Владимир Ильич Погорелый - Раскаявшийся разбойник - Владимир Ильич Погорелый
Скачано с сайта prochtu.ru
Книга "Раскаявшийся разбойник - это остросюжетный исторический роман о духовном перерождении падшего человека.


ВЛАДИМИР ПОГОРЕЛЫЙ


ЧАСТЬ БЛАГУЮ ИЗБЕРИ
Роман

Днепр
Акцент ПП 2018
УДК 821.161.1(477)’06-31
П 43

По благословению высокопреосвященнейшего Луки
Митрополита Запорожского и Мелитопольского

Погорелый В.
П 43 Часть благую избери. – Днепр: Акцент ПП, 2018. – 256 с.

ISBN 978-966-921-165-1

Книга рассчитана на широкий круг читателей. В ней глубоко раскрывается тема человеческой любви, отношений мужчины и женщины, всегда очень не простых и часто драматических. Данное произведение представлено, как роман-притча, роман- путешествие, но путешествие духовное, пробуждающее в читателе желание самоуглубления и самопознания. Красочная нить это-го повествования проходит через глубокие размышления о смысле и предназначении человеческой жизни, о путях и средствах до-стижения не иллюзорного, но истинного счастья.

УДК 821.161.1(477)’06-31

Автор выражает глубокую благодарность
Протоиерею Вячеславу Власенко за оказанную помощь в издании этой книги.


ISBN 978-966-921-165-1 © Погорелый В., 2018

Предисловие
Название романа «Часть благую избери» красноречиво раскрывает основную мысль литературного произведения. В качестве названия взята цитата из Евангелия, напоминающая нам встречу Иисуса Христа с сёстрами Марией и Марфой в их доме, где Господь обращает внимание на исключительную важность выбора жизненных ценностей, на безусловное превосходство духовного над телесным, вечного над временным. Таким образом, название «Часть благую избери» подчёркивает проблему свободы человеческого, личностного самоопределения, которое и является центральной сюжетной линией романа.
Роман состоит из трёх частей, в которых рассказывается о судьбе двух героев, жизнь которых протекает в разных временных и культурных пластах, но единство частей ясно выражается в едином духовном потоке, а именно – покаянное перерождение героев. Роман, пожалуй, можно отнести к категории приключенческого, не лишенного детективной увлекательности произведения.
В произведении важное место занимает тема человеческой любви, отношений мужчины и женщины, всегда очень не простых и часто драматических.
Книга эта представлена, как роман-притча, роман-путешествие, но путешествие, прежде всего, духовное, пробуждающее в читателе желание самоуглубления и самопознания.
Данное произведение, конечно же, во многом авто-биографичное, насыщенное философско-религиозны-ми размышлениями, цитатами из Священного Писания и святоотеческих творений. В романе представлены интересные толкования евангельских притч, образов и символов. Безусловно, произведение побуждает вдумчивого читателя к динамической духовной жизни.
Обращает на себя внимание индивидуальный лите-ратурный стиль автора - чистый, образный, богатый поэтической метафоричностью. Приятно также ощущать вкус слога, выросшего на почве классической литературы. Автор сохраняет удачное равновесие между философичностью и художественностью языка. Духовные наставления не опускаются до менторского тона и не подавляют читателя. Во всём слышен голос живого, любящего и переживающего сердца.
Третья часть романа называется «Весы воздаяния», и это название не только дополняет, но и углубляет основную идею произведения. Ибо что такое воздаяние, как не жатва всего посеянного нами в своих прошлых делах, усилиях и поступках. Поэтому по-особенному звучит название третьей части «Весы воздаяния». В таком названии заключена не только важная для писателя идея, мысль, но и поэтический, лирический мотив, который “просвечивает” сквозь ткань всего романа. В книге рассказывается не только о былом и не только о том, как живут романтические герои , а о том, как надо жить.
Жить в гармонии с природой и с самим собой, личностно и счастливо, на чистых началах. Поэтому в основе книги - сострадание и духовность. Автор утверждает, что только личность, впитавшая в себя опыт предков и включенная в одухотворённую культуру ума и сердца, способна, сверяясь со своей совестью, на “скачок в сознании”, на “революцию духа”. И наоборот, деформация совести позволяет людям оставаться безучастными даже тогда, когда попираются нравственные устои. Этот внутренний закон человеческой души показан на примере главного героя повести, который находится в противоречии с самим собой, испытывая острый внутренний конфликт между стремлением к целомудрию и вселившейся в него блудной страстью, между чистой любовью и плотской похотью.
Роман этот - воззвание к совести каждого: не жди, выходи воином в поле за правду. Борьба со своими пороками и недостатками - вот главный лейтмотив книги. Это не только борьба, но также тревога за утрату веры в высокие идеалы, за падение нравов, за рост сексуальной распущенности, тревога за человека и окружающую его среду. Когда умирает душа человеческая, то погибает и сам человек. Поэтому возникает потребность говорить об экологии духа. Вот почему в книге звучит призыв осознать свои ошибки, одуматься, пока не поздно, взвесить на весах своего разума и сердца свою прожитую жизнь, сделав единственно правильный вывод, ведущий к исправлению своей повреждённой грехами души.
Вне всякого сомнения, роман Владимира Погорелого «Часть благую избери» будет интересен и полезен современному читателю, ищущему свой путь к истине, к самому себе, к Богу. Актуальность романа вытекает из безусловной актуальности человеческой жизни, такой хрупкой и такой бесценной в очах Божиих.
От всей души желаю роману счастливой издательской судьбы, отклика в сердцах читателей и автору новых литературных свершений.
8. 07. 2017 г.
Протоиерей Вячеслав Власенко.







ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
РАСКАЯВШИЙСЯ РАЗБОЙНИК
Дочери моей Марии посвящается эта книга
Эта книга - для заблудших во тьме. Эта книга - для ищущих Правды. Эта книга - для ходящих во Свете. Эта книга - для парящих в Духе.
Пролог
Кому приходилось бродить по тайге, тот никогда не забудет её суровую, первозданную красоту и завораживающую атмосферу её таинственной, сокровенной жизни. Сосны, лиственницы и кедры, словно могучие великаны, обступают со всех сторон, заставляя одинокого путника почувствовать свою телесную хрупкость и ничтожность. У подножия зелёных исполинов расстилаются мягкие ковры нежной зелени и пушистого мха. Словно стены сказочных дворцов нависают живописные возвышения скал над журчащим ручейком. А многоголосое пение птиц и барабанная дробь дятла волшебными звуками вливаются в душу скитальца, пробуждая в нём новые неведомые чувства и забытые ощущения детства. Зелёные поляны усеяны рубиновыми бусинками земляники. И приветствуя идущего путника, таёжные цветы кивают своими красочными головками, послушные течению ветра. Горная ромашка, окрашенная в синий цвет примула, пунцовые пятна малинника как бы приглашают гостя идти всё вперёд и вперёд в неизведанные дали.
В этом нерукотворном храме природы своей причудливой жизнью живут разношерстные лесные обитатели. Вот неторопливо, как в полусне, бредёт хозяин тайги – бурый медведь. А вот прошмыгнул заяц, мелькая среди деревьев и кустов.
Ночью можно увидеть барсука, любопытная мордочка которого украшена белыми полосами. Белки игриво снуют по стволам и веткам вековых сосен и кедров. Иногда встречаются горностаи и куницы, привлекая охотников за ценной пушниной. Красавец олень с ветвистыми рогами – это щеголеватый рыцарь сибирской тайги. И если круп-но повезёт, то можно увидеть и сохатого лося-великана, который может дать отпор даже серому разбойнику-волку. К касте лесных разбойников относятся не только свирепые волчьи стаи, но также дикий кабан и кровожадная рысь, хитрая лисица и проворная куница – большая охотница полакомиться нежным беличьим мясом.
И чего только не увидишь среди высоких колонн могучих сосен и кедров-великанов. Вот клок шерсти, оставленный на стволе расщеплённой лиственницы, как знак помеченной территории. А вот неожиданно открылся брусничный рай – целая колония кустов, усыпанных лакомыми ягодами спелой брусники. Грибы попадаются почти на каждом шагу – просто глаза разбегаются от изобилия этих сидящих в траве таёжных гномов. Тайга гудит, поёт, кричит на разные голоса, живая, как в когда-то прочитанной сказке. И внимательному гостю этой сказочной страны открывается внутренняя суть нерукотворного храма природы. Она есть отблеск тех миров незримых, где нет мнимых и ложных ценностей, как и людских банальных драм. Леса здесь покрыты тайной чудесных снов. Тайга привлекает и манит своей безмятежной, естественной и причудливой красотой. Здесь нет надуманных запретов, и только звери диктуют негласные правила игры. И кто однажды бродил по тайге, тот навсегда сохранит память о прозрачном лесном ручейке, вкусная влага которого освежает и укрепляет силы. О благоухающих сосновых ветвях, об узкой тропе, ведущей в манящую даль, о завораживающей музыке таёжных звуков – о всех этих прелестях лесного мира будут пробуждаться сладкие грёзы, зовущие к высоким, истинным, нерукотворным ценностям.
И вот однажды, среди этого изобилия первозданной красоты осторожно и в то же время быстро пробирался путник, одетый в странную полосатую одежду. Он уже долго тащился через глухие чащобы в безуспешном поиске спасительной просеки. Последние силы его уже были на исходе, когда, наконец, ему повезло. Узенькая и почти заросшая кустарником тропинка вдруг неожиданно открылась его воспалённому взору. И воспрянув духом, он стал пробираться навстречу своему спасению.
Неожиданно лесная тропа уткнулась в ветхий деревянный мост, стоящий на прогнивших, заплесневелых сваях. Мост этот вёл через непроходимое болото, которое тянулось поперёк до самого горизонта. Путник остановился в нерешительности. Ветхий мост казался весьма ненадёжным, и грозил рухнуть под тяжестью. Но выбора не было – не возвращаться же назад в глухую темноту леса, кишащего дикими зверями! И наш скиталец мужественно ступил на шаткий помост. На середине этого опасного перехода, мост затрещал и зашатался, сильно накренившись в сторону. Объятый ужасом путник побежал. И это спасло его. Прогнивший мост рухнул в тот самый момент, когда беглец отчаянным прыжком достиг берега. Дорога назад была отрезана. А впереди затаилась неизвестность. Что делать? Пришлось идти дальше, навстречу стоящей неподалеку избушке.
Маленький деревянный домик, сложенный из потемневших, мшистых брёвен. Небольшое оконце, затянутое паутиной. Скрипучая дверь на ржавых петлях – таков общий вид лесной избушки. Вокруг красовались могучие кедры, ветви которых оттягивали шишки с лесными орехами. Неподалеку журчал ручей. Томимый жаждой путник приник к источнику. Вода оказалась чистой, прозрачной и необыкновенно приятной на вкус. Каждый глоток наполнял энергией и бодростью. И когда странник напился, то с удивлением почувствовал, что усталости как не бывало. Тело стало лёгким, пружинистым. И, ободрившись неожиданным приливом сил, наш путешественник стремительно направился к избушке.
Внутренний вид этого пустынного обиталища поразил его. Он увидел стол, на котором лежала книга в старинном кожаном переплёте. А в углу стоял на коленях старик, молитвенно скрестив на груди руки. Пришелец подошёл поближе и ужаснулся. Перед ним оказался не живой человек, а так называемые мощи давно почившего старца. Внешний облик его чудесным образом сохранился так, как будто старик почил только вчера. Казалось, что этот благообразный отшельник сошёл с иконы, висевшей перед ним. Потрясённый путник долго стоял в немом изумлении, пока не сгустились сумерки. Пришлось подойти к столу, чтобы зажечь огарок свечи. Пламя, колеблющееся от сквозящего через оконце воздуха, осветило книгу. На запылённой обложке высветилась блеклая от времени надпись, составленная золотыми буквами – «БИБЛИЯ».
1
Адаптация
Сознание возвращалось медленно, всплывая из глубин крепкого сна. «Где я?» - мелькнула мысль, пытаясь вырваться из омута беспамятства. Открыв глаза, беглый каторжник Погорский увидел бревенчатый потолок.
И воспоминания вчерашнего приключения ливнем нахлынули, заставив вскочить на ноги. Да, так и есть, он находится в заброшенной лесной избушке. А рядом на коленях, молитвенно скрестив на груди руки, стоят нетленные мощи незнакомого старца. Вся необычная обстановка этого жилища вполне соответствовала когда-то прочитанной книге о монахах-отшельниках. А он, беглый каторжник, никак не вписывался в эту святую обитель, затерянную в безвестной лесной глуши. «Курьёзный случай – мысленно констатировал он. – Ну, прямо как на Голгофе – рядом со Святостью оказался окаянный разбойник. Их, кажется, там было двое – этих отпетых негодяев. Да, но один из них покаялся. Интересно, а к какому из этих двух принадлежу я?» Эти рассуждения беглого каторжника выдавали человека, знакомого со Священным Писанием. И действительно, Сенька Погорский не был лишён религиозного чувства, которое ему с детства прививала мать. Будучи замужем за петербуржским протодьяконом, она мечтала вывести сына в протоиереи. Поэтому неудивительно, что её единственный отпрыск по окончании гимназии поступил в духовную семинарию, где стал одним из самых прилежных учеников. Ведь юноша с самого детства был настроен на карьеру священнослужителя. Его успехи по учебе радовали матушку, и она в нём души не чаяла. В своих мечтах мать видела сына в облачении протоиерея, стоящего перед алтарным престолом и воздевающего руки в молитвенном порыве.
Но судьба её дитяти сложилась иначе. В душе семинариста юношеские страсти кипели с неудержимой, какой-то дьявольской силой. Его горячо волновала женская красота, её заманчивая, но запретная тайна. В публичных местах юноша неизменно засматривался на красивых девушек и женщин, а оставаясь наедине в своей комнате, предавался порочным фантазиям, смакуя развратные картины в своём воображении.
Эта разнузданная фантасмагория постепенно взращивала в нём демона блуда, и нечистый дух этот, подпитываемый распущенным воображением, толкал его к местам порока и разврата. Юноша стал мечтать о посещении публичных домов. Однако, будучи воспитанным в православном духе, он долго не решался преступить запретную черту. И только уже оканчивая семинарию, Семён, наконец, осмелился на столь пагубный поступок. И тогда приторный яд разврата отравил его. Любящие родители щедро снабжали его деньгами, которые он стал тратить на элитные притоны. Вот в одном из таких заведений Семён и познакомился со столичным шулером, выискивающим себе помощника. Ибо прежний его подельник загремел на «зону».
Прежде, чем продолжить наше повествование, следует сказать, что игра в карты – это особое искусство. Здесь, как в музыке или в балете, нужны особые физические данные. Для музыканта – это беглость пальцев. Для балерины – изящное телосложение. Подобно этому, для профессионального игрока необходима специфическая чувствительность и ловкость пальцев. И такие данные у нашего героя проявлялись очень ярко. Поэтому семинарист стал прилежным учеником шулера. И надо сказать, что ученик из него вышел блестящий.
В те времена выигрыши и проигрыши бывали огромные — за карточным столом составлялись и рушились состояния. Известна скандальная история, нашумевшая в Москве в 1802 году, когда Александр Николаевич Голицын, картежник и мот, проиграл свою жену, княгиню Марию Гавриловну, графу Льву Кирилловичу Разумовскому, сыну гетмана, масону и меценату. Последовал развод и второе замужество княгини при живом муже. Это был скандал. В свете его обсуждали и возмущались — не мужем, проигравшим жену в карты, а поведением жены, осмелившейся не только вторично выйти замуж, но и быть счастливой во втором браке. Все толки прекратил император Александр: на балу он пригласил Марию Гавриловну на танец и публично назвал ее графиней. После этого светское общество признало ее брак. Впрочем, князь Голицын был не в обиде на своего прежнего приятеля и продолжал бывать в доме графа Льва и своей бывшей жены.
Поэтому не удивительно, что мечта о мгновенном обогащении, жажда острых ощущений и борьбы с судьбой толкала молодого Семёна Погорского к игорному столу. С самого начала дела у него на этой скользкой дорожке шли замечательно. Ловкость его рук была удивительной. Чувствительность пальцев – сверхъестественной. Держа колоду, он пальцами «видел» нижнюю карту, лишь слегка прикасаясь к её поверхности. Со временем у него появился помощник, который стоял за спиною соперника и тайными знаками «раскрывал» его карты. Только шулеру были понятны сигналы эти, а для всех остальных это были едва заметные, естественные движения мимики, глаз, ресниц, головы и рук. Семёну не стоило большого труда, виртуозно подтасовывая карты, любого соперника обыграть. Намеренно проигрывая мелкие ставки, он выигрывал целые состояния, и будущее маячило пред ним сияющим радужным облаком. Но подвела его досадная слабость – он пристрастился к спиртному, и алкогольный дурман во время игры сыграл с ним жестокую шутку. В азарте игры он забыл об осторожности и хитроумный инструмент в виде механической руки, скрытой в рукаве его модного сюртука, был неожиданно обнаружен. А такого отъявленного мошенничества, как известно, игроки не прощают. И его, избитого до полусмерти, сдали в полицию. Состоялся суд. И по приговору наш карточный герой загремел на каторгу по сибирскому тракту.
И вот теперь, после дерзкого побега из зоны он, вдруг, оказался невольным гостем у безвестного старца - святого подвижника. Ну что тут поделаешь? Придётся приспосабливаться. Семён стал исследовать убогое жилище. Ибо вчера, вконец измотанный блужданием в тайге, он после поверхностного знакомства со сложившейся обстановкой, быстро впал в беспробудный сон.
Заглянув в дальний угол избушки, Семён обнаружил два деревянных ящика. В одном оказались инструменты – лопата, топор, молоток, связка толстой верёвки и большая куча ржавых гвоздей. В другом – три больших свёртка свечей, набитый соломой матрас, два ватных одеяла и монашеская ряса. Это монастырское одеяние было бережно завёрнуто в плотную бумагу и поэтому прекрасно сохранилось. К тому же оно было сшито из толстой и прочной фланелевой ткани и, очевидно, хорошо предохраняло от холода. Семён эту находку воспринял, как нечаянный подарок судьбы. Ещё бы!
С помощью инструментов он может теперь подремонтировать ветхую избушку и даже построить плот, чтобы переправиться через болото. Ведь он, убегая из зоны, долго петлял по тайге, запутывая следы от возможного преследования, пока не наткнулся на заросшую тропинку, которая привела его к деревянному мостику.
Этот настил, стоящий на покосившихся, полусгнивших сваях, вёл через непроходимое болото. И наш беглец, не задумываясь, ринулся вперёд по мостику, как по спасительному канату, перекинутому через пропасть. Но мост оказался слишком ветхим и рухнул в тот самый момент, когда беглец последним отчаянным прыжком достиг берега. Твёрдая почва, на которой он очутился, оказалась островом, со всех сторон окружённым болотом. И угодив в ситуацию «сжигания мостов», наш герой неожиданно попал в ловушку.
«Сбежал из одной тюрьмы, а попал в другую» - подумал Семён, оглядев свой необитаемый остров. «Вот так из мышеловки мы попадаем в капкан. А из капкана – в мышеловку. Это похоже на тот анекдот про аиста, который шёл однажды по болоту. Шагает он своими длиннющими ногами. Вдруг видит – лягушка сидит. Обрадовался аист, и со всего размаху клюнул в лягушку. А она-то оказалась прыткая. Не растерялась и вмиг отпрыгнула в сторону. Тут аист и влип со всего размаху носом в трясину. Да так влип, что не может сразу вытащить нос из клейкой грязи. Поднатужился аист, вытащил нос, да со всего размаха хвост воткнул. Стал он хвост вытаскивать, да не тут-то было…, хвост тоже крепко увяз. Пришлось его вытаскивать с большим усилием. И тогда сработал принцип маятника – после взмаха следует отмашка. Вот так и аист: нос вытащит – хвост воткнёт. Хвост вытащит – нос воткнёт. Взмах и отмашка, отмашка и взмах. Вот он какой – принцип маятника! Кто в него увязнет, тот не скоро выберется. Так и я. Из одной напасти влипаю в другую. Как говорится: «из огня да в полымя». Долго ли это будет продолжаться?!»
И Семён остановился, прислушиваясь к своему внутреннему голосу. Эта привычка отрешаться от всего внешнего, чтобы услышать ответ, приходящий откуда-то из глубины, укоренилась в нём в процессе картёжных баталий. Ведь игра в карты – это очень тонкое искусство для тех, кто занимается профессионально этим. Тут важна не только смекалка. Ибо не последнюю роль здесь играет интуиция - способность слышать свой внутренний голос. И внимательно прислушавшись к себе, Семён вспомнил притчу, в которой говорится, что люди разделяются на две категории. Одна из них подобна мухе, другая – пчеле. Муха всегда садится на всё грязное. И если в саду много благоуханных цветов, то муха пролетит мимо и ни на один цветок не сядет. Только когда увидит нечистоту, то спустится и начнёт копаться в ней, наслаждаясь зловонием. И так происходит всегда – пролетая над землёй, муха познаёт только помойки, туалеты и нечистоты. Вот на такую муху и похожа категория людей, которые во всякой ситуации подмечают только тёмное, грязное и злое, не научившись стоять в добре.
Другая категория людей похожа на пчелу. Пчела находит и садится на всё благоуханное, красивое и сладкое. Она знает, где находятся гортензии и розы, фиалки и медоносный нектар. Вот так и люди, подобные пчёлам, видят только светлые и прекрасные оттенки жизни, собирая добрые помыслы и чувства. Исходя из этой мудрой притчи, Семён решил научиться стать пчелой, сформулировав для себя житейское правило, которое гласило: «Перестань в каждой ситуации видеть только плохое. Научись во всём усматривать не мрачную, а светлую сторону жизни. Стань оптимистом. Ведь бездна бездну привлекает. Тьма привлекает тьму, а свет тянется к свету. Существует непреложный закон – подобное притягивается к подобному, добро притягивается к добру, а зло влечёт за собой зло. И поскольку наши мысли – это энергетические модели будущих ситуаций, то мрачные мысли моделируют негатив, а светлые – успех позитивных результатов. Таким образом, мы моделируем свою судьбу собственными мыслями. На этой духовной закономерности основана сила нашей веры, наших убеждений. И если эту силу развить до уровня могучих титанов духа, то усилием веры можно творить чудеса. Не этим ли объясняется феномен святых чудотворцев? Недаром ведь апостол Павел мощно озвучил этот закон духовный: «Вера есть осуществление ожидаемого» (Евр. 11:1). И главным ключевым словом здесь является ОСУЩЕСТВЛЕНИЕ, то есть реализация, исполнение, совершение, материализация, воплощение. И такое осуществление свершается через веру. Ибо вера моделирует ожидаемое. Если ты веришь – значит, моделируешь. И эта модель веры находит воплощение».
И получив такой ответ, Семён постарался развернуть поток своих мыслей в противоположную сторону - от мрака к свету. «Ну, ничего, - рассудил он, - моей новой тюрьме можно позавидовать. Здесь, ведь, настоящий курорт! Вокруг растут кедры с лесными орехами, рядом журчит целебный источник, зелёная поляна усеяна грибами и спелой земляникой.
Много ли человеку надо, особенно если он сбежал от тюремной баланды. Зато здесь меня уж точно не найдут». И ободрённый этими светлыми мыслями, Семён принялся хлопотать над приготовлением скромного завтрака.
В избушке он нашёл мешочек с солью и какими-то сухими кореньями. Эта необычная приправа издавала весьма приятный аромат, и Семён решил использовать её для приготовления грибного супа. Нашёлся и чугунный котелок. Собранные грибы оказались все, как на подбор – крупные, мясистые, без единой червоточинки. Семён хорошо разбирался в этих лесных лакомствах, ведь он часто гостил у бабушки в сельской местности. Его порадовали элитные белые грибы, красота и изобилие которых вызывали восхищение. В избе хорошо сохранилась маленькая печурка, а возле неё лежала вязанка дров. И Семён с удовольствием вспомнил о спичках, которые он, готовясь к побегу, собрал в достаточном количестве, чтобы прожить весь летний сезон в тайге.
