «Кэшиш бэла иш!» (Поп – а что делает!). «Мян ага, сян ага, бяс бизим дэнлимизи ким уютсун». (И ты господин, и я господин, а делами кто займётся.) «Дейирлер дели денизе бир даш атды, йуз агыллы устюне токюлдю, чыхарда билмяди» (Сумашедший в море камень забросил, а 100 умников не смогли его вытащить»). «Кехня малын гиймяти олмаз». (Старьё ничего не стоит) «Чыраг оз дибиня ишыг салар» (Лампа светит только вокруг себя). «Бир гёранда – йолдаш, икки геранда гардаш». (Раз свидишься – товарищем станешь, два раза свидишься – братом станешь). «Эла мусульман олубсуз, ки атанызын хачыны танымирсыз?» (Неужто до того вы омусульманились, что и крест отцов своих не признаете?)». (205) Наш вывод о переднеазиатско-кавказской прародине древних тюрков подтверждают также многочисленные заимствования из древнетюркского языка в языки кавказских (удинский, лезгинский), иранских (персидский, курдский, талышский, татский, горно-еврейский, гилянский, таджикский, осетинский), восточнославянских (польский, русский, украинский) и других европейских и ближневосточных народов: Бык. др. тюркский М. Кашгари- buqa, русск.- buqay, польск.- buhay, венгр.- bika, удин.- buqa, лезг.- buğa, тат.- boqe, осетин.- boq, перс.- boqe, монг.- bux, маньчж.-тунг.- buqa; Баран. др. тюркский М. Кашгари- qoç, венгр.- kos, удин.- koç, талыш.- quç, тат.- quç, горск. евр.- quç, перс.- quç, курд.- koç, гилян.- quç, тадж.- kuşkar, монг.- xuç, маньчж.-тунг.- xuse; Верблюд. др. тюркский М. Кашгари- tevä, венгр.- teve, марий.- tüe, талыш.- dəvə, горск. евр.- dəvə, осетин.- teva, лезг.- deve, гилян.- qevə, монг.- temee, маньчж.-тунг.- temeğeen; Мул. др. тюркский М. Кашгари- qatır, удин.- katır, талыш.- qatı, тат.- katır, перс.- qater, курд.- kantır, гилян.- qater, тадж.- xaçir; Kозел. др. тюркский М. Кашгари- tekä, марий.- taqa (баран), талыш.- təkə, тат.- təkə, перс.- təkke, монг.- teke, маньчж.-тунг.- texe; Коза. др. тюркский М. Кашгари- keçi, русск.- koza, польск.- koza, венгр.- keçke, марий.- kaza, горск. евр.- kəçi; Вол. др. тюркский М. Кашгари- öküz, венгр.- ökör, горск. евр.- üküz, монг.- üxər, маньчж.-тунг.- hukur; Теленок. др. тюркский М. Кашгари- buzaγu, венгр.- borju, марий.- preze, монг.- biraqu; Корова. др. тюркский М. Кашгари- inäk, венгр.- ünö, монг.- ünəə, маньчж.-тунг.- inak; Овца. др. тюркский М. Кашгари- qoyun, монг.- xon, маньчж.-тунг.- xonin; Ягнёнок (до полугода). др. тюркский М. Кашгари- toğlı, венгр.- toklyo, тат.- tukli; Козленок. др. тюркский М. Кашгари- oqlak, венгр.- ollo; Лев. др. тюркский М. Кашгари- arslan, венгр.- oroslan, удин.- aslan, монг.- arslan; Барсук. др. тюркский М. Кашгари- borsuq, русск.- barsuk, польск.- borsuk, венгр.- borts, талыш.- porsoq, тат.- porsuq, перс.- borsuq, курд.- parsuk; Бобр. др. тюркский М. Кашгари- qunduz, венгр.- hod, марий.- undır, перс.- qonduz (соболь), тадж.- kunduz; Мышь. др. тюркский М. Кашгари- sïčqan, венгр.- çiçkanu; Лягушка. др. тюркский М. Кашгари- baqa, венгр.- beka, горск. евр.- bəq, монг.- bax; Гусь. др. тюркский М. Кашгари- qaz, русск.- гус, польск.- gęś, удин.- каз, лезг.- газ, талыш.- каз, тат.- газ, горск. евр.- гоз, перс.- газ, курд.- каз, гилян.- газ, тадж.- гоз; Утка. др. тюркский М. Кашгари- ördäk, удин.- ордай, лезг.- црдег, горск. евр.- црдяг, перс.- ордяк, курд.- вердек, тадж.- урдак; Журавль. др. тюркский М. Кашгари- turna, венгр.- дару, марий.- тырнйа, талыш.- турна, горск. евр.- дурна, перс.- дорна; Сокол. др. тюркский М. Кашгари- lačïn, осетин.- latsin, монг.- начин; Жаворонок. др. тюркский М. Кашгари- torïγa, марий.- турий, перс.- торге; Ворона. др. тюркский М. Кашгари- qarγa, русск.- карга, марий.- korak, Пшеница. др. тюркский М. Кашгари- buγday, венгр.- buza, монг.- budaa; Ячмень. др. тюркский М. Кашгари- arpa, венгр.- arpa, монг.- arvay; Просо. др. тюркский М. Кашгари- tarïq, венгр.- dara (крупа), марий.- tar (просо); Виноград. др. тюркский М. Кашгари- üzüm, русск.- izyum (сушенный виноград), венгр.- szülüszem, монг.- uzem, Яблоко. др. тюркский М. Кашгари- alma, венгр.- alma, марий.- olma, монг.- alim; Конопля. др. тюркский М. Кашгари- kendir, русск.- kendır, венгр.- kender, монг.- kendir” Камыш. др. тюркский М. Кашгари- qamïş, русск.- kamış, марий.- amij; Хмель. др. тюркский М. Кашгари- qumlaq, русск.- xmel, польск.- xmiel, венгр.- komlo, осетин.- xumallaq; Клевер. др. тюркский М. Кашгари- yorınça, удин.- yonça, тат.- yonça, перс.- yonça, курд.- onçe, тадж.- yunuçka; Трудно предположить, что до прихода потомков тюрков вышеуказанная фауна и флора в языке угорских, славянских, иранских и кавказских народов оставались безымянными до появления в Восточной Европе потомков тюркютов, или же эти народы после контактов со средневековыми тюркскими народами сами почему-то отказались от старых славянских, угорских, иранских и кавказских названий. Как известно, Дж.Клоусон, Г.Дёрфер, А.М.Щербак отрицали существование алтайской языковой общности. Во всех своих работах они писали о том, что тюркские, монгольские и тунгусские языки не являются генетически родственными и не восходят к общему языку-предку. По мнению этих ученых, наблюдаемые между этими языками лексические и морфологические сходства являются следствием разновременных заимствований, имевших место по причине интенсивных этнокультурных контактов между представителями различных групп изначально разных языковых семей. В последние годы этой проблемы несколько раз коснулся лучший российский специалист по тюркским и монгольским языкам В. И. Рассадин. Например, в статье «О тюркском влиянии на развитие монгольских языков» он пишет: «В связи с тем, что взаимодействие тюркских и монгольских языков уходит своими корнями в глубокую древность, в монгольских языках имеется великое множество различных элементов, причем как лексических, так и грамматических, носящих по всем критериям явный тюркский характер. При этом по определенным признакам все тюркизмы современных монгольских языков (пока мы рассматриваем здесь лишь лексические заимствования) по временнóй стратификации распадаются на древние, средневековые и современные. В отношении дистрибуции по языкам они делятся на общемонгольские, ареальные и относящиеся к отдельным монгольским языкам. В современных монгольских языках выявилось немало слов явно тюркского происхождения, носящих общемонгольский характер. Они проникли в монгольские языки еще на уровне общемонгольского праязыка и представлены во всех монгольских языках…Явно тюркская по происхождению лексика, заимствованная из различных тюркских языков, проникала в монгольские языки в разные исторические эпохи, начиная с глубокой древности». А в статье «О тюркском влиянии на сложение комплекса скотоводческой лексики монгольских языков» он пишет: «Специалистами по этимологии тюркских языков убедительно доказано, что все видовые и половозраст¬ные названия пяти видов скота (лошадь, крупный рогатый скот, верблюд, козыа и овца – Г. Г.), традиционно разводимые тюрками и представленные как в древнетюркском языке, так и в современных, унаследованы языками - потомками от обще¬тюркского праязыка вместе с самим степным скотоводством номадного типа, при¬шедшим из глубины тысячелетий… Номадная лексика монгольских языков достаточно хорошо сохраняет тюркские соот¬ветствующие термины, составляющие единый тематический комплекс… Тем, что часть протобулгарских племен (с самоназвани¬ем огур), поскольку данные тюркизмы харак¬теризуются признаком ламбдаизма и ротациз¬ма, кочевавших в глубокой древности в степях Центральной Азии и занимавшихся молочным скотоводством, будучи завоеваны монголами и включенными в их этнический состав, обра¬зовали среди них особую этническую группу, получившую смешанное название огур монгол (ср. современное х.-монг. оор монгол «настоя¬щий монгол») и перешли постепенно на мон¬гольский язык, по сути дела, язык адстрата. При этом омонголенные огуры сохранили очень мно¬го элементов своего протобулгарского языка-субстрата, в том числе и свою номадную терми¬нологию, и внесли их в усвоенный ими древний монгольский язык, который вследствие этого, получил смешанный характер». (88) Итак, проведённый нами сравнительный анализ общетюркской лексики доказывает, что на территорию Евразийской Степи и в Центральную Азию (Средняя Азия, Южная Сибирь, Монголия, западные и северные провинции Китая и др.) отдельные тюркские народы переселились примерно 3,0-6,0 тыс. лет тому назад с территории Передней Азии и Южного Кавказа. Древние тюрки за время совместного проживания на территории исторической прародины в свой словарный фонд включили около 2000 общетюркских слов, из которых свыше 300 это базисная лексика, а также общетюркские названия флоры, фауны, климатические и ландшафтные термины. Как известно, общетюркская лексика составляет основу словарного фонда всех современных тюркских народов. Распад и пути миграции древнетюркской общности: 1. древние тюрки (IV-III тыс. до н.э.) > протобулгары - путь через Кавказ на север> Северное Причерноморье (киммерийцы, гунны, хазары) > Северное Поволжье (проточуваши). В дальнейшем часть протобулгар переселилась на территорию Прибайкалья (протоякуты). 2. древние тюрки (III-II тыс. до н.э.) > протоуйгуры (лобноро-таримцы) , протоалтайцы, протохакассы, прототувинцы -путь по Евразийской степи на восток: Волга>Урал> Енисей>Таримская впадина (протоуйгуры). 3. древние тюрки (II тыс. до. н.э.) > протохунны (протокыпчаки) - путь по Евразийской степи на юго- восток: Волга>Урал > Мангышлак> Алтай> Монголия-Ордос (хунны). 4. древние тюрки (I тыс. до. н.э.) > протоогузы (скифы, юэчжи-«пазырыкцы», тюркюты, огузы)-середина первой половины первого тысячелетия до н.э. путь на восток: Закавказье > Памир > Монголия > Алтай (юечжы-пазырыкцы). Другая группа огузов переселилась на территорию Северного Причерноморья (скифы Геродота). Схема тюркских языков Таримцы - первые древние тюрки на Востоке Таримские мумии – мумифицированные тела европеоидов, сохранившиеся в засуш¬ливых условиях пустыни Такла-Макан, Турфана и в некоторых других областях Таримской впадины, в Синьцзян-Уйгурском автономном районе Китая. Эти на удивление хорошо сохранившиеся человеческие останки были обнаружены в засушливых соляных песках пустыни Такла-Макан, которая является частью Таримского бассейна в Западном Китае. На мумиях, по сообщению археологов, были надеты просторные платья из очень тонких тканей, вязаные штаны и клетчатые юбки. Прекрасно сохранившиеся продолговатые лица имели глубоко посаженные глаза, крупные носы и тонкие губы. Под тонким слоем соленого песка лежали удивительно хорошо сохранившиеся тела мужчин, женщин и детей в ярких одеждах. Некоторые из них, судя по радиоуглеродным данным, жили во II тыс. до н.э. Одним из первых в Таримской впадине мумии обнаружил в 1927 г. известный шведский археолог С. Гедин. О том, как были обнаружены захоронения мумий рассказал в своей книге «Лоулань» японский писатель Иноуэ Ясуси: «Во время своего четвертого путешествия Гедин вновь посетил руины Лоуланя. В один из дней Гедин нашел в пустыне два захоронения. Одно из них находилось на вершине холма, а другое на некотором отдалении, у его подножия. О том, как было обнаружено это последнее захоронение, Гедин в подробностях рассказал в своей книге: «Но вот, наконец, последние препятствия устранены, и мы, затаив дыхание, со всеми возможными предосторожностями поднимаем гроб на поверхность месы. Форма гроба оказалась характерной для этого многоводного района: она в точности воспроизводила обычную лодку-каноэ, только корма и нос у этой лодки были спилены и заменены ровными торцевыми стенками. Две доски, образовавшие крышку гроба, были подняты еще до того, как рухнула стенка, отделявшая захоронение от мессы: мы просто пылали желанием увидеть тело незнакомца, который так долго и безмятежно здесь покоился. Однако увидели мы не тело, а шерстяное покрывало, в которое оно было укутано с головы до пят. Впрочем, покрывало оказалось настолько ветхим, что рассыпалось в прах при самом легком прикосновении…А когда мы сняли часть ткани, которая скрывала голову, то, наконец, увидели… Увидели её – беспредельной красоты владычицу пустыни, Принцессу Лоуланьскую и Лобнорскую…Смерть настигла эту юную женщину внезапно. Любящие люди своими руками обрядили ее в саван и перенесли на вершину мирного холма, где она и покоилась почти две тысячи лет, пока люди иной, далекой эпохи не потревожили ее долгий сон…На ярком послеполуденном солнце Чэнь и я осмотрели одежду, в которой она когда-то была похоронена. Ее голову украшал головной убор в виде тюрбана, скрученный из единственной простой ленты. Тело ее покрывала холщовая материя (скорее всего, пень¬ко¬вая), под которой она была укутана еще двумя одинаковыми покрывалами из желтого шелка. Грудь женщины скрывал квадратный кусок красного, расшитого нитками шелка, под которым находилось еще одно, холщовое нижнее одеяние. Нижняя часть тела была обернута чем-то наподобие двойной юбки; один из ее слоев был из того же желтого шелка, что и покрывало, второй – из простой пеньковой ткани. Ниже шла более короткая белая юбка из пеньки, игравшая роль нательного платья. Под ней находилась еще одна юбка и шаровары из тонкой ткани, заправленные в цветные вышитые туфли. На талии был повязан шелковый пояс».(89) Знаменитый российский путешественник 19 века Н.М. Пржевальский в книге «От Кяхты на истоки Желтой реки» одним из первых европейцев даёт ценные сведения о таримских тюрках: «Нынешнее незначительное население Лоб-нора, как равно и нижнего Тарима, мало имеет достоверных преданий о своем прошлом даже в ближайшую к нам эпоху. О древних же здесь временах скудные сведения почерпаются лишь из китайских источников. По ним известно, что еще за столетие до нашей эры, при открытии Китаем сношений с бассейном Тарима, на Лоб-норе существовало небольшое государство Лэу-лань, позднее называвшееся Шань-шань. Через него пролегала потом главная дорога из Китая в Хотан, Кашгар и далее в западные страны. Местное население-абдалинцы держат значи¬тельное количество баранов, затем рогатый скот, немного лошадей и ослов. Еще больше развито скотоводство на Тариме, главным образом разведение баранов. Последние на Лоб-норе курдючные, большого роста, очень жирны и дают превосходное мясо; таковые же, вероятно, и на Тариме...При похоронах у тех же лобнорцев покойника прежде всего моют, затем одевают в пять белых рубах из маты; первая такая рубаха достигает лишь до пояса, остальные постепенно удлиняются, так что пятая закрывает босые ноги…В Кара-курчине умершего кладут в лодку, покрывают ее другой лодкой, и этот гроб ставят в густом тростнике; кругом обтягивают сети. Поминки по усопшем совершаются на 1-й, 3-й, 7-й и 40-й дни после смерти. Тогда ходят на могилу; в доме же покойника его родственники и близкие знакомые получают угощение. На кладбищах втыкаются шесты с привязанными к ним хвостами диких яков, цветными тряпками и тому подобными украшениями. Язык обитателей Лоб-нора и нижнего Тарима тот же тюркский, как и во всем Восточном Туркестане…Нынешние жители Черчена производят иногда раскопки на месте городов. Случается находить медные и золотые монеты, серебряные слитки, золотые украшения одежды, драгоценные камни (алмазы и бирюзу), бусы, железные вещи, кузнечный шлак, медную посуду и, что замечательно, битое стекло в самом древнем городе; в более же новом черченцы добывают для своих надобностей жженый кирпич. Затем при раскопках встре¬чаются склепы и отдельные деревянные гробы. В тех и других трупы (небаль¬замированные) обыкновенно сохранились очень хорошо благодаря, конечно, чрезвычайной сухости почвы и воздуха. Мужчины весьма большого роста и с длинными волосами, женщины же с одной или двумя косами. Однажды открыт, был склеп с 12 мужскими трупами в сидячем положении. В другой раз найдена была в гробу молодая девушка. У нее глаза были закрыты золотыми кружками, а голова связана от подбородка через темя золотой пластинкой; на теле надета длинная, но узкая шерстяная одежда (совершенно истлевшая), украшенная на груди несколькими тонкими золотыми звездочками, около дюйма в диаметре; ноги оставлены босыми. Даже дерево гробов, как нам говорили, иногда так хорошо сохранялось, что черченцы употребляют его на кое-какие поделки. Вместе с человеческими трупами в могилах попадаются кости лошадей и баранов».(90) Как мы видим, поминальный обряд тюрков таримцев за последние 2000 лет мало изме¬нился: использование двух лодок в качестве гробов, шесты вокруг могил, одетые покойники, сопроводительная пища и погребальная утварь. Необходимо отметить, что по результатам всекитайской переписи населения 1982 года, в районе Лобнора проживает более 30 000 уйгуров. Первой иностранкой, получившей разрешение осмотреть и заснять эти мумии в Музее Урумчи, была американский археолог Джанни Дэвис-Кимбэлл. Она написала о том, что сохранность деталей просто невероятная. На них надеты одежды из тканей, вытканных из крашеных шерстяных нитей голубого, коричневого и зеленого цветов. Вместе с покойником в могилу укладывали все, что требовалось человеку в повседневной жизни: горшки, гребни, иглы, пряжки и заколки из дерева и из кости, а также целые караваи хлеба и пучки трав. Очень редко в могилах находится оружие. Более всего в этих находках археологов поразила изумительная сохранность, яркость красок и европейский тип одежды на этих людях. Среди многочисленных предметов одежды в могилах китайских мумий были обнаружены: халаты, шапки, юбки, плащи, брюки из тартана и полосатые шерстяные чулки. Диких овец здесь никогда не водилось - очевидно, колонисты пригнали с собой животных. Еще они принесли семена для посева. Пшеница из таримских могил не местного типа. Они были очень мобильны - скакали верхом и ездили в повозках задолго до китайцев. У найденных здесь тканей можно встретить диагональное переплетение и клетчатый узор из широких и узких полос. Барбер считает, что «найденная в Синьцзяне шерстяная ткань имеет аналоги на Кавказе. Согласно существующим свидетельствам, эта ткань появилась в районе Кавказских гор по крайней мере 5000 лет назад». Тела умерших, их одежда отлично сохранились благодаря совокупности природно-климатических и геологических условий. Соляные месторождения в пустыне Такла-Макан и Турфанской впадине стали естественным "мумификатором": соль оттягивала на себя влагу, которая в сухой среде быстро испарялась, она же, соль, убивала микроорганизмы. В Китае той поры знали рис, а не пшеницу - она первоначально культивировалась на Ближнем Востоке, стало быть, народ, к которому принадлежали «таримские мумии» пришел в Синьцзян с запада. Специалист по мумиям Виктор Мэйр из университета Пенсильвании в Филадельфии, который также получил разрешение китайских властей на обследование «таримских мумий», смог детально изучить некоторые тела. Он пришёл к выводу, что древнейшие мумии принадлежали людям бронзового века, осевшим к западу от оз. Лобнор около 2000 года до н.э. Там найдено не менее 100 тел, похороненных вместе с погребальной утварью (горшки, шерсть, веретена), а также лепешками и мясом на шампурах. Все это должно было пригодиться в загробном мире. «Таримские мумии» не оставили после себя практически ничего, кроме погребений. Антропологи изучив таримские мумии пришли к выводу, что антропологический тип мумий близок к представителям андроновской и афанасьевской культур. Генетический анализ также показал, что древние обитатели Таримской впадины были европеоидами. Все семь мужчин из самого древнего слоя кладбища (ок. 2000 г. до н.э.), из чьих останков удалось извлечь пригодный для анализа материал, оказались принадлежащими к мужской гаплогруппе R1a1a. Как известно,в курганах афанасьевцев, андроновцев и тагарцев учёные также обнаружили в основном R1a. (91) Необходимо отметить, что у современных уйгуров – хотонов, живущих в Монголии, из 40 протестированных у 33 обнаружена гаплогруппа R1a1 ( 82,5%). (92) Хотоны, это омонголившаяся тюркоязычная этническая группа в МНР. Живут в сев¬еро-¬западных районах страны. Численность около 3 тыс. чел. Ведут комплексное ско¬товодческо-земледельческое хозяйство. «Хотон является одной из самых маленьких групп, проживающих только в северо-западной Монголии. Эта небольшая группа населения турецкого (тюркского - Г.Г.) происхождения, которая мигрировала в Монголию в семнадцатом веке».(93) Как известно, с переходом к производящему хозяйствованию (отгонное скотоводство) быстро и резко возрастает подвижность общин и бурно увеличивается количество народонаселения, а также поголовья скота. При этом быстро возникает абсолютная перенаселённость, приводящая к резкой нехватке пастбищ и вынуждает избыточную часть населения отправляться на поиски новых земель. Вот что пишет об этом российский учёный А.М.Хазанов в книге «Кочевники и внешний мир»: «Конечно, полную и детальную картину происхождения кочевого скотоводства воссоздать сейчас невозможно. Для этого в ней еще слишком много лакун и неясностей. Однако общие контуры проступают уже достаточно отчетливо... Истоки кочевого скотоводства кажутся сейчас более или менее ясными. Они уходят в неолитическую революцию – в становление производящего хозяйства, которое, как теперь выясняется, в Старом Свете, в основном, происходило сразу в комплексной земледельческо-скотоводческой форме. Первоначальное придомное скотоводство с вольным выпасом в отдельных областях привело к появлению более развитых вариантов оседлого скотоводства, а в других – к пастушескому скотоводству…Пастушеское и даже, возможно, полукочевое скотоводство, особенно в их яйлажных вариантах, появились очень рано в горных районах Ирана и Южного Закавказья, не позднее III тыс. до н. э… Еще в период завоевания Ирана монголы облюбовали в качестве своих зимников Муганскую степь, потому что там был хороший корм для лошадей… Северная степная зона Центральной Азии не знала произ¬водящего хозяйства до второй половины III тыс. до н. э…Далее на восток появление производящего хозяйства в Южной Сибири впервые прослеживается только в афанасьевской культуре второй половины III тыс. до н. э. Неолитические обитатели Монголии и Забайкалья были не кочевниками, а охотниками и собирателями…Очень вероятно, что переход к кочевому скотоводству во Внутренней Азии связан с какими-то давлением или импульсами с запада». (27) А по мнению известного российского археолога Л.С. Клейна в далёком прошлом время от времени «некоторые коренные скотоводческие районы превращались в своего рода котлы, из которых то и дело выкипало содержимое, растекаясь все новыми и новыми волнами, выбрасывая фонтаны, брызгая и заливая всё далеко вокруг. Кипящим варевом в этих котлах были подвижные скотоводческие племена, находившиеся в состоянии постоянного движения и общения, – это приводило к этническому перемешиванию и нивелированию внутри котла. Огнём, который поддерживал в этих котлах температуру на точке кипения, было развитие экстенсивного скотоводства. Стенками котла служили природные рубежи района, богатого пастбищами, – лесные массивы, горы и моря…Обстановка внутри этих «котлов» обусловливала возникновение миграций, а обстановка вокруг «котла» в значительной мере определяла их характер…Частые военные схватки приводили к возникновению обширных военных объединений, военных союзов племён; выживали более мощные военные союзы, слабые гибли. Но иногда даже силой всего союза далеко не просто было заставить соседей потесниться и кого-то ещё, в свою очередь, потеснить. Крайним подвинуться было, собственно говоря, некуда – котёл генератора имел прочные стенки. В тех случаях, когда такие попытки кончались неудачей, союзу не оставалось ничего другого, как подняться с обжитых земель и прорываться сквозь земли других союзов, близких по культуре и чуждых, в дальние неизведанные края на поиски подходящих для пастбищ земель, заселенных слабо или заселенных слабыми. Поэтому миграции из таких «котлов» по необходимости должны были оказываться дальними и быстрыми, разовыми; они не могли быть иными. Недоступность и непригодность смежных земель была основной причиной такого характера этих миграций, а подвижность скотоводческих племён и наличие опыта дальних военных походов создавали для этого дополнительные предпосылки». (94) Как известно, черноморско-каспийский степной район с давних времён являлся огромной территорией с почти неисчерпаемыми резервами пастбищ. По словам Л.С.Клейна «В те времена это был огромный мир пастбищ, широко открытый инвазиям и передвижкам во всех направлениях. Здесь просто не мог возникнуть «котёл», способный послужить генератором народов». (94) Мальчик-котон. Уйгуры из Лоб-нора. theorientalcaravan.com Лингвистические, археологические и антропологические данные позволяют нам предполагать, что таким своеобразным «котлом» для ранних скотоводов 6,0 тыс. лет назад, стало богатое зимними и летними пастбищами Кура-Аракскинское междуречье. Своеоб¬раз¬ными «стенками» для этого «котла» были: с севера- южные склоны Главного Кавказского хребта; с востока- Каспийское море; с юга- Иранское нагорье и переднеазиатские земле¬дельческие государства древности; с запада- Сурамский (Лихский) хребет, соединяющий Большой и Малый Кавказ. Единственным выходом из этого «котла» была узкая прибрежная полоса земли между Каспием и Кавказскими горами. Этот северный путь вёл древних скотоводов на богатые пастбищами евразийские степи. В то же время, юго-восточный край Евразийской степи, то есть северо-запад современного Китая был «вмурован в каменное кольцо безжизненных пустынь и прикрыт, как крышкой, густыми таёжными лесами Сибири, непригодными для пастбищ. С востока вся эта конструкция упиралась в недалёкий берег Тихого океана. Вначале Великая Китайская стена, поддерживаемая мощью огромного и опытного государства, а после её обветшания пограничные гарнизоны почти всегда закрывали щели из котла на юг». (Л.С. Клейн, 1974). Древние тюрки в 6 тыс. до н.э., одомашнив овцу, козла и быка, освоив отгонное скотоводство, в течение последующих 2 тысячелетий не покидали свою прародину – юго-западное побережье Каспия. Затем, когда тюркская общность возросла, древние тюрки соорудив повозки- арабу, в которые были запряжены быки, в поисках новых пастбищ, двинулись в северном направлении вдоль западного побережья Каспия. Видимо, в южном направлении не было территорий пригодных для скотоводства. Продвигались они медленно и только за тысячелетие они достигли северного Прикаспия. Как известно, Кавказ отделен от юго-восточной части Европы значительным пони¬же¬нием, известным под названием Кумо-Манычской впадины, представлявшем в предыдущие геологические эпохи морской пролив, соединявший Каспий с Азовским и Черным морями. В 4 тыс. до н.э. часть древних тюрков, покинувших свою историческую прародину в поисках новых пастбищ, переселились на территорию Кумо-Манычской впадины. Здесь, по мнению некоторых археологов, они прожили около одного тысячелетия, а затем новые поколения древних тюрков для освоения новых пастбищ приступили к освоению всей Евразийской Степи. Российский археолог Н.И.Шишлина в своей докторской диссертации «Северо-Западный Прикаспий в эпоху бронзы (V - III тысячелетия до н.э.), защищённой в 2009 году, пишет, что «носителей ямной культуры можно считать первыми кочевыми пастухами эпохи бронзы. Скотоводческое хозяйство основывалось на подвижном овцеводстве. С развитием новой экономической модели носителей ямной культуры – кочевого хозяйства – началось полное освоение степного Евразийского пояса… Главный результат сопоставительного анализа - исследуемый регион развивался не в изоляции от сопредельных территорий. Он являлся частью «большой Ойкумены», куда входили долины крупных рек - Волги и Дона, побережья великих морей - Каспийского и Черного… Представленный широкий сопоста¬вительный фон позволил, полагаю, оценить специфику местных вариантов многих культур, носители которых поначалу были в Прикаспии лишь пришлыми переселенцами… Зеркальным отражением постоянного притока инокультурных переселенцев с юга является погребальный обряд и инвентарь ямных групп Кумо-Манычской впадины… Ранние восточноманычские памятники связываются с южными районами… Интерьер могильных ям – растительные циновки на дне, стенах и перекрытиях могил. Стены укреплялись деревянными решетчатыми конструкциями в виде плетня или короба; на дно укладывали подушки, набитые травами; сложные деревянные конструкции. Возможно, как и в ямной культуре, для перекрытий и обкладки стен могил могли использоваться борта повозок или деревянные «двери» жилищ. Основное положение скелетов – вытянуто на спине, руки протянуты вдоль туловища… Краниологический материал из погребений Северо-Западного Прикаспия имеет соответствия в палеокраниологических материалах Кавказа и Ближнего Востока, представляя южных европеоидов… Схема освоения Северо-Западного Прикаспия и развития природной среды рассматривается в хроноинтервале 4500-2000 лет до н.э.».(95) Итак, мы можем предположить, что предки древних тюрков -«таримцев», начав свой путь с Южного Кавказа, идя далее на север, дошли до Кумо-Манычской равнины. Здесь предки будущих «таримцев» нашли прекрасные пастбища. Но через некоторое время новые волны южных переселенцев, их дальних родственников, заставили часть из них переселиться на новые территории на Востоке. Необходимо отметить, что аналогичное движение скотоводов из Южного Кавказа продолжались и в последующие эпохи. По словам С.А.Григорьева: «Формирование носителей протоскифского диалекта проходило в Закавказье на основе комплексов севано-узерликского (читай гёкча-узерликского – Г.Г.) типа, близких по ряду параметров синташтинской культуре. Сохранение этой традиции в Закавказье отмечено могильниками у Ханлара и Артик. В начале второй половины I тыс. до н.э. из закавказско-переднеазиатского региона осуществляется миграция в Центральную Азию, что приводит к формированию в Саянах, на Алтае и Тянь-Шане культур карасук-ирменского культурного блока». (96) Как известно, древних тюрков всегда привлекал Восток, место, где каждое утро рождается Солнце. Для древних тюрков это было святое место на земле, ведь именно там они могли наиболее близко приблизиться к своему божеству- Солнцу, которому они поклонялись. Необходимо отметить, что в языке древних тюрков слово «илгеру» одновременно обозначало два понятия - вперед и на восток. Данное понятие сохранилось у современных якутов. Так слово «илин» у якутов до сих пор означает эти два понятия - вперед и на восток. Казахский исследователь Бисенбаев А. К. пишет, что «Символом Тенгри был круг – Солнце…По воле Великого Тенгри возник мир, состоящий из Верхнего – Неба, Среднего – Земли и Нижнего – подземного. Верхний мир стал крышей – голубым небосводом. Здесь обитает Тенгри и другие боги. Здесь каждое утро рождается Солнце – воплощение Тенгри. На смену ему по ночам приходит отражение лика Тенгри – Луна. В знак уважения к великому богу двери юрт великих правителей тюрков – каганов – всегда были направлены на восток, туда, где рождается Солнце. Тюркские каганы и их предки, хуннские шаньюи утром выходили из юрты приветствовать восходящее Солнце, а вечером – поклониться Луне... Многие тюркские племена считали своим предком быка. Бык связан с Солнцем, поскольку по поверьям тюрков оно располагается на спине быка». (97) А вот что об этом пишет Л.Н.Гумилев: «Основные сведения о древней религии тюр¬кютов, дошедшие до нас, содержатся в китайских летописях "Вэйшу" и "Суйшу"."Вэйшу" отмечает следующие обряды тюркютской религии: "Вход в ставку [хана] с востока из благоговения к стране солнечного восхождения». (98) Известный российский археолог и этнограф В. Д. Кубарев пишет, что «На камнях Каракола (плиты из могильников, стелы и т. д.) чаще всего изображены «солнцеголовые», «быкоголовые» и «птицеголовые» существа, которые имеют свои аналогии в Хакасии, Казахстане, Туве, Монголии. После Солнца в зверином пантеоне древних людей значительное место занимал могучий бык. Образы солнечного божества и лунного бога сливаются воедино в образе быка. В стелах имеются чашечные углубления, которые являлись изображениями небесных светил и звезд». (99) Итак, мы можем предположить, что предки «таримцев», покинув историческую праро¬дину на Южном Кавказе, какое-то время прожили на территории Кумо-Манычской впадины, а затем под натиском вновь прибывших дальных родственников с юга, в поиске новых пастбищ решили идти на восток. Но их путь на восток в поисках лучших пастбищ для скота оказался очень долгим. Они прошли бескрайние сухие степи, безводные реки и высокие горы. Некоторые из них, устав в дороге, хотели остаться у первой попавшейся речки, довольствуясь даже небольшими клочками земли, со скудной травой. Но их предводитель говорил им, что расслабляться нельзя и надо двигаться вперед и, что там, где каждый день рождается солнце, их ждет благодатная долина с обширными степями с богатым травостоем, с многочисленными полноводными реками. И вот в один из переходов, которые они совершали на своих неуклюжих повозках, перед ними открылась залитая солнцем обширная степь, окруженная горами, с которых в долину стекали прохладные ручьи и реки. И было необычно для них, что на таких богатых травой пастбищах не видно было не одного стада коров, табуна лошадей или отары овец. Они попали на землю, доселе не заселенную скотоводами, где обитали только разрозненные племена охотников и рыболовов. Наконец сбылись предсказания их мудрого предводителя и «таримцы» обрели новую родину– Алтай. А затем они открыли для себя Туву и Хакасию. Это произошло в середине III тыс. до н.э., когда на территорию Южной Сибири с запада пришли европеоидные племена, разводившие домашний скот и занимавшиеся примитивным земледелием. В археологической литературе культура этих западных мигрантов известна как афанасьевская. Дальше на восток, поближе к месту восхода Солнца, древние скотоводы, правда, так и не смогли пройти. Так как впереди были болотистые долины, мало пастбищ и много леса, а в горах простиралась непроходимая тайга. Первоначально на новых землях их постоянно окружали враждебно настроенные племена, с которыми происходили стычки. Аборигены не только говорили на непонятном языке, но и внешне сильно отличались от них. Ведь пришлые скотоводы были европеоиды, а местные - монголоиды, занимавшиеся охотой и не знавшие, что животных можно разводить. Но затем пришлые скотоводы нашли общий язык с аборигенами и женились на местных красавицах. Таким образом, со временем пришлые и аборигены перемешались. Но через некоторое время предки «таримцев» вынуждены были покинуть богатые пастбищами горные степи Южной Сибири и переселиться в жаркие малопригодные для скотоводства земли Таримской впадины. Таким образом, примерно 4000 лет тому назад на территории современной Уйгурии появились первые тюркские племена. При этом предкам «таримцев» пришлось ещё более удалится от Востока и тем са¬мым, окончательно лишится возможности наблюдать за восходом Солнца с побережья оке¬ана. Однако, преклонение перед «восходящим Солнцем» они сохранили и через 4000 лет. Об этом, впервые написали европейские учёные путешественники, посетившие потомков древних таримцев ещё в конце 19 века. Вот что написал в книге «В сердце Азии» в 1902 году Свен Гедин: «Вечером, когда мы достигли Абдала, на берегу собралось уже, поджидая нас, все население. Я, выходя на берег, указал на маленького старичка, которого видел первый раз, и воскликнул: «А вот и Кунчикан-бек!" – чем привел всех в немалое изумление. Но его характерные черты не трудно было узнать по портрету, помещённому в описании четвёртого путешествия Пржевальского. Кунчикан-бек (Кунчикан, Гюнчыхан - «восходящее солнце»-Г.Г.) со своей стороны встретил меня, как старого знакомого… Кунчикан-бек был поистине славный старик». (100) А вот что написал о Гюнчыхан-беке Н.М. Пржевальский в книге «От Кяхты на истоки Желтой реки»: «Не полон будет сделанный выше очерк лобнорцев, если не привести здесь характеристику их правителя Кунчикан-бека, человека редкой нравственности и доброго до бесконечности. Этот бек из рода Джахан имел в 1885 году уже 73 года от роду, но еще находился в полной силе и обладал отличным здоровьем. Своими подчиненными он любим как отец родной, да и сам смотрит на них как на собственных детей…О том же Кунчикан-беке лобнорцами сложена песня, в которой восхваляется его доброта рядом с небывалым богатством и доблестями. Нам удалось записать лишь первую половину этой песни. Вот она: «Кунчикан-бек, восходящее солнце, солнце наш господин! Облагодетельствовал ты весь мир; как голос ласточки, ты лелеешь слух всех: запер ты в своем загоне тридцать лошадей-меринов; не отказываешься, видя нужду, помогать сиротам...Надень на себя латы, иди воевать в Рум. Просейте муку, напеките хлеба в дорогу. ..Сидишь ты на ковре, халат на тебе цвета полной луны» и т. д.». (90) Как известно, одним из великих открытий древних скотоводов-кочевников была повозка. Античные авторы называют древних тюрков-скифов «живущими на повозках». Повозка для кочевников была одним из символов богатства. Скифские жилища на повозках упоминают Псевдо Гиппократ, Страбон, Диодор Сицилийский и другие авторы. Гиппократ так описывает скифские повозки: «А живут они в кибитках, из которых наименьшие бывают четырехколесные, а другие – шестиколесные; они кругом закрыты войлоком и устроены подобно домам». Естественно, что без этих повозок предки «таримцев» не смогли бы пройти столь далёкий путь. Вот что об этом пишет П.Н. Савицкий: «Кому первому пришла мысль "все свое" положить на повозки - с тем, чтобы отныне, в поисках травы и воды, стать независимым от оседлости? Кто бы он ни был, эта мысль стала одной из чреватых последствиями человеческих мыслей. Тем самым создался хозяйственный уклад, который доныне остается наиболее рациональным хозяйственным укладом на миллионах квадратных верст; создался уклад, в течение тысячелетий имевший огромные военные преимущества, сделавший историю кочевого мира одной из замечательных глав в истории военного дела». (16) Сафронов В.А. пишет, что: «Чайлд сделал вывод, что повозка и колесо были одновременно изобретены в Шумере, в период урука до 3500 г. до н. э. откуда они распространились через Кавказ в Восточную, а затем в Западную Европу». (53) А вот мнение А.М.Хазанова по данной проблеме:«Освоение степей облегчалось для скотоводов бронзового века тем, что они уже знали колесно-упряжный транспорт, проникший с Ближнего Востока в Восточную Европу не позднее III тыс. до н. э. Таким образом, можно думать, что в III и во II тыс. до н. э. в Степи существовали скотоводы, ведшие подвижный образ жизни, следовавшие пешими или в запряженных волами и лошадьми телегах за своими стадами, состоявшими из овец и в меньшей степени крупного рогатого скота, и, возможно, иногда садившиеся при этом на лошадь. Их скотоводство в различных районах Степи принимало различные формы, из которых наиболее подвижными были, по-видимому, пастушеская, а местами – даже полукочевая…Сравнительная подвижность скотоводов бронзового века евразийских степей облегчала их миграции, засвидетельствованные уже в IV—II тыс. до н. э.». (27) Джаред Даймонд в книге «Ружья, микробы и сталь» пишет: «Одомашненные животные спровоцировали еще один скачок в развитии человеческого общества, сделавшись нашим главным средством сухопутного передвижения и оставаясь им вплоть до распространения железных дорог в XIX в.». (58) В степном Причерноморье в эпоху раннего бронзового века (III тыс. до н.э.) повозки получили широкое распространение. Современная методика раскопок курганов позволила зафиксировать многочисленные случаи помещения повозок в погребальные камеры. Племена, оставившие эти курганы, были скотоводами и вели подвижный образ жизни, совершая сезонные перекочевки вместе со своими стадами. На повозках устанавливали конструкции типа кибиток, состоявшие из легкого деревянного каркаса, покрытого войлоком. В качестве передвижного жилища использовались четырехколесные повозки с куполообразной жилой частью – кибиткой, делавшейся из войлока, закрепленного на легком деревянном каркасе. Древняя повозка с большими колесами из толстых досок была обнаружена во время раскопок некоторых курганов Закавказья (Триалетские курганы). Колеса для повозок из Триалети делались из дуба, самого твердого, но и самого тяжелого дерева. Аналогичные повозки найдены были в курганах северного Причерноморья и погребениях «таримских мумий». Российский исследователь M. В. Горелик пишет: «Для Восточной Европы показательна роль Кавказа в вопросе о колесном транспорте: анализы выявили кавказское происхождение дерева восточноевропейских повозок III – II тысячелетий до н.э., что позволило некоторым исследователям связать с Кавказом и происхождение самих повозок». (101) По словам известного российского учёного, академика РАН Вячеслава Иванова: «Изготовление колесных повозок датируется временем около IV тысячелетия до н. э. Очагом их распространения признается ареал от Закавказья до Верхней Месопотамии». (102) Как мы уже отмечали, в могилах «таримских мумий» были найдены детали повозок. Вот что пишет об этом известный российский археолог А.А. Ковалёв в статье «Чемур¬чекский культурный феномен»: «Чемурчекские памятники (Уйгурия- Г.Г.) обна¬руживают и признаки восточноевропейского происхождения. В кургане 2 могильника Копа была обнаружена могильная яма, выполненная в форме четырехколесной повозки – с «пазами» для колес, ступиц и выступом на месте кузова… На связи с Кавказом указывает и форма гипотетической повозки, которая должна была находиться в кургане Копа 2. Судя по обмерам «фигурной» ямы, колеса этой повозки должны были иметь диаметр около полутора метров, они выступали почти на половину своей высоты от уровня дна повозки. Этим повозка сильно отличается от ямного стандарта с колесами диаметром около 1 м, распо¬лагавшимися ниже уровня дна повозки и соответствует находкам из Закавказья». (103) Необходимо отметить, что русские летописцы XII века сообщали о том, что печенеги и половцы – кочевали по степи в «вежах» – телегах с установленными на них войлочными кибитками, подобными скифским. Всё вышеуказанное позволяет нам предположить, что древние тюрки - ранние скотоводы Евразийских степей именно с Южного Кавказа мигрировали на север на территорию Северного Прикаспия, а затем под натиском, постоянно прибывавших с юга новых тюркских переселенцев, вынуждены были обратить свои взоры на восток, в частности на территорию Алтая, Тувы, Хакассии, Монголии и Уйгурии. Л.Н. Гумилев в статье «Изменения климата и миграции кочевников» пишет: «Численность населения у кочевников определялась количеством пищи, т.