--------------------------------------------------------------------------

Александр Иванович Стригин - Про Степана.

--------------------------------------------------------------------------

Скачано с сайта http://prochtu.ru

Призыв.

Степан окончил школу со средними оценками, но все-же решил попытать счастье, поступить в институт. На этот раз не повезло, и следом второе расстройство – повестка на областной призывной пункт. Два года «коту под хвост». Так, не поступил в институт, а через два года чего в голове останется.

Собрали родители ему котомку – белье, харчей, кто его знает, будут кормить или нет, а много денег негде взять. Ну и в путь дорогу.

Собирали призывников три дня. Помещение огромное. Лежат маты, что в физкультурном зале бывают, на них и спали. Не раздеваясь. Кто его знает у кого какие мысли. Стащат последнее, иди - ищи.

Кормить водили в столовую военной части, которая располагалась рядом. Три раза в день. А чего не доел, жуй свое.

Перед отправкой проходили медкомиссию. Выстроил какой-то чин военный и, сказав, что служить в армии своему народу почетная должность каждого гражданина, и еще в том же духе с полчаса. А потом брякнул – кто захочет увильнуть от призыва, упеку в такую часть, что он не только белого медведя, а вообще даже людей не увидит. Его понять можно. У него свой план, который выполнять надо.

Начали проходить комиссию. Раздевались как в бане, заходили, по кругу столы с врачами, и цепочкой от одного врача к другому. Все врачи молодые девушки, видно только окончили институт. Ну, кому приятно стоять голым перед одетой девушкой. Было бы по-другому, тогда другое дело.

Подошел Степан к хирургу. Та завела пальцы под мошонку и говорит:

- Кашляй.

Зачем не поймет, но пару раз кашлянул.

Какого было «прибору», которого девичья рука коснулась. Стал он гордо поднимать головку. А у хирурга на столе лежало полотенце мокрое. Она тем полотенцем по прибору. И стыдливо поникла головка. А Степан покраснел.

После Степана шел «весельчак». Его заставили нагнуться.

- Чего, пробку от бутылки из-под водки ищите? Видать?

- Видно грязь нечистоплотного мужчины.

Больше никто шутить, не посмел, а то загонят, как обещал начальник, что и письма не напишешь.

По вагонам погрузили часов в четыре, после обеда. Может, кто слышал, в конце 50-х еще возили солдат в поезде, который называли «500 веселый». Скотовозные вагоны с шестью полками по три с каждой стороны. А набивали в вагон по 70 человек. Кому не досталось места на полке, располагались прямо на полу. Рядом со Степаном оказался парень.

- Давай знакомится. Меня зовут Василий.

- А я Степан.

- Слушай Степан, ты в карты, когда играл?

- Только в дурака.

- Если кто будет заманивать, не соглашайся.

Ребята нашли свечу. Стали играть в дурака. Потом кто-то предложил в очко, по мелочи.

Давай спать сказал Василий Степану. Утро вечера мудренее.

В пути.

Степан проснулся и по стуку колес понял он едет в поезде. Оглядевшись вокруг видя необыкновенный вагон, группу ребят, лежащих, где только кто мог, окончательно пришел в себя, едут в часть. Призывники.

Рядом проснулся паренек. Вроде вчера знакомились? Да. Василий.

- Привет.

- Привет. Ну как бока еще не отбил. – Спросил Василий.

- Есть малость.

- А что это картежников наших, что лежали рядом невидно.

- Я им паразитам вчера проиграл сотню.

- А я полсотни.

- А я тридцатку.

- Учись жизни, шепотом сказал Василий, аферисты под новобранцев приоделись, да подстриглись. И дураков «подстригли» по полной.

- Что же ты ребят не предупредил, нам же служить вместе.

- Дурной ты Степан. Ну, кто мне поверил бы. У нас пока еще не коллектив, а так «сброд, блатных и нищих». В лучшем случае меня с поезда скинули, в худшем могли и ножом сзади пырнуть. Я же не знал сколько их. Ты вот что. Есть у меня задумка. Хочешь со мной вместе в нормальном поезде проехать?

- А почему бы и нет?

- Тогда делай, что я тебе скажу. Будет станция, если остановится состав, спрыгнем. Начнет сопровождающий орать, скажем, в туалет приспичило, и бегом в вокзал.