Неожиданно для нашего героя, приготовленная трапеза оказалась необыкновенно вкусной и сытной. На закуску были выложены лесные орехи. Семён лакомился ими вместо хлеба, запивая кипятком. «О, да здесь не жизнь, а малина!» - радостно вырвалось у него, когда он почувствовал приятное тепло, мягкими волнами разливаемое по телу.
- «Может заякориться здесь навсегда? И жить, как этот монах-отшельник? По крайней мере, отсидеться здесь всё-таки необходимо - меня наверняка уже ищут». От ощущения рокового и неизбежного преследования блаженное настроение немного поблекло. И Семёну пришлось сделать усилие, чтобы переключиться на мажорный лад. Ведь он твёрдо решил не зацикливаться на мрачных мыслях, но цепко держаться за светлые краски жизни. И, таким образом, подобно талантливому художнику, создавать просветлённую и красочную картину своей судьбы. В этом ему поможет сила привычки – привычки мыслить позитивно, отбрасывая негатив, как сорную тину из рыбацких сетей.
В обустройстве своего быта незаметно прошла неделя. Семён за это время успел многое – сделал влажную уборку помещения, тщательно устранил трещины в бревенчатых стенах. Обнаружив пятилитровый бутыль с керосином, он промаслил плотную бумагу и закрепил её в единственном окне. Такая имитация оконного стекла пропускала тусклый матовый свет, и этого было достаточно, чтобы ориентироваться внутри хижины. Тем более, что освещение старинной лампады, висящей перед иконой, дополняло оконный свет. И Семён решил поддерживать неугасимый огонь для вящей экономии спичек. Да и запаса керосина вместе с лампадным маслом было предостаточно.
И когда были закончены неотложные дела, время освободилось и для духовной пищи. Пробудился интерес к чтению Библии, обнаруженной в первый день жизни на острове. Семён и раньше перелистывал эту книгу, но особого энтузиазма она не вызывала. Ибо вначале он был поглощён юношескими страстями, а затем погряз в водовороте петербургских игорных домов. Он прожигал свою жизнь в угаре юношеских пороков и тратил свою молодость на азартные игры, но теперь, вдали от столичной суеты, постепенно стал чувствовать слияние с природой – этой нерукотворной иконой Божества. Ум и сердце его стали очищаться от ментального и эмоционального мусора. И в освободившееся пространство души начала вливаться какая-то неведомая обновлённая жизнь. Вместе с этим пробудился интерес к извечным вопросам бытия – к загадкам жизни и смерти, к смыслу и предназначению нашего существования, к возникновению и источнику всего сущего. И предчувствие того, что разрешение этих вопросов можно отыскать в Священном Писании, притягивало Семёна к этому сборнику древних книг. Однако Библия тем и замечательна, что великие тайны скрыты в ней за печатями древних символов. И расшифровка их открывается читателю по мере расширения сознания.
Нужно расширить внутри себя своё духовное пространство, чтобы вместить величие и глубину зашифрованных библейских истин. Красота несовместима с уродством, чистота с грязью, а кривую линию нельзя совместить с прямою. Подобно этому и Истину не может вместить повреждённая в грехах человеческая душа. Ведь истина прекрасна, чиста и прямолинейна. Поэтому, чтобы познать загадки бытия, нужно исправить и очистить свою душу, ибо эти тайны познаются не мозговыми извилинами, а пробуждённым в духе сердцем. Вот эти тонкости духовного совершенствования и открывались Семёну Погорскому. И чем глубже они раскрывались, тем светлее и шире становилось его сознание, тем ярче разгорался его интерес к заманчивым загадкам человеческого существования.
В самом начале пребывания на острове, встал вопрос – что делать с останками давно почившего старца. Ведь соседство мертвеца у нормальных людей не вызывает приятных эмоций. Однако, подойдя к мёртвому старику, Семён ощутил дивное благоухание, исходящее от мощей. Это напоминало запах лавандового масла. И будучи воспитанным в церковной среде, Семён по этому благовонию понял, что он обрёл нетленные мощи великого святого – неусыпного молитвенника за весь этот погибающий в растлении мир. «Ладно, пусть эти мощи останутся здесь в качестве святыни» - решил Семён и на этом успокоился.
2
Неожиданная находка
Однажды, ранним утром, наш приблудившийся беглец подошёл к старцу, внимательно всматриваясь в его лицо. Благообразный лик почившего отшельника в свете горящей лампады напоминал образ какого-то древнего святого, изображённого на иконе. Взгляд Семёна скользнул вниз. И он увидел на полу возле колен старца большой разукрашенный ларец. Он был наполовину скрыт полами рясы и поэтому оказался незамеченным. Сердце нашего героя учащённо забилось. Он почувствовал, что в этом ларце скрыто нечто важное. И его догадка подтвердилась. Открыв крышку, Семён даже вскрикнул от радости - ларец был доверху наполнен бумажными листами, исписанными карандашом, а сбоку лежал объёмистый мешочек. Он оказался необычно тяжёлым, и внутри его слышался металлический звон. «Неужели золото?» - подумал Семён, нервно развязывая тесёмку. В этот момент у него появилось ощущение крупного выигрыша, и предчувствие его не обмануло. В мешочке оказалось множество крупных золотых монет чеканки 1831-го года. Были и монеты из платины. «Вот так сюрприз!» – воскликнул Семён, не помня себя от радости. «Но ведь здесь целое состояние! Видно наш святоша был далеко не бедным богомольцем». И Семён, высыпав груду монет на стол, стал раскладывать их стопками по десять штук. Сколько в итоге оказалось золотых и платиновых столбиков нам не ведомо. Известно только, что этого драгоценного металла хватило Семёну на многие, многие годы. «Да, весьма солидный куш послала мне судьба! Такого барыша у меня не было даже в самые удачные моменты игры. Да на такие деньги я могу большое имение купить и стать помещиком!».
Однако при этих последних словах Семён вспомнил, что он не свободный человек, а беглый раб – каторжник. Блеск золота совсем уж было затмил его разум, и он совершенно забыл, в каком жалком статусе он сейчас находится. И вспомнив своё настоящее положение, он со щемящим сердцем заскрежетал зубами. К горлу подкатил давящий комок. Но он быстро овладел собой. «Стоп-стоп! Так не годится. Я ещё жив – и это главное. Значит ничего не потеряно. Ничего не потеряно…, ничего не потеряно…» - стал повторять он ритмично, словно читая молитву. И по мере повторения этих слов, он успокаивался всё больше и больше.
И тут его осенило: «Нужно познакомиться с рукописями старца». Он вытащил стопку пронумерованной бумаги и стал раскладывать её по страницам. В итоге оказалось десять листов, исписанных крупным красивым почерком. Здесь же лежали и документы на имя Виноградова Сергея Николаевича. Нас-коро закончив неотложные дела и позавтракав, Семён улёгся на широкую лавку и погрузился в чтение.
«Я, Виноградов Сергей Николаевич, 1810-го года рождения, служил титулярным советником, - прочёл Семён первую строчку на пожелтевшем листе. – «Имел дворянское поместье в селе Богородское и Репьевка Симбирского уезда. Юность и молодость моя протекала, как у большинства так называемой «золотой молодёжи» моего сословия. Балы и маскарады, ломберные столики, карты и флирты с такими же легковесными барышнями, как и большинство из нас. Игривые интрижки и любовные связи – всё это я испытал сполна, пока не почувствовал внутреннюю пустоту и какую-то мучительную омертвелость в глубине естества своего. Печальным результатом этой разгульной жизни стало жуткое состояние души. У меня было такое чувство, как будто бы я заживо умер. Мне всё опостылело, появилось холодное равнодушие к жизни. Уже ничто не могло не только радовать, но даже хоть чуточку всколыхнуть меня. Фактически стал я ходячим трупом.
И чувствуя внутри себя леденящий холод, я отчаянно боролся с этим мучительным состоянием. Но ад, вселившийся в меня, никак не хотел покидать мою душу. И тогда мне пришлось бросить службу и уехать в своё поместье в надежде, что сельская природа исцелит меня. Но, несмотря на то, что стал я жить на фоне деревенской тишины, покоя в себе я так и не нашёл. Зато возникли вопросы о смысле нашего земного прозябания. Ибо находил жизнь бессмысленной и никчемной. Появились мрачные мысли о самоубийстве. Словно что-то подталкивало изнутри сделать решительный шаг в пустоту смерти и покончить навсегда с мучением своего внутреннего ада. Так продолжалось два года. За этот период было четыре поползновения к самоубийству, но каждый раз какая-то случайность отвлекала меня от последнего рокового шага.
Наконец фортуна мне улыбнулась. Я встретил сослуживца, приехавшего в соседнее селение отдохнуть от «трудов праведных». Мы разговорились за бутылкой вина. В порыве пьяного откровения я поведал своему товарищу о своих душевных терзаниях. Пожаловался на бессмыслицу и пустоту нашей юдоли плачевной. Он понимающе кивнул и посоветовал мне обратиться к симбирскому помещику Николаю Мотовилову, живущему всего в двадцати верстах от моего имения. «Он, видите ли, знает самого отца Серафима – иеромонаха Саровской пустыни. Именно батюшка Серафим излечил его от тяжёлой болезни. И если Мотовилов не поможет тебе, то уж батюшка несомненно поможет». И мой друг дал мне необходимые указания, как добраться до имения Мотовилова. Я вначале сомневался в правдивости слов его. Но мало-помалу стал склоняться в пользу поездки к указанному помещику. В конце-то концов, что я теряю? Прокачусь с ветерком по живописной сельской местности, развеюсь, познакомлюсь с новыми людьми!
И я, снарядив свой старенький тарантас, отправился в указанном направлении. Весь путь до села Мокрая Богурна, где жил Николай Александрович, я проделал без приключений. Меня встретил ещё молодой мужчина с окладистой раздвоенной бородой и длинными усами. Мы прошли в его кабинет, уставленный книжными полками и шкафами. В красном углу красовался иконостас с многочисленными иконами и позолоченной лампадой. Николай Александрович указал мне кресло напротив себя. «Ну-с, сказал он, - с чем пожаловали?» И я рассказал ему о своей жуткой хандре и о душевных муках последних лет. Не забыл упомянуть и то, что меня мучает бессмыслица жизни земной.
«Ну почему так?» – начал Мотовилов. «Разве жизнь бессмысленна? Нет уж, помилуйте, совсем наоборот. Жизнь наша наполнена глубоким смыслом, если вы имеете веру в Бога. Три года назад я имел беседу с уже покойным батюшкой Серафимом. Этот весьма поучительный разговор как раз шёл о цели и смысле нашего существования.
Господь сподобил меня записать эти ценные поучения батюшки нашего, Царство ему небесное! Хотите, покажу?» И он, выдвинув ящик стола, вытащил оттуда папку с бумагами. Просмотрев рукопись, я изъявил желание сделать копию. Но, к моему удивлению, Николай Александрович сообщил, что у него есть готовые рукописные списки, и один из них он подарит мне.
Так я стал владельцем драгоценной рукописи, запечатлевшей беседу отца Серафима с Мотовиловым.
Приехав домой, я стал внимательно изучать рукопись, которая возбудила во мне глубокие раздумья. Эти размышления разожгли интерес к Новому Завету. Вначале я многое не понимал из прочитанного мною. Накопившиеся вопросы тщательно записывал, а затем выяснял их у местного священника. По мере того, как я познавал евангельскую истину, унылая подавленность моя постепенно стала отступать. Она то появлялась на время, то исчезала. И периоды её мучительного воздействия становились всё короче и короче, пока совсем не исчезли. У меня появилась тяга к молитве. И я подолгу молился своими словами, льющимися, как бы из глубины сердца. Ко мне впервые после мрачных лет, снова стала возвращаться радость жизни. И долгожданный покой во время молитвы снисходил на мою жаждущую душу. Я стал искать уединения. Ибо в эти благословенные часы ощущение Божьего присутствия наполняло меня сладостью и счастьем. Как будто бы мне удалось вдруг вырваться из мрачной, тесной и душной темницы на свежий и необозримый простор, пронизанный сиянием солнечного света.
Однажды я оказался в монастыре. Возле кельи старца толпились прихожане. Мне никак не хотелось часами томиться в очереди. И я вознамерился уже уходить, когда появляется вдруг старец и оглядывает толпу. Увидев меня, он, к моему удивлению, неожиданно приглашает меня к себе. Не стану рассказывать подробности нашей беседы, но скажу о главном – старец благословил меня уйти в монастырь. Признаться, меня и раньше привлекала перспектива удалиться от мира сего, укрывшись в тишине монастырской обители. И я без малейших колебаний, продав имение своё, разделил деньги на три части. Одну часть передал своим крестьянам, вторую отделил в рост, а третью прихватил с собой в монастырь. Прожив в монастыре семь лет, почувствовал непреодолимое влечение к отшельнической жизни. Однако, исколесив всю европейскую часть России, мне не нашлось подходящего места для пустынножительства. И тогда я отправился в Сибирь. Только здесь, на бескрайних просторах сибирской тайги, сподобился найти по своему сердцу уединение и покой. И вот уже сорок лет убогий отшельник Никодим (это имя я получил при постриге) беспечально подвизается на своём необитаемом острове. Какое прекрасное место здесь – просто рай на земле! На этом острове, покрытом густым кедровым бором, царит тишина и безмолвие. Лишь неугомонный щебет птиц да завывание метели зимней порой нарушают затишье. Чтобы достичь чистоты сердца, сделаться обителью Духа Святаго и быть призванным к уединенному жительству в пустыни — надо немало потрудиться на пути духовного делания».
Однажды, направляясь в ближайшую деревню за необходимыми припасами, я наткнулся на медведя. Первой мыслью при столь неожиданной встрече с «хозяином тайги» была необходимость избавиться от страха. Ведь наш страх излучает тот тёмный негативный дух, который вызывает у зверя ответную агрессию. Животные очень тонко чувствуют настроение человека, и это их шестое чувство является одним из способов общения. Если ты излучаешь страх, настороженность или агрессию, то зверю передаётся такое же состояние. И он тогда может напасть на тебя. Если же человек излучает любовь, то животному тоже любовь передаётся. И тогда оно вряд ли тронет тебя. Вот почему дикие звери всегда отвечали на любовь святых отшельников своей привязанностью. Но как победить страх перед диким зверем? Ведь это первобытное чувство, подобно стихийному бедствию, весьма неуправляемо. Его очень трудно контролировать. Оно захватывает, подобно урагану, всё естество. В силу своего отождествления со своим физическим телом, человек считает себя четко обособленным от других живых существ, как бы замкнутым на себя сосудом. Все, что за пределами его мысленно очерченной территории – чуждое, агрессивное. А отсюда и страх потери "своего", то есть того, что вписывается в круг его личного пространства. И чтобы избавиться от этого страха, нужно отсечь замкнутость на своём «я», исполнив заповедь Христову: «отвергнись себя…кто не отрешится от всего, что имеет, не может быть Моим учеником» (Лук. 14:33). Отвергаясь себя, человек отдает Богу абсолютно все, что он раньше считал своим и чего так боялся потерять. А свободному от всего уже терять нечего. Ибо вся жизнь такого человека, включая безопасность его дома, семьи, родных и близких, накопленное имущество, тайные помыслы, - все полностью вверено в надежные руки Божьи. Чтобы сосуд наполнить чистой родниковой водой, нужно выплеснуть из него застоявшуюся затхлую жижу. Вот такой затхлой жижей является наша замкнутость на своей самости, на своём ограниченном, самолюбивом «я». Нужно выплеснуть плесень эгоизма из сосуда души нашей через отвержение себя. И тогда в освободившееся место вольётся любовь Божия, покрывая человека, заполняя его естество.

И вот с этого момента человек начинает любить все вокруг чистой самоотверженной любовью, которая полностью вытесняет всякий страх. Он просто наслаждается жизнью, будучи уже свободным от прошлого груза ветхого мышления, навязанного с пеленок человеческими штампами. Вот так и можно победить всякий страх – просто начать любить, потому что все попытки человека собственными усилиями искоренить свои страхи путем всевозможных психологических методов и тренировок воли обречены на неудачу. И тут вспоминаются слова Апостола: «В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение. Боящийся несовершен в любви» (Иоан. 4:18). Итак, любовь изгоняет страх. Но какая любовь? – Если есть любовь совершенная, значит, есть и несовершенная любовь. Ведь любовь бывает разная: любовь похотливая, любовь дружеская, любовь духовная. Какая же она - совершенная любовь? Каковы её признаки? На эти вопросы отвечают слова Апостола: «Любовь долготерпит, милосердствует, не превозносится, не завидует, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине. Она всё покрывает, всему верит, всего надеется, всё переносит» (1 Кор. 13: 4-7).
Оказывается, есть простой рецепт избавления от страха. И лекарством от этого болезненного чувства является любовь в соответствии с вышеуказанным определением.
Способен ли человек исполнить сам по себе все это? К сожалению, нет. Чтобы любить такой любовью, необходимо глубокое перерождение личности. В Писании это называется "рождением свыше". Иными словами, уверовавший снимает с себя ветхие одежды старого мышления и облекается в ум Христов.
Совершенная любовь изгоняет не только страх. Когда мы наполняемся любовью, то уходит и скука, и проблемы, и уныние, и разочарование, и даже болезни. Впрочем, они уходят не без сопротивления. Очень важно, чтобы мы к Божией помощи добавляли и свои усилия. Господь готовит всё необходимое для нас прежде нашего прошения о Его милости. Но чтобы получить Божию милостыню и поддержку, нужно протянуть свои руки навстречу Богу. Когда ты подаёшь милостыню нищему, то он протягивает свои руки, чтобы получить её. Он прилагает некоторое усилие и действие. Вот таким усилием и действием с нашей стороны является молитва, пост, бдение над состоянием души, укрощение страстей, отвержение себя и своей самочинной воли, отрешение от всего чувственного и т. д. И всё это называется духовным деланием.