е. скота, что в свою очередь лимитировалось площадью пастбищных угодий… Они имеют провиант в живом виде. Овцы и коровы движутся медленно и должны иметь постоянное и привычное питание. Даже простая смена подножного корма может вызвать падеж. А без скота кочевник немедленно начинает голодать». Древние тюрки, основным видом хозяйственной деятельности которых было отгонное скотоводство, отличались культовым отношением к скоту — главному источнику их существования. С давних времён им постоянно приходилось думать о росте поголовья скота, расширении территорий пастбищ, а также об обеспечении сохранности своих многочисленных стад. Главными их врагами были засуха, снежный буран, нападение диких животных (волки), эпидемии (эпизоотии), которые могли за одну ночь лишить их всех средств существования. Поэтому при выборе новых территорий для заселения они старались для кышлагов (зимовья), мест, где им придётся провести самые трудные зимние месяцы, подбирать безветренные участки, имеющие к тому же естественные ограды (впадины, скалы, ущелья и т.д.). Пастбища, находящиеся на территориях впадин, где поверхность суши находится ниже уровня моря, были идеальным местом для зимовок. По мнению археологов большинство таких впадин находятся в бассейне Каспийского моря: Куринская впадина, Кумо-манычская впадина, впадина Карагие и впадина Акчакая. Турфанская впадина находится на территории Синьцзян-Уйгурского автономного района Китая. Необходимо отметить, что при своём на восток древние тюрки последовательно освоили все эти впадины. Впадины, которые обжили древние тюрки Куринская впадина. Куринская впадина, занимает межгорный прогиб, ограниченный на севере Большим Кавказом, на юго-западе — хребтами Малого Кавказа, на западе — Сурамским хребтом. От влияния влажных западных воздушных течений территория изолирована горами. Барьер Большого Кавказа с севера и влияние моря, особенно в прибрежной полосе, в том числе на Апшеронском полуострове, определяют мягкие, несуровые зимы. Кура — самая большая и многоводная река Кавказа с огромным бассейном. Куринская впадина расположена на 28 метров ниже уровня моря. Кумо-Маныческая впадина. Кумо-Манычская впадина в геологическом прошлом (20-30 млн лет назад) — пролив, соединявший нынешние Чёрное и Каспийское моря, которые представляли собой обширное Майкопское море. Длина древнего Манычского пролива составляла почти 500 км. Связь между морями через Манычский пролив то восстанавливалась, то прекращалась, вследствие чего современный рельеф водоёмов Маныча очень сложный — множество болот, лиманов, островов и протоков. Впадина Карагие. На западном побережье Мангышлака, у подножия гор Каратау, расположена впадина Карагие. Она имеет длину около 50 км, ширину — 30 км, дно впадины находится ниже уровня Мирового океана на 132 м и на 100 м ниже волн Каспия. Огромная территория покрыта наскальными рисунками. Вышеприведённые картинки это не кадры из какого-то фантастического фильма. С прискорбьем и сожаленьем, сообщаю, что это Устюрт, Мангышлак и Приаралье, древнетюркские земли, которые, к сожаленью, советская власть обрекла на погибель. Журналист Никита Вихрев в статье «По ком сохнет Арал» написал о страшной трагедии Аральского моря и современных тюрков-каракалпаков: «Советские руководители хоть и имели нередко сельскохозяйственное образование, но, видимо, получали его уж очень заочно… Поля давали рекордные урожаи, но потом засолялись. Каналы удлиняли и орошали новые земли, и уже более четверти воды впитывалось просто песками каналов... Так началось стремительное высыхание Арала. Впрочем, не столь стремительная гибель моря была бы все равно неизбежна, поскольку расход воды в Средней Азии и Казахстане вырос многократно. Сельскохозяйственные, бытовые и промышленные нужды к сегодняшнему дню забрали почти весь сток Амударьи и Сырдарьи…Солончак Большого Арала быстро зарастет пустынными растениями и станет сухой степью, слившейся с бескрайними степями Приаралья». (178) В последние 5-10 лет за счет процесса высыхания Арала, отмечается заметное изменение климатических условий Приаралья. Ранее Арал выступал в роли своеобразного регулятора, смягчая холодные ветры, приходившие осенью и зимой из Сибири и, уменьшая, словно огромный кондиционер, силу жары в летние месяцы. С ужесточением климата лето в регионе стало более сухим и коротким, зимы - длинными и холодными. Вегетативный сезон сократился до 170 дней. Продуктивность пастбищ уменьшилась наполовину, а гибель пойменной растительности снизила продуктивность поймы в 10 раз. Сегодня Арал и окружающие его территории стали всемирно известными вследствие антропогенной экологической катастрофы. С ростом водопотребления, связанного с освоением новых орошаемых площадей, занятых в основном хлопчатником и рисом; увеличением населения, преимущественно занятого сельскохозяйственным производством, приток воды в море из двух основных речных систем бассейна - Амударьи и Сырдарьи - почти полностью прекратился. Впадина Ахчакая. Акчакая — бессточная впадина в северо-западной части пустыни Каракумы. Длина впадины около 50 км, а ширина 6 км, относительная глубина около 200 метров, а абсолютная, относительно уровня мирового океана — минус 81 метр. Турфанская котловина. Турфанская котловина расположена на западе Китая, в современной Уйгурии. Самая нижняя часть района заполнена водами озера Айдинкол. Здесь также очень сухой и жаркий климат и возможности для испарения воды из озера намного превышают мощность ее притока. Турфанская котловина имеет длину около 100 км, ширину — около 50 км. За окружающими горными хребтами расположены две большие котловины — Джунгарская на севере и Таримская на юге. Турфанская впадина окружена горами высотой до 4000 метров. Более 2000 лет здесь применяется особая техника орошения путем строительства туннелей и колодцев, проводящих талую воду горных ледников в пустынные земли. Благодаря этому город Турфан долгие годы остается зеленым оазисом. По окраинам впадины расположены редкие оазисы орошаемые с помощью сети подземных каналов, которая называется Кяризная система орошения. С близлежащих горных хребтов вода поступает в систему которая состоит из сети колодцев, подземных тоннелей, каналов и водохранилищ, построенных с учётом рельефа для поддержания тока воды при минимизации испарения. Сельское хозяйство в Турфанском бассейне особенно знаменито своими фруктами, которые из-за сухих и горячих условий имеют высокое содержание сахара. Культивируемые культуры: шелковица, персик, абрикос, яблоко, гранат, груша, инжир, грецкий орех, арбуз, дыня, а также более 100 видов винограда. Видимо, скотоводы - «таримцы», потомки древних тюрков, после резкого изменения климата Турфанской котловины, приведшего к усыханию местных озёр, уничтожению травяного покрова пастбищ и превращению некогда плодородной земли в сыпучие пески, смогли приспособиться к этим новым ландшафтно-климатическим условиям. И благодаря своему мужеству и трудолюбию вышли победителем из этой сложной климатической катастрофы. Кто создал евразийскую курганную культуру? Древние тюрки, около 7000 лет назад, облюбовав речные долины евразийских степных рек и богатые ароматными травами широкие водораздельные пастбища, создали новую экономическую систему – подвижное кочевое скотоводство. Свидетели этих событий явля¬ются десятки тысячи древнетюркских курганов. Наиболее значительное курганное стро¬ительство, по мнению учёных, развернулось во времена эпохи бронзы (III-II тысячелетия до н.э.), когда в евразийских степях существовали ямная культура, катакомбная культура и сруб¬ная культура. Традиция сооружения курганов с некоторыми перерывами существовала до ХІІІ-ХІV вв., пока в степях не распространились такие мировые религии как ислам и христианство. По словам Н.И.Шишлиной изучение курганной культуры, в первую очередь, необ¬ходимо начать с погребального обряда. В связи с этим Н.И.Шишлина пишет, что «пог¬ребальный обряд степных культур является основным источником по реконструкции многих сторон жизни населения эпохи бронзы региона. Ставя перед собой задачу фак¬тического анализа всех его элементов, включая и погребальный инвентарь, можно вос¬создать как индивидуальные характеристики материальной культуры отдельных групп, оставивших курганные могильники, так и представить общую характеристику культур в целом, оценить развитие технологических навыков материального производства, смену идеологических представлений, выявить общие традиции и время распространения новаций, этнокультурные различия и этнические сюжеты».(104) Как известно, представители традиционной исторической науки до сих пор не хотят видеть в современных тюркских народах законных наследников создателей евразийской курганной культуры. Поэтому они время от времени выдвигают различные гипотезы о «мнимых» создателях курганной культуры (кочевые арии-индусы, скотоводы-индоевропейцы, северные степные иранцы, скифы-осетины и арии- славяне). Попробуем выяснить какой народ древности всё же создал курганную культуру и постараемся ответить на волнующий сегодня многих людей вопрос: чьи далёкие предки захоронены в этих курганах? Арии-индусы. Современные индийские учёные и некоторые их западные коллеги утверждают, что индоарии не являются пришлым народом на территории полуострова Индостан, и поэтому они не могли быть создателями евразийской курганной культуры. Канадский учёный Клаус Клостермайер в связи с этим пишут следующее: «Сегодня индийские ученые пишут историю своей страны заново. Один из главных пунктов пересмотра истории касается так называемой "теории вторжения ариев"; нередко ее именуют также "колониально-миссионерской", подразумевая тем самым, что она была измышлением колониальных захватчиков, у которых просто в голове не укладывалось, что какая-то более высокая культура могла быть не занесенной в "отсталую" Индию извне, и которые были убеждены, что религия может распространяться лишь путем политически подкрепленной миссионерской деятельности. Индийские ученые с самого начала указывали, что в Ведах нет упоминаний о какой-то миграции из-за пределов Индии, что все упоминаемые в Ригведе географические особенности характерны для северо-западной части Индии и что не существует никаких археологических свидетельств, которые бы подтверждали теорию арийского вторжения…В одной из недавних крупных работ приводятся «17 аргументов, почему не было никакого арийского вторжения». Пожалуй, здесь уместно будет вкратце изложить (некоторые из них- Г.Г.) и проанализировать: -Модель арийского вторжения строится в основном на лингвистических гипотезах, которые неправомерны (и ошибочны). -В древнеиндийских источниках нет никаких упоминаний о вторжении или крупномасштабной миграции – их нет ни в Ведах, ни в буддистских или джайнистских текстах, ни в тамильской литературе. Описываемые в Ригведе фауна и флора, местность и климат характерны для северной части Индии. -Расовое разнообразие скелетов, найденных в поселениях цивилизации долины Инда такое же, как и в современной Индии; среди этих находок нет никаких свидетельств появления представителей новой расы». (8). Известный американский учёный Дэвид Фроули в книге «Миф об арийском вторжении в Индию» также утверждает, что индоарии не являются пришлым народом в Индии и пишет по этому поводу следующее: «Вся теория про кочевников с колесницами была оспорена. Колесницы не являются повозками кочевников. Они использовались только в древних городских культурах, причём там, где много равнин, и речные долины северной Индии весьма для этого подходили. Колесницы совершенно не годятся для пересечения гор и пустынь, что требовалось для так называемого арийского вторжения… Расовых свидетельств такого индоарийского вторжения в Индию нет; напротив, есть лишь свидетельства непрерывного проживания там группы народов, традиционно считающих себя ариями… Существует шаблон игнорирования письменных свидетельств или превратного их толкования в угоду превалирующей идее об арийском вторжении – вплоть до изменения смысла слов Вед... Имеющиеся сейчас археологические данные не подтверждают существования индоарийского или европейского вторжения в южную Азию в какой-либо исторический или доисторический период. Вместо этого можно археологически документировать ряд культурных изменений, отражающих аборигенное культурное развитие от доисторического периода …В гимнах Ригведы нет ничего, что бы показывало, что население, говорившее на ведическом языке, было пришлым…Ясно то, что всё сооружение, выстроенное вокруг теории арийского вторжения, начинает рушиться со всех сторон». (105) Необходимо отметить, что на территории Индостанского полуострова нет и никогда не было курганных захоронений. Древние индоарии, как и их современные потомки кремировали покойников, а их прах бросали в воду священных рек Индии. Российский исследователь Сергей Рязанцев в книге «Тантология-наука о смерти» приводит некоторые сведения об этой традиционной для индусов форме погребения: «Индуистские обычаи кремации сохранились неизменными с незапамятных времен. Место сожжения мертвых – шамашан – располагается обычно на берегу реки. Погребальный костёр разжигают на пирамиде уложенных в несколько рядов дров. Если сжигают тело состоятельного человека, то в дрова непременно - добавляют несколько поленьев ароматного сандала. Обычно на этом печальном месте сооружается несколько невысоких каменных платформ. Некоторые из них под каменными же крышами, опирающимися на четыре столба, некоторые открыты небу. Для доставки тела к месту кремации индусы не используют гроб. Доставив покойника к месту кремации, его укладывают на землю. Брахманы начинают читать мантры, готовя все еще заточенную в теле душу к возрождению. После этого совершают последнее омовение и тело водружают на пирамиду дров. На колени кладут тяжелое бревно. Сын усопшего должен самолично зажечь погребальный костер. Если он хоронит мать, то огонь зажигает в ногах, если отца – то у головы. Сын и все представители мужского пола семьи семь раз обходят вокруг погребального костра. При этом они льют в огонь ароматические масла с тем, чтобы разгорающееся пламя охватило все тело покойного. Обычно прах высыпают в воду одной из священных рек, выбранных по воле покойного. В течение десяти дней в доме покойного не готовят пищу. Еду приносят друзья и близкие. Эти десять дней после церемонии кремации считаются самыми важными, так как именно в эти дни душа находит себе новую оболочку». (106) Индоевропейцы. Дж. П. Мэллори считает, что степная курганная культура к индоевропейским народам никого отношения не имеет: «Есть ли какие-то основания, позволяющие обводить кружком различные культуры от Прибалтики до Причерноморья или Прикаспия и заявлять, что все они – индоевропейские?.. Траектории европейских культур неолита и бронзы очень отличаются от причерноморско-прикаспийских… Крайне трудно доказать, что эти миграции (индоевропейских народов – Г. Г.) в начале неолита проходили через причерноморско-прикаспийский ареал, а затем в IV–III тыс. до н.э. захватывали Казахстан…Возможность объединения этих разрозненных географических элементов в единую «теорию поля», похоже, так же далека от индоевропеистов, как и построение сходной теории в физике». (68) А вот что пишут об этой проблеме российские исследователи В.Я. Петрухин, Д.С. Раевский: «Когда в XIX в. было выявлено определенное сходство между языками, столь удаленными друг от друга на современной лингвистической карте и принадлежащими столь несходным друг с другом антропологически и культурно народам, как обитатели Северной Индии и большинство европейцев, то поначалу это вызвало по меньшей мере недоумение…Эту семью родственных языков сначала называли индогерманской, а в настоящее время за ней закрепилось наименование индоевропейской… Для воссоздания картины распада индоевропейской общности и формирования отдельных входящих в эту семью языков, а также истории их носителей ключевым является вопрос о локализации общей прародины индоевропейцев, т.е. определение территории, откуда все эти языки по мере своего выделения из праиндоевропейского единства распространялись в области своего последующего бытования. В настоящее время, несмотря на длительную историю изучения этой проблемы и на применение тщательно разработанной методики языковых реконструк¬ций единства в толковании этой проблемы нет». (107) Дж. П. Мэллори пишет о том, что «За период более чем в 150 лет поиски индо¬европейской прародины не привели к решению, которое было бы принято за пределами группы сторонников конкретной концепции или тех, кто вследствие недостаточной осведомленности начинал поддерживать ту точку зрения, с которой он соприкоснулся… Самой яркой иллюстрацией этого положения является тот факт, что спустя два столетия лингвисты по-прежнему резко расходятся относительно времени и места распада индоевропейской общности и в целом не используют каких-либо приемов или подходов, которые были бы общепринятыми». (68) Академик В. В. Иванов также утверждает, что индоевропейцы не являются абори¬генным населением на территории евразийских степей: «Многие ученые до выхода нашей книги полагали, что именно Северное Причерноморье – прародина индоевропейцев. Но это противоречит расселению многих индоевропейских языков, которые с глубокой древности известны в Малой Азии и в других местах Ближнего Востока. И главное – противоречит общему культурному выводу о том, что культурные злаки, домашние животные и так далее, скорее, двигались в направлении от древнего Ближнего Востока в Европу». (102) В.А.Сафронов пишет. что: «Прародина индоевропейцев должна, вероятно, занимать среднегорье, предгорье и примыкающие к ним низинные территории. Эти данные сразу исключают из возможного варианта прародины индоевропейцев понто-каспийские степи». (53) «Степные иранцы». Российский специалист по истории древних иранцев И.Н.Медведская пишет: «Аргументы в пользу ираноязычия срубно-андроновской общности в нашей науке собраны, предъявлены, но не до конца убеждают. Ну нет же в Иране ни срубной, ни андроновской культуры!» (108). С.А.Григорьев в статье «Археологические основания ближневосточной локализации индоевропейской прародины на территории Евразии» пишет: «Не существует ни одной индо-иранской культуры южной зоны, которая формировалась под воздействием «степных» культур».(74) Л. С. Клейн утверждает, что курганные захорения резко отличаются от иранских, так как не имеют ничего общего с типично иранской заботой «о предохранении мертвых от соприкосновения с землей…Вообще преобладающие погребальные обычаи маздаистского характера у иранцев исторического времени это «башни молчания», астоданы, оссуарии, скармливание покойников собакам и птицам, срезание плоти с костей и т. п.». (108) Как известно, в Иране до принятия ислама в основном практиковались два вида погребений: каменные склепы (у ахеменидских царей) и выставление трупов (у зоро¬астрийцев). У древних иранцев основное требование к погребальному обряду - сохранить в чистоте природные стихии. Для зороастрийцев, например, неприемлемы зарывание трупов в землю и трупосожжение, которые признаются большим грехом. Зороастрийцы труп умершего выставляли на специальном сооружении (дахма) на съедение птицам. Очищенные таким образом от мяса кости в дальнейшем сохранялись в специальных сосудах - оссуариях (костехранилищах). (109) Как известно, ешё Геродот и Страбон писали о том, что во времена Ахеменидов персы натирали тело воском и хоронили умерших царей в особых гробницах или склепах, вырубленных в скалах Накше-Рустама. Маги или жрецы выставляли трупы на особого рода возвышения и погребали “не ранее того, как их разорвут птицы или собаки”. Однако уже при Сасанидах тело умершего выносилось за город, где его клевали хищные птицы; класть тело в могилу или сжигать запрещалось. Английский исследователь М.Бойс в книге “Зороастрийцы. Верования и обычаи” пишет: «Царские гробницы находятся поблизости от Персеполя. Гробница Дария находится высоко в скале на торе Накши-Рустам, в нескольких милях от Персеполя, а гробницы трех его преемников расположены рядом. Три последовавших за ними царя этой династии похоронены в похожих гробницах в скале позади Персеполя. Хотя иконография рельефов гробниц свидетельствует о правоверном зороастризме, цари придерживались незоро¬астрийского обычая сохранения своих тел, но при этом старались тщательно изолировать трупы, считая их нечистыми. Геродот пишет, как Дарий огорчился, что не может пользоваться одними из ворот Вавилона, потому что над ними покоится в гробнице набальзамированное тело бывшей царицы (Геродот I, 187). Старейшие археологические свидетельства зороастрийского ритуала похорон известны начиная примерно с 400 г. до н.э. Это высеченный в горах Ликии склеп в скале. Остальные могилы на этом кладбище принадлежат ликийским аристократам, но этот склеп отмечен надписями на арамейском и греческом языках. В последней говорится, что “Артим, сын Арзифия, сделал этот оссуарий”. Астодана (персидский), оссуарий (греческий) – “костех¬ра¬нилище, ящик дня захоронения костей”. Под именем “Артим” подразумевается, возможно, Артима, назначенный в 401 г. до н.э. персидским правителем Лидии. Оссуарий, который, как показывает греческая надпись, он соорудил для захоронения своих костей и костей потомков, состоит из двух небольших помещений, в каменном полу которых высечены прямоугольные углубления, покрывавшиеся для большей безопасности каменными крышками-плитами. Захоронения ахеменидских царей. Дахма в окрестностях Йезда. В каждом углублении—кости нескольких человек, собранные после выставления мертвых тел на открытом воздухе. Может быть, Артима происходил из царского рода. Его гробница свидетельствует, что обряд выставления трупов принят персами к концу V в. до н.э… Начиная со времен средневековья трупы оставляли на особых похоронных башнях, но в древности (по-видимому, еще в авестийское время) их бросали на оголенном горном склоне или же в пустынном, каменистом месте. Для верующих было важно, чтобы мертвое тело, выброшенное на пожирание птицам и зверям, не соприкасалось с благой землей, с водой или растениями. После того как кости очищались на ветру и под лучами солнца, их собирали и захоранивали в землю, где они должны были дожидаться Дня Суда. Такой похоронный обряд, возможно, имел своей первоначальной целью, как уже было сказано, быстрое уничтожение оскверняющей плоти и освобождение души, чтобы она могла подняться к небу». (110) «Скифы»-осетины. Как известно в Осетии никогда не существовала культура курганных погребений. До недавних времён осетины хоронили покойников в каменных склепах. Вот что по данному поводу пишет известный осетинский исследователь В.И. Абаев: «Те, кому приходилось путешествовать по Северному Кавказу в районах, населенных осетинами и ингушами, встре¬чали на своем пути странные города. В горах, довольно далеко от селений, раскинулись на большой площади маленькие домики, сложенные из камня, издалека напоминающие ульи. Когда вы подходите ближе, убеждаетесь, что эти города пусты. В окошках домов в полутьме можно различить человеческие останки: черепа, обветренные и потемневшие кости... Эти "города мертвых" - отголоски погребального обряда очень древней религии, распростра¬нившейся в эти районы из древней Персии... Сохранившийся у них обычай хоронить умерших в таких каменных склепах, не закапывая покойника, а оставляя тело на воздухе, не связан с нынешними религиозными традициями". (111) Следует подчеркнуть, что ареал распространения надземных склепов ограничивается лишь горной частью Северного Кавказа. На равнине и в предгорьях такие склепы не встре¬чаются. Они и не могли быть характерными для равнины, так как в природно-геогра¬фи¬чес¬ких условиях гор, помещенное в склеп тело мумифицируется. В равнинных условиях мумифицирование исключалось. Все эти склепы имеют по два или три лаза, через которые заносили внутрь покойника. Внутри склепов были устроены дощатые или каменные нары, на которые клали покойника. По сей день в осетинской деревне Даргавс находится крупнейший на Северном Кавказе склеповый могильник, образно именуемый «Городом мертвых». Здесь по южному склону горы Раминырах спускаются вниз к реке светло-желтые постройки, где нашли вечный покой целые поколения осетин. Этот архитектурный ансамбль «города мертвых» состоит из 97 сооружений, относящихся к трем основным типам: надзем¬ные склепы с пирамидально-ступенчатым перекрытием, надземные склепы с двускатным перек¬ры¬тием и полуподземные склепы, впущенные одной стороной в склон. Самыми мону¬ментальными и величественными являются склепы с пирамидально-ступенчатым перекрытием. В плане они квадратные. Камера деревянными настилами разделена на три этажа. Каждый этаж имеет свой четырехугольный лаз, доступный с земли. Некоторые этажи настолько наполнены погребениями, что проникнуть внутрь склепа невозможно: нет свободного места. Своды этих склепов высокие и весьма колоритные - по всем четырем граням они густо украшены рядами выступающих сланцевых полочек, а в верхней точке свода обычно ставился пирамидально отесанный камень - навершие. Полочки имели не только декоративное, но и практическое назначение - перекрывая ступени свода, они препятствовали проникновению воды в кладку свода и его разрушению. Обычай погребения в надземных склепах у осетин был связан с культом предков. Умершего хоронили в полном одеянии с мелкими бытовыми предметами. Покойников клали обычно на деревянные полки. До принятия христианства в погребальном обряде осетин немаловажная роль также отводилась ритуальному использованию огня в похоронном процессе. Одним из основных элементов этого ритуала было разжигание костра у могилы. По словам информаторов, во-первых, тем самым могила предварительно очищалась от злых духов. Во-вторых, так решали важную задачу: передать покойному в иной мир частичку огня одной из основных святынь – домашнего очага. Именно от него наиболее влиятельной женщиной данной большой семьи разжигался примогильный костер. Предварительно в доме тело умершего ставили к очагу. По дыму примогильного костра судили о жизни умершего в ином мире. Так, дым, идущий вертикально вверх, означал, что боги даровали покойному вечное блаженство. На следующий после похорон день, к вечеру, женщины отправлялись на кладбище, взяв с собой горящие угли из очага («долю золы и огня»). Рядом с могилой разводили костер». (112) Кроме этого, у осетин еще недавно бытовал странный для стороннего наблюдателя обычай разжигать огонь на короткое время непосредственно на груди трупа перед помещением в склеп, что можно рассматривать как архаичную форму посвящения покойнику его доли огня. Для этого обычно иногда использовался небольшой заряд пороха. По представлениям осетин покойник нуждался не только в одежде и еде, но и в огне. К ритуальному разведению при¬мо¬гиль¬ного костра семантически очень близок еще один осетинский обычай – «Артганан». Семья, у которой в течение года кто-либо умер, разводит костер на третий день после Нового года. Мужчины села приходят со своими дровами и бросают их в общий костер. «Тех, кто не приносил дров упрекали – разве твои покойники не нуждаются в обогревании?!». (112) Некоторые другие специфические особенности традиционного погребального обычая осе¬тин: Погребальная пища, которой снабжали умершего представлена двумя видами: 1. Питье – в глиняном кувшине или в чайнике. Кувшины, которых большинство, обычно перекрыты полотняной тряпочкой (иногда обмотанной веревкой) и сопровождаются маленьким деревянным ковшом или чашкой. «Чайнику», видимо предназначенному для хмельного напитка (вроде традиционного осетинского пива или медового напитка «ронг»), сопутствует не ковш, а бокал из рога с деревянным донцем, который насаживают на длинный носик чайника. Сколько можно судить, «чайник» с роговым стаканом являлся привилегией мужчин – и то, по-видимому, не всех, судя по сравнительно небольшому их числу по отношению ко всей массе керамики. 2. Пища – не мясная и в малом количестве: нечто вроде лепешек или творожников, которые укладывались в специальную «торбочку» – квадратную салфетку, шелковую или полотняную с шелковым квадратиком в центре, имеющую, кроме того, маленькую кожаную нашивку с отверстием – четыре конца салфетки скреплялись наверху. Как мы видим, у осетин мясная пища (в отличие от того, что постоянно имеет место в степных курганных захоронениях) в погребальном ритуале не представлена. В Осетии иногда в изголовье покойника ставили бутылку с аракой и чурек. В ходе церемонии старик, ее проводивший, разбивал бутылку и отбрасывал чурек со словами: «Эта пища и это питье да будут, сколько бы ты ни употреблял их, неистощимы для тебя, пока не достигнешь ты рая!». До настоящего времени у осетин также считается обязательным отправить еще до начала похорон долю поминальной пищи на кладбище – тем, кому выпала печальная миссия рыть могилу покойному (это могут быть его дальние родственники или соседи). В составе этой пищи, как правило, бывают и крепкие напитки. Закончив подготовку места захоронения, копатели (еще до появления траурной процессии) поминают умершего, желая ему всяческих благ в «истинном мире». 3. Следующая важная специфическая особенность осетинского погребального обряда – захоронения с мельничными жерновами. В осетинском фольклоре известен целый ряд проклятий, где пожелание смерти, гибели выражается как пожелание: «Чтобы твои жернова вертелись на твоей груди». Б.А. Калоев приводит данные о бытовании похорон с жерновами в ряде мест горной Осетии даже в 20-е гг. XX в. Интересно, что жернов возлагался только на могилу последнего представителя семьи или рода. Употребление проклятия «чтоб вы своими жерновами закрыли входное отверстие своего фамильного склепа» в тех районах Осетии, где главным видом погребений были склеповые, свидетельствует, что этот обычай был распространен и в XVI – XVIII вв. (112). Необходимо отметить, что традиционно у осетин практически все основные категории погребального инвентаря – орудия труда, оружие, культовые предметы – часто присутствуют в захоронениях лишь символически: в виде части, заменяющей целое. Так, в женские могилы постоянно клались детали ткацких станков, а также приспособлений для вязания, плетения и т. п., причем именно детали, часто сломанные в древности (или иногда, видимо, специально, при самом акте погребения). При всем многообразии возможных объяснений этого явления его стабильность для самых разных категорий предметов наводит, прежде всего, на мысль о чисто формальном исполнении требований погребального ритуала, об элементе известного плутовства со своими умершими и своими богами. Тот же мотив, вероятно, лежал в основе всего процесса символизации инвентаря вообще. У истоков процесса символизации стоит, как известно, замена ритуального убийства человека или животного символическим: так, например, коня, в частности, стали заменять на Северном Кавказе в могилах удилами еще в I тыс. до н. э. Архаической чертой в погребальном обряде у осетин является также ритуал «посвящения жены». Это когда вдова сходит в могилу, трижды ударяется головой об дно гроба и, затем отрезав косу, кладёт её на грудь умершего супруга в знак своей принадлежности ему. (112) Итак, как мы видим, археологические данные свидетельствуют о том, что современные осетины никого отношения не имеют к степной курганной культуре. Антропологические данные также свидетельствуют о существенном различии антропологических типов современных и средневековых осетин и древнейшего евразийского степного населения. Известный российский антрополог В.П. Алексеев, даже будучи приверженцем ираноязычия скифов, утверждает, что современные осетины являются потомками горцев-кавказсцев: «Из факта древности и автохтонного формирования кавкасионского типа уже был сделан вывод, что осетины представляют собой потомков местных этнических групп, населявших Центральный Кавказ с глубокой древности». (113) Как известно, генетические исследования также свидетельствуют о том, что современные осетины не являются потомками степного населения древности (афанасьевцев, андроновцев, тагарцев, скифов). Так, если у степняков в основном (90,0 %) выявлена гаплогруппа R1а1, то у 75% обследованных генетиками осетин, обнаружена гаплогруппа G и только у 2,0% обследованных выявлена гаплогруппа R1а1. «Славяне-арии». В последние годы в России и на Украине появились авторы, которые в своих публикациях пытаются доказать, что «славяне-арии» являются предками не только русских и укараинцев, но также и скифов, создателей курганной культуры. Однако, большинство учёных считают, что славяне и их современные потомки, русские и украинцы, к курганной культуре никого отношения не имеют. Так, например, украинский журналист Дмитрий Киянский в статье «И великие молчальники курганы охраняют сон степных владык» пишет: «Помню много лет назад в перерыве какой-то научной конференции знакомый археолог шепотом, чтобы никто не слышал, доказывал мне, что скифов, как таковых, в нашей истории вообще не было. Этот ученый полагал, что скифы - лишь общее название целого конгломерата разных, не очень сходных между собой народов. Однако, говорил он, заявить о подобных вещах вслух не¬возможно. За такие крамольные идеи могут запросто выгнать из института. Ведь считается, что скифы в какой-то мере наши предки... Строки из знаменитых «Скифов» Александра Блока (Да, скифы - мы! Да, азиаты – мы. С раскосыми и жадными очами!) многие вос¬при¬ни¬мают буквально, считая скифов, обитавших в глубокой древности на территории нынешней Украины, нашими непосредственными, чуть ли не прямыми предками. Так ли это?». (114) На этот вопрос Дм. Киянского отвечает заведующий отделом скифо-сарматской археологии Института археологии НАН Украины, доктор исторических наук Вячеслав Юрьевич Мурзин: «У Блока скифы - яркий поэтический образ. Называть их своими «кровными» предками, мы, конечно, не можем. Подобное утверждение спекулятивно и, что называется, высосано из пальца. Но точно также нельзя и преуменьшать их роль в становлении поздней славянской культуры. Мы связаны с ними не столько в этническом плане, сколько в духовном». (114) Известный российский учёный Л.С. Клейн в интервью журналисту В.Е. Еременко, в весьма эмоциональной форме, выразил своё отношение к интересующей нас теме: «В.Е. Скажите, пожалуйста, почему интерес публики к ариям столь силен? Публики, очень далекой от истории и археологии. Л.К. А интерес публики – он разный. Часть публики подогрета националистической пропагандой – арии, нордическая раса, бремя белого человека, арийские славяне, русские в палеолите и т. п. Книг на эти темы уйма, причем профессиональных нет. В.Е. Но ведь арии на деле не славяне и не германцы, а иранцы и индийцы? Л.К. Конечно. Но почти все авторы этих книг об ариях – любители, прочитавшие два-три учебника и переводы немецких антропологических писаний XIX – начала ХХ веков. К сожалению, молодежь часто клюет на эту пропаганду. Особенно та ее часть, которую подзуживают националистическими речениями неумные политиканы, да еще в обстановке притока мигрантов из ближнего зарубежья, который вызывает раздражение. Тут и чувства национального унижения при виде нашего реального отставания от Запада, и ностальгия по утраченной империи, хотя в этой империи господами были вовсе не они». (115) Необходимо отметить, что в последние годы некоторые российские археологи также решили внести свой посильный «вклад» в вопрос об арийских предках славян. Речь идёт о приверженцах российского археолога Г.Б.Здановича, которому удалось поднять немалый шум вокруг «славян-ариев». Вот как интерпретирует этот чрезмерный интерес определённой группы россиян к археологическому комплексу Аркаим А.А. Формозов: «Широкую известность получили за последние годы исследования поселения бронзового века Аркаим в Челябинской области. Памятник, бесспорно, интересный, заслуживающий изучения и осмысления. Ни то, ни другое по сути дела еще не завершено. Зато развернута мощная рекламная кампания. В печати фигурируют «Русская Троя», «Древнейший центр индоевропейцев», «Аркаимский период русской истории». В буклетах на английском языке, напечатанных Г.Б. Здановичем, изображен ряд любопытных предметов. Таковы своеобразные каменные статуэтки. Ни одна из них не происходит из Аркаима. Это случайные находки, может быть, и совсем другого возраста. Тут же показаны бронзовые изделия, но и они не из Аркаима, а из курганов…Создав шумиху вокруг Аркаима, Г.Б. Зданович добился многого. К памятникам подведены асфальтовые дороги с особой подсветкой. Штат экспедиции приближается к сотне человек… С экскурсией здесь побывал сам президент В.В. Путин. Реальные же плоды научных исследований новоявленной «Страны городов» не так велики. Предварительные очерковые публикации пока не получили продолжения и развития. Интересующихся чаще отсылают к журналу «Техника – молодежи» или к тезисам. Избранный круг археологов несколько раз приглашался на Аркаим, но странным образом демонстрировались им не раскопки, а лишь реконструкции древних жилищ, построенные сотрудниками экспедиции. Насколько обоснованны эти реконструкции, неясно. Спорить и сомневаться как-то неловко, тем более приехавшим в Аркаим на средства, предоставленные Г.Б. Здановичем и Л.Н. Коряковой, сумевшей получить деньги и из-за рубежа. Гостям остается только кланяться, благодарить и восхищаться». (116) А вот мнение о славяно-ариях и археологическом памятнике Аркаим российского учёного В.А.Шнирельмана. В статье «Страсти по Аркаиму: арийская идея и национализм» В.А.Шнирельман пишет: «Так, в течение последнего десятилетия в центре насыщенного этнонационалистического дискурса оказался уникальный археологический памятник Аркаим, обнаруженный археологами на Южном Урале. Неожиданно для ученых он стал использоваться различными националистами для преодоления кризиса идентичности и обоснования прав на территорию. Сложился определенный политизированный миф об Аркаиме, окрашенный в шовинистические и расистские тона…Аркаим причисляли к кругу "национальных и духовных святынь"… Термин "арийцы" стал произвольно использоваться в расширительном смысле как синоним индоиранцев или даже индоевропейцев, причем именно в этой версии Аркаим фигурирует в учебном пособии, изданном в Екатеринбурге и предназначенном для учащихся средней школы… Так как формирование огромной Российской империи в течение последних столетий шло за счет победоносных войн, тер¬рито¬риальных приобретений и быстрой экспансии русских в регионы, заселенные инокуль¬турными и иноязычными группами, не удивительно, что с ростом этнического национализма в среде местного нерусского населения и среди самих русских стал живо обсуждаться вопрос о легитимности присутствия русских в различных регионах страны. Особое беспокойство это вызвало у русских этнонационалистов, которые начали лихорадочно искать исторические аргументы, способные оправдать очевидную для них необходимость русского доми¬ниро¬вания на всей территории бывшей империи. Недавняя и средневековая история, полная завоевательных походов, мало для этого подходила. Более заманчивые перспективы откры¬вало доисторическое прошлое, позволяющее выдавать произвольные амбициозные построения за перспективные гипотезы и достаточно обоснованные теории. Русские этнонационалисты вновь открыли для себя давно отвергнутые наукой и забытые построения "славянской исторической школы", тщетно пытавшейся отождествить славян с древними ираноязычными степными кочевниками (скифами, саками, сарматами и пр.). Но и этого им показалось мало. Вооруженные данными современной археологии, они начали настаивать на том, что "предки славян" владели степным евразийским поясом еще в эпоху бронзы, а возможно, и раньше. Этих предков они все чаще отождествляли с "ариями", "арийцами", произвольно включая в эту категорию те или иные группы индоевропейцев, которые им было желательно выдать за таких предков. Тем самым завоевательная политика Российской империи представлялась в ином свете - как возвращение русских на свои наследственные земли…Чувства, которые порождает Аркаим у русских ультранационалистов, достигают иной раз патетических вершин. "Была Русь, была грамота, были свои духовные ценности - и доказательством тому Аркаим", - заявляет один из них. Ему вторит другой, считающий Аркаим "неотъемлемой частью истории русского народа". Третий безапелляционно трактует Аркаим как "символ русской славы", и его заметку об этом не без удовольствия публикуют русские ультранационалистические газеты "Русский Восток" в Иркутске и "За русское дело" в С.-Петербурге. Этот романтический взгляд на Аркаим пронизан русским этноцентризмом и призван воспитывать у русских откровенно ксенофобные настроения. Ведь он апеллирует к "великой арийской цивилизации, матери русского племени", призывает русских вспомнить о своих расовых корнях и "арийском происхождении", объявляет Аркаим "местом исхода протославянской группы арийского народа"… Впрочем, одновременно арийский миф используется и для обоснования идеи целостности и неделимости государственного единства на территории Евразии. Для ряда русских националистов Аркаим является неопровержимым доказательством того, что древние "славяне-арии" проживали в бронзовом веке на Южном Урале, имея высокую культуру, в том числе письменность, к которой якобы восходит санскрит. Именно с Южного Урала они широко расселились по Евразии. Поэтому - делается вывод - не только центральная и южная Россия, но и Сибирь, Средняя Азия и Дальний Восток являются исконно славянскими территориями». (117) Между тем, непредвзятые исследования, проводимые на территории Аркаимского археологического комплекса свидетельствуют о тюркских корнях этой культуры. Об этом пишет, например, российский исследователь Ф.Н.Петров в статье «Археологические памятники Аркаимской долины»: «Степные культуры перешли к кочевому хозяйству на рубеже II-I тыс. до н.э., в период, когда изменения природных условий в степи сделали затруднительным существование оседлого скотоводства…Существуют определенные аргументы в пользу распространения в этот период времени в восточной части Великой Степи племен тюркской языковой группы...