Так и сделали.

Дождались, когда состав тронулся, они с вокзала отправились гулять по городу.

- Как же мы в часть попадем. Да мы и не знаем, в каком городе и какая часть. – С тревогой спросил Степан.

- Мы маленькие люди. Есть большие дяди, они за нас все узнают. Во всем разберутся. Пошли в комендатуру.

Узнав у милиционера, где находится комендатура, они отправились туда.

- Ты строй из себя дурачка, и молчи. Говорить буду я.

- Войдя в здание комендатуры, Василий сказал дежурному, что стоял на посту.

- Нам к самому главному начальнику надо.

- И чего вы здесь потеряли?

- Так нас везли на поезде в часть. Мы призывники. Мы отстали.

Дежурный доложил по телефону, и нас повели в кабинет, где сидел дядя, видать большой чин.

- Ну и как вы отстали? Не бось сбежать хотели? Да вы же дезертиры. – Сделал грозный вид начальник.

- Нет, товарищ начальник. Приспичило нам. На остановке побежали в туалет, а поезд уже тю-тю.

Дальше было все как в сказке. Начальник связался с дежурным на станции. Узнал куда ехал наш поезд. Не запрашивали ли об отставших пассажирах. На машине отвезли нас на вокзал, и на конечную станцию позвонили, чтоб встретили нас.

Ехали мы в плацкартном вагоне. Разостлали матрасы. Простыней конечно проводница не дала, но чаем поила.

- Слушай Василий, может, повторим еще раз прогулку?

- Смотрю я на тебя Степан, вроде не дурак. Ты что, за дураков всех держишь? Или в тюрьму захотел? Кто ты есть сейчас? Гражданский? Тогда где твой паспорт? Военный? Тогда где твои погоны. Ты вроде вот, а на самом деле тебя нет. Дезертир ты, и меня к себе причислить хочешь. Хорошего всегда должно быть в меру.

- А послушай Василий? Откуда ты все знаешь?

- Да ответ простой. Мой брат год как вернулся со службы. Вот он и рассказывал про всякие случаи. А у меня хоть усов нет, мозги на месте.

Встретили нас на вокзале. Отвезли в часть. Надели мы форму. Теперь мы солдаты. Служба началась.

Служба.

Сказать, что первые дни на службе дались легко, так никто не поверит. Ходить строевым шагом, и отдавать честь каждому столбу, да еще когда на пути как назло попадаются лужи, а вы попробуйте сами. Те, кто срочную служил, соврать не дадут. Не столько трудно шагать, труднее форму после всего этого приводить в порядок. Ну, кто дома каждый день надраивал сапоги или туфли до блеска? Смыл грязь, или протер пыль. А тут требуют:

- Должны блестеть как зеркало, или как у кота …

Были и маленькие хитрости.

Тем, кто не курил, полагалось семьсот грамм сахара рафинада. А в каптерке у старшины в предбаннике стоял мешок с махоркой. Враз все стали некурящими. И сахарок не помешает попить чайку, и покурить махорку можно взять вдоволь. Приводили фразу М.Горького:

- Из много немножко, не воровство, а дележка.

Были и сыночки богатых папаш, которые в ларьке покупали папиросы или сигареты. Но просить у них закурить считалось за унижение.

В школе был зачет БГТО, то есть, будь готов к труду и обороне. А в армии ГТО – готов к труду и обороне. Противнее всего пришлось Степану зачет - десять километров на лыжах. А что делать, если он и одного метра не мог пройти, чтоб не навернуться. Группа уже скрылась из виду, а он только смог выйти за ворота.

- И когда же я приду назад, - подумал Степан. Взвалил лыжи на плечо, и зашагал в часть. Зато другие зачеты выполнил на отлично. Некоторые на перекладине висели как сосиски - не могли подтянуться ни одного разу. Степан мог крутить на перекладине «солнышко». На стрельбище все пули запустил в цель. Он же на гражданке на охоту ходил. Конечно ружье и винтовка вещь разная, но пристреляться ему не составило труда.

Командир сказал:

- Подвел тебя зачет по лыжному кроссу, мог бы заслужить и краткосрочный отпуск домой.

Обидно было Степану, но против начальства идти, что против ветра…

Провинился Степан и еще раз.