Очень важным признаком совершенной любви является долговечность. Всё, что не может быть долговечным, не может называться совершенным. Ведь всякое совершенство берёт своё начало от Вечности.
Оно рождается от Вечности и подпитывается Вечностью. Поэтому Апостол утверждает: «любовь никогда не перестаёт, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится».
Несовершенная любовь – такая, как страстная влюблённость неизбежно исчезает. А после её угасания возникает пустота, равнодушие, ненависть, отчаяние.
«Любовь не ищет своего». То есть человек любит не за какие-то выдающиеся качества – за красоту, силу, ум, богатство, а любит другого таким, каков он есть независимо от внешности, материального положения и т. д. Совершенная любовь — это любовь безусловная. Как это понять? Вспомним своих родителей или детей. Если спросить: «За что мы их любим?» — то на этот вопрос ответить сложно, так как отдельные характеристики, конечно, не являются поводом для безусловной любви. И родителей, и детей мы любим только за то, что они есть такими, какими являются. Взять, к примеру, такие семьи, где муж или жена далеко не красивы, но какие нежные отношения, какая забота друг о друге! Любить можно не за какие-то внешние качества и наружные достоинства, а за любовь и доброту, за внимание и заботу, за мудрость и долготерпение к твоим слабостям.
«Любовь всё переносит». Эти слова Апостола говорят о терпении, основанном на жертвенности. Это свидетельствует о способности ради ближнего отказываться от чего-то ценного для себя и отодвигать свои интересы на задний план.
Совершенной любви присуще уважение личности ближнего своего. Уважение – это признание права ближнего на свой выбор, на свой личный взгляд, даже если он кажется нам необоснованным и неверным. Не пытайтесь втискивать своего ближнего в «прокрустово ложе» собственной точки зрения из благих побуждений.
Именно такими благими намерениями дорога в ад выложена. По этому поводу вспоминается один случай. Однажды, живя ещё в монастыре, я встретил женщину, которая была матерью семерых детей.
Ее муж был сапожником. Если заказчик делал этому человеку замечание, то он впадал в неистовый гнев, начинал кричать и швырять обувь в своего клиента. Трудно представить, что он творил в собственной семье, если со своими заказчиками обходился по-хулигански. С этим человеком невозможно было прожить вместе ни одного дня, а его жена жила с ним годы. Каждый день она переносила мучения, однако ко всему относилась со многой добротой и покрывала все терпением... «Ведь это же мой муж, — думала она, — ну что же, пускай поругает меня маленько. Может быть, и я, будь на его месте, вела бы себя точно также». Эта женщина применяла Евангелие в своей жизни, и поэтому Бог ниспослал ей Свою Божественную Благодать. Но как часто мы поступаем иначе! Пытаемся переделать, перевоспитать, перекроить супруга, занимаемся увещеваниями, уговорами, даем беспрерывные советы, тем самым нарушая свободу личности и ее суверенитет. Что же в итоге? «Благие» побуждения, как правило, оканчиваются ссорой, конфликтом, и это вполне объяснимо: близкий человек не хочет «перевоспитываться», и начинает совершенно законно сопротивляться. Наверное, чаще нужно вспоминать слова, сказанные Амвросием Оптинским: «Познай себя, и хватит с тебя».
Учиться любить человека необходимо таким, какой он есть сейчас, со всеми его достоинствами и недостатками. И тогда любовь растопит лёд недостатков, преобразит, раскроет все самое лучшее, все самое прекрасное в ближнем. Нужно только терпеливо ждать и любить. Ведь мы бросаем в землю яблочное семечко и не приходим собирать урожай через месяц, а в течение многих лет терпеливо ухаживаем за деревом, и только тогда дожидаемся плодов. Плоды любви появляются тоже не сразу, человеческая душа намного сложнее растения. И не всякое дерево выживает, многие гибнут. Так и семьи распадаются, не принося никаких плодов, кроме брошенных детей и исковерканных душ.
Брак можно сравнить с двумя камнями, острыми и твердыми. Пока они не соприкасаются друг с другом, то все вроде бы хорошо, никто никого не задевает. Но положи их в мешок и потряси сильно и долго!.. При этом возможны два варианта: либо камни обтесываются и уже не ранят друг друга, либо нет. И тогда рвется мешок, и камни вылетают из него. Мешок - это семья, брак.
Либо супруги через мелкие самопожертвования притираются, либо в злобе друг на друга разлетаются. Это происходит, обычно, в первые два-три года совместной жизни. Люди не понимают, что любви-то еще не было, а была только влюбленность. За любовь еще надо бороться. И когда люди расходятся, то это значит, что никто из супругов не захотел избавиться от своих острых углов. Затем возможен новый брак, а там продолжается то же, что в первом. Мужчина ошибочно полагает, что ему опять попалась плохая жена, а жена думает, что ей не повезло с мужем. На самом деле оба не хотят вытащить «бревно» из своего глаза и выстроить действительно зрелые и любящие отношения. Любовь есть вершина. И чтоб взобраться на вершину, нужно потрудиться - нужно преодолеть себя, преодолевая свои слабости.
Когда художник рисует картину, то сначала он готовит полотно – накладывает грунтовку, набрасывает эскиз. Все это происходит на начальных стадиях работы, и видимого результата еще нет. Нельзя сразу же получить готовую картину. Её портрет не завершен. Но при этом его нельзя назвать бесполезным. Нельзя умалить его ценности, нельзя его выбросить. По нему нельзя сделать никаких выводов - он еще в пути. Но он имеет ценность, даже в незавершенном виде. Вот так и наша личность. Она ещё на пути своего совершенствования. И её, ещё далеко несовершенную, нельзя просто так взять и выбросить из своей жизни. Над ней нужно ещё поработать. Сделать всё от тебя зависящее.
Возвышенная душа и в безобразном способна выделить прекрасное. А злой человек готов изгадить даже самое святое. Глупость и святыню опорочит, а мудрость из навоза извлечёт пользу.
Глупость всегда спешит, а мудрость не торопится. Ведь спешка подрывает наши силы, а неторопливость сохраняет. Спешка подобна жадности – та стремится побольше захватить, а эта спешит побольше успеть. И в той и другой наличествует пагубная неумеренность, характерная для любой страсти.
Никогда не торопись, даже если куда-нибудь опаздываешь. Иначе ты уподобишься глупцу, который золото меняет на мелкую монету. Золото – это твоя здоровая натура, которую в спешке ты размениваешь на мелочную суетливость и нервозность.
Начало смерти – душевный и умственный разлад. И когда разлад ума и сердца перейдёт через грань допустимой меры, тогда и наступают болезни и смерть. Даже излишний сон способствует такому разладу, в котором слабеет душа и дряхлеет ум.
Прощать – значит упрощать, а не осложнять, сооружая в себе пирамиду обид.
Медицина – это наука, лечащая листья при гниющих корнях. Корень болезни – это порочная жизнь и гнилостность порочной души.
Воспринимай мир не как разделённое множество, а как цельное единство. В цельности – простота, а во множественности – сложность. Для мудрости всё просто. Для глупости всё сложно.
«Познай самого себя». В этом изречении таится глубокий смысл. Это значит познать свои недостатки, слабости и дурные склонности. Познать – значит увидеть. А, не видя своего врага, как ты сможешь бороться с ним?
Стать самим собой – значит обрести своё истинное лицо. Истинное лицо – это личность, очищенная от грязи порочных страстей, которые есть не что иное, как фальшивая личина - маска. Истина с фальшью несовместима.
Смириться – значит успокоиться, остудив бурлящий кипяток гордости. Бурлящий кипяток раздувается паром. Так и гордость раздувается надмением, выбрасывая пары порочных страстей. То, что бурлит, в том нет покоя. Но в остудившемся кипятке вода успокаивается. Так и душа в кипятке гордости не знает покоя. Но, смиряясь, обретает умиротворение.
Люби других, но не люби себя в глазах других. Любить себя в глазах других – это тщеславие, являющееся отцом лицемерия, притворства, лести и карьеризма.
Жадность – это магнит, запечатывающий врата рая. Скупость – это замок, закрывающий двери Царства Небесного. Отвержение себя и жертвенность – вот тот ключ, который открывает небесные врата.
От полноты сердца говорят уста. Чем сердце наполнено, то оно изливает, оформляя в слова. Но если сердце полно ненавистью, то лучше запечатать свои губы, нежели изливать гной наружу. Ибо сказанное слово расковыривает и сыплет соль на рану гнева. Злое слово подобно ветру, которое раздувает пламя, опустошающее душу. Всякое зло, возникающее в сердце, постарайся давить в зародыше. Ибо легче раздавить маленького червяка, нежели победить дракона. Всякий тёмный помысел сразу же отбрасывай от себя. Не откармливай его, пока он не разросся и не пустил корни в тебе. Всякое злое чувство, подтачивая и угрызая, ведёт к омертвлению души, ведь ненависть и раздражение подобны ржавчине. Лучше злое услышать, чем злое сказать. И если кто ругает тебя, то постарайся не отвечать ему тем же. Ибо то злое слово, которым ты намереваешься одолеть противника, одолеет тебя наверняка, взращивая злого в тебе дракона.
Если собственная жизнь пуста, то появляется потребность заполнять её идолами.
Жизнь – это наше главное и самое ценное достояние. Но, привыкая к ней, мы начинаем ценить не её, а то, что сопутствует ей: общественное положение, мнение о себе окружающих, различного рода излишества и призрачные удовольствия.
Когда тебе хорошо, то не желай ничего лучшего. Ибо твоя притязательность лишит тебя и того, что ты имеешь, но по глупости не ценишь. Лучше синица в руках, чем журавль в небе.
Услаждения питают наши страсти, а привычка к ним связывает и извращает наше естество. И чтобы избавиться от страсти, необходимо возненавидеть предмет её.
Самолюбивые желания угождать себе, неоднократно повторяясь, затягивают гибельный узел привычки. Этот узел связывает волю, становясь второй натурой человека.
«Добрые дела», которые делаются не от чистого сердца, а ради самолюбования есть мерзость лицемерия и грязь самообмана. Такие «добрые дела» только раздувают гордыню.
Счастье – это не внешнее достояние, а внутреннее состояние души. Лучше быть счастливым в шалаше, чем несчастным во дворце.
Если нравственность вытекает не из внутренней духовной потребности, а культивируется насильно, то человек, в конце концов, устаёт от такой нравственности и начинает тяготиться ею. Для истины необходимо созреть.
Неужели в старости мы растеряем силу ума своего и силу чувств, которыми сейчас живём? Неужели в преклонном возрасте духовная жизнь наша обеднеет, оскудеет и поблекнет, подобно износившемуся телу? Кто так утверждает, не верьте ему!
Те богатства души, которые мы собираем сейчас по крупицам, принесут прекрасные плоды, питаемые живым источником любви и мудрости.
Если не брать во внимание наши знания и жизненный опыт, то дети лучше нас взрослых. Они более чисты, искренни, непосредственны, свободны от фальши и грязи, которой пропитались мы взрослые, которая искажает и замутняет наш внутренний взор. Только внешне наш жизненный опыт и холодный расчёт подменяет то истинное и чистое, которое отдаляется от нас вместе с детством. Потому что детскую святую простоту вытеснили бесконечные заботы, холодность и равнодушие, гнев и страсти, изменчивость и душевная разорванность.
В жизни, как в шахматной игре, каждый лишний и неправильный ход ведёт к духовному поражению и моральному краху.
Мы всегда к чему-то стремимся, часто забывая, что успех зависит не столько от нашей настойчивости и талантов, сколько от умения находить себе достойную и благородную цель. И чтобы убедиться в этом, достаточно вспомнить Дон-Жуана или Наполеона с их печальным концом».



3
Перерождение великого комбинатора
Прочтя рукопись, Семён взглянул на последние два листа бумаги. Это оказался паспорт и дворянская грамота на имя Виноградова Сергея Николаевича 1810-го года рождения. Ознакомившись с документами, Семён задумался. Он любил поразмышлять о прочитанном тексте. «Какая интересная судьба, - подумал он.
– И чего этому человеку не хватало? Всеми уважаемый дворянин, богатый помещик, сумевший преодолеть хандру и бессмыслицу пустой жизни. Ему бы жить в сытости и комфорте своей благоустроенной помещичьей усадьбы, да радоваться всем благам, которые подарил ему Господь. Если бы всё это было у меня, я никогда бы не променял такое счастье на эту убогую хижину в дикой глухомани».
Семён поднялся с лавки, и лицо его вдруг просияло радостью: «А не поменяться ли нам ролями?» Эта последняя мысль, подобно найденной картёжной комбинации, привела его в волнующее возбуждение. «А почему нет? Я, бесправный каторжник, вдруг стал обладателем таких козырных документов. Как в народе говорят: «Без бумажки ты букашка, а с бумажкой – человек». Документы у меня на руках. Почему бы и мне не стать человеком? Буду представляться послушником этого старца. Отпущу бороду, одену рясу. В этом новом облике меня никто не узнает. Да и кому в голову взбредёт, что послушник, живший в лесу двадцать лет, в действительности является беглым преступником. Вот только дата рождения не соответствует моему возрасту. Хотя, постой, постой… Там указан 1810-ый год. Единица легко превращается в четвёрку. Десять легко исправляется на сорок. Значит моей датой рождения станет 1840-ой год. И несмотря на то, что я родился в пятьдесят шестом, отпущенная борода с проседью сделает меня намного старше. Вот будет потеха! Ну что же, Семён, привыкай к новому имени. Теперь ты не какой-то Сенька Погорский, а Виноградов Сергей Николаевич».
И в голове у новоявленного «дворянина» стал выстраиваться стратегический план. Он, конечно же, пробудет на острове до начала осени. За это время у него отрастёт борода, будет проложена переправа. Над нетленными мощами старца, как видно, время не властно, и можно будет сказать, что почил он недавно. Ободрённый этими мыслями, Семён принялся готовить свой незамысловатый обед и ужин.
Дни сменялись сумерками, сумерки - ночной тишиной и прохладой. В часы, свободные от хозяйственных забот, Семён читал Библию, размышлял, искал ответы на возникающие вопросы о тайнах бытия, о смысле и предназначении человеческой жизни. Среди бумаг покойного старца он нашёл рукопись, где изложена беседа Мотовилова с Серафимом Саровским. Поучения святого Серафима о стяжании Духа Святого произвели на Семёна глубокое впечатление. Эти откровения великого подвижника заставили его переосмыслить свои прежние убеждения, по-новому взглянуть на жизнь, поменять старые и расставить новые жизненные ориентиры. Постепенно его состояние души стало изменяться. Его почти угасшее религиозное чувство, стало возгораться, как пламя из тлеющей искры. Появилось желание молиться.
Однажды вечером, после молитвенных трудов и размышлений, Семён незаметно для себя уснул. Он сидел на матрасе, прислонившись к стенке, и сон его был необычно тонким и чутким. Он чувствовал, что сознание его опустилось куда-то в глубину, как в бездонный колодец. И ему там внутри было как-то по-особому приятно и уютно, как будто бы он погрузился в тёплую ванну. Так он блаженствовал некоторое время, которое словно бы остановилось. И вдруг какая-то могучая сила разогнала сумрак сонного оцепенения. Так прорывается излучение солнца сквозь облако в летний день. И окружающее пространство проникло вов-нутрь Семёна так, что физическая оболочка его растворилась в беспредельных просторах Вселенной. И он ощутил полное слияние с Бесконечностью со всеми её бесчисленными мирами. Границы физического тела просто перестали существовать – они растаяли, как облачко в могучих лучах солнца. Всё бесконечное пространство Вселенной, переместившись вовнутрь нашего героя, вдруг воскресло и наполнило нескончаемой жизнью всё естество. И он стал Всем, вместив в себя Всё. После этого духовного прорыва в Бесконечность сознание его заметно расширилось, стало чище, ярче и просветлённее.
После этого чудесного приключения у Семёна во время молитвы стали слёзы литься неудержимым потоком. Каждый раз всё лицо становилось мокрым от слёз.
И он чувствовал, что этими слезами омывается душа, происходит глубокое внутреннее очищение. А вместе с очищением приходит тёплое чувство благоговения, изменяется сознание, изменяется мироощущение, изменяется и сама жизнь.
Однажды, гуляя в тени сосен и вековых кедров, наш герой стал внимательно прислушиваться к окружающей природе. Он как бы проникал и вживался в её суть, отождествляясь и сливаясь с окружающим миром. И вдруг он почувствовал, что наша планета Земля – это живое Существо. Да-да-да! Наша земля - такое же живое Создание, как и все мы, живущие на ней. Только форма жизни у неё другая. Её огненная магма, находящаяся в глубинном центре, пульсирует, подобно нашим сердцам. И это пульсирующее огненное тело является живым сердцем матушки-земли. Её плывущие причудливые облака подобны нашим мыслям, скользящим и тающим, словно призраки. А мрачные тучи разве не напоминают наши мрачные помыслы, а гроза - наш гнев и раздражение? Такое внезапное откровение поразило Семёна до глубины души. И он подумал: «Как же бережно и осторожно должны мы, люди, относиться к своей Матушке и Кормилице!»
Незаметно подоспел август. Ночи стали прохладнее, а дни короче. У Семёна отросла густая борода. Теперь в этом благообразном отшельнике с добрым лицом и глазами, сияющими внутренним светом, узнать бывшего каторжника стало невозможным. Свою тюремную одежду он давно уже снял и глубоко закопал в землю. Стал носить рясу, найденную в сундуке. Спал на соломенном матрасе, укрываясь ватным одеялом. Второе одеяло он пока не трогал:
- «Пригодится осенью, если придётся здесь задержаться».
А осень надвигалась всё ближе и ближе. Вот уже и листья кое-где покрылись желтизной на противоположном берегу.
Семён стал соображать, как ему соорудить переправу. У самого берега напротив рухнувшего мостика росли две высокие сосны. Если их срубить так, чтоб они рухнули поперёк болота, то получится импровизированная переправа. Надо попробовать. И Семён взялся за дело. Он сделал глубокий сруб со стороны болота и, зайдя с противоположной стороны, налёг на ствол. Дерево заскрипело, но поддаваться воспротивилось. Тогда Семён сделал подрубку на боковых сторонах. Налёг – сосна затрещала. Собрав себя, Семён со всех сил налёг на дерево. И оно, поддавшись, стало медленно валиться в сторону болота. Грохот упавшей сосны, сотряс таёжную тишину. Длинный ствол лёг как раз поперёк болота. Обрадованный Семён, держась за ствол, вошёл в болотную тину, и с удивлением ощутил твёрдую опору под ногами. Это был настил рухнувшего моста. Оказывается, настил упал плашмя своей широкой стороной, сломав прогнившие подпорки. Поэтому ширина его площади не позволила ему затонуть окончательно. Держась за ствол дерева, и опираясь на него руками, чтобы облегчить нагрузку на опору настила, Семён осторожно перебрался на противоположный берег. Радости его не было границ. Выйдя на так называемую «большую землю» и подняв кверху руки, он прокричал зычным голосом, взирая на проплывающие облака: «Слава Тебе, Господи! Слава Тебе!»
Возвратившись на остров, Семён стал собираться в поход на «большую землю». Составив список необходимых вещей, он уложил их в холщёвый мешок, плотно завязал его так, чтобы длинный конец верёвки образовал широкую петлю. Получилось нечто, подобное сумки для ношения через плечо. Монашеское одеяние тоже было уложено вместе с вещами, чтобы сохранить его в чистоте. Семён зашёл в хижину, сел на матрас и стал молиться. Он просил Божьей помощи и благословения, чтобы старая тропинка успешно довела его до какого-нибудь селения. А там – уж как Бог управит! И вот, наконец, настал момент исхода из своего заточения и, перекинув сумку через голову на плечо, наш путник направился к переправе. Переход через болото не составил труда.
Единственной неприятностью была грязная тина, запачкавшая ноги выше колен. Выйдя на берег, Семён достал увлажнённую тряпку и тщательно обтёр грязь, затем одел башмаки и рясу. Ну вот, теперь можно отправляться в путь. Трижды перекрестившись и бросив прощальный взгляд на остров, наш странник двинулся по узкой тропинке навстречу новым приключениям.
Вот уже несколько часов Семён шёл через дикие дебри тайги, не останавливаясь и не замедляя равномерный свой шаг. «Интересно, сколько вёрст я уже отмахал, и когда эта путеводная «нить Ариадны» выведет меня к людям?» Не успел наш герой перетереть эту мысль, как увидел бредущего навстречу зверя. Это был огромный бурый медведь – хозяин сибирской тайги. При виде этой грозной картины Андрей даже не испугался. Почти стодневная жизнь на природе укрепила его нервы, умудрила и закалила его душу. Он сразу же вспомнил поучение старца об укрощении диких зверей любовью. И вооружённый этим знанием, наш путник упал на колени, повторяя про себя: «Медведюшка-батюшка. Ты хороший, хороший, хороший. Господи, благослови это милое создание свое. Благослови, благослови, благослови». И, повторяя эти слова, Семён постарался углубить своё молитвенное настроение, наполняя его доброжелательным чувством к надвигавшемуся зверю. Была ли это любовь к Божьему творению? На это не смог бы ответить даже Семён. В этот критический момент ему было не до самооценок. Он просто старался приблизиться к Богу – Источнику любви и милосердия.
Медведь тоже увидел человека, стоящего на коленях. Зверь остановился, наклонил набок голову, как бы прислушиваясь. Шумно потянул носом воздух. Затем, тихонько урча, стал приближаться. Может быть, он впервые увидел человека в этих безлюдных местах, и любопытство возобладало – что за странное существо встретилось ему? Семён не шевелился, а только мысленно повторял молитву. Медведь медленно подошёл и стал обнюхивать человека – его лицо и одежду. Затем громко зафыркал, зашёл сзади и легонько толкнул в спину. Семён не шевелился. Тогда хозяин тайги заурчал, как бы ворча про себя на непрошенного, странного гостя, и стал удаляться вглубь леса. А наш путник, поднявшись на ноги, стал благодарить Бога за столь удачный исход этой экстремальной ситуации.
Солнце клонилось к западу, и Семён почувствовал голод. «Пора и подкрепиться» - решил он и стал искать удобную полянку. Пройдя ещё немного, он увидел свежие пни недавно вырубленных деревьев. Это был знак, что человеческое стойбище находится неподалёку. «Вот и удобную столовую приготовил мне Господь». Наш путник сел на пенёк, вытащил завёрнутые в бумагу жареные грибы, орехи и флягу с родниковой водой. Недаром говорят, что лучшей приправой является голод. Семён с наслаждением уплетал свой обед под весёлый щебет птиц и характерную дробь дятла.
На лесной массив спускались сумерки. Вдали послышался собачий лай. Между деревьями замерцали огоньки, и Семён ускорил шаг. И вот, наконец, перед ним открылся небольшой посёлок. Неровные ряды деревянных изб, окружённых небольшими земельными участками, составляли узкие кри-вые улочки. Наш странник подошёл к крайней избе и постучал. Дверь открыла древняя старуха. Семён осенил себя крестным знамением и сказал сиплым усталым голосом: «Хозяюшка, я отшагал много вёрст и теперь ищу ночлег. Пустите Христа ради». Ничего не ответив, старуха жестом пригласила его в избу. Семён зашёл и огляделся. За столом сидел такой же древний старик, в печи жарко полыхали поленья дров, вкусно пахло свежевыпеченным хлебом и квасом. Гость перекрестился на иконостас, стоящий в углу, и снял мешок.
Хозяйка накормила гостя. И завязалась неторопливая беседа, в ходе которой выяснилось, что до ближайшего города Тобольска сорок шесть вёрст. Дорога почти всё время идёт через таёжную глушь и зимой чрезвычайно опасна из-за рыщущих там голодных волков. Но сейчас, в это время года, можно смело добраться до Тобольска на извозчике. Есть тут один человек, у которого имеется кабриолет и лошадь. Только надо ему хорошо заплатить.
Рано утром Семён распрощался с гостеприимными хозяевами и принялся осматривать посёлок. Это было обычное сибирское селение, состоящее из деревянных изб, из которых некоторые были украшены резьбой и ажурными украшениями. Семёна порадовало присутствие здесь небольшой церквушки, и он сразу же направился в её сторону. На краю церковного подворья он увидел дом с маленькими оконцами и пристройкой. На его стук, вышел молодой священник, и увидев человека в монашеской рясе, сразу пригласил гостя в дом. Получив священническое благословение, Семён рассказал о почившем старце. «Необходимо отслужить по нему панихиду и совершить погребение» - сказал он. «Мне, его послушнику, старец велел добраться до архиерея, чтобы передать владыке духовное завещание». Семён вытащил из мешка приготовленные рукописи поучений и подал священнику. «Вот это я должен обязательно доставить владыке, чтобы бесценные изречения старца не были утеряны для потомков».
«Как зовут этого старца? – спросил священник.
- «Отец Никодим» - ответил гость. «Я находился у него на послушании без малого двадцать лет. В последние годы ему, ослабевшему от старости, требовался уход и забота».
- «Ну, хорошо, - сказал священник. «Вы можете отправляться в Тобольск к архиерею, а я позабочусь о панихиде и погребении. Мой сын покажет вам дом нашего извозчика. Архипыч (так звали извозчика) быстро доставит вас к месту назначения».
Сын священника, семилетний Николка, привёл Семёна к извозчичьей усадьбе. Семён открыл калитку и вошёл во двор. Недалеко от дома яростно залаял большущий пёс, на лай которого через некоторое время вышел здоровенный мужик с окладистой бородой. Он прикрикнул на разбушевавшегося пса и пригласил Семёна войти. Они быстро сошлись в цене и договорились отправиться в путь завтрашним утром. Затем Семён пошёл к священнику и повёл его к тропинке, ведущей к острову. Были оставлены ориентиры и даны необходимые инструкции. У священника Семён и заночевал.
Раннее утро выдалось погожее. Ярко светило солнце. Было очень тепло. Бабье лето входило в свои права. Ехали молча. Извозчик оказался молчаливым и мрачноватым типом, но Семён был этому даже рад. К чему эти пустые разговоры и вся эта словесная шелуха? Довольно продолжительная жизнь на острове совершенно отбила у него желание судачить и празднословить. Лошадь оказалась молодой, горячей и резвой. Почти весь путь проехали иноходью с кратковременным переходом на более резвый аллюр – рысь.
Через четыре с половиной часа показался Тобольск. Все части города золотились куполами многочисленных церквей и звонниц. Город располагался частью на горе, на крутом берегу Иртыша, частью - в низине между нагорьем и рекой.
Верхний город представлял собой исторический, духовный и административный центр губернии. Здесь располагались кремль, духовная консистория и архиерейский дом, здание Губернских присутственных мест с окружным судом и полицейским управлением, Софийский собор, памятник Ермаку, тюрьма, знаменитая своими размерами.
Подгорная часть города была наиболее населенным местом. Здесь находились девять каменных церквей и часовня, воздвигнутая в память мученической кончины императора Александра Второго. Почти все гражданские и духовные учебные заведения также нашли здесь своё место. Гостиный двор и рынки (мясной, хлебный, сенной, дровяной, рыбный, толкучий), магазины и оптовые склады, городская дума с управой и городской банк, городовое полицейское управление – всё это представлено к услугам горожан.
Подъехав к духовной консистории, Семён расплатился с извозчиком и поднялся на крыльцо. Войдя к секретарю, он записался на приём к владыке Агафангелу (Преображенскому). Этот епископ много потрудился в деле просвещения и миссионерства. При этом святителе сеть учебных заведений епархии значительно расширилась. Воспитанники тобольской духовной семинарии стали известны далеко за пределами губернии.