У тюркских народов особым почитанием пользовались истоки рек и аржаны – родники с целебной водой. Считалось, что аржаны могут избавить человека не только от болезни, но и от других жизненных неприятностей. У аржанов совершали как индивидуальные, так и коллективные моления и жертвоприношения. Это был обряд, посвященный всем ландшафтным духам данного района, в том числе духу-хозяину аржана. У многих современных тюркских народов существуют образы духов рек и источников: “су иясе” у казанских и западносибирских татар, “су иеси” у казахов, “hыу эйяhе” у башкир. При этом татары различают женских духов воды – “су анасы” и мужских – “су бабасы”. Культ почитания горных вершин также хорошо известен у древних тюрок и у более поздних тюркских народов. В древнетюркских надписях Южной Сибири присут¬ствуют многочисленные указания на вечность скал и священность олицетворенной ими Бурой Земли, строки, возвеличивающие конкретные утесы или даже совсем небольшие сопки. Гора Чека – один из наиболее значимых культовых центров степного Зауралья. Наз¬вание Чека является татаризированной формой казахского Шокы - “бугор с остроконечной вершиной”, “шелом”. Свое культовое значение Чека приобрела уже в эпоху камня, о чем свидетельствуют следы неолитического святилища на вершине горы. В эпоху бронзы в северной части массива были сооружены две крупные аллеи менгиров. Их возведение в древности было связано с большими трудозатратами и применением специальных технологических приемов, поскольку центральные камни в аллеях имеют вес не менее двух тонн. Обе аллеи образуют единый комплекс, обращенный к главной вершине горы. Эпохе ранних кочевников принадлежат каменные курганы, расположенные на вершинах основных возвышенностей массива. Самый крупный из них находится на главной вершине Чеки. Эти памятниками свидетельствуют о том, что в скифо-сарматскую эпоху Чека воспринималась как сакральное пространство. На нем хоронили достаточно видных членов общества, которые в своем посмертном существовании сближались с духами природных стихий…Большинство курганов могильника Лисьи горы может быть датировано эпохой поздней бронзы и сооружено, вероятнее всего, населением поселений Лисьи горы I и Лисьи горы III. Степные курганы, создававшиеся в эпоху бронзы над погребениями, реализуется собой не только культ почитания предков. Они встраивались в структуру природного мира, а сами предки, погребенные под их насыпями, воспринимались в контексте сакрального мира природных стихий. На протяжении тысячелетий степные народы считали, что духами природных ландшафтов во многих случаях становятся души умерших именитых людей, вождей и шаманов, чьи погребения находили наиболее зримое воплощение на местности в курганных насыпях». (118) В том, что в последние годы некоторые российские авторы, в качестве наследников скифов, решили осетин заменить на славян-ариев. В этом не последнюю роль сыграли ДНК исследования. Как известно, генетики выявили, что генотип захороненных в курганах Евразийской Степи в основном состоит из гаплогруппы R1a1, а у осетин этот показатель оказался весьма низким, в то время как у некоторых славянских народов, в том числе у русских, высоким. В связи с этим, некоторые российские генетики усиленно пытаются навязать всем мысль о том, что современное население России являются генетическими потомками древних ариев –славян. Вот что, например, пишет о древнейших евразийских носителях гаплогруппы R1a1 А.А.Клёсов в статье «О неправомерном отнесении сибирских гаплотипов R1a1 к пред¬ставителям курганной археологической культуры»: «Ископаемые гаплотипы R1a1 из Южной Сибири прекрасно укладываются на ветви современных гаплотипов России. И совпадений искать не надо. Эти ископаемые гаплотипы имеют общего предка с современными русскими, восточными славянами, и их общий предок жил 4850±500 лет назад. Что вполне согласуется с датировкой ископаемых гаплотипов от 3800-3400 до 1900-1600 лет назад… 3800-3400 лет назад - это времена перехода ариев, гаплогруппа R1a1, в Индию. И предок их был, как еще раз показывают данные в нашей интерпретации - ближайший родственник восточных славян. Технически он был праславянин, но ставший праиндусом». (119) Однако, необходимо отметить, что идентичная гаплогруппа R1a1 выявлена также почти у всех современных тюркских народов: Котоны (монголязычные уйгуры) -82,0 %, Киргизы- 63,0 %, Шорцы- 58,8% Алтайцы- 53,0% Татары- 34,1 % Чуваши- 31,6% Узбеки- 30,0% Уйгуры- 28,6% Хакасы 28,3 % Карачаевцы - 27.54% Башкиры- 26,3 % Балкарцы - 25.74% Каракалпаки- 18,2% Тувинцы 14, 0% Кумыки- 13,2% Гагаузы - 12,5% Азербайджанцы - 7,0% Турки- 6,9% Туркмены - 6,7 % Казахи - 4,0% Якуты - 3,2% Кроме того генетики выявили, что «восточноазиатские» гаплогруппы (N, O, C), присущие монголидным народам, у «западных» тюркских народов (азербайджанцев, турков, туркмен, гагаузов, карачаевцев, балкарцев, кумыков) не обнаружены. Ознакомившись с этими данными по ДНК генеалогии мы можем предположить, что гаплогруппа R1a1 изначально была древнетюркской гаплогруппой. А тот факт, что у всех мужчин, захороненных в евразийских курганах, обнаружена эта гаплогруппа, является ещё одним доказательством того, что так называемые андроновцы, афанасьевцы, тагарцы, «пазырыкцы», скифы, сарматы, аланы были тюркскими народами и являются древними предками современных тюрков. Об этом в своих исследованиях пишут большинство зарубежных и российских генетиков. Так, например, российские исследователи Волков В.Г, Харьков В.Н., Штыгашева О.В., Степанов В.А в статье «Генетическое исследование хакасских и телеутских сеоков» пишут: «Практически все гаплотипы R1a1 у хакасов и шорцев входят в единую группу и отличаются от гаплотипов R1a1 других этносов, но имеют явное сходство с гаплотипами носителей тагарской археологической культуры. Таким образом, данные сеоки являются прямыми потомками тагарцев». (120) А в другом исследовании по генетике населения Южной Сибири «Эволюция и филогеография линий Y-хромосомы человека» генетики В.А. Степанов, В.Н. Харьков, В.П. Пузырев пишут, что «Большую часть в спектре вариантов Y-хромосомы в Южной Сибири занимает R1a1 (от 12 % у тувинцев до 55 % у южных алтайцев), носители которой – вероятно, древнеевропеоидное население этого региона – проникли сюда с миграциями по степной зоне Северной Евразии в эпоху от раннего неолита до бронзового века». (121). Можно предположить, что к далёким предкам современных русских эта гаплогруппа, скорее всего, попала в тот период, когда их предки с предками современных тюрков были объединены в единый эль (договорное государственное образование) . Как известно, эль это древнетюркское государство, куда на добровольной договорной основе входили пред¬ставители различных племен и народов древности (славяне, согдийцы, предки современных венгров, марийцев, монголов и т.д.). Из истории мы хорошо знаем, что такими тюркскими государствами -элями были государственные образования скифов, хуннов, гуннов, тюркютов, авар, хазар, булгар, огузов, кыпчаков. В какой-то мере элем были Золотая Орда и государство Хулагидов, а также средневековые Крымское, Казанское и Астраханское ханства в Восточной Европе. Последние крупные тюркские эли в Азии - это были тюркские государства Бабуридов, Сефевидов, Каджаров, а в Европе - Османская Империя, про¬существовавшая до начала 20 века. Как известно, в разные годы в османском эле были объединены албанцы, австрийцы, армяне, абхазы, грузины, болгары, боснийцы, сербы, хорваты, словенцы, греки, киприоты, молдаване, румыны, венгры, турки, чехи, черногорцы, украинцы, крымские татары, гагаузы, словаки и многие другие европейские народы. Как известно, османская империя просуществовала около 600 лет и не удивительно, что за время столь долгого совместного проживания в едином государстве у многих вышеперечисленных народов оказались схожие генетические данные. О таком более раннем тюркско-славянском союзе пишет российский автор Г.Н. Клей¬менов в своей книге «История русской равнины»: «На среднем Дунае праславяне появились вместе с гуннами. Выйдя к границам Византии, славяне ещё долгое время не представляли самостоятельной политической силы. Они участвовали в войнах, но предводительствовали ими другие – гунны, авары. Примерно сто лет они осваивались в пограничье империи, а затем постепенно славяне стали переходить от участия в набегах к заселению весьма опустевших к этому времени Балкан...По мнению ряда исследователей, именно авары стали той силой, которая привела в движение славянские племена и вывела их на историческую арену. Начиная с последних десятилетий VI века, на пространстве от Венского леса и Далмации на западе до Потисья на востоке возникает аварская культура. Ее создателями были не только авары, но и более крупные племена, которые находились в их подчинении. Наиболее многочисленную часть населения Аварского каганата составляли славяне». (122) О древнем тюркско-славянском союзе также пишут В.Я. Петрухин, Д.С. Раевский: «Славяне и степные номады, по-преимуществу тюрки, были «обречены» на соседство и взаимодействие самим ходом истории… Славяне участвовали не только в походах тюркоязычных болгар и варяжской руси: согласно византийским источникам, с момента появления славян на дунайской границе империи в VI в. они действовали совместно с кочевниками… В «Истории франков» Фредегара, составленной около середины VII в., говорится, что «Каждый год гунны приходили к славянам, чтобы провести у них зиму, они брали тогда жен и детей и пользовались ими, и к довершению остальных насилий славяне должны были [еще] платить гуннам дань». Данные археологии делают очевидными «за¬кон¬ные» брачные узы, связующие древних тюрков (гуннов, авар, хазар, булгар) и «славянских жен». (107) Как известно, похоронный обряд является одним из наиболее консервативных эле¬ментов культуры благодаря устойчивости определяющих представлений, на базе которых он сформировался. Из числа специфических элементов древнеславянского погребального обряда следует назвать: погребальное сооружение в виде человеческого жилища (домовины) и захоронение праха умершего в обычном горшке для еды. Древнеславянский погребальный обряд-домовина. Учёные считают, что причину появления новых представлений о какой-то внутренней связи между посудой для еды и местопребыванием праха предка следует искать, очевидно, в главной религиозной задаче первобытных земледельцев – в изобретении магических средств для обеспечения своей сытости, благополучия. Погребальный обряд древних славян подробно рассмотрен в работе С.А.Андреевой: «Горшок с прахом предка зарывался в землю и прикрывался сверху домовиной или кур¬ганом. Горшок для варева становился не только вместилищем праха, но и как бы постоянным напоминанием предку о первых плодах, о празднике благополучия. Связующим звеном между богом неба, богом плодоносных туч (отсюда “тучный”) и кремированными предками, души которых теперь, по новым представлениям, уже не воплощаются в живые существа на земле, а пребывают в небе, явился тот горшок, в котором уже много сотен лет первобытные земледельцы варили первые плоды и специальным празднеством благодарили бога Отсюда оставался только один шаг до появления обряда захоронения останков кре¬миро¬ванного предка в простом горшке-урне, зарытом в кормилицу-землю. Обряд трупо¬сож¬жения, идея которого заключалась в вознесении души умершего человека к небу, в какой-то мере отрывал умерших от земли. Аграрно-магическая обрядность навсегда осталась соеди¬ненной с местом захоронения умерших, с домовиной на кладбище, под которой захоронен в горшке-урне прах предка. Обряд захоронения в урне объединял следующие идеи: представление о бестелесной душе (сожжение), заклинательную силу горшка для первых плодов (урна-горшок с прахом предка-покровителя), заклинание плодоносящей силы земли (зарытие урны в землю) и создание модели дома данной семьи (домовина над зарытой урной с прахом предка членов семьи). На праславянской территории (в её западной половине) прах предка начали насыпать в горшок в XII – X вв. до н. э., а до этого на всей прародине славян встречаются сосудооб¬разные конические предметы с большим количеством отверстий, своей формой напоминающие синхронные им печки-горшки с небольшим количеством отверстий. Вместилище праха – горшок для приготовления пищи – связывал воедино идею культа предков и магическое содействие предка благополучию живых. Первым, кто описал погребальный обряд древних славян был, живший в XIII в. монах Киево-Печерской лавры Нестор – автор «Повести Временных Лет». Рассмотрим текст Нестора, относящийся к славянам лесной зоны: “А Радимичи и Вятичи и Север одни обычай имеяху – живяху в лесе, якоже вьсякый зверь … И аще къто умьряше, – творяху тризнy над нимь. И посемь сътворяху краду велику и възложаху на крадy мьртвьца и съжьжаху и. Посемь, събравъше кости, въложаху в судину малу и поставляху на стълпе на путьх, еже творять Вятичи и ныне. Сиже творяху обычая и Кривичи и прочий погании, не ведуще закона божия, нъ творяще сами собе закон”. Описание Нестора очень точно соответствует археологическому понятию “полей погребальных урн”. Окончательно утвердиться в этом мы сможем после того, как разберем всю погребальную терминологию Нестора, ставшую частично непонятной уже в XIII в.». (123) Археологические истоки славянского обряда трупосожжения пока не могут быть выявлены в весьма отдаленной древности. Вполне определенно история славянского ритуала кремации умерших может быть прослежена начиная с позднего этапа бронзового века на протяжении более полутора тысяч лет. Ретроспективным путем (от раннего средневековья в глубь веков) цепь археологических культур, связываемых со славянским этногенезом, внизу пока завершается лужицкой культурой (последнее столетие II и первая половина I тысячелетия н.э.). Погребальными памятниками лужицкой культуры являются бескурганные могильники, нередко насчитывающие по нескольку сотен захоронений. Обряд погребений - трупосожжение. Кремация умерших совершалась на стороне, вне могильника. Собранные с погребального костра остатки трупосожжения (пережженные косточки с пеплом) помещались в глиняную урну, которую ставили в неглубокую могильную яму, или ссыпали непосредственно в подобную могильную яму. В них иногда помещали еще глиняные сосуды, вероятно, с жертвенной пищей. Погребальный обряд славян в позднелатинский римский периоды не претерпел каких-либо существенных изменений. Как и в более раннее время в Повисленье и в смежных с ним регионах безраздельно господствовал обряд сожжения умерших на стороне с последующим помещением кальцинированных костей с остатками погребального костра на дно могильной ямы. Преобладающими были безурновые и безинвентарные погребения. Археологи ссылаются на сходство погребального обряда (трупосожжение в различных его вариантах) у славян и племен лужицкой, поморской, пшеворской, зарубинецкой и черняховской культур. При этом они обычно ссылаются на свидетельство русского летописца об обычаях восточнославянских племен: радимичей, вятичей и северян. Когда у этих племен кто-либо умирал, сообщает летописец, по нему творили тризну, делали большой костер, клали на костер мертвеца и сжигали, а потом, собрав кости, складывали в малую посудину и ставили на придорожные столбы. Академик Б.А. Рыбаков писал, что у славянских народов одним из самых архаичных обрядов является погребения праха в урне. Урна могла устанавливаться на столпе. Столп ставился на перекрестки дорог. Получалось, что прах предка оберегает поселение. Столп мог иметь вид домовины – небольшого домика, который мог стоять на столбах или на башне. Российские исследователи А.З. Винников и А.Т. Синюк в статье «Дорогами тысячелетий» пишут: «До принятия христианства на Руси, а в некоторых районах и много позднее умерших сжигали. Огонь— вот что почиталось, чему преклонялись; ничто не могло уравняться с его силой! Огонь горел в самых священных местах. У славянских племен было особое уважение к очагу, были обычаи гадания на углях, золе, пламени. Огню приносили жертвы, все важнейшие праздники проходили при особом почитании огня. На месте будущего захоронения, там, где предполагается насыпать курган, готовились принять остатки кремации. Сооружали деревянную камеру размером 1х2 метра, высотой около полуметра из дубовых плах. Это был ящик с крышей и полом, но с одной из сторон стенка отсутствовала и камера была открыта. Лишь после этого с погребального костра собирали остатки кремации человека и животных и, очистив их от золы, пепла, а может быть, даже и помыв, помещали в глиняный сосуд (горшок, миску) и ставили в погребальную камеру». (125) Итак, мы убедились, что погребальный обряд славян существенно отличался от аналогичного обряда древнейшего скотоводческого населения Евразийской степи. Вывод: предки современных русских никого отношения не имеют к курганной культуре евразийской степи. Дмитрий Верхотуров в статье «Скифы между тюрками и славянами» пишет: «До начала XVIII века в литературе полностью господствовало верное представление о том, что предками тюрков были скифы. Это положение было позже доказано археологами, которые нашли целых пятнадцать параллелей между материальной культурой скифов и тюркских народов. 15 признаков - это значительно больше того, что можно было бы считать случайным совпадением. Вот это и не хотят никак признавать патриоты. Не хотят сказать, что на самых ранних этапах сложения древнерусского государства огромное влияние оказали тюркские народы: печенеги, половцы, хазары, булгары и другие. Если признать это влияние, то нужно будет признать влияние тюрков на сложение уже и русского народа, и сказать, что русский народ - это не чистые славяне, а народ полуславянского - полутюркского происхождения, наподобие дунайских болгар, в которых слились дунайские славяне и булгары. Вот это для патриотов страшно. Это разрушает их мировоззрение до основания. Отсюда и стремление удревнить славян настолько, чтобы там, в глубокой древности никаких тюрок не было, и была бы отговорка насчет того, что "был же древний и чистый корень".Расставание с мифами о скифах-славянах и признание их тюрками ставят перед историками и археологами нелегкие вопросы. Придется признавать, что тюрки имели сильнейшее влияние на восточных славян, на сложение Киевской Руси, на сложение древнерусского государства и всего русского народа. Кому-то это, может быть, неприятно, но уйти от этого не получиться».(126) Итак, мы выявили, что ни у одного из так называемых «арийских» народов не было традиций курганных погребений. Ни индусы, ни индоевропейцы, ни арии иранцы, а также проосетины и славяне не хоронили своих близких в курганных могильниках. И, естестественно, что никакого отношения к евразийской курганной культуре не имеют. Древние тюрки – создатели курганной культуры Как известно, евразийские курганы были не просто насыпями над могилами. Они были своеобразными храмами. С их появлением религиозная жизнь выходит за пределы посе¬лений. У курганов собирались общины, чтобы почтить память умерших, принести жертвы богам, произвести праздника, решить важные дела. Курганы через чествования предков олицетворяли для степняков их исконную связь с определенной территорией. Возвышаясь над степными просторами, они обозначали территории расселения скотоводов и пути их передвижения. На вершине многих курганов устанавливались вертикально камни, напоминали человеческую фигуру, а впоследствии антропоморфные скульптуры. Первые курганы появились свыше пяти тысяч лет тому, в первой половине III тысячелетия до н.э. Наиболее значительное курганное строительство развернулось во времена эпохи бронзы (III-II тысячелетия до н.э.), когда в евразийских степях существовали ямная культура, катакомбная культура и срубная культура. В настоящее время в ареале расположения евразийских курганов проживают десятки тюркских народов, а также славянские народы (русские, украинцы) и практически отсут¬ству¬ют ираноязычные народы. Ранее мы уже убедились, что современные западные европейцы, арии-индусы, славяне, иранцы (персы, таджики, осетины), а также их далёкие предки с курганной культурой никак не были связаны. Рассмотрим некоторые письменные, археологические, антропологические и этнографические данные, подтверждающие идентичность древних тюрков и населения, создавшего евразийскую курганную культуру. Необходимо отметить, что для большинства не политизированных учёных никогда не было большим секретом то, что создателем Евразийской курганной культуры являются именно предки современных тюркских народов. Например, известный итальянский учёный Марио Алинеи без всяких сомнений пишет об этом: «В четвертом тысячелетии до нашей эры курганные народы распространились по всей области к северу от Черного моря, по северной Европе, и вероятно к востоку от естественного барьера Уральских гор. Слово курган на тюркском языке означает холм или могила. Курганная культура характеризована ямными могилами или курганами, т.е. специфическим методом похорон. Самые ранние курганы находятся к северу от Черного моря, откуда они распространяются примерно к 2000 г. до н.э по Центральной Европе, пересекая Днепр. Везде, где рас¬пространяется Курганная культура, это отмечается общими элементами в отличие от окружающих культур Бронзового века... Традиция возведения курганов на могилах всегда была одной из самых характерных особенностей алтайских (тюркских- Г.Г.) степных кочевых народов, от их первого исторического появления до позднего Средневековья. Как известно слово курган не русского, не славянского, и не индоевропейского происхождения, а заимствование из тюркских языков. В моих книгах я привел доводы в пользу алтайской (тюркской- Г.Г.) аборигенности в Евразии… Слово курган ‘погребальная насыпь’, проникло не только в Россию, но и во всю Юго-Восточную Европу (Русс. kurgán, Укр. kurhán, Белорусс. kurhan, Пол. kurhan, kurchan, kuran 'насыпь'; Рум. gurgan, Диал. Венг. korhány), и является заимствованием из Тюркского: Др. Тюрк. курган 'укрепление', Тат., Осм., Кум. курган, Кирг. и Джагат. korgan, Каракир. korqon, все от Тюрко-Тат. kurgamak 'укреплять', kurmak 'возвести'. Область распределения его в Восточной Европе близко соответствует области распространения Ямной или Курганной культуре в Юго-Восточной Европе. Как известно, Ямная, или Курганная культура идет от степной культуры называемой Средний Стог. Именно в пределах этой культуры впервые произошло приручение лошади и верховая езда. Средний Стог, как и Ямная культура, согласно этой гипотезе, являются Тюркскими, и это означает, что Тюркские народы были первыми, кто успешно приручил лошадей, и передал это новшество соседним народам». (13). Известный советский археолог А.Н.Бернштам считает что: «Прослеживая по архе¬оло¬гическим памятникам историю развития кочевых обществ и выявляя автохтонный процесс их развития, мы приходим к выводу, что там, где начиная с эпохи бронзы, шел процесс формирования кочевого общества, там конечным результатом процесса являлся тюркский этногенез». (2) По мнению большинства учёных, этнокультурные особенности древних тюрков, пол¬нее всего, отражены в их погребальном обряде. Вот что пишет о погребальном обряде тюрков российская исследовательница С.А.Плетнева в книге «Кочевники средневековья»: «Именно в погребениях прослеживается наибольшее количество черт кочевничества: это, как правило, погребения всадников с останками коней, сбруей, нередко роскошно изук¬рашенной, оружием – также часто богато орнаментированным и разнообразных укра¬шений одежды – изделий своих и чужих ремесленников. Наиболее живые рассказы о кочевнических погребениях помещены в хронике Таншу, у Ибн Фадлана, у Карпини и Рубрука. Так, китайский летописец пишет о тюрках: «Тело покойника полагают в палатке. Сыновья, внуки и родственники обоего пола закалывают лошадей и овец и, разложив перед палаткою, приносят в жертву; семь раз объезжают палатку на лошадях... Потом в избранный день берут лошадь, на которой покойник ездил, и вещи, которые он употреблял, вместе с покойником сжигают: собирают пепел и зарывают в определенное время года в могилу. В день похорон, так же как и в день кончины, родные предлагают жертву, скачут па лошадях и надрезывают лицо. В здании, построенном при могиле, ставят нарисованный облик покойника и описание сражений, в которых он находился в продолжении жизни. Обыкновенно, если он убил одного человека, то ставят один камень. У иных число таких камней простирается до ста и даже до тысячи. По принесении овец и лошадей в жертву, до единой вывешивают их головы на вехах». Ибн Фадлан писал о похоронах гуза таким образом: «Если умрет человек из их [числа], то для него выроют большую яму в виде дома, возьмут его, наденут на него его куртку, его пояс, его лук... оставят перед ним деревянный сосуд с набизом, принесут все, что он имеет, и положат с ним в этом доме. Потом посадят его в нем, и дом над ним покроют настилом и накладут над ним нечто вроде купола из глины (курган.— С. П.). Потом возьмут его лошадей и в зависимости от их численности убьют из них сто голов, или двести голов, или одну голову и съедят их мясо, кроме головы, ног, кожи и хвоста. И право же, они растягивают это на деревянных сооружениях и говорят: «Это его лошади, на которых он поедет в рай». (127) Как известно, на сегодняшний день, самым древним тюркским народом о котором нау¬ка располагает достаточно обширным историческим, археологическим и антро¬пологическим материалом являются хунны. Вот как описывает погребальный обряд хуннов российский учёный Л.Л.Викторова в книге «Монголы»: «Наибольшей информативностью в этнокуль¬тур¬ном отношении обладают знаменитые погребения хуннских шаньюев в горах Ноин-Улы. Осо¬бенно знатных хоронили под курганом с каменной наброской, сооружая возле них жерт¬венники. Под курганом находилась ориентированная по сторонами света пог¬ребальная камера, которая была сделана в виде двух срубов, заключенных один в другом и раз¬де¬лен¬ных коридором, т. е. во внешнем и внутреннем гробах. Гробы ставились во внут¬рен¬ний сруб. Пог¬ребенного клали головой на север. С ним хоронили богатый и разнообразный инвентарь, сос¬тоявший из оружия, одежды, обуви, головных уборов, украшений и других предметов». (128). Необходимо отметить, что большинство археологов утверждают, что хуннские погре¬бения в Ноин-Улы похожи на курганы Пазырыка. Как известно, в некоторых Пазырыкских и Ноин-Улинских курганах благодаря суро¬вым природным условиям Горного Алтая и севера Монголии, а также особенностям погребальных сооружений (двойные погребальные камеры с полом и двойным, тройным и даже шестирядным бревенчатым перекрытием сверху) в глубоких, вырытых в глинистом грунте могильных ямах, перекрытых в средней части линзами мерзлоты, а снизу заполненных водой, сохранились предметы из органических материалов, которые, обычно, не доходят из столь глубокой древности. Ранее мы уже писали о Пазырыкских курганах, а вот как описывает Ноин-Улинские курганы российский учёный П. К. Козлов: «Много труда было затрачено в свое время для установки большой капитальной деревянной погребальной камеры-гробницы с прахом и убранством знатного покойника. Огромные глубокие могилы рылись саженными уступами, с выходом лестницей в полуденную сторону; с этой же стороны и по этому же сходу и вносили торжественно покойника. Большой массивный деревянный гроб, в своем шествии вниз, останавливается на дне могилы, в том же направлении от юга к северу. Внутри гроб отделан узорчатыми тканями, а снаружи - черным лаком с цветными рисунками и золотом; под гробом на полу разостлан ковер с шитьем бегущего во всю прыть рогатого лося, с крылатою рысью на спине, теребящей зубами и когтями свою жертву, или рассвирепевшего быка, дерущегося с леопардом. Ковер оторочен цветной шелковой, со сложным орнаментом, тканью. На стенах погребальной камеры и прилежащих коридоров висят тонкие шелковые драпировки, а поверх их - шерстяные темно-коричневые вышивки с фигурами людей, иногда важных сановников или вождей, на белом породистом коне, окруженных блестящей свитой, или просто охотника со стрелою, направленной в огромную птицу, со змеею в клюве». (129) Известный российский археолог А.А.Тишкин в автореферате докторской диссертации «Алтай в эпоху поздней древности, раннего и развитого средневековья» пишет, что «К середине VI в. до н.э. культура населения Алтая существенным образом меняется. Это свя¬зано с проникновением сакских племен, а также с приходом из Малой Азии сильной кочевой орды, подчинившей местные народы. В результате сложилась новая общность, получившая в археологии название «пазырыкская культура»… Во II в. до н.э. на Алтай проникло новое население, которое сыграло главную роль в становлении булан-кобинской культуры… Генетическая связь погребальных комплексов булан-кобинской культуры с аналогичными объектами тюрок, на наш взгляд, несомненна. Следовательно, именно полиэтничное «булан-кобинское» население составило местный компонент новой общности, принявшей вскоре после 460 г. самоназвание «тюрк». Тюркская культура сохранила многие предшествующие элементы, но вместе с тем появились и весьма существенные новшества». (130) Древнетюркские котлы являются наиболее выразительной «этнографической» чертой тюркского сообщества, по которой мы можем судить о его распространении в европейской степи и лесостепи. Все они примерно одинакового размера и формы (полуяйцевидные, вытянутые, на поддонах). Их ручки и тулова пышно украшены геометрическим орнаментом. Готовить пищу в таких котлах вряд ли целесообразно. Они слишком красивы и дороги для утилитарного использования. Скорее всего, эти котлы несли смысловую нагрузку, а именно были «символами единства» – в данном случае единства патриархальных семей – кошей, из которых и состояло общество периода военной демократии. О символическом значении котлов свидетельствует один из рассказов Геродота о скифах. В местности Эксампей, лежавшей где-то между Днепром и Днестром, «один скиф¬ский царь по имени Ариант пожелал узнать численность скифов. Он приказал для этого всем скифам принести по одному наконечнику стрелы и каждому, кто не послушается, грозил смертью. Тогда скифы принесли такое множество наконечников, что царь решил воз¬двиг¬нуть из них себе памятник: он повелел изготовить из наконечников... медный сосуд и выс¬тавить в Эксампае». Сосуд был огромным – толщина его стенок равнялась шести пальцам, а объем – 600 амфорам. Царь Ариант был главою большого скифского объеди¬нения, и его «котел», отлитый из стрел (что также символизирует объединение), отличался громадными размерами. «Таким образом, и в скифское, и в гуннское, и в половецкое время «котел» был символом единения: чем больше котел, тем больше группа, «кормящаяся» от него!». (127) О том, что верхняя одежда – одна на из важных этнокультурных особенностей на¬писано немало книг. Так, например, Л.Л.Викторова пишет о том, что по одежде «древние народы с первого взгляда различали «своего от чужого… С. И. Руденко полагает, что в ком¬плексе ноин-улинские памятники наиболее близки к древним алтайским и западно¬си¬бир¬ским, а культурная традиция хуннов явно прослеживается у современных казахов, киргизов и башкир в типе одежды, обуви, головных уборов, прикладной искусстве и пр.». (128) О том, что верхняя одежда — одна на из важных этнокультурных особенностей написано немало книг. Так, например, Л.Л.Викторова пишет о том, что по одежде «древние народы с первого взгляда различали «своего от чужого… С. И. Руденко полагает, что в комплексе ноин-улинские памятники наиболее близки к древним алтайским и западносибирским, а культурная традиция хуннов явно прослеживается у современных казахов, киргизов и башкир в типе одежды, обуви, головных уборов, прикладной искусстве и пр.». (128) Вот что пишет о войлочных мужских головных уборах российский археолог Н.В.Полосьмак: «К настоящему времени на Укоке найдено три целых войлочных шлема и три войлочных мужских головных убора других фасонов… Аналоги пазырыкским воинским шлемам обнаружены благодаря удивительной сохранности вещей из органических материалов в погребениях северо-западного Синьцзяна. В могильнике эпохи бронзы Гу му гоу на головах мумий европеоидных людей были найдены невысокие войлочные колпаки, сшитые из двух деталей, которые можно интерпретировать как прототипы войлочным колпакам-шлемам евразийских кочевников: скифов, саков и юэчжей (пазырыкцев) в том числе… Головные уборы пазырыкцев - это их племенной символ. На них расположены духи-помощники, олицетворяющие верхний, светлый мир, в который они возможно "улетали" после смерти. Слово "улетел" в значении "умер" отражает целый комплекс религиозных представлений, связанных как с путешествием умерших на небо у древних тюрок, так и с путешествием шаманов у современных алтае-саянских народов... Интересно, что и на каменном изваянии головы Кюль-Тегина, обнаруженном в 1957 г. в Хошо-Цайдаме (Монголия), изображен высокий головной убор, всю переднюю часть, которого занимает фигура птицы с раскрытыми для полета крыльями.Вся положительная символика связана с главным в костюме - головным убором. Именно ему принадлежит охранительная функция. Так, например, у алтайцев существовало представление "о том, что если приснится, что человек потерял шапку, то он умрет". (131) Английская исследовательница Тамара Райс в книге «Сельджуки» пишет что «В.В. Бартольд отмечал интересную вещь: упомянутое в орхонских надписях поверие — что покидающая тело душа умершего превращается в птицу или насекомое — и в настоящее время находит отражение в речи оттоманских турок. Так, говоря о смерти, они часто употребляют фразу «он стал соколом». (132) Головной убор Головной убор Головной убор казашек «саукеле» «таримских мумий» алтайской принцессы Реконструкция женского Казахский костюм невесты костюма «пазырыкцев» А вот что о женском головном уборе из пазырыкского кургана пишут российские исследовательницы Л.Л.Баркова и Е.И.Чехова в статье «Войлочный колпак из второго Пазырыкского кургана»: «В 1947 г. С. И. Руденко раскопал Второй Пазырыкский курган, относящийся к V-IV вв. до н. э. В кургане было найдено большое количество предметов одежды, деталей головных уборов, выполненных из разнообразных материалов: кожи, меха, войлока. К числу таковых относится головной убор из войлока, найденный в трех фрагментах. Колпак выкроен из двух кусков плотного, толстого, 4-5 мм толщиной, войлока коричневого цвета. Напомним, что аналогичный войлочный колпак был найден в богатом женском погребении в кургане № 1 могильника Ак-Алаха-3 на Укоке (юг Горного Алтая), относящегося к V-IV вв. до н. э. Колпак представлял собой высокий головной убор (84 см) с небольшими полями и так же, как Пазырыкский, был окрашен в красный цвет. Ближайшей аналогией акалахским и пазырыкским колпакам являются войлочные головные уборы, высотой до 60 см. надетые на головы женских мумий, обнаруженные в могильнике Субаши (Синьцзян) IV в до н. э. Интересно, что у казахов существовал похожий головной убор, так называемый саукеле. Он представлял собой конусообразный каркас высотой до 70 см. Саукеле обычно обтягивался сверху сукном или бархатом и украшался бисером, подвесками. Этот головной убор не был каждодневным. Его надевали лишь тогда, когда девушка выходила замуж. Невесте волосы заплетали в две косы и на голову надевали саукеле. Он переходил но наследству от матери к дочери».(133) О сходстве многих предметов быта древнейшего скотоводческого населения Евразии пишут многие исследователи. Например, известный советский археолог А.Д.Грач писал, что «Неправомерно не замечать очень широкого распространения у кочевников деревянной, а также берестяной посуды — такая посуда бытовала в Центральной Азии и на Алтае в скифское, гунно-сарматское и древнетюркское время, и подобное положение сохранилось вплоть до XIX-XX вв…Надёжным историко-этнографическим индикатором кочевого образа жизни древних племён справедливо считается присутствие в погребениях предметов конского убора или сопроводительных захоронений коней. Этот индикатор надёжно «работает» при интерпретации памятников самых разных исторических эпох — от скифского времени до средневековья и нового времени». (134) Другим важным индикатором, по мнению учёных, свидетельствующим об образе жизни древних тюрков, является наличие в погребениях остатков различных частей бараньих туш. Как известно, во многих случаях в курганах обнаружены остатки ритуальной пищи, представленной костями овец. Необходимо отметит, что эти находки дают вполне ясное представление о составе стада у древнего скотоводческого населения Евразийской степи. В те далёкие времена основу поголовья домашнего скота у древних тюрков составляли лошади и овцы. Из шерсти овец изготавливались ткани, образцы которых сохранились в промёрзших курганных усыпальницах. Именно в эпоху древних тюрков доминирующим стало разведение мясных жирнохвостых овец. Длительное существование отгонного животноводства связано с необходимостью сезонных перегонов животных на большие расстояния иногда по бесплодным местностям. Поэтому некоторые породы овец «решили» вырастить «про запас» специальные курдюки - жировые образования на месте хвоста. Такое приспособление позволяет овце легко переносить кочевья и жить в таких местах, где дикого муфлона ожидает быстрая и неминуемая смерть. Вот что об этом пишет Марио Алинеи: «В некоторых могилах были найдены кости хвостов овец. Хвосты курдючных овец предназначались покойникам в качестве сопроводительной пищи. Сами курдючные овцы, выращивались тюрками, с тех пор как началась история. В отличие от европейских пород, эти овцы выращивают огромные хвосты (по тюркски 'куйрук'), подобно горбам верблюдов, жир и костный мозг, подобные вещества запасены в их хвостах, так как в горбах верблюдов, и сами овцы более приспособлены жить в засушливой стране». Судя по материалам курганов пазырыкского времени, основной хозяйственной деятельностью у племен, населявших Южную Сибирь было кочевое скотоводство. Основу домашнего скотоводства составляли овцы мясной породы (курдючные овцы). Погребальный обряд пазырыкцев свидетельствует о том, что курдюк был одной из самых ценимых и излюбленных частей барана. В 2006 году в горах на границе республики Алтай и Монголии обнаружена могила воина, возраст которой больше двух тысяч лет. Находка сделана сотрудниками Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Вот что об этой находке говорит зам. руководителя Сибирского отделения РАН В.И.Молодин: «На ледяной подушке мы нашли прекрасно сохранившийся укрытый войлоком лиственничный сруб, на нем останки двух лошадей с упряжью, а внутри - в меховых шитых одеждах останки воина со снаряжением. Мужчина был в тонкой работы шапке и шубе: из сурка - верх, из овчины - подкладка, низ оторочен беличьим мехом, воротник соболий… Войлочные штаны, меховые ботфорты, останки мягких тканей. Все прекрасно сохранилось. Здесь же глиняный, деревянный и роговой сосуды на войлочных подставках, деревянное блюдо с бараньим курдюком, железный нож». (135) Курдючные овцы Знаменитый российский тюрколог В.В.Радлов в книге «Из Сибири» следующим образом описывает курдючную овцу: «Характерным признаком киргизской овцы является ее жировой нарост (куйрук). Он формируется с ранного возраста и состоит из двух толстых сальных подушек, отделенных друг от друга хвостовыми позвонками. У взрослых овец этот курдюк приобретает большие размеры и может весить до пуда. Такой курдюк животное уже не в силах носить и с трудом волочит его по земле на согнутых задних ногах. Киргизы говорят в таких случалх кой куйругун шауланады, и тогда человек приходит па помощь бедному животному и укрепляет под хвост подставку на двух колесах, с ее помощью животному становится легче передвигаться. Киргизские овцы не могут потерять в других землях свои курдюк точно так же, как другие виды овец — обрести его в киргизкой земле. В Кулундинской степи киргизские овцы живут вместе с русскими. Если бараны в стаде — русские, то у новорожденных овец курдюк уменьшается, но исчезает совсем он лишь в третьем поколенни. Если же в стаде киргизские бараны-производители, то постепенно появляются курдюки». (136) Необходимо отметить, что во времена В.В.Радлова в России киргизами называли современных казахов, а современных киргизов называли кара-киргизами. Как известно, в эпоху бронзы и раннего железного века у скотоводческих народов различные бараньи кости могли применяться одновременно для игры, для гаданий, в качестве оберегов и погребального инвентаря. В курганах, которые расположены на обширных территориях Средней Азии, Восточной Азии, Урала, Сибири, Поволжья, Кавказа и Закавказья и Восточной Европы археологи периодически находят бараньи косточки (ашык - «альчик»). Так, например, Марио Алинеи пишет, что «Коленные кости овец были найдены во многих могилах (особенно могилах детей) по всем европейским местам. Коленные кости овец - игральный предмет». (13) Российская исследовательница А.В. Давыдова в статье «Иволгинский комплекс (городище и могильник) — памятник хунну в Забайкалье» пишет, что «В погребальном инвентаре Иволгинского могильника изделия из кости ограничены и главным образом представлены оружием — накладками на лук (только концевыми) и наконечниками стрел с расщеплённым насадом. Иногда в могилы клали альчики, полые трубочки-игольники и ложечковидные застёжки. Игральные кости — ими служили альчики с прочерченными знаками, отверстиями, зазубринами и без них. Костерезание может быть названо самым распространённым домашним ремеслом хунну…Характер, формы костяных и роговых изделий, находящих широкие аналогии в культурах сибирских кочевников, как скифского, так и гунно-сарматского времени (Тувы, Алтая, Минусинской котловины), подтверждает исключительно степное происхождение костерезного ремесла. Особенно близкие аналогии, почти полное тождество, костяные изделия Иволгинского комплекса находят в материалах тесинских памятников Минусинской котловины». (137) Необходимо отметить, что с давних времён тюркские мальчишки любили играть в «альчики» - по тюркски ашыг ойну. У многих современных тюркских народов эта игра существует до сих пор. А название ашык –«альчик» сохранилось в большинстве современных тюркских языках: древнетюркский по М.Кашгари – ašuq, азерб.- aşıq, турк.- aşık, туркмен.- aşıq, татар.- aşıq, узбек.- oşıq,, уйгур.- oşuq, казах.- aşıq, киргиз.- aşıq, каракал.- asıq, балкар.- aşıq, башкир.- aşıq, караим.- aşıq, кумык.- aşıq, ногай.- asıq, алтай.- azıq, чуваш.-аšăк. Видимо, русские мальчишки играть в альчики научились у своих тюркских соседей. Вот что об этом слове написано в этимологическом словаре М. Фасмера: «а́льчик -"костяшка, суставчик из ноги молодого рогатого скота…Заимств. из тюрк., тат., крым.-тат., азерб. alčy -"одна из четырех граней игральной кости", казах. alšy -"вогнутая сторона игральной кости". (22) Ашык-альчики Казахстан, Атырау Каракалпакский исследователь Х.Есбергенов пишет о некоторых древнетюркских ритуалах, связанных с ашыком -«альчиком»: «Одной из форм проявления культа предков является закапывание последа ребенка под порогом юрты, чем стремились сберечь жизнь последующих детей. Причем необходимо отметить, при рождении сына послед закапывали под порогом вместе с костью для игры асык (алъчик). Если рождалась дочь, то с последом закапывали просо. Этот ритуал, видимо, был вызван представлением о тесной связи последа и новорожденного, и поэтому осуществлялся ряд мер по охране последа. Обычай закапывания последа с костью для игры и просом, видимо, был связан с полукочевым типом хозяйства: асык символизировал скотоводство, а просо — земледелие. Аналогичные обычаи закапывания последа и связанные с этим обряды и верования были и у других народов Средней Азии и Казахстана. По данным Г.