В баню ходили по средам. Подворотничок уже «засалился», но он решил перешить после бани. А тут с утра старшина устроил проверку перед завтраком.

- Выйди из строя, делаю замечание - подворотничок грязный, четыре минуты перешить, и доложить.

Какой парень дома, где есть мать и сестра, держал в руках иголку. Кому может быть четыре минуты и много, но Степан перешивал полчаса.

- Наряд вне очереди, на кухню картошку чистить.

Картошку чистить хоть и неприятно, но терпимо. Да только когда чистил картошку, солдаты пошли на соседнюю фабрику танцевать с девчатами.

Служба (продолжение).

Василий хоть и был парень хороший, но любил рисковать. Сколько раз я ему говорил:

- До добра твой риск не доведет.

Не слушал, или не хотел слушать. Все это проклятая водка. Мало того, что он убежал в самоволку за водкой, так он, чтобы купить водку утащил со столовой гречку. На гражданке гречка была дефицитом и потому, гражданское население, не задумываясь, скупала ее у солдат. Конечно, солдат не пойдет жаловаться, кому продал, а какое наказание будет солдату так, какое им дело.

Так вот значит – украл Василий гречку, дал деру в самоволку, реализовал эту гречку, и на вырученные деньги купил водку. А терпения нет. Тут же и выпил, даже не закусывая. А пьяный человек теряет бдительность, все ему - море по колено. Ну, и нарвался на патруль.

Сначала попал в комендатуру, оттуда передали в часть. Особый отдел без труда обнаружил хищение гречки. Кстати на него повесили всю недостачу. Суд. Два года дисциплинарного батальона.

Не знаю, Василий не написал мне ни одного письма, толи из гордости, толи были на то какие причины, ведь он знал адрес части, а я не знал куда писать. Потерять друга на гражданке, радости мало. Потерять друга в армии большая беда. Несколько дней ходил как в воду опущенный, но служба есть служба, а быть без друга, с ума сойти можно. Сошелся я по характеру с солдатом Мамедовым Маликом. Он хоть нацмен, а по русски говорил без акцента и довольно грамотно. Так что общаться с ним было приятно.

На втором году службы я был уже младшим сержантом, и меня определили к первогодкам старшим.

Конечно, я помнил, какими мы были в прошлом году. Безусловно, помнил, как нас гоняли в прошлом году. Как мы презирали старичков, за то, как они гоняли нас, теперь же сам стал старичком, и обязан был гонять новобранцев. Выбора нет. Либо я из них сделаю подобие солдат, либо меня каждый день будут вызывать на «ковер».

Со стороны можно подумать, что я трус, за свою шкуру дрожу. Но ведь мне это пошло на пользу, да и многим солдатам.

Кому неприятно посмотреть на выправку солдата. Да нет таких. Были, конечно, разгильдяи и среди нас, но служба таких ломает. Либо ты станешь настоящим солдатом, либо познакомишься с Дис. Батом.

Научился спокойно разъяснять солдату, по нескольку раз, что от него требуется. На гражданке я давно бы перешел на «мат». Здесь понял – так ничего не добьюсь. Гонял, так что гимнастерки насквозь пропитались потом. Хочешь, не хочешь, а на перекладине подтянись десять раз. Тяни ножку, отдавай честь. Заправь койку «в струночку», подшей воротничок, и еще разным солдатским премудростям.

Перед увольнением в запас, обменялись с Мамедовым адресами. Обещали переписываться, и при случае приехать в гости.

В гостях у Малика.

После службы, Степан устроился работать на завод, встречался с одноклассниками. Ходили на дискотеку. Пару раз получал письма от Малика – приезжай в гости. Вначале просто отнекивался - некогда, работа, готовлюсь поступать в ВУЗ, но потом твердо решил в отпуск поеду. Посоветовался с мамой, она одобрила решение. Купил подарки Малику, его маме и папе.

Поехал. Добирался на поезде два дня, без особых приключений, если не принимать во внимание маленький флирт с проводницей, о котором тут же забыл, сойдя с поезда. Малик встречал его на перроне, выхватил из рук чемоданчик и повел к легковой машине.

- Дядина, - гордо сказал он. - Он мне разрешил на ней тебя встретить.