4
В е р о н и к а
Приём был назначен на следующий день. Семён оставил при себе пару золотых монет, а остальное сокровище положил на хранение в Тобольском банке. Осуществив столь важную гарантию финансовой безопасности, он направился в Покровский собор, рядом с которым возвышалась величественная трёхъярусная колокольня. Её высота составляла свыше шестидесяти метров. Семён вошёл под расписные своды храма, и его окутала молитвенная атмосфера благоговейно звучащего церковного хора. Подойдя к свечному прилавку, он застыл в немом восхищении. Его сердце непроизвольно ойкнуло. За прилавком стояла женщина необыкновенной красоты. Гармоничные черты её лица дышали свежестью, излучая тёплый и спокойный внутренний свет. Как будто бы солнце светило из глубины её души. И это внутреннее сияние усиливалось блеском её голубых глаз, которые лучились добротой, кротостью и радушием. Она была маленького роста, но удивительно ладно и красиво сложена. Длинная русая коса придавала её облику какую-то особенную привлекательность. «Вот она – женщина моей мечты» - невольно подумалось Семёну. «Она уже не первой молодости, но ведь и мне уже почти сорок лет». Семён подошёл и купил несколько восковых свечей.
«Вы приехали к нам издалека?» - вдруг спросила женщина.
- «Нет, из мест не столь отдалённых» - шутливо ответил Семён и направился к подсвечнику, сверкающему десятками огней.
Когда закончилась вечерняя служба и люди стали выходить из храма, Семён подошёл к свечной лавке. «Как зовут отца-настоятеля?» - спросил он женщину за прилавком.
- «Отец Михаил» - тихо ответила красавица. - «А как вас зовут?» - прошептал Семён. - «Ой, а это зачем? Зачем вам знать моё имя?» И милое лицо её вспыхнуло румянцем, как у невинной девушки.
- «А может быть, я хочу стать священником и для этого прежде должен жениться» - с серьёзным видом проговорил Семён. (Прим. автора - После рукоположения неженатый священник лишается права на законный брак).
- «А вы разве ещё не были женаты?» - лицо женщины осветилось смущённой улыбкой.
- «Да вот как-то не пришлось. Был убеждённым холостяком». - «А теперь, разве ваши убеждения изменились?»
Услышав этот вопрос, Семёну показалось, что лицо стоящего пред ним ангела в женском облике стало прозрачным в отблеске матового света, исходящего изнутри.
- «Да. Причём именно в тот момент, когда я увидел вас».
- «А вот и батюшка Михаил идёт» - сказала смущённо женщина. И опустив голову, стала перебирать свечи.
Через центральную часть храма неспешной походкой двигался старенький священник с окладистой седой бородой. Семён быстро пошёл к нему. Попросил благословение, поцеловал его сухонькую морщинистую руку. - «Отец Михаил, мне необходимо исповедаться».
- «А почему вы не исповедались сегодня утром перед литургией? – спросил священник. - «У меня есть особое, исключительное признание» - «Какое такое признание? – удивился настоятель. - «Я – раскаявшийся разбойник» - ответил Семён. - «Ну, тогда пойдёмте со мной» - сказал священник и направился в боковую дверь.
За дверью оказалось маленькое помещение, служившее исповедальней. На деревянном резном аналое лежали Библия и крест. Семён стал исповедоваться. Рассказал, как стал шулером вместо того, чтобы пойти по стопам своего отца. Поведал о суде, каторге, побеге и заточении на острове, о своей хитроумной комбинации с документами старца, о своём духовном перерождении и покаянии, о своей готовности понести любую епитимию. Он как бы выворачивал свою душу и вытряхивал из неё всю грязь, накопившуюся за долгие годы.
Священник слушал молча и время от времени крестился. Когда Семён закончил, настоятель спросил: «Зачем вы решились на побег? Почему не захотели честно понести положенное вам наказание?»
- «Это, батюшка, длинная история. И мне не хочется воровать ваше время. Неужели это так важно?»
- «Важно, очень важно. Расскажите подробно».
- «В нашем бараке находился совсем молодой паренёк. Так вот, свора блатных задумала его изнасиловать. Я заступился за парнишку, и блатняки стали мне угрожать убийством. И они действительно пытались это сделать, но Господь чудом спасал меня. От своего намерения насчёт паренька они тоже не отказались. Тогда я попросил начальника, чтобы юношу перевели в другой барак, и объяснил причину. Начальник пошёл мне навстречу. Вот тут-то братва и взбеленилась. На этот раз они меня уж точно бы прикончили, если б мои товарищи не предложили мне бежать вместе с ними. Они уже давно готовились к побегу. И передо мной встал выбор – побег или смерть. И, несмотря на то, что сидеть мне осталось всего-то семь месяцев, пришлось из двух зол выбрать меньшее».
- «Значит, вы почти отсидели свой срок?» - «Да, отсидел. И, как видите, избавился от насильственной смерти». - «Ну, это не вы избавились, а Господь вас избавил». - «Совершенно верно. От всех напастей Бог нас избавляет». - «Вы раскаиваетесь во всех своих грехах?» - «Да, батюшка, раскаиваюсь».
И священник тогда отпустил грехи раскаявшемуся грешнику. Семён с облегчением вздохнул. Словно тяжёлый камень упал с его сердца.
Радостный и просветлённый, он вышел из исповедальни, направившись к свечному ларьку. Его новоявленная мадонна всё ещё хлопотала среди церковных атрибутов.
- «Ну, так мы продолжим наш разговор? Вы узнали, что я женат никогда не был. А вы, наверное, замужем?»
- «Нет, я вдова» - просто ответила женщина. - «Ну, тогда давайте знакомиться. Меня зовут Семён, а по паспорту я – Сергей». - «А меня звать Вероника. А что делать с вашим именем, как к вам обращаться? Как к Семёну или как к Сергею?» - «Я думаю, как к Сергею» - ответил наш герой и смущённо отвёл глаза в сторону. Ему было очень стыдно лгать и лукавить перед Вероникой. И он постарался перевести разговор на другую тему.
- «А знаете что… У меня есть ценнейшая рукопись с откровениями Серафима Саровского, а также с поучениями старца Никодима. Хотите, мы вместе почитаем?» - «Ну, только не сегодня. Приходите завтра на вечернюю службу». - «Хорошо, завтра так завтра». И Семён с радостным волнением вышел из храма.
Он зашёл в ювелирный магазин и обменял золотую монету на ассигнации. Ибо деньги, полученные от сельского священника в обмен на его золото, уже заканчивались. Толстая пачка крупных банкнот придала уверенность нашему герою. И окрылённый надеждами на будущее, он купил одежду, приличествующую аристократу. В доходном доме снял вполне опрятную комнату и с наслаждением улёгся на кровать. Незаметно он уснул, утомлённый волнениями текущего дня.
На приёме у епископа, Семён рассказал об отшельнической жизни на острове. Затем предоставил владыке приготовленные копии рукописей Серафима Саровского и старца Никодима. Преосвященнейший Агафангел внимательно выслушал Семёна и спросил: «У вас какое образование?» - «Петербуржская духовная семинария» - ответил Семён. При этих словах владыка положил на себя крестное знамение и промолвил: «А не хотите ли вы стать священником? Нам грамотные батюшки ой, как нужны». Семён был застигнут врасплох этим предложением. Он никак не ожидал такого поворота событий. Поэтому, немного подумав, он ответил уклончиво: «Я, владыка, хотел бы сначала найти невесту и обзавестись семьёй. Надоело мне мыкаться в одиночку».
– «Ну, хорошо, - произнёс епископ, - «Ищите себе невесту. А когда найдёте, приходите ко мне. Мы, надеюсь, решим вопрос о вашей хиротонии».
Семён стал часто ходить в церковь, где служила Вероника. Образ этой милой женщины крепко запечатлелся в его сердце, и он уже не представлял себе жизни без неё. После службы он терпеливо ждал, пока она заканчивала свои дела в свечной лавке. И они вместе не спеша прогуливались по городу. Излюбленным местом для них был тобольский белокаменный кремль, стоящий на возвышенности. Здесь же красовался и пятиглавый Софийский собор – гордость жителей города.
Вероника тоже постепенно прониклась тёплым чувством к Семёну. Она доверчиво соглашалась с его глубокомысленными рассуждениями об особенностях духовной и культурной жизни, о православных традициях и преимуществах православной веры. Их беседы затрагивали широкий спектр вопросов, актуальных в их беспокойное и мятежное время.
Заканчивался 1895-ый год. Росла напряжённость внутри империи. Революционные настроения захватывали широкие массы среди рабочих и крестьян.
Русскую интеллигенцию всё больше и больше разлагал дух безбожия и нигилизма. Но Семён и Вероника были слишком увлечены друг другом, чтобы зацикливаться на политике. Их преимущественно интересовала духовная жизнь и их личные отношения. Вероника тоже устала от одиночества. Она овдовела еще, будучи молодой двадцатипятилетней женщиной. Её покойный муж был офицером - поручиком в тобольском гарнизоне. Но случилось несчастье. Некий молоденький солдат, обезумевший от тягот армейской службы, застрелил её мужа во время проверки гарнизонных постов. Был военный трибунал, и солдата, убившего своего командира, расстреляли. Вероника долго убивалась горем. Хотела продать свой добротный каменный дом, деньги раздать нищим и уйти в монастырь. Но родителям и родственникам удалось удержать её от этого шага. Тогда она стала прислуживать в Покровском соборе, настоятель которого стал её духовником. Так незаметно промелькнуло пятнадцать лет. Ей часто предлагали руку и сердце. Особенно вначале от поклонников отбоя не было, ведь в такую красавицу трудно не влюбиться. Но от горя сердце Вероники окаменело. Уж очень она любила своего мужа.
И теперь, спустя пятнадцать лет, она встретила в лице Семёна друга-единомышленника и почувствовала в этом серьёзном и рассудительном мужчине родственную душу. Они почти каждый день встречались, обменивались влюблёнными взглядами во время прогулок, и как-то запросто, легко делились своими мыслями, наблюдениями и впечатлениями. Один из них только начинал что-либо говорить, а другой уже угадывал мысли говорящего. Они любовались с крутого берега седым Иртышем и говорили, говорили, говорили и не могли насытиться друг другом.
Семёна притягивала Вероника с почти неудержимой силой. Он желал её, но боялся оскорбить её чувства какой-либо пошлостью или неприличным поступком. Семён воспринимал Веронику не как простую земную женщину, а как нездешнее создание – как прекрасную нимфу, как небесного ангела. Она была для него Принцессой из волшебной сказки. Поэтому он очень бережно относился к ней, трепетно и благоговейно с ней обращался. И Вероника своей чуткой и нежной натурой почувствовала и оценила рыцарскую любовь своего обожателя. Она купалась в лучах его любви и, словно сладким вином, упивалась ею. Заметно похорошев, она стала ещё более привлекательной. И когда между ними возникли доверительные отношения, Семён стал навещать Веронику в её добротном уютном доме. Они садились рядышком на удобном диване и читали рукописи, монографии, книги. Они остро чувствовали друг друга. Их сердца бились в унисон.
Эту прекрасную симфонию любви нарушало для Семёна его двусмысленное положение беглого преступника. Он тяготился своей неискренностью и недомолвками по этому вопросу, чувствуя, что умалчивание истинной ситуации аналогично лжи и обману. А Семёну никак не хотелось обманывать свою возлюбленную. Незадачливый рыцарь несколько раз порывался открыть всю правду своей Принцессе, но слишком боялся её потерять. «Скажу позже, скажу завтра. Ведь нам сейчас так хорошо вместе!» И он откладывал своё признание со дня на день, а потом мучился всю ночь и ругал себя за свою трусость. Вероника чувствовала, что с её другом творится что-то неладное. Она мягко и осторожно спрашивала его - всё ли с ним в порядке? И видя смущение на лице своего рыцаря, она проникалась щемящей жалостью к нему, и казнила себя раскаянием за свою неуместную назойливость и любопытство.
Незаметно пролетела осень. В начале ноября выпал первый снег. Зима в Тобольске ранняя и суровая. Морозы подскакивают до сорока градусов. Поэтому наша влюблённая пара всё чаще и чаще оставалась дома, греясь возле потрескивающего камина. Им было хорошо и уютно в тепле домашнего очага. Оставаясь вдвоём, они совершенно забывали о проблемах окружающего мира. Их сердца согревались любовью и нежностью. Окутанные чудной атмосферой какого-то иного сказочного мира, где нет ни стонов, ни плача, ни боли, ни болезней, они ощущали только радость, нежность и вдохновение любви.


5
Возвращение на круги своя
Измученный жёсткими угрызениями совести, Семён решил исповедать отцу Михаилу свою трусость и нерешительность перед Вероникой. Заодно он надеялся получить мудрый совет, как ему дальше жить. На очередной исповеди Семён так и сделал. И услышал укоризненный ответ настоятеля: «Как вы можете жить с эдаким драконом, угнездившемся в сердце? Вам следовало сразу признаться во всём. Немедленно исправить этот промах. Промедление подобно смерти ваших отношений – ведь на обмане счастья не построишь». Эти слова старого священника укрепили решимость сегодня же всё рассказать Веронике. «Будь, что будет. Бог не выдаст – свинья не съест». И поставив точку на этом решении, Семён отправился к себе на квартиру, чтобы побыть наедине с собой.
Вечером, после глубоких размышлений наш герой сидел рядом со своей возлюбленной. Они тихо беседовали возле камина, вспоминая впечатления прошедшего дня. «Сейчас или никогда» - вдруг подумалось Семёну. И он, набравшись решимости выпалил: «Милая моя Вероника, мне нужно сказать тебе нечто важное». При этих словах его возлюбленная как-то напряглась и потускнела, ибо в интонации Семёна она смутно почувствовала опасность.