П. Снесарева, в Хорезме узбеки всюду послед зарывали в доме, у порога его дверей. Вместе с ним помещали альчик, если желали, чтобы следующим ребенком был мальчик. Узбеки при рождении сына также послед закапывали под порогом с асыком. А.Л. Троицкая, описывая обряды оседлого населения бывшего Ташкентского и Чимкентского уездов, отмечает, что послед закапывают с ошиком (альчик), если родился мальчик, с куклой, если - девочка, в той же комнате, в углу, или у порога, выбирая место, где меньше ступают. Истоки этого обряда связаны с древними традициями народов Средней Азии. Об этом свидетельствуют археологические данные. Например, при раскопках на городище Топрак-кала, памятника античности и раннего средневековья IV-V вв., среди предметов найдены альчики. Археологами Каракалпакии на городище Курганча Тахтакупырского района обнаружены альчики под порогами в слоях VII—VIII вв…Видимо, альчики хранились как культовые предметы. Память об их сакральном значении сохранялась у местного населения до недавнего времени. Не случайно старые каракалпаки говорят: «Пусть всегда твой альчик примет стойку "алшы"», что равноценно доброму пожеланию счастья на все времена». (138) Необходимо отметить, что в Атырау (Казахстан) альчику -ашыку установлены сразу два памятника. Один из них установлен в Атырауском Институте Нефти и Газа, видимо, с надеждой на то, что этот ашык принесёт удачу студентам. Как известно у древних тюрков основу питания, наряду с мясными блюдами, составляли различные молочные продукты. Вот что об этом пишет российская исследовательница И. Ю. Чикунова в статье «К вопросу о рационе питания саргатского населения»: «В рационе любого скотоводческого общества несомненно присутствовали молоко и произведенные из него продукты. Скифы, по свидетельствам древних авторов, употребляли не только мясо, но и продукты из кобыльего молока — кумыс и сыр. Скотоводческие племена Центрального Алтая в это же время знали кумыс (молоко), сыр и творог, подтверждением чему служат находки в Пазырыкских курганах бараньих желудков с сухим сыром». (139) Необходимо заметить, что молочные продукты ( сыр-мотал, творог, кумыс, масло и др.) тюркские народы с давних времён готовят в бурдюке, «посуде» из желудка или шкуры овцы, коровы или лошади. Древними тюрками молоко различных животных (коровье, козье, овечье, кобылье) использовалось для получения разных видов молочных продуктов. Можно предположить, что молоко древними тюрками употреблялось как в сыром виде, так и для приготовления сметаны (гаймаг), масла, творога и сыра (курут). Как известно, кобылье молоко, богатое сахаром и бедное жирами, незаменимо для приготовления кумыса. Из овечьего молока, которое отличается высокой калорийностью и повышенным содержанием жиров, тюрки вырабатывали различные сыры. Как известно ещё с древних времён у тюркских народов было высоко развито войлочное производство, традиции которого дожили до современности. Удивительно прочные, теплые и мягкие, они широко использовались в быту у древних тюрков. Разложенные на земле и развешанные на стенах степных кибиток и юрт, войлочные ковры защищали от морозов и дождя, сырости и зноя. Позже, когда многие тюркские народы стали вести оседлый образ жизни, коврами застилали пол, завешивали плетеные или каменные стены, на коврах спали, а наиболее тонкими и красиво выделанными укрывались как одеялами. В поисках истоков традиций войлочного ковроделия на территории Евразийской степи можно обратиться к войлочному производству тюркских народов Кавказа, Южной Сибири, Центральной и Средней Азии более позднего времени, их богатым традициям в этой области. Известная российская исследовательница Студенецкая Е.Н в статье «Узорные войлоки Кавказа» пишет: «Мы хотим поставить вопрос об использовании узорных войлоков как одного из дополнительных источников при изучении этногенеза и культурно- исторических связей народов. Войлок -один из древнейших материалов, созданных человеком. Первая в истории человечества шерстяная сотканная ткань. Возможности использования войлока очень разнообразны. Он был «строительным материалом» для кочевников, употреблялся для изготовления одежды, защищавшей от холода, дождя и жары. Войлок-это матрас, и одеяло, и подстилка на пол, и настенный ковер. Практические свойства войлока были известны ещё древним насельникам Азии, что подтверждается материалами пазырыкских курганов.( 5-4 вв до н.э). Вот как писал о пазырыкских войлоках С.И.Руденко; «В одном только пазырыкском кургане встречаются изделия войлока пяти основных сортов….». (140) Как показывают материалы Ноинулунских курганов (рубеж н,э), хунны, создавая войолочные изделия, применяли самые различные способы нанесения узора: простёгивание, наложения шнура, аппликация, инкрустация». (141) Исследовательница далее пишет, что на Кавказе наряду с перечисленными способами изготовления войлока существовал ещё «Следующий способ-выкладывание узора из шерсти непосредственно на подстилке. Поверх накладывался толстый слой шерсти, который при валянии становился основой готового изделия. В ряде случаев узор предварительно вырезался из слабовалянного войлока в виде гладких или вырезанных зубчиками полосок. Такая технология нанесения узора была характерна для курдов, азербайджанцев, армян, иранцев. Существовала она и туркмен, и у южных киргизов…Тушинцы-овцеводы в зимнее время находились на пастбищах в Азербайджане и могли перенять у местных жителей зубчатый орнамент. Орнаментика войлоков с зубчатым узором у народов Закавказья имеет много общего…Тюркские народы Азии и Северного Кавказа называли войлок кийиз, наименование, известное ещё у кипчаков. Но туркмены называли войлок кече, азербайджанцы и турки- кеча. Тюркский термин кеча широко употреблялся армянами и курдами, бытует и у тушин, хотя у этих народов имеются и собственные названия для войлока, употребляющиеся чаще в литературном языке (у армян тагик, у курдов- калав, у тушин –тека или надбур). Термин кече, кеча, видимо, пришёл из огузских языков. Описанный выше способ нанесения узора и характер орнамента встречается у многих народов различного происхождения, различной языковой принадлежности. При этом у них бытует общее тюркское наименование войлока. Как можно объяснить это явление? Говорить об общем компоненте в этногенезе в данном случае не приходится. Возможно, известную роль в распространении войлоков этого типа в Закавказье ( а также термина кече- кеча) могли сыграть тюрки-сельджуки, вторгшиеся в 11в. Они приняли участие в этногенезе турок. Армянский мастер Анушиван Манукан говорил «валяние войлоков-турецкое дело. Из армян им занимались только переселенцы из Турции или их потомки». Непосредственное соседство армян, азербайджанцев и курдов, длительные экономические, историко-культурные связи между ними, а также с народами, жившими за Каспием, в Турции и Крыму, могли также способствовать изготовлению войлоков этого типа и их наименования (кече, кеча)». (142) В этимологическом словаре М.Фасмера о происхождении русского слова войлок написано:«др.-русск. воилокъ, воилукъ "чепрак", с конца XV в., польск. wojɫok "попона". Из тюрк. ojlyk "покров, покрывало", а о слове «кошма́»- "войлок из овечьей шерсти". По-видимому, заимств. Чагат. kоšmаk "связывать". (22) А российская исследовательница А.Я.Кузнецова в книге «Народное творчество карачаевцев и балкарцев» в разделе «Кийизы - войлочные ковры» пишет, что: «Многие роговидные образования карачаевских н балкарских кошм имеют аналогии в орнаменте тюркоязычных народов, находящихся на довольно большом расстоянии от Северного Кавказа. Так, очень характерные фигуры, образованные парными рогами, популярны у алтайцев, киргизов, тувинцев, бурят, каракалпаков. Это лишний раз должно свидетельствовать о степени распространения, о древних корнях рогообразных мотивов, а также об этногенетических связях указанных народов». (143) Данные антропологии о древних тюрках Как известно на сегодняшний день по многим современным народам база данных ДНК-генеалогии только формируется. Например, по некоторым современным тюркским народам (азербайджанцам, туркам, туркменам, караимам, ногайцам, крымским татарам и др.) пока практически нет достоверных генетических данных. А другие тюркские народы исследованы почти символически. Изучить костный материал древнетюркских курганных погребений азербайджанским генетикам видимо пока не удалось. К сожаленью, в 50-ые годы прошлого столетия, по указанию советских компетентных органов, при строительстве Мингечаурской гидроэлектростанции большинство древнетюркских курганов были затоплены водами водохранилища. В связи с этим, я считаю, что в данном случае можно согласиться с теми исследо¬вател¬ями, которые утверждают, что пока опираясь только на генетические данные, рано и преж¬девременно делать какие-либо далеко идущие этногенетические выводы. Я ранее уже писал о том, что в последние годы, российские исследователи в качестве наследников скифов в «алтайской» гипотезе решили осетин заменить на славян-ариев. Этот их шаг был напрямую связан с тем, что в результате генетических исследований было выяснено: - древнейшее скотоводческое население Евразийской степи, создавшее уникальную курганную культуру, имели гаплогруппу R1a1; - аналогичная гаплогруппа была выявлена у всех современных тюркских народов; - данная гаплогруппа была выявлена также у некоторых восточноевропейских народов (в том числе и у русских, населяющих южные области России); - у современных осетин эта гаплогруппа практически отсутствует. Как известно, начиная с древних времен и вплоть до 15 века нашей эры большинство народов (угро-финны, восточные славяне), проживающих в Евразийской лесостепной зоне, иногда силой оружия, а иногда путём мирных переговоров, были объединены с тюрками (скифы, гунны, авары, хазары, булгары и др.) в различных государственных образованиях. При этом согласно заключённым договорам тюрки брали на себя обязательство защищать своих соседей от каких-либо нападений со стороны, а их соседи за это им выплачивали ежегодную дань (в том числе женщинами). Как мне кажется, что гаплогруппа R1a1 у русских, живущих в южных областях России, а также у марийцев и венгров, появилась в результате многолетних контактов с тюрками. Необходимо отметить, что у северных русских превалирует гаплогруппа N, характерная для финно-угорских народов. В последние несколько лет в Интернете большой популярностью пользуются научно-популярные тексты ученого-биохимика А.А. Клёсова. Именно с легкой руки А.А. Клёсова Y-хромосомная гаплогруппа R1a1 получила наименование «славянской» и «арийской». Чтобы любым путём отдалить древних тюрков от курганной культуры Евразийской степи Клёсов и его единомышленники в дополнение к «алтайской прародине тюрков» со¬чи¬нили теорию родства древних тюрков с предками басков. Вот как её описывает А.А.Клёсов в статье «Основная загадка во взаимоотношениях индоевропейской и тюркской языковых семей и попытка её решения с помощью ДНК-генеалогии»: «Тюркоязычная» гаплогруппа R1b продвигалась из Южной Сибири, где образовалась 16 тысяч лет назад, через территории средневолжской, самарской, хвалынской (в среднем течении Волги) и древнеямной («курганной») археологических культур и культурно-исторических общностей (8-6 тысяч лет назад и позднее)… Имеется большая вероятность того, что баскские языки представляют собой древнетюрские языки гаплогруппы R1b, принесенные на Пиренеи около 4 тысяч лет назад, после большого кружного пути с Алтая, через Волго-Уралье и южные степи, через Кавказ, Анатолию и Ближний Восток, через Северную Африку далее в Иберию». (149) Предшественники Клёсова утверждали, что до азиатских хуннов вообще никаких тюркских народов не существовало. А этногенез современных тюркских народов напрямую связывали с историей разгромленных китайцами и монголами хуннами, которые, бежав на запад, по пути отуречили многие евразийские народы, передав им свой тюркский язык. Вместе тем даже российские археологи постепенно вынуждены признавать тождество «скифского» и «древнетюркских» археологических культур. Так, напримпер, известный российский учёный Д.Г.Савинов пишет: «В памятниках пазырыкской культуры Горного Алтая впервые появляется ряд элементов древнетюркского культурного комплекса. Это – сопроводительные захоронения коней, расположенные в могильной яме на приступке с северной стороны, и вертикально вкопанные камни с восточной стороны некоторых больших и малых пазырыкских курганов – прообразы будущих камней-балбалов…В настоящее время таких материалов уже «накоплено» вполне достаточно для того, чтобы поставить вопрос о выделении «скифского» и «хуннского» пластов (или компонентов) в древнетюркском культурогенезе. Целый ряд предметов материальной культуры и искусства, зародившись в эпоху ранних кочевников, продолжали существовать без значительных изменений и позже, органически «вписавшись» в культуру эпохи раннего средневековья… Долгое время, главным образом, благодаря неоднократному упоминанию в письменных источниках, уста¬нов¬ка камней-балбалов считалась одним из наиболее характерных элементов древне¬тюркского погребально-поминального комплекса. В настоящее время установлено, что камни-балбалы как вид культовых памятников появляются ещё в конце эпохи бронзы. Ряды камней-балбалов, отходящие на восток, установлены у больших и малых курганов пазырыкской культуры на Алтае». (150) С. А.Плетнева в книге «Кочевники средневековья» пишет, что «наиболее яркой и выразительной чертой половецкого времени являются каменные «бабы» – статуи, изображающие половцев – мужчин и женщин. Даже сейчас по прошествии 600 лет, после многих бурных событий, происшедших в степях, после уничтожения массы статуй, использования их в кладках фундаментов и т. д., в южнорусских музеях сохранилось более 700 каменных изваяний. В древности они ставились на высоких курганах скифского времени или эпохи бронзы, чаще всего на проезжих степных дорогах. Статуи изображали умерших – богатых и знатных ханов, беков и их жен. Они становились объектами поклонения, своеобразными дорожными и родовыми жертвенниками. Еще до XVII в. все степи были усеяны каменными половецкими статуями, в настоящее время их осталось не более полутора тысяч в музеях и селах Украины и Ростовской области. Однако и это сравнительно небольшое количество позволило нам классифицировать их, установить относительную хронологию отдельных типов и затем картировать эти типы в степях. В результате мы получили полную картину расселения половцев в южнорусских степях, поскольку ясно, что святилища предков, как и курганные могильники, могли воз¬ни¬кать только в тех землях, которые были полностью освоены половцами, вблизи от их пос¬тоян¬ных зимовищ, на путях ежегодных перекочевок. Судя по типам вещей, изображенных на статуях (кресал, зеркал, серег, ожерелий, гривен, сабель, колчанов со стрелами), основная масса половецких изваяний датируется XII – первой половиной XIII в». (127) Как известно в курганах скифского времени на плоскогорье Укок были обнаружены мумифицированные тела с татуировкой. Эти находки стали основой для историко–гене¬ти¬ческих исследований. Однако мумифицированные захоронения на территории Горного Алтая встречаются не только в памятниках пазырыкской культуры. Английская исследовательница Тамара Райс в книге «Сельджуки» пишет, что «Иногда, как, например, в случае с сыном Сарухана или с эмиром Амасьи Турумтаем, сельджуки покойников бальзамировали».(132) Грузинский историк, академик И.А.Джавахишвили в книге «История грузинского народа» пишет, что «На основании измерений всех черепов, обнаруженных в древнейших захоронениях Кавказа, – было установлено, что ранее в нашей стране жили длинноголовые, т.е. долихокефалы. Профессор Вирхов (известный немецкий антрополог-Г.Г.) отмечал, что нынешние армяне и грузины не имеют ничего общего с древнейшим населением Кавказа. Следовательно, по сути, армяне и грузины не являются первыми местными поселенцами. Когда они пришли в эту страну, здесь уже жили потомки другого народа». (151). Известный советский антрополог М.Г.Абдушелишвили в статье «Характеристика населения союзной территории Дели по антропометрическим признакам» пишет, что «В палеоантропологических материалах из Восточного Закавказья нет данных, свидетель¬ствующих о появлении каких-либо иных форм, отличающихся от местных, наоборот, все свидетельствует о преемственности населения, проживающего с незапамятных времен на данной территории. Поэтому мы не находим в палеоантропологических материалах оснований для утверждения, что каспийский тип сформировался в процессе заселения Кавказа с юго-востока…Типологическое сходство между древним и современным насе¬ле¬нием Восточного Закавказья отмечалось и Г.Ф.Дебецом: «В древнейших погребениях Самтаврского и Мингечаурского могильников находят резко выраженные длинноголовые узколицые европеоидные черепа, по типу сходные больше всего с представителями современных длинноголовых вариантов каспийского типа». (152) Ведущий советский антрополог В.В.Бунак в журнале «Советская этнография» № 1 за 1956 год в статье «Человеческие расы и пути их образования» писал: «В степных пространствах Средней Азии и Южной Сибири в глубокой древности сложилась особая группа типов, отличающаяся от средиземной группы более широким и высоким лицом, узким носом, массивным надбровьем, более прямыми волосами, -евразийская ветвь. К ней следует отнести древнейшие типы, известные по краниологическим материалам афа¬насьевской и андроновской культур, и, вероятно, некоторые другие, более западные. В современную эпоху евразийская группа представлена каспийским типом у туркмен и азер¬байджанцев... В древности евразийские варианты имели большое распространение и в составе скифских и сарматских племён продвинулись в Переднюю Азию, на Кавказ и Восточную Европу вплоть до Нижнего Дуная». (153) Российская исследовательница Тур С.С. в статье «Современные потомки носителей пазырыкской культуры» пишет, что «Появление в данном регионе (На Алтае-Г.Г.) долихо¬кран¬ного европеоидного типа, именуемого также гиперморфным восточно¬среди¬земно¬мор¬ским, связывается с миграцией скотоводческих племен из Средней или Передней Азии. (154). Необходимо отметить, что большинство тюркских народов Сибири и Алтая до начала нашей эры сохранили свои европеоидные черты. Так, например, известный российский антрополог Чикишева Татьяна Алексеевна в статье «Динамика антропологической дифференциации населения юга Западной Сибири в эпохи неолита-раннего железного века.» пишет о предшественниках современного населения южной Сибири: «В горных районах Алтая и Саян (в Центральной Туве) антропологическую основу ранних кочевников составила автохтонная протоморфная антропологическая общность, восходящая к южной евразийской антропологической формации. Изменения в антропологическом составе населения происходили в основном со второй половины VI в. до н.э. В антропологическом составе носителей пазырыкской культуры Горного Алтая выявляется европеоидный компонент, генетически восходящий к скотоводческому населению северных районов Передней Азии и южных районов Средней Азии». (155) Что же касается антропологии древних тюрков, населяющих в давние времена цен¬траль¬ную часть Великой Степи, то антропологи утверждают, что они были евро¬пеоидами. Так, например, известный казахский антрополог О.Исмагулов в книге «Этническая антропология Казахстана» пишет, что «основная масса местных насельников тюркского пери¬ода Казахстана характеризовалась европеоидными чертами. Если сравнить форми¬рование лингвистической и антропологической общностей, то население, прежде всего стало говорить на тюркских языках и лишь значительно позднее стало монголоидным. Преоб¬ладание монголоидных элементов в разных пропорциях в физическом облике местных насельников наблюдается главным образом в монгольский период». (156) Археологические данные о прародине тюрков Каменные памятники Закавказья позволяют нам навести своеобразные мосты между территорией исторической прародины древних тюрков на Южном Кавказе и местами их последующих прародин. Здесь речь пойдёт о так называемых оленных камнях или первых культовых памятниках древних тюрков. Как известно, обычно оленные камни древние степные скотоводы устанавливали на вершине кургана или использовали их в качестве алтаря в своих святилищах. Большинство этих памятников были установлены вертикально у истоков рек, питающих пастбища, у искусственных водоемов и каналов. Аналогичные камни в большом количестве найдены на территории Северного Кавказа, Казахстана, Алтая и Монголии. Южнокавказские памятники как минимум на несколько тысячелетий старше аналогичных восточных памятников. Оленные камни Южного Кавказа. В.Д. Кубарев в статье «Древние изваяния Алтая» (Оленные камни) пишет: «Оленные камни – монументальные памятники каменотёснoro искусства, представляющие собой каменные стилизованные изваяния древних воинов, – издавна привлекали внимание многих исследователей. Около тридцати веков прошло с момента установки первых оленных кам¬ней. Оленные камни, которые сохранились до наших дней, невероятно многочисленны. Они до сих пор поражают необыкновенно лаконичным, законченным рисунком оленей, выпол¬нен¬ных древними, несомненно, одарёнными художниками. Для оленных камней брались специально подобранные каменные блоки, плиты, округлые и продолговатые валуны. На плоскостях камня наносился устойчивый набор изображений: символические знаки и украшения, основные предметы одежды и вооружения. Пространство между ними запол¬ня¬лось фигурами животных и зверей, исполненных в традиционном стиле. Среди зооморфных персонажей особой популярностью пользовался олень, изображения которого встречены на большинстве камней. Отсюда они и получили своё название. На запад от Алтая оленные камни встречены в Восточном и Центральном Казахстане, Киргизии, Оренбургской облас¬ти, а также в Болгарии и Германии. В недавно вышедшей работе опубликованы северо¬кав¬каз¬ские камни-обелиски, несомненно входящие в одну группу памятников, аналогичных центральноазиатским оленным камням. Подобные камни есть в Грузии и Иране… Даже неспециалисту нетрудно заметить весьма прямую закономерность: памятники каменотёсного искусства Центральной Азии бронзовой эпохи, раннескифского и древнетюркского времени имеют прямые и иногда более реалистичные аналоги далеко на Западе. Д.Г. Савинов и Н.Л. Членова в недавно вышедшей статье также наметили вопросы, связанные с культурной принадлежностью и датировкой оленных камней. Авторы пришли к заключению о том, «что население огромной территории от Монголии до Причерноморья и даже Средней Европы в этот период было связано значительно более тесными контактами, чем представлялось раньше. Одно из свидетельств, подтверждающих такой вывод, – оленные камни, которые никак не могли быть предметом «ввоза», а явно изготавливались на месте пришельцами-вои¬нами, которые твёрдо помнили символику своей родины». (144) Оленные камни. Казахстан, Алтай, Тыва, Хакассия, Монголия. В статье «Каменные идолы древних скотоводов» даны некоторые сведения об оленных камнях Хакасии: «Они не только наносили изображения на камень, но и пытались им придать объем, из-за чего их и называют изваяниями, хотя, строго говоря, скульптурным изображением их не назовешь. После обработки камня изваяние приобретало столбообразную, сигаровидную или саблевидную форму, в высоту достигающее 3-4 м. На узкой грани в центре или немного ниже центра высекались личина и отходящие от нее другие изображения в виде мифических и реалистических животных и сакральных символов. Личины изображали по-разному. Есть личины простые, имеющие глаза в виде точек. В поперечную линию вместо носа и рот. Изваяние с такой личиной - это «Хыс кёзе», что означает «девушка-менгир». Уникальна личина на саблевидном изваянии Хыс тас (девушка - камень), она расположена не в центральной части изваяния, а на самом верху. Самый распространенный стиль изображений личин - это сложный нереалистический или, можно сказать, фантастический. Самая типичная для этой группы личина - на самом высоком изваянии (4,7 м), которое хакасы назвали «Киме тас», что означает «камень-лодка». (145) Наскальные рисунки древних тюрков Южный Кавказ. Гобустан. Наскальные изображения Гобустана относятся к разным эпохам и датируются от 10 - 8 тысячелетий до н.э. до средних веков. Известный российский археолог А. И. Мартынов в книге «Археология СССР» писал: «Основным объектом творчества у живших здесь неолитических племен были горные козлы и бараны, вооруженные луком и стрелами охотники. Среди этих рисунков пока еще трудно выделить ранние, неолитические изображения и более поздние, относящиеся к эпохе бронзы и раннего железного века. Большой интерес представляют писаницы Кавказа. Пожалуй, наиболее ценными среди них являются наскальные рисунки в Кобыстане на Апшеронском полуострове». (173) Южное Закавказье. Вот что о наскальных рисунках Южного Кавказа пишет известный российский учёный, археолог А.А.Формозов в книге «Очерки по первобытному искусству»: «немало общего с кобыстанскими наскальными рисунками имеется и у петроглифов Армении. Здесь тоже больше всего схематических изображений горных козлов. По технике исполнения и линейности армянские рисунки сближаются с группой центральноазиатских петроглифов, в которую входят и некоторые наскальные изображнения Средней Азии, Тувы, Южной Сибири…Показательно, что все они обнаружены в высокогорье, там где нет постоянного населения, а лишь летом пасут стада (местное тюркское население-Г.Г.). В районе петроглифов обнаружены лишь каменные изваяния и курганы». (174) В статье «Эриванская губерния» в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона сообщается: «Обширные пространства пастбищ, где отсутствие орошения не позволяет заниматься земледелием, благоприятствуют скотоводству. Азербайджанцы (в оригинале татары –Г.Г.), занимающиеся скотоводством, в зависимости от времени года, обычно переходили вместе со стадами с летних пастбищ на пастбища зимние и обратно. С зимних пастбищ (кишлаг), расположенных в приаракских равнинах, скотоводы выступают в промежуток времени с начала марта по начало мая. Скотоводы приходят на летние пастбища (яйлаг) в мае или в июне и помещаются здесь обыкновенно в шатрах. Спускаются с яйлагов в сентябре». (177) По данным Первой всеобщей переписи населения Российской Империи 1897 г. в Эриванской губернии проживало армян- 441,0 и азербайджанцев- 313,2 тыс. человек. (178) Петроглифы Алтая. Известный российский археолог В.Д. Кубарев в статье «Конь и всадник: в эпосе, погребальной традиции и в наскальном искусстве Алтая» пишет: «Древнетюркских всадников можно узнать по сценам загонной охоты…Китайские и арабские источники характеризуют тюрок как опытных и ловких охотников». (170) Исследователь наскальных рисунков Евразийской степи российский археолог А.Д.Грач пишет, что «совершенное совпадение наскального искусства на удалённых друг от друга территориях является документальным свидетельством перемещений этнических изображений горных козлов охватывал территорию Монголии, Тувы, Алтая, Казахстана, Восточного Туркестана и Ферганы (сюда необходимо добавить также территорию Южного Кавказа –Г.Г.), т.е. практически все земли где расселялись древнетюркские племена». (171) Тамгалы. Южный Казахстан. Киргизия, Саймалуу-Таш. Саймалуу-Таш - небольшое ущелье на северо-восточном склоне Ферганского хребта в районе перевала Кугарт. Здесь на высоте 3000-3200 метров над уровнем моря находится одно из крупнейших в Центральной Азии скоплений наскальных изображений- петроглифов, выбитых на базальтовых глыбах. Среди петроглифов встречаются изображения горных козлов, винторогих козлов, лошадей, оленей, змей, верблюдов, домашних животных, людей и др. Встречаются и целые композиции, например сцены охоты на диких животных или ритуальные сцены древних обрядов. Киргизия, ущелье Джетты Огуз. Древнетюркские охотничьи загоны-араны Древние тюрки, живя на своей исторической прародине, прежде чем одомашнить, обитающих на территории Южного Кавказа горных баранов, коз и туров, и стать скотоводами, несколько тысяч лет существовали за счет охоты на этих диких животных. Учёные считают, что человечество 99,0 % своей истории жило за счёт собирательства и охоты и только 1,0 % -за счёт земледелия и скотоводства. Французский ученый Жан Дорст пишет, что «Сначала человек жил за счет сбора плодов, съедобных растений и тех животных, которых он мог ловить. Затем он изобрел различные орудия и получил возможность заняться охотой и рыбной ловлей. На данной стадии, относящейся к эпохе нижнего палеолита, человек еще неотделим от окружающей его среды и полностью от нее зависит. Изменения в этой среде, определяющей количество необходимой человеку пищи, заставляют его либо приспосабливаться к данным условиям, либо искать другие, которые помогут ему выжить». (167) В это время охота для большинства древних людей становится основным источником добычи пищи. Однако, как известно, подойти незамеченным к бизонам и антилопам, горным баранам и козлам, газелям и косулям им было очень трудно. Стоит животным заметить что-то подозрительное – и стадо моментально исчезает. Известно, что охотники старались хорошо изучить образ жизни животных, их повадки, места лежбищ, выпасов, водопоев, солонцов и звериные тропы. Способы и приемы добычи зверя зависели от вида животного, сезона и индивидуальных способностей охотника. Английский учёный Кларк Уисслер, в написанной им в 1910 году книге «Материальная культура индейцев племени «черноногие», подробно описывает процесс загонной охоты на бизонов. К.Уисслер пишет, что: «В резервации черноногих в Монтане есть несколько мест, которые индейцы считают бывшими бизоньими загонами... Конечно, никто из современных индейцев не видел собственно охоты, однако они не раз слышали от старших рассказы о ней. По их словам, стадо загонялось между рядами каменных груд и падало с обрыва. Внизу устраивалась изгородь, в которую бизоны и приземлялись…Лагерь обычно располагался на равнине недалеко от загона. Выставлялся дозорный, который предупреждал о приближении стада к обрыву. При благоприятных обстоятельствах он приказывал всем молодым или здоровым мужчинам встать за грудами камней и спрятаться за одеялами или свеже нарубленными ветками. Затем, если бизоны проходили через широкое пространство между рядами, загонщики начинали преследовать их, а спрятавшиеся по бокам вставали и с криками размахивали одеялами или ветками, чтобы напуганные животные продолжали двигаться к оврагу. Перед пропастью головной бизон пытался остановиться и свернуть в сторону. Однако нажим задних рядов и действия людей около обрыва обычно ломали упорство вожаков, за которыми слепо шло остальное стадо. При падении одни бизоны убивались, а других добивали в тот момент, когда они начинали бегать по загону». (168) Многие современные охотники на муфлонов и горных козлов на собственном опыте не раз убеждались в том, как тяжело охотиться на этих осторожных и пугливых животных. И несмотря на то, что они в отличие от древних охотников, вооружённых камнями, палками, а в лучшем случае луком и стрелами, имеет скорострельное, дальнобойное современное оружие с оптическим прицелом. Однако современные охотники нередко возвращаются с охоты без желанного трофея. Ж.Дорст пишет:«На следующей стадии люди, постепенно переходя от одних средств существования к другим, превратились из простых собирателей и охотников в скотоводов. Практика одомашнивания животных началась на Ближнем Востоке семь-восемь тысяч лет назад».(167) Действительно, в какой-то момент своей истории, охотники, в том числе, видимо, и древние тюрки, внесли существенные изменения в загонную охоту на диких животных. Они решили более не загонять диких животных к скалам и обрывам. Теперь они решили попытаться поймать муфлонов и горных козлов живьем. Для этого они начали подгонять их к безопасному спуску с гор. В этом случае животные, благополучно спустившись с гор и вырвавшись на просторы равнин, мчались вперёд, не обращая внимание на построенные охотником высокие каменные или камышовые заборы загонов, И только неожиданно наскочив на заграждающий им путь высокий забор, они начинали понимать, что попали в ловушку. Содержание животных в загонах наконец-то позволило охотнику получать свежее мясо не только во время охоты, но и длительное время после нее. Со временем на Кавказе и прилегающих территориях Передней Азии охотники стали сооружать подобные искусственные сооружения - загоны. Их приспособили к местному рельефу, стали размещать на вершинах холмов. Это давало ряд преимуществ. Во-первых, с вершин холмов, как правило, спускались овраги в долину к ручьям или рекам, то есть к пастбищам и водопоям, где скапливались животные. Овраги могли использоваться как естественные направляющие для загона животных на вершину холма, которую ограждали по периметру, вырыв ров и насыпав вал с внешней от него стороны. В. Р. Дольник в книге «Непослушное дитя биосферы» пишет: «Одним из главных методов охоты был загонный. Для этого планировалось на местности и строилось громадное сооружение – ловушка. Ловушка завершалась каменным мешком около 150 м в поперечнике. К мешку пристроены дополнительные загоны и камеры. От входа в мешок тянутся на несколько километров две расходящиеся каменные стенки. Охотники загоняли стада джейранов в гигантский проход между стенками, гнали по сужающейся воронке, а дальше через узкий проход загоняли в мешок. Ловушки сложены из больших каменных плит и валунов».(167а) Необходимо отметить, что на Южном Кавказе до сих пор сохранились остатки ка¬менных охотничьих загонов. Древние тюрки называли эти загоны аранами, а заградительные камни этих загонов - гошундашами, то есть - каменными охотниками или каменным войском. На сегодня некоторые гошундаши-араны сохранились во многих регионах Евразии. При изучении наскальных рисунков в разных местах Евразии от Закавказья до Алтая, археологи обнаружили множество рисунков сцен загонной охоты и загонов-ловушек. Несколько лет тому назад археологами на плато Устюрт были найдены следы огромной системы загонных сооружений древних тюрков — аранов. Протяженность системы измеряется многими десятками километров и ее фрагменты с высоты птичьего полета напоминают загадочные стреловидные знаки, указывающие куда-то в глубь пустыни. Учёные определили, что выявленные на Устюрте араны - стреловидные загоны предназначались для отлова джейранов, муфлонов и сайгаков. Константин Плахов, долгие годы работавший в должности заместителя директора по научной работе Устюртского заповедника, говорит о загонах- аранах следующее: «Наиболее примечательными памятниками истории региона считаются так называемые «стреловидные планировки» (араны) — остатки древних загонных сооружений для охоты на копытных, преимущественно устюртских горных баранов. На территории Устюртского заповедника особенно их много на участке от колодца Кокесем до некрополя Табан-ата. Здесь на расстоянии около 40 километров протянулись многорядные системы загонов, часто смыкающихся друг с другом. Их расположение на длинных, выступающих далеко вперед мысах — «тумсуках» и приуроченность к местам выходов устюртских горных баранов на пастбища позволяют считать, что они использовались для охоты именно на них. В ходе исследований, проведенных в Устюртском заповеднике в период с 1985 по 1989 годы, удалось обнаружить почти полностью сохранившийся загон. Изучив находку, мы смогли понять и воссоздать строение аранов. Следует признать, что древние проектировщики и строители «стреловидных планировок» прекрасно знали повадки устюртского горного барана. Это позволило им разработать и соорудить такие загоны, которые позволяли бы эффективно охотиться на копытных, привлекая к этому минимум людей».(180) Заведующий сектором археологии Каракалпакского филиала Академии наук Узбекской ССР В. Н. Ягодин: «Араны были обнаружили совершенно случайно. Впервые странные стреловидные знаки, никогда ранее в археологической практике не встречавшиеся, были замечены при анализе и дешифровке материалов аэрофотосъемки. При обычных методах археологического обследования местности знаки эти заметить невозможно. Гигантские размеры делают их совершенно незаметными с высоты человеческого роста, рельеф их сглажен, и можно сотни раз проезжать по стрелам, не ведая о том, что под ногами у тебя уникальный памятник...Удалось выявить десятки таких стреловидных планировок, почти непрерывной цепью протянувшихся в широтном направлении от мыса Дуана на Аральском море в глубь Устюрта. Каждая планировка представляет собой фигуру в виде мешка с втянутой внутрь верхней частью, разорванной широким проходом, к которому на некоторых из планировок ведет направляющий вал. Верхние острые края мешка образуют, таким образом, две растопыренные стрелы, имеющие наконечники в форме удлиненных треугольников — узкий проход ведет в них из тела стрелы. На вершинах треугольников расположены кольца десятиметрового диаметра, служившие, вероятно, когда-то ямами. Схематический рисунок системы напоминает военную карту, на которой жирными стрелами указано направление массированного удара. Длина каждой из планировок 800—900 метров, а вместе с направляющим валом достигает полутора километров, ширина — 400—600 метров, высота ограды в нынешнем состоянии не превышает 80 сантиметров, в прошлом она была, конечно, больше. Циклопическую систему удалось проследить пока на ста километрах, но ученые уверены, что она тянется дальше, по территории Казахстана». (181) Доктор биологических наук А. Г. Банников пишет о загонах Устюрта следующее: «История донесла до нас их названия — араны. Араны представляли собой каменную изгородь высотой в четыре локтя — около полутора метров, перед которой шел глубокий ров. Ямы глубиной более двух метров имели отвесные стены, а дно их покрывали остро отточенные колья. В одну такую ловушку за один загон попадало до двенадцати тысяч сайгаков или сотни куланов! Араны служили по многу лет и подновлялись перед сезонной миграцией». (181) В журнале «Вокруг света» за 1990 год в статье «Костры на Устюрте» рассказывается о работе Волго-Уральской археологической экспедиции Института археологии АН СССР. Начальник экспедиции Л. Л. Галкин об аранах рассказывает сдедующее: «Кочевые племена начали создавать араны, очевидно, еще в XIV–XII веках до нашей эры, то есть в эпоху бронзы. Обнаруженный каменный наконечник стрелы – меж камней завалился – эту датировку мне и подсказал». (181а) В дальнейшем подобные сооружения были обнаружены также в Казахстане, Узбекистане и на севере Туркмении. Строились они в незапамятные времена, а подновлялись и использовались для загонного лова вплоть до начала XIX века. Термин аран сохранился в каракалпакском языке до наших дней. Одно из подразделений племени кенегес именуется араншы, т.е. те, которые сооружали араны. Описание загонной охоты с помощью аранов содержится в "Шежире" ("Родословная") - произведении классика каракалпакской литературы Бердаха. Знаменитый тюркский историк начала 17 века Абу-л-Гази-хан в «Родословной туркмен» приводит интересные сведения о договоре заключённом между туркменскими племени кара-oйли и арсари: «В те времена кара-ойли обеднели. По этой причине все они, во главе с Халилем, отправились к знатным людям народа арсари и сказали: “Мы были вашими слугами. Мы очень изголодались и отощали. Наша просьба к вам следующая: Если вы отдадите нам птиц и годные для [орошения] посевов источники Больших Балханов и Малых Балханов, то все, что вы потребуете, мы будем ежегодно давать вам…Лучшие люди из арсари собрались, посидели и сказали: “На Больших Балханах, которые путем покупки приобрел наш прадед Арсари-бай, есть шесть источников проточной воды, десять гнезд соколов и восемнадцать гнезд балобанов, a на Малых Балханах — четыре гнезда соколов и шесть гнезд балобанов. Сколько ни будет получено зерна (ашлык) с [помощью этих] источников, половину его отдавайте нам. А еще давайте две тысячи [вьюков] камыша для постройки загонов для скота (аран)». Термин аран/аланг зафиксирован в словаре Махмуда Кашгари: «Аран — скотный двор, конюшня (ДТС, стр.-51.), аланг- плоский, ровный (о местности): аланг йазы- плоская равнина. (ДТС, стр.-33.)». В словарном фонде некоторых современных тюркских народов термин «аран» - низина, впадина- сохранился в форме «алан/ елан»: азерб.- aran, тат., башк.- alan; каз., ног., кар.- alanq; якут.- alaas, orun (местность); тув.- alaaq; чув.- vırăn (местность); шорск.- čalaŋ. В этимологическом словаре М. Фасмера записано: «елань, яла́нь ж. также ела́нка, диал. – "луг, поляна, просторная просека в лесу", пенз., тамб., воронежск., самарск., сиб. Заимств. из тюркск.: ср. башк., тат. jalan, алт., тел., кюэр., леб. jalaŋ "поле, долина, равнина", шорск. čalaŋ "равнина"». Топонимический словарь Новосибирской области: «Аранкуль, тюрк. “аран” — стойло, “куль” — озеро, буквальный перевод — стойло для скота у озера». Краткий топонимический словарь водоемов и населенных пунктов Западной Сибири: «Арынцасс- гидроним разъясняется из тюрских слов "аран" - луг и "сас" – болото». Каменные загоны Восточного Закавказья. Каменные загоны Южного Кавказа. Каменные загоны Казахстана. Каменные загоны Алтая. Каменные загоны Хакассии. Европейские каменные загоны. Аранские острова. Ирландия. Аранские острова - группа из трёх островов на западе Ирландии: Инишир, Инишман и Инишмор, самый большой. Острова сплошь покрыты древними каменными изгородями, до сих пор разделяющими пастбища. Эти ограды возведены из серых камней. Достоверно практически ничего не известно о тех людях, которые ещё в железном веке, а может быть ещё ранее, возвели каменные ограды на Аранских островах Инишмор и Инишман. Благодаря своей обособленности население островов сохранило многие древние традиции, одежду и элементы староирландского языка-гэлика. Один из российских путешественников делится своими впечатлениями о поездке в Ирландию: «Поскольку каменистая почва для сельского хозяйства не годится, аранцы выдолбили в камне канавы и заполнили их землёй. Ненужные булыжники пошли на создание стен, заборов и ограждений, коих на главном острове неисчислимое множество. В этих каменных лабиринтах пасутся коровы и овцы, прячутся домики простых жителей и хижины отшельников». (193). Среди достопримечательностей Инишмора, древняя крепость Дун Энгус несомненно занимает первое место. Крепость была построена около двух с половиной тысяч лет назад и использовалась на протяжении длительного времени. Крепость Дун Энгус. Загоны и оленные камни Ирландии. Ирландия. Курган Нью-Грейндж. Одним из древнейших памятников Европы является знаменитый курган Нью-Грейндж, расположенный в Ирландии, в полусотне километров к северо-западу от Дублина. Это сложенный из огромных каменных плит крытый коридор длиной около 20 метров, завершающийся тремя погребальными камерами высотой 6 метров. Высота кургана — 13,5 метров, диаметр — 85 метров. 