По дороге Степан таращил глаза во все стороны. Город был похож на сказку. На окраине города размещались частные строения, которые утопали во фруктовых садах. Первый раз видел он на ветках гранаты, лимоны.

- А это инжир растет, видя, как Степан недопонимает, что за дерево, а это «тут», вы его шелковицей называете.

Степан описал матери:

«Встретила нас, не могу сказать большая, огромная семья Малика.

- Малик, что же ты меня не предупредил. Я же привез подарки только тебе, и твоим - маме и папе. Ну, взрослым еще так, сойдет, а детям как?

- Не волнуйся, каждый получит сладостей, а от кого они их это не больно интересует. Детишкам не терпелось дождаться, когда они получат сладости и можно будет убежать играться.

После приветствий и знакомств, отец стал заваривать чай.

- У нас чай заваривают только мужчины. Хороший чай может заварить только мужчина. Да и некоторую еду готовят только мужчины. Так завелось испокон веков.

Женщины ушли в другую комнату. Мужчины расселись на ковре и, попивая чай, важно беседовали. Каждый, чтоб не обидеть гостя говорил по русски.

- Послушай Малик. Другому я бы не сказал, но ты - мой друг, понимаешь - я с дороги, дай мне хоть какой-нибудь бутерброд. Чай вкусный, но желудок просит свое.

- А ты не спеши набивать чаем желудок. Видишь, как все пьют маленькими глотками.

Вдруг отец хлопнул в ладоши и как в сказке, маленькая сестра Малика, как она только умудрилась донести, внесла огромный поднос с пловом, затем мясо жаренное, подливы из разных фруктов, шампура со шашлыками.

- Вот теперь кушай сколько душе угодно. Голодным из-за стола выходить не прилично. Но не торопись, спешить не надо. Это не армия. Никто не скомандует – выходи строиться.

Два дня мы с Маликом осматривали город. Заходили в «кафешки», ресторанчики. Малик был прав, сколько я видел поваров - все были мужчинами. Может, и были среди них женщины, я не заметил.

Каждый день кормили меня так, что я боялся лопнуть, а мама Малика только качала головой причитая:

- Совсем худой мальчик. Что тебя в армии совсем не кормили, да?»

- Послушай Степан, дядя Ахмед, может, обидится, если мы не поедем к нему в гости в аул. Он самый старший из братьев - это раз. А потом с ним живут мои дедушка и бабушка. Соглашайся. Поедем.

- А чего не поехать, я твой гость.

В ауле.

В гости к старикам Малика, ехали на машине дяди Ахмеда. Дядя Ахмед, не стесняясь, задал Малику вопрос:

- Невесту тебе родители уже подобрали?

Малик также обыденно ответил:

- Старшую дочку, Гюльнару, из семьи Валиевых. Она еще в школе учится. Я подкараулил ее возле школы и спросил:

- Знаешь ли ты, что нас хотят поженить? Если я тебе не нравлюсь, скажи. Я могу сказать родителям, что не хочу, на тебе женится. Ведь ты своим родителям не посмеешь так сказать. Ты мне нравишься. Она сказала, что я ее тоже нравлюсь, только чтоб я нос не задирал.

- Когда люди любят друг друга у них семья крепкая бывает. – Сказал дядя Ахмед.

За разговором не заметили, как подъехали к дому. Нас уже встречали. Дяди, тети, двоюродные сестра и братья, племянники и племянницы.

Дядя Ахмед спросил Степан:

- У вас в ауле живут только ваши родственники?

- Нет, не только. Но родни хватает. – Улыбнулся он.

Во дворе уже стоял на огне казан с пловом, на углях жарили шашлыки, люля (это котлетки на шампурах).

На расстеленном ковре, если у нас в трех комнатной квартире сломать все перегородки, этому ковру будет места мало. Уселись вокруг ковра мужчины, женщины сидели отдельно.

По обычаю попили чай, а потом принялись за еду. Как я себя не сдерживал, все же первый раз в гостях, но отказать себе от такой вкуснятины не мог, это было свыше моих сил.

После обеда нас отвели в комнату и на коврах мы разлеглись отдыхать.

- Послушай Степан, как ты насчет охоты? – спросил дядя Ахмед.

- Да он у нас в части был лучший стрелок. – Вмешался Малик.

- Но у меня с собой нет охотничьего билета. – Сказал Степан.