«Говори, милый» - прошептал она с тревогой в голосе. И наш бедный рыцарь стал изливать свою исстрадавшуюся душу. Он рассказывал ей всё без утайки, и чувствовал при этом какое-то странное облегчение. Как будто внутренние тиски, долго сдавливавшие его сердце, начали постепенно разжиматься, освобождая от чего-то тёмного, липкого, навязчивого. Его взволнованная путаная речь вызвала у Вероники ответное волнение. Она чувствовала, насколько выстраданы и искренни его признания. «Как же ты держал всё это в себе?» – невольно вырвалось у неё. – «Как мог ты терпеть столь продолжительное время?»
- «Я очень боялся потерять тебя, моя хорошая, чудная, ненаглядная». Семён почувствовал, что Вероника не возмутилась, не разгневалась на него. Её доброе сердце чистым пламенем всепрощения растопило лёд его греха. И от этого любовь к ней взорвалась внутри его огненной сферой всепоглощающего чувства. Он порывисто обнял её и стал целовать, целовать, целовать… И она впервые за всё это время ответила на его поцелуи...
Когда они пришли в себя, Вероника осторожно спросила: «Может, всё-таки мы поступим по закону, и ты официально явишься с повинной? Ведь тебе осталось до окончания срока всего ничего – какие-то жалкие семь месяцев».
- «Но тогда мне за побег добавят срок, и мы долго не сможем быть вместе».
- «Ну, что ты, любимый. Неужели ты сомневаешься во мне? В любом случае я дождусь твоего возвращения. Я готова ждать тебя всю жизнь». Тронутый этим искренним признанием, Семён прошептал, целуя Веронику: «Хорошо, я подумаю».
С этого обоюдного признания прошло три месяца. Пронеслись и протрещали морозы. Наступила весна. Первые признаки приближающейся оттепели появляются в этом сибирском крае в начале апреля. По-весеннему ярко засияло солнце. Появились ледяные сосульки на крышах. Весенняя капель зазвенела во дворах и улицах заснеженного города. Толстый покров снега, накопившийся за зиму, тает здесь быстро. Бурные потоки талой воды устремляются к берегам седого Иртыша, попутно смывая мусор.
С наступлением весны на душе у Семёна как-то просветлело и прояснились нерешённые вопросы. Тяжесть внутренних проблем как бы таяла вместе со снегом. И он в конце мая 1896-го года, наконец-то решился явиться с повинной в полицейскую управу. Он прекрасно понимал, что невозможно без конца скрываться под чужим именем. Правда рано или поздно раскроется. Всё тайное, в конце концов, становится явным. Взяв благословение на явку с повинной у отца Михаила, наш раскаявшийся разбойник отправился в полицию. Сердце бешено колотилось, когда он всё излагал дежурному офицеру. И когда закончился рассказ, тот одобрительно кивнул и повёл Семёна в кабинет начальника. Коротко изложив суть дела, дежурный вышел.
- «Ну-с, гражданин хороший, по какой статье вы получили срок?»
- «За картёжные махинации в азартных играх» - ответил Семён. - «И сколько же вам оставалось отбывать наказание до побега?» - «Почти семь месяцев, ваше высокоблагородие».
- «Та-а-ак. Значит, срок вашего заключения давно уже истёк. Это, во-первых. А во-вторых, амнистия распространяется и на вас, ибо мы оформим явку с повинной. Ваше дело складывается как нельзя лучше». При этих словах начальник удовлетворительно закивал головой. Семён недоуменно посмотрел на него, ибо он не мог понять, что означают эти загадочные слова?
- «Да-да-да, гражданин хороший. Разве вы не знаете, что Его императорское величество, батюшка наш Николай Второй по случаю коронации своей издал высочайший указ об амнистии».
Семён не верил своим ушам. Ему казалось, что он видит чудесный сон, предвосхищающий его самые радужные мечты. Неужели это правда? Ведь этого не может быть! Неужели он стал свободным человеком, которому не нужно лгать, изворачиваться и скрываться от властей. У Семёна от радостного волнения пересохло в горле. И он, как будто бы со стороны, услышал свой осипший голос: «Скажите, ваше высокоблагородие, что теперь я должен делать?»
- «В первую очередь, - ответил полковник, - вы должны пройти освидетельствование по месту вашего заключения. Вас отвезут туда и после процедуры выдадут необходимые документы. Собирайтесь в дорогу. Завтра в восемь утра здесь будут ждать вашего прибытия. Всё, вы свободны».
Семён вышел из полицейской управы и полетел, как на крыльях, к своей Веронике. Теперь он свободен, свободен, свободен. Мрачная тень «зоны» с её вонючими бараками и блатной братвой удалилась от него в безвозвратное прошлое.
Перед поездкой в зону бывший каторжник Сенька Погорский сбрил бороду и оделся в новый костюм. Из зеркала на него теперь смотрел высокий сорокалетний франт с благородным, мужественным лицом и большими карими глазами. Семён остался доволен своей внешностью. Теперь у него начнётся совсем другая жизнь.
Процедура освидетельствования личности прошла без помех и проволочек. Семёну быстро выписали необходимые документы, подтверждающие об освобождении. Теперь перед ним открываются новые возможности и новые перспективы.
Возвратившись в Тобольск, наш освобождённый узник зашёл к ювелиру, чтобы купить обручальные кольца. Вечером он придёт к Веронике и сделает ей брачное предложение. В этот день Семён долго бродил по городским улицам, обдумывая те заветные слова, которые свяжут их на всю жизнь. Но, как назло, ничего особо романтичного в голову не приходило. Как ни изощрялся наш бедный влюбленный, но все слова получались какими-то надуманными и банальными. «Ладно, - решил наш «без пяти минут жених», как написано в Священном Писании: «не заботьтесь наперед, что вам говорить, и не обдумывайте; но что дано будет вам в тот час, то и говорите, ибо не вы будете говорить, но Дух Святый» (Марк. 13 : 11).
И вот настал решительный час. Наш влюблённый с букетом роскошных роз и бутылкой шампанского переступил порог своей избранницы. Она его уже давно ждала и встретила с нескрываемым волнением. Он обнял её, и они замерли в поцелуе. Вероника была особенно прекрасна в эту минуту. Радость долгожданной встречи окрасила её ланиты нежным румянцем, голубые глаза светились счастьем и нежностью, а губы напоминали алую розу, цветущую на фоне восходящего солнца.
- «Миленький мой! Я слишком долго была спящей красавицей, а твой волшебный поцелуй разбудил меня» - сказала она с обворожительной улыбкой и добавила: «Наш первый поцелуй ознаменовал слияние наших душ. И они, как две нашедшие друг друга половинки, соединились в одно целое».
- «А мне кажется, что наши души соединились ещё раньше, когда я утонул в глубине твоих глаз» - прошептал влюблённый рыцарь. И они, взявшись за руки, прошли в гостиную, освещённую мягким светом горящих свечей. Здесь уже был накрыт стол, манящий проголодавшегося гостя изысканными деликатесами. Когда они сели за стол и налили по бокалу вина, Семён наклонился к Веронике и бережно охватил её руку. Нежные пальчики взволнованной женщины затрепетали в его ладони.
«Милая моя голубка, - начал он свою проникновенную речь, - «Ты знаешь, как я к тебе отношусь. Я, словно одинокий корабль, долго блуждал в океане бурлящей жизни. Меня изрядно потрепали бури невзгод, и я едва не потонул в водовороте безжалостной фортуны. И когда паруса моей надежды уже совсем сникли в безысходности, я, как потерявший курс мореплаватель, вдруг увидел долгожданный берег. Этой землёй обетованной, где цветёт оазис сбывшейся мечты, оказалась ты – моя Единственная и Неповторимая. Стань моим берегом и той тихой пристанью, где я смогу обрести покой и утешение после многолетних скитаний. Успокой мою душу любовью и подари нежность свою. Без тебя я снова утону в беспросветном одиночестве. Стань моей спутницей на совместном жизненном пути. А я, в свою очередь, постараюсь хранить наше счастье в драгоценной оправе любви и верности».
Произнеся эту вдохновенную речь, Семён протянул Веронике шкатулку с обручальным кольцом и, раскрыв её, продолжил: «У этого кольца нет ни начала, ни конца. Оно есть символ вечности, эмблема любви, которая никогда не перестаёт и не заканчивается. Прими его, чтобы оно стало порукой нашей преданности друг к другу. И пусть оно станет якорем нашей семейной жизни». При этих словах слёзы радости и счастья заблестели на глазах Вероники. Она взяла заветное кольцо и надела его, игриво вытянув свои изящные пальчики. Семён обнял её за плечи, и они потонули в тёплом океане сладких грёз, мечтательно строя планы предстоящей совместной жизни. Решили обвенчаться в Покровском храме. И договорились на следующий день, не откладывая, взять благословение на это у отца Михаила...
В середине июля 1896-го года по окончании Петрова поста Семён и Вероника обвенчались. Был погожий летний день. Ярко и весело играло солнце. В его сияющих лучах переливались потоки бодрящего чистого воздуха. Новобрачные, выйдя из храма, сели в свадебный экипаж и направились к дому Вероники…
К свадебному столу были приглашены почти все клирики Покровского храма. Отец Михаил, как духовник новобрачных, произнёс напутственную речь для новорождённой христианской семьи. «Возлюбленные братья и сестры во Христе, - начал он, - в Священном Писании есть такие слова «Да оставит человек отца своего и матерь свою, и прилепится к жене своей. И будут двое – одна плоть». Это говорит о том, что брак – это великое таинство, в котором две половинки соединяются одной жизнью, одним путём, одними радостями и одними горестями. Наш Господь Иисус Христос дополнил эту заповедь такими словами: «Что Бог сочетал, того люди да не разлучают». Сегодня вас на всю жизнь земную благословил и сочетал Сам Господь. Поэтому вы должны помнить ответственность свою перед Богом, исполняя эту заповедь Его. И если вы станете это соблюдать, то Господь будет благословлять вас. И это ваше благословение станет переходить и на ваших детей. Вне Бога нет никакого добра, ни радости, ни счастья, ни верности – ничего нет. Поэтому вы должны хранить верность друг другу не только для своего благополучия, но и ради Бога, чтобы не отпасть от своего Создателя и Покровителя – Источника всех благ. Конечно, всякое в жизни бывает – какие-то разногласия, недопонимание друг друга… Старайтесь преодолевать их любовью. Ведь теперь вы – единое целое, одна душа и одно тело. Не бывает такого, чтобы одна рука была во всём виновата, а другая во всём права. А если возникают какие-то обиды, то в действительности оказываются виноваты двое. Поэтому покрывайте недостатки друг друга любовью, ибо любовь всё покрывает, всё переносит. Старайтесь преодолевать свои обиды, помня, что их воздвигает враг рода человеческого – дух нечистый, дьявол. Не гордитесь и не стесняйтесь просить друг перед другом прощенья. С этого дня вы отправляетесь в плавание по бурному житейскому морю на корабле, который зовётся супружеством. Ваш путь проляжет к земле обетованной, где течёт молоко мудрости и мёд блаженной жизни во Христе. Пусть счастливой стезёй станет жизнь ваша. И если прольются слёзы, то пусть они будут слезами радости. Многая, многая, многая вам лета и да хранит вас Господь Бог!»
Свадьба протекала весело и непринуждённо. Счастливые молодожёны, тактично оставленные наедине друг с другом, тихо беседовали в дальнем уголке гостиной. Когда опустился вечерний сумрак, были зажжены свечи и гости стали прощаться. Предоставленные, наконец, сами себе, Семён и Вероника с облегчённым сердцем поднялись в спальню…
Свадебное путешествие решили увенчать поездкой на родину Семёна – в Санкт-Петербург. Услугами транссибирской железной дороги доехали до Москвы. Белокаменная столица времён Ивана Грозного красовалась сотнями златоглавых церквей. Она встретила гостей разноголосым шумом снующей толпы и цокотом проезжающих экипажей. Сдав чемоданы в камеру хранения, наши путешественники наняли извозчика, который доставил их на Красную Площадь. Было раннее июльское утро. Кричали торговцы, расхваливая свой товар, белокрылые голуби сновали между прохожими.
В соборе Василия Блаженного правилась Литургия. Они подошли к подсвечнику, затеплили купленные здесь свечи и заняли очередь, ведущую в исповедальню. Удача улыбнулась им. Наши путешественники сподобились не только исповедаться, но и причаститься святых Христовых Тайн. Радостные и умиротворённые, они отправились осматривать город.
Побывали в Румянцевском музее и в Третьяковской галерее, осмотрели достопримечательности Кремля. Ночь провели в московской гостинице.
На следующий день наши молодожёны поехали в Свято-Троицкую Сергиеву лавру. После обеденной трапезы вышли на монастырский двор и увидели иеромонаха средних лет с проседью в коротко стриженой бороде. Когда Семён подошёл к нему и взял благословение, иеромонах, приветливо глядя на него, спросил: «Вы что-то хотели?» - «Да, - отвечал Семён, - хочу спросить у вас, что означает первая заповедь о блаженствах: «Блаженны нищие духом».
- «Но вы ведь знаете, как ходят нищие. Они всегда ходят налегке. У них не имеется тяжёлой ноши и громоздкой, обременительной собственности, а только посох в руке и котомка за плечами. Они несут с собой только тот необходимый минимум, без которого невозможно прожить. Подобно этому и нищий духом не носит с собой тяжёлой ноши гордости и самомнения. Нищий духом не тащит за собой тяжеленный воз привязанностей к тленному богатству.
Нищий духом не надрывает своё сердце гневом и обидой. Он идёт по жизни налегке. Идёт свободно и беззаботно, по слову Господа: «Не заботьтесь о завтрашнем дне. Пусть завтрашний день сам заботится о себе. Аминь».
В этот момент к ним подошла Вероника. Иеромонах посмотрел на неё и заметно умилился. Как видно красота появившейся женщины впечатлила его. Женская красота всегда оказывает своё воздействие на мужчину. И действие это бывает различным. У одних красота пробуждает нездоровые страсти – возбуждает плотскую похоть, тщеславие, ревность. А других она, наоборот, вдохновляет на подвиги, добрые дела и творческие свершения. Всё зависит от уровня развития. И если человек опущен до уровня животного, если им управляют низкие инстинкты, то женская красота возбуждает в нём порочные страсти. Если же человек духовно развит, если сердце его очищено от грязных чувств и мыслей, то красота женщины пробуждает в нём высокий творческий потенциал. Такое вдохновение красотою хорошо выразил А. С. Пушкин:
Я помню чудное мгновенье Передо мной явилась ты, Как мимолётное виденье, Как гений чистой красоты.
Поэтому не удивительно, что чистая красота Вероники затронула иеромонаха. И он, взглянув на влюблённую пару отеческим взглядом, промолвил: --- «Если у вас есть ещё вопросы, то, пожалуйста, задавайте. Я сейчас никуда не тороплюсь». Эта готовность подвижника развязать узлы накопившихся недоумений обрадовала Семёна. Он давно уже искал ответы на непонятные места Писания и поэтому, собравшись с мыслями, спросил: «Как понимать слова Христа: «Кто имеет веру с горчичное зерно, тот может горы передвигать»? Немного подумав, иеромонах сказал: «Здесь, в образе горы Господь объясняет нам один из важных законов духовного развития. Ведь духовные законы невидимы. Поэтому передать другому знание о них можно только через видимые образы и предметы, которые называются символами и эмблемами, иносказаниями и аллегориями. Ведь такое оформление невидимого в видимое существует и в природе. Например, дух и душа живого существа невидима. Но является нам в форме физического тела, поведение которого мы видим, а видя, познаём. Подобно этому, и невидимые свойства духовных законов можно познавать через видимые образы. И здесь, в образе горы Господь подразумевает преграды и препятствия, сильно затрудняющие наш духовный путь. Что является таким препятствием?» - монах испытующе посмотрел на Семёна, а затем на Веронику, ожидая ответа на его вопрос. И Семён ответил: «Наши грехи». - «Верно, - подтвердил монах, - а точнее наши греховные навыки, вредные порочные привычки, которые преодолеть так же трудно, как и перейти через гору. Вот эти греховные навыки и называются страстями.
Именно эти порочные привычки являются серьёзным препятствием в духовном продвижении. Как гора преграждает путь страннику, и требуются большие усилия, чтобы преодолеть эту гору, так и греховные навыки препятствуют нашему продвижение к Цели. И требуются немалые усилия и жертвы, чтобы преодолеть свои дурные привычки. Но что направляет эти усилия и жертвы? Что является двигателем трудов наших? Конечно, это вера. Вера – это источник и двигатель всех подвигов и свершений. Это рычаг и трамплин, который неподъёмные грузы делает подъёмными. Чтобы отодвинуть неподъёмный груз, необходим рычаг. Подобно этому, чтобы сдвинуть «скалу» привычки, необходим рычаг веры. Этим рычагом человек отодвигает скалу привычки от себя, освобождая себе путь. Сдвинуть и отодвинуть препятствие в образе горы - значит отодвинуть от себя порочный навык, преграждающий наше движение к цели».
А вообще-то слово «гора» имеет двойное символическое значение. С одной стороны гора означает высокий уровень человеческого духа. И в этом отношении гора – это символ близости к Богу, эмблема Вечности и духовного возвышения к небесам. Гора – это место встречи с Богом, место Божественного откровения. И такими местами соприкосновения неба и земли являются гора Синай, Хорив, Фавор, Мориа.
Но, с другой стороны, слово «гора» означает твердокаменные вздутости порочных привычек – затвердевшие опухоли навыков греховных.
И место Откровения, где блудница восседает на семи горах, означает, что основой или седалищем порочных заблуждений является семь греховных страстей. А слова «Откровения: «и гор не стало» (Откр.16:20) говорят об исчезновении порочных привычек. И пророк Исайя восклицает: «Всякая гора и холм да понизятся» (Ис. 40:4), имея в виду усмирение гордыни – умаление всякого превозношения».
- «А слова Исайи: «всякий дол да наполнится», что это?» - поинтересовался Семён.
- «Дол – это впадина, низина, яма, означающая низкий духовный уровень, наши недостатки и ущербности. А любые недостатки и ущербности восполняются Божией благодатью».
- «Спаси вас Господи, ваше преподобие, - сказал Семён, восхищённый глубоким назиданием. – «А можете ли объяснить нам, почему Дух Святой представлен в Писании образом голубя?»
- «Голубь – это птица. А из всех существ, только птица насиживает яйца. И теплом, исходящим от птицы, в яйце рождается цыплёнок. Подобно птице, и Дух Святой нисходит и покрывает наше сердце, как бы насиживая его. И как от птицы исходит тепло, так от Духа Святого исходит благодать Божия, которая согревает сердце человеческое. Вот от этой духовной теплоты и рождается свыше человек, подобно цыплёнку в яйце. Яйцо – это символический образ сердца. Ибо рождение свыше свершается в сердце. В сердце преображается и обновляется наша жизнь.
Вначале она – только зародыш будущего преображения. И, согреваясь теплотой благодати, как теплом птицы, этот зародыш жизни преображается в нового человека. И подобно тому, как в яйце зародыш преображается в цыплёнка, так и человек плотский преображается в человека духовного. Василий Великий, объясняя слова Писания: И Дух Божий носился над водою”, пишет, что “слово носился, в более точном переводе, означает “Дух согревал и оживотворял водное естество по подобию птицы, насиживающей яйца”.
- «Но почему в таком случае Дух Святой представлен в образе голубя, а не в образе другой птицы? – поинтересовалась Вероника.
- «Потому что голубь – это кроткая и миролюбивая птица. В библейской книге «Песни песней» встречается много указаний на голубиную нежность, чистоту и любовь. И места, где говорится о голубиных глазах, следует понимать в том смысле, что их глаза выражают кротость и нежность. Эти свойства возвышенной любви как раз и присущи благодатному действию Духа Святого. Поэтому Он и представлен в образе голубя».
- «А как понимать слова Господа нашего: «Примите, ядите – сие есть кровь Моя… Примите, ядите – сие есть тело Мое…» Даже апостолов смущали эти слова. Что же говорить о нас, простых грешниках? Как можно вкушать тело человеческое и ещё пить кровь?» - этот коварный вопрос исходил от Семёна, который уже разуверился, что кто-то сможет ответить на него.
- «Эти слова Христа тоже имеют символический смысл. Господь их Сам разъясняет, тут же добавляя в конце: «Слова, которые говорю Я вам, суть дух и жизнь». Значит, под образом Тела Он подразумевает дух Христов, который должны принять мы, христиане. А под образом Крови подразумевает жизнь вечную, которую христиане должны вкусить и усвоить. Принимая дух и жизнь, мы также и Христа принимаем. Ибо Христос, дух Его и жизнь – это одно единое Целое. Как человек, его тело и кровь составляют целостность, так Христос, дух, и жизнь составляют неразрывное Единство. И это Божие Единство нисходит с небес через благодать, которую Господь уподобляет хлебу. Не следует забывать, что слова Господа нашего обращены не к плоти, а к духу, ибо «дух животворит». Нужно только внимательно прочесть это место Писания, чтобы не упустить связь между началом и концом евангельского текста.
Таким образом, плоть и кровь Христова – суть не физическая, материальная субстанция, а дух Христов и жизнь вечная. Этот Божественный дух и жизнь по молитвам священника и всех молящихся во время Божественной литургии нисходит в Духе Святом на чашу с хлебом и вином. И тогда хлеб и вино становятся носителями духа Христова и жизни вечной. Происходит преложение хлеба и вина в тело и кровь, символизирующих дух и жизнь. И, принимая это Святое Причастие, мы, тем самым, принимаем Бога внутрь себя. И Христос тогда пребывает в нас, а мы в Нем. Это есть огонь, попаляющий согрешения и дающий нам благодатную возможность жить во Христе. Вот что такое таинство Евхаристии».
Так православный подвижник беседовал с монастырскими прихожанами, полюбившимися ему. И перед внутренним взором его слушателей постепенно открывалось сияющее великолепие, необъятное величие и глубочайшая мудрость Священного Писания.
- «Спаси вас Господи, ваше преподобие – отозвался Семён. - Мы вам очень благодарны. И последний вопрос: что означают слова Христа – «Где труп, там соберутся и орлы».
«Труп символизирует умерщвлённый узел греховных страстей. Это эмблема умерщвлённого ветхого человека. Когда страсти отмирают, то такого подвижника, достигшего бесстрастия, апостол Павел называет умершим для греха, но воскресшим для жизни вечной. «Мы умерли для греха, как же нам жить в нём» - восклицает великий Апостол. А слетевшиеся орлы символизируют могучую концентрацию духа. Ибо где отмирают страсти, которые упраздняются подобно трупу, там дух концентрируется в могучую силу в образе собравшихся орлов».