19-метровой длины коридор ведет в погребальную камеру, основу которой составляют вертикально поставленные каменные монолиты весом от 20 до 40 тонн. Внутри погребальной камеры сохранились большая чаша ритуального назначения, а в стенах пробиты ниши, украшенные каменной резьбой. Валь-д’Аран. Испания. Валь-д’Аран, или долина Аран (на баскском языке aran также переводится как долина). Расположена в самом сердце Пиренеев и окружена со всех сторон скалами, ледниками и водопадами. Еще относительно недавно был только один-единственный способ проникнуть сюда или выбраться отсюда — узкий проход Пон-дю-Руа, откуда вытекает река Гаронна. По горным петляющим тропкам передвигаться не так-то просто, вот и оставалась долина на протяжении многих веков почти недоступной. Потому и сохранились немногочисленные коренные жители Арана — аранесцы. (Аранкий язы́к — диалект гасконского на котором говорят в долине Валь-д’Аран в Испании. Около 90 % жителей долины понимают его и 65 % могут говорить на нём.) Наут-Аран (Naut Aran, букв. «верхняя долина») — муниципалитет в Испании, находится в составе района Валь-д'Аран. Скандинавские загоны. Швеция. Курганы Швеции. Курганы Швеции – это монументальные насыпи, сооружение которых относят к эпохе Великого переселения народов. Всего насчитывается порядка восьмисот курганных насыпей, протянувшихся с северо-запада на юго-восток по склонам гряды. Центральным элементом объекта являются "королевские курганы" — три самых больших кургана. Они датируются 5-6 веком и являются древнейшим символом Швеции. По мнению некоторых исследователей в середине I тыс. до н.э. степная курганная культура продвинулась до Швеции и Норвегии. Местное население (протогерманцы), вынуждено было всё время отступать на невыгодные позиции. Однако, в дальнейшем оно, смешавшись с продвинутыми степняками, переняло у них секреты бронзового оружия, коня и пристрастие к скотоводству. Это облегчило в дальнейшем вторжение германцев на их нынешнюю территорию. В центре Европы найдено немало таких курганов, диаметром до 20 метров. Внутри их помещены целые деревянные срубы, внутри которых рядом с захоронением находилиось много оружия и домашней утвари. Также там найдено много своеобразных колёс из золота с различным количеством внутренних окружностей, что должно было символизировать солнечный культ. Строители курганов более всего поклонялись Солнцу. Встречались и игрушечные лошадки с золотыми мисками на спине, с той же целью Руника Швеции. Загоны Норвегии. Наскальные рисунки загонов в Норвегии. С момента обнаружения первых петроглифов, которые были открыты в 1972 году, более чем 5000 наскальных рисунков были найдены на нескольких участках вокруг Альты на севере Норвегии. Подавляющее большинство сцен, показывают охотников, преследующих свою добычу и загоны для животных. Загоны Франции. В Карнаке (Франция) каменные загоны протянулись с запада на восток на четыре километра. Загон в Менеке состоит из одиннадцати рядов, завершающихся на западе кругом камней и всего насчитывает 1169 камней-менгиров. Российский исследователь А.Б.Зубов в книге «История религии» пишет о глубокой древности европейских загонов: «Эти огромные камни люди видят на протяжении тысячелетий, но уже для греков и римлян, осваивавших западные побережья Средиземного моря и атлантические взморья Европы, они были памятниками седой старины, о которых местные варвары рассказывали разные небылицы». Чешский учёный Ян Филипп в книге «Кельтская цивилизация и ее наследие» пишет: «На местности, сделавшейся позднее ядром кельтских племен, в процессе дальнейшего развития бронзового века возникли так называемые курганные племена, могильники которых с большими либо меньшими группами курганов сохранились до реального времени. Это были быстрее скотоводческие племена, которые занимали и менее плодородные земли, а частенько и не использовавшиеся до того времени каменистые возвышенные области. От Бургундии и Лотарингии по Чехию, включая Шумаву, от массивов Фогельсберг и Рён севернее Майна по Швейцарию эти племена были расселены около середины 2 тысячелетия, а на среднем Дунае, включая часть Моравии, жили им родственные группы. Пропали захоронения со скорченным трупоположением, которое было обязательным еще в поздний бронзовый век, в курганах возникают захоронения с вытянутым трупоположением. С течением времени область курганной культуры существенно расширилась, причем на северо-западе—вплоть до Бельгии, Тевтобургского леса и хребта Гарц… Значимая концентрация их на местности к северо-западу от Альп, в исторической области кельтов, приводит многих исследователей к мысли, что племена курганной культуры следует считать кельтскими… Исходя из имеющихся в настоящее время данных, можно сказать, что в этногенезе кельтов вырисовываются два главных элемента — курганная культура бронзового века с более старыми корнями и культура полей погребальных урн, опирающаяся на старую базу курганной культуры. Нам кажется более правдоподобным, что новая протокельтская группа совсем выкристаллизовалась только после смешения племен полей погребальных урн с курганными племенами, объединив разные докельтские элементы в одно крупное целое». Далее Я.Филип пишет: «Толкование личных имен и географических заглавий очень затруднительно и не единообразно даже посреди профессионалов. Не постоянно также можно с уверенностью сказать, не являются ли некие географические наименования, сохранившиеся до нашего времени и считавшиеся сначало кельтскими, более старого, докельтского происхождения». Английские учёные Марджори и Чарльз Квеннелл в книге «Первобытные люди. Быт, религия, культура» пишут: «Европейские народы разделяются на три больших семьи или группы – нордическую, альпийскую и средиземноморскую, и вся история Европы – это рассказ о миграции и смешении разных этнических типов…Именно в средиземноморской расе мы должны искать первых людей, появившихся в нашей стране в эпоху неолита. Считается, что, продвигаясь вдоль западного побережья Средиземного моря, они перешли через ущелье Каркассон между Пиренеями и Севеннами и оттуда отправились по Западной Франции, пока не дошли до Бретани и Нормандии и дальше продолжили путь по берегу до того места, где сейчас пролегает пролив Па-де-Кале. Помните, что это длилось не день и не месяц, а сотни лет». Марджори и Чарльз Квеннелл пишут далее: «Древние люди оставили нам два вида памятников, все еще не стертых временем с лица земли. Это загоны для скота и культовые сооружения. Загоны для скота, расположенные в естественном ограждении холмов, являются наиболее ранними сооружениями. Загон – это небольшой участок земли на низком холме с плоской верхушкой, окруженный одной или двумя канавами. Из земли, вынутой из канав, сделана невысокая насыпь по внутреннему периметру, в которую вбивали колья, и такого ограждения было достаточно, чтобы стадо не разбегалось. Сами по себе канавы не были нужны, из них просто брали землю для насыпи, и когда неолитический человек решал, что земли уже хватит, то он не утруждал себя рытьем канавы по всему периметру холма. Вот почему эти загоны называются загонами в разомкнутых канавах. Иногда их еще называют загонами с дорожками, потому что дорожки проходят по участкам невыкопанной земли между отрезками канавы. Археологи считают, что туда осенью загоняли скот для забоя и, возможно, засолки мяса. В те дни земледелие было не очень развито, осенью и зимой скот было нечем кормить, и потому забивали всех быков, кроме одного, а может быть, и большинство коров». Более конкретно о происхождении доиндоевропейских народов Западной Европы пишут генетики, которые определили, что 4000 лет тому назад Европу населяли носители гаплогруппы R1b1. Так, например, А.А.Клёсов в статье «Вклад ДНК-генеалогии в лингвистику и археологию» пишет: «Примерно 4500-4000 лет назад в Европе произошло нечто, в результате чего гаплогруппа R1a1 из Европы практически исчезла...Вскоре после этого Европу заселили носители тюркоязычной R1b (в основном ее подгруппы R1b1b2)...Основных причин могло быть две – либо практически полное истребление других гаплогрупп носителями R1b, либо между 4000 и 4500 лет назад в Европе произошел крупный природный катаклизм, и тюркоязычные R1b1b2 заселили уже практически опустевшую Европу......Так называемая «курганная теория» к «индоевропейцам», то есть к носителям R1a1, к ариям, не имела ровно никакого отношения, а относилась к носителям R1b, которые были тюркоязычны, и двигались, действительно, на запад и далее на юг, через Кавказ в Малую Азию и далее в Европу, к тому же на тысячу и более лет раньше ариев». Если согласится с мнением генетиков, то придётся, считать, что в Западной Европе древние тюрки, в конце I тыс. до н.э. были ассимилированы индоевропейцами (кельты, римляне, германцы), при этом они оставили в память о себе курганы, каменные загоны, каменные изваяния и наскальные рисунки. Каменные загоны Ближнего Востока Американский учёный Айзек Азимов в книге «Ближний Восток» пишет: «Приблизительно 9 тыс. лет назад человечество столкнулось с большими переменами. В течение многих тысяч лет люди добывали пищу там, где могли ее найти. Они охотились на диких животных, собирали плоды и ягоды, искали съедобные корешки и орехи. Если им везло, то удавалось выжить. Зимы всегда были голодным временем. Затем постепенно люди научились сохранять пищу впрок. Вместо того чтобы охотиться на животных и убивать их на месте, человек научился беречь их и заботиться о них. В специальном загоне животные плодились и размножались. Человек убивал их время от времени для пропитания. Так он получал не только мясо, но и молоко, шерсть. Животных нужно пасти, а это означало, что время от времени необходимо было искать свежие зеленые пастбища». В последние годы археологи на различных территориях обнаружили "монументальные сооружения" - постройки, требующие долговременной организации и кооперации сотен, если не тысяч, людей. Изучив эти древнейшие постройки, учёные пришли к выводу эти сооружения, связаны с одним из древнейших занятий рода человеческого - охотой. Одним из наиболее интересных типов подобных сооружений являются гигантские загоны для дичи - называемые "desert kites" - "пустынные воздушные змеи". Они представляют из себя две сложенных из камней стены сходящиеся под углом. В месте пересечения находится загон округлой формы, размером в несколько десятков метров. Общая длина стен могла достигать нескольких километров. Они использовались для загона больших стад газелей, диких коз и овец. Они строились весьма искусно: высота стен у "хвостов" подобного змея была небольшой, чтобы не препятствовать свободному проходу стада, но достаточной, чтобы в момент опасности и погони животные предпочитали бежать вдоль стены, не пересекая её. Ближе к загону высота стен увеличивалась, и перепрыгнуть их было всё труднее, наконец, стадо оказывалось загнанным в узкое пространство с высокими стенами, из которого оно уже было не в состоянии выбраться. Сотни остатков таких сооружений обнаружено в пустынных районах Ближнего востока. Такие загоны появились по крайней мере около 6000 лет до н.э., и использовались в течении сотен, если не тысяч, лет. Lenta.ru: «До последнего времени считалось недоказанным, что древние люди применяли те же методы массовой охоты на газелей, которые привели к почти полному их уничтожению на Ближнем Востоке в конце XIX - начале XX века. Тогда использовались огромные каменные загоны, некоторые из которых достигали десятков километров в длину. Подобные загоны возрастом несколько тысяч лет ученые обнаруживали и раньше, однако доказать, что они использовались для охоты, не могли. Теперь исследователи провели анализ костей газелей (2631 фрагмента), обнаруженных на северо-востоке Сирии, и установили, что они принадлежали животным всех возрастов - от детенышей до уже взрослых. Кроме этого, недалеко от захоронения были найдены загоны и наскальная живопись, которая демонстрирует охоту. Из этого ученые заключили, что 5,5 - 5,1 тысячи лет назад в данной местности люди устраивали массовую охоту на газелей. Исследователи подчеркивают, что результатом подобной охоты могла стать низкая численность животных, а также, возможно, истребление новых видов. Кроме этого, археологи отмечают, что, судя по возрасту костей, охота происходила в то время, когда уже началось одомашнивание животных. Из этого они заключили, что подобные события имели важное социальное значение - они сплачивали общины древних людей вместе, поскольку требовали координированных действий больших групп людей». (www.lenta.ru/news/2011/04/19/gazelles/) В Ветхом Завете написано: «И построили сыны Гада Бет Нимру и Бет Аран – города укрепленные и загоны для овец». На древнееврейском языке Бет означает «дом, жилище». Исторический Бет- Аран это древнеаморейский город в Иорданской долине. Турция. Гёбекли-Тепе. Гёбекли-Тепе (тур. Göbekli Tepe - "Пуповинная гора") — загон- храмовый комплекс, расположенный на самой высокой точке горного хребта в 15 км к северо-востоку от города Шанлыурфа на территории современной Турции. Одно из древнейших и крупнейших мегалитических сооружений в мире. Ориентировочно датируется IX тысячелетием до нашей эры. Поверхность некоторых камней покрыта рисунками. Архитектурный комплекс, созданный руками древних охотников-собирателей . Древнее загон - святилище состоит из больших столбов мегалитов Т-образной формы с изображением фигур животных. Камни образуют огромные круги и делят пространство на прямоугольные ниши. Согласно одной из теорий, на месте возведения Гёбекли-Тепе проводились ритуалы жертвоприношения и само сооружение признано старейшей религиозной святыней, известной человечеству. Все заключения относительно комплекса Гёбекли-Тепе пока носят предварительный характер, так как раскопки ведутся лишь на 5 % его территории. Археологи считают, что исследования будут продолжаться еще около 50 лет. От аранов- загонов до древнетюркских городов-аранов. Российский археолог С. П. Толстов был организатором и руководителем одной из самых крупных научных экспедиций советского времени – Хорезмской археолого-этнографической экспедиции АН СССР (1937-1991). С.П. Толстов в книгах «Древний Хорезм» и «По следам древнехорезмийской цивилизации» подробно описывает как древнетюркские араны - загоны постепенно преобразуются в араны-жилища, через некоторое время – в араны-крепости, а затем и в средневековые города огузов. «Араны- загоны», фактически являются предшественниками будущих древнетюркских городов-крепостей. Вот что пишет С.П.Толстов о «городищах-загонах»: «Планировка их весьма своеобразна: все огромное внутреннее пространство городища совершенно лишено культурного слоя; всюду оно представляет собой обнаженную щебнистую материковую поверхность холма. Жизнь обитателей городищ была целиком сосредоточена в длинных, опоясывающих всю площадь памятниках. Никаких иных жилых помещений на городищах обнаружено не было… Огромное пустое внутреннее пространство городища– это загон для скота. Вся планировка крепости подчинена главной задаче: охране скота… Беркут-кала Кескен-Куюк-кала Тешик-кала Гульдурсун-кала Кум-Баскан. Аяз-кала Базар-кала Шемаха-кала Ак-кала Комплекс курганов Чаш-тепе. Шурахан кала Джеты-асар № 4 Развалины Бадеркента Мы видим здесь в сущности один огромный, длинный дом, общим протяжением (если суммировать параллельные помещения) от 6 до 7 километров. Мощные, укрепленные поселения, свиде¬тель¬¬ствуют об эпохе бурных военных столкновений, причем – и на это также отвечает нам пла¬нировка наших городищ – основным объектом этих столкновений было главное бо¬гатство общин – скот, защитить который надо было во что бы то ни стало». Далее С.П.Тол¬стов пишет, что к середине первого тысячелетия до н.э. происходит преобразование «горо¬дищ-¬загонов» в города-крепости: «Сходят со сцены огромные укрепленные «жилища-загоны». Основными типами поселения становятся, с одной стороны, город со сплошной внут¬ренней застройкой, с другой – отдельно стоящий укрепленный дом-массив, выступающий как основная форма сельского поселения (Кой-Крылган-кала, Кюнерли-кала и др.). Сельский дом-массив, пришедший на смену дому-загону, свидетельствует об изменении отношения удельного веса в хозяйстве скотоводства и земледелия в пользу последнего». (182) Далее С.П.Толстов пишет: «Огузы X – начала XI в. выступают перед нами как народ, сох¬ранивший старые оседлые традиции и комплексное, скотоводчески-земледельчески-рыболовное хозяйство своих предков, близкое по типу к хозяйству хазар. Ал-Идриси и наиболее осведомленный писатель конца XI в. Махмуд Кашгарский подчеркивают обилие городов в земле огузов. «Города гузов многочисленны, они тянутся друг за другом на север и восток», – говорит ал-Идриси.Махмуд Кашгарский, не ограничиваясь перечислением ряда огузских городов на Сыр-дарье, на своей карте обозначает бассейн Нижней Сыр-дарьи как область «городов гузов». В обстановку напряженной борьбы с огузами вводят нас археологические памятники северо-западной окраины Хорезма, открытые и обследованные нами в 1946 г. Вдоль всей окаймляющей долину нижней Аму-дарьи с запада могучей пятидесятиметровой стены «Чинка (обрыва) плато Устюрта расположена цепь хорезмийских укреплений, выстроенных в X в. и закрывающих все спуски с Устюрта в долину. Эти укрепления сочетаются со своеобразной системой сигнальных башен-маяков, видимо пунктов световой сигнализации. Каждая такая башня, сложенная из тесаного камня, стоит на краю Устюрта, над спуском. Все башни взаимно хорошо проглядываются, являясь и сейчас великолепными ориентирами в этой местности. Цепь их начинается от мыса Урга; далее они тянутся вдоль Чинка на юг с дистанцией около 20 километров одна от другой, составляя единую систему, по которой световой сигнал о появлении враждебных степняков на плато мог бы быть передан в Ургенч с любого пункта Чинка в течение какого-нибудь получаса. Небольшие каменные форты расположены на равнине или на скалах, фланкирующих спуск со стороны долины». (183) Российский исследователь Александр Таиров в статье «Кочевники Арало-Каспия и Хорезм в V-IV вв. до н.э.» пишет: «Процесс освоения номадами Восточного Прикаспия района Узбоя, начавшийся не ранее середины I тыс. до н.э. и связанный с изменением экологической обстановки, привел к тому, что на рубеже V−IV вв. до н.э. здесь появляются отдельные памятники, а в IV в. до н.э. складывается своеобразная культура скотоводческого населения…Прослеживаются тесные связи скотоводов этого региона и с оседлым населением Хорезма и подгорной равнины Копетдага, а также с более отдаленными областями Ирана и Закавказья». (184) Как известно, на территории Кавказа древними историками не раз упоминается древнетюркское Аранское/Албанское государство (груз. Рани; парф. Aran; сир. Аран; араб. Арран). В Закавказье до сих пор сохранились следующие топонимы: «Аран-дагы (гора Аран), Аран дюзу (равнина Аран), Аран гала (крепость Аран), село Аран, Аран тепелери (Аранские холмы), Йазы-Аран (Степь Аран), Бёюк Аран (Большой Аран), Аран булаг (Родник Аран) и другие. В Крыму на берегу реки Бурульча сохранились развалины села Кой Аран – «овечий загон». Лаки Дагестана страну, заселенную кумыками, называли аран или ариян. (184а) В казахском языке древнетюркское слово аран сохранило несколько значений: - (ловушка из наклонных остроконечных – деревянных, железных – кольев, старинный способ ловли зверей); аранға ұрыну → напороться на колья (ловушки); аңды аранға айдау → загонять зверя в ловушку; - загон (для скота, обставленный кругом вбитыми в землю кольями); мал аранда тұр → скот находится в загоне. Мусульманский учёный и писатель, филолог, путешественник, историк и географ Якут аль-Хамави (1178-1229) в своём знаменитом топонимическом «Словаре стран» («Муджам аль-булдан») пишет: «АРРАН – неарабское название обширной области со многими городами, в числе которых Джанза, а народ ее называет Ганджа, Барда, Шамкур и Байлакан. Между Азербайджаном и Арраном протекает река под названием Аррас (Аракc). Все, что находится западнее и севернее этой реки, относится к Аррану, а что находится восточнее ее, к Азербайджану… АЛ-КУРР (Кура) – река в Арране. Она протекает через город Тифлис и находится в двух фарсахах от Барды. Ниже ее ал-Курр сливается с рекой ар-Расе, а затем впадает в Хазарское или Табаристанское море». (185) Член-корр. АН СССР К. В. Тревер в статье «К вопросу о культуре Кавказской Алба¬нии» пишет: «Происхождение названия "Албания" до сих пор окончательно не уста¬новлено… Допустимо предположение, именно что греки и римляне придавали названием "Албания" близкое к их языкам звучание местному самоназванию – "Аран". Это пред¬по¬ло¬жение подтверждается, как мне кажется, и тем фактом, что в надписях царя Шапура и жреца Картира (III в. н. э.) на Кааба-и Зардушт в Накш-и Рустаме слову "Албания" в греческой версии соответствуют в парфянском тексте и в парсик слово "Аран". Как известно, это же название, в форме "Арран" носит страна со времени завоевания ее арабами».(186) Термин аран/аланг зафиксирован в словаре Махмуда Кашгари: «Аран – скотный двор, конюшня (ДТС, стр.-51.), аланг- плоский, ровный (о местности): аланг йазы- плоская равнина. (ДТС, стр.-33.)». В словарном фонде некоторых современных тюркских народов термин «аран» - низина, впадина- сохранился в форме «алан»: азерб.- aran, тат., башк.- alan; каз., ног., кар.- alanq; якут.- alaas, orun (местность); тув.- alaaq; чув.- vırăn (местность); шорск.- čalaŋ. В этимологическом словаре М. Фасмера записано: «елань, яла́нь ж. также ела́нка, диал. – "луг, поляна, просторная просека в лесу". Заимств. из тюркск.: ср. башк., тат. jalan, алт., тел., кюэр., леб. jalaŋ "поле, долина, равнина", шорск. čalaŋ "равнина"». Топонимический словарь Новосибирской области: «Аранкуль, тюрк. “аран” – стойло, “куль” – озеро, буквальный перевод – стойло для скота у озера». Краткий топонимический словарь водоемов и населенных пунктов Западной Сибири: «Арынцасс- гидроним разъясняется из тюрских слов "аран" - луг и "сас" – болото». Слово аран – «загон, ограждённое место», можно предположить, возникло в древ¬не¬тюркском языке в период вхождения предков древних тюрков (прототюрков) в ностра¬ти¬чес¬кую общность. В языке современных осетин слово арæн означает «граница». Часть но¬стра¬тов (предки прототюрков), став скотоводами, заселили территорию Южного Кавказа и сопредельные территории Передней Азии. Некоторые другие скотоводческие ностра¬тичес¬кие племена заселили равнинные и предгорные территории Западной Европы (Бретань). В дальнейшем часть из них, видимо, вынуждена была переселиться на Британские острова, а другая часть на - территорию Скандинавии. От Арана до Алтая Каждый народ связан со своим ландшафтом и вся его хозяйственная деятельность зависит от окружающей его природы. Вот что об этом пишет Л.Н. Гумилев в статье «Изменения климата и миграции кочевников»: «Зависимость человечества от окружающей его природы, т.е. от географической среды, неоспорима. Хотя степень этой зависимости и расценивается различно, но в любом случае хозяйственная деятельность народов, когда-либо населявших Землю, тесно связана с ландшафтами и климатом обитаемых территорий… Людям приходится кормиться тем, что может дать природа на той территории, которую этнос (народность) либо населяет, либо контролирует на предмет получения тех же даров природы… Для кочевников все обстоит гораздо сложнее. Они имеют провиант в живом виде. Овцы и коровы движутся медленно и должны иметь постоянное и привычное питание. Даже простая смена подножного корма может вызвать падеж. А без скота кочевник немедленно начинает голодать. Кроме того, люди привыкают к окружающей их природе и не стремятся сменить родину на чужбину без достаточных оснований. Да и при необходимости переселяться они выбирают, как уже говорилось, ландшафт, похожий на тот, который они покинули». (187) Для древних тюрков идеальными были тёплые безветренные земли с обильной водой и богатыми пастбищами. Такой идеальной территорией была их историческая прародина. Речь идёт о Южном Кавказе, где территория Кура-Араксинского междуречья была во все времена весьма удобной для развития отгонного скотоводства. Зимой они жили в равнинной местности (Аланг йазы - у Махмуда Кашгари, Аран- у азербайджанцев, Арран-у арабов, Рани- у грузин) близ больших рек, а весной поднимались со своими стадами высоко горы. Древние тюрки передвигались весной на летовку, расположенную в горах, где пышная растительность альпийских лугов манила к себе людей и скот, а осенью спускались на ровные малоснежные степи, в которых скот всю зиму добывал себе подножный корм. Места летовок и зимовок у древних тюрков строго распределялись и составляли собственность рода или семьи. Для них наиболее ценным животными были - лошади и овцы. Как известно, лошадь могла сама добывать себе корм круглый год, даже зи¬мой из - под снега, если он был неглубоким. Немаловажное зна¬чение имело и то, что при перекочевке новорожденный жеребе¬нок мог следовать за табуном. Лошадь использовали в качест¬ве верхового и вьючного животного; она давала мясо, молоко, кожу, волос. Самое неприхотливое домашнее животное – овца лег¬че других переносит весеннюю бескормицу и находит себе про¬питание там, где не могут прокормиться другие домашние жи¬вотные. Большую часть зимы овцы могут находиться на под¬ножном корму, редкая и невысокая растительность зимовок - гышлагов (гышлаг) лучше поедалась овцами, нежели крупным рогатым скотом. Для пропитания овец в Азербайджане имеется достаточное количество растущих в степи диких растений - язган, караган, йагтикан, йовшан и др. Ученые определили, что из более чем 600 видов растений, произрастающих на Кавказе, овцы поедают до 570, тогда как крупный рогатый скот – лишь 55 разновидностей трав. Обширные пространства в Азербайджане заняты паст¬бищами и выгонами. Основная часть пастбищ (80%) – зимние, размещены в низменной зоне. Летние пастбища рас¬положены в горах, на высотах 1700-3500 м над уровнем моря. Свыше 50% таких пастбищ находится на склонах Малого Кавказа, свыше 40%-на склонах Большого Кавказа (узкая полоса вдоль границы с Дагестаном) и в высокогорной зоне Куба - Хачмасского района Со временем, когда древние тюрки стали ощущать нехватку пастбищ, некоторые из древнетюркских племен стали искать новые пастбища для своих многочисленных стад. Через некоторое время они нашли местность, которая была очень похожа на их прародину. Эта территория (Манычская впадина) стала их вторичной прародиной. В дальнейшем их потомки создали здесь Хазарское царство. В дальнейшем по мере роста численности древних тюрков некоторые из них время от времени в поисках новых пастбищ также покидали прародину. Последующие тюркские переселенцы в поисках новых пастбищ ещё более расширили территорию тюркской прародины. И в дальнейшем, одомашнив дикую лошадь и освоив выплавку железа, древние тюрки своей прародиной стали называть всю степную территорию. Речь идёт о степной равнине, которая расположена к востоку от реки Дунай и тянется отсюда до берегов Енисея. А последними из древних тюрков историческую прародину вынуждены были покинуть в VII веке до н.э. часть огузов. Это произошло после того как царь Мидии Киаксар пригласил их вождей к себе на пир и там вероломно убил их. Огузы, которые в то время покинули прародину и ушли в Северное Причерноморье, в дальнейшем известны под именем царских скифов. Известный советский археолог С. С. Черников в книге «Загадка Золотого кургана» в 1965 году писал, что «часть скифских (древнетюркских-Г.Г.) племён, лишившихся своих вождей и напуганная кровавым гостеприимством Киаксара ушла в причерноморские степи, часть осталась». (188) Примерно, в то же время часть огузов ушла на восток. Ушедшие на восток огузы известны по китайским летописям под именем юечжей. На западной границе древнекитайского государства огузы -юечжи появились в VII веке до н.э. Первое упоминание китайцев о народе юечжи датируется 645 до н. э. Китайский автор Гуань Чжун в трактате Гуаньцзы описывает племя юечжи, как народ появившийся с северо-запада. Существует гипотеза, что первый иероглиф в слове юечжи обозначало мясо (жоу), а название народа - «жоучжи» приобретает смысл «племя, которое ест мясо». Огузы-юечжи изначально занимали пастбища в бассейне Таримской котловины, там где сейчас находится Синьцзян-Уйгурский автономный район, Ганьсу и, возможно, Цилянь в Китае, потом (II в. до н. э.) часть их (кушаны, эфталиты и др.) перекочевала в Трансоксанию и Бактрию, а потом в северную Индию, где они основали Кушанскую империю. Другая часть огузов создала на Алтае Пазырыкскую культуру. Как известно, некоторые исследователи до сих пор пытаются огузов- юэчжей отожествить с мифическими ираноязычными «тохарами». Л.Н.Гумилёв, возражая против такого сопоставления, писал в книге «Тысячелетие вокруг Каспия»: «непонятно, почему в среднеазиатских источниках название "юечжи" не только отсутствует, но даже не имеет ираноязычного аналога. Все попытки отождествить юечжи с каким-нибудь народом, известным в Средней Азии или Иране, например, тохарами, потерпели неудачу». Известный российский археолог А.А. Тишкин в докторской диссертации «Археология Алтая» пишет о том, что «Начало формирования пазырыкской культуры связано с приходом нового этноса, который примерно в течение века освоил территорию Алтая, подчинил местные племена, ассимилировав оставшееся население… Это связано с проникновением сакских (тюркских-Г.Г.) племен, а также с приходом из Малой Азии сильной кочевой орды, подчинившей местные народы. В результате сложилась новая общность, получившая в археологии название «пазырыкская культура». Своеобразным символом такого положения дел стали «царские» курганы, сооруженные в Центральном Алтае (памятники Башадар, Туэкта и др.). Смена культуры хорошо маркируется не только совершенно другим погребальным обрядом, но и отличным предметным комплексом». С.И. Руденко в статье «Искусство Алтая и Передней Азии»и» пишет: «В произведениях искусства племен, оставивших первый и второй Пазырыкские курганы (вторая половина V в. до н. э.), особенно в изображениях животных, наиболее ярко проявляются связи с искусством Передней Азии». Как известно, в 1949 году академиком Руденко во время археологических раскопок, проводимых в Горном Алтае, в 5-ом пазырыкском кургане был найден ковёр V века до нашей эры. С.И. Руденко пишет: «В 1949 г., во время археологических раскопок на Улаганском плато Восточного Алтая, в одном из Пазырыкских курганов, датируемых рубежом V-IV вв. до н.э., были найдены замечательные переднеазиатские шерстяные ткани и шерстяной ворсовый ковёр. Ткани, несмотря на их техническое совершенство и исключительную художественную ценность, не привлекли внимания. Ковёр же произвел сенсацию и вызвал оживлённую дискуссию среди зарубежных знатоков восточных ковровых изделий, так как техника его выполнения оказалась неожиданной для такого отдалённого времени… Инте¬ресующие нас переднеазиатские шерстяные ворсовые ковры сохранились в двух кур¬ганах – во втором Башадарском и в пятом Пазырыкском… Как показало наше иссле¬дование, техника узлования ковра из пятого Пазырыкского кургана, называемая немецкой или тюркской, и техника узлования ковра из второго Башадарского кургана, называемая персидской, были известны в Передней и, по всей вероятности, Средней Азии уже в середине I тысячелетия до н.э. Можно предполагать, что ковры, выполненные в указанной технике, изготовлялись в Передней Азии и раньше. Ворсовый ковер. Пятый Пазырыкский курган. V-IV вв. до н.э. Пазырык.V в. до н.э. Турецкая миниатюра XVII в. Исследователи, изучающие материальную культуру пазырыкцев приводят множество аргументов, которые свидетельствуют о переднеазиатских корнях этой культуры. Например, Н.Полосьмак пишет: «Результаты анализа текстиля из могил нас очень удивили: ни одним из местных красителей пазырыкцы не пользовались. Более того: одежда древних алтайцев, причем не только знатных, но и простых людей, была окрашена самыми дорогими и «модными» красками, которые в то время применялись в великих государствах Восточного Средиземноморья. Именно там могли быть получены три источника используемой пазырыкцами красной краски: корни марены и два вида червецов. Красный цвет был самым распространенным в древности цветом одежды. Он был красивым и дорогим одновременно». Л.Л.Баркова и Е.А.Чехова в статье «Войлочный колпак из второго пазырыкского кургана» также пишут об использовании пазырыкцами при крашении переднеазиатского натурального красителя : «По данным исследователя (Руденко-Г.Г.), на войлоке обнаружена кермесовая кислота, источником которой являются червецы Кеrmes vermilio, Planchon, называемые кермесом, живущих на дубе Quercus coccifera. Кермесовая кислота относится к красителям животного происхождения класса антрахинонов». Необходимо отметить, что насекомое Кеrmes vermilio, о котором пишут российские исследователи, с давних времён известен тюркам как гырмыз, или дубовый жучок. С древнейших времен тюркские народы при крашении шерстяных изделий широко применяют красную краску. Эту краску они получали в основном от насекомого, называюшегося в народе "гырмыз боджейи", "гурд гырмыз", "палыд джуджусу". По-азербайджански и туркменски – «гырмызы», а по- турецки «кырмызы», значит, красный. Необходимо отметить, что ещё тысячу лет тому назад арабский учёный-путешест¬венник Ал-Истахри писал: «В Арране не существует городов значительнее, чем Берда'а, Баб-ул-Абваб и Тифлис, Байлакан, Варсан, Шабаран, Кабала, Шакки, Джанза Шамкур и Хунан. У них же добывается краска, называемая «кирмиз» и ею красят сукно». О красной краске, используемой древними тюрками для окрашивания шерстяных ковров пишет американский учёный Э.Шефер. По его словам, древние китайцы все привозные краскам давали имена экзотических животных. Так, например, красная краска, называлась - «кровь гиббона». Э.Шефер пишет, что в одном древнекитайском трактате об этойц краске было написано следующее: «Варвары ху (тюрки-Г.Г.) западных стран берут его кровь для окраски своих шерстяных ковров, её цвет чистый, и она не темнеет». (21) Далее Э.Шефер пишет: «Может быть, так обозначалась «краска из дубового червеца» (гырмыз-Г.Г.), но мы не в состоянии объяснить, каким образом насекомое трансформи¬ровалось в млекопитающее…Такие английские слова, как crimson и cramoisy («тёмно-красная ткань»), сохранили в себе название насекомого kermes (дубового червеца), служив¬шего в древности, для получения красителя». (21) гырмыз боджейи Необходимо отметить, что тюркские народы всегда помнили о своей исторической прародине на Южном Кавказе и знали, что там продолжают жить родственные им народы и при первой возможности устремлялись туда. Известный российский археолог М.Н.Погребова пишет, что: «есть все основания предполагать, что в Закавказье скифы (тюрки - Г.Г.) встретили этнически родственные племена… Скифы, выбирая путь через Восточный Кавказ, пользовались давно проторен¬ны¬ми и, по-видимому, достаточно хорошо известным путем». (190) Грузинский учёный Н.Н.Шенгелия приводит слова средневекового грузинского исто¬рика: «Прежде тюрки осенью сходили со своих летних пастбищ в горах со всеми фалангами своими, а затем оседали они в Гачиани, по берегам Куры, от Тбилиси до самого Бардави, и по берегам Иори и на всех тех превосходных зимних стоянках, где зимою, как и весенней порой, косят сено и имеются в изобилии дрова и вода, и водится там множество всевозможной дичи, и есть всякие иные блага. В этих местах и ставили они свои кибитки. Не было числа их коням, мулам, овцам и верблюдам и жилось им привольно: охотились, отдыхали и веселились и не терпели нужды ни в чем. С приходом весны начинали они подниматься в горы на летние пастбища… А весна тоже сулила им утехи и покой среди прекрасных полей и лугов, родников и цветущих местностей, и столь велики были силы их и число, что даже говорили: „Все тюрки со всех сторон туда собрались"». (191). Рашид ад-Дин в «Огузнаме» пишет: «Было лето когда Огуз выступил из пределов Ширвана и достиг Аррана и Мугана. Погода стояла очень жаркая и из-за этой жары там оставаться было невозможно. Поэтому они решили отправиться на горные летовки (яйлак)… То лето Огуз провел на яйлаке в Алатаке. Отсюда он отправил послов в сторону Багдада, Грузии, Дийарбакра и Ракки с извещением о том, что придет туда.. После того, как Огуз отправил послов в те края, он отправился на зимовку в сторону Аррана и Мугана. Он избрал для обитания (юрт) и местопребывания междуречье Куры и Аракса и зиму провел там». (164) Известные советские историки Б.Д. Греков и А.Ю. Якубовский в книге «Золотая орда и её падение» пишут: «ценил Хулагу (Внук Чингис-хана, основатель династии Хулагуидов-Г.Г.) в Азербайджане исключительные пастбища. В этом отношении монголами особенно излюблены были Муганская степь в низовьях Куры для зимовок, а для летовок – покрытые чудными травами склоны гор в Каратаге». (192). Фальсификаторы истории. Необходимо отметить, что армянские авторы пытаются приписать предкам современных армян все древнетюркские памятники культуры Южного Кавказа. Например, авторы академической многотомной «Истории армянского народа» пишут: «Возникшие в эпоху палеолита армянские племена (?- Г.Г.), имевшие богатые охотничьи предания, должны были сохранить легенды и воспоминания о подвигах своих предков-охотников (?-Г.Г.), которые, удаляясь в свой особый мир, становились могучими покровителями-духами и, очень возможно, что большинство человекоподобных образов в наскальных рисунках Гегамских гор (Ахманганские горы-Г.Г.) и других мест представляли собой освященных, обожествленных предков в сопровождении звездных знаков, ибо в представлении многих народов мира, и особенно армян-аборигенов (?-Г.Г.)» (175) Российский учёный, профессор А.А. Крубер, в книге "Общее землеведение", выпущенной в 1938 году, пишет именно об Ахманганских горах на территории Южного Кавказа: «здесь поднимается громадное число вулканических конусов, хотя и не действующих в настоящее время. Эти вулканы часто располагаются рядами вдоль тектонических трещин и притом иногда сидят так густо, что сливаются между собой и образуют целые вулканические хребты (Мокрые горы, Абул-Самсарский и Ахманганский хребты в Советской Армении и Грузии). Излившиеся по трещинам базальтовые и другие лавы и громадные массы рыхлых продуктов извержений погребли под собой складчатую основу гор с прежним ее рельефом и превратили ее на обширных пространствах в вулканические нагорные плато».(176) Необходимо отметить, что Ахманган с древнетюркского переводится как «выливающаяся кровь». Видимо, древние тюрки, вулканическую лаву образно сравнивали с «выливающейся кровью гор». То, что армяне и их предки, никакого отношения не имеют к наскальным рисункам, каменным изваяниям, каменным стелам - загонам, оленным камням и курганам Южного Кавказа, то есть ко всему тому, что относится к памятникам древнетюркской культуры, общеизвестно. Не для кого не секрет, что древние армяне появились в данном регионе на 4-5 тысячелетий позже того как древние тюрки создали здесь свою уникальную культуру, и в частности, древнетюркские художники нанесли на скалы Южного Кавказа, в том числе и на скалы Ахманганских гор свои многотысячные рисунки. С целью дезавуировать мировую общественность, армянские власти после переселения на древнетюркские земли, стали поспешно менять все тюркские топонимы на армянские и уничтожать тюркские памятники. На Южном Кавказе до настоящего времени систематически уничтожаются чуждые армянам древнетюркские памятники культуры (наскальные рисунки, оленные камни, каменные изваяния, курганы и др.). Необходимо отметить, что нынешнее армянское население Южного Кавказа о су¬щество¬вании высоко в горах местах летних пастбищ древних тюрков каменных памятников узнало относительно поздно. Поэтому у него были смутные представления о предназначении этих камней. Например, впервые столкнувшись с этими культовыми камнями (оленные камни), оставленными их предшественниками, армяне продолжительное время испытывали страх перед этими каменными изваяниями, и дали им название самого страшного существа известного им- «вишап», что означает дракон. К сожаленью после принятия армянами христианства большинство этих памятников были уничтожены. А вот что пишет о древнетюркских оленных камнях армянский исследователь В. Ваганян в статье «Универсальные артефакты индоевропейского мифа обнаружены в Армении: «Древний армянский памятник культуры вишапакар (камень, стела с рельефом, изображающим рогатого дракона – змея, быка)… Встречаются изображения различных животных и птиц, которые по стилю и композициям напоминают армянские наскальные рисунки». Далее В.Ваганян пишет: «Рассмотрим слово «вишап», которое по происхождению является, действительно древнеармянским (ср. слова «шапик» - рубашка, оболочка, граница и «вер”, “вира”, а также “верев” - вверх, наверх или «вер кац» - встань), ср. также с русскими словами «шапка» - головной убор, «вий» - демон, «вещий» - вечный, «вещь». «Вишап» как сложное синте¬тичес¬кое понятие состоит из двух корней. Оно обозначает либо измеряет границу или оболочку «верха» и/или “низа”, а «верх» - это небо, «низ» – земля, преисподняя. Таким образом, вишап – это символ, граничный камень, изображающий место, начало и конец распространения зла на небе и на земле. “Еш” или “эш” по-армянски означает осел, “веш” означает как бы “верхний” осел (небесный), “греш” - демон, дракон, имплементирует понятия “гр” (огонь) и “еш”, что вместе синтезируют понятие “огнедыщащий дракон”. ”Грештак” означает ангел и переводится как дракон, который находится внизу, под героем (слово “так” означает “низ”)». Как мы видим, господину В. Ваганяну, несмотря на все его старания, никак не удаётся найти «благородную» этимологию, для слова «вишап»-дракон, и тем самым каким-то образом «арменизировать» чуждый для армянского народа древнетюркский культурный памятник. Между тем, необходимо отметить, что ещё в 1974 году советский учёный С.И. Вайнштейн в книге «История народного искусства Тувы» писал о том, что «оленные камни (тувинские -Г.Г.) имеют поразительное сходство с вишапами». (146) О том, что армяне на Кавказе являются пришлым народом писал ещё в 1968 году известный российский учёный - лингвист И.М.Дьяконов в книге «Предыстория армянского народа». И.М.Дьяконов написал об этом следующее: «Поскольку древнеармянский язык не родственен языкам автохтонов Армянского нагорья – хурритов, урартов и т.