- Сделаю я тебе два билета на память.

Охота прошла удачно, хотя не был еще открыт сезон охоты. Но здесь свои законы, и задавать глупые вопросы я не стал.

- Молодец, хорошо стреляешь. Я бы подарил тебе это ружье, но боюсь, когда выедешь за пределы нашей республики, могут быть у тебя неприятности. А это тебе надо?

- У меня есть ружье, зачем мне два.

- Плохой ты охотник, хоть стреляешь хорошо. У хорошего охотника должно быть много ружей. Вдруг гость приедет. Он что, свое ружье должен с собой везти?

Поохотились несколько дней, сходили на рыбалку, в рощу за грибами, и каждый день, пир на весь мир. Водки, вина не было, никто не пьет, но чай, вы бы только выпили глоток этого чая, затем второй. Аромат, вкус – описать не могу.

Пришло время возвращаться. Надарили подарков, Степан даже за голову схватился?

- Малик как я это все довезу.

- Не переживай друг, посылкой отправим.

На прощание Степан Малику сказал:

- Конечно, так встретить твоих родственников мы с мамой на свою зарплату не сможем, но скажи всем, кто бы, ни приехал, будут у нас почетными гостями.

Дядя Юнус в гостях у Степана.

На свадьбу к Малику Степан не смог попасть. Не отпустили с работы. Конец квартала, завал, и тому подобное. Обидно было обоим, но ничего не поделаешь.

После свадьбы Малик с Гюльнарой, приехали в гости к Степану, а заодно, Гюльнара хотела попытаться поступить в институт. Радости всем четверым не было конца.

Когда Гюльнара хотела сказать, что будет жить в общежитии, мама Степана сделала обиженное лицо:

- Жена друга моего сына мне как дочь. Будешь жить у нас и никаких разговоров.

Когда Малик решил дать деньги она сказала:

- Разве ваши обычаи позволяют платить за гостеприимство? Она мне как дочь. Разве я с сыном не могу прокормить еще и дочь?

Гюльнара поступила в институт. Вечерами мы любили гулять по городу, осматривая достопримечательности.

Однажды к нам подходят двое мужчин нацменов и говорят:

- Русский, разве тебе мало русских девушек? Зачем пристаешь к нашей девушке?

Здесь я должен сделать небольшое отступление. Когда нацмен берет русскую девушку в жены, у него две выгоды – не надо платить калым, и она рожает ему потомство его нации. Если же нацменка, вопреки воле родителей, по любви выходит замуж за русского – у нее две беды. Во-первых, она родит потомство русской национальности, что оскорбительно для всей родни, и, ее могут зарезать, как отец или брат, так и любой нацмен фанатик.

Гюльнара, вышла вперед, загородив своим хрупким телом Степана:

- Я Гюльнара, жена Малика Мамедова, родом из аула. Мой отец Валиев, тоже из аула, а ты кто презренный не назвавший своего имени.

- Мое имя не достойно твоего слуха. Прости нас сестра. Целуем пыль следов твоих.

Они не ушли, они не убежали, они испарились.

Как-то Гюльнара приехала из института на машине:

- Это наш дядя Юнус, дядя Ахмед сказал, чтоб он нас навестил.

Мы стали вносить разные мешки, мешочки, корзины с фруктами, овощами, зеленью.

- Поедем Степан куда-нибудь за город, надо зарезать «Борю».

Боря оказался молодым барашком. Юнус мастерски зарезал, распотрошил, снял шкуру, и, уложив мясо в целлофановые пакеты, мы вернулись домой. Юнус сделал бастурму для шашлыков, заварил чай, не давая маме ничего делать:

- Мамаша, доверить мясо женщине это большое преступление. А кто заварит чай лучше мужчины?

Два дня мы отдыхали на озере. Утром шашлык, днем шашлык, вечером тоже шашлык. Насколько я люблю мясо, я уже не мог на него смотреть.

Было не только хорошо, было прекрасно. Если бы не работа, и учеба Гюльнары, можно было бы продолжить гуляние и отдых, да и дяде Юнусу нужно было ехать – дела.

--------------------------------------------------------------------------

Другие книги скачивайте бесплатно в txt и mp3 формате на http://prochtu.ru

--------------------------------------------------------------------------