6
Санкт-Петербург
В Свято–Троицкой лавре наши молодожёны задержались на два дня. А вечером третьего дня уже сидели в вагоне первого класса и под стук вагонных колёс не спеша обменивались московскими впечатлениями. До самого Санкт-Петербурга они коротали время за чашкой ароматного чая, временами читали Библию или молитвенник. Северная столица встретила их летним проливным дождём. И наши путешественники зашли в привокзальный ресторан, ибо они соскучились по горячей пище. Когда дождь закончился, поймали проезжающий мимо экипаж, чтобы направиться к родителям нашего героя.
Родительский дом Семёна находился на окраине Петербурга. Приближаясь к нему, Семён ощутил какую-то смутную тревогу. «Как там живут сейчас его престарелые отец и мать? Что с ними? Живы ли ещё они?» А вот, наконец, и родительский дом, сложенный из красного кирпича. Супружеская чета поднялась на крыльцо. На стук в старинную деревянную дверь, украшенную бронзовым львом, долго не было ответа. Уже отчаявшись дождаться, наш блудный сын хотел постучать в окно, но в этот момент за дверью послышались шаркающие шаги и дребезжащий старческий голос прошамкал: «Кто там?» Проглотив набежавший комок в горле, Семён крикнул: «Это я, мама. Твой сын явился просить у вас прощения!» Дверь открылась. И на пороге появилась плачущая старушка. Семён порывисто обнял её. Старушонка, уткнувшись мокрым от слёз лицом Семёну в грудь, тихо прошептала: «Я знала, что ты скоро явишься, мой мальчик. Мой дорогой, несчастный мальчик…»
- «Ну что ты, мама. Какой же я несчастный. Напротив, я сейчас счастлив, как никогда. Ты посмотри, какую красавицу-жену я привёз. Прими её, как родную дочь».
Старушка подняла голову и посмотрела на Веронику. «Ну, здравствуйте, мама, - просто сказала новоявленная дочь и обняла остолбеневшую от неожиданности матушку.
- «Ой, что же это я? Проходите же, проходите, не стойте на пороге» - засуетилась хозяйка дома. Она, бедняжка, совсем растерялась, не зная как угодить дорогим гостям. Прошли в широкую, уютную залу, украшенную резной старинной мебелью. «Вы, наверное, проголодались с дороги. Сейчас я вас накормлю».
- «Не волнуйся, мама, мы сытно позавтракали в ресторане. Расскажи лучше о себе. Как отец, почему я не вижу его? Он, наверное, уже ушёл на службу?
- «Да, - горестно вымолвила мать, - он ушёл, но только не в храм, а в обители Царя небесного» - сказала она и заплакала. Эта новость болезненным ударом отозвалась в сердце Семёна.
Не зря он испытывал тревожное беспокойство, предчувствуя нечто подобное. Несчастный вид плачущей матушки тяжёлым грузом лёг на душу новоприбывших гостей. Воцарилось тягостное молчание. И когда пожилая женщина немного успокоилась, Семён попросил: «Мамочка, расскажи, как и от чего он умер?»
- «Нашего батюшку свалил сердечный приступ. Это произошло сразу, по приходу со службы. Он не успел даже снять облачение. Внезапно схватился за сердце и упал. Я быстро нашла и дала ему валериановые капли. Помогла подняться и уложила на кровать. Он лежал в тёмно-синем подряснике. Был очень бледен с холодным, липким потом. Но лицо его было спокойно и невозмутимо. Я попросила соседей вызвать врача. Приехавшего доктора поразил вопрос больного: «Вы, наверное, голодны?»
И, обращаясь ко мне, продолжил: «Надюша, угости доктора нашими пельменями». Он, такой смертельно больной и слабый, находясь на краю могилы, не выказывал страха. Но, видя озабоченное лицо доктора и плачущую жену, совершенно не думал о себе. Он, как всегда беспокоился о других, беспокоился о нас, интересовался нами. Через десять минут его не стало.
- «Да, удивительное мужество и достойная христианская кончина, - сказал осипшим голосом Семён. «Обычно тяжелобольные ведут себя эгоистично. Они думают только о себе и своём состоянии. Прислушиваются к изменениям в теле и до последнего вздоха цепляются за жизнь. Всё, что угодно, но только лишь выжить. Они боятся умереть, и этот страх парализует их волю».
- «Такие больные обычно изматывают родных своим страхом. Опустошённость и горечь испытываешь от того, что смерть в таком больном морально побеждает человека» - добавила помрачневшая Вероника.
- «А вот смерть нашего батюшки не одержала над ним верх» - поддержала эту мысль мать.
- «Бывает и так, что священники умирают прямо в церкви во время служения. Умирают молча, без жалобы и стона, как герои-воины на поле брани» - промолвил Семён.
Так они мирно беседовали, не замечая, как летит время. Мать накрыла ужин. Семён подробно развёртывал перед матушкой эпопею своей нелёгкой жизни в колонии. Его дерзкий побег и приключения на необитаемом острове поразили мать своей необычностью и остротой.
«Ты даже не представляешь, мама, насколько уникальным оказался наш побег» - стал рассказывать Семён о своих удивительных похождениях. – «До нас ещё никто не сматывал из зоны таким простым и остроумным способом.
Мы работали на лесоповале, который находился в полутора милях от колонии. Рабочий день продолжался десять часов, и тяжёлый физический труд истощал силы. К концу рабочего дня люди падали на траву, не было сил идти в барак. Некоторые умирали прямо в лесу. Но оставлять трупы в тайге или на дороге не разрешалось. Поэтому за колонной каторжников, бредущих в лагерь, плелась лошадь с телегой, куда сваливали умерших и обессиленных.
На лесоповале была проведена линия разграничения, за пределы которой заключённым переходить строго воспрещалось. Вдоль этой линии стояли охранники, которым предписывалось стрелять без предупреждения, если арестанту вдруг вздумается нарушить очерченную границу. Однажды был случай, когда охранник взял у каторжника топор и, сделав зарубку на дереве, бросил инструмент за отмеченную линию. И когда бедняга преступил запретную черту, чтобы взять топор, охранник застрелил его. Даже разбираться о причине этого убийства не стали. Факт, что мёртвый заключённый лежал за чертой линии, был достаточным подтверждением попытки убежать. При этом следует отметить, что за предотвращение побега охранников премировали выходными днями.
Кормили нас хорошо. В соответствии с установленной для арестантов нормой суточного довольствия, нам выделяли в достаточном количестве хлеб, мясо, рыбу, сало и различные крупы. Царь-батюшка заботился о том, чтобы узники не голодали. Мы получали на завтрак чай и кашу (гречневую, гороховую, пшенную и другие). На обед – суп или борщ с мясом, кашу или овощное рагу. На ужин – рыбный суп. Хлеб выдавали во время завтрака на весь день. Мясо, рыба и прочие продукты хоть и относились к улучшенной пище, но предоставлялись за счет пожертвований от благотворителей, что и происходило регулярно - выделялась ежемесячная субсидия на питание. Во время постов заключенным полагалось говеть. Желающим разрешали иметь свой собственный стол. Благодаря хорошему питанию, молодые и физически выносливые люди выдерживали на лесоповале по несколько лет вплоть до своего освобождения, если не заражались какой-нибудь инфекцией. Люди пожилые и не привыкшие к тяжелым нагрузкам нередко погибали ещё до окончания своего срока.
Изматывающий труд и ежедневные страдания вгоняли в уныние. Иногда случались даже самоубийства и членовредительство. За попытку самоубийства наказывали сурово - сажали в карцер и к сроку добавляли два-три года. Некоторые, в надежде освободиться от лесных работ, отрубали себе пальцы. Смерть в лагере - нередкая гостья. Зимой умирало больше, летом меньше. В первые месяцы гибель друзей по несчастью действовала на меня удручающе. Но постепенно чувства мои притупились – человек ко всему привыкает, даже к страданиям и смерти.
Так вот. Спиленные деревья очищались топором от ветвей, и приготовленные брёвна складывались в большие штабеля. И глядя на аккуратно уложенные стволы, меня вдруг посетила гениальная идея спрятаться внутри этого сооружения. Укрыться в нём на время, пока все не уйдут в лагерь. А затем выбраться оттуда и скрыться в тайге. Поэтому возникла интересная задача – во-первых, как забраться вовнутрь наваленных деревьев? И, во-вторых, как сделать это незаметно для охраны? Так размышлял я, призвав на помощь всю свою изобретательность. Чтобы спрятаться среди брёвен, нужно создать внутри пространство, достаточное для того, чтобы там поместились люди. Ведь в нашем побеге принимало участие четверо. Но как это осуществить, чтобы убежище оказалось снаружи ещё и незамеченным? Так раскидывал я умом, пока не пришла удачная мысль. Для создания пространства внутри штабеля брёвен, достаточно вначале поставить на землю большую колоду в центре, чтобы она своими размерами обеспечила убежище.
Затем на эту колоду положить два бревна, которые станут крышей, а по обе стороны аккуратно уложить стволы, образующие стены тайника. И тогда с двух концов колоды возникнет пространство, достаточное для укрытия. Таким образом, внутри штабеля сформируется нора, опирающаяся в центре на большую колоду. И чтобы это укромное место стало незаметным снаружи, отверстия его следовало закрыть круглыми деревянными валиками, срезанными из толстых брёвен. Каждый срез должен быть соответствующего диаметра, чтобы закрыв входное отверстие, он имитировал снаружи лежащее бревно.

Для этой цели наша бригада из восьми человек вызвалась работать на укладке брёвен. Это был очень тяжёлый труд. Многопудовые стволы быстро изматывали силы. Поэтому добровольцев поднимать, доносить и укладывать брёвна в большие штабеля обычно не находилось. Именно по этой причине на это место кроме нас и желающих не оказалось. И надо сказать, что в этот день обстоятельства складывались весьма удачно. Занятые своей работой, зэки не следили за нами. Охранники, стоящие по периметру границы, лениво переговариваясь между собой, курили, травили байки, и время от времени лакомились своими сухими пайками. До нас им тоже не было дела, ведь работая в центре лесоповала, сбежать мы никак не могли. Поэтому свою задумку мы осуществили беспрепятственно. Достаточно быст-ро приготовив тайник, мы закрыли его валиками на случай нежданного гостя. И за полчаса до окончания работ четверо из нас незаметно скрылись, исчезли, испарились, как будто бы нас здесь и не было. Оставшиеся четыре человека должны были прикрывать наше исчезновение. Поэтому отсутствие скрывшихся беглецов не было замечено охраной. Ибо после нашего укрытия оставшиеся стволы были уложены в штабель нашими помощниками, которые надеялись при случае тоже воспользоваться приготовленным убежищем. Поэтому были озабочены тем, чтобы тайник никто не заметил. Даже на перекличке наши подельники натренированными под нас голосами откликнулись вместо нас. Да и перекличка-то по окончании всех работ велась поспешно – охранники спешили к своим семьям и домашнему уюту. Тревогу подняли только перед сном на вечерней проверке. Но к этому времени мы были уже далеко, уходя от лагеря всё дальше и дальше в глубину тайги. И чтобы не вытаптывать заметный след, решили разделиться для большей безопасности. Кажется, что мне повезло более других – я наткнулся на надёжное укрытие в глубине острова. Как сложилась судьба остальных – мне неизвестно. Надеюсь и они смогли удачно устроиться после побега».
В Санкт-Петербурге наши молодожёны оставались около двух недель. Они посетили Мариинский императорский театр, музей Суворова, Эрмитаж, Кунсткамеру и Русский музей. Побывали в Александро-Невской лавре и Новодевичьем монастыре. Затем стали собираться назад в Тобольск.
Мать очень расстроилась предстоящим отъездом сына, уговаривая остаться навсегда. Семён, в свою очередь, предлагал матушке продать дом и уехать с ними в Сибирь. Но бедная старушка отказалась. «Я в таком преклонном возрасте не вынесу дальнего переезда. Моя жизнь и так уже держится на волоске. Я здесь родилась, прожила семьдесят пять лет и хочу умереть там, где покоится мой муж».
- «Ну, а я тоже не могу здесь остаться, - отвечал ей сын, - ведь я теперь не один. И к тому же хочу начать новую жизнь. Заново отшлифованный бриллиант должен находиться в новой оправе. И новое вино не вливают в мехи ветхие. Хочу сжечь все старые мосты, чтобы ничто и никто не напоминал мне о моём прошлом. А там, в далёком сибирском городе никто не знает о моём позорном пятне».
- «Ну, хорошо, так тому и быть. Лишь бы ты опять не пустился во все тяжкие» - смиренно вздохнула мать и стала собирать в дорогу сына.
Семён перед отъездом оставил матери в кухонном столе толстую пачку крупных ассигнаций. Пусть для неё это будет сюрпризом. Ведь пособие, получаемое ею от митрополии, как вдове священнослужителя, было весьма скромным, почти нищенским.
7
Новая жизнь
Август в Тобольске выдался жарким и засушливым. Порывы ветра гоняли пыль, засыпая ею деревянные настилы, проложенные на улицах. Семён не забыл обещание епископа рукоположить его в священнический сан, когда он женится. Он чувствовал в себе глубинные силы, придававшие уверенность в своём церковном призвании. И уверенность эта привела его к владыке Агафангелу. Однако, епископ, узнав, что наш герой женился на вдове, разочарованно покачал головой.
– «С вашим священством ничего теперь не получится. Вот, ознакомьтесь с требованиями к кандидату посвящения, и какие препятствия для этого имеются». И он, достав из ящика стола какую-то книгу, нашёл нужную страницу и протянул её Семёну: «Поскольку от рукополагаемого ставленника требуется абсолютная моногамия, - прочёл Семён отмеченный абзац, - даже брак на вдове или женщине, оставленной своим мужем, т. е. так называемая пассивная бигамия, составляет препятствие к священству. 18-е Апостольское правило гласит: «Вземший в супружество вдову, или отверженную от супружества, или блудницу, или рабыню, или позорищную (актрису. - В. Ц). не может быти епископ, ни пресвитер, ни диакон, ниже вообще в списке священнаго чина».
Прочитав этот приговор, несостоявшийся «священник» разочарованно вздохнул. Семён за этот последний год привык к улыбкам фортуны, ведь удача во всём сопутствовала ему. Удачный побег из зоны, счастливая находка на острове, сделавшая его богачом, удачная женитьба и любовь жены возвела его в ранг баловня судьбы. А тут вдруг такой облом! Жалкий вид Семёна глубоко тронул сердце епископа. И чтобы как-то смягчить удар, нанесённый своему посетителю, он, пролистнув несколько страниц, прочёл следующее:
«Все перечисленные выше препятствия к рукоположению, за исключением двух, касающихся крещения и пола, не имеют безусловного значения. Поэтому в случае необходимости или ввиду выдающихся качеств кандидата священства законной церковной властью могут быть допущены диспенсации (отступления от общих правил)».
- «Вот, видите, - сказал владыка, - ещё не всё потеряно. Давайте-ка мы сделаем так. Вы нотную грамоту знаете? И приходилось ли вам петь в церковном хоре?»
- «Не только приходилось, но и случалось заменять заболевшего регента» - ответил Семён.
- «Ну, вот и прекрасно! Старенький регент Покровского храма уже давно просится на покой. Ему стало тяжело управляться по состоянию здоровья. Можете на днях принимать эту должность».
И получив благословение, новоявленный регент, воспрянув духом, полетел в Покровский храм, окрылённый новыми перспективами.
Незаметно в церковных трудах и семейных заботах промелькнул год. Несмотря на возраст, у Вероники родился сын. Радости не было границ. Счастливые супруги в своём отпрыске души не чаяли. Это был умненький и послушный мальчик. Семён лично занялся его физическим и умственным воспитанием. Смышлёный малыш рано постиг грамоту и уже в шесть лет умел читать и писать. Конечно, из-под ручонки его появлялись ещё корявые и неровные буковки, но ребёнок очень старался. Счастливый папа много внимания уделял физическому закаливанию мальчика, вместе с ним ходил в лес на лыжах, бегал по замёрзшему Иртышу на коньках, занимался гантелями и шуточным боксом. Постепенно малыш окреп и почти перестал болеть.
Семён за последние семь лет стал известным человеком в церковной среде Тобольска и пользовался уважением благодаря своему регентскому мастерству и организаторским способностям. Но надежда стать священником не покидала его. В этот период тобольскую кафедру занимал епископ Антоний (Каржавин), у которого наш герой уже дважды был на приёме, обсуждая вопрос о своём рукоположении. Но владыка, узнав, что он женат на бывшей вдове и, к тому же имеет судимость, наотрез отказался пойти ему навстречу. «Нам нужны не только хорошие священники, но и хорошие регенты, умело управляющие хором. Так что постарайтесь смириться и довольствоваться своим положением» - строго и наставительно сказал он. И Семён понял, что ему следует навсегда распрощаться со своей мечтой. Он осознал, что священником желает стать не столько ради своего призвания, сколько ради своего завышенного самомнения, ради своей гордости. И он смирился. А смирившись, ещё более ревностно отдался регентскому служению.
Верный своей привычке во всякой ситуации видеть лучшую, светлую сторону, Семён рассуждал позитивно: «Конечно, за всё в этой жизни нужно платить. Преграда к моему священству – это тоже плата за грехи моей молодости. Но даже в этом можно усмотреть мудрую десницу Божию. Есть дороги, которые мы выбираем. А есть пути, выбирающие нас. Я хотел выбрать дорогу священника, но стезя регента выбрала меня». Эти мысли привели ему на память случай, вычитанный в местной газете: На одном железнодорожном распутье стрелочник вовремя переменил направление мчавшегося поезда и, тем самым, спас пассажиров от ужасной катастрофы. «Вот таким стрелочником является и рука Божьего Промысла», - подумалось Семёну. «Господь переводит стрелки нашей судьбы в нужную для нас сторону, чтобы избавить нас от будущей гибели. Наши планы нередко бывают ошибочными, а порой и роковыми. И Бог, усматривая в них будущее крушение, не даёт их осуществить. В этих случаях лучше смириться и отказаться от надуманных затей. И тогда этот отказ от заветной мечты вменится нам в жертву. Небесный Отец иногда испытывает нашу готовность к такой жертвенности. И когда мы становимся готовы ради Него отдать даже самые желанные надежды и планы, то он эту жертву обращает в благое приобретение. Как говорится: «не было бы счастья, так несчастье помогло». Так случилось с Авраамом, готовым принести в жертву сына своего. И Бог, видя его готовность отдать даже самое дорогое, усмотрел для него лучший вариант, приготовив ему овна для жертвоприношения. Господь всегда усматривает наперёд то, что для нас нужнее всего. И если Он усмотрел для меня дорогу регента, значит, этот вариант судьбы является наилучшим. Как знать, может моё священство обернулось бы злым роком в будущих странствиях по жизни? Может в будущем наступят гонения на Православную Церковь, и наши священники в первую очередь пострадают? Даже такой невероятный вариант может случиться в наше мятежное время».
И Семён стал вспоминать свежие новости, недавно прочитанные в газете. В стране всё больше нарастали противоречия между трудом и капиталом, между консервативно настроенной частью общества и людьми, боровшимися за демократию, между верующими и безбожниками. С ураганной скоростью распространялась зараза атеистических настроений. Шёл тысяча девятьсот третий год. Летом этого года вышла газета, где Семён прочёл статью, весьма встревожившую его. В ней упоминался 2-ой съезд РСДРП (Российская социал-демократи-ческая рабочая партия), состоявшийся в Лондоне, где была принята Программа, поставившая задачей - минимум свер-жение самодержавия. Программа максимум предполагала осуществление социалистической революции и установление диктатуры пролетариата. «На этом съезде партии, - говорилось в статье, - произошел раскол на большевиков и меньшевиков. Раскол произошел по вопросу выборов в ЦК и Центральный орган партии. Отличия между большевиками и меньшевиками проявились в идеологии, организационных основаниях строительства партии, методах и средствах достижения политических целей. Обе партии:
1) опирались в своей политике на марксистскую идеологическую основу;
2) за свержение самодержавия и демократические права и свободы;
3) за осуществление социалистической революции и установлении диктатуры пролетариата. Их разница была в следующем:
Большевики представляли себе партию, как жестко организованную и дисциплинированную силу, основу которой должны составить политики-профессионалы. Они полагали, что русская революция носит особый характер: она буржуазно-демократи-ческая по целям и задачам, но пролетарская по движущим силам. Союзником пролетариата они видели крестьянство. Буржуазии же отводили реакционную роль. Выступали за применение вооруженных методов борьбы, за перевод политической стачки в вооруженное восстание.
Меньшевики, в отличие от большевиков, выступали за массовую партию, открытую для всех кто оказывает ей регулярное содействие. Они видели революцию буржуазной и ориентировались на опыт западной социал-демократии. Они считали, что главную роль в революции должна играть либеральная буржуазия, а рабочий класс и другие революционные силы должны ей в этом помогать. Крестьянство они воспринимали как консервативную, реакционную силу».
Эта статья заставила Семёна прокрутить в воображении возможные варианты дальнейшей истории. Привычка просчитывать наиболее вероятные версии событий сложилась у него во времена авантюрной молодости в ходе азартных игр. Ведь успех карточных баталий, как и любого сражения, зависит от способности предвидеть все возможные ходы соперника. Так случилось и здесь. Он много думал, сопоставлял, анализировал. И постепенно у него сложился стратегический план на каждый вариант предполагаемых капризов судьбы. Если, не дай Бог, свершится большевистский переворот, то наступит апокалипсис. Иного выхода не будет, как только эмигрировать за границу. К такому решению наш герой пришёл не на пустом месте. Он постоянно замечал, как меняется сознание людей из низших классов, как яд мятежного духа и безбожия разъедает сердца, так называемого, трудового народа. В начале двадцатого века это были уже не те жители Святой Руси, которых он знал во времена своей молодости. И его поражала бездуховность, невежественность и маловерие подавляющего числа людей. Духовная болезнь и беснование идей социализма стала охватывать массовое сознание. Прогрессивные умы России предсказывали невиданную доселе политическую катастрофу. Богоборческая идеология заразила русский образованный слой. И это происходило не только по внутренним, но и по внешним причинам: Возрастание могущества России не устраивало определённые мировые силы, которые всячески поддерживали революционное брожение в нашей империи.
Большинство интеллигенции не ценило положительных преобразований. Россия оказалась ослабленной историческими испытаниями, беззащитной перед идейным заражением с Запада. И видя эти негативные изменения, Семён стал готовиться к самому худшему. Он изъял свой запас драгоценных металлов из банка и поместил его в самое надёжное место. Приготовил чемоданчик, собрав в него необходимые документы и ценные бумаги. Разослал письма своим друзьям-едино-мышленникам, живущим за границей, чтобы заранее договориться о размещении у них своей семьи. Стал собирать и откладывать иностранную валюту. «На Бога надейся, а сам не плошай» - поговаривал он в этот тревожный период.
Да, ничего не скажешь. Семён оказался человеком весьма практичным. Сказывалась привычка предвидеть и просчитывать всё заранее. Вероника вначале удивлялась и даже мягко сопротивлялась этим его чудачествам, но быстро смирилась и успокоилась. Она привыкла во всём доверять своему мудрому и рассудительному супругу. Благодаря своему кроткому и доверчивому характеру она была настоящей хранительницей домашнего очага, ни в чём не возражая и не противясь мужу. Обладая женской мудростью и тактичностью, она прекрасно понимала, что мужчина даже с мягким характером – это лидер по своей природе и глава семьи. Поэтому не любит, когда ему противоречит супруга, и очень ценит её поддержку. Так определил и Творец, когда сказал: «Сотворим ему (Адаму) помощницу, соответствующую ему». Сказал помощницу, а не оппонентку, вечно вступающую с мужем в спор. И Вероника позволяла своему супругу делать всё, что ему заблагорассудится. Даже если ей казалось, что Семён заблуждался или был неправ в каких-то поступках, она не пилила его, как это часто делают немудрые потомки Евы. Она только кротко высказывала своё мнение и больше не возвращалась к спорному вопросу. Обычно это звучало так: «А ты не хотел бы, милый, … А тебе не кажется, что… А, может быть лучше… И далее, после этого ненавязчивого предисловия, кратко озвучивалось её личное мнение. Благодаря этому в их семье царствовал мир и уютная атмосфера согласия. Семён сразу оценил такое мудрое отношение к себе. И за эти выдающиеся женские достоинства его любовь к Веронике не умалялась с годами, а наоборот, всё более и более возрастала.
Вероника была не только образцовой женой, но и хорошей матерью. К своему сыну она относилась требовательно и строго. Боялась разбаловать и испортить его своей добротой. В случае необходимости Вероника наказывала своё чадо и делала ему ненавязчивые внушения, следила за тем, чтобы её воспитательные меры не превратились для мальчика приевшимися нравоучениями. И, благодаря этому, её благотворное влияние на сына стало приносить благодатные плоды. Во-первых, мальчик не был подавлен и заторможен нудным воспитанием. А во-вторых, стал на редкость сознательным и рассудительным ребёнком. И счастливые родители за глаза, чтобы он не слышал, дали ему псевдоним - «наш маленький мудрец». Так тихо и счастливо протекала семейная жизнь нашего героя.
А на службе в своём храме у Семёна шли дела просто великолепно. Церковный хор, под его руководством, был особо чтим не только среди прихожан, но и среди священнослужителей всей епархии. Владыка Агафангел, а затем и его преемник епископ Антоний очень ценили талантливого регента. Его хор пел не только на церковных службах, но и на торжественных празднествах епархиальной жизни, на административных и культурных мероприятиях города. Он стал знаменитостью Тобольска. Его узнавали на улицах во время прогулок. Прохожие раскланивались ему при встрече.
Такая популярность тяготила Семёна. Ему не нравилось такое излишнее внимание к своей персоне. Поэтому, всегда чисто выбритый, он, отправляясь на прогулку, иногда наклеивал усы и бороду, шутливо говоря при этом: «Конспирация – хорошая штука». А Вероника, желая поддержать его хорошее настроение, при этом добавляла: «Не быть мишенью для других – полезная наука».