п., ясно, что он занесен сюда извне…Протоармянский язык был занесен на Армянское нагорье позже середины II тыс. до н.э. и, конечно, раньше середины I тыс. до н.э. – периода, к которому восходят первые пласты заимствований из иранских и семитских языков в древнеармянский. Таким образом, единственной ветвью индоевропейской языковой семьи, к которой может быть отнесен древнеармянский язык, является фрако-фригийская, датируемая в Азии XII в. до н.э… Мы приходим к выводу, что носители протоармянского языка, известные древним под названием мушков (восточных) и, возможно, также урумейцев, пришли в долину верхнего Евфрата и нижнего Арацани во второй четверти XII в. до н.э».(147) А вот что пишет об этой проблеме известный израильский лингвист А. Долгопольский: «Из 12 (или 13) известных ветвей позднеиндоевропейского праязыка семь (или восемь) обнаружены на Балканах либо происходят оттуда. Это греческий, македонский, фригийский, армянский (ведущий происхождение с Балкан, согласно древним авторам и лингвистическим данным), фракийский, возможно, дако-мизийский, иллирийский, пеласгский». (68) В связи с этим, вызывает недоумение утверждение президента Армении С. Саргсяна, высказанное им 16 октября 2010 года на встрече с журналистами армянской диаспоры: «население местности (Южный Кавказ -Г.Г.) на протяжении тысячелетий было однородным – там (в Карабахе - Г.Г.) жили исключительно армяне (???- Г.Г.)… Армянский язык имеет историю, по меньшей мере, 8 тысяч лет. Это означает, что мы как нация существуем, как минимум, 8 тысяч лет (???- Г.Г.». Фальсификаторам истории хочу напомнить слова Л. С. Клейна, известного российского учёного с мировым именем, который в книге «Древние миграции и происхождение индоевропейских народов» написал следующее: «Поскольку армянам пришлось не раз отстаивать свою территорию и самостоятельность от мощных соседей, в армянской науке была очень сильна тенденция доказывать исконность проживания армян в Закавказье: мол, они ниоткуда не переселялись, миграции (из Фригии) осуществлялись только внутри Малой Азии, а элементы фригийского заимствовались в результате соседства. Поэтому концепция Дьяконова наталкивалась в Армении на ожесточенное сопротивление. Ныне отдельные выступления сторонников автохтонности армян в Закавказье, конечно, возможны (автохтонность всё еще имеет хождение среди популистских политиков, всё еще звучит ультра-патриотически), но концепция Дьяконова завоевала общенаучное признание». (148) Аран и индо-иранцы В предыдущих главах мы смогли выявить, что примерно начиная с VII тыс. до н.э. Южный Кавказ и прилегающие территории Передней Азии населяли охотники на муфлонов, горных туров и коз. В дальнейшем древним охотникам удалось доместицировать этих жи¬вотных, а также культивировать растущие здесь дикие растения (пшеница, ячмень, яблоко, виноград и др.). Таким образом, местное население постепенно из охотников превратились в скотоводов и земледельцев. Лингвисты считают, что эти племена, ранее входили в ностратическую языковую общность, а затем после её распада, постепенно расселились по всей Евразийской Степи. Археологи выявили, что эти племена были создателями уникальной курганной культуры (наскальные рисунки, царские курганы, оленные камни, каменные изваяния, каменные загоны), которая, по мере освоения кочевыми скотоводами новых земель, начиная с III тыс. до н.э. распространилась по всей территории Евразии. Необходимо отметить, что древнетюркские «царские курганы» известны во многих районах Южного Кавказа, но наиболее ранний из них это курган Уч-тепе в Мильской степи. Известный советский археолог А. А. Иессен, в 1954 году раскопавший этот древнетюркский памятник, считал, что он был возведён в начале III тысячелетия до н. э. В последующие годы археологами для кургана Уч-тепе была получена радиоуглеродная дата 3636±535г. до н.э. (219) Мы выяснили, что эти древние охотники и скотоводы, волею судьбы, издавна избравшие для проживания долины и горы Южного Кавказа, были древние тюрки, предки современных тюркских народов. К началу I тыс. до н.э. тюркские племена, не покинувшие к тому времени Южный Кавказ (скифы-протоогузы), создали первое древнетюркское государство, которое они называли Аран/Алан/Варанг (в грузинских источниках упоминается государство -Рани, парфянских и сирийских-Аран, арабских- Арран, армянских-Алуанк, у Махмуда Кашгари –Варанг. Более подробно об этом мы писали в предыдущих главах книги. Однако, в последние годы, начали появляться различные «теории- концепции» о происхождении древнейшего населения Южного Кавказа. Мы ранее уже писали об армянских авторах этих «теорий». А вот совсем недавно в этом году мировая обществен¬ность была шокирована весьма странным заявлением начальника генштаба ВС Ирана, бригадного генерала С. Х. Фирузабади о том, что «Азербайджан является «Араном» и народ здесь «аранский, в жилах которого течет иранская кровь». К сожаленью, почти аналогичную «теорию» несколько лет тому назад высказал самый высокопоставленный представитель дружественного нам таджикского народа. Так, в 2006 году в своём выступлении Президент Республики Таджикистан Эмомали Рахмонов сказал следующее: «Названия "арйа", "арйана" в качестве этнических терминов широко используются в составе личных имен и географических названий исторических территорий, являвшихся родиной арийских народов, и в Авесте, и в памятниках эпохи Ахеменидов…Этноним "арйа" сохранился в составе исторических географических названий, напр.: Алан (Алон), Албан и Арран, что подтверждает прямую связь ариев с этими территориями». Попытаемся выяснить, кто такие упомянутые в Ригведе и Авесте древние арийские народы и имеют ли они какое-либо отношение к созданию на территории Южного Кавказа государства Аран. Как всегда, в первую очередь, дадим слово специалистам: Известный российский учёный востоковед Бонгард-Левин Г.М. в книге «История Индии» пишет: «В течение многих десятилетий ученые ведут спор по различным вопросам «арийской проблемы», пытаясь решить, когда, откуда и какими путями индоарийскне пле¬мена пришли в Индию. Дискуссионным остается до сих пор и вопрос о прародине ариев…К арийским народам могут быть oтнесены только древние иранцы и древние индийцы-индоарии: они сами называли себя ариями, а области где жили, – «странами ариев». Само слово «арии» связано со словом «аrуа» (ari), которое в ведийскую эпоху обозначало «ино¬земец», «чужак», а арии значило «связанный с пришельцами, благосклонный к ним». К сожалению, до сих пор нет ответа на вопрос, в какой области Индии впервые появились индоарии. Некоторые ученые считают, что они пришли из Ирана, другие ведут их из Северного Белуджистана и Афганистана. Вторая точка зрения представляется более правиль¬ной: в ее пользу говорят, например, данные топонимики н гидронимики Афга¬нистана». (207) В книге «Индия в древности», написанной Г.М.Бонгард-Левиным совместно с Г.Ф.Ильиным, они пишут: «Словосочетания «арийские племена» и «арийские языки», употребляемые применительно к древним иранцам, древним индийцам и их языкам, связаны со словом «арья» (агуа), являвшемся самоназванием этих племен. Этимология агуа (производное от ari) издавна вызывает споры среди исследователей. Предлагались самые различные, часто взаимоисключающие его толкования и переводы. В наше время наиболее убедительной представляется интерпретация П. Тиме – ari по происхождению связано с ari , обозначавшим в ведийскую эпоху «чужак, пришелец, иноземец»… В ряде индийских источников упоминается об индийской священной земле ариев (Арьяварта, aryavarta ), границы которой определяются по-разному». (208) Г.М.Бонгард-Левин и известный советский иранист Э.А.Грантовский, в написанной им совместно книге «От Скифии до Индии. Древние арии: мифы и история» пишут: «В областях от восточных районов Малой Азии, Сирии и Палестины до Западного Ирана (включая Закавказье, Армянское нагорье и, естественно, Месопотамию) аборигенное население принадлежало к различным неиндоевропейским языковым группам. Это хорошо известно по конкретным свидетельствам клинописных источников III-I тыс. до н.э…Самые ранние из дошедших до нас памятников словесности индийцев и иранцев —«Ригведа» и «Авеста» – датируются концом II – первой половиной I тысячелетия до н.э…Проникновение отдельных арийских групп на север Передней Азии не привело к «арианизации» местного населения». Другой известный российский иранист И.С.Брагинский в книге «Иные книги Авесты» пишет: «Совокупность исторических, литературных и лингвистических данных убеди¬тель¬но говорит в пользу восточноиранского, т. е. среднеазиатского происхождения Авесты. Географический ландшафт, историко-культурные сведения, религиозно-мифологические представления в Авесте явно восточной ориентации. В Авесте нет ничего специфического для религии западных иранцев, известной по данным античных авторов, нет следов столь характерных для западного Ирана тесных связей с Передним Востоком (Междуречьем), нет и западноиранских географических названий». (210) Известный российский востоковед- иранист М.А. Дандамаев в книге «Политическая история Ахеменидской державы» пишет: «Страна, где Заратуштра выступал со своими проповедями, в Авесте называется Арйанам-вайджа. Многие исследователи локализуют её в Хорезме, полагая, что именно там возник зороастризм и позднее оттуда распространился в Согдиану, Маргиану, Бактрию и другие страны…И.М. Дьяконов и Дж. Ньоли независимо друг от друга полагают, что родина Заратуштры находилась в долине Хильменда-Теджена-Герируда, т.е. в Систане и прилегающих к нему областях. Это мнение представляется нам наиболее убедительно аргументированным». (211) Известный английский авестолог Мэри Бойс в предисловии к русскому изданию своей книги «Зороастрийцы. Верования и обычаи» пишет: «Пророк Зороастр жил в такой глубокой древности, что сами его последователи забыли, когда и где это было, и в прошлом различные иранские страны претендовали на благочестивую роль его родины. Долгое время считалось, что он жил в Азербайджане, на северо-западе древнего Ирана. Современные исследования показали, что такого быть не могло». (110) Американский учёный Майкл Витцель в статье «Родина ариев» пишет: «Ариана-Вайдже (Airyana Vaẽjah) локализуется на центральном афганском высокогорье и включает высокогорье Горат-Хазараджат на юге, высокогорье на севере хребтов Каса Мург, Баян и Баба, и некоторые районы к северу и к югу от хребта Гиндукуша… На современном этапе научного исследования не ясны ни точная датировка, ни точная траектория, ни подробности различных передвижений носителей индоиранских и индоарийских языков». (212) Л. С. Клейн в книге «Древние миграции и происхождение индоевропейских народов» пишет: «Как известно, Заратуштра в Авесте отдавал предпочтение земледелию перед ското¬водством. В Авесте он написал специальную главу «О благе земледелия», где говорится: «Так говорит человеку Земля: О ты, человек, который обрабатывает меня левой рукой и правой, правой и левой, поистине буду я производить всякое пропитание и обильный урожай. Тому, кто не обрабатывает эту землю, о Спитамид Заратустра, левой рукой и правой, правой рукой и левой, тому Земля говорит так: «О ты, человек который не обрабатывает меня, поистине вечно будешь ты стоять, прислонившись у чужих дверей, среди тех, кто попрошайничает; поистине вечно будут мимо тебя проносить яства, их принесут в дома, где и без того обилие богатств». (108) Вот что об этом говорится в 3-й главе «Вендидада»: «Там, где праведный человек воздвигает дом, наделенный огнем и молоком, женой, детьми и хорошими стадами; в этом доме благоденствуют скот и собака, и жена, и ребенок, и всякое житейское добро... Там, где праведный человек возделывает побольше хлеба, трав, растений и съедобных плодов, где он орошает сухую почву или осушает почву, слишком влажную, выращивает крупный и мелкий скот... где крупный и мелкий скот дает наибольший навоз... Кто сеет хлеб, тот сеет праведность. Когда хлеб готовят для обмолота, то дэвов прошибает пот. Когда подготав¬ливают мельницу для помола, дэвы теряют голову. Когда муку подготавливают для квашни, то дэвы стонут. Когда тесто подготавливают для выпечки, то дэвы ревут от ужаса». Как известно, некоторые авторы считают, что древние индоиранцы являются потомками степных скотоводов (андроновцев, скифов и др.), однако, современная наука отвергает это. Например, Майкл Витцель пишет: «Андроновская культура обычно рассмат¬ривается как культура индоиранцев, хотя у нас нет прямых свидетельств, которые бы указывали на эту идентификацию…Кочевые степные комплексы не обнаруживаются на Иранском нагорье, нет даже косвенных свидетельств контакта или взаимодействия». (212) Гордон Чайлд пишет: «В гатах Зороастра, где зарисовки сельской жизни представлены в изобилии, главным достоинством ария считается занятие земледелием, а кочевники проклинаются, как грабители из Турана… В VIII веке до н.э. народ, который ассирийцы назвали ашгузай, a греки – скифами, пересек Кавказ, чтобы вторгнуться в Месопотамию. Многие исследователи считают, что скифы были иранцами. Данные лингвистики, которые ограничиваются несколькими именами собственными, в основном более позднего времени, являются не очень убедительными. Однако археологам этот народ хорошо известен. Без всякого сомнения, скифское искусство испытало на себе сильное иранское влияние, но нель¬зя сказать, что оно сформировалось под влиянием искусства какого-нибудь опреде¬ленного иранского народа, например персов, – оно имеет свою собственную уникальную инди¬ви¬дуальность. Решающее значение для этнической идентификации скифов приобретает изу¬чение их погребального обряда. Он сильно отличается от того обряда, который был присущ иранцам или индийцам, как, впрочем, и любому другому индоевропейскому народу. Эти обычаи описаны Геродотом, их следы найдены при раскопках многих курганов, но они совершенно неарийские. Они находят точные соответствия у кочевников Монголии, которых никак нельзя отнести к ариям, причем они существуют у них на протяжении многих веков, как было показано Миннзом. Он считает скифов предшественниками гуннов, татар и печенегов, и это не вызывает сомнения». (110а) Необходимо отметить, что индоиранцы, будучи изначально собирателями растений и земледельцами, а из домашних животных знакомых в основном с крупным рогатым скотом (коровой, которую они обожествляли), после контактов с древними тюрками, постарались перенять у своих новых соседей скотоводческие навыки. Одним из заимствований, изменивших весь жизненный уклад индоиранцев (кроме предков современных цыган), было освоение индоиранцами древнетюркских жилищ и укреплённых построений. Г.М.Бонгард-Левин, Г.Ф.Ильин в книге «Индия в древности» пишут: «В гимнах упоминаются жилища из дерева и бамбука, окруженные каменными или глиняными стенами. Пуры, о которых многократно говорится в тексте, были не городами, а небольшими укреп¬лениями из камня с деревянными воротами. «Полные скота», они, вероятно, служили и загонами. Судя по описаниям «Ригведы», пуры использовались в определенные сезоны (их нередко называют осенними)».(208) Гордон Чайлд пишет: «Древнейшая из Вед представляет собой собрание метрических песнопений, всегда духовных, иногда являющих собой образцы истинной поэзии, реже торжественных и величественных… Храмы и города в них вообще не описаны, хотя укрепления (purah) иногда и упоминаются». (110а) Российский археолог Кузьмина Е.Е. в книге «Откуда пришли индоарии?» пишет: «Встречающийся в ведических источниках термин пур («крепость») применяется только по отношению к поселениям аборигенного населения, и Индра носит эпитет «разрушитель пуров»… У иранцев даже в ахеменидскую эпоху дворец называется «загон для скота», «становище».(213) Исследователь среднеазиатских древнетюркских крепостей-городищ С.П. Толстов в книге «По следам древнехорезмийской цивилизации» пишет: «Исследование городищ показало, что они относятся к середине I тысячелетия до н. э… Планировка их весьма сво¬еобразна: все огромное внутреннее пространство городища совершенно лишено культурного слоя; всюду оно представляет собой обнаженную щебнистую материковую поверхность холма…Огромное пустое внутреннее пространство городища— это загон для скота. Вся планировка крепости подчинена главной задаче: охране скота». (182) Советский учёный С.П. Толстов, в период, когда несколько тысяч его коллег были репрессированы как «пантюркисты», не решился открыто писать о создателях этих ранних на этой территории каменных жилищ. Поэтому он об этом вынужден писать весьма завуалировано: «Планировка «городищ с жилыми стенами» находит яркую параллель в опи¬сан¬ной в Авесте «квадратной Варе» – укрепленном поселении, построенном мифическим героем Йимой… Поразительная параллель между «квадратной Варой» и «городищами с жилы¬ми стенами» дает нам бесспорное право на ее использование. Авеста, как и боль¬шин¬ство других «священных книг» памятник сложный и многослойный. Но в нем, бесспорно, доминирует пласт, восходящий к архаической эпохе истории восточного Ирана и Средней Азии (а в своей древнейшей части- именно Хорезма), – эпохе, которая сейчас, в свете наших материалов, может быть хронологически приурочена к первой половине I тысячелетия до н. э.». (182) Л.А.Лелеков в «Мифологическом словаре» пишет: «Вара - в иранской мифологии убежище, обитель праведников. Во второй главе «Видевдата» Вара описана как квадратное ограждение со стороной «в лошадиный бег», возведённое Йимой по предписанию Ахура¬маз¬ды в стране Арйана Вэджа. В этом сооружении все живые существа, люди и животные, были спасены от чудовищной зимы, насланной богом, и всеобщего потопа. Мотив квадратного ограждения, внутри которого упорядочен мир, противопоставленный силам хаоса и смерти, прослеживается в некоторых других индоевропейских традициях. Особо близкий Варе образ – квадратная «обитель Ямы» в «Ригведе» (IX 113, 7—8). Поздние пехлевийские тексты расходятся в локализациях Вары, помещая её то на небеса, то под землю, т.е. в потусторонний мир, скорее в духе «Ригведы», нежели собственно «Авесты». (214) Мы можем предположить, что название крепости и городищ, известных у древних индийцев как «пур» и у древних иранцев-«вара», это заимствованное у древних тюрков «аран» (огузов) и «вар» (протобулгар). Необходимо отметить, что у живущего высоко в горах в Азербайджане одноаульного народа хиналугцев до сих пор в языке сохранились слова, заимствованные у древних тюрков: parax -«загон для скота» и aran- «низменность». М.И. Артамонов в книге «История хазар» пишет: «Столицею царства гуннов в VII в. выступает город Варачан. Это имя в различных вариантах упоминается в византийских, в арабских и в еврейских источниках и, очевидно, связывается с названием страны Барсилия и подразделения болгар – берсилиев, барсилов или берсула, издавна находившегося в тесной связи с хазарами. По мнению В.Ф. Минорского, Варачан находился у современного аула Башли, ранее Баршли. Barš-li или Baraš-li – тюркская конструкция с суффиксом принад¬леж¬ности – «li», тогда как форма – Варачан – представляет ту же основу и иранским окончанием «an». (215) Дагестанский исследователь М.С. Гаджиев в статье «К локализации Варачана» пишет: «Памятником, с которым может быть сопоставлен Варачан, выступает городище Шах-Сен¬гер, местоположение которого соответствует данным письменных источников. Обращает внимание название городища ("шахское укрепление") и расположение его вблизи сел. Баршли (Башликент), с которым исследователи связывали топоним Варачан и этноним барсил. Оборонительная архитектура городища, представляющая укрепленный камнем вал с деревянными стенами и башенными выступами и рвом перед ними, является исключи¬тель¬ным явлением в фортификации Дагестана и находит аналогии в лесостепной зоне, в среде кочевых народов Евразии». (216) Борован— село в Болгарии. Находится в Врачанской области, входит в общину Борован. Вра́чанская о́бласть (др. булгар. -Вара́чан)— область в Северо-Западном регионе Болгарии. Граничит с Румынией. Э.М. Мурзаев «Словарь народных географических терминов»: «- Аран - др.-тюрк. аrаn – «скотный двор»; «конюшня». - Вар - Венг. var - "замок", "город". Сюда же венг. varos - "город"; молдавский- ораш». Варош, Вареш, Вариш - город, центр села (укр. диал. Закарпатья). В современном марийском языке слово «ор» означает «крепость», «укрепление», в коми-зырянском «йор» - «загон для скота, «огороженный участок». (217) В «Этимологическом словаре чувашского языка» В.Г. Егорова: «Вырăн -'местность'; уйг., туркм., тур., карач., кирг. орун; алт., хак., казах., к. калп., ног. орын, узб. урин, башк., тат. урын 'местность'; ср. монг. орон 'страна', 'государство', 'край', 'местность', сов.монг. орон зай-'площадь'».(218) В современном чувашском языке пӳрт и в марийском – пöрт - означают «дом». В Чувашии населённый пункт Тăватпӳрт - "Четыре дома". Этимологический словарь Фасмера: русское слово «варок»-"загон для скота". Итак, как мы убедились, Южный Кавказ до начала первой половиной I тысячелетия до н.э. оставался вне пределов путей переселения индоиранских народов, и, естественно, к созданию государства Аран они не имели какого-либо отношения. Не имели они отношения и к древнетюркской курганной культуре. Однако, индоиранские народы, захватывая территории, соседние с древнетюркскими землями, постепенно заимствовали у древних тюрков некоторые элементы духовной (лексика, мифы, сказания и др.) и материальной (скотоводство, строительство жилищ и укреплений и др.) культуры. Карта. Тюркский мир по Махмуду Кашгари. Как известно, Махмуд Кашгари приложил к своему «Словарю тюркских языков» («Диван лугат ат-тюрк») круглую карту мира, чтобы читатель получил представление о расселении тюркских племен. Махмуд Кашгари пишет: «Первое племя вблизи Рума – печенеги (бэчэнэк), затем идут кыпчаки (кыфчак), затем – огузы(огуз), затем – ямаки (йэмэк), башкиры (башгырт), басмилы (басмыл), кайы (кай), ябаку (йабаку), татары (татар), киризы (кыргыз). Это племя вблизи Чина (Син). Все эти племена расположились от Рума на Восток. Затем идут чигилы (чигил), затем – тухси(тохсы), ягма (йагма), играки (ыграк), чаруки (чарук), чумулы (чумул), уйгуры (Уйгур), тангуты (танут), китаи (Китай), - и они в Чине; затем идут тавгачи (тавгач) – они в Мачине. Эти племена расположены между югом и севером». Печальная судьба евразийских курганов Итак, как мы ранее выяснили историю древних тюрков необходимо изучать, не только по древним и современным тюркским языкам, но также по памятникам материальной культуры древних тюрков, в том числе и извлечённым из евразийских курганов. Прежде чем перейти к последней главе нашей книги, мне хотелось бы напомнить уважаемым читателям, некоторые основные отличительные черты хозяйственной деятель¬ности и быта древних тюрков. В школе такого рода занятия, кажется, называют «повто¬рением или закреплением пройденного». Поможет нам закрепить эту, уже ранее освоенную нами тему известный российский археолог. Однако, его имя и книгу, откуда мы позаим¬ствовали ниже напечатанный текст этой своеобразной «лекции», вы узнаете только по окончанию этого урока. Эту лекцию, кроме того, можно считать своеобразным введением к последней главе книги. Хочу только предупредить уважаемых читателей о том, что маститый учёный, рассказывая о древних тюрках, почему-то предпочитает не упоминать их имени. Итак, внимательно читаем конспект этой лекции: «Широкой полосой от Дуная до Енисея и дальше в Забайкалье и Монголию тянется огромная, бескрайняя, как море, степь, разрезанная на части большими полноводными реками. Обрамлённая на севере лесами, а на юге морями, высокими горными цепями и песчаными пустынями, она занимает южную часть Восточной Европы и Сибири, образуя особую зону, объединяющую Европу и Азию не только в географическом, но и в историческом отношении. С давних пор в этой зоне, не стесняемые никакими преградами, расселялись родственные народы, расцветали однородные культуры и создавались обширные, но недолговечные империи. Основным условием той роли, которую играла степь в мировой истории, был издавна установившийся здесь тип хозяйства с преимущественным вниманием к скотоводству, для развития которого степь представляла наиболее благоприятные возможности. Полукочевые или кочевые племена скотоводов легко меняли место своего обитания, побуждаемые к этому или недостатком корма для скота, или давлением со стороны более могущественных соседей. Основным занятием этих племён было скотоводство. Они разводили главным образом овец и коней и в меньшем количестве рогатый скот – быков, необходимых в качестве тягловых животных. На востоке в числе домашних животных были верблюды. Скот доставлял основные продукты питания – мясо и молоко, а также материалы для одежды и другого бытового инвентаря – кожу, шерсть, кость, рог, сухожилия и др. Из года в год одними и теми же путями они кочевали по степи в поисках обильного подножного корма для своего скота. К лету, когда степь выгорала под палящими лучами солнца, они передвигались к северу, заходя в полосу лесостепи, или же, наоборот – на юг – углублялись в горы с их альпийской растительностью, а зимой сосредоточивались на южной окраине степей, там, где снежный покров был недолговременным и неглубоким и не мешал животным питаться из-под копыт. Двигались эти племена обычно вдоль рек, пересекающих степи в меридиональном направлении, а излюбленными местами зимовок у них были обширные дельты больших рек, таких, как Днепр, Дон, Кубань и Волга в Восточной Европе, с их обильными запасами зелёного корма, который только после замерзания бесчисленных протоков и болот становился доступным для скота. В соответствии с подвижным образом жизни жилищем степнякам служила разборная юрта или же кибитка на колесах, запряженная волами. Здесь находились женщины и дети, все же остальные большую часть жизни проводили на коне, занимаясь выпасом и охраной скота. Подыскивание пастбищ, выпас и охрана скота, уход за молодняком, доение, заготовка продуктов и т.п. требовали забот и труда, тяжесть которого была особенно значительна зимой. Эпизоотия, глубокий снег или гололедица приводили к массовой гибели животных и грозили разорением и жестокой голодовкой. Не меньшую опасность представлял угон скота врагами. Подспорьем к скотоводству, развлечением и военной тренировкой были большие облавные охоты, которые устраивались как праздники и на которые съезжались представители многих общин, если не всего племени. В некоторых местах практиковалось земледелие, но оно развивалось только там, где географические условия ограничивали возможность постоянного кочевания и приводили к полуосёдлости с отгонным содержанием скота на летних пастбищах. В этих условиях земледелие доставляло не только продукты питания людям, но и добавочный корм скоту в зимнее время. Одной из характернейших черт пейзажа евразийских степей являются курганы – земляные насыпи, тянущиеся цепочками по сыртам и водоразделам и чётко вырисовывающиеся на горизонте, в какую бы сторону вы ни смотрели. Одни из них еле возвышаются над окружающей местностью, другие, наоборот, поднимаются конусовидной или полушаровидной горой, достигающей иногда 20-25 м в высоту и сотен метров в окружности. Это надмогильные сооружения древних обитателей степей, в течение столетий противостоящие разрушительным силам природы и только теперь уступающие дружному натиску бульдозеров, могучих многолемешных плугов и других современных машин, брошенных в наступление на девственные участки степи, до сих пор остававшиеся недоступными для земледелия. Много курганов бесследно исчезло с лица земли». (194) Больше не буду томить уважаемых читателей и назову автора, написавшего этот текст и его книгу, откуда мы процитировали данный «конспект лекции». Итак, автор- известный советский археолог и историк, основатель советской школы хазароведения, директор Государственного Эрмитажа - М.И. Артамонов, а книга- «Сокровища скифских курганов в собрании Государственного Эрмитажа». Я думаю, что уважаемые читатели сами догадаются, почему М.И.Артамонов не решился упомянуть имя народа, о котором он написал вышеприведенный текст и решил только ограничится следующей фразой: «Общим именем скифы условно называется население евразийских степей от Дуная до Енисея VII-III вв. до н.э., состоявшее из многих родственных племён со своими собственными именами». (194) Я бы в лекции М.И. Артамонова особо выделил его слова о том, что «Много курганов бесследно исчезло с лица земли». Необходимо отметить, что многие российские археологи в своих исследованиях также со скорбью писали об этой проблеме. Например, российский археолог А.А. Тишкин в диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук пишет: «Часть переселенцев (россиян -Г.Г.) в силу ряда причин не смогла обеспечить себе достаточное материальное благосостояние и обратилась к раскопкам древних могил с целью отыскания в них драгоценного металла и различных поделок. Постепенно к поиску «могильного золота» в Сибири присоединились и чиновники царской администрации. Они организовывали группы кладоискателей-«бугровщиков» и присваивали немалую долю найденных ценностей. Обнаруженные вещи продавались купцам, путешественникам, предпринимателям». (195) С.И. Руденко даёт подробную картину разграбления древнетюркских курганов: «Первые сведения о раскопках курганов в Сибири относятся к 1669 г.: «Около Исети и в окружности оной русские люди в татарских могилах или кладбищах выкапывают золотые и серебряные вещи и посуду»… В Сибири, близ Тобольска, Тюмени, Верхотурья и в других местах на ровной степи были вскрыты курганы, сначала случайно, а впоследствии умышленно, и в них были найдены склепы... Находились там останки покойников со всякого рода утварью, ушными привесками, браслетами, идолами, цепочками и металлическими кубками, серебряными и медными...Много народу ходит каждое лето из Томска и других мест на равнину за 9-10 дней пути к могилам, раскапывает их и находит много золота, серебра, бронзы и драгоценных камней, мечи и оружие, уборы сёдел и уздечек». Д.Г. Мессершмидт, посланный Петром I в Сибирь для сбора всякого рода коллекций, в том числе и древностей, в своем дневнике от 25 марта 1721 г. сообщает, что первоначально промыслом откапывания золота и серебра в могилах занимались русские, жившие на Ишиме. Оттуда они продвигались всё далее и далее на восток, пока в своих поисках не дошли до Оби. Живущие по верхнему течению Оби в его время зарабатывали много денег главным образом раскопками в степях... Значительная их часть была приобретена владельцем Тагильских заводов А.Н. Демидовым, который в 1715 г. поднёс их императрице по случаю рождения царевича Петра Петровича…Вещи эти возбудили живой интерес Петра I и сибирский губернатор кн. М.П. Гагарин получил от него устный приказ – разыскать и доставить ему подобные старинные вещи… В 1718 г. Петром I издано два указа. По одному из них редкостные вещи должны были доставляться в Московскую и Петербургскую аптеки. Второй указ касался размера вознаграждения за вырытые из земли предметы. «За человеческие кости за все, ежели чрезвычайного величества, тысячу рублёв, и за голову пятьсот рублёв. «За деньги и прочие вещи, кои с подписью, вдвое – чего они стоят. За камни с подписью по рассуждению...В 1726 г. в Кунсткамеру поступило от двора «драгоценнейшее собрание из чистого золота вещей, в числе которых находилось 250 вынятых в Сибири из гробов татар, обладавших прежде сею страною. Дабы иметь точное понятие в важности сего прибытка, довольно сказать, что весу всего золота было 74 фунта»… В 1859 г. Сибирская коллекция Кунсткамеры поступила в Государственный Эрмитаж, где и хранится в настоящее время. Сибирская коллекция Петра I состоит исключительно из золотых вещей: пряжек, застёжек, украшений одежды, ожерелий, или так называемых шейных гривн, браслетов, перстней, серёг и других мелких ювелирных изделий, как редкое исключение – из предметов домашнего обихода и украшений конской сбруи»…Имеются, между тем, основания пола¬гать, что «бугрование», т.е. добывание из курганов золотых и серебряных вещей, не ограничивалось территорией Сибири, а выходило и за её пределы».(198) К сожаленью, и сегодня мы вынуждены с болью в сердце читать многочисленные сообщения в Интернете о продолжающемся массовом уничтожении древнетюркских курга¬нов. Ниже я привожу небольшую подборку из Интернета: В. Ф. Руденко, (Киевский эколого-культурный центр, Киев), «Сохранить курганы как элемент степного ландшафта»: «70-80% территории Украины в большей или меньшей степени покрыто искусственными насыпями курганов и могильников…Среди материальных источников сведений о минувших эпохах развития человечества наиболее весомы, многоплановы, информативно емки объекты, связанные с культом погребения умерших. …Беззащитные курганы разрушали все, кому не лень, - скучающие помещики, одержимые коллекционеры, расчетливые спекулянты древностями. Сотни срытых курганов на счету "первого в мире рабоче-крестьянского государства". Даешь пашню! И боролись с мешаю¬щими перевыполнить план холмами. Мы же сегодня не менее легкомысленно переводим срытые курганы в пашню, теряя последние осколки компонентов природы, пришедшие из тьмы тысячелетий… Нецивилизованно и в чем-то варварски выглядит у нас и сама организация раскопок курганов. Землепользователь (колхоз, шахтоуправление, горно-обогатительный комбинат) не прочь использовать занимаемую курганом площадь, имеет технические возможности, но не имеет права самочинно снять насыпь. Таким правом обладают ученые, но не имеют техники и средств для раскопок. И вот заключается диковинный союз. "Хотите, - говорят археологи, - получить курганные земли, сройте насыпь. Золото - наше, земля - ваша". И памятники по 20 м высотой сравниваются с землей».(198) В разграблении древнетюркских курганов наряду с россиянами участвовали и некоторые представители западноевропейской элиты. Одним из них был мер Амстердама голландец Н. К. Витсен. М.П. Завитухина в статье «Н.К. Витсен и его собрание сибирских древностей» пишет о Витсене следующее: «Через своих корреспондентов в России он начал скупать археологические предметы». М.П. Завитухина приводит некоторые отрывки из письма Витсена своему приятелю: «Отделка золотых изделий так искусна и толкова, что я сомневаюсь, чтобы в Европе можно было исполнить её лучше. В весьма редких случаях эти вещи, благодаря моей бдительности и обещанию богатых наград, были сохранены и доставлены мне в целости, ибо там обыкновенно всё, что сделано из золота и серебра, расплавляют. Но так как сверх стоимости вещей я обещал ещё вознаграждение за „фасон”, то они мне и достались». (196) Станислав Угдыжеков, заместитель директора по науке Гуманитарного института ХГУ имени Н.Ф. Катанова, кандидат исторических наук: «Число работающих в Хакасии экспедиций может доходить до десяти за сезон. Это означает, что ежегодно мы недосчитываемся до сотни объектов культурно-исторического наследия. Летом 2004 года с лица земли исчез огромный курган в Барсучьем логу... Вы когда-нибудь смотрели на зачищенный (есть такой археологический термин с соответствующими ассоциациями) курган? Вместо уникального ландшафта остается картина вывороченной земли, ям и поваленных камней оград могильников».(199) Вячеслав Ященко в статье «Гробокопатели» пишет: «С XVIII века начинается профес¬си¬ональный период грабежей курганов. В настоящее время археологическое мародёрство достигло масштабов невиданных! Результат многовековых грабежей плачевен. По приблизительным подсчётам археологов в разных районах нашей области ограбленные курганы составляют от 50 до 99%. И этот процесс продолжается. Стихийное гробоко¬патель¬ство сменяется профессиональными систематическими грабежами курганов. Мафиозные структуры стали вкладывать крупные деньги в так называемую "чёрную" археологию. Россия, от самых западных её окраин до берегов Тихого океана, превратилась в большой Клондайк для любителей наживы и старины». (200) В последние годы в Интернете появился специальный форум для кладискателей. В сообщении «"Чёрные копатели" или ??» участники форума сообщают о деятельности «чёр¬ных археологов»: «Что ищут «черные археологи»? Сопроводительный погребальный инвен¬тарь: золотые и серебряные украшения, монеты, сабли, кольчуги, шлемы, стрелы, ножи, кинжалы, глиняные горшки, каменные топоры и другое. Подпольные археологи чаще всего работают под заказ нечистоплотных коллекционеров. В распоряжении гробокопателей внедорожники и металлоискатели, что делает их поиск крайне эффективным. Кстати, неко¬торые продают найденные древности вместе с фотографией места, откуда они привезены. «Копатели могил» называют это «паспортом». Нелегальные археологи также пользуются услугами консультантов из научной среды. Только ученые могут доподлинно определить возраст и культурную принадлежность той или иной древней находки. Если, к примеру, предмет археологии стоит 100 долларов, то вещь, описанная известным археологом, подскакивает в цене аж в два раза. А если находка опубликована археологом в специальной литературе, где доказана ее идентичность как древней вещи, то такой предмет будет уже стоить 300 долларов. Профессиональные археологи с зарплатой в 500-700 гривень зачастую вынуждены тайно подрабатывать подобным образом. А некоторые ученые, как нам стало известно, иногда помогают копать «коллегам»...«Черные археологи» ведут раскопки варварскими методами, разоряя древние городища и могильники. Чтобы проникнуть в тот же курган, мародеры разрывают «колодец» где-то 3х3 метра и на пять метров в глубину. А бывает, что подгоняют бульдозер и памятник археологии сравнивают с землей». (201) К сожаленью, за последние 300 лет, не только евразийские курганы, но и другие памятники древнетюркской курганной культуры (балбалы, каменные стелы, оленные камни, наскальные рисунки и др.), повсеместно были уничтожены. Например, исследователь А.М. Асеев в статье «О мегалитических сооружениях древнего мира» пишет о том, что каменные изваяния до завоевания Кавказа Россией «исчислялись там тысячами, простояв неприкосновенными 3-4 тысячи лет. Но после присоединения Кавказа к России число их стало быстро уменьшаться, ибо пришлое русское население не щадило эти чуждые ему и "беспризорные" памятники древности». Далее он приводит слова академика А.А.Формозова, который пишет, что казаки разрушали каменные памятники древности «иногда чтобы получить камень для вымостки дорог и на фундаменты жилищ, а то и просто так, забавы ради». (202) В завершении этой грустной главы, целью написания которой было доведение до сведения читателей небольшой части весьма прискорбной информации о плачевном по¬ло¬же¬нии евразийских курганов, хочу ознакомить уважаемых читателей с мнением о курганах доктора исторических наук Н. И. Шишлиной, опубликованной в газете «Вечерний Волгодонск» от 31.07.2010: «Сегодня каждый курган бесконечно ценен. Преступно уничтожать его: всё равно, что сжечь древний манускрипт. Мы еще не осознали величайшую духовную ценность курганов как элемента наследия предков, красивейшую часть родного ландшафта, память ушедших цивилизаций». (204) Некоторые древнетюркские курганы, разграбленные за последние 200 лет Куль-Оба. Главное захоронение принадлежало знатному воину. Покойник был облачен в праздничный роскошный наряд. На голове — остроконечная войлочная шапка в форме башлыка, богато украшенная золотыми бляшками. На шее — массивная золотая гривна весом 461 г, скрученная в виде жгута из шести толстых проволок; концы ее украшены скульптурными фигурками всадников-скифов. На руках и ногах — золотые браслеты тончайшей ювелирной работы. Вся одежда была расшита множеством золотых тисненых бляшек. Рядом лежало оружие: меч, лук и стрелы. Рядом с оружием лежала роскошная золотая чаша весом 698 г. Самая выдающаяся находка Куль-Обы это ныне всемирно известный круглый электровый сосуд, украшенный четырьмя сценами из скифского военного быта (сейчас хранится в Государственном Эрмитаже). Изображения на сосуде из Куль-Обы впервые дали реальное представление о древних тюрках, об их облике, одежде, вооружении. Электровый сосуд из Куль-Обы. Чертомлыцкий курган. Как установили исследователи, Чертомлыцкий курган был насыпан в конце IV века до н.э. в качестве усыпальницы скифского царя, похороненного с невероятной пышностью. В главной могиле был похоронен царь, а в боковых нишах — его супруга и слуги. Под курганной насыпью было обнаружено еще пять могил: в трех из них было похоронено одиннадцать царских коней в богатых уборах, украшенных золотыми и серебряными бляхами. Но самой выдающейся находкой стала большая серебряная с позолотой ваза, известная сегодня во всем мире как «Чертомлыцкая амфора». Чертомлыцкая амфора Курган Солоха. Впервые было обнаружено абсолютно нетронутое, неразграбленное погребение скифского царя. Царская гробница представляла собой довольно сложное подземное сооружение. Длинный, более 10 м, подземный коридор вел из глубокой шахты в обширную погребальную камеру с тремя боковыми нишами. В самой большой из этих ниш покоились останки царя. Вместе с царем были похоронены слуги, убитые в ходе кровавого погребального ритуала — оруженосец, виночерпий и конюший, а также пять царских коней. Две боковые ниши предназначались для погребального инвентаря. В больших медных котлах лежали кости животных — остатки ритуальной пищи; здесь же стояли глиняные амфоры, в которых некогда хранилось вино. В боковой стенке главной ниши был вырыт еще и тайник, в который были спрятаны особенно ценные вещи. Исследователи были буквально ослеплены обилием золота и серебра. Рядом с погребенным лежал меч с золотым эфесом в обложенных золотом ножнах, украшенных чеканными изображениями зверей. Руки мертвеца украшали пять золотых браслетов, на шее — золотая гривна с львиными головками на концах, покрытыми цветной эмалью. У головы царя лежал бронзовый греческий шлем. Царское оружие было сплошь украшено обкладками из благородных металлов, одежда расшита золотыми бляшками с рельефными украшениями. Здесь же стояли шесть серебряных сосудов. Но самой выдающейся находкой в кургане, прославившейся на весь мир, был золотой гребень, лежавший у изголовья царя — уникальный шедевр древнегреческого искусства, не имеющий себе равных во всем мире. Массивный гребень (ныне хранится в Государственном Эрмитаже) весит 294 г. Его высота составляет 12,3 см, а ширина — 10,2 см. Фигуры людей и животных исполнены с поразительным реализмом. Сражающиеся воины длинноволосы и бородаты, одеты в характерные скифские кафтаны, длинные шаровары, обуты в мягкие сапоги. У двоих поверх кафтанов надеты панцири, а у конного скифа — по-видимому, царя — на голове древнетюркский шлем. Золотой гребень из кургана Солоха. Группа курганов «Пять братьев». Здесь покоились останки молодого воина в роскошном царском убранстве. Один лишь головной убор его был расшит 78 золотыми бляшками. Шею погребенного украшали золотое ожерелье и массивная золотая гривна с фигурками лежащих барсов на концах. На пальцах — золотые перстни. Возле останков воина лежало его оружие: три копья, дротики, кинжал и обложенный золотом горит (колчан), в котором, судя по наконечникам, когда-то было 108 стрел; железный меч с золотой рукоятью и в деревянных ножнах, обложенных золотым листом. Вся поверхность золотой обкладки ножен покрыта рельефами, изображающими сцены битвы скифов с греками. Около входа в камеру в беспорядке лежала целая куча золотых пластинок и бляшек с различными рельефными изображениями, разнообразных бусин и т.д. Всего здесь было найдено 1273 золотых предмета. Золотой горит (колчан) из курганов «Пять братьев». Курган «Толстая могила». В склепе оказалось совершенно непотревоженное погребение молодой женщины — возможно скифской царицы. Её головной убор был расшит крупными золотыми пластинами, вся одежда и обувь — золотыми бляхами. На шее покоилась массивная золотая гривна весом в 478 г украшенная на концах семью фигурками львов. На висках — крупные золотые подвески с изображением сидящей с поднятыми руками богини; на руках — три широких золотых браслета. Все пальцы рук царицы были унизаны золотыми перстнями, а на один палец были надеты даже два перстня. Рядом с царицей археологи нашли останки ребенка. В руке ребенка был зажат большой золотой браслет, на шее — золотая гривна, в ушах — золотые сережки, на безымянном пальце правой руки — маленький золотой перстенек. В гробнице также был меч с обложенной золотом рукоятью, в ножнах, также покрытых золотой обкладкой с рельефными украшениями И золотая пекторалъ — парадное нагрудное украшение похороненного здесь царя. Вес пекторали составляет 1150 г, диаметр — 30,6 см. Общий вес золотых изделий составляет четыре с половиной килограмма. Золотая гривна Курган Аржан-2, Тыва. В могиле находились скелеты двух человек - мужчины и женщины. Они были в буквальном смысле слова усыпаны золотом. Оба были облачены в костюмы, украшенные золотыми нашивными бляшками в форме животных. Головные уборы украшали золотые пластины в виде лошадей, оленей и барсов. Женский головной убор венчали золотые шпильки с гравировками в зверином стиле и навершиями, одно из которых представляет собой скульптуру стоящего оленя. В области шеи и груди были найдены серьги, многочисленные подвески и бусы из золота, бирюзы, сердолика и даже янтаря. На шее мужчины висела массивная золотая гривна - символ власти. Поверхность гривны также украшали изображения животных - лошадей, оленей, баранов, кабанов, верблюдов, барсов. Рядом с женщиной находились золотая пектораль, кожаные сосуды с зернами, деревянный ковш, бронзовая и каменная курильницы, рядом с мужчиной - парадный пояс, на портупее которого были закреплены лук с колчаном и боевой кинжал. В целом в кургане обнаружены почти пять тысяч золотых изделий - подвески, серьги, бусы. В общей сложности вес найденного золота составил около 20 килограммов. Золотая пряжка. Тыва, Долина царей, курган Аржан-2. Пища тюрков Как известно из всех элементов материальной культуры (жилище, одежда, пища, домашняя утварь и т. д.) этническая специфика наиболее ярко проявляется именно в пище. Питание, будучи одним из наиболее консервативных элементов культуры, и по сей день сохраняет особенности, возникшие в далеком прошлом. Как известно, с древних времен человек вынужден был использовать те пищевые ресурсы, которые были доступны в местах его обитания. Человек всегда хотел, чтобы в той местности, где он постоянно жил, росли дикие злаки, годные в пищу и для посева, и обитали дикие животные, пригодные для одомашнивания. Первым злаком, который люди стали сначала сжинать в диком виде, а затем и сеять, был ячмень, росший на нагорьях Малой Азии, Палестины, Ирана и Южной Туркмении, а также в Северной Африке. Позже были окультурены и другие злаки (пшеница, просо). Где это произошло раньше всего, сказать трудно, во всяком случае, в Малой Азии и на западных склонах Иранского нагорья хлеб сеяли уже между Х и VIII тысячелетиями до н.э., а в Египте, на Дунае и Балканах и в Южной Туркмении его стали сеять не позже VI тысячелетия до н.э. Примерно в ту же эпоху и в тех же местах приручили козу, овцу, быка (собаку приручили гораздо раньше еще охотники древнекаменного века). Система питания древних тюрков возникла под воздействием природно-климатической специфики Южного Кавказа. С давних пор равнинные районы Западного Прикаспия всегда отличались относительно теплым зимним климатом, который сменялся жарким летом. А в горных районах Южного Кавказа зима была холодная, а лето теплое. Таким образом, наличие зимних степных пастбищ и горных районов с превосходными альпийскими лугами способствовали возникновению на территории Южного Кавказа и сопредельных земель благоприятных условий для весьма раннего развития отгонного скотоводства. Вместе с тем, не нуждающиеся в искусственном орошении предгорные районы Южного Кавказа были весьма удобны для развития земледелия. Археологические материалы свидетельствуют о том, что уже во VI тыс. до н.э. на территория Южного Кавказа было развито земледелие и скотоводство. По словам известного российского учёного Н.Я.Мерперта: «чрезвычайно- раннее появление здесь производящих форм экономики обусловлено прежде всего богатейшими ресурсами Кавказа, обилием и многообразием диких предков культивированных впоследствии растений, прежде всего злаковых (пшеница-однозернянка, эммер, карликовая пшеница, ячмень и др.) и животных (овца,коза,тур и др.)». (157) Известный российский археолог М.Н. Погребова пишет, что на территории Южного Кавказа «основу хозяйства составляли земледелие и скотоводство. Обе эти отрасли сложились в эпоху значительно более древнюю, но в конце II тыс. до н.э. в развитии хозяйства населения Закавказья произошли крупные изменения. Прежде всего это связано с развитием отгонного скотоводства, т.е. с перекочевкой стад летом в горы, а зимой в низины. Соответственно возросло значение мелкого рогатого скота. Значительное количество земледельческих орудий, в том числе молотильных досок, в памятниках начала I тысячелетия до н.э. свидетельствует о достаточно высокой культуре земледелия». (158) Российская исследовательница К.Х.Кушнарева, сообщает, что на древнейшем поселении Узерлик - тепе в Мильской степи ею были обнаружены ямы для хранения зерна, а также ямы для содержания в зимнее время ягнят. Она пишет, что «это соответствует способу их содержания в Мильской степи в холодную пору и в настоящее время». К.Х.Кушнарева также сообщает, что в одном из домов поселения на Узерлик-тепе (II тыс. до н.э) археологи обнаружили «крупный горшок с зерном, ступки, зернотерки. Судя по находкам зерен пшеницы, ячменя, проса, косточек винограда, семян бобов, костей быков, козы-овцы, лошади, а также остаткам бронзолитейного и ткацкого дела, это было замкнутое натуральное хозяйство, обеспечивающее жителей этого поселения всем необходимым». (159) По сообщению античных авторов скифы (древние тюрки) возделывали пшеницу, ячмень, просо, лук и чеснок, а собранный урожай ссыпали в ямы-зернохранилища. Необ¬хо¬димо отметить, что и в наши дни ямы-зернохранилища используются азербайджанцами для хранения зерна. Вот, что пишет об этих хозяйственных ямах, сооружаемых азербай¬джанцами, живущими в Дагестане (терекеменцы) известный российский этнограф С.Ш.Гад¬жиева в книге «Дагестанские терекеменцы»: «В числе хозяйственных сооружений тереке¬менцев необходимо упомянуть и специальные ямы для зерна. Глубина такой ямы, круглой в плане, достигала 2 - 2.5 м. Ее стенки укрепляли слоем камыша, а дно выстилали толстым слоем соломы. Высыпали зерно в ямы обычно после его обмолота и просушки на току. Яму наглухо закрывали дубовыми досками и обмазывали сверху глиной. Без особой надобности ее не открывали до весны». (160) Этнографы отмечают, что каждая национальная кухня обладает своим пищевым сы¬рьем, которое делает эту кухню примечательной и отличает от кухни других народов. Наци¬ональ¬ными продуктами, по мнению специалистов, считаются только самые употре¬бительные, широко распространенные в быту, повседневные продукты. Такими националь¬ными продуктами для древних тюрков являлись баранина, пшеница, ячмень, просо, горох, лук, чеснок, виноград, яблоко, дикорастущая пряная и ароматическая зелень, молоко, творог, гаймаг, катык, курут, кумыс, масло. Как известно, ещё Гомер называл скифов доителями кобылиц, питающимися молоком. Псевдо-Гиппократ писал, что скифы ели вареное мясо, пили кобылье молоко и едят иппаку. По словам Страбона, «вокруг их кибиток пасется скот, обеспечивающий их мясом, сыром и молоком». Издревле древним тюркам были известны следующие способы приготовления мясных блюд: - запекание туши с помощью раскаленных камней, забра¬сываемых через горловину в брюшную полость животного; - жарка на углях или в золе в яме, засыпанной землей ила заваленной камнями, на которых разводится костер; - запекание туши на вертеле над огнем костра. Мясо готовили и ели обычно на открытом воздухе и, как правило, мужчины. В прошлом свежее мясо обычно ели осенью в момент массового забоя скота. Остальное время питались мясом, прошедшим предвари¬тельную обработку в целях консервации. Древним тюркам были известны следующие способы заготовки мяса: вяление, копчение, соление. Коптили и вялили небольшими кус¬ками. К числу древних народных способов кон¬сервирования мяса следует отнести и изготовление мясной муки: мясо жарили в котлах мелкими кусочками до черноты, обра¬зовавшиеся комки растирали в муку. В таком виде она долго сохранялась, была транспортабельна, ее запасали, отправляясь в дальний путь. Исследователь этногенеза турок Д.Е.Еремеев пишет, что у турок «скотоводческие традиции сказываются в особой любви к молочным продуктам. Обилие молочных блюд в турецкой кухне несет на себе несомненный след кочевников, которых этнографы называют иногда "галактофагами"- питающимися молоком. Супы из молока, похлебки с сушенным творогом (гурут) занимают большое место в пище турок. Наследие тюркских кочевников, разводивших преимущественно овец, проявляется и в том, что в Турции особенно ценится баранина». (161) Интересные сведения о пище предков азербайджанцев мы находим в дневнике путешественника ХУ века испанца Руи де Клавихо. Руи Гонсалес де Клавихо в 1403-1406 годах по поручению своего патрона кастильского короля Генриха III в составе посольства прошел дальний путь от Кастильи до Самарканда. Де Клавихо отмечает, что находясь в двух днях пути от Тебриза, посланники имели возможность познакомится с народом, которых он называет «туркоманы». Вот что пишет в своем дневнике Руи Гонсалес де Клавихо: «Нам из каждого селения выносили угощение. А обычай у них был такой, когда к ним приезжали гости и, спешившись, усаживались на ковры, которые для них стелили прямо в поле в тени под деревьями, то из каждого дома быстро несли еду - хлеб, кто кринки с кислым молоком или другие кушания, которые они обычно готовили из риса или теста. А если гости там хотели остаться на несколько дней, то им предлагали много мяса. А скота у них много: баранов, верблюдов и лошадей. Они народ трудолюбивый и хорошие наездники, стрелки из лука и храбрые воины. Если есть обильная еда, они едят, а если нет, то обходятся без хлеба, только молоком и мясом; и очень привычны к мясу, но могут жить и без него. Когда у них есть мясо, едят его много, а когда нет довольствуются водой, вскипяченной с кислым молоком, которого у них достаточно. Это кушанье они делают так: берут большой котел с водой и, когда вода закипит, берут куски кислого молока, подобно сыру, кладут в кринку, разводят горячей водой - и выливают в котел. Потом они делают из муки очень тонкие лепешки, режут их мелко и также бросают в котел. Когда немного прокипит, снимают с огня. Одной кринкой этого кушанья, без хлеба и мяса, они вполне обходятся. А это кушанье, которое я описал, они называют аш». (162) Указание Де Клавихо о том, что это блюдо у «туркоманов» называется «аш», видимо, можно объяснить тем, что это слово, как и в средние века, в языке многих тюркских народов является общим названием любого блюда и чаще всего используется в значении еда. В языке азербайджанцев в настоящее время «аш» одно из названий известного многим народам блюда - плова. У замечательного тюркского ученого XI века Махмуда Кашгари в словаре « Дивани лугат ат - турк» записано, что - аш - еда; ашлыг - зерно, злаки, хлеб; ашчы – повар. Через полтора столетия в 16 веке в Азербайджане побывал английский путешественник Энтони Дженкинсон. Будучи в Шемахе Э.Дженкинсон был приглашен на обед к Абдулле хану. Э.Дженкинсон пишет , что «на следующий день 19 ч. я был приглашен явиться к королю, по имени Абдул-Хану. 20 числа я явился к нему; он принял меня очень ласково. Он пригласил меня к обеду и велел сесть недалеко от себя. Пол внутри павильона покрыть богатыми коврами, под самим Ханом лежит квад¬ратный ковер, вышитый золотом и серебром, на нем лежат 2 такие же подушки. Государь со своими знатными сидел скрестивши ноги, но заметив, что мне так сидеть трудно, его высочество велел подать стул и пригласил меня сидеть на нем, как я привык. Когда наступило обеденное время, разостлали на полу скатерти, подали блюда и расставили их в ряд с различными кушаньями; число блюд доходило, как я сосчитал, до 140; их уносили вместе со скатертями, а приносили другие фрукты разные и пр. блюда, числом до 150, так что всего подано было за 2 раза 290 блюд. По окончании обеда и пиршества хан сказал мне: Quoshe quelde, т. е. я рад тебе.» В 1634 году в составе голштинского посольства в Азербайджан прибыл Адам Олеарий, который затем в своих мемуарах описал некоторые стороны азербайджанской кухни: «Угощение состояло из 4 блюд, наполненных нарезанной в виде небольших кружков и жареной на деревянных вертелах бараниной, нескольких кусков белужины, творогу и нескольких посудин с рисом, сваренным с крупным изюмом и выложенным вареной бараниной». Как мы можем догадываться, в меню обеда, данного в честь голштинского посольства, среди прочих угощений были включены шашлык, а также – плов. Далее читаем у А.Олеария: «После того как они в течение трех часов слушали музыку, вновь было подано на стол; между другими кушаньями поданы были вареная целая баранья печень и овечий хвост [курдюк], весивший 5-6 фунтов и состоявший из чистого жира. Эти кушанья один из кравчих (их теперь пришло трое), сильно посолив их, очень мелко изрубил и смешал; с виду это была серая кашица, но на вкус она была вовсе не плоха…». Здесь мы на¬ходим одно из первых упоминаний европейцами другого азербайджанского нацио¬наль¬ного блюда – багырбейин или езмя. Это блюдо также знакомо многим тюркским народам. Далее А.Олеарий пишет, что будучи в Шемахе членов голштинского посольства пригласил на обед купец по имени Новруз (у А.Олеария –Наурус). А.Олеарий так описывает этот обед: «В доме, где происходило угощение, внутри все стены были завешаны персидскими и турецкими коврами. Купчина перед двором вышел навстречу послам, принял их весьма любезно и повел их вверх, через две великолепные комнаты, сверху, внизу и с боков одетые в великолепные ковры, – в помещение, обитое золотою парчою. В каждом помещении для нашего удобства, – поставлены были столы и скамейки, покрытые великолепными коврами. Столы были уставлены садовыми плодами и сластями: виноград, яблоки, дыни, персики, абрикосы, миндаль, два рода изюму (один из них представлял небольшие белые и очень сладкие ягоды без косточек), лущеные большие грецкие орехи, фисташки, всевозможные в сахаре и меду вареные индийские чуждые фрукты стояли на столе, покрытые шелковыми платками. Когда мы сели, сласти были открыты, нас попросили, есть и поили очень крепкой водкою, медом и пивом. После того как нас таким образом 2 часа угощали, по общему обыкновению сласти были убраны, стол накрыт для кушаний и уставлен различною едою в серебряных и медных луженых блюдах. Все блюда были наполнены вареным рисом различных цветов, а на рис были положены вареные и жареные куры, утки, говядина, баранина и рыба; все это были кушанья, хорошо приготовленные и вкусные. Они за столом не пользуются ножами и поэтому учили нас, как нам, по их способу, делить мясо руками и кушать. Впрочем, куры и другое мясо обыкновенно до подачи на стол поваром разделяются на удобные куски. Рис, который они едят вместо хлеба, они берут большими пальцами, иногда и всей пригоршнею, с блюда, кладут на него кусочек мяса и все это несут ко рту. При каждом столе стоял суфреджи, или кравчий, который небольшой серебряной лопаточкою при помощи руки брал кушанья из больших сосудов, в которых они подавались, и перекладывал на небольшие блюда; иногда на одном блюде на рисе оказывались одновременно разложенными четыре или пять разных кушаний. Обыкновенно на двоих, но в некоторых случаях и на троих, подается одно подобное блюдо с кушаньями. Во время обеда пили очень мало, но тем более после него. Наконец каждому в фарфоровой чашке дана была для питья горячая черная жидкость kahawe [кофе]». В словаре Махмуда Кашгари зафиксированы названия многих пищевых продуктов и блюд, которые под теми же названиями сохранились до сих пор в языке большинства современных тюркских народов, в том числе и в языке азербайджанских тюрков. Слова сюд - молоко, агуз-молозиво, айран - разбавленное водой кислое молоко, катык -кислое молоко, йаг - масло, кымыз -кумыс, гаймак -густые сливки, сюзме -сцеженный катык, гурут - сушенные творожные шарики, бал-мед, бекмез -виноградный сироп, чахыр -вино, сирке-уксус, черек-хлеб, эппег-хлеб, йуха-пресная тонкая лепешка, комач- лепешка, выпекаемая в золе, катма йуха -слоеная лепешка, жаренная в масле, арпа- ячмень, туги-очищенное от шелухи просо (рис), ун-мука, дюрмек -масло с сыром, завернутые в тонкую лепешку, йарма-крупа, кавурмаг-жареная пшеница, гоурма- жареное мясо баранины, гыйма-мелко нарезанное жаренное мясо, буглама-мясо, сваренное на пару, кюллеме -мясо, запеченное в золе, были известны еще тысячу лет тому назад предкам современных азербайджанцев, турков и туркмен и были включены в словарь Махмуда Кашгари с пометой "огуз", то есть эти слова взяты им из лексики огузских тюрков. Что касается блюда, описанного Руи де Клавихо, во времена Махмуда Кашгари это блюдо называлось тутмач – «мучное блюдо, вид лапши». В словаре М.Кашгари отмечено, что тонкие лапшинки, используемые при приготовлении тутмача у огузов назывались тутмач чопи. Известный турецкий ученый Фаруг Сюмер в книге «Огузы» сообщает, что тутмач и ныне, как и во времена огузов, является наиболее любимым блюдом турков. По словам турецкого ученого тутмач до сих пор готовят точно также как и во времена огузов. Как указывает Ф.Сюмер, сперва раскатывается тесто, затем на садже -выпуклый противень, оно слегка обжаривается и разрезается ромбиком. После этого тесто запускается в котел с кипящей водой. Отдельно готовят другие компоненты этого блюда: мелко нарезанная баранина, обжаренная в масле и катык или курут с чесноком. Перед подачей на стол тутмач заправляется мясом и катыком или курутом. Название блюда, описанного Де Клавихо у многих тюркоязычных народов сохранилось до сих пор и известно под названием тутмач (турки), токмач (узбеки), тукмач (казахи). У всех этих народов тутмач означает разновидность лапши. Необходимо отметить, что мясо - мучные блюда широко распространены у многих тюркских народов. Например, у азербайджанцев очень популярно мучное блюдо хангял, у узбеков- лагман, манты; у казахов и киргизов- бешбармак; у туркмен –этли - унаш; у уйгур-суйгаш, кесме-гуджа. Основными компонентами всех этих блюд являются баранина, лапша из пшеничной муки, катык или курут, а также чеснок. Письменные данные позволяют более или менее детально восстановить основные особенности пищи предков азербайджанских тюрков, турков, туркмен, гагаузов - огузов. Пищей для огузов в основном служили молочные продукты, мясные блюда, мучные изделия и съедобные дикорастущие травы. В их рационе преобладало овечье, кобылье и верблюжье молоко, из которого они приготовляли различные кушанья и напитки. Масло сбивали в кожаных мешках и глиняной посуде из разбавленного водой катыка. Остаток в виде айрана употребляли в качестве напитка. Свежий катык, высушенный на солнце, назывался гурут. В качестве хмельного напитка служил кумыс, который изготовляли из кобыльего молока. Мясо приготовлялось в отварном и жареном виде, причем на мясном бульоне варили суп под названием шорпа. Лакомым блюдом считался готовившийся на вертеле (шиш) шашлык. Был еще вид шашлыка из кусков баранины, завернутых в шкуру и испеченных в горячей золе (кюллеме). Немалое место в их рационе занимали зерновые продукты и хлеб. То что хлеб и другие изделия из ячменя занимали большое место в пищевом рационе древних подтверждается древнетюркской поговоркой, зафиксированной в словаре Махмуда Кашгари: «Для одежды достаточно овечьей шерсти, для пропитания-еды из ячменя». (163) Хлеб, называвшийся черек, выпекался в глиняных печах-тендир, круглые лепешки- йуха - на железном противне -садж, а лепешки- кемеч -под слоем горячей золы. Огузы приготовляли также суп- похлебку из толченой - пшеницы бугда шорбасы , заправленную катыком, чесноком и сушенной мятой. В их рацион входили также фрукты и овощи, в том числе виноград, яблоко, дыни. Фрукты употреблялись в свежем виде, из них готовились и различные сладости. В частности, виноградный сироп использовался для приготовления патоки под названием бекмез. Необходимо отметить, что в языке азербайджанцев слова ун - мука, дегирман - мельница, елек - сито, орак - серп, екин - посев, тарла - пашня сохранились без изменения со времен огузов. Как известно, у древних тюрков был обычай приносить коней в жертву на поминках знатных воинов и вождей, засвидетельствованный археологами в курганах Огуз, Чертомлык, Толстая Могила Солоха (Причерноморские степи), Пазырык (Алтай), Аржан (Тува), Бор¬сун¬лу, Басаркечар, Беим-Саров (Южный Кавказ). Так, например, в кургане Борсунлу (Мильская степь в Азербайджане) - ХII в. до н.э., был захоронен племенной вождь в сопровождении восьми лошадей. В могилу наряду с бронзовым оружием были положены большие запасы пищи. В двух больших бронзовых котлах находилось мясо овец и крупного рогатого скота. Древние тюрки ритуальное заклание коней, верблюдов и овец совершали на общенародных торжествах: при рождении ребенка, наречении его именем, при восшествии хана на престол, при возвращении боевых дружин из военных походов, а также при погребении знатных воинов и племенных вождей. Так, например, в «Огузнаме» говорится о том, что «по случаю благополучного возвращения в родной юрт Огуз приказал ради такого праздника зарезать 50 тыс. баранов, 500 жеребят». В «Огузнаме» сообщается также о поминальной пище огузов: «Когда умер Янал-хан, то Эрки, сын Донкер Байандура, приготовил грандиозное кушанье для поминальной церемонии. Он соорудил два озера (бассейна), заполнив один катыком, а другой кумысом. Он доставил так много баранины и конины, что из них соорудили несколько мясных гор». (164) Археологические исследования скифских и древнетюркских курганов подтверждают эти сведения «Огузнаме». Археологи сообщают, что под насыпью кургана Толстая Могила были обнаружены следы грандиозной заупокойной тризны: множество костей животных. По этим остаткам удалось установить, что общий вес съеденного на поминках мяса составил 13 тонн. Такого количества мяса должна было хватить примерно на 3 тысячи человек, учитывая, что, судя по этнографическим данным, на больших пиршествах один человек съедал до 5 кг мяса в сутки. На заупокойной тризне курган Аржан в Туве было съедено не менее 300 коней. Грандиозной заупокойной тризной отмечен и курган в Ульской (на Северном Кавказе), где вокруг основной гробницы располагались тела 360 лошадей. (165) Необходимо отметить, что для современной кухни большинства тюркских народов характерно использование преимущественно бараньего мяса, и абсолютное исключение свинины. Излюбленным праздничным блюдом у многих других современных тюркских народов является шашлык. Древним тюркам были известны несколько способов приго¬тов¬ления шашлыка. Наиболее древним способом приготовления мяса является кюллямя или гую кабабы. Для приготовления кюллямя тушу барана заворачивали в его шкуру и зарывали в яму, наполненную золой и горячими углями. Яму засыпали тонким слоем земли, сверху разводили огонь, через три часа откапывали, вынимали из шкуры мясо и подавали к столу. Исследователь материальной культуры турецких крестьян известный российский этнограф В.П.Курылев сообщает, что «в Центральной Анатолии готовят тандыр кебабы. В этом случае баранину жарят, подвешивая в раскаленном тандире. Чевирме кебабы делают также из цельной бараньей туши,в живот которой защиты перец, соль и различные пряности.Тушу нанизывают на большой вертел и обжаривают на огне. Шишкебаб - это блюдо из баранины, напоминающее шашлык». Тюркские народы широко используют различные изделия из молока и молочные продукты для приготовления супов, каш и мучных блюд. Гатык, гаймаг, йаг, айран, сюзьма, гурут и другие молочные продукты тюркские народы используют не только как полу¬фабрикаты, но и как самостоятельные кушанья с хлебом. Большинство молочных изделий получаются посредством закисания молока, причем приемы закваски у всех тюркских народов сходные. Системы питания современных тюркских народов объединяют, кроме этого общие принципы заготовки впрок мясо - молочных продуктов. Например, издавна они на зиму из баранины готовят говурму. Говурма это обжаренная в казане баранина, которую хранят в глазированном изнутри кувшине -кюп. Уложенную в кюп жаренную баранину заливают сверху бараньим жиром. В зимнее время из говурмы готовят различные блюда. В.П.Курылев пишет, что «турецкие крестьяне заготавливают мясо на зиму. Обычно они делают это осенью, когда скот упитан. Наиболее распространена обжаренная на противне ба¬ра¬нина - кавурма. В деревнях вилаета Иозгат на зиму заготавливали нарубленную мелкими ку¬сочками и прожаренную в сале баранину, которую называли кыйма. Баранину, также про¬жаренную в сале, но нарубленную крупными кусками с костями, называют сызгыт». (166) Секреты консервирования впрок других мясных изделий (бастурма, долдурма, суджук – колбаса) современные тюркские народы также переняли у своих предков - древних тюрков. Наши предки издавна заготавливали впрок и молочные продукты. По мнению этнографов, наиболее древним молочным продуктом заготавливаемым на зиму был гурут. Гурут заготавливали обычно летом и осенью. Сюзьму-сцеженный гатык и соль размешивали, формировали из нее небольшие шарики и раскладывали их, накрыв марлей, на солнце. Через несколько дней гурут был готов. В зимнее время гурут растворяли в горячей воде и использовали при приготовлении различных блюд. Тюркские народы на зиму заготовляли сыр и масло. По словам С.Ш.Гаджиевой азербайджанцы, живущие в Дагестане, для длительного хранения готовили несколько видов сыров. Она пишет, что «для шора из гатыка готовили творог, его хорошо сцеживали, потом, придав ему форму чурека, ставили на долгое время под пресс. Хранили его, зарыв в соль. Потом по мере надобности вытаскивали из соли, натирали на специальной терке. В полученную массу (примерно 15-20 кг) добавляли семена особых ароматных трав – «гара черек» - растения, специально высеваемого терекеменцами для приправы сыра. Добавив воды, а иногда еще немного свежего творога и тщательно перемешав всю массу, ее перекладывали в бурдюк - мутал или тулуг для хранения». (160) В.Л.Курылев сообщает, что турецкие крестьяне сыр делают прямо из йогурта. Его сцеживают, полученную массу солят и кладут в бурдюк до зимы. В Западной Анатолии сыр хранят под гнетом в кувшинах, которые закапывают в землю. Турецкие крестьяне полностью используют все отходы, получаемые в процессе приготовления молочных продуктов. Для производства и хранения этих продуктов в деревнях широко употребляли посуду, сделанную из желудка, шкуры или кожи животных. (166) В статье Ю. А. Полканова, А. Ю. Полкановой, Т. А. Богославской «Национальная кухня крымских караимов (караев)» приводятся интересные сведения о кухне караимов, тюркского народа, который более 600 лет живёт среди нетюркского населения Польши и Литвы. В прошлом караимы жили в основном в горном районе Крыма с центром в крепости Джуфт-Кале (ныне Чуфут-Кале). В XIV в. часть караимов попала в Литву (Тракай и другие поселения), а затем и в Польшу. В настоящее время караимы проживают в основном в Крыму и других южных областях Украины, а также в Литве. В Литву караимы переселились в 1396 году для несения воинской службы. Ю. А. Полканова, А. Ю. Полкановой, Т. А. Богославской пишут: «Народные традиции доль¬ше всего сохраняются в национальной кухне. Даже в городских условиях все¬погло¬щающей и нивелирующей европейской цивилизации и при утрате многих национальных особенностей продолжает жить привязанность к пище предков, особенно к праздничным блюдам. Сказанное в полной мере относится к караям. Они пронесли через века и сохранили верность национальной кухне с ее древними традициями, восходящими к хазарскому периоду истории. Национальная кухня караев базируется на древнетюркской традиции с наложением общекрымских интернациональных черт. Сочетания блюд, типичных для скотоводов-кочевников и земледельцев, отражают особенности этногенеза, образа жизни и истории народа. Большинство крымских караимов проживают в Украине, России и Литве. На исторической родине – в Крыму – лишь 800 человек, а всего в мире – немногим более 2000. Это один из самых малочисленных народов планеты. Крымские караимы – "коренной народ Крыма, объединенный общностью крови, языка и обычаев, осознающий собственную этническую индивидуальность, кровное родство с другими тюркскими народами, самобытность культуры и религиозную самостоятельность. Для караев характерно сочетание типичных для скотоводов (мясные, молочные) и земледельцев (зерновые, овощные), несложных в изготовлении и требующих большого кулинарного мастерства кушаний. Карай отдавали предпочтение баранине в разных видах (сушеная, вяленая и др.), молочным продуктам и изделиям из теста. Употребляли также овощные и смешанные блюда, супы и каши, мед, напитки, фрукты, ягоды, орехи и изделия из них. Мясные блюда: бастырма – вяленое мясо со специями; какач – сушеное (вяленое) баранье или козье мясо; кой айакчиклар— вяленые бараньи ножки; куру эт – отварное и высушенное мясо; суджук – плоская колбаса из сырой баранины со специями; тилчик – вяленый язычок; чэнгэчик – отваренная и высушенная баранья челюсть с языком; кой-башчик— отваренная баранья голова; пача – мелко нарубленные и отваренные со специями бараньи ножки; кавурма – мелко нарубленное и поджаренное мясо; кэбаб – жаркое; пэран, пэранчык – жареная баранина в курдючном жире. Молочные кушанья: айран – напиток из кислого молока, сыворотка; катык – особо приготовленное кислое молоко, приправа; каймак – пенка с кипяченого молока, сливки, сметана; кашкавал – выдержанный овечий сыр особого приготовления; сузте – творожный остаток после отцеживания кислого молока; курут, куру пенир – сухой соленый сыр; Мучные блюда: йайма (йайим) – блин-калач, кылач(т), калын – булка; комэч – большая круглая печеная лепешка; катлама – жареная лепешка; отмэк, отмяк, этмяк— хлеб; тутмач – лапша, клецки. При отмеченной выше приверженности караев к мясной пище для их стола характерно сочетание мяса, особенно жирной баранины, с тестом. Эти кушанья очень вкусные, но жирные и тяжелые, входят и в повседневное, и в праздничное меню. В тесто кладут в основном сырое мясо. Его запекают, реже жарят и варят(хамурдолма). С точки зрения истории и истоков национальной кухни интересны реликтовые ку¬шанья, унаследованные из кочевого периода и сохранившиеся в меню до наших дней. Мно¬гие блюда находят ближние (крымские татары) и дальние (алтайцы, киргизы и др.) параллели у разных тюркских этносов в рецептуре, технологии приготовления и названиях. Это прежде всего сушеное и вяленое мясо, еще недавно игравшее заметную роль в питании караев. Его готовили даже в походных условиях и могли долго хранить. Вяленое мясо – какач – готовили чрезвычайно просто: сырую баранью ногу (реже – козью) приторачивали к седлу и во время дальних поездок мясо вялилось на солнце и ветру. Бараньи ножки – кой айаклачик – смолили, чистили, мыли, сушили в тени и вялили на ветру. Старики считали их самой вкусной едой. Другие народы в Крыму этого блюда не знали. Близки между собой по способу приготовления бастырма и суджук. Натертые солью со специями пласты свежего мяса, преимущественно баранины, либо смешанное со специями и набитое в кишки рубленое мясо (для суджука) укладывали под седло. При верховой езде заготовки "дозревали". Затем их подвязывали к седлу снаружи и вялили на ветру. В домашних условиях мясо выдерживали под прессом. Куру эт – блюдо из мяса козленка – получали сушкой пластов вареного мяса. В большом количестве вялили впрок бараньи язычки – тильчик. Баранью челюсть вместе с языком – чэнгэчик – употребляли в отваренном виде и Народные традиции дольше всего сохраняются в национальной кухне. Даже в городских условиях всепоглощающей и нивелирующей европейской цивилизации и при утрате многих национальных особенностей (одежда, утварь, домашняя обстановка и т.д.) продолжает жить привязанность к пище предков, особенно к праздничным блюдам. Мясо-мучные блюда: айаклак, айаклык – пирожок с сырой бараниной; йантык – большой круглый слоеный пирожок из сырой баранины; кобэти, куветы – круглый большой пирог с сырым мясом; кыбын— печеный полукруглый пирожок с сырым мясом; хамурдолма – ушки, мелкие пельмени; чырчыр – жареные в бараньем жиру пирожки с мясом; Овощные и мясо-овощные блюда: айва – (алма-, эрик-, бакла-, нохут-) аши – соус мясной с айвой (яблоками, сливой, фасолью, горохом); имамбыйылды – кушанье из баклажанов и других овощей; кайгана – бабка из мяса и шпината; кабак долма – фаршированные кабачки; сарма – голубцы в виноградных листьях; Супы, каши: бэрджимэк-аши – каша рисовая с чечевицей; рогача – каша ячменная; паста – каша вообще, пшеничная каша; пилав – плов вообще; шорба – суп вообще (разновидности: мясной, молочный, мясомолочный, крупяной и т.д.). Большая приверженность караев к перечисленным блюдам объясняется не столько их вкусовыми качествами в оценке сегодняшнего дня, сколько национальной традицией, получившей отражение в поговорке: "Еду, которую не ест мой отец, и я не ем". К древним относятся и другие молочные блюда, например, сухой соленый сыр (курут). Он мог долго храниться и, наряду с сушеным и вяленым мясом, широко использовался во время длительных поездок и сезонных работ вне дома. Готовили в основном на бараньем жиру и на топленом сливочном масле. Сладости делали на меду, который сами же производили. Система питания караев базируется в целом на древней общетюркской традиции, но включает и общекрымские интернациональные особенности. Тюркская традиция проявляется, прежде всего, в унаследованных от кочевого периода древних мясных, молочных и мучных кушаньях. Многие блюда караев по способу приготовления и названию имеют соответствие у большинства тюркских народов, даже территориально далеких от Крыма». Таким образом, мы можем сделать вывод о том, что в основе системы питания большинства современных тюркских народов лежит древнетюркская переднеазиатская система питания. Заключение В последнее время, пообщавшись с друзьями и коллегами, я убедился в том, что в большинстве случаев знакомство с новой книгой у некоторых читателей, к сожаленью, обыч¬но ограничивается беглым перелистыванием страниц. В связи с этим я решил, выс¬казывания известных специалистов, разбросанные по отдельным страницам своей книги,собрать воедино. И вот, что они написали по исследуемой нами проблеме, то есть о местонахождении исторической прародины древних тюрков. В.О.Ключевский: «С начала XVII до половины XIX в. русский народ распространяется по всей равнине от морей Балтийского и Белого до Черного, до Кавказского хребта, Каспия и Урала и даже проникает на юг и восток далеко за Кавказ, Каспий и Урал. Обширная вос¬точно¬европейская равнина, на которой образовалось русское государство, в начале нашей истории не является на всем своем пространстве заселенной тем народом, который доселе делает ее историю. Наша история открывается тем явлением, что восточная ветвь славянства, потом разросшаяся в русский народ, вступает на русскую равнину из одного ее угла, с юго-запада, со склонов Карпат».(9) Алексей Миллер: «Многие территории, которые сегодня осмысляются как извечно русские, это территории, которые еще при Российской империи подверглись этнической чистке, откуда выгнали местное мусульманское население, сначала заселили казаками, потом туда еще приехали какие-то крестьяне».(10) А.М.Хазанов: «В Центральной Азии, задолго до большинства революций Российское правительство изымало летние пастбища казахов и иногда даже их зимние стоянки, заселяя их сначала казаками, а затем русскими крестьянами-переселенцами. Около полутора мил¬лионов новых колонистов из европейской части России мигрировали в Казахстан, и в конце XIX и начале XX столетий казахские скотоводы-кочевники постепенно были вытеснены в аридные зоны Центрального и Южного Казахстана. Позднее так называемая «кампания освоения целины» 50-х годов, целью которой было превращение огромных пространств Северного Казахстана в центр по производству пшеницы, повлекла за собой переселение в страну еще от 1,5 до 2 миллионов новых мигрантов из европейской части СССР… Насиль¬ственная седентаризация (переход на оседлость-Г.Г.) стоила казахам около двух миллионов жизней и привела к огромным потерям скота». (27) Н.С.Трубецкой: «Восточнославянские племена занимали первоначально лишь незначительную часть той громадной территории, которую занимает современная Россия. Славяне заселяли первоначально только небольшую западную часть этой территории, реч¬ные бассейны, связующие Балтийское море с Черным. Вся прочая, большая часть территории современной России была заселена преимущественно теми племенами, которые принято объединять под именем "туранских" или "урало-алтайских". В истории всей названной географической области эти туранские племена играли первоначально гораздо более значительную роль, чем восточнославянские, русские племена». (29) Джеймс Патрик Мэллори: «Прослеживая распространение русского языка по территории бывшего СССР, допустимо предположить, что оно шло из европейской части России с ~ 1100 до 1900 г. н. э. Но было бы хронологически абсурдно связывать это с носи¬тел¬ями ямной культуры (~ 3000 – 1800 гг. до н. э.) и других, еще более восточных культур, например, афанасьевской на Енисее/Алтае». (68) В.А.Шнирельман «Так как формирование огромной Российской империи в течение последних столетий шло за счет победоносных войн, территориальных приобретений и быс¬трой экспансии русских в регионы, заселенные инокультурными и иноязычными группами, не удивительно, что с ростом этнического национализма в среде местного нерусского населения и среди самих русских стал живо обсуждаться вопрос о легитимности присутствия русских в различных регионах страны. Особое беспокойство это вызвало у русских этнонационалистов, которые начали лихорадочно искать исторические аргументы, способные оправдать очевидную для них необходимость русского доминирования на всей территории бывшей империи. Недавняя и средневековая история, полная завоевательных походов, мало для этого подходила. Более заманчивые перспективы открывало доисторическое прошлое, позволяющее выдавать произвольные амбициозные построения за перспективные гипотезы и достаточно обоснованные теории. Русские этнонационалисты вновь открыли для себя давно отвергнутые наукой и забытые построения "славянской исторической школы", тщетно пытавшейся отождествить славян с древними ираноязычными степными кочевниками (скифами, саками, сарматами и пр.). Но и этого им показалось мало. Вооруженные данными современной археологии, они начали настаивать на том, что "предки славян" владели степным евразийским поясом еще в эпоху бронзы, а возможно, и раньше. Этих предков они все чаще отождествляли с "ариями", "арийцами", произвольно включая в эту категорию те или иные группы индоевропейцев, которые им было желательно выдать за таких предков. Тем самым завоевательная политика Российской империи представлялась в ином свете - как возвращение русских на свои наследственные земли». (117) А.Б.Долгопольский: «Когда-то в глубокой древности носители алтайских языков (тюркские языки- Г.Г.) жили недалеко от Передней Азии, а именно в Средней Азии. Древнейшие алтайские языки (тюркские языки - Г.Г.) вместе с волнами европеоидного населения (афанасьевской и андроновской культурами) захлестывают степи Южной Сибири и Монголии, а позже становятся языками местного монголоидного населения». (56). Пучков П.И.: «Алтайская этноязыковая общность была, по-видимому, подобно другим общностям распавшегося ностратического этноязыкового единства европеоидной, однако по мере продвижения на восток многие ее группы, сохраняя свои языки, все более поглощались в расовом отношении местным монголоидным населением. Лучше других удержали свои европеоидные морфологические черты некоторые народы тюркской группы, причем большинство юго-западных тюрков (турки и др.), если и были в какой-то мере метисированы, то при реверсивном движении на запад вновь впитали в себя европеоидный элемент, постепенно "растеряв" почти все приобретенные при движении в восточном направлении монголоидные признаки».(55) С. Е. Малов: «За пять веков до н. э. тюрки жили там же, где они живут главным образом (с малыми исключениями) и теперь. В Европе древнейшими местами обитания тюрков были: р. Дунай, нижнее и среднее течение Волги, бассейн Урала.».