8
Е ф и м
С этого момента могучая река времени смыла многочисленный песок событий. И Ефим, сын Семёна, окончив гимназию с золотой медалью, поступил в томский университет. Его с детских лет привлекали загадки окружающей живой природы. И живущая в нём мечта познать тайны строения и функционирования растений, животных и человека притягивала его к секретам физиологии и ботаники. Вот почему выбор его остановился на медицине и хирургии. Семён и Вероника были довольны такой ориентацией своего наследника. Вот только возникшая необходимость предстоящей разлуки их невольно огорчала. Ведь Томск в то время был единственным сибирским городом, где находился университет. Во всех других городах Сибири просто отсутствовали высшие учебные заведения. И вот теперь их единственный сын будет томиться один в чужом городе, и среди посторонних людей лишится всякой помощи и поддержки со стороны любящих родителей. Такая неизбежная перспектива, конечно, очень беспокоила Семёна и Веронику. Но чтобы не огорчать Ефима, воодушевлённого надеждами на новую жизнь, они старались скрыть от него своё тревожное чувство. Однако наш новоявленный студент, будучи человеком тонким и проницательным, сразу почувствовал скрытое родительское беспокойство. «Да не волнуйтесь вы так! Когда орлята учатся летать, разве они засиживаются в гнезде? Удобное гнёздышко становится им слишком тесным» - пытался успокоить он своих озабоченных старичков - таких родных, дорогих и милых.
- «Ах, ты, наш орлёночек!» - отозвалась растроганная Вероника. «Как же мы будем теперь жить без тебя?!» Этот крик материнского сердца был проникнут такой глубокой любовью, болью и смятением, что даже закалённый житейскими битвами Семён, не выдержал и прослезился. В порыве нахлынувших чувств он привлёк к себе жену и сына. И обнявшись втроём, они остро почувствовали, насколько тесно срослись их сердца.
Необозримые пространства Сибири имеют громадные масштабы, исчисляясь огромными расстояниями. Вот и расстояние между Тобольском и Томском вполне впечатляет, составляя 1590 вёрст. А это значит, что на такие длинные дистанции часто выходить не станешь. И уехав в конце лета в университет, Ефим сможет вернуться лишь на зимние каникулы. Эта мысль о неотвратимой разлуке с сыном повергла Веронику в уныние. И видя угнетённое состояние любимой жены, Семён стал внушать ей ту ободряющую истину, что сложившаяся ситуация в их семье – это вполне закономерное явление. «Напрасно ты казнишь себя так, дорогая» - говорил он, целуя её заплаканные глаза.
- «Как оперившуюся птицу нельзя удержать в родимом гнездышке, так и повзрослевший юноша должен оставить отца и мать свою, чтобы стать настоящим мужчиной. Ведь ты не хочешь, чтобы сын наш превратился в слабого и безвольного хлюпика». Эти слова своего благоверного мало-помалу успокоили Веронику. И она уже с облегчённым сердцем стала готовить и укладывать в чемодан необходимые вещи для Ефима.
Окунувшись в вольготную студенческую жизнь, Ефим старался держать себя в рамках той дисциплины, которую с детства прививали ему родители. И это помогало сохранять ему силы для успешной учёбы и продуктивных занятий. Он не растрачивал себя на молодёжные разгулы и развлечения – соблазны легкомысленной юности его не коснулись. Ефим много времени проводил в университетской библиотеке, глубоко изучая тайны медицинских наук. Мог терпеливо по несколько часов кряду осваивать искусство хирургии в анатомическом центре.
В те далёкие дореволюционные годы в университете были открыты только четыре факультета - медицинский, юридический, историко-филологический и физико-математический. В 1912 году помещения университетской библиотеки уже не вмещали весь свой фонд, поэтому начали строить дополнительное здание. Возведено оно было в стиле неоклассицизма.
Ефим жил в студенческом общежитии. Стоимость проживания была в нем достаточно высока – 10 рублей в месяц, стипендия составляла 22 рубля. Но малоимущим жилье предоставлялось бесплатно. В комнатах жили по одному или два человека.
При общежитии была столовая, читальня и библиотека. Так что условия были вполне благоприятны для успешной учёбы. Не забывал Ефим уделять своё внимание и родителям. Он регулярно писал им письма, чтобы они напрасно не беспокоились о своём единственном сыне. А на зимних и летних каникулах неизменно радовал своих милых старичков своим персональным присутствием.
Так незаметно в трудах и заботах пролетело четыре года. Наступил 1917-ый год. Где-то далеко на западных окраинах империи продолжала греметь и полыхать первая мировая война. Пронеслись бурные потоки февральской революции, царь Николай Второй отрёкся от престола. Именно в эти судьбоносные дни Ефим познакомился со своей будущей женой. Она училась на курсах сестёр милосердия, которые открылись в университете. Звали её Ириной. Это была яркая, харизматическая личность. Внутреннее богатство её души неизъяснимым образом отражалось не только в её манерах и поведении, но и во внешнем облике. В её стройной фигуре угадывалась мощь спортивной гимнастки – удивительное сочетание силы и изящества. Лучистый, тёплый взгляд её голубых глаз выражал проницательный ум и доброжелательность. Светлые волосы красиво обрамляли её очаровательное личико, украшенное тонким изгибом чёрных бровей, классически прямым носом с утончённо очерченными ноздрями, и розовым бантиком девических губ, не знавших помады. Ефим с первого взгляда оценил яркие достоинства этой девушки. Она произвела на него неизгладимое впечатление.
Разновидные типы женской красоты, подобно картинам талантливого живописца, производят на мужчин различное влияние. Есть красота, которая ранит, подобно стреле Амура, вызывая робость, нерешительность и растерянность. Есть красота, которая смягчает сердце, делая человека добрее, уступчивее и снисходительнее. И есть красота, которая вдохновляет, заставляя мужчину изменить себя в лучшую сторону, избавиться от имеющихся слабостей и пороков. Вот такая разновидность красоты, которая смягчает и вдохновляет, как раз и встретилась Ефиму в лице Ирины.
Ефим, очень похожий на свою мать, тоже выделялся среди студентов. Он был невысокого роста, но, тем не менее, очень красиво и ладно скроен. В очертаниях его опрятной одежды угадывалась могучая фигура атлета. Его лицо, напоминающее лик херувима, дышало добродушием и свежестью. Волнистые волосы львиной копной ниспадали до самых плеч. Его карие глаза сверкали золотом мысли и утончённого остроумия. Поэтому неудивительно, что Ирина быстро откликнулась на галантные ухаживания Ефима. И они, как бы невзначай, часто встречались в столовой, в университетской читальне или библиотеке. Они быстро изучили привычки и интересы друг друга, что давало им возможность заниматься постоянно и неразлучно вместе.
Незаметно их дружба переросла в любовь. И будучи воспитанными в строгих традициях православия, они не позволяли своим чувствам нарушать правила христианской морали. Но это не значило, что друг с другом они обращались, как ханжи и пуритане. Нет, ничего подобного! Им претило лицемерие и притворство. Они не стеснялись искренно изъясняться в своих чувствах. Но при этом соблюдали обычную для тех времён чистоту целомудренных отношений. А иначе невозможно трезво оценить друг друга! Ведь ничем не сдерживаемая эротическая страсть, распаляемая в интимной близости, ослепляет и мешает объективно оценить человека – узнать скрытые «подводные камни» его пороков и недостатков. Когда люди живут до свадьбы сексуальной жизнью, то эротическая страсть создаёт иллюзию единства. Но после регистрации вдруг может оказаться, что настоящей общности-то и не было, что они чужие друг для друга люди, которым невозможно ужиться вместе. И супруги, ослеплённые до брака пламенем страсти, начинают понимать, что они не любили друг друга по-настоящему, а просто «занимались любовью». Поэтому очень важно в добрачный период сохранять беспорочную дистанцию в любви. Ведь большие чувства видятся на расстоянии. И сознавая эти истины, не перестаёшь удивляться, как были мудры и дальновидны наши предки, хранящие традиции древних веков! И когда наступили летние каникулы, Ефим пригласил свою возлюбленную в Тобольск, чтобы познакомить с родителями.
«Сеня, ты посмотри радость-то какая! Ефимчик наш приехал!» - воскликнула радостно Вероника, увидав на пороге своё обожаемое чадо. Ефим вместе с Ириной зашли в прихожую. Мать обняла сына – лицо её раскраснелось, и глаза сияли от счастья. От взволнованной матушки Ефим перешёл в объятия к отцу. «Ну, проходите, проходите, гости дорогие» - речитативом пропела Вероника своим мелодичным голосом. И молодые люди прошли в гостиную.
Их сразу окутала уютная атмосфера старинного дома, в котором русский дух живёт и Русью пахнет. В таких домах человек ощущает единение с природой и связь со своими корнями. Это способствует умиротворению души и состоянию покоя. В этих хоромах, украшенных резной деревянной мебелью, вышитыми рисунками на домотканных дорожках и коврах, легко дышится и крепко спится. Центром гостиной был большой камин, обложенный гранитными плитами с инкрустированными металлическими узорами. В восточной стороне горницы находился «красный угол», где устанавливались иконы и лампады. Возле красного угла стоял массивный деревянный стол, вдоль которого красовались стулья с высокими спинками, вырезанные из соснового дерева. В западном углу стоял большой сундук, расписанный цветными витиеватыми узорами. Возле него стояли напольные часы с высоким деревянным корпусом. Кружевные салфетки и скатерти лежали на тумбах и маленьких столиках. Расшитые рисунками шторы на окнах и панно на стенах приятно дополняли домашний уют. Громоздкие шкафы, украшенные резьбой, тоже были деревянные, как и стены, опирающиеся на широкие половицы, плотно подогнанные друг к другу. Окна с деревянными рамами дополнялись резными наличниками и деревянными ставнями. Русский стиль девятнадцатого столетия – это дерево, много дерева и почти ничего кроме дерева!
Как приятно после продолжительной отлучки очутиться в стенах родной обители! У Ефима сразу потеплело на сердце, и ощущение радости наполнило его чувством защищённости и покоя. Его душевная гармония, спокойная уверенность и внутренняя сила передалась и его спутнице. И уютная атмосфера старинного дома полностью вытеснила у Ирины тревогу перед волнующей встречей с родителями. Мягкая улыбка осветила её очаровательное личико, и она вдруг почувствовала родственную связь и душевную близость с хозяевами этого мирного приюта, проникнутого духом простоты и непосредственности.
И Семён, глядя на свою нежданную гостью, невольно отметил про себя: «Какая же она красивая – почти как моя Вероника!» А вслух прибавил: «Ну, что же ты, сынок, не знакомишь нас со своей подругой?»
- «Не подругой, папа, а уже невестой. Поэтому мы просим благословения вашего». И, обратившись к своей возлюбленной добавил: «А это, Иришенька, мои родители – Семён Николаевич и Вероника Андреевна».
При этих словах Ирина подошла к приветливо улыбающимся хозяевам и, грациозно поклонившись, подала им свою нежную ручку, обрамлённую кружевным нарукавником.
- «Ну что ж, если вы любите друг друга и просите нашего родительского благословения, то мы не станем вам препятствовать» - сказал Семён. – «Вероника, накрывай на стол, чтобы отметить приезд наших детушек!»
И хозяйка этого гостеприимного дома со свойственной ей ловкостью быстро сервировала стол серебряными приборами и расписной деревянной посудой. Перед гостями, как на скатерти-самобранке, словно по волшебству, были выставлены изысканные блюда и деликатесы – жареный лосось, запечённый гусь с яблоками, разнообразные салаты и соления, чёрная и красная икра, несколько сортов французских и отечественных вин. Семён поднял хрустальный бокал и произнёс тост:
- «Сегодня замечательный день, памятный для всех нас. Ведь именно сейчас мы наглядно убедились, что наш сын стал любимым героем романа. А Ирина, как видим, явилась его прекрасной дамой. И пусть волна чувств, что зовется любовью, унесёт вас в край чудес, где рекой к берегам вашей жизни драгоценным жемчугом намывается счастье. И пусть всегда, как в радостях, так и в горестях ангелы на руках своих ваше юное счастье возносят к вершине взаимной нежности, взаимопонимания и уважения друг к другу».
Вино оказалось просто превосходным - с тонким освежающим вкусом и пряным ароматом. Завязалась оживлённая беседа, в ходе которой Ирина почувствовала себя полноправным членом этой дружной семьи.
На все вопросы родителей Ирина отвечала непринуждённо, просто и вразумительно, без лишних подробностей и деталей. Она совершенно не пыталась произвести какое-либо впечатление. В этом просто не было необходимости. В естественности и скромности её манер чувствовалось прекрасное воспитание. Она спокойно и незатейливо поведала о своём отце – инженере-технологе.
Мать её оказалась учительницей женской гимназии. Сама же Ирина училась на историко-филологическом факультете.
- «Я всегда интересовалась историей - сказала Ирина, - «а любовь к иностранным языкам мне с детства прививала моя матушка. Ведь она не только замечательный языковед, но и в совершенстве владеет четырьмя языками - английским, немецким, итальянским и французским».
Следующий тост произнесла Вероника: «Все мы знаем, что хорошие сказки всегда завершаются свадьбой. Так пусть же ваша свадьба, дорогие наши дети, будет только началом сказки о бесконечной любви и необычайной верности».
- «Молодая семья должна быть как ветка цветущего дерева: радовать глаз, благоухать и намекать на скорое появление плодов» - говорил Семён, обращаясь к будущей невестке. «Мне уже шестьдесят один год, и я давно желаю дождаться внуков». А Вероника, сидя рядом с раскрасневшейся девушкой, вдруг наклонилась к ней и тихо сказала: «У меня вполне достаточный семейный опыт, чтобы утверждать, что брак — это как кухня. Все кипит, бурлит, а иногда бывает ну так жарко, что можно даже обжечься. Но если четко контролировать процесс, то можно получить настоящий шедевр, который будет не просто радовать глаз, но и восхищать своим вкусом». При этих словах Вероника растроганно улыбнулась и на минуту задумалась. Затем с видом женщины, желающей сообщить некую важную тайну, она произнесла, певуче растягивая слова: «Ваша лодка семейного благополучия в недалёком будущем только начнёт свое дальнее плаванье. Она с легкостью станет роскошным кораблем, которому нипочем штормы, если искать и находить компромиссы, любить, уважать, уступать, слушать и, что очень весомо, слышать друг друга».
Так убелённые сединами родители наставляли молодую невесту, которая внимала им с глубоким уважением и благодарностью.
Однажды летним погожим утром после воскресной Литургии наша молодая пара взяла благословение на брак у отца Алексия – молодого настоятеля Покровского собора, где Семён служил регентом. Решили обвенчаться в начале августа. Весь июль незаметно пролетел на колеснице активного приготовления к свадьбе. Ирине пошили белоснежно-кружевной наряд невесты. Ефим заказал элегантный смокинг, который при всей его строгости смотрелся весьма изысканно. Приглушенные темные цвета костюма, английский воротничок рубашки и платок, помещенный в нагрудный карман, делали образ жениха незабываемым. Завершали этот образ туфли из тонкой кожи, изящного покроя жилет и бабочка, соответствующая цвету пиджака.
Когда приготовления к свадебному торжеству были увенчаны закупкой провизии, была определена и дата венчания. Она приходилась на четвёртое августа 1917-го года. Это был солнечный субботний день, который начался с пробуждения зари в яркой золотой парче. В голубой выси таяли лёгкие прозрачные облака. Утренний воздух благоухал свежестью. Многоголосый хор птиц славил Творца. Внимая музыке крылатых певцов, распустились цветы в городских садах. Между деревьями в игривом танце порхали бабочки. Лёгкий ветерок ласково подгонял их.
В душистой траве затрещали летние музыканты-кузнечики. И внимательному наблюдателю чудилось, что сама матушка природа радуется начинающемуся празднику жизни.
Перед поездкой в храм родители благословили жениха и невесту. Жениха благословили иконой Спасителя, невесту перекрестили иконой Божьей Матери. Благословляя молодых, Семён произнёс напутственное слово:
- «Дорогие мои, сегодня не просто один из главней-ших праздников вашей жизни, но и момент, когда вы начинаете писать летопись вашей семьи. Хочу пожелать вам огромное число страниц, на которых будет записано все хорошее и замечательное и не только вашей рукой, но и руками ваших детей!»
После этого замечательного напутствия слово взяла Вероника: «В детстве, когда нам читали сказки, они заканчивались тем, что Принц женился на Принцессе, а что было дальше - неизвестно. Поэтому желаем вам, чтобы сказка ваша не заканчивалась и ваша семейная жизнь продолжала оставаться волшебной и счастливой, чтобы послужить вдох-новением для сказочников. А чтобы это свершилось, хочу рассказать вам о трех небольших истинах. Первая - это вни-мание: всегда будьте внимательны друг к другу. Вторая - развитие: всегда развивайтесь. Ты, жених, развивай свое мужество, а ты, невеста, развивай свою женственность, чтобы вы всегда могли дополнять друг друга. И третья — доверие. Доверяйте друг другу, верьте в лучшую сторону своей второй половины. И тогда именно этой стороной ваша половинка будет к вам обращена!»
Родители невесты ещё накануне приехали из Томска, чтобы стать свидетелями столь знаменательного события. Отец Ирины, будучи инженером-технологом, служил инспектором Сибирской железной дороги. С началом Первой мировой войны вошёл в состав губернского комитета помощи раненым и больным воинам и был уполномоченным Красного Креста по оказанию благотворительности. Этот прекрасный и светлый человек знал Ефима, как прилежного и перспективного студента, который как-то сразу полюбился ему. Поэтому неудивительно, что выбор дочери радовал его, пробудив относительно её будущности радужные надежды.
- «Как прекрасна сегодня наша невеста! - воскликнул он, воодушевлённый праздничной неповторимостью свершаемого события. – «Юная красавица в белоснежном, чистом, как сама любовь, наряде. Посмотрите, как счастлива она сегодня, какой неподдельной радостью светится ее взгляд, обращенный к любимому человеку! А если бы мы сумели заглянуть в ее сердце, то заметили бы, что оно до краев переполнено любовью. И нет таких слов, чтобы выразить полноту этих чувств! Это бесценное сокровище будет присутствовать в вашей жизни при наличии четырёх святых имён, четырёх ангелов-хранителей: Веры, Надежды, Любви и Софьи-Мудрости. Следуйте им, и дай Бог вам счастья в семейной жизни».
Не осталась равнодушной и матушка невесты. Это была женщина средних лет, стройная, как березка. Волосы ее с лёгкой проседью ниспадали до плеч слегка волнистым покрывалом. Большие зеленые глаза удачно гармонировали с ярким и свежим цветом лица. На левой щеке у этой женщины красовалась родинка. И когда она улыбалась, то на щеках у нее появлялись ямочки. Глядя на неё, создавалось впечатление, что эта улыбчивая красавица никогда не падает духом. Тонкие губы её были нежно розового цвета, а профессиональная интонация опытного учителя приковывала вни-мание к каждому её слову:
- «Свеча - это возвышенный символ» - начала она свою речь. – «Во-первых, она источник света и тепла, символизируя тем самым теплоту любви и светоч мудрости. Во-вторых, ее пламя стремится кверху, и поэтому она олицетворяет движение к высшему. В-третьих, в ее пламени сгорают все вредные комары и мошки, символизирующие дурные мысли и вожделения. И я от всей души желаю, чтобы негасимая свеча вашей любви всегда освещала и согревала ваш путь, помогая движению вверх. И пусть в ее пламени сгорает всё негативное и тёмное в вашей жизни!»
Под расписными сводами храма, молодая пара с благоговением причастилась святых Христовых Тайн. Таинство венчания протекало, как большая полноводная река, очень красиво и впечатляюще. С верхнего клироса, словно с высоты небес, изливалось ангельское пение церковного хора. Казалось в этом пении не люди, но ангелы явились из райских садов для участия в торжественном бракосочетании. Эти божественные звуки растапливали лёд огрубевших сердец, призывая к миру, любви и всепрощению, наполняя просветлённым чувством умиления. У многих на глазах появились слёзы. Кое-где послышался женский плач. О, как прекрасны и упоительны такие моменты, когда в душу нисходит Божия благодать! В эти минуты раскрывается сердце, и струны души звучат мощно и полновесно, как величественная симфония жизни. И человек воспаряет в духе к небесам – ко всему светлому, чистому и прекрасному. Нет большего счастья на земле, чем этот восторженный взлёт на гребень жизненной волны! Именно в эти счастливые минуты в человеке распахиваются врата Цар-ствия небесного. И в открытую дверь окрылённого сердца нисходят светлые блики ангелов. Вот такое восторженное состояние и сподобились пережить наши молодожёны во время венчания. В этом таинстве они как бы прошли через обновление и очищение своей души, через глубокое осмысле-ние важности и значимости совершаемого события. Только совсем, совсем недавно они были женихом и невестой, а теперь им предстояло преобразиться в новое качество – стать единым духом и одним телом, стать половинками монолитного целого, обратившись мужем и женой.
И вот молодожёны, счастливые и просветлённые, садятся в свадебный экипаж. Толпа гостей уже поджидает их у самых ворот родительского дома. Звучит торжественная музыка – квартет скрипачей, стоящий у крыльца, играет марш Мендельсона. Над экзальтированной публикой летят восторженные реплики в адрес невесты. Шутливые и ободряющие возгласы в адрес жениха тоже просачиваются сквозь толпу. Взойдя по ступеням на крыльцо особняка, Ефим подхватывает на руки свою жену и бережно заносит её в свой дом.
9
Эмиграция
С этого памятного дня прошёл год. И у Ефима родился сын – долгожданный внук Семёна. Но недолго новоявленному дедушке пришлось радоваться, глядя на любимого внука. С приходом к власти большевиков начались гонения на Церковь. До революции в Тобольске было двадцать семь православных храмов. Однако безбожная власть стала активно уничтожать цвет русского православия, закрывая храмы, монастыри и приходы. Так, например, уже в 1918-ом году был закрыт Тобольский Знаменский мужской монастырь – самый древний в Сибири. Именно на территории этого монастыря действовала духовная семинария, которая являлась самым крупным образовательным центром в Сибирском крае.
И хотя остальные храмы Тобольска пока ещё продолжали действовать, но отовсюду, особенно с европейской части России шли вести о массовых гонениях на служителей Церкви. Приходили сообщения об арестах и расстрелах священников и монахов, епископов и митрополитов.
И самые ужасные предчувствия Семёна стали воплощаться, как в кошмарном сне. Газеты и журналы были напичканы атеистическими статьями и фельетонами. По всей стране началась массовая пропаганда насилия и безбожия. Первая волна гонений, прокатившаяся с 1917 по 1920-ый годы, была ознаменована массовыми грабежами церквей, репрессиями, зверскими издевательствами и расстрелами священнослужителей и мирян. Одним из первых постановлений большевистского правительства стал декрет Совета Народных Комиссаров, изданный 23 января 1918 года, — «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», которым Церковь была отделена как от школы, так и от государства, лишаясь прав юридического лица и собственности. Декрет узаконивал принимавшиеся с декабря 1917 года распоряжения и акты, упразднявшие функции Православной Церкви как государственного учреждения, пользующегося государственным покровительством.
Семён был глубоко верующим человеком, у которого христианское благочестие занимало первое место в иерархии жизненных ценностей. Поэтому он очень тяжело переживал то атеистическое безумие, которое охватило советскую Россию. Ему временами казалось, что он погрузился в кошмарный сон и никак не может проснуться. Волна происходящих богоборческих репрессий тяжелым грузом навалилась на его сердце. Он часто просыпался с какой-то мучительной тяжестью в груди, которая сдавливала дыхание, словно петля, накинутая на шею. Поэтому его крайне угнетённое состояние заставляло искать выход из возникшего тупика. И мысли об эмиграции всё чаще и чаще посещали его страдающую душу. Ему постоянно вспоминалось место из Священного Писания: «И потому выйдите из среды их и отделитесь, говорит Господь, и не прикасайтесь к нечистому; и Я прииму вас» (2 Кор.6:17). Эта библейская цитата всё больше и больше укрепляла в нём намерение уехать из той безбожной среды, в которой он оказался. 1919 год был ознаменован постановлением нар-комата юстиции о вскрытии святых мощей, что вызвало массовые сатанинские издевательства над святыми останками. Именно этот кощунственный вандализм стал последней каплей разрушенных надежд, которые ещё удерживали Семёна от выезда из ада большевистской России.
И Семён стал методично реализовывать давно разработанный план эмиграции. К этому времени многие выдающиеся личности уже уехали за рубеж. В 1917-ом году эмигрировал замечательный пианист и композитор Сергей Рахманинов. В 1919 году принял решение об эмиграции авиаконструктор Игорь Сикорский. В 1920 году эмигрировал известный писатель Иван Бунин. К началу 1920-го года в мире насчитывались уже около двух миллионов российских беженцев. И эта цифра, конечно, впечатляет. Мир дотоле не знал эмиграции таких масштабов. Поэтому неудивительно, что этой идеей был заражён и Семён Погорский – благочестивый регент Покровского храма.
Вероника, как женщина весьма чадолюбивая, конечно была против решения мужа. Ибо Ефим, став хирургом в тобольской больнице, был вполне доволен своим положением и совершенно не разделял эмиграционные настроения своего родителя. «От корма кони не рыщут – от добра добра не ищут» - парировал он все горячие уговоры отца. Ирина тоже была категорически против. «Лучшее – враг хорошего» - говорила она, имея в виду, что надо довольствоваться тем, что имеешь. Вероника тоже была в недоумении: «И зачем что-то искать, если у нас есть всё необходимое? Есть прекрасный дом, работа, семья, родина». Перспектива разлуки не только с любимым сыном, но также и с внуком пугала старшую мать семейства. Но Семён был упрямо настроен на выезд за границу. И менять своего решения был не намерен. И скрипя сердцем, в подавленном настроении Вероника, как обычно, была вынуждена подчиниться. Она никак не представляла себе жизни без мужа.
- «Ну что ж, ничего тут не поделаешь. Куда иголка, туда и нитка» - рассуждала она, собираясь в дальний, безвозвратный путь.
Не стоит описывать все мытарства и приключения, связанные с эмиграцией за рубеж. Это лишь затянет динамику повествования. Скажем только, что, в конце концов, Семён и Вероника оказались в Ницце – южном приморском курорте Франции. И этот город был выбран не случайно. Ещё в 1912 году в Ницце
был освящен Свято-Николаевский собор, являющий-ся самым большим православным храмом в Западной Европе. В XX веке, с его войнами, революциями и социальными потрясениями, русское православие стало путеводной нитью для многих тысяч эмигрантов, лишившихся Родины. Париж стал духовным и культурным центром русской эмиграции. Тысячи беженцев из большевистской России остро нуждались в православных приходах. Сразу же встал вопрос о строительстве церквей - не хватало храмов, не хватало и священников. Поэтому Семёна с радостью приняли, как опытного регента в Свято-Николаевс-кий собор.
Нашим эмигрантам Ницца очень понравилась. Их приводила в восхищение эта жемчужина у лазурного берега Средиземного моря. Ницца славится, как курорт, привлекая своим мягким климатом и необычайно тёплой зимой. Это весёлый, живой и красивый город. Мягкий даже для Лазурного Берега климат Ниццы, защищенной от северных ветров высокими Альпами, в XIX веке привлекал сюда зимой богатых людей со всей Европы. Тут собирались русские и австро-венгерские аристократы, английские лорды и леди. В начале XX века в Ниццу стали приезжать также люди, жившие значительно скромней, - мелкие дворяне, купцы, разночинцы. В этом курортном городе проводили зиму больные туберкулезом. Ницца пленяет сердце каждого, кто сюда приезжает. В Ниццу невозможно не влюбиться. Это – город-сказка, город-мечта.
Это чудо архитектуры, завораживающее своей красотой и романтичностью, лежит на берегу Залива Ангелов. Ницца – это город-достопримечательность, где представлено смешение стилей, эпох. Живописные здания Ниццы по-добны открытой книге, в которой каждая эпоха отражена ярко, характерно и своеобразно. Например, древние римляне оставили на память потомкам свои арены и термы, в местечке под названием Симье. Свой отпечаток на город наложила и «Прекрасная эпоха», и времена Наполеона III, все поколения старались оставить свой отпечаток на пляже Лазурного берега под названием Ницца. А, кроме того, природная красота и потрясающие ландшафты у теплого моря делают эту местность поистине райским уголком. Возле города находится устье реки Вар. С севера Ницца окружена несколькими живописными холмами и является крупнейшим городом французской Ривьеры. Приморская часть города застроена пышными эклектическими здания-ми XIX - начала XX веков. Среди них выделяются Николаевский Собор, а также церкви и дворцы XVII - XVIII столетия в стиле итальянского ба-рокко. Романтическая красота этого морского побережья вызывала восхищение у Вероники, значительно смягчив её страдания по оставленным детям. Она очень любила море, особенно южные его просторы и берега. Будучи очень утончённой натурой, Вероника воспринимала море, как величественное и прекрасное, почти как живое существо. Она чувствовала его могучую силу, его колоссальный дух и энергию, которая наполняла и насыщала недра её души. Таинственная сила морских глубин обновляла и освежала каждую клеточку её естества. И действовала, как живительное дуновение ветра, охлаждающее раскалённую пустыню, как целебный напиток, утоляющий мучительную жажду, как прохладная ванна в удушливый летний зной. На драгоценный металл царских монет наши эмигранты купили дом с приусадебным участком недалеко от Свято-Николаевского собора. И постепенно тоска по оставленным детям и утерянной родине стала растворяться и исчезать в солнечном приморском городе – таком романтичном и прекрасном, который как будто явился Веронике из детских снов.
10 Плодотворная старость
Незаметно пролетело четырнадцать лет. Связь с детьми поддерживать было нелегко – письма шли медленно, тормозясь проверкой со стороны НКВД. Но, тем не менее, Семён и Вероника были в курсе семейных событий у себя родине. Ефим защитил докторскую диссертацию, став профессором хирургии. Внук Семёна был прилежным учеником в школе, увлекался гимнастикой и лыжным спортом. И когда тысяча девятьсот тридцать второй год подходил к концу, Веронике на семьдесят седьмом году жизни подоспело время уходить в мир иной. Она умерла спокойно и тихо, будучи в полном сознании.
Со смертью Вероники щемящей болью сдавили Семёна тиски одиночества. Ему стало пусто и неуютно в своей усадьбе. Поэтому свободное время он стал коротать на морском побережье или в походах за городской чертой. Но, в конце концов, бесцельное прозябание стало тяготить нашего героя. Его давно привлекали идеалы и перспективы монастырской жизни. Он понимал, что старческое одиночество в монастыре не грозит. Монах чувствует духовное единение с братией во время богослужений, совместного участия в делах и событиях монастырской жизни. В монастыре имеется возможность пригоршнями черпать мудрость у опытных подвижников, услаждаться духовной пищей в библиотеке, ухаживать за цветами и деревьями в монастырском саду. Он чувствовал, что старость ускорила бег времени, дни стали проноситься быстрее и торопливее. Всё чаще где-то в глубине сердца звучал сигнал: «теперь не до игрушек, забав и развлечений - пора стать строже к своим проказам и сосредоточиться на главном – на уготовлении себя к Вечности». Поэтому, оставшись один, он решил себя полностью посвятить Богу.
Узнав, что в Корсунской епархии, недалеко от Парижа в коммуне Ле-Мениль-Сен-Дени был открыт Свято-Духовский скит - один из первых православных мужских монастырей во Франции, Семён отправляется туда и принимает постриг с монашеским именем - Сергий. Так у него началась новая духовная жизнь. И неудивительно - несмотря на свой возраст это был ещё крепкий старик. Ему посчастливилось жить в одном из самых благоприятных мест Франции – на побережье средиземноморской Ривьеры в Ницце. Мягкий морской климат курортного города, регулярные солнечные ванны и купание в тёплых водах Средиземного моря, размеренный ритм благочестивых навыков, внутренняя дисциплина ума и культура сердца сохранили его жизненные силы, одарив отменным здоровьем. В момент принятия монашеского пострига нашему герою исполнилось семьдесят семь лет. Однако на вид ему нельзя было дать и шестидесяти. Гладкая кожа на его теле избежала старческой дряблости. Даже черты лица его за последние двадцать лет не были искажены разрушительным прессингом времени. Напротив, они стали более одухотворёнными и благообразными. Редкие морщины и седые волосы, серебром обрамлявшие его голову, ещё более подчёркивали его зрелую и мужественную красоту. Широкие плечи, гармоничные пропорции всей его фигуры свидетельствовали о наличии недюжинной силы. Руки его были тонкими, с длинными чувствительными пальцами. Цвет кожи - смуглый и нежный. Вся утонченность его мужественного облика раскрывала возвышенность мыслей в этой прекрасной душе. Скромность его манер носила неописуемый отпечаток величественности и благородства, которыми восхищались многие знавшие его. Поэтому он воспринимался не как человек преклонного возраста, а как добрый молодец в расцвете сил. И когда митрополит Евлогий (Георгиевский) предложил рукоположить его в иеромонахи, то наш герой с радостью согласился. Так исполнилась мечта его матери – он, наконец-то, спустя долгие годы, всё-таки принимает сан священника в церковном священноначалии. Будучи иеромонахом, отец Сергий энергично трудился в своей монашеской обители, ставшей для него местом духовных подвигов и молитвы. Его организаторские способности ярко проявились при строительстве храма, который возводился в лесу «дю Фэ». Иеромонах Сергий до конца жизни сохранял ясный ум и активный ритм своего пастырского служения. И когда в 1954-ом году ему исполнилось девяносто восемь лет, он безболезненно и мирно отошёл ко Господу. Волей Провидения, в руки его правнука Владимира попала та рукопись Мотовилова, которую Семён размножил, чтобы одарить ею своих благодетелей и друзей. В этой рукописи излагается учение Серафима Саровского о смысле жизни. И попав в руки Владимира, она явилась своеобразной эстафетой, связывающей прадеда и правнука одной идеей, одним устремлением, одной великой жизненной Целью – познать Истину и вместить её в своём сердце. К этой Цели они оба идут одним путём, но различным способом. Если Семён по этому пути двигался на колеснице семейного счастья и благополучия, то Владимиру пришлось влачить за собой тяжёлый воз скорбей и злоключений. Вот об этом герое, принявшем эстафету от своего прадеда, и будет поведано в дальнейшей истории, где раскрывается цена выбора.

Вторая часть романа-трилогии "Часть благую избери" представлена на этом сайте под названием "Цена выбора".

Другие книги скачивайте бесплатно в txt и mp3 формате на prochtu.ru