(11) Никонов. В. А.: «Космонимы – названия космических объектов… Космонимы древни. Они отразили и сохранили следы былых представлений человечества о мироздании; они могут многое рассказать о давнем укладе жизни, о прежних передвижениях народов и их связях. Как по-разному увидели различные народы один и тот же космический объект, показывают названия Млечного пути. Для одних он – Лыжный след, для других – Серебряная река, Путь вора соломы он же Тропа змеи, Спина бога, Щетина на спине, Дорога душ, Где волочили медведя, Песчаная река, Чумацкий шлях, Дорога в Иерусалим (Рим, Киев и пр.). При таком многообразии названий (даже в пределах одного языка называют по-разному) случайное совпадение названий его у соседних народов невероятно. А в Поволжье не у двух и не у трех, а у большинства народов-соседей названия Млечного пути семантически однородны. Тюркские: татарское Киек каз юлы 'диких гусей путь', башкирское Каз юлы и чувашское Хуркайнак суле – с тем же этимологическим значением; финно-угорские; марийское Кайыккомбо корно – то же, эрзянское и мокшанское Каргонь ки 'журавлиный путь', у мокши также и Нармонь ки 'птичий путь'. Легко предположить, что соседи переняли космонимы друг у друга. Чтобы определить, у кого из них оно исконно, нужно выяснить, как называется Млечный путь в родственных им языках. Тут ждет неожиданность. У финнов-суоми Linnunrata, у эстонцев Linnunree тоже значили «птичий путь»; оно сохранилось у коми и в диалектах мансийского языка; у венгров после их переселения на Дунай оно еще держалось несколько столетий. В тюркских языках названия с тем же значением известны у казахов, киргизов, туркмен. Обнаружилось поразительное единство от финнов Балтики до киргизов Тянь-Шаня, которые нигде не соприкасались. Значит, далекие предки и тюркских, и финно-угорских народов либо произошли от одного источника, либо в тесном длительном контакте обитали рядом». (87) Дж. Клоусон: «После исключения слов, которые наверняка можно признать заимст¬вованными, общие элементы в тюркском и монгольском основном словаре составят не более 2% от основного словаря, причем эти общие слова легче объяснить как заимствования, чем как свидетельство генетических свя¬зей…Тюркские языки и маньчжурский, по всей очевидности, не связа¬ны генетически, так как их основной словарь не совпа¬дает…Следовательно, «алтайская» теория неправомерна».(30) А.М.Хазанов: «Истоки кочевого скотоводства кажутся сейчас более или менее ясными. Они уходят в неолитическую революцию – в становление производящего хозяйства, которое, как теперь выясняется, в Старом Свете, в основном, происходило сразу в комплексной земледельческо-скотоводческой форме. Первоначальное придомное скотоводство с вольным выпасом в отдельных областях привело к появлению более развитых вариантов оседлого скотоводства, а в других – к пастушескому скотоводству…Пастушеское и даже, возможно, полукочевое скотоводство, особенно в их яйлажных вариантах, появились очень рано в горных районах Ирана и Южного Закавказья не позднее III тыс. до н. э… Еще в период завоевания Ирана монголы облюбовали в качестве своих зимников Муганскую степь потому что там был хороший корм для лошадей… Северная степная зона Центральной Азии не знала производящего хозяйства до второй половины III тыс. до н. э…Далее на восток появление производящего хозяйства в Южной Сибири впервые прослеживается только в афанасьевской культуре второй половины III тыс. до н. э. Неолитические обитатели Монголии и Забайкалья были не кочевниками, а охотниками и собирателями». (27) Хазанов А.М.: «Очевидно, район Саян и Алтая, где оленеводство практикуется до сих пор и где в древности жили предки самодийских народов, был если не единственным, то древнейшим центром оленеводства…Только когда под давлением тюркоязычных народов самодийцы стали продвигаться на север в тайгу, смешиваясь при этом с аборигенным населением, началось распространение практики разведения домашних оленей в западной и центральной частях таежной зоны…До сих пор не ясно, появилось ли оленеводство у тунгусов самостоятельно, или под влиянием коневодов тюрок, или в результате заимствования у самодийцев». (27) К.Г.Менгес: «Мы можем установить определенное число слов, которые были известны всем диалектам тюркского протоязыка, т.е. определенное число слов, бывших известными всем членам древнетюркской общности. Эти слова, представляют собой, в частности, названия домашних животных, термины родства, обозначения дня и ночи, солнца, звезд и луны, числительные до сотни, все личные и другие местоимения, обозначения процессов еды, питья, некоторые земледельческие названия и т.д., т.е. это некоторые важные и основные термины. Эти первичные группы в дальнейшем расселялись, а затем, волею исторических судеб, опять сливались в новые объединения, этнические и языковые, чтобы образовать различные исторически засвидетельствованные тюркские языки». (80). Дмитриева Л.В.: «Лексика, относящаяся к животному миру, является одной из древнейших групп в тюркских языках. Названия домашних животных оформились в очень раннюю эпоху, в эпоху совместного проживания предков современных тюркских народов, то есть задолго до начала н.э.».(47) С.А.Григорьев: «Обнаружение на памятниках Восточной Анатолии и Закавказья VI – IV тыс. до н.э. костей лошади может служить свидетельством доместикации этого животного. На поселении Аликемектепеси (Южный Кавказ-Г.Г.), датируемом в некалиброванной шкале концом V тыс. до н.э., обнаружены кости уже двух пород лошадей, что намного раньше первых следов доместикации в Восточной Европе. К тому же одна из опор теории о ранней доместикации лошади в Восточной Европе (энеолитическое поселение Дереивка) рухнула, а обсуждение доместицированой лошади в Казахстане (Ботай) построено на мифических основаниях».(74) M. В. Горелик: «Для Восточной Европы показательна роль Кавказа в вопросе о колесном транспорте: анализы выявили кавказское происхождение дерева восточноевропейских повозок III – II тысячелетий до н.э., что позволило некоторым исследователям связать с Кавказом и происхождение самих повозок». (101) Гордон Чайлд: «Многие исследователи считают, что скифы были иранцами. Данные лингвистики, которые ограничиваются несколькими именами собственными, в основном более позднего времени, являются не очень убедительными…Решающее значение для этнической идентификации скифов приобретает изучение их погребального обряда. Он сильно отличается от того обряда, который был присущ иранцам или индийцам, как, впрочем, и любому другому индоевропейскому народу. Эти обычаи описаны Геродотом, их следы найдены при раскопках многих курганов, но они совершенно неарийские. Они находят точные соответствия у кочевников Монголии». (110). Марио Алинеи: «В четвертом тысячелетии до нашей эры курганные народы распространились по всей области к северу от Черного моря, по северной Европе, и вероятно к востоку от естественного барьера Уральских гор. Слово курган на тюркском языке означает холм или могила. Курганная культура характеризована ямными могилами или курганами, т.е. специфическим методом похорон. Самые ранние курганы находятся к северу от Черного моря, откуда они распространяются примерно к 2000 г. до н.э по Центральной Европе, пересекая Днепр. Везде, где распространяется Курганная культура, это отмечается общими элементами в отличие от окружающих культур Бронзового века... Традиция возведения курганов на могилах всегда была одной из самых характерных особенностей алтайских (тюркских- Г.Г.) степных кочевых народов, от их первого исторического появления до позднего Средневековья. Как известно слово курган не русского, не славянского, и не индоевропейского происхождения, а заимствование из тюркских языков. В моих книгах я привел доводы в пользу алтайской (тюркской- Г.Г.) аборигенности в Евразии… Ямная культура, согласно моей гипотезе, являются Тюркскими, и это означает, что Тюркские народы были первыми, кто успешно приручил лошадей, и передал это новшество соседним народам». (13). А.Н.Бернштам: «Прослеживая по археологическим памятникам историю развития кочевых обществ и выявляя автохтонный процесс их развития, мы приходим к выводу, что там, где начиная с эпохи бронзы, шел процесс формирования кочевого общества, там конечным результатом процесса являлся тюркский этногенез». (2). Н.Я.Мерперта: «чрезвычайно- раннее появление здесь производящих форм экономики обусловлено прежде всего богатейшими ресурсами Кавказа, обилием и многообразием диких предков культивированных впоследствии растений, прежде всего злаковых (пшеница-однозернянка, эммер, карликовая пшеница, ячмень и др.) и животных (овца,коза,тур и др.)». (157) М.Н. Погребова: «На территории Южного Кавказа основу хозяйства составляли земледелие и скотоводство. Обе эти отрасли сложились в эпоху значительно более древнюю, но в конце II тыс. до н.э. в развитии хозяйства населения Закавказья произошли крупные изменения. Прежде всего это связано с развитием отгонного скотоводства, т.е. с перекочевкой стад летом в горы, а зимой в низины. Соответственно возросло значение мелкого рогатого скота». (158) М.Н.Погребова: «Есть все основания предполагать, что в Закавказье скифы (тюрки- Г.Г.) встретили этнически родственные племена…Скифы выбирая путь через Восточный Кавказ, пользовались давно проторенными и, по-видимому, достаточно хорошо известным путем». (193) Б.Д. Греков и А.Ю. Якубовский: «ценил Хулагу (Внук Чингис-хана, основатель династии Хулагуидов-Г.Г.) в Азербайджане исключительные пастбища. В этом отношении монголами особенно излюблены были Муганская степь в низовьях Куры для зимовок, а для летовок – покрытые чудными травами склоны гор в Каратаге». (195). В. И. Рассадин: «Специалистами по этимологии тюркских языков убедительно доказано, что все видовые и половозраст¬ные названия пяти видов скота (лошади, крупный рогатый скот, верблюды, козы и овцы – Г. Г.), традиционно разводимые тюрками и представленные как в древнетюркском языке, так и в современных, унаследованы языками - потомками от обще¬тюркского праязыка вместе с самим степным скотоводством номадного типа, при¬шедшим из глубины тысячелетий». (71) В. И. Рассадин «При наличии заимствованных элементов, проникших в монгольские языки еще на общемонгольском уровне, они в основном хорошо сохраняются и в современных монгольских языках. Западный ареал, точнее, северо-западный, представлял группу языков тех монгольских племен, которые перемещались на запад, в сторону Центральной Азии, где они вступали во взаимодействие с обитавшими там тюркскими племенами. В связи с тем, что взаимодействие тюркских и монгольских языков уходит своими корнями в глубокую древность, в монгольских языках имеется великое множество различных элементов, причем как лексических, так и грамматических, носящих по всем критериям явный тюркский характер. При этом по определенным признакам все тюркизмы современных монгольских языков (пока мы рассматриваем здесь лишь лексические заимствования) по временнóй стратификации распадаются на древние, средневековые и современные. В отношении дистрибуции по языкам они делятся на общемонгольские, ареальные и относящиеся к отдельным монгольским языкам. В современных монгольских языках выявилось немало слов явно тюркского происхождения, носящих общемонгольский характер. Они проникли в монгольские языки еще на уровне общемонгольского праязыка и представлены во всех монгольских языках…Таким образом, из приведенных данных можно видеть, что явно тюркская по происхождению лексика, заимствованная из различных тюркских языков, проникала в монгольские языки в разные исторические эпохи, начиная с глубокой древности. Тюркская по происхождению лексика прослеживается не только на общемонгольском уровне, но и на ареальном». В. И. Рассадин:«Опираясь на тезис А. Рона-Таша о том, что монгольские языки многие животноводче¬ские термины заимствовали из протобулгарско¬го языка, мы попытались провести комплекс¬ное сравнительное исследование тюркских и монгольских терминов внутри целого пласта номадной лексики. При этом основным крите¬рием тюркского происхождения рассматривае¬мого термина для нас послужило его наличие в пратюркском и древнетюркском языке и рас¬пространение по современным тюркским язы¬кам и невозможность этимологизации из мон¬гольских языков. Кроме того, специалистами по этимологии тюркских языков убедительно доказано, что все эти видовые и половозраст¬ные названия пяти видов скота, традиционно разводимые тюрками и представленные как в древнетюркском языке, так и в современных, унасле-дованы языками-потомками от обще¬тюркского праязыка вместе с самим степным скотоводством номадного типа, при¬шедшим из глубины тысячелетий… Как можно видеть из приведенного здесь ма¬териала, номадная лексика монгольских языков достаточно хорошо сохраняет тюркские соот¬ветствующие термины, составляющие единый тематический комплекс… Тем, что часть протобулгарских племен (с самоназвани¬ем огур), поскольку данные тюркизмы харак¬теризуются признаком ламбдаизма и ротациз¬ма, кочевавших в глубокой древности в степях Центральной Азии и занимавшихся молочным скотоводством, будучи завоеваны монголами и включенными в их этнический состав, обра¬зовали среди них особую этническую группу, получившую смешанное название огур монгол (ср. современное х.-монг. оор монгол «настоя¬щий монгол») и перешли постепенно на мон¬гольский язык, по сути дела, язык адстрата. При этом омонголенные огуры сохранили очень мно¬го элементов своего протобулгарского языка-субстрата, в том числе и свою номадную терми¬нологию, и внесли их в усвоенный ими древний монгольский язык, который вследствие этого, получил смешанный характер». (88). И. М. Дьяконов: «Единственной ветвью индоевропейской языковой семьи, к которой может быть отнесен древнеармянский язык, является фрако-фригийская, датируемая в Азии XII в. до н.э. К сожалению, наши сведения о фрако-фригийских языках чрезвычайно скудны, однако имеющиеся данные подтверждают их родство с древнеармянским. К тому же греческие авторы, заставшие армянский язык на чрезвычайно ранней стадии развития – за тысячу лет до первых памятников армянской письменности – свидетельствуют что он был тогда очень похож на фригийский (Эвдокс Книдский) и что армяне считались в Малой Азии «отселившимися от фригийцев» (Геродот). Мы не имеем оснований не доверять этим свидетельствам… С нашей точки зрения древнеармянский народ первоначально сложился в верхнеевфратской долине из трех компонентов – хурритов, лувийцев и протоармян (мушков и, возможно, урумейцев». (147). Л. С. Клейн: «Поскольку армянам пришлось не раз отстаивать свою территорию и самостоятельность от мощных соседей, в армянской науке была очень сильна тенденция доказывать исконность проживания армян в Закавказье: мол, они ниоткуда не переселялись, миграции (из Фригии) осуществлялись только внутри Малой Азии, а элементы фригийского заимствовались в результате соседства. Поэтому концепция Дьяконова наталкивалась в Армении на ожесточенное сопротивление. Ныне отдельные выступления сторонников автохтонности армян в Закавказье, конечно, возможны (автохтонность всё еще имеет хождение среди популистских политиков, всё еще звучит ультра-патриотически), но концепция Дьяконова завоевала общенаучное признание». (148) И.А.Джавахишвили: «На основании измерений всех черепов, обнаруженных в древнейших захоронениях Кавказа, – было установлено, что ранее в нашей стране жили длинноголовые, т.е. долихокефалы. Профессор Вирхов (известный немецкий антрополог-Г.Г.) отмечал, что нынешние армяне и грузины не имеют ничего общего с древнейшим населением Кавказа. Следовательно, по сути, армяне и грузины не являются первыми местными поселенцами. Когда они пришли в эту страну, здесь уже жили потомки другого народа». (151). М.Г.Абдушелишвили: «В палеоантропологических материалах из Восточного Закавказья нет данных, свидетельствующих о появлении каких-либо иных форм, отличающихся от местных, наоборот, все свидетельствует о преемственности населения, проживающего с незапамятных времен на данной территории. Поэтому мы не находим в палеоантропологических материалах оснований для утверждения, что каспийский тип сформировался в процессе заселения Кавказа с юго-востока». (152) Г.Ф.Дебец: «В древнейших погребениях Самтаврского и Мингечаурского могильников (Южный Кавказ-Г.Г.) находят резко выраженные длинноголовые узколицые европеоидные черепа, по типу сходные больше всего с представителями современных длинноголовых вариантов каспийского типа». (152) В.В.Бунак: «В степных пространствах Средней Азии и Южной Сибири в глубокой древности сложилась особая группа типов, отличающаяся от средиземной группы более широким и высоким лицом, узким носом, массивным надбровьем, более прямыми волосами, -евразийская ветвь. К ней следует отнести древнейшие типы, известные по краниологическим материалам афанасьевской и андроновской культур, и, вероятно, некоторые другие, более западные. В современную эпоху евразийская группа представлена каспийским типом у туркмен и азербайджанцев ... В древности евразийские варианты имели большое распространение и в составе скифских и сарматских племён продвинулись в Переднюю Азию, на Кавказ и Восточную Европу вплоть до Нижнего Дуная». (153) Тур С.С.: «Появление в данном регионе (На Алтае-Г.Г.) долихокранного европеоидного типа, именуемого также гиперморфным восточносредиземноморским, связывается с миграцией скотоводческих племен из Средней или Передней Азии.». (154). Т.А.Чикишева: «В антропологическом составе носителей пазырыкской культуры Горного Алтая выявляется европеоидный компонент, генетически восходящий к скотоводческому населению северных районов Передней Азии и южных районов Средней Азии». (155) О.Исмагулов: «Основная масса местных насельников тюркского периода Казахстана характеризовалась европеоидными чертами. Если сравнить формирование лингвистической и антропологической общностей, то население, прежде всего, стало говорить на тюркских языках и лишь значительно позднее стало монголоидным. Преобладание монголоидных элементов в разных пропорциях в физическом облике местных насельников наблюдается главным образом в монгольский период». (156) Волков В.Г, Харьков В.Н., Штыгашева О.В., Степанов В.А: «Практически все гаплотипы R1a1 у хакасов и шорцев входят в единую группу и отличаются от гаплотипов R1a1 других этносов, но имеют явное сходство с гаплотипами носителей тагарской археологической культуры. Таким образом, данные сеоки являются прямыми потомками тагарцев». (120). В.А. Степанов, В.Н. Харьков, В.П. Пузырев: «Большую часть в спектре вариантов Y-хромосомы в Южной Сибири занимает R1a1 (от 12 % у тувинцев до 55 % у южных алтайцев), носители которой – вероятно, древнеевропеоидное население этого региона – проникли сюда с миграциями по степной зоне Северной Евразии в эпоху от раннего неолита до бронзового века». (121). Дмитриева Л. В.: «Получившие общетюркские обозначения растения и их части, вероятно, входили в ту ботаническую среду, которая окружала древних тюрков на их прародине. Они жили в районах с преобладанием деревьев (а именно березы, яблони), злаковых и трав, диких-гороха и лука, где могли произрастать просо, пшеница, ячмень».(47) Н.И.Егоров: «Сравнительно-историческое изучение земледельческой лексики тюркских языков показывает, что названия основных сельскохозяйственных культур, а также терминология земледелия сложились задолго до первичного распада прототюркской общности. Судя по лингвистическим свидетельствам, прототюрки к этому времени уже достигли относительно высокого уровня земледелия и возделывали все основные культуры, известные в Старом Свете. Владели разнообразными агротехническими приемами обработки земли. Историческое развитие агротехнических приемов обработки земли также нашло отражение в языке. Наличие во всех тюркских языках восходящего к прототюркскому состоянию глагола *tarı - «обрабатывать землю под посев», «сеять» указывает на развитие земледелия у тюрков на весьма ранних стадиях». (76) П. М. Жуковский: «Передняя Азия приобрела выдающееся значение как обширный ботанико-географический центр происхождения культурных растений. Территория в совокупности охватывает Иран, Ирак. Закавказье, Малую Азию, историческую область Палестину. Этот генцентр известен как природная арена происхождения пшениц, их одомашнивания и генетической эволюции; культурных двурядных ячменей, первичного культурного гороха…Ни в одной стране мира не существует столь большого, исторически сложившегося числа видов пшеницы, как в Закавказье». (78) В результате сравнительного анализа общетюркской фаунистической и флористической лесики 24 древних и современных тюркских языков, мы убедились, что все названия домашних животных: ат (лошадь), айгыр (жеребец), буга (бык), окюз (вол), инек (корова), деве (верблюд), гоч (баран), гойун (овца), теке (козёл), кечи (коза), ешшек (осёл), гатыр (мул), ит (собака) и др., а также названия основных культурных растений, таких как бугда (пшеница), арпа (ячмень), дары (просо), бурчаг (горох), алма (яблоко), узюм (виноград), говун (дыня), сарымсаг (чеснок) и др., образованы на основе исконно тюркских слов. Это является бесспорным доказательством того, что древние тюрки ещё находясь на территории исторической прародины (Южный Кавказ, VII-V тыс. до н.э.), сами одомашнили вышеуказанных животных и культурные растения и дали им соответствующие названия, исходя из словарного запаса своего языка. Основные выводы: -гипотеза о том, что Алтай является прародиной всех современных тюркских народов, и что именно здесь сформировался первоначально язык древних тюрков, не может быть принята; -исторической прародиной древних тюрков является Южный Кавказ. Древние тюрки в 6 тыс. до н.э., освоив отгонное скотоводство, в течение последующих 2 тысячелетий не покидали свою прародину – юго-западное побережье Каспия. Затем, когда тюркская общность численно возросла, часть из них, в поисках новых пастбищ двинулись в северном направлении вдоль западного побережья Каспия. В конце III тыс. до н.э. в их жизни, произошёл резкий поворот, который был связан с приручением лошади и изобретением железа. Имея опыт приручения диких животных, древние тюрки в ближайшее время смогли доместицировать дикую лошадь - тарпан. И вскоре, с освоением ими производства железа наступил период более интенсивного освоения Евразийской степи, которая до этого практически не была заселена. В ближайшее тысячелетие вся Евразийская Степь от Дуная до Енисея была заселена степными скотоводами. Дальнейшая судьба древних тюрков - степных скотоводов хорошо иллюстрируется многочисленным археологическим материалом (древнетюркские курганы). -армяне на территории Южного Кавказа являются пришлым народом. Армяне и их предки, никакого отношения не имеют к памятникам древнетюркской культуры Южного Кавказа (к наскальным рисункам, каменным изваяниям, каменным стелам – гошундашам, загонам- аранам, оленным камням и курганам). Армяне появились в данном регионе на 4-5 тысячелетий позже того как древние тюрки создали здесь свою уникальную культуру. С целью дезавуировать мировую общественность, армянские власти после переселения на древнетюркские земли, стали поспешно менять все тюркские топонимы на армянские и уничтожать тюркские памятники. - повсеместно уничтожаются памятники древнетюркской курганной культуры (курганы, оленные камни, балбалы, каменные ограды загонов, наскальные рисунки, рунические надписи и др). Литература 1. Гумбольдт А.Ф. Путешествие в равноденственные области Нового Света, тт. 1–3. М., 1963–1969 . 2. А.Н. Бернштам. Проблемы истории Восточного Туркестана. ВДИ. 1947. № 2. 3. А.Зализняк О профессиональной и любительской лингвистике. ж. Наука и жизнь, №1 (2009). – часть 1.2 4. С.Г.Кляшторный, Д.Г.Савинов. «Степные империи древней Евразии». 2005. 5. Н.Егоров. «Мы не скифы, скифы не мы». 6. Махнач.Ру / Лекции / ИКВП / Основы этнологии. 7. К.Пензев. «Арии Древней Руси». 8. Клаус Клостермайер. Вопросы теории арийского вторжения и пересмотр истории древней Индии. 1998. psylib.org.ua/books 9. В.О.Ключевский. «Полный курс Русской истории». 1900. 10. А.Миллер. «Империя и нация в воображении русского национализма». 2005. 11. С.Е.Малов. «Древние и новые тюркские языки». 1952. 12. Дм. Верхотуров. «Странности иранизма». 2008. 13. М.Алинеи. Курганная культура. 2003. 14. Г.Е. Грум-Гржимайло. Неизведанные страны Средней Азии. Русский вестник № 9, 1892 15. О. Сулейменов. Язык Письма. 1998. 16. П.Н. Савицкий. О задачах кочевниковедения.1928. 17. А.В.Дыбо. Хронология тюркских языков и лингвистические контакты ранних тюрков. 2006. 18. Барфилд Т.Дж. Опасная граница: кочевые империи и Китай (221 г. до н. э. - 1757 г. н.э.). СПб.: Факультет филологии и искусств СПбГУ; 2009. 488 с. 19. Таскин В.С. «Материалы по истории сюнну» .1968. 20. Боровкова Л.А., «Царства «западного края» во II-I веках до н.э.», 2001. 21. Э. Шефер. «Золотые персики Самарканда. Книга о чужеземных диковинах в империи Тан».1981. 22. Этимологический словарь русского языка М. Фасмера.1986. 23. Е.Н.Черных. «Металлургия», журнал "В мире науки", июль 2006 № 7. 24. В.Е. Еремеев. «Традиционная наука Китая».2002. 25. М. Т. Дьячок. Курут (Об одной алтайско-арийской изоглоссе. Новосибирск, 2004). 26. С.Г.Кляшторный. «Тюркский мир и евразийский симбиоз».2002. 27. Хазанов А.М. « Кочевники и внешний мир».2002. 28. Люди и судьбы. Библиографический словарь востоковедов жертв политического террора в советский период (1917-1991). memory.pvost.org/pages/dic.html. 29. Н.С. Трубецкой. О туранском элементе в русской культуре. 1925. 30. Дж. Клоусон. «Лексикостатистическая оценка алтайской теории». Вопросы языкознания», 1969, № 5. 31. С.А.Старостин. «Алтайская проблема и происхождение японского языка». 1991. 32. Тенишев Э. Р. Глаголы движения в тюркских языках. Историческое развитие лексики тюркских языков. М., 1961. 33. Бурлак, С.А. Старостин. Введение в лингвистическую компаративистику. 2001. 34. Pечь А. А. Зализняка на церемонии вручения ему литературной премии Александра Солженицына. 2007. 35. Старостин С.А. Труды по языкознанию. О доказательстве языкового родства. М. 2007. 36. В.П.Нерознак. «Праязык: реконструкт или реальность?». Сравнительно-историческое изучение. Теория лингвистической реконструкции. - М., 1988. 37. Серебренников Б.А. Проблема достаточности основания в гипотезах, касающихся генетического родства языков // Теоретические основы классификации языков мира: Проблемы родства. М., 1982. 38. А. Ю. Милитарев. «Ответственный за языки мира». "Знание - сила ", 8, 2003. 39. В. М. Алпатов. Лингвистические идеи Г. А. Климова. Вопросы языкознания, № 3, 2009, C. 125-134. 40. Я.Г.Тестелец. Воспоминания о Сергее Старостине. 2005. 41.О.Попов. Открытое письмо. Российский ученый обнаружил средство борьбы с лингвистами-любителями. Полит.ру. 08 июня 2010. 42.Норманская Ю.В. Растительный мир. Деревья и кустарники. Географическая локализация прародины тюрок по данным флористической лексики//Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Пратюркский язык. Картина мира пратюрка. 43. Л.Н.Гумилев. «История народа хунну». 2004. 44. С. С. Миняев. «Сюнну». Природа, 1986, № 4. 45. Н.М.Пржевальский. «Первое путешествие в Центральную Азию» (1870-1873 гг.). 46. В.А.Обручев. «Путешествие в Центральную Азию и Китай». 47. Дмитриева Л.В. «Из этимологий названий растений в тюркских, монгольских и тунгусо-маньчжурских языках». 1971. Стр.187. 48. Н.Н. Крадин. «Экономика кочевой империи: механизм власти шаньюев».2001. 49. Ю.В. Норманская. Этимология названий снега в Сибирских (уральских и тюркских) языках». 2008. 50. Кызласов И.Л. Новые поиски в алтаистике. II. Археологические разработки. Древности Сибири и Центральной Азии. Горно-Алтайск: ГАГУ, 2009. 51. О. Дж. Маенхен-Гельфен. «Мир гуннов». 1969. 52. Н.Д. Андреев. «Раннеиндоевропейский праязык» Л., 1986. 53. Н.А.Николаева, В.А.Сафронов. "Истоки славянской и евразийской мифологии". 1989. 54. Гиндин Л.А. Карта ностратических языков В.М. Иллич-Свитыча. М. 1992. 55. П.И. Пучков. Дивергенция языков и проблема корреляции между языком и расой. www.etnograf.ru/node/99. 56. А.Б.Долгопольский. (статья написана совместно с И.Луговским). «Родство языков и древнейшая история». 2005. www.elektron 2000.com/lugovskoi 0020.html. 56а. С.Е.Яхонтов.«Глоттохронология: трудности и перспективы». Сравнительно- историческое языкознание на современном этапе. Конференция памяти В.М. Иллич-Свитыча. - М., 1990. - С. 39-47. 57. Закиев М.З. История татарского народа (Этнические корни, формирование и развитие). – М.: «Инсан», 2008. – 559 с. 58. Джаред Даймонд. «Ружья, микробы и сталь».2010. 59. Махмуд Кашгари. Дивану Лугат ат-Тюрк. Материалы по истории Средней и Центральной Азии Х-Х1Х в. Т. 1988, стр.21. 60. Кюнер И. В. «Китайские известия о народах южной Сибири, Центральной Азии и Дальнего Востока». 1961. 61. Фазлаллах Рашид ад-Дин. Огузнаме. 1987. 62. Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. М., 2006. С. 783. 63. Д.Г. Савинов. «Народы Южной Сибири в древнетюркскую эпоху».1984. 64. М. З. Закиев. «Происхождение тюрков и татар». 2003. 65. Марсадолов Л.С. Пазырыкский феномен и попытки его объяснения. Итоги изучения скифской эпохи Алтая и сопредельных территорий. Барнаул. 1999. С.104-108. 66. И.А.Батманов. «Язык енисейских памятников древнетюркской письменности». 1959, стр.124-125. 67. Гумилев Л. Н. Древние тюрки. 1999. 68. Дж. П. Мэллори. «Индоевропейский феномен». 1999. 69. Лев Успенский. «Слово о словах».1971. 70. Джаред Даймонд. «Ружья, микробы и сталь». 2010. 71. В. И. Рассадин. «О тюркском влиянии на сложение комплекса скотоводческой лексики монгольских языков». 2009. 72. В.П. Алексеев. «К становлению человечества». 1984. стр. 435. 73. В. И. Цалкин. «Древнейшие домашние животные Восточной Европы». 1970. стр.265. 74. С.А.Григорьев. Археологические основания ближневосточной локализации индоевропейской прародины на территории Евразии. www.lib.csu.ru/vch/10/2003.02/012. 75. А.А.Формозов. Археология и идеология (20-30-е годы). Вопросы философии. 1993. 76. Г.А.Дегтярев. «Чувашская народная агроботаническая терминология». 2002. 77. Н. И. Вавилова «Центры происхождения культурных растений». 1926. 78. П. М. Жуковский. «Культурные растения». 1971. 79. В.Егоров.«Почему языков на земле так мало». www.ipiran.ru.egorov.language.htm. 80. К.Г.Менгес. «Восточные элементы в «Слове о полку Игореве».1979. 81. Мельникова. Л. В. «Тофы: Историко-этнографичесний очерк». 1994. 82. Шишкина Т.А., Стрельцова М.И. «Этноязыковое пространство Сибири». mion.isu.ru/filearchive/mion...Sib/4_2.html 83. Л.П.Потапов. «Этнический состав и происхождение алтайцев». Ленинград. 1969. 84. В.И.Рассадин. «Фонетика и лексика тофаларского языка». 1971, стр. 72-148. 86. В.Дмитриев. Иван Смирнов. О волжских болгарах-чувашах. www.lib.cap.ru/pdf/smirnov.pdf. 87. В. А. Никонов. Ономастика Поволжья 3. Материалы III конференции по ономастике Поволжья. – Уфа: Академия наук СССР; Башкирский филиал Института этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая; Башкирский государственный университет, 1973. – С. 373–381. 88. В.И.Рассадин. «О тюркском влиянии на сложение комплекса скотоводческой лексики монгольских языков». Чита. 2009. 89. Иноуэ Ясуси. Лоулань и другие новеллы.1958. www.likebook.ru/books/view/87398/?page=4. 90. Н.М. Пржевальский. «От Кяхты на истоки Желтой реки». 1948. 91.On prehistoric South Siberians (Keyser et al – Dienekes). 2009. dienekes.blogspot.com/2009/.../more-on-prehist. 92. Katon et al. 2004, http://www.imbice.org.ar/ 93. Genetic Isolates in East Asia: A Study of Linkage Disequilibrium . 94. Л.С. Клейн. Генераторы народов. // Бронзовый и железный век Сибири. / Материалы по истории Сибири. Древняя Сибирь. Вып. 4. Новосибирск, 1974. С. 126-134. 95. Н.И.Шишлина. «Северо-Западный Прикаспий в эпоху бронзы (V - III тысячелетия до н.э.). 2009. 96. Григорьев С.А. Синташта и арийские миграции во II тыс. до н.э. Новое в археологии Южного Урала. Челябинск, 1996. 97. Бисенбаев А. К. Мифы древних тюрков. 2009. 98. Л.Н.Гумилев, "Древние тюрки", gumilevica.kulichki.net/OT 99. В.Д.Кубарев. Каракольские сюжеты в наскальных изображениях Алтая и Монголии. www.sibro.ru/reading/doc/390/2097?print=Y. 100. С.Гедин. «В сердце Азии». 1899. 101. M. В. Горелик. Боевые колесницы переднего востока III-II тысячелетий до н.э. 1985. 102. А.Гордон. Беседа с академиком РАН Вячеславом Ивановым. 2004. 103. А.А. Ковалёв. «Чемурчекский культурный феномен». 2005. 104. Н.И.Шишлина. Автореферат диссертации на соискание ученой степени. 2008. 105. Дэвид Фроули. «Миф об арийском вторжении в Индию». travel-india.ucoz.com/...devid.../2010-07-25-273). 106. Сергей Рязанцев. «Танатология-наука о смерти». 1994. 107. В.Я. Петрухин, Д.С. Раевский. Очерки истории народов России в древности и раннем Средневековье. М. 2004. 108. Л. С. Клейн. «Древние миграции и происхождение индоевропейских народов». 2007. 109. Е.А. Дорошенко. «Зороастрийцы в Иране». 1982. 110. М. Бойс. “Зороастрийцы. Верования и обычаи”. М. 1988. 110а. Гордон Чайлд. «Арийцы. Основатели европейской цивилизации». 2005. 111. Кулаков А.Е. Религии мира: Пособие для учащихся. М., 1997. С. 107. 112. А.А. Цуциев. Некоторые черты сходства в погребальной обрядности средневековых алан и современных осетин. 2009. 113. В.П. Алексеев. Историческая антропология и этногенез". 1989. 114. Дмитрий Киянский. «И великие молчальники курганы охраняют сон степных владык». « Зеркало недели» №2, 16 января 1999. 115. Интервью с автором книги «Время кентавров» профессором Л.С. Клейном, данное журналисту В.Е. Еременко. 05.06.2010. 116. А.А. Формозов. Русская археология на грани XX – XXI веков. 1999. 117. В.А.Шнирельман. «Страсти по Аркаиму: арийская идея и национализм». 2008. 118. Ф.Н.Петров. «Археологические памятники Аркаимской долины». 2006. 119. А.А.Клёсов. «О неправомерном отнесении сибирских гаплотипов R1a1 к представителям курганной археологической культуры». 2009. 120. Волков В.Г, Харьков В.Н., Штыгашева О.В., Степанов В.А. «Генетическое исследование хакасских и телеутских сеоков». 2010. 121. В.А. Степанов, В.Н. Харьков, В.П. Пузырев. «Эволюция и филогеография линий Y-хромосомы человека». 2006. 122. Г.Н. Клейменов. «История русской равнины». 2010. 123. А.П.Лебедева. «Погребальная обрядность восточных славян и русского народа» 2007. 124. В.П.Кобычев. «В поисках прародины славян». 1973. 125. А.З. Винников, А.Т. Синюк. «Дорогами тысячелетий». 2003. 126. Дм. Верхотуров. «Скифы между тюрками и славянами». 2005. 127. С.А.Плетнева. «Кочевники средневековья». 1982. 128. Л.Л.Викторова. «Монголы». 1980. 129. В.П.Козлов. Северная Монголия.- Ноин-улинские памятники. 1925. 130. А.А.Тишкин. «Алтай в эпоху поздней древности, раннего и развитого средневековья». 2006. 131. Полосьмак Н.В. Костюм и текстиль пазырыкцев Алтая (IV-III вв. до н.э.). 2005. 132. Тамара Райс. «Сельджуки». 2004. 133. Л.Л.Баркова., Е.И.Чехова. «Войлочный колпак из второго Пазырыкского кургана». 2006. 134. А.Д. Грач. Древние кочевники в центре Азии. М. 1980. 135. Археолог Вячеслав Молодин о раскопках в горах Монгольского Алтая. 2006. www.terra-mongolia.ru. 136. В.В.Радлов. «Из Сибири». 1989. 137. А.В. Давыдова. «Иволгинский комплекс (городище и могильник) – памятник хунну в Забайкалье». 1985. 138. Х.Есбергенов. Обряды и верования каракалпаков, относящиеся к юрте. 2000. 139. Ю. Чикунова. «К вопросу о рационе питания саргатского населения». Вестник археологии, антропологии и этнографии. – 2004. – Вып. 5. 140. С.И. Руденко. Первый Пазырыкский курган.1950 г., стр. 49. 141. С.И. Руденко. Культура хуннов и Ноинлуннские курганы. М.-Л. 1962, стр.54-56 142. Студенецкая Е.Н. «Узорные войлоки Кавказа». ж. СЭ. 1979. № 1. 99-111. 143. А.Я.Кузнецова. «Народное творчество карачаевцев и балкарцев». 1977. 144. В.Д. Кубарев. «Древние изваяния Алтая» (Оленные камни). 1979. 145. Каменные идолы древних скотоводов. Взято с сайта Хакасского национального краеведческого музея г. Абакан. 146. С.И. Вайнштейн. «История народного искусства Тувы». 1974. 147. И. М. Дьяконов. Предыстория армянского народа. Ереван. Издательство АН Армянской ССР.1968 148. Л. С. Клейн. «Древние миграции и происхождение индоевропейских народов». Санкт-Петербург. 2007. 149. А. А. Клёсов. «Основная загадка во взаимоотношениях индоевропейской и тюркской языковых семей и попытка её решения с помощью ДНК-генеалогии». Вестник Российской Академии ДНК-генеалогии. 2010. 150. Д. Г. Савинов. О «скифском» и «хуннском» пластах в формировании древнетюркского культурного комплекса. 1998. С. 130-141. 151. М. Г. Абдушелишвили. «К палеоантропологии Самтаврского могильника», 1954, стр.109. 152. М. Г. Абдушелишвили. «Характеристика населения союзной территории Дели по антропометрическим признакам». 1980. 153. В. В. Бунак., «Человеческие расы и пути их образования». «Советская этнография» № 1 за 1956 год. 154. Тур С.С., «Современные потомки носителей пазырыкской культуры». "Древности Алтая", № 10, 2003. 155. Чикишева Т. А. «Динамика антропологической дифференциации населения юга Западной Сибири в эпохи неолита-раннего железного века». 2010. 156. О.Исмагулов. «Этническая антропология Казахстана».1982. 157. Мерперт Н. Я. Древнейшие скотоводы Волжско-Уральского междуречья. - М., 1974. 158. М.Н. Погребова. Закавказье и его связи с Передней Азией в скифское время. М., 1984. 159. Кушнарёва К. Х., Поселение эпохи бронзы на холме Узерлик-тепе, около Агдама, в сборнике: Материалы и исследования по археологии СССР, № 67, М. – Л., 1959; её же, Новые данные о поселении Узерликтепе, около Агдама, там же, № 125, М. – Л., 1965. 160. Гаджиева С. Ш. Дагестанские терекеменцы. XIX – начало XX в. М., «Наука», 1990. 161. Д.Е.Еремеев. «Этногенез турок». 1971. 162. Руи Гонсалес де Клавихо. Дневник путешествия в Самарканд ко двору Тимура (1403-1406). М. Наука. 1990. 163. ДТС. 1969. стр.53. 164. Фазллаллах Рашид ад-Дин. Огуз-намэ. Часть 3. 1987. 165. Н.Ионина. «100 великих некрополей. Скифские курганы». 2004. 166. В.П.Курылев. «Материальная культура турецких крестьян». 1976. 167. Жан Дорст. «До того как умрет природа». 1968. 167а. В. Р. Дольник. «Непослушное дитя биосферы». 2004. 168. Кларк Уисслер. «Материальная культура индейцев племени «черноногие». 1910. 169. «Охота в Иране, или персидские мотивы». www.trophyhunt.ru/notes/details.htm?id. 170. В.Д. Кубарев. «Конь и всадник: в эпосе, погребальной традиции и в наскальном искусстве Алтая». 2008. 171. Грач А. Д. Вопросы датировки и семантики, древнетюркских тамгообразных изображений горного козла. М., 1973, с. 21. 172. Петров М.А., «Некоторые компоненты раннеземледельческой художественной традиции в искусстве евразийских степей, Кавказа и Закавказья I тыс. до н.э.». 173. А. И. Мартынов. «Археология СССР». 1973. 174. А.А.Формозов, «Очерки по первобытному искусству», 1969. 175. История армянского народа (на арм, яз.. т. I, изд. АН Арм. ССР, Ереван, 1971, с. 483. Цитируется по книге Левона Мириджаняна «Истоки армянской поэзии». www.armenianhouse.org/mirijanyan/.../1.html. 176. А.А. Крубер, "Общее землеведение", 1938. 177. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. 178. Первая всеобщая перепись населения Российской Империи 1897 г. http://demoscope.ru/weekly/. 179. Никита Вихрев. «По ком сохнет Арал». «Вокруг света». №1 (2748) | Январь 2003. 180. Юбилей нашего заповедника. Огни Мангистау.2009. 181. А. Г. Банников. «Из лука веков». Журнал «Вокруг Света». Март 1982. 181а А. Глазунов. «Костры на Устюрте». Журнал «Вокруг Света». Март 1990 № 6-7. 182. С.П. Толстов. «По следам древнехорезмийской цивилизации».1948. 183. С.П. Толстов. «По следам древнехорезмийской цивилизации».1948. 184. А. Д.Таиров. «Кочевники Арало-Каспия и Хорезм в V – IV вв. до н.э.». 184а. Сатыбалов А. А., Попов А.И. «К разгадке тайн кумыкского этнонима». http://kumukia.ru/modules.php? 185. Якут аль-Хамави. «Словарь стран». 1983. 186. К. В. Тревер. «К вопросу о культуре Кавказской Албании (доклад на XXV Международном конгрессе востоковедов, 1960 год). 187. Л.Н. Гумилев. «Изменения климата и миграции кочевников». «Природа», 1972, N 4, С. 44-52.). 188. С. С. Черников. «Загадка Золотого кургана». 1965. 189. Л.Н.Гумилёв. «Тысячелетие вокруг Каспия». 1984. 190. М.Н.Погребова. Иран и Закавказье в раннем железном веке. Москва, 1977. 191. Н.Н.Шенгелия, Тюркологический сборник. 1975, стр.46. 192. Б.Д. Греков, А.Ю. Якубовский. «Золотая орда и её падение». 1946. 193. Аранские острова. http://omnesolum.livejournal.com/37341.html?thread=143069. 194. М.И. Артамонов. «Сокровища скифских курганов в собрании Государственного Эрмитажа».1966. 195. А.А. Тишкин. «Алтай в эпоху поздней древности, раннего и развитого средневековья». 2006. 196. М.П. Завитухина. «Н.-К. Витсен и его собрание сибирских древностей».1999. 197. С.И. Руденко. «Сибирская коллекция Петра I.», М.-Л.: 1962. 198. Руденко Владимир Фомич, Украина. E-mail: kekz@carrier.kiev.ua 199. С.Угдыжеков, О чём молчат «Зачищенные» курганы. www.khakasia.com/forum/showthread.php?t=14. 200. В.Ященко. «Гробокопатели». octopusgaz.ru/index.php?m=articles/social.) 201. «Чёрные копатели» или ?? Обсуждение. pokopaem.com/index.php?topic=42.0. 202. А.М. Асеев. «О мегалитических сооружениях древнего мира». barse.ru/files/megality.doc. 203. Фаина Балаховская. «Тихие щедевры», «Огонёк». 2003. www.ogoniok.com/archive/2004/.../27-52-53/. 204. Н. И. Шишлина. интервью газете «Вечерний Волгодонск» от 31.07.2010. 205. Х. Абовян. "Раны Армении" (Скорбь патриота, исторический роман). 1977. 206. Ю. А. Полканов, А. Ю. Полканова, Т. А. Богославская. «Национальная кухня крымских караимов (караев). Традиционная пища как выражение этнического самосознания». 207. Антонова К.А., Бонгард-Левин Г.М., Котовский Г.Г. «История Индии». 1973. 208. Бонгард-Левин Г. М., Ильин Г. Ф. Древняя Индия. Исторический очерк. 1969. 209. Бонгард-Левин Г. М., Грантовский Э. А. От Скифии до Индии. Древние арии: мифы и история.1974. 210. И.С.Брагинский в книге «Иные книги Авесты».1983. 211. М.А. Дандамаев. «Политическая история Ахеменидской державы». 1985. 212. Michael Witzel, The Home of the Aryans,http://www.people.fas.harvard.edu/~witzel/Aryan Home.pdf. 213. Е.Е. Кузьмина. Откуда пришли индоарии?». 1994. 214. Л.А.Лелеков. «Мифологический словарь». (http://esseclub.narod.ru/Myths15/Ahury.html) 215. М.И. Артамонов. «История хазар». 1963. 216. Гаджиев М.С. К локализации Варачана. 1990. 217. Мурзаев Э.М. Словарь народных географических терминов. 1984. 218. В.Г. Егоров. «Этимологическом словаре чувашского языка». 1964. 219. Иессен А. А. «Раскопки большого кургана в урочище Уч-тепе». 1965. Сокращения названий языков азерб.- азербайджанский алт. –алтайский балк. – балкарский башк. - башкирский венгр.- венгерский гаг.-гагаузский гилян.- гилянский горск. евр.- горско-еврейский др.тюрк.М.Кашг. – древнетюркский М.Кашгари каз. – казахский караим.-караимский кирг. –киргизский кум. - кумыкский курд.- курдский крым.тат. – крымско-татарский лезг.- лезгинский маньчж.-тунг.-маньчжуро-тунгусский мар.- марийский монг.- монгольский ногай. -ногайский орх.- енис. – орхоно-енисейский осетин.- осетинский перс.- персидский польск.-польский русс.-русский тадж.-таджикский талыш.- талышский тат.- татский татар. - татарский тоф. – тофаларский тув. - тувинский тур.- турецкий туркм.-туркменский удин.- удинский узб.- узбекский уйг. – уйгурский хак. – хакасский чув.- чувашский шор. –шорский якут.- якутский -------------------------------------------------------------------------- Другие книги скачивайте бесплатно в txt и mp3 формате на http://prochtu.ru --------------------------------------------------------------------------